Серена Никки
Граффити любви
Глава 28 . Знакомство с родственниками…
Флоренция. Наши дни.
За бортом самолета светило солнце. Погода была ясная, и перелет был плавным и спокойным, без тряски и турбулентности. Немного скребло чувство тревожности, но я справилась с этим и даже умудрилась уснуть сладким сном. Рейс был прямой, и когда я проснулась, стюардесса сообщила, что мы прибыли во Флоренцию, температура воздуха двадцать восемь градусов. Дакота, вероятно, тоже только что проснулась, так как потерянно осматривалась по сторонам и потерла глаза.
Папочка перевел ироничный взгляд с меня на мою подругу, но ничего не сказал. Правильно папуля, лучше молчи, а то у нас с Катей настроение меняется как погода. Очень сентиментальными мы с ней стали, а еще вспышки агрессии нет-нет, да и случаются.
– Давайте, девочки мои, на выход. Сейчас главное от журналистов быстренько отделаться. Мой брат должен сдержать их хоть немного, но писал, что они очень настойчивые и уже узнали, что я прилетаю этим рейсом. Мне так жаль.
– А ты что суперзвезда в своей стране, папуля? – поинтересовалась я у отца. Мы выглядели сейчас достаточно элегантно. Перед вылетом прошлись по самым крутым бутикам Махачкалы и купили одежду, которая бы соответствовала итальянской моде. Сейчас на мне был светло персиковый брючный костюм с коротким рукавом и белый топ. На ногах были сабо без каблука на двух сантиметровой платформе. Сумочка тоже была белая. Катя была в легком сарафане мятного цвета и белых кроссовках. На плече был небольшой рюкзачок светло-мятного оттенка под цвет сарафана.
Все пассажиры прошли к огромному автобусу, а нас с папой встречал лимузин.
– Папа, ты ведь художник, а за тобой как за политиком лимузин прислали, – удивленно проговорила я, садясь в шикарную машину.
– Ну, это в России меня мало кто знает, а во Флоренции я известный художник, – немного смущаясь, отозвался мой папочка.
– Пикассо, ты держись отца, и все будет в порядке. Нормальный лимузин. С комфортом доберемся до аэропорта, – деловито проговорила Катя.
– Дакота, ты когда-нибудь удивляешься, такая невозмутимая, словно во Флоренции каждый день бываешь, – не выдержала я. Даже во время захвата самолета Катя держала себя в руках и даже не заплакала, когда все закончилось.
– Не на другой же планете. Такие же люди живут. Итальянцы очень милые. Хотя бы на отца своего посмотри. Чудо, а не мужчина.
– Ну спасибо за комплимент, Катерина, – улыбнувшись отозвался папочка. Он, конечно, привык к нашему обществу за этот последний месяц, но мы все равно периодически его удивляли своими умозаключениями и не вполне логичными поступками. И все во благо нас любимых.
– Перетола, – прочитала я название аэропорта, когда мы почти подъехали.
– Именно, он назван в честь Америго Веспуччи. Это его второе название. Скажем так, неофициальное. Идемте, наконец-то мы дома. Не думал, что буду скучать по этим местам.
– Бедный мой папочка, конечно идем. А кто нас будет встречать? Ты говорил, что родственников у нас очень много.
– Достаточно, чтобы утомиться от чрезмерного внимания. К тому же родители Никиты тоже здесь. Родственники уже активно готовятся к вашей свадьбе и с нетерпением ждут.
– Я немного волнуюсь, – откровенно призналась, а папа провел меня и Катю в светлое помещение огромных размеров, и нас тут же обступили журналисты. Я, конечно, говорю на итальянском, но когда, двадцать человек одновременно пытаются задавать вопросы, это кого угодно выведет из себя.
Папа деликатно попросил их проявить понимание, а я вообще прикинулась, что не знаю, о чем они говорят, как и Катя. Папа быстро отвечал на вопросы журналистов, и как-то они дисциплинировались что ли. Пять минут спустя, вдалеке я увидела нескольких мужчин. Я внутренне сжалась. Мне так и хотелось сбежать сейчас, но я просто стоял в немом ожидании. Когда мужчины приблизились, они обступили нас и небрежно сообщив, что Федерико Боттичелли не может и секунды им уделить, после того что пережил, и повели к выходу. Мужчина постарше сказал им, чтобы они имели совесть и не беспокоили господина Боттичелли до предстоящей выставки.
«Выставки?» Папа еще и какую-то выставку затеял в ближайшее время, и когда он успел все это провернуть.
Знакомиться со мной, видимо сейчас в планы этих мужчин не входило или просто было не подходящее время и место. Мою руку заботливо положил на сгиб своей симпатичный кареглазый парень, и я просто последовала за ним.
Катю тоже повел симпатичный парень. Я знала, что родных братьев и сестер у папы не было, но был двоюродный брат Густаво Боттичелли, и вот с ним отец был в очень хороших отношениях. Именно он сейчас беседовал с ним, и его взгляд был таким озадаченным.
Всего мужчин, встретивших нас, было четверо. Густаво я определила сразу. Он был похож на отца, но черты лица были немного другими. Волосы элегантно собраны в хвост, но несколько волнистых прядок выбивались. Мне очень хотелось с ним поговорить, а потом я перевела взгляд на моего спутника. Он чем-то был похож на меня …
«Божечки, не уж-то брат мой».
– Привет, а ты кто? Ты сын Густаво? – не выдержала я. Мои слова вызвали улыбку на его лице.
– Я твой дядя. Твоя мама, Доминика Боттичелли моя старшая сестра. Я знаю что ты…– парень немного растрогался. В его глазах застыли слезы. Это было так мило. – Ты вероятно, Лучиана. Я так счастлив, что увидел тебя живой, ведь… – этот парень любил меня как сестру. Сейчас молодой человек очень волновался, и его карие глаза казались такими родными. Такое невероятное ощущение. Я чувствовала себя частью этой семьи, и было так волнительно смотреть сейчас в глаза своего юного дяди и понимать, что он родной тебе человек.
– Дядя, а можно узнать твое имя? – деликатно спросила я.
– У тебя такой милый акцент, – усмехнулся парень, – мое имя Адриано. Мы подошли к другому не менее шикарному лимузину, а парень притянул меня в объятия и обнял так быстро, что я даже понять ничего не успела, но позволила ему это сделать. Спиной ощущала одобрительные взгляды остальных родственников, а потом парень отстранился.
Адриано облегченно вздохнул, одарив меня лучезарной улыбкой, а потом тут же сел в машину рядом со мной.
– Что, дочка, приглянулся тебе дядя Адриано? Я не говорил тебе, что твои бабушка, дедушка и Адриано тоже прибыли к нам, чтобы увидеть, как их единственная внучка выходит замуж. Хотел сделать сюрприз. Очень ждут тебя у нас дома. У тебя еще будет возможность со всеми познакомиться, – в огромном лимузине места хватило всем.
Когда все расселись, и лимузин тронулся под вспышки камер и ровный гул журналистов, заговорил парень, который сидел рядом с Дакотой. Все были одеты в брюки и рубашки, поверх которых были надеты жилеты. Цвета и оттенки не были яркими, но смотрелись очень элегантно.
– Амато Боттичелли старший сын Густаво, – парень слегка кивнул. Черноволосый кареглазый молодой человек был так же очень симпатичным. Он был чуть выше еще одного парня, который тоже сейчас сидел напротив.
– А я Лучиана. Ты, наверное, знаешь, кто я? – отозвалась я. Парень был похож на моего отца и на Густаво тоже. Он был очень веселым, и они с Катей пытались выстроить диалог. Это было не просто, учитывая, что языка моя подруга почти не знала, и они больше смеялись.
– Амадео Боттичелли, – отозвался еще один парень, которого я как-то даже не рассмотрела, – еще один сын Густаво, а потом я заметила еще и девушку. Она, вероятно, оставалась в машине. На вид ей было лет пятнадцать.
– Алессия Боттичелли. Я сестра этих ребят, – кареглазая девушка с длинным каштановыми, как у меня волосами, в джинсах и топе белого цвета, поверх которого, был накинут легкий серебристый кардиган с коротким рукавом, сидела рядом с братьями и улыбалась.
– Лучиана, – снова отозвалась я.
– А я Дакота, – отозвалась моя подруга на ломаном итальянском. Ей пришлось кое-что выучить на уровне «Привет, как дела?», когда мы жили в детском доме. Я часто заставляла Катю учить язык вместе со мной. Правда запомнила она не много.
– Не может быть, – недоверчиво проговорила Алессия.
– Да может, я не Дакота Фэннинг, это меня так можно называть, потому что я похожа на нее. Я ее двойник, а вообще-то я Екатерина Смирнова или просто Катя. Кстати Лучиану можете называть Пикассо.
– Пикассо… – Адриано казалось, дар речи потерял и был очень удивлен.
– Адриано, а что не так? – тут же спросила я.
– Нет, ничего, только меня так в школе называли и в институте и сейчас тоже Пикассо зовут.
– Адриано, а я не знал, что ты тоже Пикассо, – отозвался мой отец.
– Мы ведь у Вас только в рождественские каникулы гостим, а Вы в Венеции бываете не так часто, и я об этом не распространялся, – пояснил мой дядя.
– Ну все, теперь у нас два Пикассо. Адриано и Лучиана, – рассмеялась Дакота.
– Федерико, а Лучиана знает в честь кого ее так назвали? – усмехнулся дядя Густаво.
– Нет, не рассказывал, – папа весьма загадочно на меня посмотрел, немного опасаясь моей реакции. – Тебя, дочка, в честь моего отца назвали. Доминика побаивалась его и хотела угодить. Моего отца зовут Лучиано. У вас разница в одну букву.
– Вот как? Ну ладно, пусть так, – пожала я плечами.
– Адриано, а ты Пикассо, потому что тоже художник?
– Да, я художник, как и Федерико Боттичелли. Смею предположить, что и ты тоже имеешь какое-то отношение к живописи, – тут же проговорил мой дядя.
– Угадал, тоже художник, но самоучка, – призналась я.
За легкими непринужденными разговорами мы добрались до дома моего отца и проехали в главные ворота и остановились возле фонтана. Все стали выходить из лимузина, а я в буквальном смысле этого слова, чуть в обморок не свалилась от восторга. Адриано меня тут же придержал. Моему взору предстал огромных размеров замок.
– Папа, а мы адресом не ошиблись? Ты уверен, что ты здесь живешь? – уточнила я. Ну не могут обычные люди жить в таких замках. Сказать, что я была шокирована, это ничего не сказать
– Не ошибся. Я же тебе говорил, что живу с родителями, потому что дом не маленький, и мы совершенно не мешаем друг другу.
Трехэтажный замок с высокими окнами, просторными террасами впечатлял. Это было настоящее произведение искусства.
– Это фамильный особняк моих родителей. Теперь этот замок и твой дом тоже, – добавил мой отец.
– Идем, Лучиана, родственники давно уже мечтают увидеть тебя. Особенно после того как ты стала национальной героиней. Мы все знаем, кто спас самолет от крушения, – проговорил Густаво с какой-то неподдельной гордостью. Фамилию Боттичелли теперь и я прославила, но случайно, и к такой славе не особо стремилась.
– Идем, дочка, нас уже ждут.
Адриано медленно повел меня по широкой мраморной лестнице в сторону главного входа. Массивные двери медленно распахнул дворецкий, и я шагнула в светлое просторное помещение, которое можно было назвать настоящим дизайнерским шедевром. Интерьер состоял из молочного, темно-синего и голубого оттенков. Много цветов в напольных вазах и на окнах. Мебель была из красного дерева, а еще я увидела картины, художником которых наверняка был мой отец. В этом я даже не сомневалась. Огромная люстра свисала с потолка и на мне скрестились взгляды всех моих родственников…
Глава 29. В кругу семьи…
Дальше я переключилась на итальянскую речь, которая приятной музыкой раздавалась слух со всех сторон.
– Добрый день, Лучик, – ко мне подбежала женщина в возрасте и обняла. Из ее глаз покатились слезы. – Мы так рады, что ты нашлась и вернулась. Судьба была так жестока к тебе, солнышко наше. Как на маму похожа. Какая радость. Как я счастлива. Я бабушка твоя, Летиция Риччи. – Я даже и не представляла, что меня настолько любят и ждут в Италии. Спустя минуту женщина отстранилась и перевела взгляд на мужчину, достаточно высокого, и в его чертах лица я увидела что-то общее с Адриано. Я поняла, что это его отец и…и мой дедушка. Невероятно, сколько оказывается у меня родственников. Едва сдерживая слезы, он обнял меня.
Итальянцы любили объятия. Это было у них как у нас просто поздороваться, хотя возможно, это особенность только этой семьи. Теперь уже меня обнимал мой дедушка. Он еще не представился, но уже сейчас я понимала, что мы подружимся. Его каштановые волосы напоминали мои, и его чайные глаза дарили тепло и понимание того, что он тоже будет обо мне заботиться.
– Мое имя Коррадо Риччи. Я твой дедушка. Лучиана, не представляешь как нам жаль, что мы раньше не нашли тебя. Еще и террористический акт, и мы снова чуть не потеряли и тебя и нашего зятя Федерико и конечно Никиту.
– Мне очень приятно с Вами познакомиться, – я действительно была рада. Меня представили и родителям моего отца. Они тоже очень красивые: моя бабушка Паола Боттичелли и дедушка почти мой теска Лучиано Боттичелли имели схожие черты лица с моим папочкой. Одеты так же очень элегантно и изысканно. Чуть позже отец подвел меня к родителям Никиты.
– Вероника Сергеевна Серова, – четко и очень вкрадчиво проговорила статная высокая женщина, которая была очень похожа на Никиту. Те же карие, почти черные глаза. Волосы цвета воронова крыла и черты лица. Ник тоже при первой нашей встречи был очень вкрадчивым и немногословным.
Отец Ника стоял чуть в стороне, а потом уверенно подошел к нам. Темно-русые волосы тронула седина. Его глаза были зеленые, и на нем был очень красивый и дорогой деловой костюм стального оттенка. Рубашка голубого цвета, и галстук, идеально сочетался с костюмом и подчеркивал цвет глаз господина Серова.
– Валерий Дмитриевич, – голосом, который напомнил мне голос моего учителя, проговорил Серов старший. От родителей я получила лишь улыбки и одобрительные взгляды.
Неожиданно я почувствовала запах запеченной курицы, и приступ тошноты был настолько сильным, что я как рыба, выброшенная на берег, стал дышать чаще и, окинув родственников растерянным взглядом, поняла для себя, что теперь мой друг номер один – Адриано.
– Мне плохо, где ванная комната? – мой взгляд был весьма красноречивым, и парень тут же повел меня по ступенькам на второй этаж достаточно быстро. Он, вероятно, понимал, что меня мутит.
Адриано открыл своим ключом комнату, очень просторную, и я быстро сориентировалась и побежала в сторону спасительного помещения.
В ванной комнате я пробыла достаточно долго, а когда вышла, то Адриано уже не было, а вот Вероника Сергеевна была в комнате. Вероятно, меня дожидалась.
– Ну что, полегчало? – Вероника Сергеевна взяла меня за руку и подвела к мягкому огромному креслу, а потом усадила и тут же протянула мне чашку с каким-то напитком.
– Спасибо, – мама Никиты сейчас была очень серьезной.
– Лучиана, а ты случайно не беременна? – не стала ходить вокруг да около моя будущая свекровь, – у вас такой поспешный брак из-за твоей беременности?
– Что? – я попыталась как-то осмыслить заданный вопрос. – Нет. На момент, когда Никита сделал мне предложение, я еще не знала ничего. Просто Ник очень настаивал на женитьбе, а про беременность он узнал уже в Махачкале.
– Ты скрывала это от него? – ну начинается. Видимо талант устраивать допросы это у Никиты от мамочки общая черта. Доставучие ребята, честное слово.
– Не то чтобы скрывала, просто не было подходящего момента, чтобы сообщить, – после этих слов моя свекровь как-то озадаченно на меня посмотрела. Она хотела что-то добавить, но в итоге не стала, а потом-таки заговорила.
– Вам срочно нужно жениться. Ты в положении, и дальше тянуть нельзя. Что скажут люди, – тут же уверенно заявила мама моего жениха.
– Так, Никита сказал, что свадьба скоро. Как только он прилетит. Чуть ли не в тот же день.
– Да-да. Еще столько всего нужно сделать. Завтра поедем на примерку платья и в салон красоты. Никита прилетает послезавтра, и мы не будем больше тянуть.
– Я знаю, так наверное действительно будет лучше, – решила я не спорить с этой милой женщиной. Тем более мы все это уже с Ником обговаривали.
– Невероятно, ты так на Доминику похожа. Как Никита догадался, что ты и есть Лучиана? Он провел собственное расследование? Как вы познакомились?
– Да нет, поначалу у нас не очень хорошо отношения складывались, но он все какие-то вопросы задавал, присматривался ко мне. А потом вероятно предположил, что я это и есть пропавшая дочь Федерико Боттичелли и вскоре познакомил меня с отцом.
– Я помню, он что-то в двух словах рассказывал про то, что и тест делали, и проблемы возникли у вас там какие-то, а потом ты раскрыла тайну смерти своей матери.
– Это действительно так, – подтвердила я ее слова, а потом добавила. – А что с судьей в итоге стало?
– На самом деле, его вина доказана, но его состояние здоровья не позволяет ему быть осужденным. Он пережил инсульт и мало что помнит теперь. Жена находится рядом с ним в реабилитационном закрытом центре, и я была у него. Думаю, что из этого центра он больше не выберется, – в общих чертах изложила мне Вероника Сергеевна судьбу того самого судьи.
– Я конечно не злопамятный человек, но то, что с ним случилось это его карма.
– Может быть. Повернуть бы время вспять и вернуть все на круги своя, не отпустила бы я Доминику тогда гулять по аллее. У меня голова сильно разболелась в тот день. Вот твоя мама и отправилась одна в последнюю в своей жизни прогулку, – моя свекровь изменилась в лице и погрустнела, вспоминая те далекие времена. – Как твой отец кричал, как страдал. Просыпался по ночам в холодном поту. Ему снились кошмары, и он не мог сдерживать слез. Он оплакивал и любимую и тебя крошку. Нам мало верилось в то, что девочка выжила, и мы поторопились прекратить поиски, чтобы не мучить Федерико, а зря. Я говорила, что пока труп младенца не найден, утверждать, что Лучик погибла нельзя. Я потом и сама пыталась тебя разыскать, но безуспешно. В детский дом дети ни в этот день, ни неделю спустя, не поступали. На третьей неделе я все-таки успокоилась.
– А на четвертой неделе меня сдали в дом малютки, а потом и в детский дом, – чуть тише отозвалась я.
– Ты не представляешь, как я рада, что Никита расстался с Оксаной и встретил тебя. Ты же наша родная девочка. Я тебя помню еще совсем крошкой.
– Спасибо. Вы и правда очень хорошая, как Никита и говорил. Он с большим уважением всегда о Вас отзывался.
– Ты изменила его. Он научился думать не только о работе, а еще и о тебе. Вероятно, мальчик мой влюбился, – а потом Вероника Сергеевна засобиралась, ведь главную новость для себя она уже узнала. – Ну все, я тебя оставлю пока, и тебе сообщат, когда ужин. В доме полно молодежи, и они скоро тебя потревожат, особенно твой дядя. Ему не терпится поговорить с тобой обо всем. Да и твоя подружка уже заглядывала. Чувствуй себя как дома, ведь это и есть твой дом по праву.
– Я постараюсь. Я надеюсь, что не разочарую Вас. Не совсем уверена, что буду идеальной женой. Во мне много недостатков, но я постараюсь.
– У тебя все получится. Мужчины Серовы, хоть и непроходимы собственники, но если уж полюбили, то навсегда. Никита никогда тебя не оставит. Так и знай. Тем более теперь, когда ты ждешь от него ребенка.
– Надеюсь что так, – я улыбнулась Веронике Сергеевне, и она покинула комнату. – Наконец я осмотрелась. Большая двуспальная кровать из белого дуба. Огромный шкаф купе с зеркалом, стол возле окна, а рядом широкая стеклянная дверь, которая вела на просторную террасу. Светлый ковер укрывал паркетный пол. Легкие вуалевые шторы казались такими нежными. Цвет стен был мягкого голубого цвета, и вуаль с оттенками лазурного, небесного и белого идеально сочеталась с интерьером. Напротив кровати висела огромных размеров плазма. На письменном столе стоял персональный компьютер. На стенах висели две картины. Это были пейзажи. Очень красивые. Я узнала кисть мастера. Это мой папа – создатель этих картин. Я не усомнилась ни на секунду. Дакоте выделили комнату напротив моей, через коридор.
***
Следующие два дня были очень насыщенными. Я, Дакота, Адриано, Амато, Амадео и Алессия сдружились. Мы вместе ездили выбирать нам с Катей платья, а когда появилось свободное время, мои братья устроили для нас прогулку. Они интересно рассказывали о жизни во Флоренции и относились к нам с Дакотой очень радушно.
Огромное впечатление на меня произвела прогулка на лодках. Мы разделились на пары. Катя отправилась с Амато, Амадео с Алессией, а я с Адриано. Это был последний вечер перед нашей свадьбой. Ближе к полуночи должен был прилететь Никита и Борис. Родители моего учителя сказали, что именно они должны встречать своего сына, и я решила, что пусть так и будет.
В эти два дня я с моим женихом почти не общалась. Когда он писал сообщения, я уже спала, а когда писала я, он был занят работой. И вот сидя в лодке, я почувствовала сигнал своего мобильника. Никита в зоне доступ. Значит прилетел. Я немного покрутила телефон в руках и про себя улыбнулась.
– Что так загадочно улыбаешься, Лучиана? Может, расскажешь? – спросил Адриано. Он уверенно управлялся с веслом и мило мне улыбался. Безветренная тихая погода располагала к прогулкам. И закат в Италии это настоящее волшебство. Такие краски и пейзажи вдохновляли писать. Я знала, какие картины напишу в ближайшем будущем.
– Да нет, не скажу. Это мой маленький секрет – и я нажала «отправить» Я решила осуществить свой коварный замысел и переслала то видео, что получила от Оксаны со словами «Никита, что это значит?»
Катя, заметив выражение моего лица, закатила глаза и добавила.
– Нет, ты все-таки сделала это. Пикассо, вот есть у тебя совесть? Никита соскучился по тебе, а ты ему такое. Злая ты.
– О чем вы, девчонки? Правда, очень интересно, – снова отозвался Адриано.
– Да ничего. Ничего хорошего. Пикассо решила своему будущему мужу устроить сердечный приступ, – заключила Катя осуждающе.
– Никите? Да он сильный. Не думаю, что Лучиана способна довести его до такого, – усомнился мой юный дядя. Наши лодки были рядом, и мы вполне могли беседовать друг с другом.
– А я бы не была в этом столь уверена, – тут же отозвалась Дакота.
Я почувствовала, как телефон истошно начал звонить, но решила идти до конца и поместила контакт своего жениха в черный список.
– Пикассо, вот если Никита тебя потом не убьет, это я сделаю, – заключила Катя возмущенно.
По моей инициативе мы задержались на прогулке, а еще Катя хоть и осуждала меня, но подыграла, сказав Нику, что она со мной, и мы будем, но чуть позже. Возникли проблемы.
Когда ночь вступила в свои права, мы, наконец, решили вернуться в замок отца. Мы так насмеялись сегодня, что сейчас со стороны казалось, что я плакала. Вот такою дружною толпой мы буквально ввалились в дом, и я нашла глазами своего Никиту. Он уже переоделся и сейчас вероятно собрался на мои поиски. Наши взгляды встретились, и волнение скрывать было не просто.
«Это мы вовремя вернулись…»
