Такаббир Эль Кебади
Трон Знания. Книга 1
Хлыст с непонятной медлительностью повозился с цепью, но руки развязывать не стал. Вяло, будто нехотя, подтолкнул Адэра к двери. Таинственная фигура в плаще посторонилась.
В небе, подёрнутом туманной дымкой, завис рогатый месяц. Свет вокруг звёзд был размытым и походил на мутную кайму. Со стороны моря не доносилось ни звука, и тишину над лагерем нарушали ленивый треск костра и настойчивый стрекот сверчка.
Лёжа возле огня, Жердяй приподнялся на локтях:
– Куда это вы? Я же хотел его на добычу поставить.
– Забудь, – буркнул Хлыст.
– С чего вдруг? Пусть чуток бы поработал.
– Ты не слышал, что приказал Хвостатый? – вклинился в разговор мужик в брезентовом плаще.
– Слышал, – кивнул Жердяй. – Хвостатый умотал, теперь мы здесь хозяева.
– Говнодав ты, а не хозяин, – злобно прозвучало из-под капюшона. – Если Хвостатый узнает, что мы его ослушались, шкуру с нас снимет. Забыл, как сдох Жила?
– Тихо, Бурнус, тихо. Чего ты взъелся?
– А нехрен тявкать.
Ругнувшись, Жердяй улёгся навзничь, подтянул на плечи тряпку.
Повинуясь толчкам Хлыста, Адэр направился в сторону темнеющей скалы. Не выдержал, оглянулся. Костёр бросал пляшущие блики на перекошенные стены и закрытые двери хибар. И только его лачуга, будто прощаясь, раззявила чёрную пасть.
Увидев возле пещеры корзину с факелами, Адэр замедлил шаг. Внезапная мысль заставила неровно, с перебоями забиться сердце. Если бы удалось обхитрить бандитов и забрать у них факел. Достаточно подпалить шкуру одной крысе, чтобы вонь отогнала остальных.
Получив в поясницу тычок рукояткой кнута, Адэр пошёл дальше. Миновал ещё одну пещеру, затянутую мраком.
– Эй! – донёсся голос Жердяя. – Вы куда?
– В седьмую, – ответил Хлыст.
– Чего не во вторую?
– Там вода поднялась.
Адэр шагал вдоль подножия скалы и, уже не в силах сдерживать дрожь, считал пещеры. Вновь оглянулся. Хибары скрылись из вида, и лишь рыжий отсвет костра обрисовывал контуры валунов.
– Про сапоги не забудь, – долетел голос Жердяя.
– Не забуду, – крикнул Хлыст и тихо пробормотал: – Сдались ему эти сапоги.
– Стой, – еле слышно сказал Бурнус.
Адэр увидел расщелину – настолько узкую, что втиснуться в неё казалось нереальным. Пытаясь сообразить, почему бандиты медлят, повернулся к ним лицом.
Хлыст озирался по сторонам. Бурнус глядел на вершину утёса, чернеющего с противоположной стороны провала. По всей видимости, там прячется караульный.
Адэр закрутился, надеясь увидеть на земле хоть один факел.
– Любой человек перед смертью имеет право на последнюю просьбу, – произнёс он. – Дайте мне спички.
– Зачем? – после заминки спросил Хлыст.
– Я боюсь темноты, – сказал Адэр и стиснул зубы, чтобы не слышать их предательский стук.
Вдруг Бурнус схватил его за локоть и потащил за собой в расщелину. С другого бока в пояс штанов вцепился Хлыст.
Адэр протискивался между острых стен. Бандиты – один толкал его, другой тянул – кряхтели и чертыхались себе под нос.
Адэр застрял. Лихорадочно забился из стороны в сторону. Наконец удалось протолкнуть в щель грудь и связанные сзади руки.
– Давай-давай! Шевелись! – подгонял его Хлыст.
Проход стал чуть шире, но всё равно идти можно было только боком. Адэр понял, почему бандиты не взяли факел: воздуха катастрофически не хватало. Из-за внутреннего давления в области переносицы казалось, что ещё немного, и носом пойдёт кровь.
– Двадцать шагов, – произнёс Бурнус и остановился. – Пришли.
Трясясь от страха, Адэр проговорил:
– Я имею право на последнее желание.
– Рот закрой! – рявкнул Хлыст.
– Дайте мне спички!
– Заткнись! – прикрикнул Бурнус и зашуршал плащом.
Справа прозвучал звук отскочившего от плиты камешка. И вдруг камень зацокал уже где-то внизу. Яма!
Адэр стоял ни жив ни мёртв. Он всю дорогу лихорадочно соображал, как справиться с крысами, и даже не предполагал, что его поджидает ещё бóльшая опасность – падение с высоты.
– Я забыл, что здесь так узко, – пробормотал Бурнус. Немного покрутился. – Зараза!
Хлыст притянул к себе руки Адэра. Ругаясь и кряхтя, принялся распутывать верёвку.
Адэр пытался сообразить, как бандиты сбросят его в яму, если он стоит между ними? От тесноты, нехватки кислорода и небывалого волнения голова работала туго.
– Чего так долго? – спросил Бурнус.
– Да щас я, щас, – откликнулся Хлыст. – Чёртов Жердяй! Узлов навязал, хрен развяжешь.
Наконец Адэр смог сжать-разжать кулаки. В пальцы хлынула горячая кровь.
– Держи, – прозвучал голос Бурнуса. – Да вот же! Вот! Держи.
Адэр не сразу понял, что ему в руки тычут жёсткую на ощупь тряпку. Плащ? Зачем ему плащ?
– Надевай! – приказал Бурнус. – Живо!
Адэр заёрзал. Никак не удавалось расправить скомкавшуюся на загривке грубую ткань, и руки не попадали в рукава.
– Надел? – спросил Хлыст.
– Не получается.
– Дай сюда! – Хлыст выдернул плащ из рук Адэра. – Бурнус, отойди на шаг. Этому уроду места мало.
– Я и так на краешке стою.
– Чуток отклонись, я плащ ему за спину просуну.
Не договорив последнее слово, Хлыст вцепился мёртвой хваткой Адэру в локоть и с силой толкнул его вбок. Всё произошло за какую-то долю секунды. Адэр ничего не успел понять. Услышав удаляющийся крик Бурнуса, заорал как скаженный. Орал так, что оглох.
Чувствуя крепкие пальцы Хлыста на локте, долго стоял, ловя ртом воздух. Казалось, ещё секунда, и в груди взорвётся сердце. Сквозь вату в ушах пробились стоны Бурнуса и утробный писк ожившей ямы.
Хлыст притянул Адэра к себе и обдал запахом гниющих зубов:
– Жить хочешь?
На грани потери сознания Адэр уткнулся лбом в стену.
– Жить хочешь? – повторил Хлыст.
Адэр кивнул.
– Спрашиваю последний раз: жить хочешь?
Сообразив, что в темноте кивать бесполезно, Адэр выжал:
– Да.
– Я выведу тебя из лагеря и отпущу. Но если что-то пойдёт не так – убью.
Адэр – в плаще и накинутом на голову капюшоне – вслед за Хлыстом выдавил себя из расщелины. Руки тряслись, ноги подкашивались, и если бы не притягательный аромат близкой свободы, то Адэр свалился бы на землю.
– Втяни шею в плечи и немного присядь, – прошептал Хлыст. – Бурнус был ниже тебя.
Донёсся голос Жердяя:
– Во орал! Ну и глотка! Я думал, пещера обвалится.
– Ага. Горластый, – ответил Хлыст.
– Сапоги забрал?
– Забрал. – Хлыст шёпотом выругался и крикнул: – Пойдём, прошвырнёмся, а то Бурнус оглох.
Под хохот Жердяя, пошатываясь и не до конца разгибая колени, Адэр побрёл за Хлыстом. С каждым шагом всё явственнее слышалось дыхание моря. Дорожка побежала наискосок. И вскоре справа, далеко внизу, на ленивых волнах замерцала рябь. Слева потянулись нагромождения глыб.
Адэр вытащил руки из рукавов, расслабил завязки на шее, приподнял капюшон. Ему не терпелось скинуть воняющий прокисшим потом плащ, но Хлыст беспрестанно озирался, явно высматривая кого-то.
В воздухе засмердело затхлой мочой.
– Всё ходите и ходите. И не спится вам, – прозвучал сонный голос.
Адэр споткнулся; сердце ухнуло в пятки и заставило окаменеть.
– Мешаем? – спросил Хлыст.
– Да нет. А что это с Бурнусом?
– А что с Бурнусом не так?
– Идёт, словно болт в заднице несёт.
– Не нарывайся, – произнёс Хлыст; в голосе колокольчиком звякнула тревога. – Он сегодня не в духе.
Адэр понимал, что мужик сказал что-то обидное, и никак не мог сообразить, о каком болте идёт речь, и каким образом этот злополучный болт мог оказаться у него в заднице. Попытался представить себя на месте Бурнуса – как бы он отреагировал на оскорбление? Пригнув голову, двинулся на обидчика.
Скрытый мраком бандит хихикнул:
– Да ладно тебе, Бурнус. Я же пошутил.
Хлыст обхватил Адэра за плечи:
– Это он спросонья.
Пройдя ещё немного вдоль обрыва, Хлыст свернул с дорожки и, цепляясь за камни, устремился вверх по склону. Вдруг пахнуло кровоточащими дёснами. Раздалось уханье совы.
– Свои, – сказал Хлыст, не останавливаясь.
Адэр не знал, радоваться или прийти в ужас от своей необычной способности. Он всегда чутко реагировал на запахи, но до недавних пор не подозревал, что вонь настолько разнообразна и многогранна.
– А вы куда? – ударилось в спины.
– Не твоего ума дело.
Они шли долго. Их никто не остановил, не подал сигнала и ни разу не выдал своего присутствия. Следуя за давешним мучителем, Адэр еле сдерживался, чтобы не набросится на него и не свернуть ему шею.
Чутьё подсказывало: смерть Бурнуса не была следствием возвышенного порыва чёрной и ожесточённой души Хлыста. Бурнус знал о предстоящем побеге. Возможно, сам его подготовил. И вошёл в расщелину первым, чтобы остаться в ней и дождаться приятеля, а потом как ни в чём не бывало вернуться с ним в лагерь.
Адэр задохнулся от внезапной догадки. Это всё подстроила Малика. Конечно! Решила не терять время на поиски Крикса. Наобещала Хлысту с три короба и ждёт их в укромном месте. А Хлыст, чтобы не делиться с Бурнусом, хладнокровно избавился от сообщника.
Бандит подвёл Адэра к обломку скалы:
– Стой здесь. – И забрался в углубление в стене.
Послышался шорох вперемежку с ругательствами.
– Держи, – раздалось из ниши.
Адэр подставил руки и от неожиданности присел под тяжестью чего-то податливого, гибкого, замотанного в грубый холст. Ударом молнии пронзила мысль: это тот самый человек, случайно забредший днём в лагерь.
Хлыст спрыгнул на землю.
– Что это? – спросил Адэр, ещё надеясь, что ошибся.
– Хочешь жить – неси.
Следуя за Хлыстом, Адэр вдыхал запах пота и крови, трясся от чувства брезгливости и боролся с тошнотой. Посмотрел через плечо, пытаясь разглядеть источник нового запаха – то ли сухого дерева, то ли сена, – который упорно гнался по пятам.
Послышался шум воды. Сначала он доносился издалека, затем загудело под ногами. И вдруг заревело со всех сторон, беспощадно разрывая перепонки.
Земля пошла резко вниз. Впереди возникло нечто длинное, широкое, как русло реки, затянутое плотным туманом. На противоположном «берегу» виднелся горный кряж. Из сердцевины этого «нечто» торчала верхушка чёрного камня.
– Великкамень, – прокричал Хлыст. – Теперь ждём.
На языке вертелось: «Чего ждать и сколько?» Но подумав, что вместе с ответом его лицо вновь обожжёт смрад гнилых зубов, Адэр промолчал.
Воздух светлел. Туман оседал плавно, лениво, открывая взору утёсы, поросшие изумрудным мхом. Стекал дымящими ручьями с громадного чёрного камня. Клубился в этом «нечто». Пробуждение мира сопровождалось радостным рёвом воды: где-то рядом низвергались невидимые водопады.
Сквозь полупрозрачную дымку просматривалась долина. Зеленел ковёр трав, белели россыпи цветов, извилистый ручей прокладывал дорогу к небесам, сверкающим как сталь.
Адэр посмотрел на тонкую малиновую полоску горизонта. Там встаёт солнце. Там замок. Там его свобода. Повернул голову и не смог сделать вдох. Возле Великкамня стоял человек. Лица нельзя было рассмотреть, но мотоцикл…
Адэр помчался по склону, прижимая к груди тело в дерюжке. Анатан побежал навстречу, размахивая руками.
Хлыст накинул Адэру на шею перекрученную верёвку и проорал в ухо:
– Задушу!
Адэр споткнулся, замер. Как его отражение замер Анатан. Хотелось крикнуть бандиту: «Я всё для тебя сделаю, только отпусти!» Из груди вырвался всхлип.
Помедлив, Хлыст убрал кнут:
– Если что-то пойдёт не так, убью тебя и Анатана.
Долина смягчила шум водопадов. До слуха долетали журчание ручья и бойкий пересвист пичуг. Под сапогами пружинила трава. И никакая вонь не могла заглушить аромата весенних цветов.
Сегодняшний день стал днём тяжелейших потрясений. И всё же в нём осталось место удивлению. Удивил взгляд простолюдина. Он излучал такую радость, такую заботу – так на Адэра ещё никто не смотрел, – что смог бы вылечить самую израненную душу.
– Рад тебя видеть, Яр, – еле слышно произнёс Анатан.
– Я тоже, – сказал Адэр и попытался дотянуться до завязок на шее.
– Дай-ка я. – Косясь на ношу в его руках, Анатан помог скинуть плащ.
– Покажи, что принёс, – раздался голос Хлыста.
– Где девушка?
– Пока не покажешь – сделки не будет.
Анатан вытащил из-за пазухи коробку и отдал её Хлысту. Тот порывисто откинул крышку. Затоптался как гарцующий конь.
Адэру не было необходимости смотреть на содержимое коробки – он знал, что там. Там – цена его безрассудства и самоуверенности, легкомыслия и безответственности.
Хлыст принялся рассовывать сапфиры по карманам.
– Где девушка? – вновь спросил Анатан.
Хлыст швырнул пустую коробку ему в лицо:
– Не забудь, Анатан – тебе есть что терять.
– Асон! Я не шучу.
Хлыст поднял плащ Бурнуса и попятился:
– Я тоже.
– Ты обещал, Асон, – говорил Анатан, шагая за Хлыстом. – Где девушка?
– Тебе есть что терять, Анатан, – как заведённый повторял бандит. – Не забудь!
Внезапно всё, что давало Адэру силы, всё, что держало его на ногах, обратилось в прах. Адэр как стоял, так и сел:
– У меня.
Анатан с изумлённым видом оглянулся.
– Она здесь, – прохрипел Адэр и опустил тело в траву.
Хлыст проворно взбежал на пригорок. Вдруг со словами «Ах ты ж, гадёныш!» бросился к небольшому камню. Из-за него выскочил седой мальчуган. Бандит щёлкнул кнутом – верёвка обвила тоненькую шею – и рывком притянул ребёнка к себе.
– Асон! Прекрати! – закричал Анатан истошным голосом.
Пребывая будто во сне, Адэр смотрел в красное лицо мальчика с открытым перекошенным ртом и выпученными глазами и не мог пошевелиться.
Анатан вскинул перед собой ладони:
– Асон! Мы тебя не тронем. Клянусь. Только отдай ребёнка.
– Ты заплатил за двоих.
– Вместо девушки я возьму мальчишку.
– А болт тебе.
– Я заплатил за живых, а девушка мертва.
– Это мы не оговаривали.
– Яр! Он задушит его! – надрывался Анатан, содрогаясь всем телом. – Яр! Сделай что-нибудь!
– Я устал, – прошептал Адэр. С огромным усилием поднялся на ноги. – Как же я устал.
Пошатываясь и спотыкаясь, пошёл вверх по косогору.
– Яр! Ты куда? – крикнул Анатан.
– Обратно.
Хлыст рассмеялся:
– Иди-иди. Я скоро догоню.
– Какая же ты сволочь, – сказал Анатан Хлысту и побежал за Адэром.
– Ты променяешь любимую жену на этого урода? – усмехнулся бандит.
Адэр шёл, а хотелось упасть на колени и заголосить в небо.
– Яр! Подожди!
Он ускорил шаг.
– Даже если ты вернёшься в лагерь, чего ты добьёшься? – не успокаивался Анатан. – Ты уже никому не поможешь. Яр!
Адэр уселся на камень, уткнулся лицом в ладони. Слишком частая смена чувств – от непомерно чёрных к самым светлым и обратно – истощила его.
– Откуда взялся мальчишка? – спросил Анатан.
– Из лагеря.
– Давай о нём забудем. Словно его не было. Давай?
– Не могу.
– Когда ты шёл сюда, ты ведь не думал о ребёнке.
– Я не знал, куда меня ведут.
– А если бы знал? Яр! Ты бы подумал?
Совсем некстати Анатан попытался влезть в его тайник души под названием совесть.
– Оставь меня, – простонал Адэр.
Анатан опустился на корточки, сжал ему колени:
– У меня семья. Жена, дети. Я не могу рисковать. Слышишь? Яр! Мне нельзя рисковать.
– Эй! Анатан! – донёсся голос Хлыста. – Я согласен.
Анатан подпрыгнул:
– Ну, наконец-то! Ведь знает же, собака, знает, что на мои поиски весь Рисковый кинется.
Стоя на пригорке и держа мальчугана за горло, Хлыст указал кнутом на Великкамень:
– Давайте туда. Ещё. Дальше. Ещё. – И пнул ребёнка в спину.
Вайс кубарем покатился вниз. Анатан с Адэром бросились к нему, а мальчуган вскочил и, прошмыгнув под их руками, припал к телу Малики, замотанному в дерюгу.
Адэр попытался поднять Вайса. Мальчишка схватился за босую ногу, выглядывающую из-под ткани, и в голос зарыдал.
– Ты ба! – воскликнул Хлыст. – А все думали, что он немой!
Анатан пошёл к мотоциклу, прислонённому к Великкамню.
– Анатан! – вновь закричал Хлыст. – Если из вас кто-то пикнет, я убью твоих детей.
– Будь ты проклят, Асон! Будь проклят!
Наконец Адэр изловчился и подхватил Вайса на руки. Бросил прощальный взгляд на свою спутницу, утопающую в малахитовой траве, и направился к выползшему из-за горизонта солнцу. Он спешил – боялся, что его догонит совесть. А совесть уже билась и стонала на груди, царапая тело детскими пальчиками и не по-детски страдая.
Адэр обернулся:
– Хлыст!
– Чего? – раздалось с пригорка.
– Отдай мне девушку.
– Зачем она тебе?
– Хочу похоронить по-человечески.
– Иди с Богом, пока я гадёныша не забрал.
– Я отдам за неё сапоги.
– Иди на хрен со своими сапогами.
– А как ты объяснишь приятелю, почему ты без сапог?
***
Анатан уговаривал Вайса сесть на мотоцикл, но мальчишка шёл рядом с Адэром, стискивая в кулаке край дерюги. Анатан просил отдать ему Малику, но Адэр ещё сильнее прижимал к себе ношу. Он не видел окружающей красоты – она исчезла без следа в скорбном тумане. Не чувствовал под босыми ногами траву и камни – его тело одеревенело. Ни о чём не думал – его мысли где-то затерялись.
Он не понял, откуда взялся Крикс. С удивлением посмотрел на свои руки, ставшие вдруг легче пуха. Уселся на землю, повалился навзничь и закрыл глаза.
~ 7 ~
Адэр смотрел на тарахтящий перед автомобилем мотоцикл. Тезарское топливо закончилось, и самодельный суррогат, изготовленный умельцами из колодезной воды, вынуждал Анатана подпрыгивать на сиденье при каждом выхлопе дыма из трубы.
Ветер относил дым в сторону. Чистый воздух врывался в открытые окна машины. Совершив виток по салону, возвращался к Адэру с запахом ядрёного мыла (за рулём сидел Крикс), крови (на заднем сиденье лежала Малика, замотанная в дерюгу) и хвороста (в ногах трупа, шмыгая носом, ютился Вайс).
– Куда мы едем? – спросил Адэр.
– К маркизу Ларе, – ответил Крикс.
Адэр силился вспомнить, где слышал это имя, но память молчала.
– Кто такой маркиз Ларе?
– Ярис Ларе – доктор. Вам нужна его помощь.
– Нет, Крикс. Он не поможет.
– Ребёнку нужен доктор.
– Ему нужна мама, Крикс. Разворачивай машину. Мы едем в Рисковый.
– Нет. Мы едем к Ярису Ларе.
– Ты не слышал приказа?
– Слышал. Доктор даст нам заключение о смерти Малики. В противном случае я буду вынужден похоронить её рядом с бродягами, преступниками и самоубийцами.
Адэр вжался затылком в подголовник:
– Её похоронят там, где я сочту нужным.
– А я поступлю так, как требует закон Порубежья.
Сжатые губы, насупленные брови и угрюмый взор говорили о непреклонности командира.
Адэр повернулся к ребёнку:
– Вайс, к маме хочешь?
Мальчишка уткнулся лицом в пропитанный кровью холст и тоненько заскулил.
– Жестоко, – тихо вымолвил Крикс.
Адэр не понял, о какой жестокости идёт речь, и по отношению к кому он её проявил. Но то, что его слова оценивает какой-то страж, вывело из себя.
– Останови!
Когда автомобиль затормозил, Адэр вывалился из салона. На ходу снимая рубаху в пятнах крови, направился к багажнику. Открыв его, стянул штаны, вытащил канистру с водой.
– Давайте помогу, – сказал Крикс.
Адэр открутил крышку:
– Отойди!
Раздался звук приближающегося мотоцикла. Из клуба дыма вынырнул Анатан:
– Что случилось?
Адэр вылил на себя воду. Достал из дорожной сумки бутылку вина. Поглядывая на Крикса, вытащил зубами пробку, сделал несколько больших глотков. Вино обожгло горло и желудок.
– Вам не стоит пить, – произнёс командир.
– Я не пью. Я уничтожаю заразу. – Адэр ополоснул вином руки. – Анатан! Сколько ты отдал камней?
– Двадцать.
Адэр залпом осушил бутылку.
– Пятнадцать изумительных сапфиров до сих пор лежат в сейфе прииска, – сказал Анатан, криво улыбаясь. – Я отдал другие камни.
– Ты нашёл «Котёл»?
– Нашёл. Я хотел поговорить с вами… позже.
– Говори сейчас.
– Не могу я с «Котлом». Как посмотрю на смертников, душа сворачивается.
– Посмотри на тех, кто находится в машине.
– Да я всё понимаю.
– Ты ни черта не понимаешь! – Адэр вытащил из сумки куртку и штаны. – Отправляйся домой, Анатан. На всякий случай увези куда-нибудь семью и жди дальнейших распоряжений. И ни один человек не должен знать, что произошло. Тебя, Крикс, это тоже касается.
Анатан крутанул ручку газа и скрылся в облаке дыма.
В голове шумело, сердце толчками гнало по венам захмелевшую кровь. Адэр надел куртку навыворот, переодел. Долго копошился, пытаясь попасть ногой в штанину. Наконец плюхнулся на переднее сиденье.
Крикс протянул ему свои сапоги:
– Маркиз Ларе не поймёт, если вы будете босиком.
Взирая на безбрежную пустошь, Адэр подставлял лицо ветру и пытался направить скачущие мысли в нужное русло. Ему вряд ли удалось бы собрать их в кучу, если бы не взгляд через плечо на тело Малики. Винные пары вмиг улетучились.
– Как Анатан нашёл меня? – спросил Адэр.
– Благодаря женским башмакам.
Прикрыв ладонью глаза, он слушал историю о том, как Анатан вернулся из бандитского лагеря и уехал за сапфирами. Как Крикс со стражами разыскал автомобиль и, помня о желании правителя не раскрывать себя, приказал людям спрятаться за утёсом – на тот случай, если сделка с бандитами не состоится. Затем Анатан отправился к Великкамню, а Крикс залёг среди глыб. Потом полз следом, пока Адэр, Анатан и ребёнок не вышли из долины.
– Замок маркиза, – проговорил командир.
Адэр посмотрел в окно. Вокруг цвели низкорослые кустарники, чуть дальше зеленела роща. Над кронами виднелось высокое строение из светло-серого камня с башенками и флигелями под дымчатой черепицей. Крикс направил машину к бреши между деревьями с раскидистыми ветвями, и вскоре шины зашуршали по ровной пепельной дороге.
Солнце зависло в зените. Деревья походили на сверкающие бирюзовые снопы и даже пятнышком тени не омрачали гладкие, словно отутюженные полянки. Всё вокруг было чистым, светлым, безмятежным. И не верилось, что в нескольких милях отсюда находится ад, на заднем сиденье лежит труп, а над ним всхлипывает изувеченный ребёнок.
Машина проехала вдоль чёрной кованой ограды и затормозила перед ажурными воротами. Сквозь широкие просветы просматривались три аллеи, похожие на растопыренные зубья вилки. Фонтан с птицами из молочного мрамора и пирамидальные кипарисы закрывали парадный вход в старинный замок.
Привратник – кряжистый старик в униформе – отворил ворота. Выслушав Крикса, указал на аллею, бегущую к правому крылу замка.
Обогнув флигель, командир направил машину к белому зданию, окружённому столетними дубами. Под пение невидимых птиц и перестук дятла в распахнутых окнах вальсировали кружевные занавеси и пританцовывал флюгер на ломаной крыше.
Автомобиль остановился возле двери с решётчатым оконцем и вывеской: «Клиника маркиза Яриса Ларе».
Крикс с сомнением взглянул на Адэра:
– Вы сможете выйти из машины?
– Бери ребёнка.
Адэр взял тело Малики, Крикс прижал к себе дрожащего мальчика. Выбежавшая сестра милосердия – в белоснежном строгом платье, накрахмаленной шапочке и ботиках на резиновой подошве – провела посетителей в смотровую комнату, пропахшую лекарствами и средствами для дезинфекции.
– Располагайтесь. Маркиз Ларе сейчас придёт, – сказала она и удалилась.
Крикс умостился с Вайсом на скамье. Адэр положил Малику на кушетку и подошёл к окну, из которого открывался вид на тихий парк, наполненный сочными весенними красками. Но окружающая красота не гармонировала с состоянием души, и Адэр вернулся к кушетке. Усевшись на стул, опёрся руками на колени, ссутулился.
– К вашим услугам, – прозвучал от порога хрипловатый голос.
Адэр поднял голову. Человек средних лет – короткий ёжик посеребрённых волос, очки в золотой оправе – расширил глаза. Шагнул назад, выглянул в коридор, словно усомнившись – в своей ли клинике он находится. Проверил, на все ли пуговицы застёгнут врачебный халат.
– Мой правитель?..
Адэр встал, коротко кивнул:
– Маркиз Ларе!
– Очень неожиданно. Мне доложили, что приехали с прииска.
– Маркиз, осмотрите ребёнка.
– Сначала я осмотрю вас, мой правитель.
– Я в порядке.
– Но вы весь в крови!
– Это не моя кровь. Осмотрите ребёнка.
Ярис Ларе направил взгляд на кушетку:
– А это?
– Это труп. Маркиз, не теряйте время.
– Прошу вас, – сказал Ярис Криксу и вывел его вместе с Вайсом из комнаты.
Адэр повалился на стул, уронил голову на грудь. Время остановилось.
– Мой правитель…
Адэр оглянулся. За плечом стоял доктор.
– Почему вы до сих пор здесь, маркиз?
Ярис нахмурился:
– Я уже осмотрел мальчика. – Отодвинул от стола кресло. – Прошу вас, пересядьте.
Расположился на стуле напротив Адэра. Зачем-то включил настольную лампу и впился цепким взглядом Адэру в лицо:
– Вы себя хорошо чувствуете?
– Я несколько дней не спал и плохо ел. Но сейчас разговор не обо мне. Как ребёнок?
– Сильно истощён. Крикс сказал, что его нашли в горах.
– Да, в горах.
– Мальчик неоднократно подвергался физическому насилию. На пятках застарелые следы ожогов. На спине…
– Довольно подробностей, – перебил Адэр. – Вы оставите его в клинике?
– Нет, мой правитель. Всё, что я могу – это дать успокоительное, что, собственно, я и сделал. Ребёнку нужна помощь квалифицированного специалиста. Его надо показать психиатру. – Ярис покосился на кушетку: – А это?
– Это Малика Латаль.
– Ваша сопровождающая дама?
– Вы помните её? – удивился Адэр.
– Как можно забыть такую яркую особу? Что с ней случилось?
– Мы нашли её в горах вместе с мальчиком.
– Вы принимали участие в поисках?
– Да, – выдохнул Адэр. – Мы искали её пять дней. Я хочу получить заключение о смерти девушки.
Ярис нажал на кнопку вызова. В комнату заглянула сестра милосердия.
– Пусть санитар прикатит тележку для трупов, – распорядился маркиз и обратился к Адэру: – Сейчас её перевезут в морг. Завтра я отправлю заключение к вам в замок.
– Нет, маркиз! Вы осмотрите девушку здесь и сейчас. И сразу дадите мне заключение.
– Я провожу вскрытие в морге.
– Никаких вскрытий, только осмотр.
– Вы хотите забрать тело?
– Да.
Ярис поднялся из-за стола:
– В таком случае я провожу вас в комнату ожидания.
– Маркиз Ларе! Не теряйте время, – произнёс Адэр и повернулся вместе с креслом спиной к кушетке.
Послышалось дребезжание стекла в дверце шкафчика, звук разрываемой бумаги, хлопки резиновых перчаток, шуршание дерюги. Надрывный вздох Яриса заставил Адэра оглянуться.
– Вам лучше не видеть, – сказал маркиз надломленным голосом. – Не надо смотреть.
Адэр вжался в кресло:
– Что там, маркиз?
– Значит, это Малика.
– Да.
Казалось, что невнятное бормотание, сопровождаемое шаркающими шагами и скрипом кушетки, никогда не прекратится.
– Не молчите, маркиз!
– Она умерла, вероятнее всего, от кровоизлияния в мозг. Без вскрытия невозможно установить точную причину смерти.
– Когда… – Адэр с трудом протолкнул комок в горле. – Когда она умерла?
– Не более двух часов назад. Плюс-минус полчаса. Нет трупных пятен, и тело ещё не окоченело.
Адэр стиснул подлокотники кресла. Он нёс Малику, когда она была ещё жива. Он хотел бросить её возле Великкамня, когда она ещё дышала. Он вёз её в машине и не знал, что она умирает! Быть может, она умерла, когда он пил вино.
Вновь прозвучали хлопки перчаток, в умывальник ударила струя воды.
Ярис положил на стол очки. Вытирая салфеткой лицо, сел напротив Адэра:
– В такую жару нельзя вести труп в машине. Он… она в плохом состоянии. Мои люди подготовят девушку к погребению. Родственники пусть приезжают за ней с утра пораньше, пока более-менее прохладно.
– Оставьте меня.
Ярис понимающе кивнул:
– Я распоряжусь насчёт ванны и подберу вам одежду.
Маркиз пошелестел за спиной Адэра тканью и удалился. Прошло несколько минут, пока Адэр заставил себя подняться с кресла. Ещё несколько минут заставлял себя повернуться к кушетке. Тело Малики было накрыто простынёй, и если бы не пятна крови на ткани, то можно было решить, что девушка спит, укрывшись с головой.
Адэр потёр лоб. Где найти в себе силы перешагнуть этот день? Скорбное событие, произошедшее по его вине, не должно омрачать его путь к вершине славы.
Похороны матери канули в небытие – в памяти годовалого ребёнка и горе, и радость не оставляют следа. Во всех траурных процессиях Адэр плёлся за широкой спиной Великого и при первой же возможности незаметно уходил. Но то, что над телом усопшего положено произносить речь, он знал. Для очистки совести хотел что-то сказать и не смог выдавить ни слова. К чёрту пустые слова! Надо попрощаться и уйти.
Адэр встрепенулся. А вдруг маркиз ошибся? Он видел Малику всего лишь раз и мог запросто перепутать её с любой другой черноволосой селянкой. Малику сбросили в море, а Хлыст, желая получить выкуп за двоих, отдал девушку, нечаянно забредшую в лагерь. А Малика, живая и здоровая, в это время разыскивает Крикса. А он, дурак, изводит себя мыслями о неудачном начале правления.
После недолгих колебаний откинул край простыни, с содроганием посмотрел на разбухший окровавленный слепок вместо лица. Шумно выдохнул. Это точно не Малика. Хлыст намеренно изувечил нечаянную гостью, чтобы отвести от себя подозрения в подлоге.
Для успокоения совести Адэр стёр уголком ткани со скулы девушки грязь. Кожа смуглая… Очистил висок от прилипшего ворса дерюги. Остроконечная родинка… Он её помнит.
Воздел глаза к небесам, спрятанным за девственно-чистым потолком:
– Тебе мало святых? – Крепко сжал холодные скрюченные пальцы Малики. – Прости…
Сердце перестало биться, только где-то глубоко – под рёбрами – чувствовалась его слабая дрожь. И вдруг пронзила жуткая боль. Адэр сквозь зубы цедил воздух, а выдохнуть не получалось. Захотелось вогнать кулаки в грудь и выдавить из лёгких застрявший ком воздуха. Мелькнула безумная мысль, что через это он уже проходил. Там, в лачуге, когда Малика вправляла себе плечи, он чувствовал сумасшедшую боль, знал, что эта боль не его, и думал, что помешался рассудком.
Адэр склонился над трупом:
– Малика! Выдохни. Попробуй. – Надавил ладонями на девичью грудь. – Давай, Малика, давай. Я помогу.
Надавил сильнее:
– Выдохни! Малика! – Сорвался на крик: – Дыши! Плебейское отродье! Давай! Мать твою! Дыши!
В комнату вбежали маркиз Ларе и сестра милосердия. В ту же секунду послышалось тихое «Ах…»
~ 8 ~
Крикс открыл дверцу машины:
– Я надеялся, что маркиз вас не отпустит.
– Я здоров, – сказал Адэр и уселся на переднее сиденье.
Крикс разместился за рулём, завёл двигатель:
– Врачу, конечно, виднее, но я бы уложил вас в постель.
– Сейчас не до отдыха.
– Это понятно, – проговорил командир, разворачивая машину, – но ванна, чистый костюм и пара тарелок супа вам бы не помешали.
– Поехали, Крикс!
Командир повёл машину к воротам:
– А если честно, я рад, что вы не остались в клинике. Когда на душе плохо, нельзя сидеть на месте.
– Мне хорошо, – произнёс Адэр и рванул ворот куртки: не хватало воздуха, сознание куда-то уплывало.
За окном промелькнула роща. Автомобиль полетел по луговой равнине с цветущими кустами.
– Я отдам за вас жизнь. Хочу, чтобы вы это знали, – тихо произнёс командир.
Адэр посмотрел на ребёнка, спящего на заднем сиденье:
– Стало быть, он твой племянник.
– Да. Племянник.
– Я догадывался, но не хотел тебя обнадёживать. А ты его не узнал.
– Я видел Вайса один раз, когда ему исполнился годик. Я служил в Тезаре, и меня отпустили на несколько дней в отпуск. Когда мне сообщили, что мои брат и племянник пропали, я подал в отставку. Приехал в Рисковый и стал стражем порядка.
