Светлана Александровна Захарова
Прививка против любви
24.Звёздная поездка.
Последним средством, за которое Татьяна, измученная загадками, решила ухватиться, был Александр Владимирович Мезенский – её неземная любовь. Хочешь не хочешь, а придётся осчастливить его своим неожиданным звонком и своей нетипичной просьбой. Просьбой трудной, почти невыполнимой, от которой лучше всего отмахнуться сразу, сославшись на занятость.
Татьяна в который раз всё продумала, взвесила, проанализировала ситуацию… Звонить или не звонить? Время не терпит – значит, надо решаться, чтобы не корить себя потом, что не всё сделала для спасения сына. Может быть он, генерал, работающий в такой организации, которая должна всё знать, ей поможет? А если нет, то ничего не поделаешь. На нет и суда нет.
К месту их встречи – метро “Площадь революции” – он подъехал на чёрной “Волге”. Она села в машину с затемнёнными стёклами и вкратце рассказала об исчезновении сына. Мезенский задумался.
– Я думаю, его шантажировали, – сказал он, наконец, – и теперь Андрей вынужден где-то временно отсидеться.
– В милиции сказали, что он выехал в Петербург…
– Я это проверю. А пока… У вас нет тайного места, где бы он мог спрятаться? Загородный дом какой-нибудь двоюродной бабушки?
– У нас есть дача в Малаховке. Но мы туда перестали ездить, потому что там нашли труп. Не думаю, что он там.
– И когда пропал Андрей, вы туда ни разу не наведывались?
– Да, ни разу,-призналась Татьяна, и ей стало стыдно.
– Тогда поехали, – и он надавил на газ.
– Как? Прямо сейчас?
– Конечно. Ты же сама сказала, что время не терпит. Малаховка – это по казанской дороге?
– Да, это совсем недалеко. Только на дорогу смотри, а не на меня, а то я боюсь с тобой ехать.
– Постараюсь.
– Ты всегда сам водишь машину?
– Не всегда. Меня обслуживает целый штат сотрудников. У меня целый парк машин. Но сегодня нам свидетели не нужны, так?
Она кивнула. Какой приятной могла бы быть эта поездка, если бы не чрезвычайные обстоятельства! Она вдруг вспомнила, как очень давно, ещё в детстве, ей нравилось имя Саша. Всё началось с того, что в четвёртом классе она заболела, и из-за высокой температуры всё время лежала в постели. А мама, жалея её, читала вслух книжки. Вот тогда-то она и познакомилась впервые с поэмой Н.Некрасова “Дедушка”, которая начиналась так: “Раз у отца в кабинете Саша портрет увидал…”
Поэма произвела на маленькую Таню неизгладимое впечатление. Почему? Ответ на этот вопрос она не знает до сих пор. В сущности, она ничего не поняла в этой поэме. Где так долго пропадал дедушка Саши, откуда появился? И что во всём этом такого особенного, она не знала, но готова была слушать её несколько раз подряд. Неужели всё дело в магическом имени Саша и самой мелодии стиха?
Чтобы не было затянувшейся паузы, она рассказала Мезенскому эту трогательную историю. Он сначала посмеялся, потом расчувствовался.
– Вот видишь, ещё в далёком детстве тебе подсказали, кто твой суженый. А ты не поверила, не захотела меня ждать…
– Наверное, ожидание бы слишком затянулось. Да и жизнь показала , что мы прекрасно обходимся друг без друга .
Он не смотрел на неё, а исправно вёл машину. Они ехали уже по Рязанскому проспекту. В десять часов утра пробок на дорогах не было, потому что все к этому времени уже успели добраться до места службы. Татьяна в понедельник 3 октября опять ушла с работы, чтобы заняться личными делами, и сослуживцы относились с пониманием к её неприятностям. Она была благодарна Александру, Саше за готовность помочь.
– Саша, – обратилась она к нему, – наверное, судьба посылает мне испытания. Когда в жизни всё хорошо, обязательно должно случиться что-нибудь плохое. Это – моё плохое…
– Ну почему же обязательно? – возразил он, – плохого по моему мнению не должно быть вовсе. И у тебя всё образуется.
Он на секунду нарушил запрет и посмотрел на неё, тем самым давая надежду дождаться счастливого конца. Потом опять уставился на дорогу, бегущую по окраинам Москвы.
– Я готова уже ко всему. У моего мужа была бабушка, которая умерла сравнительно недавно в возрасте девяносто шесть лет. Это была очень милая старушка, спокойная, и у неё ко всему в жизни был философский подход. Наверное, в этом и есть секрет долголетия.
– Это что за философский подход? Полное смирение?
– Да. Она похоронила двоих сыновей, погоревала, но потом сказала себе: бог дал, бог взял. И на этом успокоилась. Я решила брать с неё пример. Бог дал – бог взял…
– Зачем ты настраиваешь себя так мрачно, – он опять взглянул на неё и сочувственно вздохнул, – он обязательно найдётся. Меня это обстоятельство тоже не радует – он мне почти сын… Не понимаю, почему мы до сих пор наших детей не познакомили, не поженили.
– Хорошая мысль, – улыбнулась Татьяна, зная, что этого уже не будет, – а я даже не помню, как зовут твою дочь.
– Её зовут Настя, ей двадцать лет. Она красивая, вся в меня…
Татьяна расхохоталась, не дав ему договорить. Она вспомнила, как её шутник Андрей сравнивал это имя с метлой. Александр Владимирович взглянул на неё недоумённо.
– Ему это имя не нравится, – пояснила она, не вдаваясь в подробности, – так что ничего не получится. Кто его придумал? Жена?
Александр не ответил – наверное, обиделся. Она тоже решила отдохнуть от разговоров и с удовольствием смотрела по сторонам, любуясь осенним пейзажем. Вот так молча они и доехали до Малаховки.
– На большие коттеджи ты не смотри, – нарушила молчание Татьяна, – они не наши. У нас скромный деревенский домик, построенный тридцать лет назад. Если его тут без нас не спалили…
Дом стоял на месте, сияя свежей краской. Окна были зашторены наглухо, и ничто не выдавало, что здесь мог кто-то жить. У Татьяны уже мелькнула мысль, что напрасно они сюда приехали. Но Александр решительно направился к калитке. Он открыл её, сделал пару шагов и резко остановился. Он увидел то, чего увидеть не ожидал никак: на клумбе с цветами сидел маленький мальчик и играл пластмассовым танком.
– Денис! – узнала его Татьяна, которая шла за Александром, – как ты здесь оказался?
– Мы приехали от бабушки домой, – ответил мальчик.
– С кем приехали?
– С мамой.
Татьяна удивилась. Она думала, что его мама должна сидеть в тюрьме. Но если её простили или обязали отбывать срок условно, то у Татьяны к правосудию нет претензий – дело прошлое.
– Значит, ты опять здесь играешь?
– Если вы приехали, я сейчас уйду.
– Да нет, ты нам не мешаешь, мы скоро уедем. Мы только хотели узнать, кто живёт в нашем доме, – объяснила Татьяна.
– Днём здесь никого нет.
– А вечером? – заинтересовался Александр.
– Ночью живёт какой-то дядя. Я видел, как он заходил в дом, – ответил Денис.
– Это, наверное, Андрей? – с надеждой в голосе спросила Татьяна и почувствовала, как забилось сердце. Но мальчик разочаровал её.
– Нет, не дядя Андрей, я его знаю. Это чужой дядя. Старый.
Александр вопросительно посмотрел на Татьяну, она разочарованно пожала плечами. Кто бы это мог быть? Какой-нибудь бомж нашёл себе жилище?
– Надо осмотреть дом, – сказал Александр, и Татьяна согласилась.
Они осмотрели все углы, никого не обнаружив. Потом, взяв свечку, спустились в подвал. Татьяне было жутко, но присутствие Александра немного успокаивало её – он как-никак человек военный. Однако подвал тоже был пуст.
– Это здесь нашли труп? – спросил Александр.
– Да. Нашли скелет, когда начали рыть погреб.
– Не очень приятная находка. А кто этот мальчик?
– Сосед. Сын того, то есть, похороненный здесь человек был его отцом.
– Тут у вас целый детективный роман. Но кто здесь бывает, надо узнать. Если, конечно, мальчик не ошибся. Надо заявить в милицию.
– С милицией подождём, – сказала Татьяна, – может быть, это дядя Петя.
– Какой ещё дядя Петя?
– Мой дядя, он помогал нам ремонтировать дом. Он мог тут что-нибудь забыть, инструмент, например, а потом за ним приехать. Я узнаю.
– Он у вас старый?
– Да, шестьдесят девять лет. Но Денису мог показаться старым и более молодой человек.
Они вышли на улицу и попрощались с Денисом.
– Надо обязательно узнать, кто это, – повторил Александр, – может быть, тут скрывается ключ к разгадке.
Они сели в машину и поехали назад, в Москву.
– Спасибо тебе за участие, – сказала она ему.
– Спасибо только? Могла бы в щёчку поцеловать.
– Ой! Неужели тебе приятен поцелуй старой бабки?
– Ты не бабка , ты – женщина моей мечты. Путеводная звезда.
– И что ты во мне нашёл? Обычная женщина со стандартной, типичной для средней полосы России внешностью.
Александр повернул голову в её сторону, внимательно посмотрел на неё и кивнул головой в знак согласия.
– Вот тут и зарыта собака. Когда мы мечтаем, глядя в звёздное небо, о той единственной, то никому и в голову не придёт вообразить её какой-то оригинальной. Всегда выплывает типаж… Да и красота – она всегда стремится к стандарту.
Татьяне были приятны его слова – никто ей такого не говорил. Мужу ничего подобного и в голову не пришло, хотя он часто повторял, что она, его жена, самая красивая.
– Поцелуй за мной, Саша. В конце концов, ты его заслужил.
– Наконец-то! Не прошло и ста лет, – промолвил Александр, глядя на дорогу.
– А что было бы хорошего, если бы мы с тобой эти сто лет только и делали, что целовались? Давно бы надоели друг другу. А так – сплошной кайф… Романтика!
– Да, романтики тут больше, чем надо. И звезда могла бы иногда спускаться на землю.
Татьяна вздохнула, посмотрела на Сашу, на Александра, на генерала Мезенского – хорош, ничего не скажешь. Мужчина женских грёз. И она мысленно ещё раз поблагодарила судьбу за то, что она преподнесла ей такой подарок.
– Это меня ты называешь звездой? Меня, да? Я не ослышалась? Ладно… Фильм “Безымянная звезда” видел? Мне он очень нравится, и как только его по телевизору показывают, я тут же сажусь смотреть. Там, правда, настоящая звезда, не то, что некоторые – Анастасия Вертинская. И герой говорит: “Ни одна звезда не отклоняется от своего пути”. Понял?
– Давно понял.
Добравшись до дома, Татьяна вспомнила о дне рождения дяди Пети и позвонила мужу, чтобы ехал с работы прямо туда. Придётся совмещать приятное с полезным: и поздравить именинника, и узнать, не был ли он на даче. Неужели это неопределенное положение никогда не закончится, и она всю жизнь вынуждена будет искать сына и мучиться, задавая себе один и тот же вопрос: жив он или нет?
Дядя Петя, которого она обычно видела в рабочей одежде, сегодня поразил её элегантностью. Он был чисто выбрит и надушен, костюм сидел на нём отлично, а рубашка буквально ослепляла окружающих своей белизной.
Она чмокнула дядюшку в щёчку, вручила незамысловатый подарок – мужской парфюм, и расцеловалась с его женой тётей Верой. К её приходу вся квартира уже пропахла фирменными пирогами, и Татьяна почувствовала, что к ней возвращается потерянный казалось бы безвозвратно аппетит. Её мать, Таисия Михайловна, была уже здесь и тревожно поглядывала на дочь в надежде услышать какие-нибудь новости о внуке. Но новостей не было.
После поздравлений и обильной трапезы разговор повернул на волнующую всех тему – исчезновение Андрея. Тётя Вера охала, повторяя чуть слышно: “Горе-то какое!” Таисия Михайловна пыталась скрыть набегавшие то и дело слёзы, а дядя Петя беспомощно разводил руками. Татьяна смотрела на него и думала: зачем такому элегантному мужчине лазать ночью по их заброшенной даче? Но спросить его об этом всё-таки надо.
– Я сегодня ездила на дачу, – сказала она.
– Как? Ты ездила на дачу одна? – изумились все, а особенно её муж Сергей Алексеевич.
– Не одна. С шофёром на служебной машине, – сказала она, не упомянув о Мезенском для его же спокойствия.
Все посмотрели на неё недоуменно, но спорить не стали. Не та ситуация.
– Так вот, там я встретила знакомого мальчика Дениса Чащина. Он сказал, что днём на даче никого нет, а вечером кто-то приходит. Как ему показалось, это старый дядя, – и она выразительно посмотрела на дядюшку.
– Ты подумала, что меня жена из дома выгнала, и я там ночую? – улыбнулся он.
– Я подумала, что вы там забыли какой-нибудь инструмент и ездили забрать его.
– Нет, я там не был с тех самых пор… Ну, вы понимаете, – дяде Пете явно не хотелось в свой день рождения произносить неблагозвучное слово “скелет”.
Татьяна, получив подтверждение своим предположениям, решила, что надо ловить этого таинственного субъекта, пока он не исчез.
– Придётся заявить в отделение милиции Малаховки, чтобы они его выследили.
– Давай подождём. На ментов у преступников особый нюх. Почувствует угрозу – сбежит. Я думаю, наступил мой звёздный час… Я туда поеду, поселюсь там тихо, как мышь, и его выслежу,– заявил дядя Петя.
– Петя, так нельзя! – испугалась Таисия Михайловна за двоюродного брата, – он преступник, может быть вооружён, а ты голыми руками хочешь с ним справиться…
– Почему же голыми руками? – возразил дядя Петя, – всё, что надо, у меня есть.
Все уставились на него: кто испуганно, а кто и с новым интересом. Пусть едет, решил семейный совет. Даже тётя Вера, больше других волновавшаяся за мужа, не стала возражать.
– Сегодня уже поздно, он, наверное, там. Поеду завтра пораньше.
Благословив дядю Петю на подвиг, гости начали расходиться.
25.Ночной звонок.
На следующий день Татьяна узнала две интересные новости. Ей на работу позвонил Мезенский и сообщил, что её сын Андрей Поляков в Петербург не выезжал. Отрывной талон от билета проводнику вагона никто не сдавал, и место на всём протяжении пути было свободно.
В милиции ей сообщили, что предполагаемый угонщик машин, зять соседки Любови Дмитриевны вычислен. Им оказался Виктор Иванович Грушин, руководитель банды, который в настоящее время находится в бегах и объявлен в розыск. Срочно бежать его заставило то обстоятельство, что банда была взята стражами порядка во время очередного налёта на автомобили граждан. У преступников был изъят прибор, по внешнему виду напоминающий пейджер, при помощи которого они отключали сигнализацию на автомобилях.
Виктор Иванович, проведший на нарах четыре года, совсем не стремился попасть туда опять. Не доверяя до конца своим подельникам, которые могли запросто заложить его, главарь решил не светиться. К Любови Дмитриевне, как и к её дочери Анжелике уже приходили с допросом, и они доложили то, что знали: Грушин выехал за границу по делам бизнеса.
Татьяна не знала, что ей думать в связи с вновь открывшимися обстоятельствами и кого подозревать в причастности к исчезновению Андрея. В голове всё перепуталось, ни одна разумная мысль не просквозила в её сознании, когда она, возвращаясь с работы позже обычного, медленно шла от метро к дому по погрузившимся в сумерки улицам. Пока она бегает в поисках сына, никто её работу не выполняет, поэтому приходится навёрстывать по вечерам. У нынешней молодёжи уже нет желания идти на завод, её больше привлекает бизнес и возможность лёгкого заработка. А те немногочисленные молодые специалисты, что всё-таки работают в Отделе Главного конструктора, делают это без энтузиазма. Одни явно отбывают повинность в ожидании лучшей доли, другие, не желая решать постоянно возникающие производственные вопросы, предпочитают проводить время у компьютера. Вот и приходится ей отдуваться за всех.
Она почти подошла к дому, когда услышала со стороны Останкинского парка хорошо знакомую мелодию. Звучала гитара, и молодой мужской голос пел песню Виктора Цоя “Звезда по имени Солнце”. Этот голос показался ей до того знакомым и родным, что она остановилась. Точно так же, под гитару, пел её сын, и эта песня входила в его репертуар как одна из самых любимых. А вдруг это поёт он, Андрей? Пока она была на работе, он вернулся домой и празднует своё возвращение?
Татьяна немного постояла, прислушиваясь. Потом решительно пошла на голос, который всё звучал и звучал. Идти пришлось дольше, чем она предполагала, и, когда, наконец, вышла к скамейке, окружённой почти полностью облысевшим кустарником, репертуар у певца сменился, но он остался верен тому же автору – Цою.
На скамейке сидел молодой, лет восемнадцати, парень с гитарой в окружении приятелей, которые слушали его, раскрыв рот. Они удивлённо уставились на тётку, подошедшую к ним почти вплотную. Певец замолчал.
– Извините, что помешала, – сказала Татьяна, – у меня сын пропал, и я думала…
– Как пропал? Какой сын – маленький? – на лицах сидящих появилось сочувствие, и они встали.
– Мы поможем искать, – выразил готовность певец.
– Спасибо, – упавшим голосом сказала несчастная мать, – искать не надо. Он пропал месяц назад.
Она быстро ушла от компании, которую напрасно потревожила, и подумала, что ещё услышит их пение, которое разносится так далеко. Но ребята молчали.
Бог дал, бог взял, – думала она, шагая к дому. И ничего изменить тут нельзя. Она замечала, что часто дочери повторяют судьбу своих матерей. Неужели и она потеряла своего сына, как Таисия Михайловна? А ведь Андрей так похож на Мишу – та же внешность, те же шуточки…
Нет, этого не может быть! Бог этого не допустит!
Дома её встретил встревоженный муж, который не мог понять, куда она пропала. Татьяна не удосужилась приобрести сотовый телефон, считая, что он ей не нужен. Она рассказала Сергею все милицейские новости, и они задумались, что бы это всё могло значить.
Прошло ещё пару дней в такой же невесомости, прежде чем ситуация изменилась. Она проснулась глубокой ночью то ли от звонка в дверь, то ли от громкого лая собаки, которая не терпела стоящих у их двери чужих людей. В первую секунду Татьяна не поняла, сон это или явь. Но Сергей сориентировался быстрее, вскочил и поинтересовался, кто там, не открывая дверь.
– Свои, Серёжа. Это дядя Петя. Открывай!
Татьяна тем временем успела набросить на себя халат и тоже поспешила к двери. Открыв её, супруги застыли от неожиданности: из-за длинной фигуры дяди Пети они разглядели бледное лицо своего сына Андрея.
– Ах, наконец-то! – проснувшись от оцепенения, воскликнула Татьяна и бросилась обнимать сына, – где же ты был?
– Гулял, – ответил он.
– Не торопитесь, расскажем всё по порядку, – широко улыбаясь, пообещал дядя Петя и устало опустился на стул.
Татьяна села рядом, вытирая слёзы ,а Сергей продолжал стоять, глядя то на дядю Петю, то на Андрея.
– Ты здоров? – спросил он.
– Вполне, – ответил Андрей, – но если бы не дядя Петя, моя прогулка затянулась бы.
– Кому же ты так насолил? – спросила Татьяна, вспомнив слова следователя из милиции.
– Я невезучий.
– Ну, не будем томить родителей, – сказал дядя Петя и приступил к рассказу. Андрей, не желая слушать, отправился в ванную.
Итак, произошло вот что. Два дня назад дядя Петя, как и обещал Поляковым, отправился на дачу в Малаховку. Приехал он туда часам к четырём дня и, захватив с собой еды-воды, а также газет для чтения, засел наверху, в мансарде. Из окна мансарды хорошо просматривалась дорога, идущая от железнодорожной станции, а также калитка в саду. Пётр Николаевич надеялся увидеть посетителя ещё издали, но просчитался. Незваный гость явился совсем с другой стороны, проникнув в сад, видимо, через дыру в заборе. Он явно не хотел, чтобы его видели соседи, а Дениса Чащина в своё время просто не заметил.
Дядя Петя услышал шаги и понял, что наступил решающий момент. Он подождал, когда гость устроится на ночлег, расслабится, а потом, большой и страшный, явился к нему в комнату, как к себе домой. Незнакомец вскочил и испуганно уставился на вошедшего. С минуту они молча смотрели друг на друга.
– Что ты делаешь на чужой даче? – первым начал диалог дядя Петя, не считая нужным обращаться к неизвестному субъекту на “вы”.
– Мне разрешил хозяин, – ответил гость, трясущимися руками хватаясь за только что снятые штаны, – он сказал, где спрятан ключ.
– Какой-такой хозяин? Что-то я про это ничего не знаю, – продолжал допрос дядя Петя.
– Ты сам-то кто такой? – немного опомнившись, спросил незнакомец.
– Я действую по поручению хозяина – Сергея Алексеевича Полякова. Ему доложили, что на даче не чисто, посторонние личности шастают.
– Кто доложил? – насторожился гость.
– Не твоего ума дело. Давай отвечай. И не вздумай врать. Я воробей стреляный, меня не проведёшь.
Гость встал с постели, натянул штаны, опять сел. Дядя Петя внимательно смотрел на него, соображая, есть ли у него оружие. Если есть, то не в кармане, а где-то припрятано, решил он.
– Так я слушаю.
– Мне в самом деле хозяин разрешил. Молодой хозяин, Андрей Сергеевич.
– Так, так… – у дяди Пети в предчувствии скорого разрешения всех загадок даже заблестели глаза, – а где же ты его, Андрея Сергеевича, видел?
Гость молчал, глядя в пол и, видимо, на ходу выдумывал, что соврать.
– Ты что, язык проглотил? – грозно спросил дядя Петя.
– Что?
– Уснул, что ли, говорю?
– Где я его видел? На улице встретил, мы старые знакомые.
– И давно ты его встретил на улице? Какого числа?
Пётр Николаевич продолжал внимательно разглядывать гостя. Ростом он был невелик, едва доходил ему до плеча, но телосложением крепок. Глаза впалые, брови густые, сходящиеся к переносице, губы узкие. Ладонь широкая, пальцы руки толстые – такими руками можно и задушить. Уж не убил ли он Андрея? Типичный уголовник!
– Давно уже, – отвечал тем временем незнакомец, – числа не помню. Да и какая разница-то?
Однако дядя Петя заметил, что он нервничал и уже не сидел, а ходил по комнате.
– Так у тебя ещё и память отшибло? Так я тебе напомню, – и дядя Петя схватил уголовника за шиворот, давая понять, что вполне способен скрутить его в бараний рог, – давно сидел?
– Не понял.
– Ах, не понял. В тюрьме сидел давно, спрашиваю? Если не скажешь, где мой внучатый племянник, сядешь, как миленький.
– Я его видел месяц назад. Где он сейчас, не знаю. По-моему, он собирался в Петербург.
– Ну если про Петербург знаешь, значит знаешь и всё остальное. Напоминаю: не найдёшь мне племянника, убью или посажу. Найдёшь – отпущу на все четыре стороны.
– Отпустишь? Так я тебе и поверил! Где гарантии?
Пётр Николаевич превосходил своего оппонента в росте, но тот имел преимущество в возрасте – ему было не более сорока лет. Что делать, если этот фрукт так и не расколется? Дядя Петя лихорадочно соображал. Неужели придётся применить крайнее средство?
Он ещё раз тряхнул незнакомца и потребовал ответа. Но тот неожиданно ударил его в пах. Дядя Петя вскрикнул, но своих цепких рук не разжал. Немного отдышавшись, он нанёс ответный удар. Гость упал, корчась от боли. Воспользовавшись передышкой, дядя Петя достал из заднего кармана брюк пистолет и приставил дуло к носу своего обидчика.
– Так будешь говорить или нет? Для начала давай познакомимся. Пётр Николаевич, рецидивист с большим стажем, – представился дядя Петя, не выпуская из рук пистолета.
– Виктор Иванович Грушин, единожды судим, – покорно ответил гость, – я всё скажу, не бейте. У меня семья. Моя банда меня выдала ,и я в розыске.
– Ах, вот оно что… Значит, я о тебе уже слышал. Я думал, ты авторитет, а оказалось, что мелкий жулик. Так это ты, подлец, убил Андрея?
– Что вы, я не убийца. Он жив и здоров.
– Значит, похитил?
– Я его не похищал, я с ним договорился.
– Что за чушь ты несёшь? Ну-ка рассказывай толком, – дядя Петя пытался угадать, в чём тут суть, но слова Грушина не укладывались в его логику.
– Мы специализировались на краже автомобилей и добились в этом деле неплохих результатов. Но однажды не рассчитали и увели “десятку” во дворе, где живёт моя тёща. Та в слёзы: это же сын моей подруги, росли с ней вместе, верните машину! А я человек не злой, я женских слёз не люблю, да и жену свою Анжелику обожаю. Она меня четыре года ждала! Представляешь, баба какая! Как же мне тёщу не уважать, если она такую дочь воспитала! Ну, я приказал браткам: машину вернуть, ошибочка вышла. И только потом узнал, что угон-то уже в милиции зарегистрирован. Тут я прокололся! Если бы раньше знать, никакой машины твоему племяннику не видать!
– Это ещё как сказать! – резонно заметил дядя Петя, – давай дальше рассказывай.
– А Андрей – он единственный из пострадавших знает о моём существовании, – продолжал Виктор Иванович, – остальные не знают, не ведают о нашей банде, ни одну машину менты не нашли – вот как работаем! И сигнализация нам нипочём – мы её чирк!..
Вор самодовольно улыбнулся, погладил себя по волосатой груди и мечтательно уставился в окно, видимо, вспоминая счастливые времена.
– Ближе к делу, гражданин. Мечтать потом будешь, в тюрьме.
– Ты же обещал меня отпустить?
– Пока условия договора не выполнены, никуда ты от меня не денешься, – невозмутимо заявил дядя Петя.
– А я что делаю? Выступаю перед тобой целый час, – возмутился Грушин.
– Ближе к делу, говорю.
Виктор Иванович сник, довольная улыбка исчезла, и он глубоко задумался, не торопясь продолжать разговор. Пётр Николаевич так же сверлил его взглядом, хотя он уже поверил, что Андрей жив.
– Когда братков взяли – за ними, видимо, давно следили – я понял: ещё день другой, и придут за мной, – сказал, наконец, Виктор Иванович упавшим голосом, – и что же: Анжелике опять меня ждать? Теперь уж не четыре года дадут…
– И ты решил спасти свою семью, отыгравшись на другой?
– Чего это ты? Я никого не убил, не изнасиловал. Я ему культурно сказал: ты должен сгинуть, пока идёт следствие. Иначе вызовут на допрос в качестве свидетеля – и ты расколешься. И про тёщу мою, и про Анжелику расскажешь, а там и до меня доберутся. Он же у вас адвокат, страж порядка, говорят, и человек порядочный. Уголовника покрывать не станет. Вот мы с ним и договорились – он в заточение, а я – в бега.
– И он добровольно отправился в это самое заточение?
– Добровольно не захотел. Пришлось его слегка сбрызнуть из баллончика и в машину затолкать. Потом – дело техники. Наручники, кляп…
– Ах ты, сволочь! Если бы не племянник, задушил бы я тебя вот этими руками, – и дядя Петя так сжал ладонь рассказчика, что тот вскрикнул и испуганно посмотрел на него, – быстро показывай, где эта берлога, иначе пеняй на себя.
– Это не берлога , а квартира в Москве. Её недавно приобрёл мой друг, там никто не живёт, даже жена о ней не знает. Отличные условия: еда в холодильнике, горячая вода, телевизор… Только телефона нет. И этаж двенадцатый – из окна не выпрыгнешь.
– Так почему же ты не разрешил ему дать знать родным? Они же не знали, что думать.
– Нет уж! Исчезновение должно быть натуральным, чтобы родственнички все пороги оббили! Иначе нет смысла…
– Умный ты очень, только чего добился? Вот возьму тебя за грудки, трахну об стенку, а потом сдам в милицию.
– Тогда племянника не найдёте.
– Вставай, деятель, пошли. Теперь нас двое, не вздумай убежать.
– Так поздно уже, Пётр Николаевич, десять вечера. Может, завтра? – взмолился Грушин.
– Нет, дорогой, отсрочка тебе не положена. Едем сейчас, пока электрички бегают. Одевайся!
Дядя Петя схватил его за рукав и поволок к выходу. Грушин уже не сопротивлялся, подчиняясь воле судьбы. В электричке дядя Петя спросил: “А где же ты был днём, если на дачу приезжал ближе к ночи?” “Днём легко затеряться, достаточно надеть парик, – ответил угонщик машин, – а вот ночью могут взять тёпленького.” -А почему сам не поселился на квартире друга? – не унимался дядя Петя,– там бы я тебя не нашёл. -Друзьям сейчас нельзя верить. Да и куда бы я дел Андрея? С дачи он бы сбежал. -Дурак ты, Витя, а сколько от тебя вреда людям. -Если бы Андрей выполнил мою просьбу, я бы его сразу отпустил. Мне надо было срочно выехать за границу, он мог бы помочь .У него же там родственники… -В Германию собрался?– удивился дядя Петя,– какая Германия с твоей мордой? Беги в Казахстан. -Морда как морда,– оскорбился Виктор,– мне надо было помочь чуть-чуть, и всем бы было хорошо. Так нет, скорее умру, говорит, чем ты к моей сестре поедешь. И что за люди?
Когда дядя Петя закончил свой рассказ, Андрей вышел из ванной в махровом халате. Родители не могли отвести от него глаз.
– Всё, – сказал он, – смыл все грехи и готов к новой жизни.
