Сергей Вячеславич Чернявский
Сказка На Ночь II: Имаго
– Ты в своём уме?! – заревел медведем Кайер.
– А что такого? – залепетала женщина. – Я думала вам помощь нужна…
– Мне?! Помощь?! – Кайер запыхтел, задохнувшись от неслыханной чуши. Казалось, из ноздрей гиганта сейчас вылетит пламя с дымом. – Хорошо, что Сал тебя узнала, а то мне бы пришлось твой пепел со стены соскребать!
– А кто это был? – робко спросила сжавшаяся Авийя.
– Не твоего ума дело! – рявкнул архимаг. – Марш в свою комнату!
Драйян заморгала ресницами, сдерживая слёзы, и понурила голову.
– Зачем приходила-то, – уже гораздо более мирно проворчал великан.
– Мне нужны хотя бы пять дней отдыха, – пролепетала женщина.
Кайер задумался.
– Хорошо. Пять дней. Теперь иди.
Авийя выскочила прочь и побежала в свою комнату, на ходу глотая слёзы. А архимаг занялся приведением комнаты в исходное состояние.
Глава 2.6
Максим долго гулял по этому миру, так похожему на Реальность, пока не набрёл на крохотный парк, разбитый на вершине холма. По бокам небольшой площадки, с деревьями, посажеными рядами, и поросшей ровно подстриженной травой, спускались улицы, а у подножья холма асфальтовой рекой текла автострада. В центре парка стояла беседка, в ней Макс и встретил рассвет. Бледно-оранжевое светило лениво выползло из-за небоскребов, рождая тысячи маленьких солнц на их зеркальных боках. Морок подошёл к краю площадки, опёрся на чугунное ограждение, наблюдая за просыпающимся городом. Поток машин стал гуще, на автобусные остановки потянулся народ, причём большинство было пожилого возраста. Мужчина едва сдерживал улыбку. «Бабушки… Знакомые лица. За свою жизнь они прошли огонь и воду, переварили все политические дрязги, нянчили детей и внуков… Скажите, на какую такую работу вы ездите на общественном транспорте в семь часов утра в количестве, равном количеству мест в автобусе?» Скорее всего, за всю свою жизнь Максим так и не узнает ответ на этот вопрос. Вскоре в парке показались женщины с колясками, и он ушёл, не желая пугать молодых мамаш экстравагантным видом.
Прогулка по улицам города принесла облегчение. Очень просто оказалось заставить себя поверить, что он в родном мире, но не лишённый сил, без необходимости скрываться от «костюмов» или сражаться с ними. Вот в этот мир он приведёт Саламандру и Кевина, чтобы показать им на что похожа его родина.
Когда Максиму надоело внимание каждого встречного, Морок решил уподобиться Люку и сменил плащ и чешую на деловой костюм. Незаметно стянув Маревом с лотка свежую газету, он сел на одну из лавочек на городской площади у кинотеатра. Невдалеке собралась группа людей послушать уличных музыкантов: мужчину и женщину. Менестрелей заслоняли слушатели, поэтому единственное, что разобрал Максим, это то, что мужчина держал в руках старую лакированную гитару и был одет в серые потёртые джинсы и льняную рубаху, а женщина – в длинное чёрное платье. Её волосы, цвета вороного крыла, падали на лицо, и она постоянно отбрасывала чёлку рукой. У её спутника волосы тоже были чёрные, но как будто выгоревшие на солнце. Музыкант тренькал по струнам, настраивая инструмент.
«Сейчас начнётся концерт кошачьей песни», – подумал Макс, закинул ногу на ногу, киношным жестом встряхнул газетой, раскрывая её на первых страницах. Журналисты в этом мире оказались очень расторопными: основным материалом издания была статья о ночном происшествии в клубе «Полнолуние». Прилагалось даже пара тёмных, смазанных фотографий, на которых можно было, хоть и с трудом, разобрать белую тушу оборотня. Из газеты Морок понял, что Люк с товарищем тут давно известны, и ничуть не скрывают своего происхождения. Мало того, они умудрялись ещё и деньги делать на этом. Но часть их средств теперь перекочует к посетителям клуба, так как они, судя по статье, «…решили подать иск за моральный ущерб на полиморфного хозяина «Полнолуния» и его неживого друга…». Макс улыбнулся. Он бы не отказался посмотреть, как будут судить вампира и оборотня за их поведение. То ещё будет шоу.
Барды начали выступление, и в мысли Максима незаметно прокрались слова песни. Он по-прежнему пытался читать, одновременно всё больше и больше вслушиваясь в сильный мужской голос.
Твой мир опять застыл средь сумрачных огней,
Затмила солнце ночь, затмила разум тень,
Нет чувства смысла, исчезла ненависть и боль.
Почувствуй пламя, сражаясь за мечту,
Все тени прошлого ведут свою игру,
Разрушены мосты, погас огонь забытых звёзд.
Включилась женщина:
Вновь ты один всё знаешь,
Вновь тенью ускользаешь,
Лишь об одном мечтаешь –
Забвенье!
И снова мужчина:
Твой мир – вечность и пламя,
Забыт навсегда ты в нём.
Твой мир – страсть и желанье,
Объятый огнём!
Опущен занавес, закончена Игра,
Но слышен волчий вой, вновь полная луна,
Твой мир живёт в тебе и сердце жжёт огонь.7
Женский голос повторил припев, а последний куплет уличные музыканты пропели вместе.
Вернув газету продавцу и снова заработав удивлённый взгляд вслед, Максим направился к музыкантам, поющим такие странные песни. Когда он протолкался сквозь сгустившуюся толпу слушателей, там оказалась совсем другие люди, чем он видел в начале. На все вопросы: «где те, другие?» только недоуменно качали головой и просили не мешать. Морок постоял ещё, послушал, но больше не было ничего похожего.
«Ах ты ж, хитрая жопа, серый читер. Опять ты меня к чему-то подталкиваешь, как тогда в таверне, когда я сомневался брать или нет квест на поиск источника болезни Уробороса. Потом это вылилось в схватку за Его Сердце, обретение памяти и изгнание из Игры. На какие рельсы чёртов Демиург пытается меня поставить в этот раз? Думаешь опять песенку спел, и я всё бросил и кинулся задание выполнять?»
Тогда он отправился дальше. Макс будто бы тянул время: побывал на выставке художников, рисующих на асфальте, покатался на внешних лифтах небоскрёбов, постоял на мосту над широкой рекой. Мужчина сам не понимал, что мешало ему заниматься этим в Реальности. Всё дела какие-то были, наверняка важные. «Ладно. Позволил себе расслабиться на денёк и хватит. Чем ближе вечер, тем муторнее на душе. Тьма требует действий. Нужно найти место поспокойнее, чтобы сконцентрироваться.»
Когда уже почти стемнело, Макс вышел на берег моря. Сев по-турецки на песок, он закрыл глаза, обращаясь внутрь себя.
– Даурия! Даурия!
В мире Биврёст Плаг, вышедший на ночную охоту, вздрогнул, по телу прошла дрожь. Казалось, каждая клеточка затряслась, и волны вибрации сложились в слова, которые морой слышал будто душой.
– Даурия! Даурия!
– Да, хозяин… – неуверенно прошептал вампир.
– Пришло время твоей службы! – суровым тоном приказал ему Морок.
– Всё что пожелаете, хозяин… – зашипел тот.
– Значит так, мне нужно, чтобы ты попал на Поцелуй Смерти, и забрал оттуда одну вещь.
– Без проблем, хозяин, если вы туда меня доставите…
– В смысле?! А ты сам, что ли не можешь?! – Даурию аж затрясло от силы эмоций, испытываемых Мороком.
– Сам-то, может, и могу, а вот моё тело в гробу – нет, – съязвил упырь и тут же испуганно добавил, – хозяин.
– Тысяча демонов! Ладно, я заберу тебя!
Вибрация исчезла.
Плаг выругался.
– Чеснока мне в рот теперь, а не охота! Надо возвращаться в гнездо, предупредить родичей! И опять тащи этот гроб!
Вампир призраком пролетел сквозь заборы крестьянских огородов и заросли растений, возвращаясь к тому месту, где он оставил своё тело. Кровь, которую насильно влил в него Морок, изменила не только его внешность. Она сделала его более вещественным. Теперь он с трудом проходил сквозь стены, камни или землю, зато мог гроб свой сам таскать, а не быть прикованным к месту захоронения, как другие упыри. Но сообщать об этом «хозяину» Плаг не собирался. В остальном он изменений не заметил. Даурия, как и другие морои, питался энергией жертвы. Подходила любая и та, что выделялась, когда человек радовался, и та, когда печалился, главное, чтобы эмоции были сильными. Упыри не могли развеселить человека, но могли вызвать у него страх. И сильнее всего жертва пугалась, когда кошмарная тварь, призрак из ночных кошмаров, вылезала из стены, нависала над лежащим на кровати человеком и разрывала ему клыками горло. Энергии – хоть залейся! Можно месяц из склепа не вылезать.
Вытащив из ямы под кустом гроб, Плаг, как дровосек бревно, взвалил его на плечо и полетел к остаткам усадьбы, что находилась в лощине за холмом. В её подвалах вампир разместил новое гнездо. За прошедшее время к двум родичам прибавилась третья – симпатичная брюнетка, совсем недавно умершая самоубийца. Наверное, она уже по нему соскучилась…
Макс погрузился в раздумья. «Хочешь не хочешь, а нужно придумывать новый способ путешествия между мирами. Ломиться силой бесполезно – «действие равно противодействию», значит нужно искать лазейку.» – Морок опять вспомнил оборотня. – «Плоть от плоти Уробороса, кровь от крови, говоришь… Луна везде одинаковая, говоришь… Хорошо хоть не сказал, что, мол, ложки нет… А тьма, она везде одна и та же? Что ночь на каждом из миров, что темень подпространства? Что там Серый пел? «Затмила солнце ночь» – это условие выполнено, попробуем, «ускользать тенью»…» Максим расслабился – «исчезла ненависть и боль», теряя форму. Колышущееся пятно мрака было практически неотличимо от окружающей ночи. А Морок начал как будто утопать в этой тьме, погружаясь в неё глубже. Мир тускнел, заливаемый мраком. Вскоре Макс понял, что он уже в подпространстве. «Получилось! Мой мир, мои страсть и желанье, моя Саламандра, объятая огнём, скоро я разыщу тебя. Дождись меня, где бы ты ни была.» Туманные плети зашевелились, как множество щупалец осьминога. Теперь нужно найти мороя. Прислушавшись к своим чувствам, Морок уловил отголосок. Будто он где-то забыл что-то важное, частичку себя. И Максим устремился к источнику этих эмоций.
Плагидум Даурия спустился с ношей в подвал усадьбы. Невесты подбежали к повелителю, прильнув телами в прозрачных саванах. Родич, звавшийся Тимудумом, встал с крышки своего гроба, сдержано кивнув. Он не простил Плага за то, что тот пресмыкался перед тем странным пришельцем, едва не уничтожившим всё гнездо.
В это время чья-то обувь шаркнула по каменным ступеням. Глухо постукивая, шаги приближались к замершим вампирам. «Слежка? Охотники? Крестьяне?» – промелькнуло в голове у Даурии, и тут он увидел спускавшегося. Упырь тут же бухнулся на колени, одна из невест незамедлительно последовала его примеру. Новенькая и этот упрямый Тимудум остались стоять.
Губы Морока скривились.
– На колени, черви! – рявкнул он, и волна Чёрного Марева сшибла стоявших. Незнакомая ему темноволосая упырица распласталась по полу, благоразумно не поднимая лица от камней, а вот другой вампир встал. Макс мгновенно оказался рядом. Чёрный фламберг взметнулся над гробом.
– Любое неповиновение будет наказываться! – бездонные провалы тьмы вместо глаз буравили непокорного упыря. Тот опустил голову, и запоздало преклонил колени. Морок рубанул клинком, отсекая верхнюю часть гроба. Вампиры горестно закричали. Громче всех выл Тимудум, растворяясь в воздухе. Плети Марева вздёрнули Даурию под потолок.
– Если не можешь контролировать своих упырей – будешь в гнезде единственным кровососом! – предупредил его Максим.
– Да, хозяин, простите хозяин, больше такого не повторится, хозяин! – шипел потрясённый такой жестокостью вампир.
Морок отпустил его, перешагнул медленно растекающуюся лужу тёмной крови, подходя ближе.
– Слушай внимательно, повторять я не собираюсь. На Поцелуе Смерти найдёшь центральный вампирский город, Беес-Иссилу, там, на искусственном холме, будет древний замок. В его центре построена башня из металла, поднимаешься на самый верх, в комнату над облаками и с прозрачными стенами. Не бойся солнца, стены хоть и прозрачные, но тебя защитят. Там ты найдёшь комп, достанешь из системника хард8 и принесёшь мне.
– А?..
– Тысяча демонов! Пожалуй, это слишком сложно… Значит так, принесёшь мне вот такую вещь…
Щупальца чёрного тумана метнулись к Плагу, окутывая его голову. Почти сразу же в серой пелене вампир увидел череду образов – странные коробки, или ящики для овощей, похоже, сделанные из металла, различных расцветок и форм. Макс воспроизвёл для упыря все виденные им ранее системные блоки.
– Улови общие черты в том, что я тебе показываю, и принеси мне такое же!
– Да, хозяин… – пролепетал несчастный Даурия. – Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что…
– Ты мне ещё поостри, – проворчал Морок, убирая Марево.
– Хозяин, а я могу взять с собой невест? – с мольбой в голосе спросил вампир.
Максим посмотрел на прятавшихся за спиной Плага упыриц. Те отрицательно мотали головами и строили гримасы. Похоже, они не разделяли желание повелителя отправиться на опасное задание вместе с ними.
– Хорошо, можешь взять, – разрешил Макс и послал моройкам воздушный поцелуй. – Залезай в гробы, диверсанты!
Вампиры соединились со своими телами, Морок обнял их Маревом, одновременно сам превращаясь в туман. Ему стало казаться, что деревянные ящики гробов находятся внутри него, висящие в паутине щупалец тумана. А сам он огромный, как мир. Максим опять не заметил, как попал в подпространство. Теперь его желанием было оказаться на Поцелуе Смерти, и мир, повинуясь желанию, раскрыл себя перед Мороком.
Макс очутился в развалинах города. Брошенные многоэтажки срубленными стволами повалились друг на друга, редкое здание стояло прямо, словно здесь пронёсся чудовищный ураган, разметавший цивилизацию. Осколки кирпичей, куски бетонных блоков, узлы арматуры и всевозможный мусор усеивали пространство между домами. Это был район, где раньше жили обычные люди, относительно свободные от власти вампиров. Похоже, Дом Немесиса воевал на несколько фронтов, избавился от регпиров и под шумок установил тотальную власть Бессмертных по всей планете. Плотные фиолетовые облака по-прежнему затягивали небо, а вдалеке слышались раскаты грома. Система, защищающая вампиров от дневного света, продолжала функционировать, как и раньше. Максим сильно оттолкнулся и взлетел высоко в воздух, чтобы определить, куда двигаться. С первого раза не понял, пришлось повторить. На сей раз, пробив слой туч, он увидел вдалеке вершину королевской башни. Тогда Морок побежал по улице, таща за собой гробы. Хотелось всё сделать побыстрее, в этом мире угнетал даже вдыхаемый воздух. К тому же казалось, что за тобой наблюдают тысячи глаз. Не хотелось думать, что, если Белла заняла место Вероники, у упырей ничего не выйдет. Да и Максим засветится, а ему так хотелось сделать вампирше сюрприз.
Пока мужчина пересекал развалины огромного города, из зданий иногда показывались их бледные обитатели. Но морои не пытались атаковать чужака, чувствуя сородичей. Видно решили, что Морок их раб. Упыри на Поцелуе Смерти разграничили большую часть территории на охотничьи зоны и не пересекали чужих владений. Зато на своих они вскоре уничтожили всё живое и теперь постоянно терзались жутким голодом. Новые вампиры не умели, не хотели или не могли выращивать собственные стада людей, чтобы у них было пропитание, так как искомое они могли получить только со смертью жертвы, в то время как большинство аристократии довольствовались укусом, оставляющим добычу в живых.
Постепенно дома снизились, стали одноэтажными, потом вообще перейдя в скопление бедных лачуг и зачахших огородов. То была древняя часть Поцелуя Смерти, территория аристократии. Столица вампирьего королевства Беес-Иссилу. Когда до замка оставалось два квартала, Макс остановился. Бросил свою ношу на землю.
– Вылезайте, приехали! – позвал он. Упыри встали прямо сквозь крышки.
– Вон там замок, действуйте!
– Да, хозяин, – хором прошипели вампиры, склонившись в поклоне.
– Даурия, как только найдёшь искомое, подумай обо мне. Я тебя найду. – Продолжил давать указания Морок, добавив двусмысленно: – Хоть под землёй.
Максим задумался, какие ещё инструкции дать.
– И, если встретишь там кого-нибудь, необычного, кто будет представлять для тебя опасность, тоже подумай. Сначала обо мне, потом о нём. Понял?
– Да, хозяин…
– Всё. Удачи.
– Хозяин… – неуверенно начал Плаг.
– Что ещё?! – раздражённо спросил Макс.
– Не могли бы вы убрать наши тела куда-нибудь в укромное место…
– Зачем?! Здесь не бывает дня!
– Ну, вдруг… Да и неуютно как-то, посреди дороги, как попало, у всех на виду…
– Неуютно, говоришь?! – Морок закипал, глаза залило тьмой, плащ зашевелился щупальцами. Он ударил Маревом в стену ближайшего дома, пробив огромную дыру, затем подхватил плетями гробы и зашвырнул со всей силы в пролом. Упыри болезненно вздрагивали и ойкали каждый раз, когда их тела ударялись внутри об стенки.
– Так лучше?! – издевательским тоном спросил мужчина у Даурии.
– Дда, ххоззяинн… – заикаясь ответил тот, а потом для верности упал на колени. – Прроссттиттее, ххоззяинн…
Максим только презрительно скривил губы, перешёл в место потемнее и, став чёрным туманом, растворился в воздухе…
Вампир встал с земли, и, не глядя на невест, поплёлся к замку. Упырицы застонали и потащились следом, ежесекундно затравленно озираясь.
Морок витал в подпространстве. «Куда теперь? На место встречи? Рано, у меня ещё нет результатов. Может, Кевина навестить, узнать, как дела? Только где ж его найти? Попробую у подружки, на Ледяном Замке.»
Максим вышел во владениях Зимы. Его встретила тихая зимняя ночь. Молодой месяц острыми рожками цеплялся за бархатно-фиолетовое небо, с острыми льдинками звёзд. Их свет отражался на снеге, и казалось, что он тоже усыпан звёздами, только уже упавшими. Город внизу на ледяной равнине светился синими и голубыми огнями, в нём и с наступлением темноты не затихала жизнь. Замок у застывшего водопада вернулся в первоначальный вид. Он был тих и спокоен, как заснувший могучий зверь. «Молодец, отстроилась. Не замечал я ранее у девчушки способностей творца, видимо сил набралась.» Мужчина поднялся по ступеням ледяного дворца, прошёл знакомой дорогой мимо новых, миролюбивых Големов, провожаемый четырьмя сапфировыми зрачками. Прошёл по мосту над колодцем, подсвеченным изнутри, от чего вода казалась бледно голубой. Там Морок поиграл Маревом с трёхглазыми рыбами. Стоило ему опустить плеть колеблющегося тумана под воду, как они тут же ударяли по ней щупальцами, снабжёнными стрекательными клетками, как у медузы. Потом Макс прошёл в тронный зал, опять заставленный ледяными фигурами. Только теперь здесь были не только лучники и войны. Добавились скульптуры в длинных одеяниях и с посохами. Маги. Зима решила не отставать от последнего писка моды.
– Аа-уу!! Есть кто живой? – крикнул Максим, и эхо заметалось, отражаясь от холодных стен.
Тут мужчина разглядел у трона Зиму. Девушка стояла выпрямившись, как солдат в карауле: руки по швам, подбородок вздёрнут, взгляд раскрытых глаз направлен в потолок. И, кажется, она не дышала. Подойдя ближе Морок понял, что Зима заключена в хрустально-прозрачную глыбу льда.
– Интересное времяпровождение! – хмыкнул Макс. Постучал костяшками пальцев по льду. – Тук-тук! Кто в Теремочке живёт?
Он походил кругом, размышляя, что же делать. «Разбить или не разбить, вот в чём вопрос! Вдруг она так медитирует? Или же силы накапливает? Что я про неё знаю? Да ничегошеньки! Кевина тут явно нет, иначе бы она не занималась подобной ерундой. Но, может, она хотя бы знает, где он? Возвращаемся к тому, с чего начали. Зиму нужно спросить, а для этого нужно лёд разбить. О, в рифму получилось!» Внезапно Максим замер. Глыба, в которую была заключена девушка, уменьшалась! Морок нахмурился. «Что же делать? Помочь ей или наоборот не мешать? А, ломать – не строить!» Щупальца Марева, повинуясь его воле, ударили по ледяному кристаллу, но так аккуратно, что отколи только маленькие кусочки. Максим сделал тысячи плетей, толщиной не более иголки, и стал осыпать молниеносными уколами глыбу, превращая её в мелкую крошку. Вскоре между Зимой и воздухом осталось льда только в два пальца толщиной. Теперь нужно было подождать. Здесь девушка должна справиться сама.
Макс отошёл в сторону, так, на всякий случай. И лучше не вставать спиной к ледяным скульптурам, он помнил, как хорошо они умеют оживать.
Зима будто бы засасывала лёд в себя. Наконец последнее препятствие исчезло, и Зима шумно вздохнула, как пловец, выныривающий на поверхность. Без сил подалась вперёд, тяжело опёршись на появившееся из воздуха копьё. Белые волосы упали ей на глаза, превратив в древнюю старуху. Она отбросила их дрожащей рукой и тут девушка заметила чёрную фигуру, покрытую металлически поблескивающей чешуйчатой бронёй.
– Кто ты?.. – едва слышно прохрипела Зима и закашлялась, прочищая горло.
– Меня зовут Морок, а тебя? – спросил Максим, не убирая чешуи с лица.
– Зима… – всё ещё хрипло ответила она.
– Ничего, что я сломал ледышку? Я тебе не помешал отдыхать?
– К ремонхазу в задницу такой отдых, – вяло улыбнулась девушка. Провела рукой по лбу, поправляя диадему. – Наоборот, спасибо. А теперь уходи!
– Что так, а как же гостеприимство в благодарность за спасение?
Зима внимательно посмотрела на незнакомца. Он над ней издевается? По чешуйчатой маске ничего не поймёшь.
– Если я попрошу тебя остаться, я подпишу тебе смертный приговор. Он не простит тебе вмешательства.
– Он? Кто – он?
– Долго объяснять, уходи.
– Не волнуйся, я могу за себя постоять! – усмехнулся Морок.
– Тебе с ним не справиться. С ним никто не справится! Беги уже! – с мольбой в голосе уговаривала его девушка.
– А ты? – не унимался Максим.
– У меня больше нет сил… – девушка опустилась на трон. – Уходи… Почему меня никто не слушает?..
И Зима потеряла сознание.
Макс покачал головой.
– Угу, щас, бегу и волосы назад. – Он подошёл к девушке, подхватил её на руки. – А почему меня постоянно преследует де жа вю? По сценарию я сейчас должен выпрыгнуть в окно… Но не буду же опять портить замок?
Морок постоял немного, ожидая, когда же появится этот таинственный Он, но было тихо. За окном зарождался рассвет. Следовало поскорее найти местечко потемнее, чтобы пробраться в подпространство. Без промедления оказавшись там, Макс решил всё же посетить Реаклос. Там можно было и Зиму в чувство привести, и дождаться сведений от упырей. Или же от Кренга с Люком.
Мужчина вышел из подпространства на морском побережье у подножья чёрной рукотворной скалы, которую венчал замок, стилизованный под дракона. Серый песок под ногами Максима тихо скрипел, когда он шагал к морю. Волны цвета расплавленного свинца с шумом бились об антрацитовую скалу, разбрасывая ртутные брызги на обесцвеченный пляж. Солнце закрыла плотная пелена серых облаков, только ближе к горизонту имевшую бледно-оранжевые проплешины, словно ткань туч изъела кислота. Рассвет был едва заметен, как будто брезговал касаться осквернённой земли. Уж лучше покрыть её вечной тьмой. Над морем поднялся ветер, принося с собой глухой рокот зарождающегося шторма. Максим опустил девушку на песок, наклонился, зачерпнул живого серебра из яростно бросающегося прибоя и сбрызнул её лицо. Зима заморгала.
– Где я? – удивлённо спросила она.
– На Реаклосе.
– Никогда не слышала о таком мире…
– Он необитаем, поэтому не представляет интереса.
Девушка поднялась на ноги, сотворила копьё, с тревогой огляделась вокруг. Сильный ветер развевал её волосы.
– Необычное сочетание цветов…
Морок только пожал плечами.
– А что там за замок?
– Не знаю, пойдем, посмотрим? – предложил Максим.
– Пойдём, почему нет… Только как, лестницы-то нет!
Макс чуть присел, а потом взметнулся стрелой, с огромной скоростью уносясь вверх. Зиме почудилось, что за ним остаётся тёмно-серый шлейф. Она последовала его примеру, но на средине чёрного пьедестала поняла, что сил не хватает и сейчас полетит вниз. Тогда девушка вонзила в похожую на стекло поверхность копьё, забралась на него, раскачалась как на трамплине и снова прыгнула вверх. Приземлившись на небольшой площадке перед входом, где её уже ждал новый знакомый, Зима призвала к себе копьё.
– Идём внутрь? – уточнил Морок. Девушка кивнула.
Странный замок имел только арку входа, без створок дверей. Внутри было много ходов, округлых комнат, пологих подъёмов и спусков. Никаких острых углов, ступеней или чётко очерченных линий, всё плавно, сглажено. На третьем этаже, в груди «дракона», они нашли тронный зал. В обширном помещении с уходящим вверх потолком – шеей «дракона», стоял только массивный каменный трон, да на полу был орнамент в виде многолучевой звезды, чьи линии казались проплавленными в камне. Зима заметила мелькнувшую на троне красную искорку. Девушка подошла ближе и подняла крупный красный кристалл. Она повертела вещь в руках.
– Что это такое? – спросила она, протягивая кристалл Мороку.
Тот бережно принял его, и как только пальцы коснулись гладкой поверхности, над ладонью Максима появилась маленькая фигурка женщины, окружённой языками пламени. Казалось, что даже её кожа источает огонь. Фигурка начала танцевать, кружась и извиваясь, но вдруг замерцала и пропала. Макс небрежно бросил её обратно на трон.
– Наверное, просто детская игрушка.
Зима недоумённо посмотрела него. Максим решил сменить тему.
– Зима, ты не знаешь где Тёмный Огонь?
– А что? Ты его знаешь? – девушка нахмурилась
– Вроде того.
– Он ничего про тебя не рассказывал. – Холодок в тоне Зимы понизил температуру в замке на десяток градусов.
– Мы недавно подружились, – Морок развёл руками.
Девушка помолчала, решая делиться с незнакомцем мыслями или нет.
– Я не знаю, что с ним случилось, но что-то плохое… Я сердцем чувствую…
Макс сглотнул.
– Может, ты просто соскучилась? – как можно безразличнее спросил Максим.
– Это тоже, но не в этом причина. Поверь мне, это не просто бредни влюблённой женщины, ему правда плохо сейчас… И если ты его друг, ты должен ему помочь!
– А что же ты не отправишься на его поиски, или этот, как его… Сэраф!
– Сэраф наверняка ищет его… А я не могла, он меня не отпускал.
– Да кто он, в конце-то концов?!
– Не твоё дело, это личное. – Зима топнула каблуком. – Так ты поможешь мне найти Кевина?
– Ладно, помогу, только дождёмся моих друзей, я договорился с ними здесь встретиться.
Девушка побарабанила пальцами по древку копья.
– Тайная встреча в необитаемом мире. Я заинтригована!
– Потерпи немного, пусть это будет тебе сюрпризом, – усмехнулся Морок, а потом взял и уселся на чёрный трон. – Ну как, мне идёт?
Зима подняла большой палец вверх.
– Как по тебе делали!
Она поискала глазами, куда бы сесть, потом создала изо льда ещё один трон и села на него.
– Подождём. Если, конечно, он не найдёт нас раньше, – сказала она и откинулась на спинку. Следовало набраться сил.
Морок неподвижно сидел на троне, рассеянно вертя между пальцами красный кристалл, не активируя его.
Кренг вышел из остатков кирпичной стены. Перед ним высились развалины старого замка. Круглые пузатые башни с коронами обломанных зубцов, массивные стены, квадратные пропорции. Дом Немесиса всегда был традиционен, если не сказать консервативен. Зеленокожий вампир вздохнул и направился внутрь замка, туманом пройдя сквозь створки ворот.
Высшие Вампиры много знают друг о друге, частенько даже устанавливают постоянную связь, чтобы информация поступала мгновенно. Поэтому найти оставшихся в живых собратьев для Кренга не будет сложным. Но вот убедить их присоединиться к его походу… Вампир решил начать с самого сложного: самовлюбленных, несдержанных, вспыльчивых, упрямых Немеситов. Дом непреклонных воинов, самых яростных защитников бессмертной власти. Лучшие бойцы беессы Вероники, не уважающие магию, зато в искусстве убивать достигшие совершенства. Но вот со стратегией у них были проблемы.
Кренгу недолго дали любоваться просторными хоромами замка. Навстречу ему вышел Ро’бак орс Ахоресс, ставший гласом Старейшин Дома Немесиса после упокоения Утара орс Кеаллисса на Отце-Зверей.
– Кренгоур орс Греммор… – прошипел вампир, чуть кланяясь и в тоже время издевательски улыбаясь. – Ты наконец-то пришёл к нам попросить убежища?
– Не угадал Ро’бак, – спокойно ответил зеленокожий вампир, не поддаваясь на провокацию. – Мне нужно поговорить со Старейшинами.
Ро’бак на секунду задумался, а потом произнёс уже другим голосом, глухим, нечётким.
– Я слушаю…
Кренгоур узнал Старейшину Ваалисса.
– Sois rut, massebi Vaaliss, – вежливо поприветствовал его орс Греммор.
– Sois rut, Krengour, – вернул приветствие Старейшина. Кренг мысленно отметил, что доросири его не назвали. – Что ты хотел у меня спросить?
Кренг замялся.
– А где массеби Митисала? – осторожно поинтересовался он.
– Он стал старым и был упокоен, пока им не завладело Безумие Вечности.
«То есть пока он не уподобился животному и не сожрал всех вокруг, начиная с тебя. Вот только Митисала был младше Ваалисса,» – промелькнули мысли у зеленокожего вампира, но вслух он почтительно сказал:
– Да прибудет с ним Мортис.
– Sa, wis Mortis rav sih, – согласился Ваалисс.
– Старейшина, я думаю вам не нужно объяснять, что наша война с werhurati была спровоцирована. Я нашёл виновника, но он окружил себя многочисленными войсками и нужны все dorosiri, чтобы одолеть его. Ваш Дом покрыл себя бессмертной славой на Дорон’Босне, и я надеюсь, что вы не останетесь в стороне.
– Да, – самодовольно согласился Старейшина, – мы почти победили! И если бы другие Дома столь же много сделали, сейчас бы рабы-верхурати трудились на наше благо!
– Без сомнения, массеби.
– Но не мало ли одного нашего Дома?
– Я приглашу и другие Дома, но я обратился к вам первым.
Было видно, что Ваалисс польщён.
– Мы согласны!
– Благодарю. Тогда осталось уладить ещё один вопрос, сразу, чтобы потом не было недосказанности.
Старейшина нахмурился.
– Что ещё? – раздражённо бросил он.
– Вероника погибла. Следующий в списке Лласар орс Штрурис. Когда мы все соберёмся, следует присягнуть ему на верность. – Кренг говорил спокойным тоном, глядя в глаза кукле Старейшины.
– Что?! Дом Калиги?! А почему не Дом Немесиса?!
– Вы знаете, доросири из вашего Дома только десятый по списку, – терпеливо парировал Кренг.
– Ну и что, пора пересмотреть этот список!
Зеленокожий вампир молчал. «Он знает о месте своего Дома в очереди на трон. Знает, что пересмотреть список равно гражданской войне среди и так прореженных доросири. Знает, но всё равно говорит такое. И не в упрямстве дело…»
– В таком случае мы никуда не идём, пусть Дом Калиги и разбирается!
Кренг кивнул, найдя подтверждение своим мыслям.
– Это измена Веронике. Измена её памяти. – Он повёл плечами, разминая мышцы. Лицо его было печально. – В таком случае лично вы, массеби Ваалисс, умрёте.
– Как ты смеешь мне угрожать, ты, прах! Ро’бак! Убей его!
И дух старейшины покинул тело оракула. Орс Ахоресс достал катану.
