Серена Никки
Граффити любви
Глава 16. Разбор полетов…
Я честно очень рада была Никиту сейчас видеть, но он явно зол был на меня. Ведь я не обсуждала с ним свои действия. Сначала он переживал, а теперь вероятно, ощущал что-то вроде предательства с моей стороны. Наверное, это мой недостаток – действовать самостоятельно. И тут, либо мы разругаемся в пух и прах, либо как-то договоримся, наверное. Никита стремительно подошел к нашему столику, одновременно испепеляя меня своим взглядом. А на лице был немой вопрос «Как ты могла так поступить?»
– Пикассо, я так понимаю, вы пообедали уже? – он посмотрел на наши тарелочки для десерта. Ну все, если я снова Пикассо, то мне точно предстоит разборка с этим парнем.
– Ага, уже теперь да, – непринужденно ответила я.
– Тогда идемте в машину, домой поедем, – голос был у Никиты раздражительным и уставшим одновременно. Мой отец вообще решил отмолчаться, так как вероятно подозревал, что мой учитель раскусил и его маленькую ложь тоже.
Никита взял меня за руку, как бывало, довольно резко и повел к выходу. Я видела по нему, что ему не терпелось поговорить со мной, но его останавливал мой отец. Вот Пикассо он называл меня тогда, когда его гнев был запредельным, а в глазах читалось. «Ты попала, Пикассо».
Никита пережил ад в последние сутки. Ему даже, когда его похитили, было не так паршиво, как теперь. Дорога до особняка прошла в немом молчание, правда, отец пытался меня морально поддержать.
– Па, да не переживай ты, если что, я драться умею, – отозвалась я и улыбнулась папочке.
– Тебе это не поможет, – тут же отозвался Никита с водительского сиденья.
Дальше все снова молчали, и когда мы, наконец, прошли в дом Никиты, Мария Ивановна мне мило улыбалась.
– Лучиана, как экзамен? Хорошо сдала.
– На пятерку, только мне это не поможет, – и я очень так боязливо посмотрела на учителя.
А потом я отправилась в нашу комнату, очень быстро, переступая через ступеньки, и закрылась, провернув несколько раз ключ. Мой учитель явно не ожидал от меня ничего подобного, но свое время он упустил. Мне не раз приходилось бегать от Терминатора в детстве, а это, потруднее будет. Опыт имелся.
– Пикассо, открой дверь!!! – громогласно заявил Никита.
– Неа!!! – отозвалась я.
– Пикассо, ты чего добиваешься? Открывай, кому сказал!!! – учитель, мне казалась, готов вынести собственную дверь, только она была надежная из натурального дерева, так просто этого не сделать.
– Не открою, ты злой, как собака, я боюсь, – отозвалась я.
– Да ну. Ни за что не поверю, – Никита, даже немного успокоился. Его голос вдруг показался мне таким веселым.
– Правда, боюсь, – отозвалась я.
– А я думал, ты бесстрашная у нас, давай открывай дверь. Поговорить надо, упрямица.
– Через час открою, когда успокоишься, – я сверила часы. – В десять часов ровно.
– Ты издеваешься надо мной?
– Будешь кричать, вообще не открою. Я сначала в душ схожу, переоденусь, а потом открою. Это мои условия.
– Не тебе мне условия ставить, Пикассо.
– Я все сказала, стучи, сколько влезет, я в ванную, пока-пока.
И я отправилась освежиться. Пусть остынет, а то начнет свой допрос с пристрастием, а я явно не готова. Вот прошло тридцать минут, потом еще. Было тихо. Я открыла дверь, и в пижаме отправилась на первый этаж. Никита сидел на кухне и пил кофе. Вероятно, уже поел.
– Вот, правильно, что поел. Голодный мужчина он еще злее всегда, – осторожно я так обратила внимание на себя. Мы встретились с учителем взглядом, и сейчас в его глазах читалась только усталость.
– Садись, кофе будешь, Лучик? – уже не так агрессивно отозвался учитель. – Ну вот, я уже и Лучик. Остыл мой парень, можно и поговорить теперь.
– Папа, хорошо, что ты тоже здесь. В общем так. Вы готовы выслушать теперь меня.
– Еще как. Лучиана. Все мои мысли только о тебе. Начинай, с самого начала, подробно, чтобы у меня вопросов даже не осталось, – проговорил Никита, не отрывая от меня глаз.
Я села за стол. Учитель придвинул мне кружку кофе, и я действительно поняла по нему, что он успокоился.
– Да, дочка, ты так сумбурно мне все пересказала, что я тоже ничего и не понял. Очень хочу послушать твой рассказ.
– В общем так. Мы сидели в кафе после экзамена, и мне пришло СМС. Заказ на картину от Жданова.
– Ведь и ежу понятно, что это ловушка, Лучик, и что ты? – тут же спросил Никита.
– Договорилась, и я поехала на встречу. Тебе не сказала, потому что не отпустил бы, а упускать шанс, чтобы найти улики не хотела. Да и я подготовилась на случай ловушки. Правда двух наемников не учла, я думала, Жданов сам меня убивать будет, а он людей нанял.
– И ты отправилась в особняк, – заключил отец.
– Да, только рано, и управляющая меня проводила. Я в шкафу спряталась, когда наемников увидела, а статую нарядила в мою одежду. Ну, вот ее-то они и убили, а потом я очень долго искала улики и нашла. То, что я нашла, это очень страшно. Все у нас в комнате. Но мне нужен другой судья. Хороший. Чтобы разобраться с этим всем. Только где его найти.
– Дочка, так ты нашла убийцу Доминики, твоей мамы? – осторожно почти шепотом переспросил отец.
– Да, папа, это Жданов сделал. Изначально мне Никита про это рассказал, а я хотела найти улики против него, и подвернулся отличный шанс. Я решила рискнуть, правда, мы про другой план действий с Никитой договаривались, поэтому он теперь смотрит на меня, как Ленин на буржуазию.
– Лучиана, но тебя ведь могли убить? – тут же добавил отец, и теперь, казалось, он был на стороне моего учителя.
– Именно поэтому я так зол. А по поводу судьи, это как раз вообще не проблема, у меня мама судьей работает. Серова Вероника Сергеевна. Работает в Москве. Думаю, она сможет сделать все возможное, чтобы Жданов сел за решетку.
– Что, правда? – я не верила своему счастью. Моя жажда справедливости и возмездия не давала покоя, а все так удачно складывалось.
– Да, если улики стоящие, все получится, – заявил Никита.
– Я тебе потом их покажу, Никита. Папа, а тебе не стоит смотреть. Это ужасно.
– Продолжай, Лучик, – добавил мой учитель.
– Да, ну так вот. Я еще в городе грим себе сделала, как у мертвеца, и линзы черные в глаза вставила. Короче вид был жуткий. Перед управляющей в доме Жданова была в кепке, очках, маске и толстовке. Она не поняла, что к чему, а уже после моего убийства, точнее убийства статуи, наемники скрылись, – я посмотрела на папу, а потом на Никиту, они внимательно слушали. – В комнате Жданова я устроила настоящее шоу. Свечи, туман, я. Только когда он появился, я представилась Доминикой, сказала, что пришла за ним из мира мертвых. Он так испугался, что выпрыгну со второго этажа, а я по-тихому ушла. Его особняк здесь недалеко, и я хотела вернуться в твой дом, но заблудилась и заночевала в лесу. Это все. На следующий день выбралась. Несколько метров до твоего дома не дошла, представляешь? Потом экзамен сдала, и вот я здесь.
Никита встал и с шумом выдохнул, конечно, он был шокирован услышанным. Он изначально о чем-то догадывался, а что-то слышал впервые, но пазл событий вчерашнего дня сложился в его голове, и учитель очень внимательно на меня посмотрел.
– Лучиана, ты можешь пообещать, так больше судьбу не испытывать. Тебя убить могли. Тот же Жданов мог раскусить твой фарс и все.
– Никита, ну я постараюсь, конечно, но не гарантирую.
– То есть связался с Боттичелли, гарантий ни каких, так?
– Ну да, я же тебя предупреждала, что со мной все очень не просто, а ты согласился стать моим парнем. Причем очень настаивал.
– Сумасшедшая девчонка, еще и актриса, вот что мне с тобой делать?
– Не знаю, я спать хочу и отправляюсь в постель. Так что всем спокойной ночи. Да, а как у тебя дела, Никита? Ты прошел обследование?
– Вспомнила про меня, солнце мое. Иди в комнату, в порядке все со мной, – насмешливо отозвался учитель, и я увидела едва заметную улыбку на его лице.
– Спокойной ночи, дочка, до завтра.
Я подбежала и поцеловала папочку в щечку, а потом стала подниматься наверх, а Ник догнал меня, когда я была на последней ступеньке.
– Что, боишься, опять тебя в коридоре оставлю? – усмехнулась я.
– Кто бы тебе это позволил. Два раза снаряд в одну воронку не падает.
– Два раза не падает, а три падает, – рассмеялась я.
– Идем уже, юмористка, хочу на улики взглянуть. Надо же знать, ради чего человек готов жизнью своей рискнуть.
– Ой, да мы детдомовские делаем это постоянно и без особых опасений.
Я шагнула в комнату и достала из своего шкафа рюкзак.
– Все здесь, Никита, не могу сказать, что наслаждайся. Это ужасно. Жданов серийный убийца. Он как из фильма «Парфюмер», только тот запахи собирал с трупов своих жертв, а этот пряди волос.
– Думаю, тут психиатрией попахивает. Шизофреник этот Жданов, впрочем, как и его сынок. Не зря сидит, – Никита осторожно рассматривал улики, раскладывая их на полу, и наконец, добрался до фотографий.
– Зачем серийные убийцы создают подобные коллекции? – откровенно недоумевал Никита, ему тоже не просто было на все это смотреть.
– Не знаю, наверное, чтобы потешить свое самолюбие потом.
Никита рассматривал фото, и казалось, не слышал меня больше. Увидев фото моей матери, он замер и даже побледнел, а потом резко сложил все фото в стопку и спрятал в конверт.
– Лучиана, да уж, ты шпионка восьмидесятого уровня. А то, что напугала его до полусмерти, так это я считаю, еще гуманно с твоей стороны.
– Да я блефовала. Я вела себя, как Нина из Кавказской пленницы. Даже слова те же самые сказала. Вот ты бы, после таких слов точно бы со смеху упал, а этот упал, но с балкона и юмор мой не оценил. Видимо, он вместо фильмов Гайдая «Ганнибала лектора» на досуге смотрел, ну или «Пилу».
– Что? Ты Нину из фильма Гайдая процитировала, и он испугался? – Никита поверить не мог.
– Ну да, ты бы видел мои глаза, страшные, я от своего отражения чуть заикой не осталась.
– Так, все, я в душ, актриса моя, а потом мы продолжим наш разговор, хорошо? – он очень многообещающе на меня посмотрел.
– Иди, препод, тоже наверно набегался вчера, – добавила я.
– Сама ты – препод, не учитель я тебе больше, просто Никита, договорились?
– Да нет, препод, это твое прозвище. Теперь до конца своих дней учителем будешь.
– Ну ладно, возможно и учитель, ты же у нас неопытная девочка, тебе в делах интимных учитель не помешает, и в этом смысле готов стать твоим учителем.
Он подмигнул мне и отправился в ванную комнату. Рюкзак с уликами учитель вернул в шкаф.
Я глубоко вздохнула и отправилась в постель. Пора подвести итоги. Экзамены сдаю, учитель теперь мой парень, и я сегодня обрела отца окончательно. Прошлое осталось в прошлом, и я не гражданка России. Как сказал мой отец: «Чрезвычайно жестокие здесь люди». Но я не совсем с ним согласна. Никита русский, и он – само благородство. Таких парней, как он в наше время не встретишь. Как же страшно начинать новую жизнь, но я же выросла, так, пожалуй, пора смело смотреть в будущее, не оглядываясь на прошлое.
Никита вернулся в одном полотенце, и его взгляд был до невозможности подозрительным. Да нет, не подозрительным, а таким, словно он что-то задумал. Хотел что-то сказать, но не говорил, а я просчитывала пути отступления. Мне знаком такой его взгляд.
– Никита, ты две ночи не спал по моей вине, да?
– Угадала, но первую ночь не по твоей вине, – учитель направлялся к кровати сейчас, сокращая расстояние между нами.
– Ты, наверное, жутко спать хочешь?
– Ну, хочу, но не совсем спать, – Никита медленно откинул одеяло со своей стороны.
– Ты переодеться забыл, – отметила я.
– Не забыл, просто смысла не вижу, – ну все, вот теперь ежу понятно, чего желает наш учитель, только я как-то не готова совсем. Правда, и ванну я приняла, и кофе выпила, но не готова, а его статус моего парня позволял действовать, хоть он и обещал не торопиться.
– Никита, а ты мне обещал, что мы спешить с этим не будем.
– Ты тоже много чего мне обещала, Лучик, и что в итоге. Я для тебя никто. Да и парнем твоим могу считаться с большой натяжкой. Ты абсолютно все решения принимаешь сама. Может эта ночь что-то изменит.
– Никита, выполню любое твое желание, только не ночь с тобой. Ну, в смысле не сегодня. Правда. Конечно, только одно желание, а не три, как у золотой рыбки.
– Что, я так противен тебе?
– Нет, знаешь ведь, что нет, я сделаю это, но не сегодня.
– Хорошо, тогда, ты выйдешь за меня замуж, скажи мне «да», Лучик, и я сейчас просто буду спать, как ты и хотела…
Глава 17. Соглашение Никиты и Лучика, но что-то пошло не так…
– Нет, но почему сразу замуж, а других желаний нет? Может завтрак приготовить, там, я не знаю, на машине сбоку аэрографию добавить, еще одну картину в доме нарисовать, даже знаю где, – я еще прикидывала варианты в голове, чем бы замужество заменит. Почему я этого боялась, не знаю, но боялась – это факт.
– Как много предложений, Лучик, но нет. Отступлюсь, если замуж согласишься выйти, – и Никита не дал мне больше подумать, а рукой удерживая мою руку, приник к моим губам в поцелуе, очень страстно. Голова закружилась, и мысли путались. У меня шансов «да» сказать было мало, он не оставлял мои губы, и руки оказались обездвижены. Одна оказалась где-то в районе его спины, и максимум, я могла попробовать его поцарапать, а вторая была захвачена его рукой. В итоге я прикусила его губу, и он отстранился.
– Лучик, больно же, ты чего? – Никита отстранился, а я выдохнула и ответила.
– Хорошо, я согласно, – и очень уверенно на него посмотрела.
– Ты согласна выйти за меня замуж? – снова повторил свой вопрос учитель.
– Да выйду, хорошо, Никита, я согласна, – выдохнула и добавила, – я не уверена, что справлюсь с тобой, если буду сопротивляться.
– Ну, вот и отлично, невеста моя, – Никита посмотрел на меня глазами победителя и добавил, – ну хорошо, раз обещал не трогать сегодня, то так и быть сегодня не трону.
– Стоп, Никита, это как? Весь уговор касался только сегодняшней ночи, а завтра что?
– А завтра все, мы про завтра ничего не говорили.
– Ты обманул меня, Никита, – и я не заметила, как он снова уложил меня на спину и продолжил свой поцелуй. Не поняла, он чего. Договорились же. Уже хотела снова прикусить губу, но он вовремя отстранился.
– Не трону я тебя, обещал же, но приятно сделаю. Так совсем чуть-чуть.
– Что сделаешь? – не совсем поняла я его мотивов.
– Расслабься, Лучик, прошу.
Он снова меня целовал, и я позволила ему это. Он стянул с меня пижаму. Сказал, что не тронет, а сам. Я была обнажена. Боже ты мой. Но Никита продолжил поцелуи, и я не отстранила его. Губы спустились ниже, и я ощутила горячее дыхание на одной из своих грудей. И в следующий момент его губы приникли к ней. Он уже не так сильно удерживали мои руки, и теперь мне казалась, его прикосновения были нужны моему телу, а потом его рука опустилась ниже, и теперь коснулась меня между бедер. Никита, вероятно, очень хорошо понимал, что делает, а мне пришлось поверить ему на слово, и я доверилась. Было безумно приятны его прикосновения, и я действительно расслабилась и не думала о том, где и как он меня касается, а все мое тело желало его прикосновений, было мучительно приятно, и мне хотелось чего-то. Я поняла, что сейчас готова пойти до конца. Да мы договорились, но теперь я не хотела останавливаться.
– Никита… – я хотела сказать ему об этом, но слова путались.
Я ощутила его губы между ног. Интимная ласка стала более откровенной, и вскоре жаркая волна прокатилась по телу. Боже, что это было. Такое невероятное ощущение. Он посмотрел на меня и, казалось, он все понимал и сейчас был собой доволен, но когда его лицо оказалось напротив моего, я потянулась к нему и теперь сама прильнула к его губам в сладостном поцелуе. Он немного отстранился и собирался, что-то сказать, на что я шепнула.
– Я хочу… сделай это… – Никита очень внимательно посмотрел на меня.
– Ты уверена, Лучик? – переспросил учитель.
– Да… я уверена… – Никита скинул свое полотенце, но я не осмелилась взглянуть на него. Теперь он нависал надо мной. Я немного заволновалась, а потом сама дала себе настрой. «Ты справишься, кто, если не он».
Никита ворвался в мое тело одним мощным движением, от чего я ощутила острую боль, и дрожащими руками сжала простынь. Никита накрыл мои губы поцелуем, и теперь, казалось, боль отступала. Я привыкала к нему сейчас. Он не шевелился, лишь углубил свой поцелуй. Я не поняла, в какой момент его тело постепенно начало двигаться, сначала медленно, а потом быстрее. Никита любил меня. Сегодня, сейчас, и я знала, что никогда больше не откажусь от него. Никогда на свете, чтобы не случилось. От его движений стало очень приятно, жарко. Все ощущения собрались, словно в тугой узел, где-то у меня в животе и еще одна яркая волна удовольствия прокатилась по всему телу, а затем я ощутила, что Никита тоже пережил это, и глубокий стон я услышала где-то возле уха. Мои руки слегка дрожали. Кто кому проиграл, я не знаю но, видимо один-один. Сделала вывод я, а Никита осторожно вышел из меня и притянул в свои объятия.
Что-то говорить я не могла сейчас. Нет, мне не было стыдно, или я о чем-то сожалела. Вовсе нет. Но в его взгляде я прочитала некое чувство вины и не поняла, с чего бы это.
Решила молчать, пусть первый голос подаст. Пауза затянулась, а потом Никита, наконец, заговорил.
– Лучик, я…– и он завис. Видимо словарный запас закончился, а еще учитель.
– Нет, Лучик-это я, – решила разрядить обстановку, – тест же есть.
– Опять ты шутишь, радость моя. То, что было, это означает, ты настолько не хочешь замуж или как это понимать?
– Никита, ты про то, что случилось? – я села, прикрывшись одеялом, и посмотрела на учителя, – да нет, не в соглашении дело, ну просто так мне захотелось, вот и все. А у тебя что, так не бывает?
– Просто так тебе захотелось? – Никита прикоснулся к моим волосам, – конечно, бывает, вот прямо сейчас было, – с улыбкой на лице отозвался Никита.
– Ну, вот и замечательно, что все понимаешь, но вижу по глазам, что есть еще что-то. Ты не совсем спокоен.
– Мы не предохранялись, последствия могут быть, – осторожно проговорил Никита.
– А, вот как? – он вероятно детей пока не планирует, – ты детей не хочешь?
– Нет, ты неправильно меня поняла, я подумал, возможно, это в твои планы не входило.
– А вот этого я не люблю: входило в планы, не входило, будет ребенок я его рожу, и если для тебя это проблема, воспитаю сама. Есть еще вопросы? – эта его фраза выбесила меня, и он это понял. Он на самом деле очень хорошо меня чувствовал. Мои перепады настроения ему были понятны.
– Да, хочу я детей, сказал же, а если это для тебя не проблема, тогда и соглашение не в твою пользу. Я не собирался продолжать, ты сама захотела, так что свадьбе быть и не возражай мне, окей, Лучик?
– Теперь уже конечно, – я снова пристроилась у него на плече, – я пить хочу.
Никита повернулся к туалетному столику.
– Иди ко мне, – он приник к моим губам, и я ощутила глоток воды. Он напоил меня. Сумасшедший. Я сглотнула.
– Никита, ты что вытворяешь, мы же не пингвины.
– Что не так, Лучик? Плохо так пить? Если понравилось, я могу повторить.
– Сам придумал?
– Ага, только что, – отозвался учитель.
Нет, ну я все что угодно ожидала, но такое. Мой учитель меня удивил сегодня и не раз. Сейчас я понимала, что теперь, после пережитого я не смогу с ним расстаться, и сейчас я почувствовала, что готова расплакаться, но сдержалась. Мои слезы могут заставить его чувствовать себя виноватым за эту близость, но мои слезы были бы не результатом боли или обиды. Просто после пережитого я стала немного сентиментальной что ли. Быть рядом с таким мужчиной, как Никита, это настоящее счастье.
– Тоже так хочу попробовать, – отозвалась я и, набрав воды в рот, потянулась к нему. У меня получилось, но я потом так рассмеялась, что едва остановилась. – Пингвины недоделанные. Фу, насмешил, – я снова пристроилась у него на плече.
– Обожаю итальянский юмор, – добавил Ник.
– Я тебе хочу полянку показать здесь недалеко, там так красиво, а цветов каких только нет.
– Хорошо, но только завтра, а теперь спокойной ночи, Лучик мой милый, ты тоже после всех этих приключений устала. Я очень сильно люблю тебя, Лучиана. Никогда не оставлю и не откажусь от тебя. Ты моя, слышишь. Я твоя семья. Ты не одинока больше. Я хочу, чтобы, когда у тебя появятся трудности, ты шла ко мне. Я помогу. Да, понимаю, что ты сильная и можешь все и сама, но только не надо. Когда ты рискуешь, это для меня, как ножом по сердцу. Позволь мне быть рядом, Лучик. Не закрывайся, не включай режим ежика, прошу. Я больно не сделаю тебе никогда, обещаю. Ты все, для меня.
– Никита, я…– я чувствовала к нему тоже любовь, но сказать сегодня так и не смогла. – Я постараюсь измениться, но для меня это сложно. Да и я не так сильно устала как ты, я в лесу выспалась, только под утро немного замерзла.
– Маленькая лесная фея, в лесу спать не боится, – Никита прикоснулся губами к моим волосам, и я не заметила, как уснула в нежных объятиях своего учителя. Неожиданно конечно все случилось, но я не сожалела. Наши отношения перешли на новый уровень. Теперь учитель – мой парень во всех смыслах этого слова. Впереди много чего интересного предстоит, но что такое физическая любовь мужчины я узнала уже сегодня, и не смотря на то, что я ощутила боль, я была счастлива…
Глубоко за полночь мы мирно спали в объятиях друг друга, не смущаясь собственной наготы. Никита – моя семья. Теперь мне не придется терпеть неудачи в одиночку, преодолевать трудности, рассчитывая только на себя. Я хотела купить квартиру, это было моей мечтой, а Никита, и отец они показали, что счастье в другом. Никита сделал для меня самый главный подарок в моей жизни, он подарил мне любовь и вернул моего отца. Как удачно я на Никиту налетела тогда в коридоре академии, а так бы он бы, скорее всего, меня и не заметил. Еще раз убеждаюсь, что часто случайности двигают эту жизнь и меняют судьбы.
Иногда случайность может обернуться трагедией, страшным сном, от которого хочется проснуться, а иногда получив хрупкое счастье, боишься, что оно может раствориться, как утренний туман. Вот и сейчас мне не верилось, что это все случилось со мной. Господи, неужели, я все это заслужила…
