Такаббир Эль Кебади
Трон Знания. Книга 1
Вилар задержался возле скамьи. Завязывая шнурок на ботинке, глянул на Малику. Яркое людское море обтекало её с двух сторон, и самое прекрасное создание на свете походило на одинокий серый островок.
Взял Малику под локоть, подвёл к витрине магазина.
– Давай зайдём, – предложил он, рассматривая манекены, облачённые в цветастые летние платьица.
– Зачем?
– Встречают по одёжке. Не мной придумано.
– Вы правы. Меня встречают как плебейку. Если вам стыдно идти рядом со мной, идите по другой стороне улицы. – Малика выдернула руку и пошла, увлекаемая толпой, но вдруг замерла напротив банка. – Здесь нет объявления «Только для прииска».
– Так и должно быть. В Тезаре все банки для людей.
– В них может зайти любой человек?
– Конечно. Если визит не вызван простым любопытством.
Малика открыла массивные двери. Перешагнув порог вслед за ней, Вилар оказался в небольшом помещении без мебели. Оторвавшись от стены, охранник преградил Малике дорогу и вопросительно приподнял бровь. Она оглянулась. Взор охранника перетёк на Вилара. На высокомерном лице появилась почтительная маска. Последовал низкий поклон.
– Мой господин, я приглашу начальника, – сказал охранник и скрылся за дверью, ведущей в операционный зал.
– Малика, пойдём, – прошептал Вилар. – Банк обслуживает только своих…
Он не успел договорить, как перед ними возник видный человек в дорогом костюме с эмблемой банка на нагрудном кармане. Придерживая дверь, склонился:
– Старший служащий головного отделения тезарского банка к вашим услугам.
– Вышла ошибка… – начал Вилар.
Малика перебила:
– Ваш банк выдаёт деньги под залог?
Служащий осмотрел её с ног до головы, перевёл взгляд на Вилара:
– Выдаёт. Прошу вас пройти за мной.
Вилар повернулся к Малике:
– Ты ничего не перепутала?
– Нет.
– Тогда пошли.
В центре большой светлой залы к большому круглому столу прижимались мягкие кожаные кресла на крутящихся ножках. Вдоль стен стояли лакированные столы поменьше, но не менее добротные. Десятки клерков, оторвавшись от бумаг, уставились на посетителей.
Малика вцепилась в юбку, заметно сжалась:
– Я могу заложить кое-что в вашем банке?
Начальник указал на стол в дальнем углу залы:
– Тебе к нему. – Обратился к Вилару: – Я провожу вас в комнату ожидания. Вам предложат напитки.
Вилар направился за Маликой. Усевшись в торопливо придвинутое к столу кресло, закинул ногу на ногу и скрестил руки на груди. Сидя на краешке стула с деревянным сиденьем, Малика крутила на манжете пуговицу.
– Меня зовут Зарин, – представился молодой клерк, одетый в скромный костюм. – Позвольте узнать ваше имя, аспожа.
Вилар оторвал взор от пола:
– Вы хотели сказать: госпожа.
– Вы из знатной семьи? – поинтересовался Зарин у Малики.
– Нет.
– Значит, аспожа. Именно так обращаются в официальных учреждениях Порубежья к простолюдинкам, – объяснил клерк Вилару.
– Меня зовут Малика Латаль. Я хочу кое-что заложить у вас.
– Вы хотите получить кредит под залог?
– Не знаю. Наверное. Я кое-что вам дам, а вы мне деньги. А потом я верну деньги и заберу то, что вам дала.
Зарин кивнул:
– Я вас понял.
– И ещё, я не хочу забирать все деньги сразу. Как это делается?
– Надо открыть в банке счёт. Но должен предупредить, что счёт открывают лишь при наличии определённой суммы. Такова инструкция, – извиняющимся тоном сказал Зарин. – Что вы хотите заложить?
Покраснев, Малика попросила:
– Отвернитесь.
Через пять секунд перед клерком лежали несколько нежно-розовых жемчужин. Зарин покашлял в кулак и жестом позвал начальника.
– Прошу вас перейти за мой стол, госпожа, – сказал старший служащий и склонился перед Маликой в низком поклоне.
– Вы ошиблись. Я аспожа.
– Не будем заострять внимание на условностях.
– Насколько я знаю, – произнёс Вилар, – работник банка, который совершает сделку, получает комиссионные от суммы залога.
– Совершенно верно, – подтвердил старший служащий.
Вилар кивнул клерку:
– Оформляйте документы.
Придвинув к себе паспорт Малики и беспрестанно вытирая лоб, Зарин заполнял договор. Оценщик придирчиво рассматривал каждую жемчужину под лупой. Разглядывал под яркой лампой, используя фоновые подложки белого цвета. Замерял специальным прибором. Катал по идеально гладкой пластиковой горке. Взвешивал на ювелирных весах. Затем долго беседовал со старшим служащим, ещё дольше говорил по телефону. А Малика всё это время сидела не шелохнувшись.
Наконец оценщик вернулся к столу:
– Прошу прощения, но будь вы из знатной семьи. При всём нашем желании…
– В чём причина? – спросил Вилар.
– Откуда у женщины из низшего сословия жемчуг? – крикнул со своего места старший служащий. – Может, она его украла.
– Я… я не украла, – пробормотала Малика и опустила голову.
Вилар вытащил из внутреннего кармана пиджака паспорт:
– Зарин, оформляй договор на меня, счёт открывай на Латаль.
Клерк открыл паспорт и побледнел. Оценщик вывел на листе цифру, придвинул к нему бумагу. Зарин взглянул на лист и побледнел ещё сильнее.
– Я выпишу чековую книжку. К вечеру деньги будут на вашем счёте. Перед тем, как их снять, необходимо за день заказывать нужную сумму.
– А сейчас нельзя? – проговорила Малика просительным тоном.
– Вам же сказали: надо заказывать, – вновь встрял в разговор старший служащий.
– Мы заберём всё, что находится в кассе, – произнёс Вилар. – Или в кассе нет денег?
– В банке Тезара действуют определённые правила, – звонко сказал старший служащий, нависая над своим столом. – Если они вас не устраивают, можете пойти в банк Порубежья, которого, к вашему сведению, нет.
Рука Зарина, сжимая паспорт Вилара, мелко задрожала.
– Маркиз, – прошептал клерк.
– Тихо, – шикнул Вилар.
Малика подняла глаза. Взгляд человека, мечтающего быстрее выбраться из осиного гнезда, переполнил чашу терпения Вилара.
Он поднялся:
– Хочу напомнить, банк Тезара находится в нашей стране. Вы здесь гости, а мы хозяева. Если вы желаете и дальше работать в Порубежье, пересмотрите своё отношение к его гражданам.
С лестницы в другом углу залы прозвучал раздражённый голос:
– Кто это нам угрожает?
Пожилой человек в дорогом кашемировом костюме и золотым зажимом в галстуке медленно спускался по отполированным ступеням. Подойдя к Вилару, засунул руки в карманы брюк. Охранники за его спиной придали себе воинственный вид.
– Это имеет значение? – спросил Вилар.
– Конечно. Буду знать, на кого писать докладную о неуважительном отношении к подданным Тезара.
– Я маркиз Вилар Бархат, советник правителя Порубежья Адэра Карро. А лучше я запишу, чтобы вы не забыли.
Вилар достал из кармана ручку и размашистым почерком вывел имя на белоснежной стене.
Через десять минут он вышел из банка, сжимая в руке бумажный пакет с деньгами и чековую книжку. Обнял Малику за талию и, зажмурившись от яркого солнца, глубоко вздохнул:
– Куда теперь?
– В гостиницу.
***
Вилар сидел за столиком на летней площадке кафе и с недовольством поглядывал на часы. Уже перевалило за полдень, а Малика вошла в гостиницу и пропала. Точнее, выскакивала пару раз и, стоя возле двери, жестами просила подождать ещё чуть-чуть.
От нечего делать Вилар проглотил обед, выпил пару бокалов ягодного напитка, прошёлся по улочке. Вновь усевшись в тени зонтика, прочёл местную газету. Постукивая пальцами по столику, уставился на каменных собак наверху лестницы.
Ну наконец-то… Малика – тонкая, гибкая – сбежала по ступеням, пересекла небольшую площадь и, загадочно улыбаясь, замерла перед Виларом:
– Догадайтесь, кто перед вами стоит.
– Время вежливого ожидания давно истекло, а я, заметь, до сих пор жду.
– Перед вами стоит хозяйка гостиницы.
– Вероятно, ты забыла, зачем мы приехали в Ларжетай.
Улыбка сползла с пухлых губ.
– Я купила гостиницу. Слышите?
– Зачем? – бросил Вилар.
– Вы не одобряете?
– Серьёзные решения не принимаются на скорую руку.
– Я всю ночь думала.
– Что ты собираешься с ней делать?
Малика опустилась на стул:
– Я перевезу сюда Муна. В старости людям необходимо чувствовать себя важными и нужными.
Вилар посмотрел на облезшие стены гостиницы.
Малика проследила за его взглядом:
– Я приведу её в порядок.
– Из одного ремонта в другой с небольшой разницей: чердака, заваленного люстрами и мебелью, нет.
– Господин Вилар, с деньгами чердак не нужен.
– Будешь обедать?
– У меня много дел.
– Ты не поедешь со мной?
– Много дел и мало времени. – Малика поднялась. – Прошу прощения, что задержала вас.
Вилар облокотился на столик:
– Какую ещё глупость ты собралась совершить?
Она указала на магазин на другой стороне улицы:
– Хочу купить платье. – И перебежала дорогу.
Светлый торговый зал встретил изысканным ароматом духов. Вдоль зеркальных стен тянулись стойки с одеждой. В центре полукругом стояла мягкая мебель.
Устроившись в глубоком кресле, Вилар с улыбкой наблюдал за Маликой. Она смущённо прикладывала платья к себе и тотчас возвращала хозяйке магазина – худенькой женщине без возраста.
– Моя аспожа, – говорила хозяйка, только успевая подавать и принимать наряды. – Платье смотрится намного выигрышнее, когда оно надето. С вашей фигурой вы в любом наряде будете выглядеть как королева. Главное, определиться с расцветкой и фасоном.
– Может, синее? – спросил Вилар.
– Нет! – отрезала Малика.
Передвинув на стойке плечики с шифоном, шелками и кружевами, хозяйка достала скромное платье цвета кофе с молоком. Никаких излишеств: ни воланов, ни бантов.
– Если вы привыкли к неброским тонам, перейти на яркие и сочные тона будет непросто. В этом я вас понимаю.
– Оно едва закрывает колени! – возмутилась Малика.
– Сшито по последней моде. Может, брючный костюм? – Хозяйка вытащила из вороха тканей брюки и блузку. – Прошу вас, примерьте.
– Нет, – бросила Малика и приложила к виску пальцы. – У вас есть что-нибудь серое? Чуть светлее, чем моё платье.
– Вам так нравится этот цвет?
Малика сделала вдох, намереваясь что-то сказать, но в последнюю секунду передумала и коротко кивнула.
Хозяйка перешла к следующей стойке с нарядами:
– Вы знаете, что серый цвет и его оттенки считаются бесцветными, как и белый с чёрным?
Малика заметно напряглась:
– Знаю.
– И получают его путём смешивания трёх основных цветов: красного, синего и зелёного, – говорила хозяйка, двигая плечики с платьями. – Спрóсите, откуда я это знаю? Мой отец работал на швейной фабрике. Он считал, что если человеку нравится какой-то цвет, то на уровне подсознания человек прикипает к краскам, из которых этот цвет состоит. Мудрёно, согласна. Но красный, синий и зелёный – ваши цвета, как бы вы ни сопротивлялись.
– Простите, мы торопимся.
Малика вышла из магазина и подождала Вилара на углу дома.
– Что на тебя нашло? – спросил он.
– Я не думала, что так тяжело выбрать платье. Не хочу вас задерживать.
– Адэр не ограничил меня во времени.
Малика натянуто улыбнулась:
– Тогда пошли.
– В другой магазин?
– Нет. – Она посмотрела по сторонам и указала на пешеходный переход в конце улицы. – Туда.
В сквере толпились люди. Подойдя ближе, Вилар рассмотрел картины, расставленные на скамьях с высокими спинками. Среди зевак важно прохаживались люди в широких клетчатых рубахах навыпуск и в клетчатых шапочках с пушистыми помпонами. Малика что-то сказала одному из них. Вскоре её окружила толпа художников. Вилар, увлечённый удивительным пейзажем, не слушал их разговор.
За спиной прозвучал хриплый голос:
– Заинтересовало?
Вилар обернулся.
– Красиво. Не правда ли? – проговорил пожилой усатый человек.
– Не устаю удивляться фантазии художника.
– Это написано с натуры. Ущелье Испытаний.
– Ваше творение?
– Сына.
– Как он умудрился такое написать?
Хитро щурясь, мужчина подкрутил ус:
– Если бы вы были местным, спросили бы: как он умудрился пронести туда холст и краски?
Вилар вознамерился расспросить незнакомца о тайне ущелья, но вниманием завладело оживление в толпе художников.
– Это надо сделать быстро! – донёсся голос невидимой среди пушистых помпонов Малики. – Растормошите воображение, нарисуйте воздушные замки и предложите мне эскизы.
– Аспожа! Творческую личность нельзя толкать в спину.
– Представьте ваши работы на стенах гостиницы. Я куплю их, если вы предложите мне соответствующий картинам интерьер.
После недолгого бурного совещания кто-то поинтересовался:
– Когда нам приступать к работе?
– Прямо сейчас.
Малика выбралась из толпы. Одёрнула рукава, поправила узел волос на затылке и улыбнулась Вилару:
– Вы не устали?
Через полчаса они переступили порог строительной конторы. Броская вывеска не соответствовала тому, что предстало их взору: небольшое окно, засиженное мухами; на подоконнике закопчённый чайник; в углу ворох рабочей одежды.
Из-за стола с поцарапанной крышкой резво вскочил юноша и торопливо спрятал за пазуху тонкую книжку:
– Чем могу служить?
– Я хотела поговорить о крупном заказе. Но вижу, что ваша контора не работает, – сказала Малика и сделала шаг назад.
Из боковой двери появился поджарый, как скаковая лошадь, человек:
– Я Таали, начальник этого беспорядка и отец этого олуха. – Вытащил из-за пазухи сына книжицу, бросил её на подоконник. – В роду все строители, а он надумал стать ботаником. Хохма! Тащи стулья, ботаник.
Пока юноша выносил из соседней комнаты стулья и потрёпанные папки, Таали говорил, протирая стол:
– Контора работает, но туго. Заказов мало. Все хотят обойтись дешёвой рабсилой. Набирают сезонников, а потом не знают, что с ними делать. Зовут нас. Но мы предпочитаем работать с нуля, а не исправлять чужие ляпы. – Указал на стулья. – Прошу.
Вытащил из папок фотографии и разложил их веером перед Маликой и Виларом.
– Нам есть чем похвастаться. Вот здания до ремонта. – Постучал по снимкам ребром мозолистой ладони. – А здесь после. Вот комнаты, а это залы. Работаем с хорошим материалом из Партикурама. В моём подчинении сорок человек. Ремонтируем и строим быстро. Но если надо быстрей, то привлеку контору брата.
Малика повернулась к Вилару:
– Как вам?
– Ты хозяйка – тебе решать.
– Хорошо. Если сойдёмся в цене…
– Аспожа! Мы простые люди. Договоримся, – поспешил заверить Таали.
Создалось впечатление, что заискрил воздух, словно его наполнила вылетающая из глаз начальника надежда вперемешку с боязнью сглазить удачу.
– Ты ничего не теряешь, – проговорил Вилар. – Пусть отправляются в гостиницу, составят смету. А там решишь.
Начальник стал быстро собирать фотографии.
Покинув контору, Малика направилась в другую сторону от гостиницы.
– Теперь куда? – спросил Вилар.
– У меня очень мало времени. Хочу всё успеть, – сказала она и прибавила шаг.
Вилар недовольно косился на Малику. Отвыкнув от длительных пеших прогулок, он чувствовал, как потяжелели ноги, дыхание участилось, к спине прилипла рубашка.
– Почему мы ходим пешком, а не ездим на машине?
– Мне рассказали, как надо идти, а не как ехать.
– Кто сказал?
– Бывшая хозяйка гостиницы.
– Если она такая умная, почему довела гостиницу до такого состояния?
– Не знаю. Наверное, у неё нет жемчуга.
Вилар вздохнул:
– Вечереет.
– Обещаю, это последнее место, куда мы сегодня заглянем.
Возле окна в лучах закатного солнца сидели две девушки. Их пальчики проворно переплетали тонкие шёлковые нити. Кружевное полотно спадало с валика им на колени.
Посреди комнаты возле странного станка стояла, согнувшись, пожилая женщина. Свисающая с потолка лампа освещала распятый на станке ярко-зелёный ковёр с вытканными цветами. Глядя на узоры, Вилар переступил с ноги на ногу. Появилось желание провести пальцами по лепесткам и убедиться, что они не настоящие. Держа в руках иглы, мастерица наблюдала за ним из-под поднятых на лоб очков.
– Удивительно, – сказал он. – Как это вам удаётся?
– Простите?..
– Они выпуклые! – Вилар не удержался и потрогал лепестки. – Если бы ковёр лежал на полу, я бы решил, что цветы рассыпаны.
Женщина расплылась в улыбке:
– Благодарю вас, господин.
– Вы выполняете чей-то заказ?
Мастерица горестно вздохнула:
– К сожалению, нет. Беднякам это не по карману, а дворяне предпочитают хвастаться друг перед другом заграничными коврами. А наш удел – давать пальцам работу, чтобы не забыли ремесло.
Отложив иглы в сторону, подошла к девушкам:
– Мои дочери. Плетут занавеси.
Поднесла кружевное полотно к стеклу. Виртуозное переплетение нитей превратило тусклое оконце в переливающееся окно дворцовой залы.
Вилар повернулся к Малике, рассматривающей ковёр:
– Делай заказ.
Мастерица прижала кружева к груди:
– Вы хотите заказать занавеску на окно?
– Ковры и занавеси в трёхэтажную гостиницу, – произнесла Малика.
Мастерица опустила очки на глаза, вновь водрузила их на лоб:
– Трёхэтажную? Это ж сколько комнат?
Лоточники зазывали поздних прохожих. Из открытых дверей кафе и ресторанов вылетали голоса и музыка. Из распахнутых окон домов слышался смех. В конце улицы виднелось единственное тёмное здание гостиницы. К ней, еле волоча ноги, мечтая о горячем душе и мягкой постели, шли Вилар и Малика.
– Ты не говорила о жемчуге, – сказал Вилар. – Откуда он у тебя?
– Наследство.
– Почему с таким состоянием ты жила в чужом замке?
– Потому что раньше у меня не было наследства.
– Ты сказала, что перевезёшь сюда Муна. А сама?
– Слишком много вопросов для одного вечера, – произнесла Малика и направилась к каменным собакам наверху лестницы.
Они добрели до номера, вяло пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись по своим спальням.
~ 6 ~
С улицы доносились сигналы машин и непонятный шум. Вилар откинул одеяло. Гул голосов, похожий на гудение потревоженных пчёл, заставил подойти к окну. На площади перед гостиницей стояла толпа зевак. Возле кафе скучились официанты и работники кухни.
На ходу застёгивая рубашку, Вилар выбежал в гостиную:
– Малика! Что происходит?
Не дождавшись ответа, заглянул в открытую дверь спальни. Идеальный порядок, и что-то подсказывало: на ночь постель никто не расстилал. Проведя рукой по спутанным волосам, Вилар покинул номер.
В вестибюле царил невообразимый кавардак. В воздухе плавала мелкая пыль. Строители сдирали со стен старую краску, вынимали рамы с мутными стёклами. Ватага художников с мечтательным видом бродила по застеленному газетами паркету и чуть было не прошлась по начищенным до блеска сапогам Вилара.
Он вышел из гостиницы и, обогнув гурьбу ротозеев, закрутился на месте. Кто-то угнал его автомобиль! Настроение с самого утра было испорчено. Усевшись за столик на летней площадке кафе, долго наблюдал за работниками, а те возбуждённо обсуждали действия строителей. Его злобный взгляд наконец-то заметили.
Знакомый официант положил перед Виларом меню:
– Вот затеяли. – Кивком указал на гостиницу. – Это одно из самых старинных зданий в городе. Посмотрим, что получится.
– Ты не видел, кто уехал на красной машине?
– С поцарапанным боком? Видел. Ваша служанка.
Вилар с недоверием посмотрел на юношу.
– С ней был Таали, – добавил официант.
– Таали?
– Не знаете такого?
Вилар облокотился на стол и прикрыл рукой глаза:
– Знаю.
Проглотив завтрак, он уже с интересом рассматривал строительные леса, опутавшие гостиницу, подобно сачку для бабочек. Когда успели их установить? Неужели сбежались строители со всего города?
Из толпы вынырнула Малика. Подсев к столику, подпёрла рукой щёку.
– Ты без разрешения взяла мою машину, – сказал Вилар.
– Простите. Вы очень крепко спали, и я не смогла вас разбудить.
– Где ты была?
– Мы с Таали получили лицензию на реставрацию памятника истории.
– Её не выдают сразу.
– Не выдают – продают. Похоже, что всю страну можно купить, как эту бумажку.
Перед Маликой услужливо склонился официант. Она делала заказ, а Вилар хмурился. Не бессонная ли ночь и напряжённые дни помутили её рассудок? Где это видано, чтобы девушка столько могла съесть? Последняя фраза «Мы возьмём с собой» насторожила.
– Что ты придумала на этот раз? – спросил он и приготовился противостоять любому предложению.
– Хочу вас удивить.
– Я сыт сюрпризами. Надеюсь, кроме лицензии, ты больше ничего не купила?
– Не успела.
– Это уже без меня. Я отправляюсь искать зал для аукциона.
– Вы разрешите взять вашу машину?
– Ты умеешь водить? – удивился Вилар.
– Умею. Ваш водитель научил.
– Зульц?
Малика улыбнулась:
– У вас есть ещё водитель?
– Ладно. Об этом поговорим позже. Зачем тебе машина?
– Хочу проведать знакомого, а потом хочу посмотреть зал для аукциона.
Официант поставил на стол корзинку, накрытую салфеткой.
Малика поднялась:
– Вы со мной? Или предпочитаете ходить пешком?
– За что мне такое наказание? – пробормотал Вилар и взял корзинку.
Они кружили по улицам, расспрашивая прохожих, где находится Площадь Умельцев. Твёрдо решив ни во что не встревать и с завтрашнего дня заняться поиском зала, Вилар подставлял лицо лёгкому ветерку, влетающему в окна, смотрел на изумрудную зелень парков и понимал: блаженству скоро придёт конец.
Припарковав автомобиль в тени клёнов, они пошли по аллее и ступили на площадь, которая представляла собой бревенчатый городок. Вдоль дорожек стояли одинаковые домики без дворов и оград. На прохожих пялились одинаковые оконца с одинаковыми резными ставнями. Остроугольные крыши соединяла паутина проводов. Над арочными дверями были прибиты адресные таблички.
Вилар не выдержал:
– Что мы здесь делаем?
– Ищем Кристальную улицу, – ответила Малика и свернула в переулок.
Вилар только успевал смотреть по сторонам: Секундная улица, Медная, Бронзовая, Шёлковая, Золотая…
– Вот она, – произнесла Малика. – Нам нужен сорок седьмой номер.
Вскоре они остановились перед точной копией всех домов. На бронзовой дверной ручке висела картонка с надписью: «Мастер Ахе». Малика постучала. Дверь беззвучно открылась, из дома выглянул седой старик.
– Мастер Ахе! Ты меня не узнаёшь?
– Он похож на Муна, – прошептал Вилар.
Старик вышел из дома. Свёл реденькие брови:
– Бог мой, Малика… Глаза твои, но это не ты.
Она обняла Ахе, поцеловала в щёку:
– Я.
– Ты изменилась.
Малика рассмеялась:
– Ещё бы! Мы не виделись семь лет.
– Неужели семь лет? – Старик покосился на Вилара. Интеллигентный вид незнакомца старика явно успокоил. – Что ж мы стоим на пороге? Проходите.
Малика взяла его за руку:
– Мастер Ахе, это маркиз Бархат, будущий советник правителя.
Вилар коротко кивнул. Лицо старика вытянулось, кровь отхлынула от сморщенных щёк. Ахе низко склонился.
– Маркиз Бархат, – продолжила Малика. – Это Ахе, младший брат Муна.
Перешагнув вслед за мастером порог дома, Вилар попал в тесную, скудно обставленную комнату. С потолка свисала лампа на длинном проводе. На стене тихонько тикали часы с кукушкой. К блёклым обоям был приколот булавкой календарь.
– Может, чайку? – спросил старик.
– У нас мало времени, – проговорила Малика. – Чаёк завтра попьём. Лучше покажи маркизу свои работы.
– Как поживает Мун? – спросил Ахе, убирая со стола на подоконник кружку и тарелку с надкушенным бутербродом.
– Я завтра приду, и обо всём с тобой поболтаем. Хорошо? – отозвалась Малика.
Ахе пожал худыми плечами:
– Хорошо. – Торопливо набросил клетчатый плед на узкую кровать и посмотрел на маркиза. – Вы хотите что-то купить?
– Посмотреть, – поспешила ответить Малика. – Скоро в Ларжетае пройдут ювелирные торги.
– Об этом ещё рано говорить, – сказал Вилар недовольно. – И не думаю, что мастеру Ахе это интересно.
– Почему же? Мне очень интересно, – заверил старик. Придвинул к столу скамью. Вытащил из тумбочки настольную лампу. – Эта ярче, но прожорливая, как ёрш. Ёрш не тот, чем бутылки чистят. Ёрш – это рыба.
Яркий свет неприятно резанул по глазам. Вилар зажмурился. Малика толкнула его в бок:
– Смотрите!
Ахе достал из деревянного сундучка золотой браслет, украшенный алмазами. Поднёс к лампе:
– Цветные лучи, из которых слагается белый цвет, а это красный, оранжевый, зелёный и другие цвета, преломляются по-разному. Потому на выходе из кристалла луч белого цвета расщепляется на все цвета радуги. Это явление называется игрой камня или огнём. Один поворот бриллианта вызывает целый сноп радужных искр.
Старик передал Вилару браслет, достал из сундучка серьги:
– Если камни огранены правильно, световые лучи изгибаются, преломляются и снова выходят через их верхнюю часть, а не теряются, уходя через нижнюю. Это усиливает блеск огранённого камня.
Передав Вилару серьги, Ахе вытащил из ящичка перстень:
– Твёрдые, хорошо отполированные камни, по сравнению с мягкими, имеют более яркий блеск. Полировка усиливает его и выявляет истинный цвет. Из всех оптических свойств цвет, пожалуй, имеет наибольшее значение, особенно для непрозрачных камней.
Ахе всё говорил и говорил. На обшарпанном столе росла горка камней в золотой и серебряной оправе.
– Как вам удалось сколотить такое состояние? – спросил Вилар.
– Дело всей моей жизни. Раньше было проще: то за работу кто-то платил камешком, то мне удавалось купить за бесценок нечто тусклое и невзрачное. Не все знают, что из этого нечто можно сделать что-то. – Ахе принялся складывать украшения в сундучок. – Теперь всё по-другому: приходится корпеть над дешёвыми стёклышками и мастерить грошовые побрякушки.
– Почему не продали изделия?
– За бесценок – жалко, за настоящую цену – некому. – Ахе любовно провёл рукой по крышке сундучка. – Они ждут лучших времён.
– Лучшие времена скоро настанут, – проговорила Малика и поднялась. – Нам пора.
Старик удивился:
– Посмотрели и всё? И ничего не расскажете о торгах?
Малика обняла его за плечи:
– О новостях ты узнаешь первым.
– Сказать по правде, сюрприз удался, – проговорил Вилар, шагая по улице рядом с Маликой. – Твой Ахе настоящий мастер.
– Маркиз Безбур говорил, что на аукционе умельцы могут продать свои работы, – произнесла она и раскинула руки. – Посмотрите, сколько их. И каждый готов заплатить за участие.
***
Малика вела автомобиль. Вилар уныло взирал на пустошь. За два дня пребывания в Ларжетае он уже запамятовал, как выглядит истинное Порубежье.
– Плохая затея. Давай вернёмся.
– Вы же ничего ещё не видели, – отозвалась Малика.
– Мне достаточно того, что я вижу сейчас. Разворачивай машину. Ты слышишь?
– Я хочу показать вам зал.
– Ни один дворянин не поедет по такой дороге ради какого-то аукциона. Мы попусту тратим время.
– Если вы повторите это вечером, я извинюсь перед вами.
Вилар уставился в окно. До самого горизонта не было видно ни души, ветер доносил солёный запах моря.
– Ты забыла, чем закончилось ваше путешествие с Адэром?
– Не забыла. Место, куда мы едем, люди обходят стороной.
– Почему?
– Место заколдовано.
Вилар хохотнул:
– Ещё лучше.
– Вы верите в сказки?
– Я давно вырос из коротких штанишек.
– Тогда вам не стоит волноваться.
Вилар повернулся к Малике:
– Когда ты успела научиться водить?
– Мы с Зульцем ремонтировали вашу машину. Он просил нажать на газ, покрутить руль, сдать назад. Так и научилась. – Малика заглушила двигатель. – Приехали.
– Корзинку брать?
– Потом возьмёте.
Спустившись по отлогому склону, они очутились в низине, похожей на овальную тарелку. Пересекли её дно.
Вилар пошёл было вверх по скосу, но Малика схватила его за руку:
– Не торопитесь. – И устремила взгляд на солнце, выпавшее из зенита.
Бежали минуты, Малика пристально смотрела в небо, а Вилар ничего вокруг не замечал: мысли и чувства перекочевали в ладонь, в которой трепетали девичьи пальцы.
Держась за руки, они прошли до середины склона и вновь остановились. Вершина косогора была в нескольких шагах, но даже отсюда Вилар увидел ярко-зелёный залив, отгороженный от моря грядой острых скал.
Пальцы Малики задрожали.
– Замёрзла? – спросил Вилар.
– Идём! – сказала она и двинулась дальше.
Земля перед ними уходила вниз очередным пологим склоном. Вилар посмотрел на побережье. Сердце замерло вместе с дыханием.
На берегу горел зелёный костёр, переливаясь всеми оттенками изумительного цвета. Сказочное свечение подобно рваным языкам пламени поднималось к знойному небу. Вдруг костёр превратился в высокий изумрудный столб, похожий на кристалл драгоценного камня. Краски побледнели, столб истончился и в мгновение ока рухнул в залив.
Вилар растерянно всматривался в заброшенные строения на побережье. Дома на окраине выглядели маленькими и неказистыми, ближе к центру здания становились выше, отчего складывалось впечатление, будто городок стоит на горе.
– Что это?
– Смарагд. Город-изумруд, – произнесла Малика и побежала вниз.
Они шли по плавно изогнутой улице мимо занесённых песком полуразрушенных домов. Каждая следующая улица образовывала кольцо поменьше. Их соединяли узкие переулки. В центре города находилась площадь с единственным строением: высокий одноэтажный круглый дом со множеством дверных проёмов и оконных арок.
Они вошли внутрь. Взгляду предстал внушительных размеров зал.
– Подойдёт для проведения торгов? – спросила Малика и закружила по залу, водя руками. – Вот здесь и здесь поставите стулья. А здесь установите стенды с камнями.
Вилар посмотрел на пустые оконные проёмы, на пол, покрытый песком и сухим илом:
– Места много, а работы ещё больше.
– Участники оставят машины возле низинки, – продолжила Малика. – Главное – не ошибиться и точно рассчитать время по солнцу.
– Откуда взялся костёр?
– Вы внимательно слушали Ахе?
– Честно говоря, вполуха.
– Он так старался произвести на вас впечатление.
– На меня произвели впечатление его работы. Это намного важнее.
Малика вздохнула:
– Солнце должно находиться в определённой точке, чтобы лучи отражались от изумрудной воды залива под нужным углом. Так называемая игра света.
– Откуда ты узнала о Смарагде?
– В отличие от вас я люблю сказки.
Вилар прошёлся по залу, поддевая носками сапог лохмотья ила:
– Я расскажу Адэру, но два месяца – очень маленький срок.
– Через два месяца моя гостиница будет готова к приёму гостей. Неужели уборка мусора займёт больше времени?
– Не я решаю. Пора возвращаться, Малика.
– Это ещё не всё. Несите корзинку.
Расположившись у воды и расстелив на песке салфетку, Малика выкладывала из корзины булочки и бутерброды:
– Что делать с дорогой? Построить её вы точно не успеете.
– Ты говоришь так, будто вопрос с выставкой в Смарагде решён.
– Представьте, что уже решён.
Вилар наполнил бокал вином, сделал глоток:
– Хорошо, попытаюсь. Можно обойтись малой кровью. Расчистить от камней, увлажнить и утрамбовать, чтобы не летели песок и пыль. Так делают в Тезаре, если дорога редко используется.
Малика протянула ему бутерброд:
– Надо узнать, есть ли в Ларжетае транспортная контора или дорожный участок.
– Конечно есть. Только они до сих пор подчиняются Тезару. Совет Порубежья ещё не сформирован.
– У вас были женщины? – вдруг спросила она.
Вилар подавился куском хлеба. Похлопал себя по груди:
– В смысле?
– В прямом.
– Мне двадцать восемь лет, Малика.
– Вы любили?
– Мне не нравится эта тема.
– Вам неприятен разговор о любви?
– Это было давно.
– Значит, любили.
