Стася Андриевская
«Откровения о…». Книга 1. Порочная невинность
– Такая уж у тебя мамка непутёвая. Ты прости меня, доча…
Я обалдела настолько, что даже забыла спросить, где они собираются жить.
***
В пятницу на па́рах я всё смотрела на Барбашину и не могла понять, почему раньше она казалась мне нормальной? Или она действительно изменилась, но как-то вдруг? Типа – стукнуло шестнадцать и четыре месяца, и накрыло? Теперь от неё разило самолюбованием и скрытой сволочностью. Она без конца шушукалась с девчонками, громко, невпопад смеялась, мелко пакостила немногочисленным пацанам нашей группы, провоцируя их на конфликты, и при этом не выпускала из рук карманное зеркальце и губнушку, любовалась собою без устали и без устали же подкрашивалась.
На переменах она бегала на «пятачок» и возвращалась, окутанная табачным шлейфом. Неужели слащавая дурочка курить начала? Зачем? Чтобы был повод спросить у Савченко зажигалочку? Пф…
Но дурочка не дурочка, а меня это, если честно, подбешивало. Я не знала, приходил ли на пятак Лёшка, всё-таки я видела его курящим всего один раз в жизни, но по умолчанию казалось, что, конечно, он там – смеётся, поглядывает на девок, сводит их с ума своим румянцем. Ну а почему нет-то? Он же теперь сам по себе пацан.
Ну и хрен с ним!
Я курить не ходила, а на переменах листала какой-то модный журнал, найденный утром в гардеробе. Разглядывала макияжи, причёски, позы моделей, и меня распирало от желания действовать, пробовать, соответствовать совсем другим стандартам красоты и образу жизни, чем видела вокруг себя.
По дороге домой за мной увязалась Барбашина. Так посмотреть – милая, домашняя девочка: помаду и стрелки стёрла, волосы снова собрала в аккуратный хвост, вид приняла скромный. А за щекой огромный комок мятной жвачки. Видно, всё-таки курит.
– Люд, ты решила по поводу новогодней дискотеки? Пойдёшь?
– Не знаю.
– Фу, да что тут не знать? Приходи, будет кайфово!
Я с трудом сдержала усмешку.
– Это почему ж? Решили всё-таки технологов позвать?
– Ну да…
Она заботливо стряхнула какую-то невидимую грязь с моего плеча и затихла, суетливо подстраиваясь под быстрый шаг. Прям мышка-норушка. А у самой на лбу во-о-от такенными буквами: «Мне от тебя кое-чего надо!»
– Ну и продавцов позовите тогда, там девчата весёлые. Попросите, я не знаю, чтобы не в аудитории, а прямо в холле вам разрешили дискотеку устроить. Тогда все поместятся.
– Думаешь, разрешат?
– Если вы придёте большой толпой просить сразу за все курсы – должны разрешить.
– Ну да, наверное…
И снова повисло тягостное молчание. Меня так и подмывало спросить, где ж это она, зараза такая, видела, как меня на крутых тачках катают? Так спросить, чтобы стало понятно, что я обо всей её брехне знаю, и нет смысла строить передо мной тихоню. Но я молчала, и она продолжала ломать комедию:
– Но всё равно у нас в технаре одни девчонки почти. А пацаны, какие есть, все страшные. – Мечтательно вздохнула. – Везёт физкультурницам…
О! Это уже интереснее. Я приняла сокрушённый вид и поддакнула:
– И не говори! Но это надо было не на экономиста, а на физрука поступать. А теперь чего уж.
Наташка вцепилась мне в рукав:
– Погоди! А ведь можно к нам на дискотеку физкультурников пригласить, как думаешь?
Ну-ка, ну-ка? Я прикинулась дурочкой:
– А как ты их пригласишь? Ты знаешь там кого-нибудь лично? А то позовёшь абы кого, а они напьются и весь этаж разнесут, и что тогда? Ты же будешь отвечать, не они.
– Ну да…
– А ты с девчатами с других курсов поговори, там же много кто с физкультурниками дружит, может, через них как-то.
– Ну да… наверное.
– А я, пожалуй, всё-таки не пойду.
Наташка сначала растерялась, потом засуетилась.
– Серьёзно? Но без тебя скучно будет! Все девчата говорят, что без тебя не то совсем…
– Странно. Я вроде особо так не свечусь в коллективе?
Ну-у-у? Говорить будешь, коза? Сколько ещё тебя терпеть? У меня ж нервы тоже не железные, я ж тебя сейчас… Я, чувствуя, что едва сдерживаюсь, остановилась.
– Блин, Наташ, я забыла в магазин зайти! Ты иди, а мне вернуться надо, а потом ещё в пару мест…
– Люд, погоди. Я тут знаешь что подумала?.. Ну так, просто в голову пришло. Бред, конечно, но мало ли… Надо же все варианты рассмотреть, правда ведь?
Ну коне-е-ечно! Все не все, а один, самый желанный, точно …
– Конечно, Наташ. Это ж Новый год. Ля-ля-ля, там всякое, что ни пожелается – всё всегда произойдёт, всё всегда сбывается, ну знаешь, да?
Она занервничала, снова принялась отряхивать моё плечо от невидимой грязи.
– А что, если тебе с Лёшкой прийти, Люд? Ну, чтобы он с собой друзей тоже привёл.
С-сука… Вцепиться бы сейчас тебе в волосёнки да протащить пару кварталов…
– Не, говорю же – я не пойду.
– Жаль.
У неё даже плечи опустились, и показалось – разревётся сейчас.
– Но я могу дать тебе его номер. Позвонишь, сама договоришься обо всём.
Немая сцена. Глаза в глаза. На её лице – непонимание, через мгновение – радость, и ещё пару секунд спустя она не сумела сдержать счастливой улыбки до ушей. Уставилась себе под ноги и залилась краской.
– Я даже не знаю… Это нормально будет?
– Я тоже не знаю. Не хочешь – не звони, дело хозяйское. А, кстати, у вас душ сейчас работает?
Она непонимающе кивнула.
– Отлично! Слушай, а можно мне как-то ключик от него заиметь на постоянку? Ну, чтобы не отвлекать вас каждый раз или не ждать, когда вас дома нет. Всё равно же тётя Маша разрешает мне иногда… Что тут такого – личный ключ?
– Я не знаю, Люд, надо у папы спросить.
– А, ну спроси, а я пошла в магазин.
– Подожди! А Лёшкин номер?
– Э-э-э… Ты знаешь, он у меня дома записан. Думаю, что только после… А во сколько у тебя папа приходит?
– Около шести.
– Только после шести смогу посмотреть. Ну, наверное… Если случайно не потеряла, – я заглянула ей в глаза. – Понимаешь?
Она растерянно кивнула, и я поспешила сбежать.
***
Наташка принесла мне ключ около четырёх вечера, и по её бегающему взгляду было понятно, что до неё наконец-то дошла суть обмена.
Я протянула зажатый между двумя пальцами листочек с номером, но отпустила его не сразу.
– Только не названивай особо. У него мама болеет. Онкология. Всё очень серьёзно.
– И ты бросаешь его в такой момент?!
С-сучка… Врезать ей, что ли? Но в ладони уже лежал заветный ключ, в сумке – ароматный гель для душа – тот самый, из новой рекламы, одноразовые станки, обещающие, что теперь-то я буду гладконогой богиней, и какой-то нереально дорогой шампунь. Тоже из рекламы.
– В смысле, Наташ? Ты что подумала, что я меняю Лёшку на душ?! Ты в своём уме?!
Её аж перекосило. Вот и славно! Пускай теперь мучается тем, как глупо лоханулась, и мыслями вроде: «и всё-таки, это был обмен или это я такая испорченная тварь?» Да, да, святая девочка Наташа. Ты ведь тоже пришла сюда не одаривать меня теплом своего сердца, а тупо покупать Лёшку за ключик. И кстати, даже у папы разрешения не спросила. Ай-ай-ай!
Глава 13
На остановку я пришла вовремя. А если прям честно, то минут за сорок пять до назначенного часа.
Денёчек выдался ясный, но ветреный. Я пряталась от сбивающих с ног порывов за ларьком, но всё же мои распущенные, подвитые на концах волосы спутались, а тщательно «поставленная» чёлка топорщилась теперь нелепым козырьком и, казалось, скоро и вовсе обломается и улетит. Глаза слезились. Я промакивала нижние веки пальцами и кляла себя за то, что не ношу носовой платок. Даже возникла мысль пробежаться по ближайшим киоскам – вдруг хотя бы салфетки будут или, на крайняк, туалетная бумага, но уйти с остановки так и не решилась. Иногда я доставала зеркальце и с каждым разом всё больше ужасалась – мой идеальный макияж, на который я потратила полтора часа, плыл. Проклятый ветер! А может, и не ветер виноват, а то, что красилась я обычным чёрным карандашом для рисования «Семицветик». К тому же, хотя идею макияжа я и подсмотрела в модном журнале, теперь было понятно, что он больше подходит для подиума или ночного клуба. И наряд тоже. Ну и хрен с ним. Всё равно красиво!
Пуховик до середины бедра, а юбка – та самая, Ленкина, итальянская – на ладонь короче. Чёрные капроновые чулки с кружевными резинками на силиконовых полосочках – увидела их вчера в магазине и не смогла устоять. Потом полночи не спала, представляя себя в них – ну просто звезда!
Вот только теперь, мало того, что мне всё время казалось, что они виднеются из-под куртки, так ещё и жутко мёрзла задница, и я её уже почти не чувствовала. От ветра бежали слёзы, от слёз – сопли. Я смачно шмыгала носом – даже люди на остановке косились, но мысли были только о том, что же делать с этой мокротенью, когда приедет Денис.
Сначала я встречала взглядом каждую чёрную машину похожую на «джип». Потом уже просто каждую чёрную.
Дениса не было.
Скоро я начала вздрагивать и моментально делать вид, что только подошла и вообще сильно занята разглядыванием ногтей, когда возле остановки тормозила любая – уже любая! – машина.
Дениса не было.
Наконец я увидела «джип». Он медленно прокрался мимо толпы и тормознул чуть поодаль, шагах в пятнадцати за остановкой. Сердце оборвалось: ну, как говорится, к бою!
Как смогла подправила чёлку, хорошенько шмыгнула носом, проглатывая по возможности больше соплей, и натянула безразличный вид… Но из машины вышел дяденька лет под пятьдесят – высокий такой, худой. С седыми усами, в элегантном драповом полупальто, с белым шарфиком, спущенным по плечам, отчего сильно походил на актёра Никиту Михалкова. Выйдя, он обстучал об лобовое стекло «дворники» и ушёл куда-то за ларьки. Я растерялась, почувствовала себя совершенной дурой. Показалось вдруг, что Денис сидит сейчас где-нибудь в секретном месте и смеётся надо мной. Или не сидит, а просто решил проучить за прошлый раз и вообще не приедет.
Надо сказать, что для меня все машины с квадратной «задницей» по умолчанию были джипами. Я, конечно, знала некоторые значки, типа «Мерседес», «Ауди», «BMW» или «Мазда», но так, что бы по кузову определить марку – нет. На чём именно возил меня прошлый раз Денис – без понятия. Лёшка говорил «Чероки», но что это значит?
Ежесекундно оборачиваясь на остановку – а вдруг подъедет настоящий Денис? – я продефилировала мимо подозрительной машины. Повернула обратно. На морде чёрного красавца было написано «Jeep». Круто, конечно, это всё-таки джип! – но что дальше? Как понять, «Чероки» или нет? Пройдясь немного в сторону остановки, я оглянулась на квадратный задок автомобиля. С левой стороны – надпись «Jeep», с правой – «V8». И-и-и? «Чероки» или нет?
В этот момент у обочины тормознула синяя «шестёрка», водитель склонился к рулю разглядывая меня, так словно узнал, но сомневался я ли это… Потом всё-таки вылез и, сунув руки в карманы, неспешно подошёл, что-то буркнул. То ли потому что товарищ был явно «горным» хлопцем, то ли потому, что в этот момент я как раз шмыгнула носом, но разобрала только: «Сколько… красавица?»
– Точно не скажу. Где-то около часа.
– Вай! – он аж глаза закатил от непонятного восторга.
Я только вежливо улыбнулась. Странный тип. Он выжидающе помолчал, наконец подмигнул:
– Н-у-у? А сколько за час-то просишь?
И вот тут до меня дошло! Я не побежала, конечно, но втопила оттуда так, что аж чулки стали сползать. Вернулась на остановку.
– Извините, вы не Людмила, случайно?
Дяденька с седыми усами. Тот, что в драповом полупальто и с белым шарфиком.
– Людмила…
– Что же вы опаздываете? Я уже минут пять жду.
– А вы кто?
– Меня прислал Денис Игоревич. Идёмте, я отвезу вас к нему.
Конечно, на сердце стало тревожно. Конечно, мозг закричал – не ходи, дура! Но дяденька галантно подставил локоть:
– Позволите? – и мне не осталось ничего, кроме как позволить. Потому, что хорошие девочки не должны растаивать культурных дяденек отказом. Твою же мать!
Дяденька чинно открыл мне заднюю дверь и помог подняться в салон. Да уж, Коле ещё учиться и учиться, как провожать девушек в машину… По первому ощущению это была машина Дениса. В ней пахло Денисом. Вернее тем фантастическим космолётом, в котором два дня назад восседал мой бравый капитан – немного пластиком, немного кожей и бензином. Слегка табаком. Но… что если так пахнут все крутые тачки?!
– А Денис почему…
Мужчина тут же внимательно посмотрел на меня в зеркало заднего вида, и я смутилась.
– Денис Игоревич почему не приехал?
– Он занят.
– А… – Я замолчала, но когда проехали железнодорожный мост, всё-таки не выдержала: – А куда мы едем?
– В одно место.
– Мм… – Что тут ещё скажешь? Я снова помолчала. – А вы кто?
– Меня зовут Виталий, я водитель Дениса Игоревича. Не переживайте, я вас не убью. Доставлю в лучшем виде, в целости и сохранности! – Он вежливо улыбнулся одними глазами, и его внимание полностью переключилось на дорогу.
Вёл Виталий аккуратно, движения рук были плавными, скорость не ощущалась, и от этого очень странно было увидеть, как стрелка спидометра намертво прилипла к цифре 180, едва мы выехали за город.
Стоп! Выехали за город?!
Я уже вовсю раскаивалась. Ну не дура? Ведь всего-то два дня назад Денис в ярких красках описал мне возможную кару за кидалово Костика! Ну да, он обещал «уладить» мой вопрос, но вдруг не сумел или не успел? Виталий конечно выглядел очень интеллигентно, и на бандита похож не был… Но и Денис не был! А кстати, кто сказал, что Денис бандит? Ленка сказала… Вернее, это я сказала ей, что он наверное бандит… А с чего я взяла? О-о-ой… Господи, прошу тебя, помоги мне пожалуйста… Спаси меня Господи, и прости за все грехи… Я больше не буду…
– Вы согрелись?
– А?.. – не сразу сумела выбраться из тревожных мыслей я.
– Вы не против, если я немного убавлю печку?
– Да, конечно. А скажите всё-таки, куда мы едем?
– В одно замечательное местечко, вам должно понравиться. Потерпите, уже скоро.
Казалось, что это «скоро» тянется вечность. Наконец, свернув с трассы, мы поехали по лесу, и тут уж накатила паника! Все эти сосны и берёзы… До ужаса знакомая картина! Так и казалось, что за следующим поворотом возникнет вдруг бетонный пионер …
И он возник! Тот самый, в наполовину отколотой пилотке, с давно утраченным горном. Тот, который, казалось, просто дует в кулак или собирается тяпнуть водочки из зажатого в пятерне стопарика… Колина шуточка, между прочим!
Поравнявшись со сторожевой будкой, водитель опустил стекло и кивнул охраннику, крепкому такому молодчику с кирпичным лицом. Тот кивнул в ответ и открыл ворота. А раньше ворота были нараспашку! А из охраны – только сонный турок! Господи-и-и… Ну пожалуйста, спаси…
На месте котлована, что зиял в октябре, уже высился первый этаж здания с широким крыльцом. Мы проехали мимо него, по окаймлённой высокими сугробами дороге за ёлочную гряду, и упёрлись в ещё один пропускной пункт, на который в памятном октябре даже намёка не было. Здесь стояло много иномарок – даже дух захватывало, от концентрации «импортности» и роскошества в воздухе. Виталий припарковался и, неспешно обойдя машину, открыл мою дверцу.
– Как и обещал, в целости и сохранности! – подал руку, вынуждая выйти. – Сейчас за вами придут.
Прижимая к животу сумку, я сиротливо стояла возле машины и смотрела на снующих вокруг турок в строительных робах, на бульдожью морду охранника, на болтающийся за его спиной автомат и прикидывала, можно ли как-то незаметно сбежать. А вот когда из-за сторожки вышли Коля с Сергеем…
У меня была фора, ведь они пока не видели меня, к тому же никто не ожидал что я побегу.
Я добралась до первых ворот гораздо раньше них. Ещё издали крикнула охраннику, который как раз околачивался возле своей сторожки:
– Откройте!
Но он только вынул изо рта спичку, с интересом поглядывая то на меня, то на бегущих следом парней.
– Откройте, пожалуйста! – Я вцепилась в ограду, тряхнула изо всех сил. – Ну прошу вас, откройте! Откройте! Ну пожалуйста…
Оказалось, следом бежал только Коля. Он сходу подхватил меня под локти, отодрал от ворот.
– Сезон охоты? Уже? – засмеялся охранник и снова сунул спичку в рот. – Что-то рано на этот раз.
– Главное, чтоб не поздно, сечёшь? – засмеялся в ответ Коля и настойчиво потянул меня за собой.
Я заорала и стала вырываться. Рыжий ловко обхватил меня со спины, и, как тогда у вокзала, зажал половину лица сгибом локтя.
– Тихо, тихо… Да твою мать, тихо ты!
Выдавленная его крепким захватом, вернулась боль в боку, но я всё равно трепыхалась. Отчаянно сопротивлялась, используя все плеснувшие откуда-то силы. И ведь вырвалась! Кинулась, куда глаза глядят, но Коля свистнул, и наперерез мне будто из-под земли выскочил Серый.
Он под левую руку, Коля под правую, и легко приподняв над землёй, они скорым шагом поволокли меня ко второй сторожке и дальше – на территорию базы. Вежливый водитель Виталий и охранник проводили нас заинтересованными взглядами, и только.
За рядом молоденьких ёлочек, там, где раньше была площадь с гнутым флагштоком и статуи пионеров, а теперь тянулись обвязанные клеёнкой штабеля кирпичей, они остановились. Один из них твёрдо развернул меня к себе:
– Чё за представление?
Но я только ревела, не видя белого света вокруг.
– Ёпт… Ну что с ней делать? Как её в таком виде?..
– Слушай… – вмешался в разговор второй, и тут же понизив голос, спросил у первого: – Как её зовут, помнишь?
Наверное, тот не помнил, потому что после маленькой паузы второй попробовал снова:
– Слушай… подруга, вот чего ты ревёшь, а? Ну скажи просто, чего ты ревёшь?
Краем сознания я почувствовала, что его тон вполне себе доброжелательный и вообще – меня уже даже никто не держит. Содрогаясь от рыданий, я утёрла слёзы и решилась, наконец, посмотреть на парней.
– Тебя убивает кто или насилует, а? – Это был Сергей. – Ты чего сюда приехала? Ну? Чего приехала? К кому?
– К… к.. Ден… Денис…су…
– Ну и иди к своему Денису! – и он широким жестом указал куда-то в сторону. – Только сопли утри для начала.
– Да ты посмотри на неё! – впрягся Коля. – Чучело! Если она в таком виде явится, сразу пойдут вопросы, сечёшь?
Сергей задумчиво почесал в затылке:
–Тогда, может, её к нам сначала, пускай успокоится, умоется? Ну не знаю… чаю попьёт. Всё равно Бате сейчас не до неё.
– Батину тёлку? К нам?! А Жжёный? У него как раз перерыв, телек небось смотрит. Как ты ему это объяснишь?
Сергей повертелся, оглядывая территорию.
– А в новых домиках воду подключили?
– Нет.
– Херово. С другой стороны – что ей, купаться что-ли? Кипятка плеснуть, и нормально. Э, подруга, хватит тебе одной кружки воды, чтобы умыться?
Я растерянно кивнула.
– Сколько времени дать?
– Не з… знаю… Десять минут. Мож.. жет, пятнадцать. А у вас есть з…зеркал… ло?
– Найдём! – озабоченно нахмурился Серёга и кивнул Коле: – Отведи её к домикам, только давай, там, не беспредельничай.
Снова аллеи, по которым мы с Колей шли в октябре… Но теперь они были завалены снегом, и лишь по центру вилась узкая расчищенная дорожка. А рядом с ней многочисленные собачьи следы.
– Надеюсь, до тебя нормально дошло то, что я тебе прошлый раз сказал, да? – спросил он, когда мы отошли подальше от Сергея. – На вокзале, помнишь?
Я кивнула.
– Я не шутил, сечёшь? Будешь трепаться – трахну и убью, а может и наоборот. И ни одна скотина тебе не поможет, даже Батя. – Помолчал. – Да не дуйся, я же тоже не дурак, не обижу, если сама не напросишься. А вообще ловко пристроилась, конечно. До Самого добралась. – Он приглушённо рассмеялся: – Вот, бля, как ты нас тогда прокатила… Ты из этих, из невидимок что ли?
Я нахмурилась и опустила голову, а он игриво пихнул меня в плечо:
– Не, серьёзно?
Тварь рыжая…
– А… – Коля понимающе кивнул. – Профессиональная тайна, понятно, чё. Ну-ну, ломайся дальше.
– Кто бы говорил… Ваша база, да? Инвестиции, бизнес проекты?
– Так а чё вам, бабам, ещё надо? Денег мешок и хер до кишок – а вникать в подробности мозгов всё равно не хватает. Чё, плохо отдохнули в тот раз? Хотя за тебя говорить не стану. А вот подружке твоей понравилось! Видела бы ты, как она подмахивала! Когда баба голодная до секса, это ж просто подарок! Ты чиркани мне её номерочек, думаю, она будет тебе благодарна.
***
Знакомый сруб с большими окнами. Бассейн чем-то накрыт, и теперь его можно принять за заснеженный подиум. Еловая аллея. Солнышко, тишина и скрип снега под ногами… Казалось бы, вот она сказка, наконец-то! – но у меня случилась беда.
В недостроенном домике, куда привёл меня Коля, я умудрилась зацепиться чулком об доску и теперь на моём чулке – прямо на колене – зияла дырень с десятком жирных стрелок, ползущих сразу и вверх и вниз. О, если бы я взяла вчера телесные, было бы не так заметно! Но я взяла чёрные и теперь готова была снова разреветься.
Мой карандаш «Семицветик» мало того, что поплыл, так ещё и въелся в кожу так, что и мылом, пожалуй, не стереть, а уж холодной водой и краем рукава и подавно. Всё, что я смогла – накрасить поверх размазанных стрелок новые, ещё более жирные. Причёска… Короче, с трудом продрав налаченную чёлку, я намочила и зачесала волосы назад, собрав их в строгий хвост-пальму. И стоило ли тратить утром целый час на то, чтобы подкручивать пряди?
Вообще настроение было ужасное. Глядя на себя в небольшое пыльное зеркало, я хорохорилась, принимала какие-то выигрышные позы, и усиленно гнала прочь мысли о том, что похожа, в общем-то на, лохушку.
Увидев на мне водолазку с люрексом, ту самую, тесную в сиськах, Коля даже не попытался скрыть сальную ухмылочку. От холода соски мои стояли как каменные, и спрашивается – почему я снова не надела лифчик? Потому, что тогда, осенью, Денис сказал, что его возбуждают бабы без лифанов? А как быть с тем, что шелковистая ткань, натянутая грудью, слегка просвечивает? Накрыло вдруг поздней мыслью – а что, если бы Денис решил свозить меня сегодня в ресторан, в кино, в театр, в конце концов? Почему нет? Почему я думала о нашей встрече исключительно как о необходимости распрощаться с девственностью? Все последние дни представляла, словно кино в голове смотрела, как буду бросать на Дениса томные пугливые взгляды из-под ресниц, как буду сидеть, прогнув спинку и покусывать нижнюю губу, и иногда небрежно откидывать волосы за спину… Даже о том, как эффектнее пустить слезу в момент дефлорации задумывалась, а о том, что он может, просто захочет погулять, не подумала ни разу! Ну и кто я после этого?
И вот теперь, похрустывая искристым снегом, я шла к дому – будто на плаху плелась, а сама готова была сквозь землю провалиться.
У двери нас с Колей встретил охранник. Окинул меня цепким взглядом и, не проявив никаких эмоций, кивнул Рыжему:
– В холе пусть посидит, Батя ещё занят. Хотя, погоди, там же Боярская… – Задумался. – Короче, в угол куда-нибудь засунь, чтоб не мешалась.
– Может, тогда, наверх сразу?
– С хера ли? Пусть ждёт. – Ещё раз осмотрел меня, так, словно подержанную тачку оценивал. – Чёт она какая-то… А Батя видел её вообще?
– Понятия не имею. Виталик привёз, мне сказали отвести сюда. Может это и не ему, а вон, Алику. Он таких любит.
Они рассмеялись, и Коля подпихнул меня к двери:
– Заходи.
