Сергей Скиба
Капсулёр
Глава 1
За спиной мелькают разноцветные вспышки, словно в городе великанов запускают салюты в честь большого праздника. Только вместо радости и умиления, переливающиеся огни вызывают опаску и желание оказаться подальше.
Клим изо всех ног бежит по чёрному прозрачному песку, через который просачивается тусклый свет замерших вдалеке искр. Последнее из трёх сердец стучит с рваными перебоями, отчего лёгкие горят пустотой, ноги едва слушаются, а оружие превратилось в громоздкую и тяжёлую обузу. Жаль нет времени его выбросить. Сквозь разорванный правый бок торчат обломки рёбер, смещая центр тяжести, и чтобы не сбиться с траектории требуется полная концентрация внимания. Отвлекаться некогда, даже на секунду.
А сил осталось так мало, что зрение уже отказывает, до предела сократив дистанцию обзора. Однако Клим ещё отлично различает, что его неумолимо нагоняют. Первой, уже совсем рядом, летит выпущенная кем-то стрела. За ней виднеются силуэты трёх преследователей. Они мчатся с такой скоростью, что просто не могут быть живыми.
«Псы» – понял пилот. – «С этими ещё можно хоть как-то потягаться. Они тупые. Слишком далеко ушли от владельца»
До спасительной скалы, изъеденной глубокими норами, словно кусок сыра дырами, осталось ещё приличное расстояние. Впрочем, основная масса тёмных ходов заканчивается тупиками, и не факт, что даже там удастся затеряться и спрятаться. Но не сдаваться же, в самом-то деле, подняв к верху лапки. Пусть эти уроды попотеют, догоняя настырного беглеца.
Сначала он хотел метнуть последнюю ловчую сеть в стрелу, но быстро понял, что это стало бы тактической ошибкой. Против пса сеть тоже сработает, а значит есть шанс уменьшить поголовье преследователей. Со стрелой же разберётся разбитое тело, и так уже дышащее на ладан.
Дождавшись момента, когда стрела уже почти вонзилась в спину, Клим не целясь, повинуясь лишь неясному шестому чувству выпустил ловчую сеть и вышел из тела. Настало секундное мгновение слепоты, всегда сопровождающее слёт «изнанки», и перед восприятием проявились системные окна управления капсулой.
Прозрачный чёрный песок превратился – в пустоту космоса, замершие искры – в далёкие звёзды, стрела – в самонаводящуюся ракету, ловчая сеть – в ворох противоракет с ЭМИ, три быстрых пса – в дроны-истребители, дырявая скала впереди – в сектор искажений, подсвеченный системой в жёлтый цвет статической опасности, а сброшенное тело – в ударный эсминец. Практически новый, недавно отстроенный на верфях Общего Агентства Пилотов. Его было чертовски жаль, но погибать вместе с раздолбанным кораблём было бы жаль вдвойне.
\\Внимание! Опасность! – вспыхнула сверху ярко красная надпись.
Сзади космос окрасился вспышкой взрыва. Ракета догнала очень вовремя оставленный эсминец.
Прикрываясь помехами, что создал взрыв. Клим на мгновение подал максимальную мощность на ускоритель капсулы и сразу же выпустил ложные цели. Сканер показал десяток сигнатур неотличимых от настоящей капсулы, и «подставные» разлетелись в разных направлениях. Пусть теперь дроны гадают где именно прячется пилот. Лишённые целевой наводки от управляющего корабля, дроны глупы, замедлятся просчитывая варианты, и станут лёгкой добычей.
Вернее, стали бы, если бы в капсуле было хоть какое-то вооружение. Но компактные комплексы, специально разработанные для капсул, слишком дороги для кошелька начинающего капсулёра. Клим расщедрился только на стандартный набор с маскировочным генератором и лёгким защитным полем, да на десяток дешёвых ложных целей и пару стационарных мин вдобавок.
Да и то, приятели советовали не устанавливать это уценённое барахло – вроде как бесполезные траты. Зачем накручивать в капсулах защиту, когда по ним давно уже никто не стреляет специально? После того, как большинство пилотов объединились под крылом Агентства, убивать их стало просто некому. Устаревшие сканернные системы обычных кораблей банально не могут засечь, а братья капсулёры не рвутся гробить друг друга понапрасну.
«Общее Агентство Пилотов» предоставляет право найма войск любому желающему, пилот отработав контракт легко сменит заказчика, и сегодняшние враги, завтра вполне могут оказаться друзьями. Капсулёры честно отрабатывают деньги, разрывая посудины противника в хлам, но всегда дают возможность отстыковаться от гибнущего судна и не преследуют капсулы.
По этому поводу не существует каких-нибудь официальных указов или запретов. Это вошло в привычку пилотов как нечто само собой разумеющееся – некий неписанный закон братства. Знак солидарности членов касты «бессмертных».
Не то, чтобы спасательные «яйца» вообще никогда не сбивали. Но считалось, что уничтожить капсулу пилота это как нагадить где вздумается. И если это ещё уместно где-нибудь посреди лесной чащи, в связи с полным отсутствием туалетов, то на площади города миллионника вызовет, как минимум, недоуменные взгляды прохожих, а то и по шее можно получить.
Раньше Клим вообще воспринимал все эти рейды, бои, конфликты и войны, как компьютерную онлайн игрушку. Снесли турели? Поставь новые. Разрушили нано-броню? Нарасти другую. Уничтожили корабль? Купи ещё один.
Смерть? О смерти Клим никогда не задумывался. По статистике капсулёры гибнут крайне редко, и почти всегда случайно. Из-за неполадок систем или шального попадания, в следствии высокой плотности огня в эпицентре боя. Не даром одно из многочисленных прозвищ пилотов, которыми их наградили обыватели звучит как – «бессмертные».
И сейчас Клим с недоверием и возмущением наблюдал, как дроны методично расстреливают ложные сигнатуры, потихоньку подбираясь к настоящей капсуле. Их спокойное стремление обязательно уничтожить пилота никак не укладывалось в голове.
«Какого хрена?»
Впрочем над этим можно будет подумать и потом. Если оно ещё наступит – это потом.
Ворох противоракет достиг ближайшего преследователя, сработал массовый подрыв ЭМИ-зарядов, один из дронов отключился, и беспорядочно закувыркавшись, медленно по-дрейфовал к сектору искажений.
«Один есть. Осталось двое. Два противника – две мины в запасе. Ещё повоюем»
К сожалению, просто установить мины где придётся – не вариант. Велика вероятность, что дроны их засекут и обойдут стороной, а то и уничтожат. Стационарные мины хороши в большом количестве, когда их целое заградительное поле. Тогда да, через него не прорваться. Зацепишь зону срабатывания, в мине активируется хлопкОвый ускоритель, она быстро приблизится и бахнет направленным взрывом. Причём, зацепишь одну – а включатся все ближайшие. Никаких щитов не хватит.
В открытом же пространстве, две мины – это ничто. Легко уклониться. Клим планировал скрыться в одном из тоннелей, что изрыли сектор искажений, и установить мины за собой в качестве заслона. Но до искажений ещё нужно добраться. Пилот пересчитал «подставных» – осталось всего четыре.
Недорогие ложные цели не имеют своих ускорителей и летят по инерции. Потому Клим отключил ускоритель капсулы – движение с нарастающей скоростью сразу бы его выдало. В общем, пришлось прикинутся «тучкой».
«Я тучка, тучка, тучка. Я вовсе не медведь. А как приятно тучке по небу лететь…»
\\Внимание! Корабль под прицелом! – вспыхнуло оранжевое предупреждение.
«Ой, Пятачок!»
Дроны расстреляли большинство «подставных» и очередь дошла до настоящей капсулы.
Резкое ускорение. Даже сквозь компенсаторы гравитации и защитный биогель, в котором «плавает» тело пилота, Клим почувствовал нарастающую тяжесть, молотом давящую на виски. Но мощности всё-равно не сбросил. Даже ещё добавил немного. Ровно до того момента, как сознание стало расплываться от навалившихся перегрузок.
\\Внимание! Недостаток мощности главного конденсатора.
\\Внимание! Кинетический щит аварийно отключен.
Быстрое ускорение не помогло уклониться от залпа дронов. Основную массу попаданий щит выдержал, но не всё. По броне пробарабанило несколько ударов.
\\Повреждение корпуса.
\\Внимание! Утечка биогеля.
\\Внимание! Повреждение регенеративного патрона.
\\Опасность! Плотность биогеля девяносто семь процентов от нормы. – это уже кроваво красным цветом.
«Твою мать!»
Клим заложил крутой вираж, начав двигаться по спирали. Пусть теперь попробуют попасть, тупые железки. До бескрайней «жёлтой стены» осталось совсем немного.
Сектор искажений.
Изрытое кривыми разломами поле, закрывшее почти весь обзор – громадное, в несколько Солнечных систем, пространство перекрученное флуктуациями, непонятными даже для большинства учёных.
– – Отклонения континуума, вызванные тепловым движением частиц и\или квантомеханическими эффектами, – любезно подсказала нейросеть.
Клим отмахнулся от сообщения и лихорадочно начал искать подходящий безопасный проход. Разнообразных тоннелей и «ущелий» в искажённом космосе хватало, но почти все: или быстро заканчивались тупиком, или слишком узки для капсулы, или…
«Пожалуй этот!»
Собственно, особого выбора то и нет. У Клима всего несколько мгновений пока дроны приблизятся на расстояние выстрела. Были бы они сейчас в открытом космосе и чёрта с два, преследователи смогли бы долго тягаться с ускорителем капсулы. У дронов довольно короткая зона действия. Но в том то и дело, что у Клима свобода манёвра отсутствует напрочь. Ещё в самом начале бегства нужно было или выходить из боя в сторону основных сил противника, а там нагло расстреливали все капсулы подряд, или прятаться в стене искажённого поля, полусферой накрывающего место схватки.
Клим выбрал второе, тут была хоть какая-то надежда на спасение. Сквозь плотный строй чужих крейсеров, он бы точно не проскользнул незамеченным. А эти ублюдки свободно убивали капсулёров!
Тоннель плавно сузился, сократив и без того минимальную возможность уклонится от следующего залпа. Нужно торопиться, чтобы дроны не застали его в этом беспомощном стоянии. Гладкие жёлтые стенки, окружившие капсулу, на самом деле не видимы для человеческого глаза – это бортовой искин любезно подкрашивает их с помощью графики дополненной реальности. Чтобы пилот мог хоть как-то ориентироваться. Узкий проход начал плавно выгибаться, всё чаще попадались резкие повороты. Сигнатуры преследователей пропали с радарной сетки. Вроде оторвался.
По скоростному пилотированию в сложных условиях у Клима твёрдое «отлично». Однако, он не расслаблялся ни на секунду. Преследователи потерялись в переплетениях тоннеля, но вряд ли отказались от погони. На одном из сложных виражей Клим «выбросил» первую мину. Та подождала пока хозяин покинет зону срабатывания и встала на боевой взвод, запустив слабый генератор маскировочного поля.
Искин отметил точку сброса, чтобы разминировать опасную штуку, если пилот надумает выбраться обратно.
«Когда» – поправил себя Клим. – «Не если, а когда надумает выбраться»
Ему, как и любому молодому человеку, не хотелось даже думать о возможной гибели. Он всегда был уверен, что несчастные случаи бывают только с другими людьми.
Излом тоннеля постоянно усложнялся. Наконец капсулёру стало настолько сложно не вляпаться в стенку, что он и помыслить не мог выставить вторую мину. Всё внимание поглотил пилотаж. Однако, скорости Клим так и не сбросил.
Вереницы поворотов мелькали перед восприятием, словно картинки калейдоскопа. Будь он сейчас в обычном ложементе и лоб бы покрылся испариной, застилающей глаза, а руки начали подрагивать и скользить по рукояткам.
Но капсула выгодно отличается от пилотского кресла. Центральная нервная система организма напрямую связана с управлением корабля – кабелями нейрошин. Тело пилота во многих местах проткнуто шунтами, передающими импульсы на уровне рефлексов. Ни один искин не способен сравниться с человеческой реакцией в скорости выбора наилучшего решения.
Пока «умные» мозги, на электронных чипах, кипят, по очереди перебирая тысячи возможных вариантов, «глупый» человек уже всё решил подсознательно и действует. Конечно же, нужно обладать определёнными навыками и талантом, которые есть далеко не у каждого, а потому опытные капсулёры всегда в цене.
Иногда обмен информационными пакетами настолько интенсивен, что в местах крепления шунтов к телу появляются кровоподтёки, с которыми даже биогель не справляется. Медики попытались решить эту проблему, но так и не разобравшись в её природе – махнули рукой. Причин для переживаний нет – синие пятна проходят сами собой в течении нескольких дней после выхода из капсулы.
Это вызвало единственное неудобство – некоторые злопыхатели стали называть капсулёров – «синяками». Не в лицо, конечно, а за глаза. В лицо страшно – можно запросто по нему получить.
«Пофиг» – подумал Клим, представив во что сейчас превращается его спина в области позвоночника, где находятся главные шунты. – «Пройдёт»
«Кстати, не пора бы притормозить, выставить последнюю мину и затаиться неподалёку? Вряд ли дроны пройдут так глубоко в искажения. Может они даже забросили преследование и возвращаются к хозяину»
Клим плавно снизил скорость, подыскивая наилучшее место для установки мины, но тоннель вдруг выпрямился, и капсула вынырнула в свободный от искажений космос. Впереди открылось огромное поле, края которого терялись за границей видимости маломощного сканера, встроенного в утлую скорлупку.
Пришлось активировать мину чуть ниже выхода, но это стало почти идеальным местом, так как её нельзя заметить из-за узости тоннеля. Клим врубил ускоритель на полную и поспешил прочь от «жёлтой стены», желая оставить между собой и преследователями как можно большее расстояние.
Через пару минут, когда капсула отошла довольно далеко, оставленная мина вспыхнула взрывом. Очередной дрон попал в подготовленную ловушку.
«Настырные сволочи»
Это может означать только одно – корабль-хозяин подошёл вплотную к сектору искажений с той стороны, и дроны получили возможность двигаться дальше не теряя связи.
«Что же они так упёрлись, преследуя и убивая каждого пилота?» – ответить себе Клим не успел.
Жёлтая стена, вокруг эпицентра взрыва мины, пошла рябью, сдвинулась, и закупорила проход.
«Ёлки-палки!»
Это была одновременно и плохая и хорошая новость. Хорошая – потому, что теперь преследователям не добраться до Клима. Плохая – потому, что теперь и ему самому не выйти.
Впрочем, сканер ещё не полностью исследовал прилегающее пространство и оставалась надежда, что стена искажений не сплошная, что скоро она просто закончится или в ней есть просветы. По мере движения эта надежда таяла. Жёлтая преграда полого изгибалась, постепенно показывая, что Клим возможно находится в закрытом эллипсе. Эллипс был настолько огромен, что в центре даже горела звезда – жёлтый карлик. По спектру схожий с земным Солнцем.
\\Опасность! Плотность биогеля девяносто шесть процентов от нормы.
Потеря всего одного процента за такое время означает, что утечки нет. Гель тратится на поддержание жизни пилота. Но поскольку регенеративный патрон разрушен, гель будет убывать и дальше.
«Чудно! Застрять посреди искажений и сдохнуть от недостатка геля. Просто идеально, сука»
\\Внимание! Обнаружена сигнатура. Объект: корабль. Класс: предположительно КАР. Описание: отсутствует.
«Ваще зашибись» – окончательно расстроился парень.
Надо же, угодить из огня да в полымя. «КАР» – это класс кораблей способных таскать в себе суда поменьше. До десятка так называемых дрон-кораблей. Впрочем, количество зависит от пропускной способности информационного канала и прокачанности баз капсулёра КАРа. Каждый КАР – небольшая флотилия сам по себе. Неудивительно, что его поставили на охрану по эту сторону искажений. Каждый входящий в него дрон-корабль, конечно, не сравнится с настоящим пилотом, но капсуле Клима хватит и этих. Даже одного.
«А может не заметит? До сих пор же не заметил»
И это странно. Стоящий на вахте капсулёр должен был врубить сканеры на полную мощность, чтобы не упустить разбегающихся врагов, решивших рискнуть и просочится сквозь «жёлтую стену».
Клим дополнительно перевёл энергию конденсатора на маскировку и осторожно двинулся вдоль кромки искажений. КАР не подавал признаков жизни.
«Устаревшая модель что ли?»
В намерении потихоньку прокрасться мимо, очень скоро обнаружился серьёзный изъян – в какой-то момент предстояло пройти от КАРа на расстоянии, где даже слабый капсульный сканер считывал полную сигнатуру. Там Клима точно засекут, если в этом «гробу на колёсах», что так напоминает КАР, совсем уж не рухлядь на месте оборудования.
До точки уверенного приёма осталось совсем чуть-чуть. Клим обесточил ускоритель, чтобы создавать как можно меньше возмущений. Капсула вышла на прямую видимость.
\\Сигнатура обновлена: Объект: корабль. Класс: КАР. Описание: семьдесят процентов совпадений с судами Федерации Лирт. Состояние: Отключение системы управления. Активирован аварийный маяк.
Не шибко много данных обновилось и дело не только в слабом сканере капсулы – навыки работы со сканирующей аппаратурой у Клима тоже всего-то первого ранга. Как-то ранее не было особой нужды досконально распознавать неприятеля. Эту задачу выполняли другие капсулёры, входящие в эскадру рейда, и «раздавали» сведения новичкам. А когда Клим предпринимал одиночные операции, то угадывал от кого нужно срочно сматываться и по минимуму информации.
Вообще-то, аварийный маяк может быть запущен и специально, чтобы подманить возможного неприятеля. Затея, конечно, глупая – рассчитанная на недалёких идиотов, но мало ли? А может один из кораблей противника получил критические повреждения, вышел из боя и теперь ждёт подмоги? Это уже более логичный вариант, и, кстати, просто отличный.
«Почти царский подарок» – Клим мысленно потёр ладони. – «Стоит воспользоваться, так как терять всё-равно нечего»
Он снова добавил мощность в ускоритель и рванул к «раненному» КАРу. Нужно быстро состыковаться и попробовать перехватить управление, пока не подоспела подмога. В худшем случае – захватить один из кораблей-дронов.
И лишь секунд через десять до него вдруг дошло: «Федерация Лирт!». А ведь последнего лиртонца транклюкировали лет пятьдесят назад. Их федерация особо специализировалась на написании компьютерного кода и достигла таких высот, что шестьдесят процентов программного обеспечения Содружества было помечено надписью: «создано в Лирте». Это был своего рода знак качества.
Но постепенно лиртонцы обнаглели и даже умудрились встроить в главную финансовую систему банков «червя», который потихоньку «доил» капиталы граждан. Афера раскрылась, граждане возмутились, особенно те у кого счета красовались большим количеством нулей, и устроили всемирный скандал. Лиртонцы попытались замять дело: пообещали вернуть награбленное, но лавину уже было не остановить. От обиды многие богатеи проплатили заказы Агентству на уничтожение кораблей федерации, политики некоторых государств, вообще объявили войну, и федерацию начали, что называется, щимить где только можно. Впрочем, и где нельзя тоже.
За три года кровопролитной войны, некогда могучее государство было стёрто с политической карты. Несколько разрозненных мелких кланов и объединений полудиких лиртонцев, что ещё остались в Содружестве, даже теоретически не способны построить КАР. Выходит он висит тут уже лет пятьдесят, ещё с той войны.
И это означает следующее: не только спасение, но ещё и отличный трофей.
Только одно омрачало радость Клима. По мере приближения к аварийному кораблю, сканер продолжал строить на карте постепенно смыкающуюся «жёлтую стену». Пилот таки угодил в замкнутую сферу искажений, напоминающую «яйцо». Впрочем, если тут висит целый КАР, то выход обязательно должен быть. Как-то же эта громадина сюда попала. Вариант, что выход закупорило, как тот, через который он сам сюда проник Клим решил не рассматривать, чтобы не портить себе настроение.
Бортовые огни КАРа ярко пульсируют красным, вооружение закрыто портами, а приёмные шлюзы гостеприимно распахнуты. Все кроме одного. В веренице слотов для стыковки мелких судов, наподобие шаттлов и капсул, одна створка закупорена. Это ровным счётом ничего не значит. Возможно слот повреждён или в нём спасательный бот, но Клим уже решил пристыковаться рядом, чтобы наверняка убедиться в отсутствии опасности.
Сам корабль не очень походит на стандартный современный КАР. Слишком большое выпуклое «брюхо», слабые сопла ускорителей. Но кто его знает как лиртонцы строили пятьдесят лет назад. Может так было модно?
Капсула плавно погасила скорость и чётко скользнула в промаркированную зону швартовки. Щёлкнули захваты, подхватили яйцеобразный кораблик и зафиксировали в правильном положении.
\\Стыковка завершена.
\\Установлена связь с бортовыми системами.
\\В корабле обнаружены внутренние помещения для команды.
«Так вот почему такие странные обводы. Древняя лоханка под команду.» – понял Клим. – «Ну лучше, чем ничего. Жаль тут не отремонтировать капсулу автоматически, придётся выходить»
\\Внимание! Система регенерации повреждена. Стандартная процедура выхода невозможна.
«Аварийный выход» – скомандовал Клим, с жалостью припоминая сколько стоит полтора куба биогеля, а именно столько нужно для нормальной работы.
На учениях он уже пару раз проходил аварийную процедуру выхода, но в Академии Пилотов Агентства рядом всегда дежурили медики, готовые прийти на выручку. Теперь же придётся прочувствовать все «прелести» в одиночку.
Нейрошунты слаженно отстыковались и Клим осознал себя погруженным в клейкую густую массу. Накатило чувство беззащитности, он словно бы оказался голым посреди арктической пустыни. Что-то похожее он испытывал каждый раз, когда капсула покидала главный слот управления одного из кораблей. Только что ты был бронированным гигантом, способным сокрушать планеты, и вдруг стал крохотной мошкой, которая только и может, что жужжать у уха. При выходе из капсулы ощущения гаже в несколько раз.
Лобовая пластина брони открылась разделившись на две створки и зелёная масса биогеля выплеснулась. Пилот вылетел вместе с ней и проехался по скользкому полу. Дрожащими руками кое-как поднял себя на четвереньки и его несколько раз стошнило. Организм выбрасывал инородную жидкость.
Первым делом Клим вытер лицо от липкой гадости и огляделся. Перед глазами пляшут красные сполохи, на уши давит неприятная пульсация. Но он уже оклемался достаточно, чтобы трезво оценить обстановку.
Десяток приёмных слотов отделены друг от друга только короткими перегородками и выходят в общую шлюзовую камеру. Нужно поскорее определить, почему один из приёмников закрыт. Клим поднялся, прикоснулся к нужному месту во внутренней стенке капсулы – открылся кофр с НЗ. Схватив станер пилот заглянул в соседний отсек. В нём никого не оказалось, только такая же капсула стоит распахнув передние створки. Кто-то уже пристыковывался тут «по аварии».
Судя по засохшим разводам биогеля на полу, было это, как минимум, несколько часов назад. Это немного успокоило пилота и он вернулся к своей капсуле. Кто бы ни был предыдущим гостем КАРа, он или не справился с ситуацией или…
Клим ещё раз заглянул за перегородку. Так и есть – миеловая подсветка на ободе чужой капсулы потухла, а она способна светить без подзарядки несколько лет. Значит гость давно покинул корабль.
Окончательно расслабившись, Клим вынул из кофра с НЗ трубку портативного вибродуша и основательно почистился. Затем вдохнул из мед-ингалятора раствор удаляющий из лёгких остатки биогеля и натянул комбинезон из тонкой ткани. Оказавшись на теле хозяина комбинезон подогнал размер и вырастил на подошве обуви плотные подушечки, чтобы ногам было удобнее.
Органы чувств окончательно пришли в норму. Сполохи оказались красной аварийной подсветкой плавно меняющей яркость. А пульсация в ушах – противной сиреной тревоги – три коротких, три длинных, три коротких. Стандартная совокупность сигналов бедствия, разработанная ещё чёрт знает когда.
Повесив на пояс станер, пилот почувствовал себя почти в норме. И снова заглянул в отсек предыдущего гостя. Нужно осмотреть всё как следует.
Так-с. Капсула без видимых повреждений, впрочем, в некоторых капсулах наноброня способна самовосстанавливаться и они могли запросто «зарасти», пока пилот добирался до КАРа.
Клим внимательно исследовал внутреннюю гондолу в которой находилось тело капсулёра и нашёл три небольших отверстия в задней стенке. Похоже, предыдущему гостю основательно «поджарили задницу» и несколько осколков проникло сквозь слои защиты, ранив или убив пилота.
Судя по тому, что тела нет – пилоту либо кто-то оказал помощь, либо он выбрался сам. Биогель восстанавливает даже серьёзные ранения и пилот мог прибыть к кораблю уже здоровым.
«Чего же он тогда вышел «по аварии»? – задумался Клим. – «Тоже повреждение системы регенерации, как у меня?»
Взгляд его упал на пятна размазанные по полу. Клим потёр по одному из них подошвой, но пятно прочно въелось в покрытие. Что-то не похоже на остатки биогеля. Тот высыхает в серую пыль и легко стирается. Чуть поодаль, пятна сливаются в длинный след, словно кто-то полз, оставляя за собой извилистую полосу. Она потянулась дальше скрываясь за изгибом переборки.
«Да это же засохшая кровь»
Предыдущий гость был серьёзно ранен, так, что даже не мог встать на ноги. Биогель почему-то не справился с повреждениями и пилоту пришлось ползти. И полз он, надо думать, в медотсек. Куда же ещё?
«Отлично. Не придётся долго искать» – решил Клим.
Он уже чувствовал подступающую к горлу тошноту – явный симптом аварийного выхода из капсулы. Частицы биогеля, оставшиеся в организме, начинают потихоньку разлагаться и вызывают отравление.
Клим заспешил по оставленному предшественником следу и скоро упёрся в настежь открытую створку шлюзовой камеры. Вопиющее нарушение техники безопасности. Все створки должны быть наглухо задраены, тем более во время тревоги.
На терминале управления, рядом со створкой, мигает зелёный восклицательный знак обведённый кружочком.
\\Открыт первичный доступ.
Клим неоднократно видел такие, когда покупал очередной корабль, только сошедший со стапелей Агентства. Бортовой искин запускается первый раз. Системы безопасности отключены. И новый владелец спокойно проходит процедуру идентификации, чтобы вступить в законные права. Позже он может добавить совладельцев или арендаторов, пассажиров или членов команды, но полный доступ к системам всегда будет принадлежать лишь ему.
Зелёный восклицательный знак на терминале означает – открытые «рут-права» на судно. Вторично этот режим активируется только если владелец надумал продать корабль кому-нибудь ещё.
«Тут проходила сделка по продаже КАРа? Но почему-то сорвалась на самом интересном месте?»
Когда активен первичный доступ все перегородки открываются, со всех систем снимается блокировка, чтобы желающий приобрести корабль смог оценить его состояние. Ведь в обычном режиме любые тестовые программы будут выдавать то, что запрограммировано ранее.
Ушлые деляги иногда подобным образом «впаривают» новичкам рухлядь. Хитро программируют бортовой искин и тот показывает, что судно в отличном состоянии. Клиент платит деньги и оказывается с «разбитым корытом» на руках. Честный продавец всегда открывает перед клиентом «рут-права».
Клим провёл рукой по плоскому монитору терминала. Появился список доступных операций. Открыто всё! Можно прямо отсюда управлять кораблём. Клим поспешил отключить раздражающую сирену и красное освещение. В коридорах установилась тишина, а пространство залил приятный для глаз мягкий свет.
– Слава яйцам.
Заодно он глянул кратчайший путь к медотсеку и поспешил туда, желудок уже начинал щериться позывами к рвоте.
Несколько узких коридоров, пара поворотов, следующая створка выкрашена белым, она тоже открыта. Клим не ошибся. Бурый след тянется именно в медотсек. Бедолага пилот, наверное потерял пару литров крови пока дополз до спасительной медкапсулы.
А вот, кстати, и он сам. Высохшее тело нелепо раскорячилось, зависнув между полом и белым ложем. В почти стерильных условиях корабля, ткани не разлагаются, а просто усыхают – труп сейчас напоминает голую мумию. Из поясницы торчит обломок нейрошунта.
«Так вот почему биогель не справился»
Он способен удалять из организма инородные тела, но нейрокабель состоит из специальных материалов и воспринимается как один из органов. Пока пилот был в капсуле, биогель поддерживал рану в надлежащем состоянии. Но стоило тому выйти, как сразу же открылось кровотечение.
Стойка медкапсулы обильно измазана бурыми пятнами. Пилот мужественно дополз к пункту назначения, но не смог забраться на медицинское ложе и умер рядом с ним. В шаге от спасения.
«Бедняга» – Клим по достоинству оценил упорство коллеги. Не каждый смог бы преодолеть такой путь с отказавшими ногами и истекая кровью.
А ведь на стенке под терминалом шлюза тоже были бурые кровавые разводы, словно кто-то пытался вскарабкаться по отвесному препятствию и потратил на это уйму сил и времени.
«Ах ты ёлки!» – осенило Клима.
Элементы головоломки окончательно сложились. Все терминалы, во множестве расположенные в разных частях корабля, находятся на высоте груди взрослого человека. Раненый пилот, приползший к выходу, просто не мог дотянуться до управления. Ему стоило неимоверных усилий – вскарабкаться по стене и открыть шлюзовую камеру. Поняв, что второй такой экзекуции не выдержит, владелец активировал «Открытый первичный доступ», чтобы не возится с остальными дверями и системами защиты. Ведь в таком корабле небось ещё и проверочные посты с турелями имеются.
«Да он гений»
Сам бы Клим ни за что не догадался использовать такой, вроде бы, очевидный способ быстро убрать с пути все препятствия. Жаль, что умнику не удалось выжить. С другой стороны, тогда бы Клим скоро болтался в вакууме куском замёрзшего мяса. Чья-то гибель подарила ему спасение.
«Что же, такова жизнь»
Клим улёгся в белоснежное ложе медкаспулы, вежливо обойдя труп на полу, чтобы не потревожить. Нужно будет похоронить его с причитающимися почестями. Поза ясно говорит, что этот парень боролся до последнего. Не скрючился где-то посреди дороги в позу зародыша, рыдая и жалея себя, а терпел боль и упрямо полз. Даже почти забрался в медкапсулу. Настоящий мужик.
Ну, а то, что он один из лиртонцев, которые подло облапошили кучу народу, так это вполне в духе нравов современного Содружества. В нём есть только один закон – сила. А доводы в большинстве переговоров заканчиваются где-то на раструбах стволов боевых турелей.
