Талех Аббасов
Тысяча Граней. Инкарнация
Пролог
Сколько прошло времени? Эоны веков? Или всего лишь мгновенье? Здесь – в межмирье – время, как и пространство, не имеет значения. Куда ни глянь – всюду мерцающая туманная пустота. Не важно, висишь ты в пустоте или движешься куда-то – везде одно и то же. Сознанию не за что ухватиться. И вот тебе уже кажется, что ты растворяешься в океане вечности, теряя себя, застыв в одной позе, как удав, сжатый в напряжённую пружину перед броском. Я бы и растворился, если б не одно-единственное желание, за которое я цеплялся, как муха, угодившая в воду, цепляется за веточку, чтобы выбраться, выжить. Только моё желание не связано с выживанием. Я хочу мести! Мести, которая горит во мне всепожирающим огнём. И только это заставляло меня жить… и ждать. Ждать удобного случая, возможности. Рано или поздно Аргал всё равно допустит ошибку, и я обязательно этим воспользуюсь. Времени у меня более чем предостаточно.
И я дождался…
В пространстве межмирья засияла овальная прореха. Портал! Наконец-то! Пружина распрямилась, удав рванулся к добыче. Я смогу отомстить!
Глава 1
Баку – город контрастов. Место, где богатство соседствует с бедностью, роскошь живёт рядом с нищетой, где великолепие и убожество пожимают друг другу руки. И, конечно же, здесь древнее переплетается с современным.
Обычно после работы я иду домой по набережной «Бульвар» под сенью высоких, раскидистых деревьев, наслаждаясь в летний погожий денёк прохладой, которую дарят тень и дующий со стороны Каспийского моря ветер. Именно наслаждаясь. Так как в безветрие город обнимает летний зной, и горе тем, кто не прячется в холодном нутре кондиционируемого офиса. Конечно, я преувеличиваю. Никакого горя тут нет. Просто это весьма неприятно, когда обливаешься потом, и когда одежда мерзко липнет к телу. Бррр! Дома спасает душ и опять же кондиционер, в крайнем случае – вентилятор. Но пока до дома доберёшься…
Так, о чём это я? Вот всегда так! Одна мысль цепочкой вытягивает другую, потом думаешь: с чего вообще всё начиналось? А когда прокручиваешь ленту размышлений назад, то слегка прифигеваешь: о сколь многих вещах я успел подумать!!!
Да, вот… контрасты. В этот раз я решил пройтись до автобусной остановки через Ичери шехер, что означает «Внутренний город» – древняя крепость, которой Баку был когда-то давно. Потом с середины XIX века после нефтяного бума вокруг разрослись пристройки и поглотили старый город. Столица до сих пор продолжает расти и, похоже, останавливаться не собирается. У нас тут новый бум – строительный. Как взорвалось в 2003-ем, так и не утихает: жилые новостройки, бизнес-центры, всякие торговые комплексы, стадионы, кинотеатры и прочее, прочее, прочее – растут, как на дрожжах. Эм, что-то меня опять не в ту степь унесло…
Почему сегодня захотелось пройтись через Внутренний город? Во-первых, так быстрее. Во-вторых… сам не знаю. Потянуло. То ли зов предков, то ли персидская кровь во мне взыграла.
Вот и пара стрельчатых арок в зубчатой крепостной стене с чёрными прямоугольниками бойниц. С двух сторон от входа в древний Баку возвышаются сторожевые башни, напоминающие шахматные ладьи. Стена высокая – на глаз пятнадцать метров. Башни – все двадцать пять. Арки заграждены шлагбаумами, контролируемыми с поста КПП. Сюда разрешён въезд только служебным машинам, ну и тем, кто здесь живёт. Крепость занимает около двухсот двадцати тысяч квадратных метров, так что «да»: помимо размещённых здесь всяких отелей, ресторанчиков, музеев, сувенирных магазинов тут живут люди – около тысячи трёхсот семей, если верить интернету.
Я прошёл под аркой, и словно попал в прошлое. Асфальт под ногами сменился каменной кладкой. Исчезли высокие современные здания. По обеим сторонам улицы, притулившись друг к другу, стояли приземистые домики и смотрели на прохожих глазами вытянутых окон – преимущественно арочных. Тут преобладала восточная архитектура и на строениях часто встречалась арабская вязь. Улицы, узкие и ломаные, переплетаясь друг с другом, образовывали лабиринт, в котором легко заблудиться. Завершал картину восточной сказки возвышавшийся над зданиями минарет мечети Мухаммеда. Давным-давно с него оглашали азаном время намаза. Песня муэдзина разливалась над древним Баку, призывая людей к обязательной молитве. Хотя верующие не считают азан пением. Ну, да и Аллах с ними, коли им не хочется признавать наличие «до-ре-ми-фа-соль-ля-си» в азане. Как обстоят дела с призывом на молитву сейчас – мне не ведомо: не живу я здесь, а сидеть и ждать, когда с установленных на минарете динамиков (да, да, прогресс – двадцать первый век, как-никак) зазвучит азан, мне не хотелось. Возможно, и нет там никаких динамиков, ибо это исторический памятник, так что могли не разрешить установку. В любом случае, проверять это не стану. Пройду сквозь старый город, доберусь до остановки и поеду домой.
Люди проходили мимо, каждый спешил по делам. Кто-то, как я, просто срезал дорогу. Японские туристы с извечными фотоаппаратами пришли сувенирчик какой приглядеть. Особенно меня удивляют платиновые красотки, решившие прогуляться по старому городу на шпильках-каблуках… аха, как же смешно они идут, боясь застрять этими самыми каблуками между камнями древней брусчатки. Устроившись в тени дома на табуретах, трое дедков резались в нарды и о чём-то переговаривались. Судя по энергичной жестикуляции старика, наблюдавшего за игрой – спорили и, возможно, громко. Я не знал: наушники вынимать не хотелось. Да и зачем? На смартфоне играла песня группы Godsmack «I stand alone» – саундтрэк к фильму «Царь скорпионов» и к игре «Принц Персии: Схватка с Судьбой». Это лишь добавляло восточной мистики в окружающую атмосферу. Захотелось даже обернуться и посмотреть: а не погонится ли за мной демон Дахака? Хотя… с чего бы ему это делать, даже если б он реально существовал? В прошлое я не отправлялся, со временем фокусов не вытворял…
Из-за домиков торчала тройка изогнутых стеклянных зубьев Флэйм Тауэра, который был виден практически из любой точки города. Если б не это, я бы точно чувствовал себя будто в древнем Вавилоне.
Я прошёл по полутёмным, безлюдным в это время улочкам и замер, буквально не дойдя десяти шагов до Дворца Ширваншахов – прошлых азербайджанских правителей.
Замер, ощутив чей-то взгляд. Повернулся налево. Так и есть. Шагах в тридцати, устроившись на скамеечке под деревом, сидел пожилой мужчина и, слегка наклонив голову набок, смотрел на меня. Одет в старомодный чёрный костюм, как оказалось, немного потрёпанный и пропылившийся, когда я подошёл к этому колоритному дедку. На голове красовалась папаха из овчины – под стать цвету костюма. На вид я дал бы деду лет семьдесят. Коротко стриженная седая борода и усы аккуратно обрамляли лицо. Кожа иссохшая, испещрённая сетью морщин. Карие глаза смотрели пронзительно, отчего становилось немного не по себе. Не удивительно, что я ощутил этот взгляд. С некоторым сожалением вынув наушники, я спросил:
– Вам что-то нужно?
Дед усмехнулся, дёрнув уголком губ, и прокряхтел:
– Вообще-то, молодой человек, это ты подошёл ко мне. И разве тебя не учили, что следует представиться, раз уж решил заговорить с пожилым незнакомым человеком?
Я подавил желание развернуться и уйти. Ибо в то же время мне было интересно.
– Шаин, – назвался я.
– О! Сокол! – дед улыбнулся и кивнул. – Ну а я Джахангир. Не хочешь присесть? А то я сижу, а ты…
Ладно. Примем правила игры. Я снял со спины рюкзак, достал смартфон из кармана, выключил музыку и только потом устроился на скамейке.
– Теперь, молодой человек, я тебя слушаю.
Откуда-то пришла уверенность, что со стариком не стоит юлить, что с ним можно говорить открыто.
– Я почувствовал ваш взгляд, Джахангир муаллим. Вот и подошёл.
– Странный ты. И ты так к каждому человеку подходишь, кто на тебя смотрит? – он усмехнулся. – И уж коли ты назвал меня учителем, мой тебе совет: не стоит вот так подходить к первому встречному, кто всего лишь посмотрел на тебя.
Я не в первый раз ощущаю чужой взгляд. Но обычно люди, смотревшие на меня, будто извиняясь, отворачивались, стоило мне взглянуть на них. С Джахангиром иначе…
– Я бы и не подошёл, если б не ваш пронзительный взгляд, – я не преувеличивал, глаза у старика были такими, будто в них поселилась Бездна.
– Взгляд, как взгляд, – дед пожал плечами. – Но ты прав. Я не просто так смотрел на тебя… Думаю, твои таланты мне пригодятся.
Я невольно нахмурился. Что незнакомый человек может знать обо мне и о моих талантах? И, главное, откуда? В-третьих, зачем этому дедку может понадобиться сис-админ и программист в одном лице? Других талантов-то у меня нет. Да и таких, как я, в Баку – пруд пруди… выбирай – не хочу. В наше кризисное время, когда вокруг безработица, могут и за низкую зарплату поработать. Так что не вижу причин, по которым старику захотелось бы переманить меня к себе.
– Вижу, думаешь, зачем ты мне сдался, – Джахангир улыбнулся. – Не напрягайся. Всё равно без моих объяснений ничего не поймёшь. Люди часто совершают ошибки, порой смертельные, строя заведомо ложные предположения.
– Я всего лишь пытаюсь рассуждать логически.
– И это правильно, – старик кивнул. – Но логика пасует перед теми вещами, которым нет объяснения. Вот, к примеру, почувствовал ты мой взгляд. Как? Почему? А откуда жертва чувствует, что её держит на прицеле снайпер? Точнее, жертва ничего такого не предполагает, но вот ощущает чей-то недобрый взгляд. Как ты это объяснишь с позиции логики?
– Никак, – поморщившись, ответил я. – Придётся вводить неизвестные и неустойчивые переменные, вроде таких как магия, псионика, аура, душа.
Старик хохотнул. А мне стало не по себе. К чему он ведёт? Зачем вообще говорить о таких вещах? Его же мои таланты интересуют.
С задорным кличем «свииии! свиии!» над нами пронеслась стая ласточек. Их тут полно гнездится в стенах Девичьей башни.
– Ладно, – старик хлопнул ладонью по колену, будто ставя точку в разговоре и возвращая моё внимание к себе. – Хочу предложить тебе работу, Шаин. Высокооплачиваемую. Но! Не прежде, чем ты ответишь на единственный вопрос.
Занятно, однако. Никогда прежде у меня не было подобных собеседований. Так уж и быть. Раз уж работа высокооплачиваемая, можно и потерпеть странности работодателя.
– Хорошо, Джахангир муаллим, – я вздохнул. – Давайте свой вопрос.
– Тебе нравится твоя жизнь? – спросил старик спустя мгновение и обезоруживающе улыбнулся.
Кхм. Что за странный вопрос… явно с подвохом.
– Сложный вопрос? – чуть погодя поинтересовался дед, заметив, что я не спешу с ответом.
– Нет. Не сложный. Просто пытаюсь понять, что вы хотите от меня услышать.
– Правду.
Да он издевается!
– Правда у каждого своя.
– Вот и скажи мне свою правду, – усмехнулся Джахангир. – Смелее. В любом случае ты ничего не теряешь.
– Честно?
Эх! Не в моих правилах жаловаться, но дед сам попросил правду.
– Не особо-то и нравится, – я усмехнулся. – В детстве было по-другому. Жизнь была беззаботной, мир воспринимался иначе: он был большой, необъятный, полный загадок и тайн, только и ждущих, чтобы пришёл кто-то вроде меня и раскрыл их. А сейчас… – я махнул рукой в сторону.
– Хех. Ты так говоришь, будто раскрыл все эти тайны и побывал во всех уголках мира.
– Нет, тайны так и остались нераскрытыми. Просто необъятный мир вдруг съёжился, и в рамках этого узкого мира мне остаётся лишь одно и то же изо дня в день, от воскресенья к воскресенью, девять часов в день: работать, чтобы выживать, и выживать, чтобы работать. И всё ради средненькой зарплаты. Ни на что другое времени практически не хватает. Какой-никакой отдушиной остаются музыка, компьютерные игры и книги, благодаря которым я могу погрузиться в иные миры.
Джахангир кивнул. Судя по выражению лица, кивнул удовлетворённо. Блин. И что такого я сказал?
– Что ж, твоя кандидатура меня полностью устраивает. Осталось лишь выяснить, устроит ли тебя работа, – улыбнулся старик.
– Что за работа? – не вытерпел я.
Джахангир поднялся и, зашагав вперёд, бросил через плечо:
– Идём.
– Куда? – я встал и поспешил за стариком.
– У меня тут небольшой магазинчик антиквариата имеется, – сложив руки за спиной, дед довольно быстро, будто пожилой возраст и не был для него помехой, продвигался в противоположную моему пути сторону. Ну да, в этой части Внутреннего города магазинов не было вообще никаких.
– И что мы там потеряли? —пришлось ускориться, чтобы идти с ним вровень.
Дед хохотнул.
– Я – ничего. Впрочем, и ты тоже. Но там тебя ждёт возможность.
Ах, сколько таинственности! Нет, в самом деле, что за работу он мне готов предложить? И зачем он спрашивал про моё отношение к жизни? Так, Шаин, сейчас лучше потерпеть. Вскоре всё выяснится.
Мы добрались до арок ворот. До них оставалось около сотни шагов, когда старик свернул направо, двинувшись к невзрачному одноэтажному строению, над входом которого висела вывеска. На синем фоне большими, заковыристыми белыми буквами на азербайджанском было написано: «Лавка Ходжи Насреддина. Сувенирный магазин».
Джахангир толкнул деревянную со стеклом дверь. Звякнул колокольчик. Я проследовал в полутёмное нутро магазина. В голову тут же ударил резкий запах жжёной гармалы, или юзерлик по-нашему – обычная степная трава, дым которой по древним поверьям изгоняет злых духов, защищает от сглаза и приносит удачу. Я во всю эту чушь не верю, но с традициями бороться сложно. Да и нужно ли? Мать тоже жжёт дома гармалу. Теперь и её привычкам сопротивляться? Сказать можно много чего, да только бессмысленно. Так что я закрыл глаза на замашки возможного работодателя. Можно и потерпеть, если зарплата действительно окажется высокой.
Убранство магазинчика пестрело азербайджанским колоритом. За стойкой на стене висел роскошный, красочный ковёр, расшитый традиционным орнаментом. Деревянные полки и застеклённые витрины были заставлены всякими национальными безделушками: начиная от простых тряпичных кукол да чёток и заканчивая серебряными подстаканниками, подсвечниками и всякого рода украшениями. Даже небольшой медный самовар и кальян имелись. Несколько наборов для игры в нарды покоились на низком столике. Слева и справа по углам в каменных горшках росли пальмы.
– Ассалам уалейкум, Джахангир муаллим, – поприветствовал хозяина парень лет двадцати, расположившийся за стойкой.
– И тебе мира, Гамид, – дед кивнул. – Будь добр, подай нам чаю. Мы на некоторое время закрыты и посетителей не принимаем.
– Как скажете, Джахангир муаллим.
Надо же. Ради меня магазин закрывают.
– Идём, Шаин.
Я проследовал за дедом в кабинет. Включив свет, хозяин прошёл вперёд и уселся за стол. Я закрыл дверь и по знаку Джахангира устроился на стуле напротив старика. Кабинет, в отличие от предыдущего помещения, был обставлен просто и неброско. Кроме стола и пары стульев, у стены за спиной деда стоял шкаф, полки которого прямо-таки ломились от количества разнообразных книг. Окон тут не было.
Мы молчали. Я не нарушал тишину и ждал, когда Джахангир заговорит первым.
Вскоре в дверь постучали. После короткого «войдите» на пороге возник Гамид с подносом. Подойдя к столу, парень разложил перед нами армуды стаканы[1] на блюдечках. Рядом легли стеклянные розетки с инжировым вареньем. Гамид наполнил стаканы чаем из пузатого фарфорового чайника, поставил на резную деревянную подставку и, поклонившись, вышел.
– Хороший чай, – отпив, произнёс Джахангир, когда дверь в кабинет закрылась. – Попробуй. Перед серьёзным разговором стоит почаёвничать.
Блин. Домой точно поздно приду. Ладно, как закончим, позвоню маме, предупрежу, чтобы не волновалась. Надеюсь, я тут время впустую не потрачу.
Я сделал глоток. Горячий, душистый чай, обжигая пищевод, ухнул в живот и растёкся там приятной, тёплой волной. Судя по вкусу, заваривали из смеси обычного чая, мяты и чабреца. Взяв ложечкой варенье, отправил в рот. Посмаковав на языке сладкий и вязкий инжир, отпил ещё.
– Прекрасный чай и прекрасное варенье, – сказал я. – Благодарю.
Мы допили чай, и я наполнил стаканы вновь, выказывая тем самым уважение гостеприимному хозяину.
– Вот теперь можно и поговорить, – произнёс дед.
Момент истины наступил. Что ж, посмотрим, сумеет ли старик меня удивить.
– Я неспроста спросил тебя о твоём отношении к жизни, – начал Джахангир. – Ты сказал, что через музыку, игры и книги попадаешь в другие миры. Предполагаю, так ты чувствуешь себя другим. Более значимым. Я прав?
Я кивнул. Конечно, прав. Ну, кто я здесь? Обычный офисный сотрудник, которого достают все по делу и без, стоит чьему-то компьютеру начать жить собственной жизнью назло пользователю этого самого компьютера. Иногда такие идиотские проблемы возникают, что не знаешь, плакать или смеяться.
– Что ты скажешь, если я предложу тебе отправиться в другой мир? – спросил старик и улыбнулся.
– Это шутка, Джахангир муаллим? – спросил я спустя три секунды молчания.
Ну и фигня! Я ожидал серьёзной работы, а мне тут ерунду какую-то предлагают.
– Не шутка, Шаин, – улыбка исчезла с его лица. – Я бы не стал предлагать тебе это, если б не просканировал твою ауру. Твои скрытые таланты нам подходят.
Просканировал? Ауру? Ну-ну. Теперь ещё и лапшу вешает на уши. И кому это «нам»? Это он о ком? Может, дед главарь банды приколистов? Задурит мне голову, потом выложит ролик на ютуб. Хотя с какого хрена ему это делать? Ну, может развлеченьице такое себе нашёл на старости лет. Я стал осматриваться по сторонам в поисках скрытой камеры.
– Что-то не верится, Джахангир муаллим, – наконец произнёс я, так и не найдя заветного зрачка объектива. Хитро, видать, спрятали.
– А зря. Ладно, давай тогда сыграем в игру. Всего лишь на миг предположим, что я не лгу, что тогда ты ответишь на моё предложение? Захотел бы ты оказаться в другом мире?
Он что – серьёзно? Хорошо. Пусть будет игра.
– Захотел бы, – ответил я и спустя миг добавил. – Но тут есть некоторые факторы, которые удержат меня от подобного путешествия.
– Какие?
– Семья. Отец и мать не работают. Оба получают жалкую пенсию. И зависят от моего заработка. Оставить их и отправиться в иной мир только потому, что мне, видите ли, на Земле скучно, было бы свинством и неблагодарностью с моей стороны.
– Это решаемо. Двадцать тысяч манат в месяц устроят тебя?
Сколько?! От подобной перспективы захватило дух. Я всего-то зарабатываю тысячу триста манат в месяц! А тут…
– Двадцать пять тысяч, – расценив по-своему моё молчание, произнёс старик.
Решил меня купить? Стоп, стоп! Мы же только в игру играем…
– Тридцать…
– Откуда у владельца старенького магазинчика могут быть такие деньги?! – ляпнул я.
– Не всё ли равно? – дед пожал плечами.
– Нет, не всё равно! Вдруг вы промышляете чем-то незаконным, а мне потом проблемы не нужны.
Старик усмехнулся и произнёс:
– Предположим, что и с законом нет никаких проблем. Твой ответ?
Вот же блин! Не старик, а демон-искуситель какой-то! Даже если это игра, воображение всё равно рисует красочные перспективы.
– Устраивает, – поспешил ответить я.
– Ну вот и хорошо.
Старик улыбнулся, затем нагнулся, открывая дверцу ящика стола. Запиликали кнопки сейфа, звякнул замок, и через десять секунд Джахангир извлёк на свет четыре толстые пачки сотенных купюр.
– Тут двадцать тысяч манат. Авансом, так сказать.
Я весь внутренне замер. Нет! Это точно прикол. Меня сейчас разыграют. Быть такого не может, чтобы мне (МНЕ!) предлагали такие деньги.
– Это… это слишком хорошо, чтобы быть правдой, – выдохнул я.
Старик пожал плечами и подтолкнул пачки тёмно-зелёных купюр в мою сторону. «Бойтесь данайцев, дары приносящих!» – некстати (или кстати!) вспомнил я, отчего моя паранойя внутри меня взорвалась вулканом.
– Тут какой-то подвох? – выпалил я.
Джахангир тяжело вздохнул и безнадёжно покачал головой.
– А вы бы на моём месте вот так сразу бы и доверились странному работодателю, Джахангир муаллим?
– Пожалуй, что не доверился бы, – старик усмехнулся и отхлебнул чаю.
Я последовал его примеру, слегка подрагивающей рукой поднеся стакан к губам. Чай помог частично успокоить нервы: страх не ушёл, но заметно сдал позиции.
Дед вновь нагнулся к сейфу и выудил на стол лист формата А4, заполненный печатным текстом. Следом передо мной лёг удивительной работы кинжал с кривым, односторонне заточенным лезвием и с резной рукоятью из слоновой кости, которую венчал стальной набалдашник в форме головы орла.
– Это контракт. Ознакомься.
Я подтянул к себе лист, стараясь не думать о кинжале, и принялся читать.
1. Вербуемый на службу, в дальнейшем «гладиатор», согласно контракту, должен быть переправлен в Дархасан.
Меня будто молотом по голове ударили!
– Дархасан? – я оторвался от чтения и взглянул на Джахангира.
– Да, – он кивнул. – Что-то не так?
– Я… я знаю это название.
– Позволь узнать, откуда? – старик приподнял брови в удивлении.
– Огромный, необъятный город… – закрыв глаза, начал я. – Протянувшийся от горизонта до горизонта. Он опасен, и в то же время – прекрасен. Пять огромных, высоких башен тянутся до небес, возвышаясь над городом. Башни – олицетворяют собой силу, власть, могущество.
Я открыл глаза и взглянул на старика. Он хмурился и смотрел на меня так, будто пытался дотянуться до самых глубин моей сути.
– Я видел его во сне. Много раз, – ответил я на молчаливый вопрос, прочитав его по лицу собеседника, и вздохнул: теперь я больше верю Джахангиру. – Но каждый раз просыпаясь, я забывал его название. Силился вспомнить, но не получалось. Будто что-то мешало. И вот, наткнулся… вспомнил.
– Ясно. Возможно, ты уже бывал там когда-то… не в этой жизни, конечно.
– Реинкарнация? – чем дальше, тем чудесатее. Из-за этого старика мне приходится снова думать о тех вещах, которые я ранее отметал, как нелогичные и несостоятельные идеи. Недоказуемые идеи, основанные лишь на слепой вере! А теперь…
– Возможно, – старик пожал плечами.
– А возможно и нет?
– Это тоже. Может ты каким-то образом подключился к эфирному пространству, и дотянулся до Дархасана.
– Что за эфирное пространство?
– У вас его в некоторых мистических и эзотерических учениях называют хрониками Акаши, – ответил дед. – Внепространственная библиотека, в которой записано всё: что было, есть, будет, могло бы быть, и возможно будет.
– У нас? Кто вы на самом деле, Джахангир муаллим?
Дед усмехнулся и ответил:
– Всему своё время. Читай дальше.
Я вновь отпил уже остывшего, но по-прежнему вкусного чая и продолжил чтение.
2. Гладиатор в течение года обязуется тренироваться и учиться, чтобы раскрыть свои скрытые способности, либо развивать их, если они уже раскрыты.
3. Гладиатор переходит в полное распоряжение одного из пяти ядаров (высших волшебников). В данном случае хозяйкой наёмника становится ядар – госпожа Таргин Сайдаран.
4. В самом начале службы гладиатор обеспечивается одним таналом или таном (золотая монета), десятью гиларами или гилами (серебряная монета) и двадцатью мисанами или мисами (медная монета) на первые нужды. В дальнейшем гладиатор должен обеспечивать себя сам.
Я нахмурился и посмотрел на старика.
– Теперь что не так? – улыбаясь, спросил Джахангир.
– Стартовые условия какие-то слабоватые.
– А ты чего хотел? Шахскую дочь в жёны и полцарства в придачу?
– Было бы неплохо, – я пожал плечами.
– У нас так дела не делаются. Ты должен показать, чего ты стоишь, и подниматься с самых низов. Иначе зачем ты нам нужен?
– Эм… а мои таланты…
– Спят, – отрезал старик. – Учиться тебе ещё предстоит.
– А предлагаемая вами зарплата в тридцать тысяч манат?
– В нашем мире ничего не стоит. Деньги будут ежемесячно поступать на твой банковский счёт, доступ к которому получат твои родители. Сколько ты заработаешь тут, зависит от того, насколько хорошо ты проявишь себя там. Читай дальше.
Я кивнул. Хотя внутри меня грыз червь сомнения: а вдруг обманут?
5. Любое успешное продвижение в развитии талантов гладиатора будет оценено и вознаграждено хозяйкой соответственно.
6. После завершения обучения гладиатор вступает в «Турнир Пяти Башен», в котором постарается победить. Противостоять ему будут гладиаторы остальных четырёх ядаров. Внимание! На турнире разрешены убийства. Госпожа Таргин Сайдаран и вербовщик не несут никакой ответственности за гибель гладиатора.
Вот это жесть! То есть меня там и убить могут! Радужные перспективы, однако. Так, стоп, стоп. Я пока ещё ни на что не согласился, ничего не подписывал, да и не стоит забывать, что я всё ещё не до конца верю Джахангиру, и что это у нас вроде игра.
– Как-то не очень привлекает вероятность быть убитым на турнире, – сощурившись, сказал я.
– Высокая зарплата, высокие риски, – ответил старик и пожал плечами. – Или в этом мире ты в полной безопасности?
В принципе, он прав. Каждый день, отправляясь на работу, рискую угодить в автокатастрофу. Нет, я не думаю, что обязательно попаду в неё, но раз на раз не приходится. Нет никаких гарантий, что со мной этого произойти не может. Да и дело не только в авариях. Возможностей умереть в нашем мире более чем предостаточно.
Ладно, что там дальше по контракту…
7. Гладиатор обязуется выполнять любые (Внимание! Любые!) приказы госпожи Таргин Сайдаран, так как на протяжении всего времени пребывания в Дархасане будет находиться под её покровительством.
Что, прямо-таки любой приказ? Прикажет дерьмо есть, и буду есть? Нафиг, нафиг!
– Надеюсь, госпожа Таргин Сайдаран не будет приказывать мне исполнить нечто неподобающее?
– Например? – старик хмыкнул и приподнял бровь.
– Ну… например, станцевать ламбаду с голым задом под луной?
Джахангир, не выдержав, расхохотался. Отсмеявшись, он хлопнул ладонью по столешнице и сказал:
– Сомневаюсь, что она станет такое приказывать. Но если прикажет – станцуешь. Это не обсуждается. Её власть абсолютна.
Я поморщился. Значит, с гипотетической хозяйкой шутки плохи. Если тут меня в качестве наказания могут оштрафовать или просто уволить с работы – «с глаз долой, из сердца вон», то там, похоже, жди крутых неприятностей.
8. Гладиатор не имеет права возвращаться в родной мир до завершения «Турнира Пяти Башен». После турнира, в случае победы, гладиатору будет предоставлена возможность беспрепятственно посещать оба мира.
9. В течение времени, пока гладиатор находится в Дархасане, вербовщик обязуется ежемесячно переводить на банковский счёт наёмника в его родном мире сумму в размере _________ (по договорённости). Также гладиатор получает авансом две трети обговорённой суммы заработка первого месяца.
10. Все пункты договора не имеют силы до тех пор, пока гладиатор не использует ключ-активатор портала и не перешагнёт в Дархасан, тем самым полностью перейдя в подчинение госпожи Таргин Сайдаран.
– Что за ключ-активатор? – отвлёкся я.
Старик посмотрел на кинжал.
– Это?
– Да, – сказал Джахангир и пододвинул клинок ко мне ещё ближе. – Кинжал может открыть портал в Дархасан. Достаточно порезать им палец, чтобы клинок отведал твоей крови. Кровь своего рода пароль, чтобы ты беспрепятственно прошёл через портал, а не застрял в межмирье.
– Сурово, – я кивнул. – Почему такие жёсткие правила?
– Нам не нужны неожиданные гости из других миров. Не все из них, как ты понимаешь, доброжелательно настроены.
– У Дархасана есть враги?
– Как минимум, одного мы знаем точно, – старик посуровел. – Демон по имени Вахираз.
Услышав имя, я вздрогнул. Старик это заметил и тут же спросил:
– Что теперь? Опять воспоминание из снов?
– Нет… – я замялся, пытаясь разобраться в непонятных чувствах. – Не могу разобрать. Что-то смутно знакомое.
Старик кивнул.
– Хорошо, об этом мы ещё поговорим, – он пробарабанил пальцами по столу. – Ещё одна веская причина, чтобы нанять тебя. Ты всё дочитал?
11. Помимо крови для ключа-активатора, договор закрепляется подписями гладиатора, вербовщика и личной печатью госпожи Таргин Сайдаран.
В нижнем левом углу отводилось место для моей подписи. В правом нижнем уже красовалась подпись старика, поверх которой была проставлена печать загадочной госпожи Таргин – серая восьмиконечная звезда с интересными закорючками узоров в её лучах.
– Да. Всё прочитал.
– И каков твой ответ?
– Если поставлю подпись, это ничего не значит?
Старик кивнул.
– Да, всего лишь формальность. Пока кинжал не отведает твоей крови, и пока ты не попадёшь в Дархасан – это просто бумага с ничего не значащим текстом, даже если на ней будет твоя подпись.
– Хорошо, давайте подпишу, – произнёс я, понимая, что с подобными идиотскими пунктами этот «документ» никакой юридической силы иметь не будет. Стоит этой бумажке засветиться в какой-нибудь серьёзной конторе с жалобами на меня, как старика тут же упекут в психушку.
Джахангир вытащил из выдвижного ящика стола ручку и протянул мне. Я поставил подпись и вернул контракт деду. Тот пару секунд разглядывал мою загогулину, затем, кивнув, прописал «30 000 AZN» в отведённое для этого место в девятом пункте договора.
Старик положил контракт в сейф, после выудил из него ножны для кинжала. Вложив в них клинок, протянул ключ-активатор мне.
– Полагаю, ты не намерен прямо сейчас резать себе палец, – Джахангир улыбнулся. – Поэтому возьми с собой. Когда будешь готов, сделай, что требуется. Я встречу тебя уже там – в Дархасане.
– А что если я ничего не сделаю и оставлю всё как есть? Ведь контракт сам по себе меня ни к чему не обязывает.
Джахангир пожал плечами.
– У тебя есть двое суток на обдумывание. По истечению срока я сожгу контракт, тогда кинжал вернётся ко мне.
– И вы вот так просто откажетесь от денег? Двадцать тысяч манат всё же в нашем мире деньги немалые.
– И ладно. У меня ещё есть, – произнёс он и улыбнулся.
Эх! Знай я всё это, выторговал бы себе зарплату побольше…