Сергей Иванович Чекалин
Жили-были…
Я приведу один пример из книги «Наша Великая Родина», выпущенную в 1949 г. Государственным издательством политической литературы, которую, несомненно, редактировал Сталин:
«Вот пожелтевший от времени документ, который воскрешает исторические события тех дней.
Протокол № 2 общего собрания крестьян товарищества по общественной обработке земли «Труд крестьянина» от 31 января 1930 года:
«Слушали: Коллективизация и ликвидация кулачества как класса.
Постановили: Заслушав доклад о ликвидации кулачества как класса на селе, мы, члены Тоза (товарищества по общественной обработке земли) «Труд крестьянина», учитывая, что кулак является классовым врагом основной массы на селе и тормозит мероприятия партии и советской власти в отношении переустройства сельского хозяйства, постановили – имущество кулаков как движимое, так и недвижимое немедленно изъять и передать в распоряжение Тоза, а самих кулаков просить райадмотдел (милиция) выслать из пределов данной местности».
Как в те времена уничтожили хлебороба, так до сих пор ничего в сельском хозяйстве восстановиться и не может. Сотни тысяч крестьянских семей были высланы практически на их погибель и на погибель сельского хозяйства. Всё делалось росчерком пера. И расправлялись с крестьянством, не задумываясь о последствиях. Можно почитать телеграмму В.И.Ленина коммунистам Пермской губернии в августе 1918 г., когда в тех местах прошли крестьянские восстания. Текст этой телеграммы будет помещён мной далее, в главе 6 («Чекалин Михаил Васильевич»).
Советская притча-быль: «Репка»
Посадил дед репку. А потом посадил бабку, а внучку отправили в детский дом, потому что родители её давно уже отправлены были на десять лет без права переписки. А потом и деда самого посадили за срыв репопоставок. Урожай-то не с кем собирать было. Да и срок добавили за тайное вредительство. Потому что репка выросла большая-пребольшая, а внутри – гнилая.
А вот и подтверждение этой притче.
Приказ объединённого государственного политического управления № 44/21 от 02 февраля 1930 года
В целях организованного проведения ликвидации кулачества как класса и решительного подавления всяких попыток противодействия со стороны кулака мероприятиям советской власти по социалистической реконструкции сельского хозяйства – в первую очередь в районах коллективизации:
1. Немедленная ликвидация кулачества
2. Массовое выселение наиболее богатых кулаков
3. Определить места для выселения кулаков и их семейств:
Из Северо-Кавказского края – 23000 – на Урал
– 5000 – в Казахстан
Из УССР – 50000 – в Северный край
Из ЦЧО – 20000 – в Северный край
Из НВК – 18000 – в Сибирь
Из СВК – 14000 – в Сибирь
Из БССР – 12000 – в Сибирь
4. Для непосредственного руководства операцией по выселению кулаков и их семейств – во всей её совокупности: для концентрации материалов по операции и для организации постоянной связи с центром и периферией – распоряжение ПП организовать оперативные «Тройки».
5. Приведение в исполнение приговора о высылке производится через местный административный орган.
6. На место высылки осуждённые направляются под конвоем.
Орфография текста приказа мной сохранена (С.Ч.).
Это продолжение ликвидации социальных групп по известной классификации Н.Бухарина (вскоре и самого ликвидированного по воле Сталина), приведённой им в книге «Экономика переходного периода», написанной и изданной в комакадемии. (Ленин даже поздравил эту комакадемию за «выдающийся труд» её сотрудника.) Вот эта классификация лиц, подлежащих ликвидации:
«1. Паразитические слои (бывшие помещики, рантье всех видов, буржуи-предприниматели, имевшие мало отношения к производственному процессу); торговые капиталисты, спекулянты, биржевики, банкиры;
2.Вербовавшаяся из тех же слоёв непроизводительная административная аристократия (крупные бюрократы капиталистического государства, генералы, архиереи и проч.);
3.Буржуазные предприниматели-организаторы и директора (организаторы трестов и синдикатов, «деляги» промышленного мира, крупнейшие инженеры, связанные непосредственно с капиталистическим миром изобретатели и проч.);
4. Квалифицированная бюрократия штатская, военная и духовная;
5.Техническая интеллигенция и интеллигенция вообще (инженеры, техники, агрономы, зоотехники, врачи, профессора, адвокаты, журналисты, учительство в своём большинстве и т.д.);
6. Офицерство;
7. Крупное зажиточное крестьянство;
8. Средняя, а отчасти и мелкая городская буржуазия;
9. Духовенство, даже неквалифицированное».
Ну, прямо всех ликвидировал тов. Бухарин, даже и самого себя, а если поразмыслить, то наверняка и самого Ленина.
Это расправа, приказ ОГПУ №44/21, приведённый мной выше, с так называемыми «кулаками». А вот известная расправа в Украине в 1932-33 гг. («Голодомор») с крестьянами, которые не захотели вступать в колхоз. Солдаты отбирали у крестьян всё продовольствие, окружали населённые пункты и не давали из них никому уходить. От голода вымирали целыми сёлами и деревнями. Некоторые говорят, что Сталин об этом не знал. Он-то как раз и знал, он-то и посоветовал так именно делать, как это посоветовал бы ему его друг и учитель Ленин. (Известно, что подобный «Голодомор» был устроен Сталиным в Украине и после войны, несмотря на то, что накормить было чем, даже предполагалось, что украинцев он хотел просто всех выселить, как выселили в своё время татар, ингушей и чеченцев. Но очень уж большое число народа пришлось бы где-то разместить, в чём-то перевезти, поэтому планы-то и сорвались.) Но такое творилось не только в Украине. Подобные действия были организованы и в Средней Азии, в частности – в Узбекистане. Отец, Иван Васильевич, говорил, что всё село Сергиевка, что недалеко от Полетаево (а это уже непосредственно в наших краях), в 1933 г. вымерло полностью.
Авиаконструктор А.З.Рубинчик приводит ответ Сталина на сообщение о «Голодоморе»:
«Секретарь ЦК КПУ (Центрального Комитета Коммунистической партии Украины) Терехов обратился к Сталину с просьбой о помощи (во время «Голодомора» – С.Ч.). Сталин не дослушал, оборвал и с насмешкой сказал: «Нам говорили, что вы, товарищ Терехов, хороший оратор. Но, оказывается, вы и хороший сказочник. Сочинили сказку о голоде, думали нас запугать – не выйдет! Не лучше ли вам оставить посты секретаря ЦК КПУ и Харьковского обкома и пойти в детские писатели? Будете сказки писать, а дураки их будут читать».
Да и без политических репрессий. В 1918 г. налетел грипп на все страны, на Россию, конечно, тоже. Грипп этот, как известно, назывался «испанкой». В Сызрани в эту эпидемию, в её начале, заболело больше десяти тысяч человек. Вот как там устроили карантин. Здесь я привожу цитату из газеты «Московский комсомолец» за 31 марта 2006 г.
Из донесения начальника уездной ЧК
15 сентября в деревне Калиновке отряд под командованием тов. Косолапова окружил дом крестьянина Пряжина, который подозревался в том, что с женой и тремя взрослыми сыновьями нарочно ходили по улице, будучи в болезненном состоянии, и распространяли «испанку» на всех жителей, стремясь тем самым подорвать в Калиновке рабоче-крестьянскую власть… Арест семьи Пряжина из-за опасения заразиться был затруднителен, посему дом расстреляли из винтовок и сожгли со всеми бывшими там людьми…
Извините за такое очередное пространное отступление в рассказе о дедушке.
В 1932 г. на дедушку (и ещё двух колхозников: полевода Молостова Андрея Кузьмича, завхоза Колмакова Григория Андреевича) поступил донос по одному из пунктов известной статьи 58 Уголовного Кодекса. Всех осудили «тройкой» на пять лет. Насколько мне известно, меньше пяти лет сроков-то тогда по этой статье и не было.
Тётя Сима, Серафима Васильевна, помнит, как уводили её отца, тогда ей было пять лет. Эта картинка через окошко у неё, как она говорила, до сих пор перед глазами.
Здесь необходимо немного рассказать о 1931-33 гг. В 1932-33 гг. в нашей стране умерло от голода и его последствий от 3 до 5 миллионов человек. Причиной этому стал неурожай 1931 г., после которого зимой из-за бескормицы пришлось забить почти весь скот и тягловую силу. На корм пошли соломенные крыши с домов и хозяйственных построек. Но это не помогло. Коров и лошадей, чтобы они не ложились на пол, потому что самостоятельно встать уже не могли, подвязывали на ремнях и верёвках к связям построек, в которых они находились. Пало более четверти или трети тягловой силы. К посевной советская деревня подошла с подорванным животноводством и голодным населением. Поэтому сорвалась и посевная: засеяно было немногим более половины посевных площадей. И выращенный с таким трудом урожай собрать не смогли: половина зерна осталась неубранной. Из-за жестокого голода случались хищения зерна, поэтому и появилось известное Постановление ЦИК и СНК Союза ССР от 7 августа 1932 г. об охране общественной собственности, по которому предусматривались наказания в виде расстрела и лишения свободы на срок, не менее 10 лет, прозванное в народе «законом о пяти колосках». За невыполнение плана хлебозаготовок у крестьян конфисковали всё продовольствие, что привело к усилению голода. Вымирали целыми деревнями и селениями. Часто отмечались случаи людоедства и трупоедства. Деревенский народ стал разбегаться по городам, но на дорогах выставляли кордоны ОГПУ, которые силой возвращали беглецов назад, на верную смерть. Иностранные государства предлагали гуманитарную помощь, но советское правительство отказалось. И это при том, что только в резервном фонде тогда хранилось около 2 миллионов тонн зерна, из которого голодающим не было дано ни грамма. Кроме того, в 1932 и 1933 гг. СССР продал в Западную Европу соответственно 18 и 10 миллионов тонн зерна. А выходили из этого устроенного правительством кризиса долго: только к 50-м годам удалось восстановить поголовье скота до уровня 1931 г. Понятно, что потерь тут добавила и война.
Ещё можно напомнить про голод в начале 20-х годов, как говорили в нашей печати – в Поволжье. А на самом деле – повсеместно, практически голодало 37 губерний в Украине, Кубани, Ставрополье, Крыму, Приуралье и Поволжье. Иностранные государства создали комитет по помощи голодающим (известна очень большая работа в этом направлении полярного исследователя Фритьофа Нансена). В России была организована кровавая компания по изъятию церковных ценностей для закупки, якобы, продовольствия голодающим. Церковь предлагала входить в комиссию по надзору за движением ценностей, но ей было отказано. В результате, в ходе проведения этой реквизиции, было убито порядка 30 тысяч священников и монахов, невзирая на их пол. А собранные ценности никак не помогли голодающим, поскольку львиная их доля ушла на поддержку революций и коммунистических режимов Турции, Кореи, Прибалтийских республик, Коминтерна и др., да и ещё на содержание собственных «совслужащих», своей «номенклатуры». Несмотря на голод, Советская Россия осуществляла и продажу за рубеж зерна. Когда об этом узнал комитет по помощи голодающим, он сразу перестал оказывать России любую помощь.
Далее приводится обращение к народу Патриарха Тихона в связи с изъятием церковных ценностей, за которое, вообще говоря, его и убили впоследствии. Это обращение имеется в Интернете, но считаю необходимым поместить его и здесь.
БОЖИЕЮ МИЛОСТЬЮ, СМИРЕННЫЙ ТИХОН, ПАТРИАРХ МОСКОВСКИЙ И ВСЕЯ РОССИИ, ВСЕМ ВЕРНЫМ ЧАДАМ РОССИЙСКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ.
БЛАГОДАТЬ ГОСПОДА НАШЕГО ИИСУСА ХРИСТА ДА БУДЕТ С ВАМИ.
Среди тяжких испытаний и бедствий, обрушив[ши]хся на землю нашу за наши беззакония, величайшим и ужаснейшим является голод, захвативший обширное пространство с многомиллионным населением.
Еще в августе 1921 г., когда стали доходить до нас слухи об этом ужасающем бедствии, Мы, почитая долгом своим прийти на помощь страждущим духовным чадам нашим, обратились с посланиями к главам отдельных христианских церквей (Православным патриархам, Римскому Папе, Архиепископу Кентерберийскому и епископу Нью-Йор[к]скому) с призывом, во имя христианской любви, произвести сборы денег и продовольствия и выслать их вымирающему от голода населению Поволжья.
Тогда же был основан Нами Всероссийский Церковный Комитет помощи голодающим и во всех храмах и среди отдельных групп верующих начались сборы денег, предназначающихся на оказание помощи голодающим. Но подобная Церковная организация была признана Советским Правительством излишней и все собранные церковью денежные суммы потребованы к сдаче (и сданы) Правительственному К[омите]ту. Однако в декабре Правительство предложило нам делать, при посредстве органов церковного управления (Св[ященного] Синода. Высш[его] Церк[овного] Совета, Епархиального Совета, благочинного и церк[овно-]приходского совета), сборы деньгами и продовольствием для оказания помощи голодающим.
Желая усилить возможную помощь вымирающему от голода населению Поволжья, Мы нашли возможным разрешить церковно-приходским Советам и общинам жертвовать на нужды голодающим драгоценные церковные украшения и предметы, не имеющие богослужебного употребления,– о чем и оповестили православное население 6/19 февраля с/г. особым воззванием, которое было разрешено Правительством к напечатанию и распространению среди населения.
Но вслед за этим, после резких выпадов в правительственных газетах, по отношению к духовным руководителям Церкви, 13/26 февраля В.Ц.И.К., для оказания помощи Голодающим, постановил изъять из храмов все драгоценные церковные вещи, в том числе и священные сосуды и проч. богослужебные церковные предметы.
С точки зрения Церкви, подобный акт является актом святотатства, и мы священным нашим долгом почли выяснить взгляд Церкви на этот акт, а также оповестить о сем верных духовных чад наших.
Мы допустили, ввиду чрезвычайно тяжких обстоятельств, возможность пожертвования церковных предметов, неосвященных и неимеющих богослужебного употребления. Мы призываем верующих чад Церкви и ныне к таковым пожертвованиям, лишь одного желая, чтобы эти пожертвования были откликом любящего сердца на нужды ближняго, лишь бы они действительно оказывали реальную помощь страждущим братьям нашим. Но мы не можем одобрить изъятия из храмов, хотя бы и через добровольное пожертвование, священных предметов, употребление коих не для богослужебных целей воспрещается канонами Вселенской церкви и карается Ею, как святотатство, мирянин отлучением от Нея, священослужитель извержением из сана (апост[ольское] правило 73, Двукрат[ный] Вселенск[ий] Собор[,] прав[ило] 10).
Дано в Москве 15 февраля 1922 года.
СМИРЕННЫЙ ТИХОН, ПАТРИАРХ МОСКОВСКИЙ И ВСЕЯ РОССИИ.
Это время голодовки очень правдиво изображено в рассказах Михаила Шолохова. Читать просто невозможно и больно.
И вот в это похожее время, но уже спустя десять с небольшим лет после 1920-х годов, осталась бабушка одна, сама седьма: четверо детей от пяти до четырнадцати, свёкор девяноста лет, да сестра мужа, Василиса (Васёна), незамужняя, шестидесяти лет.
Я запросил в ФСБ уголовное дело, заведённое в то время на дедушку Василия. Дело прислали из Тамбова в Москву, и, чтобы с ним ознакомиться, мне пришлось доказывать своё родство с дедушкой.
Конечно, в нашей семье пытались предположить, кто написал донос или доносы. Называли Зайцева Сергея и Незнанова Александра Степановича. Дедушка уже после возвращения из тюрьмы сказал дома, чтобы зла на доносчиков не держали (он-то, понятно, знал тех, кто написал эти доносы). Мне тоже хотелось узнать о доносчиках из этой старой папки того времени, 1932 г. Но это оказалось невозможным, потому что доносы и свидетельские показания находились в деле опечатанными (все эти записки были сшиты между двумя картонками). При получении для ознакомления дела в так называемой «библиотеке ФСБ», которая находится в Центре Москвы, мне прямо сказали: то, что находится между этими картонками, не должно меня интересовать. Что и последовало, с большим сожалением, с моей стороны. А всё остальное, интересующее меня, я попросил скопировать. Дальше я просто для примера привожу только одну из страниц уголовного дела, расшифрованную мной страницу протокола допроса дедушки. Я не стал исправлять орфографические и другие ошибки в этом протоколе. Само уголовное дело, его страницы, содержит, в основном, записи в стандартных документах. Полностью рукописным является только протокол допроса.
Надо отдать должное организации работ ФСБ по моему запросу о Чекалине Василии Васильевиче, Чекалине Михаиле Васильевиче (брате дедушки Васи) и Баранове Иване Ивановиче (бабушкином брате; дальше о двух последних будет идти речь в отдельных главах). Всё было исполнено в очень короткий срок с уведомлением меня о ходе рассмотрения моего заявления. Письма были получены и из московского ФСБ, и из Тамбова с ответами на мои вопросы не только в отношении дедушки, но и в отношении других родственников. Хотя в отношении других родственников в архивах сведений практически не оказалось. Как, впрочем, и о Чекалине М.В., Выгловском В.П. и Баранове И.И.
Показания по существу дела
Виновным я себя в предъявленном обвинении не признаю по делу поясняю, овесь в каличестве 16 га оставался неубранным до глубокой осени и попал под дожди виду того, что имелось недостаток рабочей и тягловой силы, кроме этого овес еще накорню погиб от градобития на 80% его урожайности, чечевика донастоящего времени действительно не молочена, потому, что она была обследована агрономом и признана скосит на сено потому, что у ней зерна очень мало. Полевод Молостов мне говорил что на нее составлен акт виду ее гибели. Подсолнух посеянный на силос в каличестве 2х га действительно погиб от дождей придчина его неуборки опять же зависимо от недостатка рабочей силы. Вотношении проданного сена Коньбазе Союзмуке и Крупе (Союзкрупе – С.Ч.) я ничего не могу сказать по тому, что продажей ведал сам председатель Мамонтов. Полученное за сено мне как кассиру не сдовал, а по этому и не могу сказать сколько им продано сена и сколько получено денег и куда определены эти деньги не знаю. Чем получили Союзмука и Союзкрупа за сено мне неизвостно, хлеб привозить в колхоз не привозили за исключением сечки сколько ей привезено я тоже незнаю. В отношении наёмки рабочей силы на уборочную компанию хлебов, унас было совещание всего правления, на этом совещании был разрешон вопрос в частности по инцетиве полевода Молостова оплачивать рабочих хлебом, после чего нами за работу отпущено Калиновским единоличникам 54 пуда я лично им отпускал из кладовой 22 пуда 20 ф(унтов) а остальное где они получали мне не известно, так же я из кладовой отпустил хлеб киргизам работающих унас. Посколько я им отпускал не запомню приблизительно пудов 20ть, гр-ну Миронову я хлеб не отпускал и не могу сказать, что он у нас получал или нет. Наёмка рабочей силы происходила лишь только потому, что мы своими силами не могли убрать имеющий у нас посев.
В отношении обнаружения уменя в кладовой лишнего хлеба я могу сказать следующее потому, что хлеб с токов мной принимался безвесу мерили рож ящеками. Я досего момента не мог знать сколько уменя его лишнего, в отношении проса уменя в кладовой должно быть 40 центнеров лишнего по тому, что ее председатель правления невелел приходовать, я не однократно заявлял председателю но он говорил что это дело не твоё. После этого я заявил члену (неразборчиво – С.Ч.) РКП и заведующему х-вом, но они почему то не обратили внимания. Эта проса ко мне в амбар не поступала плодь до перработки ее на пшено и пшеном я ее принял. Какая цель была председателя и членов правления в отношении укрытия этого проса я немогу сказать. В отношении выполнения плана хлебозаготовок унас не одно кратно было совещание, и на каждом совещании приходили к тому, что план выполнять нужно и отказовотся мы отвыполнения не отказовались, придчина затяжки выполнения получилось по тому, что недостаток транспорта и тягловой силы по тому, что последняя была большинством занята на возке сах. свёклы. Больше по делу показать ничего не могу.
Протокол мне прочитан. С моих слов записано верно
Чекалин Василий Васильевич
Я постарался полностью сохранить орфографию этого документа. Не для того, конечно, чтобы показать какой я грамотный – для того только, что вот такие «грамотеи» и вершили судьбами людей. Следователь-то тут и не виноват, точно такие же «грамотеи» были и в руководстве страны.
Бабушка ездила в Токарёвку, в отдел милиции, где содержался дедушка во время следствия, отвозила ему передачу, да и беседовала со следователем Кашириным, который вёл дедушкино дело. (Этот отдел милиции тогда находился на Советской улице, рядом с современным отделом полиции, который находится в доме 55; здание было специально для милиции построено в 1975 году.) Помню только, из рассказов бабушки, что следователь ей понравился. Надеялись даже, что всё обойдётся. Но не обошлось. После окончания следствия всё это дело (вместе с дедушкой) переслали в Борисоглебский дом предварительного заключения (т.н. «домзак»).
Но в то время судов, как таковых, не было. Всех троих, «тройкой», в марте 1933 года осудили на пять лет по статьям 58, п. 10 и 162 (д) УК РСФСР в редакции 1926 г.
Немного расскажу о «тройках». Тройки ВЧК-ГПУ-ОГПУ-НКВД существовали в течение двух десятилетий. Их можно было назвать особыми разнообразными органами, которые имели задачи решения каких-то назревших проблем, с различными территориальными и родовыми подсудностями. Тройки не обязательно были только судебными органами, хотя, конечно, судить и выносить приговоры они имели право, но некоторые тройки выполняли также руководящие и следственные функции в своей сфере ответственности. Количество членов, ставшее названием такого органа, определено, очевидно, традиционным принципом коллегиального руководства, предусматривающим наличие не менее трех членов совета с целью исключить тупиковую ситуацию конфликта двух неуступчивых спорщиков.
Всего в первые два послереволюционных десятилетия в истории нашей страны обнаружилось 12 типов троек, время от времени сменявшие друг друга, а иногда и действовавшие параллельно; часто разные виды троек решали одни и те же задачи.
Статья 58 вся относилась к контрреволюционным преступлениям, которые характеризовались в том УК следующим:
Контрреволюционным признаётся всякое действие, направленное к свержению, подрыву или ослаблению власти рабочее-крестьянских советов и избранных ими, на основании Конституции Союза ССР¸ союзных и автономных республик, рабоче-крестьянских правительств Союза ССР, союзных и автономных республик, или к подрыву или ослаблению внешней безопасности Союза ССР и основных хозяйственных, политических и национальных завоеваний пролетарской революции. В силу международной солидарности интересов всех трудящихся такие же действия признаются контрреволюционными и тогда, когда они направлены на всякое другое государство трудящихся, хотя бы и не входящее в Союз ССР. [6 июня 1927 года (СУ № 49, ст. 330)].
Приведу содержание данных статей УК РСФСР 1926 г., на основании которых были осуждены указанные колхозники.
Ст. 58, п. 10. Пропаганда или агитация, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти или к совершению отдельных контрреволюционных преступлений (ст.ст.58, п. 2 – 58, п. 9 настоящего Кодекса), а равно распространение или изготовление или хранение литературы того же содержания, влекут за собой – лишение свободы на срок не ниже шести месяцев. Те же действия при массовых волнениях или с использованием религиозных или национальных предрассудков масс, или в военной обстановке, или в местностях, объявленных на военном положении, влекут за собой – меры социальной защиты, указанные в ст.58, п. 2 настоящего Кодекса.
Ст. 162: Тайное похищение чужого имущества (кража) влечёт за собой:
д) совершённое из государственных и общественных складов и хранилищ лицом, имевшим особый доступ в таковые или охранявшим их, путём применения технических средств или неоднократно, или по сговору с другими лицами, а равно всякая кража из тех же складов и хранилищ, при особо крупных размерах похищенного, – лишение свободы на срок до пяти лет.
В материалах дедушкиного уголовного дела я не нашёл обвинений по статье 58.10, да и по статье 162 тоже ничего не нашлось (если это интересно, то материалы дела можно посмотреть, они имеются в нашем домашнем архиве).
На 17 листе копии уголовного дела имеется Заключение в отношении Чекалина Василия Васильевича (архивный № 7105, сейчас – Р-12790), согласно которому он реабилитирован. Произошло это 2 февраля 1990 г. На 18 листе приводится письмо Председателю сельского Совета народных депутатов по месту бывшего жительства дедушки с сообщением о реабилитации.
Конечно, никто никого из родственников не искал для вручения извещения. Сын дедушки, Михаил, погиб ещё во время войны, в 1943 г., где-то под Ульяновском, а его-то как раз и решили разыскивать, как самого младшего из детей мужского пола. Найти второго сына, Ивана, труда не представляло, для этого достаточно было обратиться к оставшимся в 1990 году жителям деревни Красный Куст, и даже в село Львово, где он родился. Сложнее с дочерью, Серафимой Васильевной, ставшей после замужества Незнановой. Но и это можно было сделать, поскольку Незнановы – жители деревни Красный Куст, да они и проживали ещё в это время в этой деревне. Даже спросив Чекалиных – можно было легко выйти на Незнановых. Может быть, случилось это из-за того, что дедушка забыл сказать на следствии, что у него есть и ещё сын Иван. Может быть. Но я сомневаюсь, что и в этом случае стали бы искать какого-то Ивана. Да и для чего? Да и год-то, вспомним какой, 1990-й, своих государственных проблем целая куча, а тут какие-то реабилитированные, абсолютное большинство из которых уже умерли. В августе следующего года был известный путч, ГКЧП. Конечно, не до ушедших, напрасно пострадавших.
Но одно дело – закон, а другое дело – бытие, которое определяет сознание. Правда, из этого не понятно, что что определяет. То ли бытие сознание, то ли наоборот. Читается как фраза из «Приключений Буратино»: «А роза упала на лапу Азора».Так вот, что что определяло в 1990 г., когда реабилитировали дедушку, и в последующие годы, мы себе представляем. Не до них, давно умерших. Тут тебе и разгар «перестройки», начавшейся в 1985 году, и ГКЧП 1991 года, и свержение с трона всесильной КПСС, и распад СССР, и приватизация, и прочее другое, что определялось сознанием или наоборот, чем определялось сознание. Шагай галсами, как во фразе про розу и Азора. Но были в стране нашей времена, когда Закон неукоснительно соблюдался. Массовым тиражом. Когда за карман зерна для голодных детей давали по пять-семь лет. А вернёшься, если останешься жив. Это сейчас за украденные миллионы и миллиарды рублей и народного добра, отнюдь не для голодных детей, а именно у них, голодных, немножко пожурят на суде, с извинениями, что очень уж сильно пожурили. Раньше за украденные копейки сидели миллионы, а теперь – за украденные миллионы заводят копеечные дела. Потому что «бытие определяет сознание» читается туда и сюда. Каждый в свою сторону и читает.
Назначенный срок дедушка отбывал где-то на Дальнем Востоке, на строительстве железной дороги. Делали вручную насыпи, выемки, прорубали тоннели в горах. Был холод и голод, непосильный труд от тёмной утренней зари до тёмной вечерней зари. Когда строили тоннели, то часто на ночь не уводили в зону, а оставляли тут же, в тоннеле, независимо от погоды. На утро оставшиеся в живых продолжали прорубать тоннель, а мёртвых закапывали неподалёку. Однажды дедушка настолько обессилел, что не мог идти с места работы в зону. По дороге он упал. К нему подошли два конвоира. Один из них нацелил винтовку на дедушку и говорит:
– Пристрелить надо, а то убежит.
А второй ему:
– Да что его пристреливать. Он уже готов, смотри, и так не жилец. Патрон-то на него расходовать. Пошли.
Но дедушка оказался жилец. Отлежался, ночью пришёл в лагерь. Потом его, можно сказать, спасли. Пристроили к лошадям. Обращаться с лошадьми дедушка умел, в своём хозяйстве раньше лошади были, да и в колхозе, на земле, как же было без лошадей. Животных этих кормили в человеческом тюремном лагере хорошо, иначе они такой тяжелой работы не выдержат. Людей не кормили, а недостаток в них время от времени пополнялся новыми «врагами народа». С лошадьми в смысле пополнения было сложнее. Вот дедушке и удавалось подкармливаться кормом для лошадей – овсом.
Это, вероятно, было строительство «Байкало-Амурской магистрали», которую начали строить ещё до 30-х годов. Все работы осуществляли заключённые БАМлага. Начальником общего строительства был турецкий еврей Нафталий Аронович Френкель, которого называли в то время автором лагерей для заключённых. Скорее всего, что не совсем он был автором таких объектов, и до него были лагеря, но вот в установившемся тогда режиме содержания заключённых – его несомненная заслуга. Даже сам вождь товарищ Сталин удостоил Френкеля в 1929 году беседы с собой в течение трёх часов. Поскольку стенограмма этой беседы не велась, то истории остаётся только фантазировать о содержании этой беседы. Однако полагают, что беседа их была о строительстве социализма через труд заключённых. После этой беседы и стала внедряться в лагерях система зачётов и досрочного освобождения за хорошую работу. Эта система широко апробирована на строительстве Беломорканала, где должность «начальника работ» получил именно Френкель, он же впоследствии был награждён за это строительство орденом Ленина. Уже после этого его перебросили в БАМлаг на строительство вторых путей Сибирской магистрали. В звании генерал-лейтенанта Френкель был заместителем Кагановича по железнодорожному строительству. Умер в Москве в 50-х годах в покое и почёте. (Эти сведения я привёл из книги А.И.Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ».)
В системе Бамлаг в 1934 году находилось 100000 заключённых, в 1936 году их стало уже 200000. В архивах НКВД сохранились сведения о числе умерших в Бамлаге в годы, когда дедушка там находился: 1933 – около 5000 чел.; 1934 – около 6000 чел.; за 1935 г. – почти 7000 чел.; затем, в 1936 и 1937 гг. число умерших сократилось примерно вдвое (соответственно 3400 и 2300 чел.), но в следующем, 1938 году резко возросло и достигло 16500 чел.
Возвратился дедушка в конце 1937 г. С тех пор и до конца жизни – с больным сердцем. Не дождались его сестра Василиса (умерла в 1935 году) и отец, Василий Иванович (умер в 1936 году), похоронены оба на Полетаевском кладбище.
Искупивший «вину» дедушка работал в колхозе. Работал и во время войны, и в послевоенное время. Исправно платил налоги, и так же, как и прежде, был в деревне на хорошем счету. Но в долгожители не попал – часто болело сердце. Я помню постоянный запах в доме корвалола, что стоял в маленьком пузырёчке в стенном шкафчике, всторенном в русскую печку. Один такой пузырёчек, пустой, я как-то надел на палец и не мог снять. В слезах – к бабушке, конечно, (к кому же ещё?), а она меня к дедушке переадресовала, потому что уже никакое мыло не помогло, палец распух в пузырьке. Дедушка, под мои слезы и мой страх, стекло всё-таки, аккуратно молотком в несколько приёмов разбил пальцеву тюрьму и сказал:
