Сергей Николаевич Романов
Американская финансовая элита. Несостоявшееся мировое господство
Так после долгого пути американская правящая элита и американские либералы практически завершили переход от государства построенного на идеологии американского демократического либерализма к виртуальной модели олигархического государства.
Если охарактеризовать современное построение американского государства, то оно представляет многослойный идеологический и властный пирог, в котором уживаются формы правления – олигархия, демократия и либерализм. Все они исполняют свои функции и не пересекаются при реализации проектов.
Американская олигархия определяет направление развития государства, внутреннюю и внешнюю политику в условиях глобализации.
Для всего мира, официальной идеологией государства является демократический либерализм, представители которой образуют своеобразный занавес, который отделяет и маскирует олигархов. Демократический либерализм является продуктом внутреннего пользования и по его законам живет только американское общество.
Такова современная экономическая империя, которая вроде бы похожа на прежние известные империи Римскую и советскую, но она существует виде гигантской корпорации и является итоговым продуктом изменчивой либеральной идеологии, который создала американская нация, за время своего существования.
Но в существовании и разрушении любых империй, реальных и виртуальных, есть непреложный закон политэкономии, который говорит, что страна, может быть устойчивой и стабильной только тогда, если пирамида власти соответствует пирамиде собственности. Без этого соответствия начинается хаос. В результате общество пытается гармонизировать само себя, либо через передел власти, либо через передел собственности.
Подмена пирамиды власти собственников, на пирамиду чиновников нарушает этот закон и задача всех трех видов сегодняшнего американского либерализма, состоит в том, чтобы всячески поддерживать миф о наличии настоящей пирамиды. Если миф перестанет работать, то, рухнет и американская олигархия, потому что всем станет ясно, что из себя представляет государство и кто управляет страной.
Но это теоретически, а жизнь не исключает, что США, как структура, с карманными законодательными органами может существовать очень долго, пока устойчивость олигархической структуры собственности обеспечивается, силовыми структурами, тотальным отслеживанием общественного мнения, работой пропагандистской машины, а самое главное поступки представителей теневой мафиозной семьи, которая корректирует и направляет чиновников, должны быть адекватными ситуации в мире.
От пропагандистской машины зависит, чтобы убеждать в том, что общество выбирает настоящего президента, а не марионетку, что у них настоящий парламент, а не пиар-студия. Именно это обеспечит выживание американской правящей элиты.
И в этой игре самым главным будет поддержание мифа о том, что президент и его окружение принимают самостоятельные решения.
Есть еще одна реальная опасность, от которой американская олигархия не может никогда избавиться, но может каким-то образом приглушить и приспособить к новым условиям.
Построенная модель олигархии, вынуждена маскироваться ранее существовавшими демократическими институтами, то есть для всего мирового сообщества она формально построена на принципах народовластия, но именно этот формализм несет в себе опасность для олигархии.
Олигархия сегодня, вынуждена изображать перед обществом, что ее представители управляют государством через волю народа.
Что это означает? Это означает, что, олигархия не является полностью суверенной, она всегда зависима, пусть даже от формального волеизъявления народа. Кроме того при любой олигархии, какой бы она не была сильной, сохраняется пусть и минимальное право народа на уничтожение или удаление олигархической прослойки.
Поэтому, в перспективе, для американской олигархии оставался единственный выход – установление фашистского режима, в котором основную роль играют силовые ведомства.
Последние события в мире и внутри США, подтверждают продвижение американского государства именно по этому пути.
Но и фашизм будет только временным спасением для американской олигархии. Потому что никакая демократическая структура не может навсегда переродиться в олигархическую.
Она может временно стать таковой по виду властного управления, но сам суверенитет народа, к олигархии не переходит навсегда.
Народ вечен, как и его суверенитет. А это подразумевает, что для любой демократической структуры существует неотъемлемое право на отмену олигархии в любой момент, что подтверждает пример СССР, в котором смена власти произошла быстро и неуправляемо.
Глава 6. Двойственность либерализма, как паразитирующей идеологии. Возможности по трансформации общества и личности.
В предыдущей главе была описано трансформация американского либерализма влияние и его влияние на развитие экономики и общества США. Он предстал перед нами, как необыкновенно динамичная идеология, которая помогала американской элите, на переходных этапах, решить все возникающие перед нею вопросы. Казалось бы, что полезность подобной модели либеральной идеи, несомненна и, нет никаких противопоказаний против ее успешного применения в других странах.
Но уже имеющийся опыт использования американского либерализмом в странах Европы показал, что с его внедрением в другие условия не все так просто.
Европа, которая по своему человеческому и производственному потенциалу, где-то даже превосходит США, взяв на вооружению либеральные идеи, почему-то никак не может даже приблизиться к сегодняшнему лидеру и даже перешла на вторые роли. Что же происходит, и почему такой либерализм не сработал также эффективно в другой стране?
Закрадывается мысль, а может в Европе сознательно была использована модель, которая и не должна сделать ее сильной?
Признавая за американцами пальму первенства в освоении возможностей либерализма, следует отметить, что созданная ими либеральная модель была приспособлена, именно под их государство и, реализовывалась обществом и людьми под те обстоятельства, в которых оказалось страна. Они соответствуют именно данной модели и, соответственно, знают и как с ней обращаться.
Нельзя сбрасывать со счетов и тот факт, что в процессе внедрения модели в США, было установлено, что кроме эффективного влияния на экономику, либеральная идеология несет в себе и опасности для общества.
То есть американцы первыми поняли, что ее двойственная суть, а именно, возможность работать на частную собственность и личность, одновременно, может привести даже к негативным и даже трагическим последствиям для сообщества, непродуманно применяющего либеральную идею.
Если на модель настраивается на первенство интересов собственности, то у личности нет шансов выжить и, она превращается в животное, которое эксплуатируют во имя прибыли.
Если на первое место выходят интересы личности, то начинается анархия и исчезает само государство.
Мало кто из представителей правящих элит выберет второй вариант – в пользу личности. Поэтому либерализм в руках элит, более склонен работать на капитализм, чем на коммунизм.
Так может все дело в том, как была настроена европейская модель, выбранная для них американцами. Тогда все встает на свои места и становится понятной слабая эффективность работы либеральной идеи в Европе.
А если учесть, что американские консультанты всегда ставят интересы своего государства на первое место, поэтому СЩА нет никакого резона самим создавать соперника в виде объединенной Европы. И их можно понять, потому что главной задачей США во все времена является сохранение лидирующего положения в западном мире.
К тому же американские идеологи понимают, что история и время, категории коварные и неизвестно, как поведет себя Европа в будущем.
Потому что, как бы не были зависимы от США сегодняшние правящие элиты Старого Света, общество и часть элиты все еще не забыли, что когда-то они сами вершили судьбы своих государств и создавали свою собственную историю.
Отсюда и содержание импортируемой американской модели на европейский континент – ослабить и держать на коротком поводке.
Если подвести итог американского участия в развитии Европы, то за видимой помощью в регулировании европейской экономики, от большинства скрыты возможности привнесенной либеральной модели по негативной трансформации европейского общества, его менталитета, а самое главное – по разрушению государства.
Прошло не так уж много времени, но на примере Европы, мы видим, что она довольно легкомысленно отнеслась к свободному и бесконтрольному внедрению американской либеральной идеологии во все стороны общественной жизни. Прямо на наших глазах, происходит изменение или замена идеалов и принципов традиционного европейского сообщества, практически в течение жизни двух поколений.
Если попытаться объяснить происходящее и вернуться немного назад, то можно обнаружить интересную закономерность от использования либеральной идеи уже зафиксированную в истории.
С помощью либерализма, ушел в небытие дикий капитализм, где всем руководила безграничная жадность, а человеческие отношения строились по системе – выживает сильнейший. А капитализм до этого просуществовал почти четыре века.
Прежде чем он скончался, долго говорили о необходимости построения капитализма с человеческим лицом и, капитализм, изменился. Построили, но оказалось, что он не изменил своей сути – прибыль, превыше всего. Но на вид, стал человечнее.
Не без участия либерализма, потерпела неудачу и более молодая социалистическая идея, где все было общественное, а люди должны были жить одной дружной семьей. Общественное получилось, а семья, как-то не состоялась. А когда начались трудности, появились либеральные помощники и семья разбежалась.
Теперь часто можно слышать, что современный капитализм сильно смахивает на социализм, а социализм последнего времени, не так уж легко отличить от капитализма.
Поэтому возникает вопрос, а если либерализм так благотворно на них повлиял, то почему страны, перешедшие к социалистическому капитализму и капиталистическому социализму, и прочие не входящие в западный мир так настроены против него.
А то, что нелюбовь к либеральной идее существует – это неоспоримый факт.
Я могу, с большей обоснованностью, говорить только о событиях в России и бывших странах социалистического лагеря, где все чаще на слуху непонятное для многих слово «либерализм», причем, для большинства российских людей, оно начинает приобретать те же оттенки, что и слово «демократия».
Если с демократией, жители бывшего СССР, познакомились на собственном опыте, и у них есть полное право, плохо к ней относится, то со словом либерализмом не так все просто и ясно. Оно людям просто незнакомо. У многих, когда они слышат это слово, возникает неосознанное предчувствие опасности, отчасти, сформированное средствами массовой информации и событиями, происходящими в мире. И это чувство опасности заставляет человека думать – что если опять надуют и подсунут какую-то гадость, вроде демократии.
И как же не опасаться подвоха, если либерализм, с помощью тех же российских и западных средств информации, выглядит с одной стороны пугалом, а с другой американской мечтой, до которой надо бежать и бежать.
Людям, в качестве довода, показывают хрестоматийный пример США – государства, идеологией которого, со дня образования, являлся либерализм. Поневоле задумаешься, а чем плох либерализм, если страна, направляемая либеральными идеями в течение короткого времени стала мировой державой, создала процветающее общество, члены которого живут гораздо лучше, чем россияне. Любой человек, согласен обеими руками приветствовать такой либерализм и жить в подобном государстве.
А с другой стороны русские с опасением, смотрят на российских правозащитников, которые называют себя свободными либеральными личностями, борются за либеральные ценности, считают себя проводниками американской либеральной демократии, но при этом ненавидят народ и страну, в которой родились и живут.
По этому поводу тоже задумаешься, не для благих же целей эти «либералы», ненавидящие страну, насаждают в ней либерализм.
А если посмотреть, с каким остервенением либеральные правозащитники защищают террористов, насильников, извращенцев, убийц, объявляя их состоявшимися свободными личностями, страдающими за либеральные идеи, то создается впечатление, что в их либеральном обществе, подобные человеческие отбросы станут самыми уважаемыми людьми.
Как тут не задуматься о либерализме и своей жизни и жизни своих потомков в будущем либеральном государстве.
Поэтому такая сумятица в головах обывателей и не только. А значит, наступило самое время разобраться, так что же такое этот либерализм и откуда он пришел в наш мир.
Но если учесть, что отношение к средствам массовой информации, которые преподносят обывателю либерализм, очень сложное и можно сказать презрительное, то становится понятно, что не стоит на СМИ рассчитывать, как на консультантов и, придется самим разбираться, что это за новая идеология.
К тому же современные средства массовой информации – априори не смогут ответить на этот вопрос в силу их ангажированности и наличия в деятельности, скорее пропагандистских целей, чем просветительских.
Ко всему прочему и доверия ко всем информационным органам у гражданина, уже не осталось. В этом я убедился на собственном опыте, потому что был доверчив и воспитан на вере в правдивое слово советской печати, которая декларировала себя самой честной в мире, но потом самой честной объявила себя демократическая печать. Когда все утряслось, а советский социализм и ельцинская демократия благополучно скончались, оказалось, что и при той и другой системе, средства массовой информации служили кому-то и соответственно, лгали народу во благо своему кормильцу. Разница была в том, что при коммунистах пресса говорила хотя бы часть правды практически бесплатно, а пришедшие им на смену демократы, за деньги врали на 100% и очень изощренно.
Теперь нет ни коммунистов, ни демократов, но все журналисты, объявляя себя либеральными, также врут, но уже и под диктовку того, кому им платит.
Но все же, если большинство средств массовой информации хвалят либерализм, потому что им так положено, правозащитники его позорят, хотя им платят совсем за обратное, патриоты ругают, в основном голословно, то наступило самое время задуматься, а собственно, почему такой шум из-за идеологии, не так уж широко известной, если не считать страны западного мира.
Так что же такое либерализм и почему с ним процветали США, а принявшая его, в американском варианте, Европа, стала тем, кому не позавидуешь и, почему у большинства жителей, например, России, такое настороженное отношение к любым либеральным идеям.
Если пойти от истоков, то оказывается, что либерализм, в самом начале являлся чисто идеалистическим течением, развлечением философов, в основе которого лежала идея о необходимости постепенного реформирования человеческого сообщества и личности, с целью предоставления этой самой личности больших возможностей для самореализации, и в первую очередь для обеспечения свободы мысли и поступков.
Почему именно такие цели. Вероятно потому, что либерализм оформился в головах, а потом вышел из-под пера, самой образованной, но и самой преследуемой нации на земле, всегда мечтавшей о свободной жизни без гонений.
Перед этим еврейские ученые философы долго боролись с католицизмом, видя в нем своего главного врага. Причин для этого было предостаточно, если вспомнить все гонения, которые устраивала католическая Церковь на европейских евреев. Их борьба и философские изыскания закончились сначала оформлением либеральной идеи, а потом они приложили руку к созданию протестантства, которое по их задумке должно было стать либеральной ветвью христианства.
По их замыслу, центром протестантского учения должен стать человек, который мог бы толковать Божественные заповеди без посредников, то есть он становился самодостаточной личностью, а не овцой, которую пасет пастух-священник. Хорошая протестантская личность должна была не только самостоятельно понимать Бога и отвечать перед ним за свои поступки, но и хорошо трудиться.
Протестантство, таким образом, сделало первый шаг к индивидуализации личности, вывела его из-под жесткой опеки католической Церкви, но уйдя из одной опеки человек попал под другую – личность стала жить в религиозной общине и вынуждена была придерживаться ее устава.
Но ученые уже не могли остановиться и продолжали работать дальше и, вскоре появилась идеология, которая была также основана на либеральной идее, предусматривающей в качестве основной цели создание условий, в которых станет формироваться «абсолютно свободная» личность.
В результате перевоспитания, она должна быть свободной от Бога, от общины, от предрассудков и обычаев.
Оформившийся в таком виде новый либерализм, проповедующий абсолютную свободу личности, сначала стал популярен в высших слоях общества, и не опускался до простых людей.
Когда на сцене появилась буржуазия, а она была в основном протестантской, то при ее непосредственном участии, пройдя много стадий превращения, либерализм снова трансформировался и оформился в экономическое идеологическое течение, об эффективности которого мир узнал уже в 16 веке в эпоху английских революций.
Это совпало по времени с преобразованиями Кромвеля, окончательно закрепившего в стране парламентаризм.
Такое учение было необходимо, потому что формирующийся класс буржуазии прекрасно понимал, что до тех пор, пока общество не станет сообществом равных, то есть потенциально свободных личностей, ему нечего мечтать о признании и власти. В противном случае, она могла навсегда остаться служанкой аристократии. Конечно, по тем временам, буржуазное равенство было достаточно условным и касалось только людей, обладающих собственностью
Снова стоит отметить, что либерализм, как экономическая идеология, пришел в Европу, а особенно в Англию, не без помощи европейской еврейской диаспоры, которая к тому времени контролировала финансы всей Европы, но по-прежнему оставалась политически бесправной. Так что она, как и буржуазия была заинтересована в либеральных переменах в обществе.
Успехи либеральной Англии в промышленном развитии и торговле, обусловили, что либеральные идеи, вместе с капитализмом, вскоре переместились назад, в Европу.
Но надо сказать, что либерализм, ни во времена Кромвеля, ни сегодня, никогда не был экономической теорией, похожей на капитализм К.Маркса или социализм В.Ленина, как нам часто пытаются внушить. Он с самого начала своего возникновения, только пытался объяснять значимость и влияние свободной человеческой личности, на те или иные экономические процессы.
Уже в 18 веке последователи капитализма, и идеологи либерализма с полной убежденностью считали, что меняя поведение общества, состоящего из мыслящих личностей, можно найти пути для корректировки экономических процессов. Этими корректировками пока являлись спонтанные революции или забастовочные выступления, но для всех было бы лучше, если бы до революций дело не доходило.
Следует признать, что эффект от всех экономических революций был, потому что экономика вынуждена была измениться и начать работать во благо личности, на более выгодном для человека уровне. Общество после революционных корректировок, успокаивалось, исчезали нежелательные явления нестабильности, и при этом интересы власть имущих, не так уж и страдали. То есть необходимость регулярных изменений в экономических отношениях, признавалась, но желательно без революций.
Предугадывание и локализация негативных процессов, вскоре стало основным направлением либерализма, потому что отсутствие революций и спокойствие в обществе позволяет экономике развиваться в более выгодных условиях, чем при нестабильном обществе.
Либеральные идеологи утверждали, что революций можно избежать, а либеральное регулирование, при соответствующем его применении, может являться, своего рода оптимизирующим механизмом, между экономическими и общественными процессами.
А это значит, что итогом реализации либеральной идеи должно было быть не создание новой экономической системы, идущей на смену существующей, а выявление в уже действующих экономических системах и обществе причин, ведущих к нестабильности и выдаче рекомендаций по их устранению.
Причины нестабильности, по мнению либеральных идеологов, лежат в наличии раздражающих ограничений для свободной личности, создаваемых неправильной деятельностью экономической системы.
Принцип либеральной идеи прост – убрать раздражители, успокоить личность, а вместе с ней успокоится и общество, а вместе с ними стабилизируется и экономика.
Но сложность проведения преобразований состояла в том, что сначала надо было найти пути экономики, которые вызовут к жизни процессы, успокаивающие личность.
Либеральные идеологи утверждали, что только либерализм, с его опытом изучения личности, может находить эти пути.
При этом они говорили, что простое декларирование непреходящей ценности свободы и прав, не может восприниматься обществом и личностью за достаточные, если люди не видят для себя экономических выгод от их реализации. Просто быть свободным это еще не все для человека.
Зачем либеральному нищему разговоры о свободе и правах, когда он видит в своем либеральном государстве либерального Ротшильда или Моргана, которые по закону так же свободны, как и он, имеют такие же права, но в отличие от него еще и богаты.
Вот здесь и начинались основные трудности для самостоятельного существования либеральной идеи и, возможно этим объясняется ее низкая популярность в начальный период развития капитализма, когда капиталист был всесилен и прибыль стояла во главе угла, а трудящиеся массы были полностью бесправными.
Такое положение объяснялось и тем, что зарождающийся капитализм все же шел из дичайшей нищеты, но при всех его недостатках, он был гораздо предпочтительнее для работника, потому что предоставлял более терпимые условия существования. Эти терпимые условия, по сравнению с феодализмом, на какое-то время давали гарантии капиталистам от выступлений работников и капитализм развивался без кризисов и потрясений и ему не требовались консультанты.
Да и либералы того времени, не имели достаточного опыта и не располагали путями и методами, приняв которые массы могли бы бороться за улучшение своего положения, ничего кроме декларирования красивой идеи – свобода и равенство. Но свобода это хорошо, а еду людям обеспечивали капиталисты. Либеральные идеологи не могли заинтересовать человека, потому что не имели ни источников материальных благ, ни экономических теорий, применив которые в том капитализме, они могли бы показать массам, что это может повлиять на увеличение их доходов.
То есть, какое-то время, либерализм располагал только декларацией о необходимости свободы и прав для каждой личности, но ничего не мог предложить обществу, а личность по воле истории, продолжала жить в капитализме, а ее доходами распоряжались организаторы работы этой системы, по своему выбору определяя уровень жизни личности.
Все говорило о том, что либерализм, при отсутствии собственной экономической системы, а ее, по всем законам экономики, просто не могло быть, так и останется чисто теоретической утопической идеологией высшего света, практически никому не нужной и поэтому долго не протянет.
От ранней кончины либерализм спасло то, что в основе всех экономических систем стоит та самая личность, а по-другому – производительная сила – человек, без которой не может обойтись ни одно производство и, которую во все времена беспощадно эксплуатировали и унижали.
И для капитализма и социализма производительные силы, это та пружина, которая приводит в действие все механизмы системы.
Капиталистическая система на раннем этапе своего существования, в погоне за максимальным накоплением, не очень считалась с производительными силами и так сильно сжимала пружину, что через какое-то время сил системы оказывалось недостаточно для удерживания пружины, та распрямлялась, то есть производительные силы начинали протестовать против условий, в которые их поставили.
К.Маркс все это подметил и назвал такие отношения противоречиями капитала и труда, но у К.Маркса личности не было, была простая единица труда.
Противоречия приводили к тому, что существующая модель капиталистического механизма давал необратимые сбои и в стране наступал политический кризис.
Экономические и политические кризисы с момента появления капитализма стали постоянным явлением, но не были катастрофическими, но в 18 – веке они потрясали сами основы капиталистического общества.
Не находя выхода из перманентных кризисов в недрах идей, существовавшей тогда идеологии капитализма, ее создатели додумались по-новому взглянуть на либерализм и попытались использовать его идеи для решения своих проблем. А так как либерализм с начала своего существования оставался чисто теоретической идеологией и был не у дел, то его идеологи с удовольствием согласились на сотрудничество с капиталистическими коллегами, чтобы проверить свои идеи в реальном деле.
Постепенно, в сотрудничестве с идеологами капитализма, родилось множество практических либерализмов, которые создавались под конкретные экономические ситуации и сглаживали или устраняли недостатки старых действующих капиталистических отношений. Постепенно либерализм доказал реальность воздействия своих идей на общественные и экономические процессы.
С помощью либеральной идеологии и либеральных лозунгов производительные силы начинали работать с большей эффективностью, и только потому, что их пружине по рекомендации либералов, позволяли некотрую слабину, а не сжимали постоянно до предела.
Так переходя от кризиса к кризису, уступая по мелочам, капитализм развивался, а развиваясь, проводил технические усовершенствования, которые делали производительные силы более энерговооруженными, оставляя им больше времени на собственные нужды. А это позволило сократить рабочий день с 18 часов до 8 часов, что сделало личность более свободной по жизни и более мотивированной к труду.
Так либеральные идеи, вперемешку с социалистическими внедряясь в общество, корректировали капиталистические отношения, в течение двух веков, постепенно, путем проб и ошибок, нашли себе практическое применение.
Но это уже новейшая история либерализма, а если вспомнить, то все начиналось с философии, которая еще в 15-м веке оформила либерализм, как индивидуалистическую систему, в которой впервые на первый план выдвигался отдельный человек, а необходимость в государстве, признавалась только в той мере, в какой оно защищает права и интересы индивида.
Для понимания модели либерализма следует усвоить, что изначально он брал за основу учения тезис, что все возможности по поддержанию социального порядка в государстве, лежат только на индивиде.
Это было слабым звеном в ранних либеральных учениях, в которых декларировалось, что совесть должна быть основой действий личности, и именно на нее должен был опираться выбор людей между порядком и анархией и, именно она должна была приказывать человеку следовать велениям разума в большей степени, чем велениям переменчивых чувств.
Совесть, по мнению либералов должна была связывать свободу личности и не позволять деградировать ей самой и порядку в государстве.
Постепенно либеральные философы поняли свои утопические заблуждения в отношении человеческой совести, то есть ее способности влиять на поведение личности. К тому же человеческой личностью занимались и другие ученые и их выводы были куда более пессимистичны – личностью движут инстинкты. А инстинкты не всегда совпадают с божественными заповедями, поэтому их надо сдерживать.
Так либеральными идеологами были введены понятия политическая и гражданская свободы.
Политическая свобода должна была регламентировать права гражданина на участие в управлении государством и обеспечивать принятие законов, по которым она сама обязана была жить.
Гражданская свобода объявлялась, как право личности реализовывать свои предпринимательские возможности, через принадлежащую ей частную собственность, для обеспечения существования себя и своей семьи.
Так оформились два основных принципа либерализма, которые декларировали:
– наличие свободной личности, ограниченной необходимостью выполнять законы, которые она сама и создала,
– и наличие частной собственности.
И долгое время лозунги о политической и гражданской свободе оставались только декларациями.
Дикий капитализм с его приоритетом частной собственности, не соглашался ни на какие кардинальные уступки, уповая на постоянное и динамичное развитие первичного периода. Но начавшиеся более серьезные кризисы показали, что капитализм по его сути нестабилен и, что самое главное он оказался очень зависимым, от производительных сил.
Должно было пройти достаточное время, пока методом проб и ошибок, потом с помощью либеральных реформ, установился баланс между капиталом и производительными силами, то есть личностью, и к концу 19 века мир стал развиваться относительно спокойно.
Продолжительное стабильное развитие экономики обусловило, что со временем часть идеологов либерализма все дальше удалялись от личностных свобод и ценностей и, в конце концов, они договорились до того, что стали утверждать, что в капиталистическом обществе эти свободы следует применять только для обеспечения гарантии владения и эффективного использования частной собственности.
Частная собственность снова, как при диком капитализме стала первенствующей в тандеме: собственность – свободы и права личности.
Так постепенно, манипулируя идеями либерализма и, сдавая понемногу свободы и права личности, либералы сомкнулись с капиталистическими идеологами частной собственности, признав ее главенствующей в жизни общества.
К этому их активно поощряли и строители капитализма, которые хотя и признали полезность либеральных идей для капиталистической системы, но появившийся к тому времени монополистический капитал, уверовав в свое всесилие, не мог признать первенство прав и свобод личности над частной собственностью.
Отчасти, соглашательская позиция либеральных идеологов, была вызвана именно, появлением монополий, которое, на какое-то время, создало иллюзию о возможности эффективного регулирования рынка труда ведущими игроками. Но, справедливости ради, следует сказать, что так думали владельцы ведущих корпораций, но с ними были не согласны ученые экономисты.
Экономист Смит, как частный собственник, поддерживал лозунг о главенствующей роли капитала, но при этом провозглашал в тон либералам – нe ограничивайте и не ущемляйте возможности личности.