Слава Доронина
Наследник на его условиях
18 глава
Организм истощен стрессами последних дней, и, чувствуя эту усталость, я не хочу размышлять, почему возбуждаюсь от ласк Дамианиса. Лишь беру на заметку, что, каким бы обаятельным ни был этот грек, как умело бы ни влиял на мои гормоны, нельзя забывать, что он не так прост и, вероятно, приложил руку к приказу, из-за которого я сейчас здесь. Хотя устоять перед Зеном, когда он такой горячий и страстный, практически нереально. Поразительно, как одно событие может разбудить в нас совершенно неизвестного нам человека.
Именно об этом я думаю, направляясь к Егору. Нашу встречу пришлось отложить на вечер. Сначала переговоры с инвесторами и подписание контрактов, потом – мои попытки избавиться от настойчивого внимания араба. От иностранцев что-то отбоя нет в последнее время.
Остановившись перед дверью, за которой находится бывший муж, вспоминаю о нашем разговоре на кухне, после которого я приняла решение о разводе.
Сказала в тот день Егору, как мне больно и неприятно, когда он флиртует с другими женщинами, переписывается и встречается с ними за моей спиной. На что он ответил, что любит меня, а все остальное не имеет значения. Взбесила его позиция! Говорить ведь легко, но за словами часто кроется пустота. Я переживала ад, а Егору происходящее казалось пустяком. Так мучительно, когда предают, топчутся на твоих светлых чувствах и мечтах, а потом смотрят на осколки под ногами и «утешают»: «Сейчас склею, я же тебя люблю».
Решительно выдохнув, нажимаю ручку и захожу внутрь. В сумке лежит снимок узи, который я всегда ношу с собой.
– Привет, – первая здороваюсь с Егором, переступив порог кабинета.
Он поднимает голову и щурится, окидывая меня внимательным взглядом.
Месяц представляла, как скажу бывшему мужу о беременности, и в мельчайших подробностях прокрутила в голове этот момент, но сейчас теряюсь.
– Привет, Даша, – отзывается Егор, продолжая пристально смотреть в глаза. – Как поживаешь? Выглядишь превосходно.
Он, конечно же, льстит. Меня всего третий или четвертый день не мучают приступы тошноты. Да и в зеркало я смотрюсь по утрам. Цвет лица серый, сама осунулась. Лишь грудь осталась.
– Спасибо. У меня к тебе очень важный разговор.
– По работе?
– Нет. Помнишь ту сделку и утро после нее?..
Егор начинает щуриться еще сильнее. Я так волнуюсь, что забыла все слова, которые собиралась ему сказать.
– Вот. – Опускаю на стол снимок УЗИ.
Егор берет его в руки и рассматривает. Изумленно пялится на меня:
– Что это?
– Я беременна.
– В смысле?
– В прямом.
– А я здесь при чем? – недоумевает Егор.
– То есть?.. Мы в ту ночь…
– А, понял… – обрывает бывший. – В тот вечер ты перебрала и ушла из ресторана с Дамианисом. Я к этому… – Он бросает взгляд на снимок, – не имею никакого отношения. Между нами ничего не было. Кабинетом ты ошиблась, Даш.
– С кем? С Зеном? – Голос против воли начинает дрожать.
Егор кивает:
– В моей постели ты проснулась, потому что этажи перепутала. Оставил отсыпаться у себя, на свой страх и риск. Благо Кира об этом не узнала, а то был бы грандиозный скандал. Так значит… тебя тоже можно поздравить? Надо же, как у нас одновременно. А в браке не получалось.
– Не может этого быть… – потрясенно выдыхаю я, пропустив мимо ушей про «не получалось».
– Как видишь, может, – вкрадчиво говорит бывший муж, возвращая снимок УЗИ. – Так что прибереги новость для настоящего отца. Однако не уверен, что Дамианис придет от нее в восторг.
– Почему?
– Кира не раз говорила, что ее отец поставил крест на личной жизни после смерти жены. Может, это слухи, конечно, и причина совершенно в другом. – Егор передергивает плечами.
Ноги подкашиваются, и я оседаю в кресло. Смотрю на снимок УЗИ, не веря в услышанное. Этого просто не может быть. Я совсем ничего не помню. Какими-то обрывками. Как такое возможно?
– Даша, тебе плохо? Вызвать врача?
Плохо ли мне? Да ужасно! Я в полной растерянности и ошеломлена, что отец ребенка не Егор, а Зен. Все даже хуже, чем я думала!
Отворачиваюсь к окну и стараюсь дышать. Это все, что остается. В мыслях беспорядок.
– Сейчас попрошу, чтобы вызвали врача.
– Не смей! – поспешно окликаю, когда Егор открывает дверь и зовет секретаршу. – Дай мне чуть-чуть времени прийти в себя.
Бывший муж делает, как прошу.
– Даш, ты совсем ничего не помнишь из того вечера? – Егор нависает надо мной, с тревогой смотрит в лицо. – Хотя я еще тогда в ресторане, когда увидел вас с Никой, обратил внимание, что ты ешь говядину. Думаю: ни фига себе, как после развода вкусы у женщин меняются. А причина, оказывается, в беременности была?
Душа разрывается от того, что это сейчас происходит именно со мной.
– Господи, какой кошмар… Выходит, мы не предохранялись?.. – запоздало понимаю, что произнесла последнюю реплику вслух.
– Этого я не знаю, – улыбается Егор. – Возможно, это и не имело значения. Мы вот с Кирой пользовались защитой. Я все задавался вопросом, как тогда наступила беременность, но врач предположил, что дело в высокой фертильности. А если половых контактов за ночь много, то…
– Можно меня уволить от подробностей?
– Ты сама спросила.
Аномалия какая-то с этими Дамианисами! Как можно было так попасть, а главное – так напиться, чтобы не помнить, как занималась сексом с мужчиной? Нет, что-то мелькает в подсознании, но… Никогда еще с мной такого не было! Даже в молодости, если пила больше, чем положено, всегда наутро могла воспроизвести в памяти события. А тут, как со снами после резкого пробуждения. Сколько ни напрягай мозги, не получается ухватиться за ниточку и размотать клубок.
– Что ты собираешься теперь делать? – интересуется Егор.
Нервно сглотнув, изо всех сил стараюсь не выдать своего состояния… Потому что я раздавлена, растоптана, и мне до безумия страшно за свое будущее. Особенно после того как Зен узнает о моей беременности.
Зато все его подкаты, откровения, взгляды и слова, которые он себе позволял, вмиг становятся понятными. Боже-боже…
– Не знаю. Ничего. Егор… Я бы пока не хотела говорить Дамианису о своем положении…
Вспоминаю о Кире. Как отреагирует дочь Зена на эту новость? Ума не приложу, что делать. Совершенно!
– Если бы ребенок все же был твоим, что тогда?
– Помогал бы воспитывать, – без паузы отвечает бывший муж.
– А Дамианис? Как думаешь, что он будет делать?
Егор задумывается.
– Мы с ним отличаемся и характерами, и взглядами на жизнь. Не знаю, какое решение примет Зен. Насколько мне известно, его младший брат связан с криминалом, в любой момент по их семье может шандарахнуть так, что мало не покажется.
– Это Кира тебе сказала?
– Да. После свадьбы она возьмет мою фамилию и мы улетим в Россию. Ребенка будем рожать в Москве.
– Господи, во что я встряла… – говорю шепотом.
Лучше бы отцом моего ребенка был Егор!
Какое-то время в кабинете царит молчание. Судорожно думаю, как быть. Волнение достигает пика, когда раздается звонок телефона. Я достаю его из сумочки, кусая нижнюю губу. Это Зен…
Сердце стучит так, словно собирается проломить грудную клетку, – аж уши закладывает.
Вспоминаю, как Дамианис целовал меня утром в лифте. Так властно, чувственно… Словно имел на меня неоспоримое право. И в какой-то степени это действительно так, потому что во мне развивается его ребенок.
– Ответишь ему? – спрашивает Егор.
– Нет, – мотаю головой и прячу телефон обратно в сумку.
Для начала нужно переварить услышанное. И уже потом – принимать решения.
19 глава
Иногда я жалею, что не получается быстро брать себя в руки в сложных рабочих и жизненных ситуациях. Особенно при чужих людях. Ведь именно таким стал для меня Егор.
Помню, как больно поначалу было осознавать, что человека, с которым, как я думала, мы проведем вместе жизнь и встретим старость, больше нельзя потрогать, нельзя поделиться с ним чем-то личным. А потом, за один день, я привыкла. Или смирилась с этой мыслью.
– Даш, отвезти в отель не могу, но такси вызову. Кира к тебе ревнует, скандалы мне не нужны, – признается Егор в очевидных для меня вещах.
– Будь любезен, – киваю и хватаюсь двумя пальцами за переносицу.
Итак, что мы имеем? Беременность как была, так и есть, а вот слагаемые изменились. И вероятно, не в мою пользу. Хотя в итоге все равно родится ребенок.
– Ника тоже думает, что я отец? – вдруг спрашивает Егор, пока мы ждем такси.
– Да.
Боже, еще с Никой предстоит как-то объясняться…
– Сколько я тебя знаю, ты никогда не напивалась до такой степени, чтобы не помнить, с кем ночь провела. Это не в твоем стиле. Ты много тогда выпила?
– По моим меркам, не особенно. Ладно, Егор, я поеду в отель. Нужно побыть немного одной. Надеюсь, о нашем сегодняшнем разговоре никто не узнает.
– Узнает, конечно. Секретарша доложит Зену, будь уверена. Мы сейчас на чужой территории.
– Пусть так, но подробности не должен знать никто.
Бывший муж кивает:
– Я же сказал, без проблем.
Поднимаюсь на ноги. Меня слегка штормит. Забрав снимок, кладу его в сумку и смотрю на Егора.
– Скажи, пожалуйста, тот приказ… Это твое личное желание или просьба Дамианиса?
– Мое личное. Видя, как остро Кира на тебя реагирует, я решил, что никому не нужны эти стрессы. Дамианис воспринял идею с энтузиазмом. Теперь правда понятно почему. Рассматривал тебя как любовницу. Извини, Даш…
Ну и ситуация. Час от часу не легче.
Словно в тумане, добираюсь до отеля. Все мысли о том вечере и ночи. Я бы и рада что-нибудь вспомнить, но, сколько ни пытаюсь – ничего не получается. Как выходили из ресторана помню, как в машину садились и ехали – тоже, а потом – провал. Наутро я проснулась с жуткой болью в затылке и лбу, как от сильного похмелья.
Захожу в лифт и тру виски, рассматривая свое отражение. Перед глазами уже новые флешбэки. Как мы с Дамианисом целовались утром в этой самой кабинке и он пытался залезть мне под юбку.
«Не устала притворяться?» – словно на повторе звучат его слова.
Даже интересно становится, что же такого я делала той ночью, что Зен до сих пор грезит о продолжении? Егор говорил, что наша интимная жизнь стала посредственной и скучной, ему не хватало эмоций, поэтому он добирал их на стороне. Через какое время Дамианис скажет то же самое?
На миг хочется, чтобы мне стерли память. А еще ловлю себя на мысли о побеге. Потому что впереди неизвестность и она пугает.
Открываю дверь ключом и даже порог переступить не успеваю, как в нос ударяет цветочный аромат. Пройдя в гостиную, я вижу на столе огромный букет. Сначала решаю, что это от Дамианиса, но рядом с вазой записка. От Насиба. Араб признается в симпатии и приглашает завтра на ужин.
Точно! Сегодня ведь у нас уже запланирован небольшой фуршет по случаю подписания контракта. Но я не смогу на него пойти. Нет ни моральных, ни физических сил. О чем и сообщаю Зену, написав короткую эсэмэску, что, кажется, приболела.
Собираюсь выключить телефон и хотя бы на вечер взять тайм-аут в общении с Дамианисом, но не успеваю. Звонит Ника. Я нажимаю кнопку «Принять вызов» и подхожу к окну.
– Ну как ты там, Дашунь? Держишься?
– Привет, Ник. Пытаюсь.
– А властный грек? Сохраняет свои неандертальские замашки? – посмеивается она.
Охватывает озноб, когда я представляю, что нужно будет сообщить Зену о беременности. Нике-то сложно признаться, что уж говорить про него…
– Ну что молчишь? День был тяжелый, да?
Безумно. Но я успокаиваюсь и беру себя в руки. Не хочу объясняться с Никой. Только не сегодня. Не свихнуться бы для начала.
– Кстати, Филимонову помнишь? – продолжает она.
– Веру?
– Да. Они с мужем развелись три года назад. Мы тогда долго обсуждали ее ситуацию и очень Веру жалели.
Что-то припоминаю… Она поймала мужа на измене, еще будучи беременной. Причем случайно. Заехала в какую-то кафешку, а он там в обнимку с другой сидел.
– И? – спрашиваю, выглядывая в окно.
Закат красивый. Сейчас бы с Лето поехать к морю и там провести вечер…
– Так вот, ей по работе предложили переехать за границу, зарплата хорошая, оплатят жилье, место дочке в саду выделят. А муж запрещает вывозить ребенка, представляешь? Вера с ним и так и эдак, но он ни в какую. Побежала она по юристам – узнавать, что можно сделать, а они развели руками и сказали, что прочерк надо было ставить в графе «отцовство». В общем, судиться, похоже, будут…
Закусываю щеку изнутри и какое-то время молчу. Все события, мысли и эмоции опять сходятся на Дамианисе и нашей ситуации. Меня тоже борьба за ребенка будет в итоге ждать?
– Прочерк не помог бы. Муж Веры обратился бы в суд, чтобы установить отцовство. Да и развелись они наверняка уже после рождения малышки. В общем, сочувствую ей. Постой… – Я сажусь в кресло. – Ты зачем это рассказываешь? Чтобы я о чем-то задумалась?
– Калиничев вроде адекватный, но ты же в курсе, что ночная кукушка перекукует дневную, – издалека заходит Ника.
– Ясно. – Чувствую непонятно откуда взявшееся раздражение. – Давай закроем эту тему. И так голова трещит…
– Кошмарит? А что Михайлова говорит?
– Что не я первая и не я последняя, кто сталкивается с токсикозом. Но мне вроде немного получше. Лишь по утрам теперь тошнит.
– Вот и замечательно! А про Веру я просто к слову сказала. Но если есть возможность подождать с новостью о беременности, то, может, так и сделаешь, а? Егор все равно не бросит дочку Дамианиса, так хоть во второй триместр перейдешь без нервотрепок и истерик его будущей жены.
– Я попросила сменить тему, – произношу холодным тоном.
– Ладно. Давай подниму настроение?
Да ты, Ника, уже… Но вместо укора я мычу в трубку.
– Я Альберта уговорила, и мы с сорванцами прилетим к тебе на следующей неделе. Заодно на девочку, которую Зен удочерил, поглядим. Меня буквально съедает любопытство!
– Вроде бы пока взял под опеку, – поправляю Нику.
Хотя я уже и в этом сомневаюсь.
– Да какая разница! Главное, увидимся. Вик и Вит по тебе соскучились.
– Хорошая новость, – смягчаюсь я и вымучиваю из себя улыбку. Но на душе все равно кошки скребут.
Мы с Никой прощаемся, и я завершаю разговор. Ставлю беззвучный режим и оставляю телефон на подоконнике. Подхожу к букету от Насиба и смотрю на алые бутоны, представляя, что через стену находится Дамианис. Отец. Моего. Ребенка.
С ума сойти.
Прикладываю ладонь к животу и глажу его. Не могу поверить в происходящее. Словно в дешевом мексиканском сериале оказалась. Но там хотя бы сценаристы придумывают, что будет в следующих сериях, а я совершенно не представляю, чего дальше ждать. Пока трусливо хочется купить билет и первым же рейсом улететь в Москву. Закрыться в своей квартире и носа не показывать на улицу.
Но разве мне позволят сбежать? Да и к чему это приведет? Зен захочет узнать причину моего исчезновения и обязательно ее выяснит.
Так что не время для опрометчивых шагов.
20 глава
Ощущаю себя маленькой девочкой на утреннике, которая смотрит по сторонам в поисках мамы или папы, чтобы получить от них каплю поддержки.
Но я одна и поддержки мне ждать неоткуда. Только от себя. В голове до сих пор вязко от того, что я сегодня узнала. Да даже от разговора с Никой не могу прийти в себя. Нашла способ подбодрить… Лучше бы что-то хорошее рассказала. Мне и так страшно за свое будущее в свете открывшихся обстоятельств.
Собираюсь лечь в кровать, но вспоминаю о Маугли. Я могла бы забрать малышку к себе на вечер, пока Дамианис ужинает с нашими партнерами, однако из-за страха, что Зен захотел бы потом зайти в номер, отбрасываю эту идею.
Да, встреча с Дамианисом неизбежна, но хочется отложить ее хотя бы до следующего дня. Потому что не знаю, как себя вести. Ситуация усугубляется еще и тем, что я хочу Зена. Иначе как объяснить свою реакцию на его близость, поцелуи и касания?
Я долго кручусь в кровати. В итоге поднимаюсь и иду в гостиную. Наливаю из графина воды в стакан и пью мелкими глотками. Пережитый стресс дает о себе знать, я не могу заснуть. Лишь представлю, как стою перед Дамианисом и признаюсь ему, что беременна, пульс тут же подскакивает до немыслимых частот. Какое уж тут спокойствие?
Резкий стук в дверь заставляет вздрогнуть. Вода выплескивается на пол.
Я знаю только одного человека, который может прийти в столь поздний час. Надеюсь, причина веская, иначе не открою. Прятаться от Зена я не собираюсь и тем более сбегать: рано или поздно нам все равно придется поговорить. Но как же хочется этого избежать!
Подхожу к подоконнику, на котором оставила телефон, и проверяю уведомления. Вопреки ожиданию, что там куча пропущенных звонков и сообщений, на экране всего лишь одно. От Дамианиса.
«У Леи поднялась температура. Что делать?»
Ничего не остается, как идти открывать дверь. Зен стоит на пороге с Леей в руках. Малышка, положив голову на его плечо, выглядит очень жалко. Почти как в тот вечер, когда лишилась семьи. Благо не плачет.
– Врача вызвал, – отчитывается Зен, – но он будет только утром.
– А температуру мерил?
– Чем? У меня ничего нет.
Да, признаю, спросила глупость.
– Проходите. – Пропускаю Зена в номер.
Кажется, у меня что-то было от температуры. Михайлова давала список в дорогу, я сфоткала его и переслала Нике, она всё и купила.
Иду в ванную и возвращаюсь с детским жаропонижающим.
– Откуда это у тебя? – щурится Зен, увидев упаковку.
– Племянники часто бывают в гостях. Я давно не наводила порядок в аптечке, – обманываю на ходу, злясь на Дамианиса, что он чересчур внимательный.
Градусника нет, но Маугли и впрямь горячая и слишком спокойная: несвойственно ей такое поведение. Особенно перед сном. Обычно так и норовит улизнуть из кровати.
– Как она провела день? – интересуюсь я.
Ведь хотела взять Маугли! Жаль, что не сделала это.
– Когда я вернулся из ресторана, Лея бегала и не хотела укладываться спать, а спустя час вдруг притихла и легла рядом. Тут-то я и понял, в чем дело.
– Дети болеют, это в порядке вещей.
Достаю мерный шприц из упаковки и смотрю на Зена, который гладит Лею по голове. Про себя улыбаюсь.
Дамианис был бы хорошим отцом для моего ребенка, зря я раздуваю трагедию на ровном месте. Да и сравнивать свою ситуацию с историями других женщин глупо.
– Ты говорил, что не хочешь детей. Почему? С Леей у тебя неплохо получается… – начинаю издалека.
Зен мрачнеет:
– Не самое удачное время для подобных вопросов.
– А когда оно будет удачным?
– Я не хочу обсуждать личные темы. День был тяжелый. – Он задерживает взгляд на букете, который подарил Насиб. – Предложение поужинать получила?
– Получила. – Я даю Маугли лекарство.
– И как? Согласилась?
– Не самое удачное время для подобных вопросов. Не люблю разговаривать на личные темы.
Дамианис ухмыляется, и вокруг его глаз собираются лукавые морщинки.
– Через полчаса Лето должно отпустить. Если что-то будет беспокоить, я поблизости. Ну и визит к врачу обязателен, чтобы твоей малышке назначили правильное лечение.
– Можно мы здесь побудем? Сил нет туда-сюда ходить. Говорю же, день был тяжелый.
– Нет, – отвечаю твердо. – Больше никаких ночевок в моем номере. У тебя есть свой.
– Давай Лее мультик потихоньку включим, она заснет, и я ее перенесу, – продолжает настаивать Зен.
Приходится пойти на уступки. Я сажусь рядом с Маугли и, как Зен недавно, глажу ее по голове. Девочка чуть ли не мурчит от удовольствия, глядя в экран телевизора. Спустя десять минут она засыпает.
– Это хорошо, что она заснула? – спрашивает Зен.
– Думаю, да. Оставь Лето сегодня со мной. Под утро температура опять может подняться, я дам ей лекарство. Только перенеси ее, пожалуйста, в спальню.
– Спасибо, – с воодушевлением принимает Зен мое предложение.
Пока он относит Лею ко мне в комнату, я жду его в гостиной, чтобы закрыть дверь и наконец-то выдохнуть, что осталась одна. Ну почти одна. Маугли не в счет.
Прямо сейчас я очень волнуюсь. Каждую клетку сковывает напряжение, потому что я вынуждена контактировать с Зеном в такой поздний час. И не зря. Когда Дамианис возвращается, что-то в его взгляде и поведении за секунду меняется.
– Даша, нам нужно поговорить. – Он сокращает между нами дистанцию.
– Не нужно, Зен… – бормочу одеревеневшими губами и бросаю взгляд на его руку, которая сжимает мое запястье.
Мы смотрим друг другу в глаза, и эта обезоруживающая близость поднимает во мне ураган эмоций. Теперь я знаю, что секс между нами все-таки был и я беременна.
– Тот вечер…
– Было и было, – перебиваю его. – Я почти ничего не помню. Точнее, вообще ничего.
– Проклятье… – Зен замолкает, слышно его рваное дыхание. – Совсем не могу себя контролировать рядом с тобой.
Я снова чувствую приятное тепло в груди, а потом и внизу живота, когда губы Зена накрывают мои. Перед глазами возникают картинки из снов. А может, это вовсе не фантазии, а воспоминания о той ночи? Ведь я уже была с Дамианисом. Так почему бы не отпустить себя и не повторить нашу близость? Чтобы наконец перестать мучиться, представляя, как это могло быть. Однако голос разума пытается подать телу сигнал сопротивляться. Который тут же блокируется властным неандертальцем.
Зен спускается губами к моей шее, ведет мокрую дорожку к груди. В это мгновение получается думать только о том, что от него крышесносно пахнет и я хочу его руки везде, на всем теле. Жадно прижимаюсь в ответ и стону, мечтая расстегнуть пуговицы на рубашке Зена и коснуться ладонями его горячей кожи. Делать все то, что творила в своих снах. Или не снах?..
Дамианис опускает бретельку ночной сорочки с плеча и продолжает меня целовать. Шумно сглатываю, когда он делает то же самое со второй.
– Зен… Не надо…
– Я хочу тебя, Даша.
Желание, словно вибрирующее в его голосе, проскальзывает в меня стрелой, которая спускается вдоль позвоночника. В следующую секунду Зен поднимает меня на руки и несет на диван в гостиную.
