полная версия

Сергей Скиба
Жнец

Полная версия

Глава 7

– Да бабуля. Конечно, помню… на днях приеду. Да я и собирался сразу в начале отпуска, только дела свои хотел закончить. В субботу буду, после обеда. – Сет отложил телефон.

Совсем замотался со всеми этими непонятными проблемами. Забыл, что каждый отпуск он обязательно навещал свою бабушку и гостил у неё несколько дней. Жила она недалеко, буквально в десяти километрах от города, в маленькой деревушке. После смерти родителей это был его единственный родственник. Старушка много раз намеревалась его усыновить но, учитывая её возраст и доходы (да ещё старческие неврозы) попечительский совет не позволил ей даже оформить опекунство. Пришлось Сету до совершеннолетия маяться в детдомах. Бабушка его навещала не часто, на маленькую пенсию много не наездишь, но стабильно. Забывать или оставлять внука совсем без присмотра она не собиралась. Когда ему исполнилось восемнадцать, он какое-то время прожил в её доме, пока не нашел подходящую работу в городе. А сейчас старался навещать бабулю чаще, да и денежные переводы посылал регулярно хотя и самому не всегда хватало.

Придётся отложить дела насущные и обязательно съездить в гости. Долго гостить, конечно, он не собирался, но пару дней стоило уделить любимой родственнице.

Утро субботы встретило его на автобусной станции пасмурным небом. Накануне первый раз за последнее время удалось уснуть. Едва заставил себя вылезти из постели. В такую погоду только дрыхнуть до обеда, но автобусы ходили в захудалую деревеньку не часто и следующий был только вечером. Микроавтобус ехал резво, но поскольку останавливался почти на каждой остановке, поездка тянулась и тянулась.

Сет покинул душный салон только к обеду. Вокруг деревенский пейзаж. Разбитая сельская дорога и дворы, дворы, дворы… Бедность тут соседствовала с богатством. Вот полуразрушенная халупа, окруженная покосившимся забором непонятного цвета, а буквально в тридцати метрах двухэтажный дом, обшитый пластиком и с торчащей из стены спутниковой антенной. Забор из железобетонных плит вокруг особняка делал его похожим на режимное здание. Не хватало только колючей проволоки и вышек по периметру. Причём буквально пол года назад этого строения тут не было. Несмотря на сравнительную близость к областному центру (десять километров конечно немало, но для загородной дачи на лето, не так уж и далеко, да и места тут живописные) бомонд селится тут, не спешил, да и средний класс тоже, а вот мелким дельцам давно пора уже было обратить на деревушку внимание. Глядишь, понастроят себе домики тут, а заодно может и дорогу починят, а может и газ протянут.

Так за раздумьями Сет незаметно подошел к дому своей бабушки. Здоровенный старый пёс неизвестной масти (все, что осталось от некогда большого бабусиного хозяйства, годы здоровья ей не добавляли и постепенно держать живность, немолодой женщине, стало в тягость) поначалу залаял, но потом, принюхавшись, узнал молодого хозяина. Сет потрепал его по холке и вошёл в дом. Бабулиной радости не было предела, она успела налепить внуку его любимых пельменей и уже доваривала первую партию оных. Кухня насквозь пропахла пельменным духом. От таких ароматов слюна выделяется автоматически. Так что как говорится: «С корабля на бал».

– Здравствуйте, Степановна. – всю жизнь, проработавшая в колхозе бухгалтером, Степановна заслужила у односельчан немалый авторитет и все называли её уважительно по отчеству. Так повелось, что и внук с детства подхватил такую привычку. По-другому её называть как-то и язык уже не поворачивался.

– Здравствуй внучек. Помой руки, переодевайся и за стол. Где штаны твои лежат, надеюсь, помнишь ещё.

– Конечно.

За завтраком или правильнее будет – за обедом, в неспешной беседе выяснилось: крыша протекает, сарайчик для угля развалился, а насос в колодце вместо того чтоб поливать огород планомерно высаживает предохранители на счётчике электроэнергии. Все эти мелкие недоразумения были решены в течение трёх часов, но сразу же нашлись другие, третьи, четвёртые и конца этому видно не было до самого вечера. Если ты живёшь в деревне, то переделать всю работу просто невозможно. Слава Богу, что ровно в двадцать ноль-ноль соседки Степановны имели обыкновение собираться у её двора на лавке для обсуждения новых слухов и старых сплетен. Этот сбор означал окончания мучений, поскольку в двадцать один ноль-ноль на деревне полагался отход ко сну. Естественно, что на следующий день всё начнётся по новой, но это будет завтра, а пока стоило выйти вместе со Степановной. Некоторые новости озвученные на таких собраниях просто умиляли. Сет никогда не отказывал себе в удовольствии послушать седых сплетниц.

Где-то в то же время, как сплетничали бабульки, деревенская молодёжь начинала собираться на дискотеку. По одному, а иногда небольшими компаниями они проходили мимо лавки и естественно сразу же становились объектами для пристального внимания старых перечниц.

– Гляди Галкина дочка как вырядилась, ну вся в мать пошла. Тоже видать в подоле принесёт.

– А кто это с ней под руку?

– Да Димки Поливанова сынок. Хороший хлопец, а связался с такой…

…

– Да Митрофанов ещё в прошлом годе с Полиной развёлся. Вывез всё хозяйство, ничего не оставил…

– Знатный жмот, тот ещё.

…

– А кудЫ ж она пойдёт то, с двумя то дитЯми, бедная, вот и терпит горемычная.

Это могло бы тянуться часами, но заканчивалось всегда в девять вечера. Отход ко сну это на селе святое, а пока есть время… и разговор начинается сначала, но уже в других лицах и других временах. Скоро Сету наскучило однообразие кумушек. Сидя возле них он заметил несколько знакомых, прошедших в сторону сельского дома культуры, вернее, бывшего дома культуры. Теперь предприимчивые односельчане Степановны устроили в здании небольшое, но довольно уютное кафе. Там можно было не только выпить-покушать, но и потанцевать. Для этого имелся внушительных размеров вестибюль – наследие дома культуры имени Ленина. По крайней мере, обветшалое и уже было готовое рассыпаться здание приобрело после перестройки под кафе более-менее презентабельный вид. Пожалуй, стоило догнать знакомых и присоединиться к ним. То, что они идут именно в кафешку сомнений не вызывало хотя бы потому, что больше пойти было просто некуда.

– Степановна. Пойду я, пожалуй, прогуляюсь.

– Ага. Сходи внучек. Я дверь на ночь тогда не буду запирать, придёшь домой не забудь запереть.

– Понято.

Догоняя парней уже скрывшихся за поворотом, Сет лихорадочно вспоминал их имена. В лицо он помнил каждого, хотя друзьями их, конечно, назвать нельзя (несколько раз они отдыхали на природе вместе, да и познакомились в том же кафе, в которое, пожалуй, парни сейчас и направлялись), но вот с именами было хуже. Сету всегда трудно давалось запоминание имён новых знакомых. Вот напасть-то и окликнуть их не получится, не кричать же «Эй вы!»? Неудобно получится. Сет попытался напрячь память и в тот же миг что-то в мозгу щёлкнуло, зрение помутилось и он ясно увидел картинку. Перед внутренним взором как видео запись стало прокручиваться воспоминание знакомства с парнями.

***

– Саня.

– Вова.

– Олег.

– Очень приятно, меня все друзья Сет называют. – улыбаясь он каждому пожал руку.

Саня был старшим и не только возрастом. В этой компании он был явным заправилой, даже рукопожатие его выдавало, сильное и уверенное. Вова или как он любил, чтоб его называли: «Вован» пытался показать себя более влиятельным, чем он есть, но даже в его движениях чувствовалась явная неуравновешенность и нервозность. На таких людей обычно не стоило полагаться. Такие приносят неприятности. Олег. Олег это… Ничего конкретного о нём понять было нельзя, молчание было его вторым именем. Молчание и задумчивый, упрямо-прямолинейный взгляд. Он мог уткнутся в одну точку и полчаса глядеть туда не моргая, а мог целый час без умолку рассказывать что-нибудь в основном о своей нелёгкой жизни. Работал местным ветеринаром, видимо работа накладывала свой отпечаток.

Ребята были спокойной компанией и проводить с ними свободное время было легко. Никакого напряжения и раздумий, расслабляйся, пей и веселись. Единственный минус – нужно обязательно смеяться над тупыми шуткам Сани, но они были не такими частыми и это было меньшим злом по сравнению с компанией себя. Пускай и любимого, но одинокого.

Видение было таким чётким и явным, что Сет опешил и остановился не совсем понимая где находится – там, в прошлом или тут в настоящем. Всё закончилось так же резко, как и началось. Тихая тёмная улица и мерное сияние звёздного неба над головой. Сет добавил шагу.

– Санек! – его вскрик, словно эхом отозвался лаем собак проживающих в окрестных домах.

Компания молодых людей впереди замедлила шаг и остановилась.

***

Они уже практически час сидели за столиком в кафе. Пили пиво, заедали фисташками и вспоминали былые дни, а Сет всё находился под впечатлением своего неожиданного видения. Он пытался силой воли вызвать другие воспоминания или хотя бы повторить то, что видел, но ничего не получалось. Решив, в конце концов, поэкспериментировать в тишине и на свежую голову плюнул и отдался во власть наступающего опьянения.

Глава 8

Утром Сет застал Степановну тихо пускающую слезу у окна. Оказалось недавно ей посчастливилось насобирать со своей скудной пенсии денег и приобрести маленького поросенка, который только-только стал набирать вес, но сегодня когда она зашла в сарай его кормить хряк умудрился пропасть в неизвестном направлении. То-то вчера из сарая доносилась возня, когда Сет чинил проводку насоса, а он то думал, что показалось. Оказывается, свин шумел.

– Ладно, Степановна не печальтесь, может ещё найдётся ваша пропажей поищем.

– Вряд ли. Сам он не смог бы уйти, видать злые люди помогли. А я же новый замок на сарай купила. Вот напасть. А ночью я во двор по надобности выходила, так заглядывала, Боренька на месте был. И…

Остальное повествование потонуло в тихом всхлипе. Сет вздохнул и вышел во двор к сараю. Новый, действительно хороший амбарный замок был нетронут. При ближайшем рассмотрении оказалось, что трогать его и не нужно, потому как кольца вбитые в косяк и в дверь, за которые замок собственно и цеплялся, легко вынимаются из давно рассохшегося дерева. Вставляются кстати так же замечательно. В общем, ключ совершенно не нужен, выдернул колечко – бери что хочешь, потом поставил на место и все, как и было. Оставалось непонятным, почему это пёс не поднял тревогу.

– Охранник хренов, – в сердцах сплюнул Сет, глянув на безмятежно дрыхнущего Бонифация (сокращённо Бонька).

Подошел, пнул легонько барбоса ногой. Боня продолжал безмятежно посапывать. Не помогли крики и таскания за уши. Либо сон у пса воистину богатырский, либо попросту опоили дворнягу. Тут Сет наконец догляделся что клочок бумажки прилипший к собачьей шерсти вовсе не бумажка, а пластиковая пуля-шприц. Он видел такие у ребят из службы спасения, когда они отлавливали бродячих собак в городе. Естественно к пуле полагалось пневматическое ружье, которого поблизости видно не было и из этого следовало, что оное ещё находится у хозяина. Пулю видимо забирать побоялись, уж очень пёс суров на вид. Вряд ли в небольшой деревне много народу имеет такие ружья и патроны.

– Действительно, у ветеринара сельского есть такая вещица, он из него быков усыпляет, когда кто попросит, а когда и собак бешеных, – подтвердила Степановна. – Раньше участкового просили, чтоб застрелил, да сейчас, участковый поменялся и новый наотрез отказывается стрелять. Животных говорит, любит шибко, а пистолет у него не выпросишь, не положено говорит. Вот приходится ветеринару усыплять бычков перед убиением. А ещё раньше у нас мясник убоем занимался тому не усыплять, не застреливать не надобно было, только бутылку водки да кусок мяса за работу, да помер Пахомыч лет пять, как помер.

– Ясненько, – мягко перебил тираду Степановны внук. – Ветеринар это Олег, который через два переулка живёт?

– Он самый. Только вряд ли взялся бы такой смирный парень так нехорошо шалить.

– Вот пойду и спрошу, – обнадёживающе улыбнулся Сет. – Да вы не переживайте Степановна спокойно поговорим и всё, если что не в порядке я за участковым схожу. Всё будет нормально.

Олег сначала долго пялился сквозь пришедшего и нечленораздельно мычал. Потом мотнул головой, пригласил в дом и достал из холодильника два пива. Одну бутылку предложил гостю, вторую почти залпом выпил сам. Минуты три его опухшую физиономию ещё корчили гримасы. Потом целебный напиток-опохмелятор подействовал и в глазах парня появилось осмысленное выражение. Сет ещё раз повторил свой рассказ начатый на пороге.

– Да… Здоровья я гляжу у тебя немерено, – невпопад выдал ветеринар. – Вчера с нами наравне выпивал, а сегодня как огурчик выглядишь. Везёт тебе. Мне вот теперь болеть до обеда как минимум. Ну да ладно. А на счёт ружья, было такое. Вот только… Видел новый дом с бетонным забором, недалеко от остановки автобусной?

– Ну, видел, – Сет неспеша потягивал пиво, смотрел в глаза Олегу и не замечал у того ни тени беспокойства, либо ничего не боится, либо не из-за чего ему беспокоиться.

– Так вот, недавно заехал туда почти целый табор цыганский, нет дом конечно большой, но как такая толпа там умещается ума не приложу.

Олег умолк уставившись в выцветший ковёр лежащий на полу и промолчал минуты две.

– Причём тут табор? – напомнил о своём присутствии гость.

– Да вот притом. Цыгане, знаешь ли, народ наглый вороватый, любят сволочи скопом налетать. У них как у мушкетёров, один за всех… – как ни в чём не бывало продолжил ветеринар, будто и не делал паузы в разговоре. – В общем, повадились трое их молодых сопляков своего ротвейлера вечером выводить выгуливать и на прохожих натравливать… развлекаются скоты… ну я взял с собой ружьишко как-то вечерком, засел у забора, да и подстрелил зверюгу усыпляющим зарядом, потом вышел, надавал оплеух засранцам. Через полчаса у моего дома весь табор, вышибли дверь, вломились, сильно не били, но напугали качественно, я чуть не обделался. Винтовку забрали и деньги, какие были.

– К участковому ходил?

– Ходил, конечно, но похоже он сам их побаивается. Я говорит человек одинокий мне до пенсии всего два года, зачем мне проблемы лишние с такими соседями. Да и безнадёжное это дело цыган разрабатывать, они своих не сдают, мушкетеры хреновы, блин… А ты нетрезвый совсем, иди, проспись и забудь. Пришлось смириться.

– Да…

– Что да? Как ты вообще мог на меня подумать? Вы же меня после полуночи домой практически приволокли, какие кабанчики в таком состоянии? Да и уважают Степановну местные, к кому к кому, а к ней бы никто не полез.

– Я ж тебя ни в чём не обвинял, просто разузнал, что к чему. Пули такие, сам понимаешь, на дороге не валяются.

– Ладно, проехали, – отмахнулся Олег. – Может ещё по пивку? Обмоем невинно усопшего свинёнка.

– Нет, Олежка спасибо хочу быть трезвым, когда к цыганам пойду.

– Ты тронулся? – ветеринар покрутил пальцем у виска.

– Да ладно, я же не в драку лезть, попытка не пытка, может, возместят по-хорошему.

– Ну-ну. Разве что пенделями и подзатыльниками они тебе возместят. Не суйся ты, себе дороже.

– Посмотрим.

– Ну, как знаешь, я предупреждал.

Глава 9

Вернувшись домой Сет первым делом полез на чердак и достал из потайного места свой старый школьный портфель. Давным-давно в детстве ему удалось выменять в интернате два кастета на пачку печенья. Кастеты были добротные, тяжелые и на тот момент слишком большие для его детских рук. Поэтому были благополучно спрятаны и надолго забыты. Ещё в портфеле был старый, потёртый журнал пошлого содержания, литровая баночка окурков (с таким трудом собранная во времена лихих девяностых годов) и разная памятная мелочь, типа фантиков от жвачек. Теперь это добро вызывало снисходительную улыбку, а раньше считалось целым богатством для не балованного воспитанника интерната лишь пару раз в год забираемого бабулей на каникулы домой. Сет вздохнул перебирая в руках своё былое богатство, затем взвесил в руках кастеты. Пальцы вошли в пазы как влитые, приятная тяжесть добавляла кулакам весомости. Широкие металлические кольца вокруг пальцев расширялись к наружной стороне, становясь прикрытием для костяшек. Такими штуками можно дробить кости челюстей как пенопласт.

– Мой размерчик.

Сет спустился вниз и пару раз приложился кулаками в кастетах к старой яблоне росшей за домом, затем ударил в пол силы. Отколовшийся от ствола кусок своим размером внушал уверенность в хорошем исходе предстоящего разговора.

***

Кованные трёхметровые ворота цыганской усадьбы выкрашены в ядовито-зелёный цвет. Они отдавали таким звонким гулом при ударе ботинком, что Сет даже встрепенулся. Смуглый парнишка лет десяти так быстро высунулся из-за приоткрытой калитки, будто давно стоял за ней дожидаясь гостей.

– Чего тарабанишь придурок? Баро отдыхает после обеда, сделал тишину и смылся отсюда, – говорил он с заметным акцентом, как и полагалось цыгану.

Сет поначалу даже опешил, но начинать разговоры сразу с разборок не хотелось.

– Баро – это у вас старший тут?

– Пошел вон, холоп! – надменно выдал пацан.

Этот нахал даже не стал закрывать калитку, хамил и при этом нагло смотрел в глаза человеку втрое старше и сильнее. Ничего не боятся сволочи, ну и ладно. Сет резким движением ухватил мальчугана за ухо, развернул и придал ускоряющий толчок чуть ниже спины. А сам прошел внутрь. Прямо посреди двора обнаружилась симпатичная беседка с каменной печью для барбекю в центре. На вертеле дожаривались останки смутно похожие на поросячьи. Вокруг вальяжно расселись молодые парни лет по двадцать – двадцать пять. Восемь человек. Очень друг на друга похожие, видимо родственники. Они дружно подскочили и с воплями негодования кинулись к непрошеному гостю. Один при этом прихватил стул, двое бежавших следом, взяли со стола кухонные ножи.

Клац. Время замедлило свой бег. Сет отстранёно подумал, что может цыгане просто для него на одно лицо, а вовсе не родственники. Так же не спеша, он уклонился от удара стулом, перехватил руку стулоносца, крутанул его вокруг себя и с ускорением отправил в объятья ближайшего противника с ножом, тот на бегу не успел среагировать и почти до половины вогнал лезвие в бок своему товарищу. Затем они в унисон вскрикнули, стукнувшись лбами и стали падать. Третий бегущий обозрел ситуацию и решил притормозить, а Сет любезно ему в этом помог. Молниеносно приблизился вплотную к сопернику и двинул раскрытой ладонью в грудь, почувствовав как хрустнула грудная кость под пальцами. Хорошо хоть кастеты не успел надеть, а то убил бы идиота на месте. Нападавший полетел в обратном направлении, причём преодолел в полёте метров семь.

Только теперь остальные сидящие у костра стали подниматься со своих мест. Хотя, что значит только теперь. Это Сету казалось, что прошла почти минута, а для них всё случилось в считанные мгновения. Когда самый старший сын цыганского барона подскочил со своего стула, оказалось что все его братья уже лежат кто где, а наглый светлокожий парень с такими чёрными глазами что не различить зрачки, стоит рядом и мёртвой хваткой держит его за горло. В глазах ромала потемнело.

В доме ситуация почти повторилась, с той лишь разницей, что нападали ещё и женщины, даже старушка сидевшая у телевизора по-молодецки резво подскочила норовя садануть своей палкой по макушке непрошеного гостя. Пришлось отбиваться. Впрочем, женщин Сет не бил, только легонько отталкивал подальше.

В особняке поднялась суматоха, мужчины вопили, дети плакали, женский пол галдел как толпа на рыночной площади. Всего в большой зале, куда ворвался Сет, было человек шесть, не считая женщин и детей. В общем, громадная комната была битком набита орущими ромалами. Затем распахнулась резная двустворчатая дверь, в залу картинно вошел упитанный мужик в красной шёлковой рубахе и с одноствольным охотничьим ружьём, нарочито медленно вскинул ствол. Не целясь, выстрелил, как говорится «от живота», было заметно, что стрелять он любит и что главное умеет.

В комнате воцарилась тишина. В боку неприятно засаднило, затем боль собралась в тугой комок чуть ниже левой ключицы. Сет глянул на рану. Стрелял Баро (а это был, несомненно, он) не дробью, заряжено было видимо что-то вроде пули или как там, у охотников, эти штуки называются. Получилась почти аккуратная дырочка в левом плече, в неё свободно можно просунуть большой палец, но крови нет. Сет напрягся, тело вытолкнуло тупоносую пулю, а края раны сошлись, оставив просто алый рубец. Жалко с рубашкой так не получится, а значит Степановна будет ругаться из-за безвременно погибшей практически новой рубахи. С этими невесёлыми думами Сет вырвал у оторопевшего цыгана винтовку, придирчиво осмотрел резной приклад, цевьё украшенное серебром и ствол с гравировками, после чего легко согнул последний в дугу.

Баро резко развернулся и скрылся в повороте коридора, надрывно вопя и призывая какого-то владыку. Сет кинулся вдогонку, ещё выскочит гад через чёрный выход, лови его потом в огородах. Благо убегающий совершенно не скрывался, громко топая и с силой хлопая дверями, иначе Сет заблудился бы уже на втором повороте. Дом действительно оказался довольно большим и тёмным, сказывалось практически полное отсутствие окон, искусственное освещение было выключено, что впрочем, совершенно не мешало преследовать жертву. А всё ночное зрение и… Запах. Сет чувствовал запах убегающего, если бы его спросили он не смог бы объяснить как, но он нашел бы перепуганного цыгана с закрытыми глазами даже в лабиринте Минотавра. Обнаруживать в себе новые возможности почти каждый день всё-таки чертовски приятно. Сет потянул ноздрями воздух и почуял чёткий след.

Свернув в очередном коридоре, он влетел в просторную комнату обставленную в старинном стиле. Цыганский барон стоял на коленях и упирался лбом в пол. Над ним возвышался во весь свой могучий рост (около метра с кепкой) сутулый и худой, совершенно лысый старик. Его кожа была буквально зеленоватого оттенка, даже скорее салатного. Старик улыбнулся, расправил сутулые плечи. Театрально наступил цыгану на спину и внезапно совершил такой молниеносный бросок, что Сет еле успел среагировать. Среагировать-то успел, но поделать уже ничего не мог, поскольку острые и длинные клыки (Сет мог поклясться, что когда перед этим дед улыбнулся, клыков у него не было) уже впились в шею разрывая артерию. Отвратительно завоняло палёной кожей. Старик заскулил и отскочил назад, как ошпаренный. Низ лица у него дымил и слегка оплавился, будто плеснули кислотой. Он замер в метре от Сета, ошалело тараща глаза, затем медленно преклонил одно колено и приложив правую руку к сердцу склонил голову. Левой в это время умудряясь схватить всё ещё лежащего Баро за шиворот и толкнуть в сторону двери шепнув: «скройся собака».

– Нижайше прошу великого владыку простить мою невольную глупость. Я столько прожил затворником среди людей, что разучился видеть. Я Знахарь, Свободный, бывший лейтенант Каина.

– Э… Вольно. – только и нашелся, что сказать Сет.

Мысли крутились тугим клубком неразберихи. Знахарь приподнял голову и удивлённо повёл бровью. Сзади скрипнула дверь, цыган выползая услужливо её за собой захлопнул. Переминаясь с ноги на ногу Сет неспешно осмотрел комнату. Камин, несколько стульев, журнальный столик, кресло-каталка, стол с ноутбуком и разбросанными явно старинными книгами, ещё полка над столом заставленная такими же. Окна в комнате не было, огонь в камине создавал приятный полумрак с прыгающими тенями.

Ну и что говорить этому явно необычному старичку? Вроде нечего, но и стоять столбом тоже неправильно. Сет медленно прошелся к камину и по ходу пнул кресло, отчего оно мерно закачалось. Зеленокожий исподлобья следил за гостем, его лицо оставалось совершенно спокойным. Владеть собой он явно умел. Понять, что у «зелёного» на уме возможным не представлялось. Знахарь встал, широко открыл глаза лишённые белков и зрачков. Два чёрных, бездонных провала уставились перед собой. Затем он моргнул и глаза стали самыми обычными. Отливающая зеленью радужка прекрасно гармонировала с зеленоватой кожей. Нижняя челюсть дымить перестала, но раны не пропали и сквозь разъеденную кожу были видны нижние зубы и часть кости. Внятно разговаривать, однако, это ему не мешало.

– Я не совсем понимаю, мой лорд… – начал старик и осёкся.

Сет взглянул ему в глаза и тот сразу же отвёл взгляд, чуть опустив голову, явно опасаясь прогневить гостя. Поскольку толкового ничего в голову не приходило, а выдавать свою совершенную неосведомленность и полную растерянность раньше времени не хотелось, Сет решил потянуть время. Стал чинно расхаживать вдоль стен. Медленно, стараясь не выказывать интереса, рассматривал комнату, хотя и так уже достаточно насмотрелся. Иногда искоса бросал безразличные взгляды на старика. Вечно так продолжаться не могло. Долгое молчание выдавало так же как и непродуманные слова, а поскольку пауза уже достаточно затянулась, медлить было больше нельзя, оставалось положиться на удачу и постараться не взболтнуть лишнего.

– Цыган своих ты совсем распустил, нехорошо…

– Неужели своим поведением эти глупые холуи нарушили законы маскарада, мой лорд? – брови удивлённо изогнулись над зелёными глазами.

– Нет. – не стоило сразу в чём-то обвинять старика, вдруг спросит, какой именно параграф странного закона нарушен, можно попасться, но и сразу оправдывать его не нужно, а то вдруг замолчит. – Но благоразумия ради они должны вести себя потише.

– Моя вина, мой лорд. Видимо я слишком увлёкся своими исследованиями и совершенно выпустил из виду, что меня окружает, по сути, свора бродяг за которыми нужен глаз да глаз. Мне очень жаль, что всё зашло так далеко и вы вынуждены были вмешаться.

Лицо хозяина дома превратилось в маску глубокого раскаяния, вернее попыталось превратиться, поскольку отсутствие некоторых кусков кожи на нижней челюсти скорее делало его похожим на испуганного ребёнка, который умер несколько недель назад. Старик снова умолк, нужно было срочно подыскивать тему для продолжения разговора. Что он там лепетал в начале? «Бывший лейтенант Каина» это подразумевает, что Каина Сет должен знать, если не в лицо, то понаслышке, а вот самого Знахаря может и нет, раз лейтенант-то он бывший. Пожалуй, тут можно было рискнуть.

– Знахарь… Знахарь… Что-то не припомню тебя.

– Неудивительно мой лорд, я всего лишь один из тринадцати старших слуг к тому же не самый первый.

– Тринадцати слуг?

«Вот идиот, ляпнул как последний кретин, как пить дать поймет, что я незнаком ни с каким Каином» – подумал Сет. Однако это незнание не удивило хозяина комнаты.

– Мало кто знает о тринадцати. Француз запретил мне рассказывать эту историю, тем более, что прошло уже около тысячи лет.

Ещё и француз какой-то добавился… Стоп! Что он мелет этот старикан? Какая тысяча лет? На вид ему не более шестидесяти. Неужели кто-нибудь вообще, даже учитывая последние наблюдения за собственным здоровьем, может прожить такую уйму лет? Но поскольку выдавать себя непродуманными фразами не хотелось, Сет искоса взглянул на деда из-под поднятых бровей. Может многозначительная пауза заставит того говорить.

– Безусловно, я не так могущественен, как мог бы стать за такой период любой вампир, всё дело в проклятии, которое наложил на меня Каин в период опалы, мой лорд.

Значит вампир всё-таки. Так вот откуда клыки и скорость атаки, которой позавидовал бы и молодой спецназовец. Хотя, что собственно Сет знает о вампирах, только то, что почерпнул из художественной литературы. Не густо. Но в голове уже стало проясняться. Значит и он сам тоже вампир как минимум, непонятно только почему это старик так уважительно к нему обращается. Вроде у кровопийц, чем дольше живешь, тем ты сильнее. Похоже этот зелёный в своём развитии остановился предположительно эдак лет с тысячу назад и в этом видимо и есть проклятие, которым наградил его Каин. Но ведь до этого он этому самому Каину служил. Пусть даже недолго, но вампирского стажа в любом случае должен иметь больше чем Сет. Однако, укусив соперника получил ожог. Значит, он слабее и должен подчинятся? Так можно много придумать чего угодно. Пожалуй, насчёт прояснения высказывание преждевременное, всё так же запутанно, как и было. Ну что прикажете делать?

Первое: сознаться, что ничего не понимаешь в происходящем – это значит, доверится зеленокожему который может использовать такую ситуацию как заблагорассудится, а учитывая опять же познания о вампирах они должны быть все жуткие злюки и пройдохи.

Второе: продолжать корчить из себя не Бог весть кого – это чревато разоблачением из-за недостатка информации. Практически то же самое что и первый вариант.

Третье: погрозить пальцем, наказать следить за цыганами получше и не теряя лица покинуть помещение – это упустить такой удачный шанс разобраться в происходящем.

Пожалуй из всех вариантов третий самый неподходящий. Жить, возможно, очень долго жить и совершенно не понимать что происходит, а потом и клясть себя за то, что упустил такую возможность. Ну, нет уж.

Все эти размышления длились в голове Сета целую вечность, но часы над камином отмеряя мгновенья успели передвинуть секундную стрелку только два раза. Клац. Время пошло с нормальной скоростью. Он уже и сам не замечал когда переходил в этот свой транс, при котором секунды становились минутами. За каких то два удара сердца можно было бы передумать уйму мыслей, но к сожалению нельзя почерпнуть и крохи информации, а значит, придётся сдаваться. Ну и ладно, возможно не так страшен чёрт…