Серена Никки
Граффити любви
Глава 20. Не виноватая я…
– Борис, да звонил я в академию, были они на оглашение результатов, а потом все: Катя доступна, но не берет трубку, а у Лучианы так и вообще телефон выключен, – учитель был раздражен. Он снова не знал, где его девушка пропадает.
– Никита, а ты дома был? Мы ведь там договаривались встретиться.
– Я туда первым делом отправился. Отец Лучианы остался в доме, ждет их, а я не знаю, что делать. Я устал, понимаешь. Она замечательный человек, но она до такой степени привыкла жить одна, что все время забывает о моем существовании. А про то, что кто-то в этом мире может переживать за нее, просто не вспоминает. Не знаю, получится ли со временем что-то поменять.
– Проверь геолакацию. Надо узнать, где находится телефон Кати, ведь она в сети, – Никита был снова взволнован и напряжен.
– Сейчас, – Ник произвел не сложную манипуляцию в своем смартфоне и определил местоположение Кати, точнее ее мобильника. – Показывает, что они на квартире. Не верю я в это. Может Катя и там, а Лучика там точно нет.
– Да, шеф, задача. Поехали на квартиру, будем варианты исключать сначала самые банальные, а потом начнем уже выдвигать другие версии того, где могут сейчас находиться девчонки.
– Да, я уверен, что нет их на квартире. Даже время на это тратить не хочется.
– Уверен, не уверен, а проверить надо. Поехали. Потом, если даже другие контакты искать, такие как Терминатора, нужен телефон Кати.
– Есть у меня контакт Стрельникова. Набери его номер, Борис. Пока я за рулем. Может ему что-нибудь известно. Время, третий час ночи. Это явно не простое недоразумение, – ни Никита, ни Борис не надеялись, что Терминатор ответит, и они оказался правы. Терминатор не ответил, а ответил участковый.
– Это телефон Тимура Стрельникова? – уточнил Борис.
– Да, – ответили ровным голосом с телефона Терминатора.
– Доброй ночи. Я Борис, невесту потерял. Катя Смирнова и ее подруга Лучиана Боттичелли. Тимур Стрельников их друг. Вот пробиваем по номерам всех знакомых, чтобы узнать хоть какую-нибудь информацию.
– Значит, не солгала девчонка. Вторую девушку, правда, так зовут? Такая фамилия интересная, не наша, а материться, как сапожник.
– Так вам известно, где они? – Борис почувствовал некое облегчение. По крайней мере, его слова давали надежду на то, что девушки живы, и этот участковый с ними встречался.
– Да, подъезжайте в полицейский участок, задержаны все, а именно: Лучиана Боттичелли, как выяснилось, не соврала по поводу имени и фамилии, Смирнова Катя, Стрельников Тимур, Амалия и Сергей Холодовы, Махир, Данил, Александр и Виктор. Эти фамилий не называли, но я их знаю. Все у нас. Мы их задержали в клубе «Челси».
– А за что задержали? – после этих слов Бориса Никита включил поворотник и съехал на обочину дороги, останавливаясь. Видимо маршрут сейчас изменится. Борис включил мобильник на громкую связь.
– Они устроили драку. Задержали и других ребят, не из этой компании, а этих детдомовских я давно знаю. Данил, Александр и Виктор, правда, не с нашего района, но разберемся.
– Куда нам подъехать, за девчонками? – спросил Борис.
– Так просто не отпущу, заплатить придется штраф, либо пусть все дружно сидят пятнадцать суток, – а потом участковый продиктовал адрес полицейского участка.
– Хорошо, конечно заплатим за них, сколько надо. Подъедим скоро, – Никита резко вырулил, разворачивая автомобиль в обратную сторону.
– Вот скажи мне, Борис, это что не лечится? Может ли Лучиана хотя бы день прожить спокойно, без приключений. Ведь взрослый человек, дипломированный специалист, но ведет себя, как сложный подросток.
– Надо узнать, что они забыли в том ночном клубе. Участковый что-то сказал про то, что они все в состоянии алкогольного опьянения.
– Убью Лучика, или под домашний арест посажу. Ну как так-то? – учитель пытался все это переосмыслить. Говорят, что мужчина пытается в своей будущей жене увидеть черты своей матери, но в ситуации с Лучианой все было иначе. Ник теперь четко понимал что, девушки бывают не зацикленные на деньгах и внимании со стороны мужчины. Мать Ника была умной, но очень степенной женщиной. Она всегда была тактичной и рассудительной, а Лучик была другой, но он любил ее. Любил, несмотря на то, что она преподносила ему много сюрпризов и не всегда приятных. Бытовые проблемы Лучика вообще не волновали, а то, что она предпочитала в одежде, было необычно, но к этому Ник привык.
Остаток пути Никита молчал, а Бориса, как не странно, вся эта ситуация забавляла. Учитель всегда был очень серьезным и рассудительным, а улыбчивый Борис, он как-то попроще был и сейчас даже успокоился. Девочки в относительном порядке, и можно было даже немного расслабиться. Небо освещали звезды, и бесцветный месяц недозрелой луны был не ярким. Дорога была пустынной, еще бы, в такое-то время. Воздух был свежим разряженным, как перед грозой. Никита пытался успокоиться, но у него даже в голове не укладывалось, как такое могло случиться.
Через полтора часа, когда уже светало, Ник и Борис добрались до места.
В полицейском участке их сразу же проводили к участковому, которым оказался хорошим знакомым Бориса. Он был его одноклассником.
– Лейтенант Трофимов Павел Юрьевич, а я еще в машине думал, что-то мне твой голос знаком.
– Борис, ты чего с детдомовскими красавицами связался? И ваша Лучиана – это же Пикассо. С толку меня сбиваете. Перекрасилась опять, не сразу узнал.
– Все правильно, Трофимов, ну что, сколько с нас за сохранность девочек?
– Все шутишь, Борис, – Трофимов перевел взгляд на учителя, – а ты ведь Никита Серов верно? Да, изменился, конечно, – Павел сразу понял, что Ник не был простым работягой, да и слышал от знакомых, что Серов за границей сейчас живет и работает.
– Он самый. Ты извини, мне как-то не до шуток сейчас. Знаю, что знакомы с детства, но вы больше с Борисом вместе были. Любители охоты и рыбалки, – отметил Ник.
– Ну да, охота и рыбалка – это наше все, верно, Борис?
– Не томи можно подробности драки узнать, – отозвался Борис.
– Ах да, конечно. В общем, у этих, как всегда. Девочек попытались подснять, а Терминатор навалял всем желающим это сделать. Кому надо, и кто был вроде как не при делах. Переломов нет, никто в больничке не лежит. Заявления никто писать не будет. Лучиана, тьфу ты, Пикассо сказала, что если попытаются написать, то тоже напишет, если что, и настояла, чтобы сняли побои. Свозили в поликлинику ее для этого, так что она всех и прикрыла.
– Лучиана пострадала? – переспросил Ник, а потом добавил, – так зачем ее в камеру посадил?
– Она пьяна, пусть протрезвеет сначала, – в коридоре послышались шаги. – Да вон, ведут ваших. Я хотел спросить. За парней тоже заплатите? Или пусть сидят.
– За всех заплачу, – я получается должен Терминатору. Он за Лучианой присмотрел, – заключил Ник.
***
Нас завели полусонных и полупьяных в светлое помещение. Чувствовала я себя паршиво. Голова кружилась. Все тело болело. Помню, как во время драки получила и в живот и по лицу. Тогда я боли не чувствовала, а теперь хотелось умереть. Еще ужасно мутило.
– За вас залог внесли. За всех, так что, можете быть свободны, и не попадайтесь больше. Понимаю, что девушек защищали, но это драка, а драка это статья, – назидательно проговорил участковый.
Никита посмотрел на меня вскользь, но мне хватило. Лучше бы убил сразу, чем этот немой вопрос «Как ты могла?» Никита и Борис подписали какие-то документы, и все вышли на свежий воздух. Выглядели мы, как взъерошенные воробьи, которых потрепал дикий кот.
– Никита, извини, что так вышло, и спасибо за то, что заплатил за нас. Если бы не те парни все бы ровно было, – отозвался Тимур и стал вызывать себе такси через приложение. Сергей постоянно пытался разбудить Лию, которая, кажется, даже не проснулась, а мне все еще хотелось умереть. Головная боль не отпускала, и я побежала к небольшому перелеску за участком, и мой желудок освободился от содержимого. После этого головная боль только усилилась. В этот момент Никита уже подходил ко мне.
– Не смотри на меня, я не в лучшей форме, – растягивая слова, проговорила я.
– Ну, по крайне мере, переломов нет, а похмелье, оно проходит через день два. Да, и твои руки. Они не успели зажить, как ты снова их травмировала. Идем. Позже мы обо всем поговорим, а сейчас нам нужно домой.
– Никита, я сильно виновата, и мой удел сейчас молчать, но можно возле аптеки остановить, очень нужно.
– Хорошо, заедем, боже ну и запах. Лучиана, как же так-то?
– Сорвалась. Нет, ушла в отрыв. Не важно. Оправдываться бессмысленно. В списке моих правонарушений добавилось еще одно.
– Мне уже рассказали, что ты бывала раньше в участке.
– Да все нормально было, Никита, но потом появились эти парни, и началось. Терминатор перебрал, и его понесло.
Никита усадил меня на переднее сидение рядом с собой, а Борис растерянно перебирал прядки белокурых волос Кати. Она лежала головой на его коленях и мирно спала. Она тоже пришла в себя лишь на мгновение. Еще вышла из участка сама, а дальше до машины ее Борис нес на руках.
Никита был достаточно спокойным, но это вообще ничего не означало. Скорее всего, он просто не желал нервничать за рулем и сосредоточился на дороге. Он притормозил возле аптеки и перевел взгляд на меня.
– Что купить? Если сама пойдешь, боюсь, не продадут, – его взгляд был вместо тысячи слов. Да мне было очень стыдно. Я же вообще-то не такая. А по моим поступкам выходит, что я вообще сорвиголова. Наверное, он предложит мне расстаться
– Таблетки от головы, – чуть хрипловатым голосом отозвалась я. Мы вчера еще и караоке постоянно заказывали, и наорались так, что теперь мой голос взял отпуск.
– Хорошо, я скоро, – Ник вышел, а я повернулась в сторону Бориса.
– Спит Катерина. Может и тебе последовать ее примеру? Выглядишь неважно.
– Да нет, сначала от головной боли надо избавиться, я как тот младший брат Бодров из фильма «Брат», пока таблетку от головы не приму не успокоюсь.
– Ну, понятно, идет твой спаситель, – Никита сел за руль и передал мне таблетки и водичку без газа в пластиковой бутылочке.
«Сначала поступает необдуманно, а потом так страдает» усмехнулся про себя Никита. Он нет-нет, да и бросал на меня обеспокоенный взгляд. Мое лицо было бледным. Меня снова замутило. Я считала минуты до того момента, как мы доберемся до дома. Очень хотелось спать и чтобы это ужасное состояние, наконец, прошло.
Наконец мы добрались до загородного дома. Я выскочила из машины и поспешила в нашу комнату. Чуть отца не сбила по пути. Снова мутило. Я, наверное, отравилась. Желудок был пуст, и я заперлась, решив принять душ. Водные процедуры повлияли на меня благотворно. Когда я вышла, то Никиту не обнаружила. Я пожала плечами и отправилась в постель. Не было сил даже просушить волосы, и я прямо в полотенце и халате тут же отключилась.
***
Не знаю, сколько времени прошло, но вероятно много. Когда я проснулась, то почувствовала сухость во рту и легкое недомогание. Я сделала несколько глотков воды из стакана, который стоял рядом на туалетном столике.
Никита был одет в футболку и домашнее трико. Он сидел за своим письменным столом и что-то писал в своем ежедневнике. Его лицо было сосредоточенным. Я поднялась и подошла к Нику.
– Ты давно проснулся?
– Да, если сравнивать с тобой, то да. Сейчас уже три часа.
– Боже ты мой, мне же к ректору надо. У меня же заказ.
– Лучиана, у тебя сегодня выходной. Да, можешь мне ничего не объяснять. Твоей подруге пришлось нам подробно рассказать весь ваш вчерашний день. Мне все предельно ясно. Я, правда, надеюсь, что ты начнешь в будущем действовать все-таки тогда, когда хорошенько обдумаешь свои поступки и их последствия, а не так опрометчиво, как вчера.
– Ты на удивление спокоен. Даже Пикассо меня не называешь.
– С тобой никаких нервов не хватит, если каждый раз через себя все пропускать. Стараюсь теперь надеяться на то, что с тобой все в порядке. Как не странно ты всегда находишь выход из ситуации. Ну, почти всегда.
– Извини. Я, правда, не хотела, чтобы так вышло, а Дакота где?
– Бориса и Кати в доме нет. Дядя Федерико получил сегодня твой паспорт, и наши друзья отправились за билетами. Не захотели делать это онлайн. Они почему-то не уверены, что билеты будут не поддельными. Странные они какие-то. Я всегда в онлайн билеты покупаю.
– Не разочарован во мне? Я бы на твоем месте задумалась.
Никита многозначительно на меня посмотрел, а потом притянул к себе и усадил на колени. Его рука чуть отодвинула халат и легла на грудь. Он потянулся к моим губам, и я поняла, что Никита решил таким образом взять плату с меня за его переживания. Он был нежен и поднялся вместе со мной на руках с кресла и отправился к кровати.
Я ощутила прохладу простыни. Ник отстранился и скинул с себя футболку. Его страсть обезоруживала. Мое тело, оно словно настроено было на этого мужчину. Мгновенно отреагировало на его присутствие спазмом где-то внутри живота, а мое дыхание сбилось. Ник не спешил сегодня. Его губы ласкали, дразнили, заставляли отвечать. Он еще в прошлый раз изучил мое тело и сейчас очень виртуозно довел меня до оргазма, особым образом касаясь меня в самом интимном месте. Я ощущала его пальцы и внутри. Никита был опытным любовником, и мне определенно нравилось то, что он делал со мной. Когда оргазм раскатился приятной волной по всему телу, он завладел моим телом. Больно не было, но я все равно боялась дышать, но кроме приятных спазмов собственного тела и блаженства от близости Никиты ничего не испытывала.
– Моя, безрассудная, в такие моменты я готов все простить и забыть все твои выходки, – Никита шепнул мне это в самое ухо, обжигая горячим дыханием, наполненным страстью. Он уносил меня к новой волне удовольствия и себя заодно. Его прерывистое дыхание и стон, больше напоминающий выдох, говорил о том, что он тоже достиг оргазма, как и я. Он снова завладел моими губами и нежно целовал меня, пока, наконец, его дыхание не стало ровным.
– Никита, прости, я правда виновата перед тобой…снова.
– Я готов простить, конечно, но надеюсь, это не будет нормой в наших отношениях, – почти шепотом проговорил Ник, пристраивая мою голову на своей груди.
– Сегодня больно не было, – отозвалась я.
– Я бы удивился, если бы было, – усмехнулся Ник и коснулся губами моего виска.
– Какие у нас планы на сегодня? Я на все согласна, – отозвалась я виноватым голосом.
– Ты мне поляну какую-то рядом с домом хотела показать. Думаю самое время. Сегодня во всех смыслах этого слова выходной. Да и на заказ я тебя отвезу только завтра. Я уже позвонил ректору и сказал, что ты неважно себя чувствуешь.
– Да нормально я себя чувствую, ты разве не заметил.
– Для любви, пожалуй, но не для работы с краской. Сегодня ты обязана меня послушаться.
– Ты точно ректору звонил? – переспросила я.
– Да точно, – выдохнул Ник, и я почувствовала, как что-то прыгнуло на кровать. Это был Персик. Все это время он был в комнате и видимо не хотел мешать нам, а вот теперь осмелился и посмотрел на меня так, что в пору мне было засмущаться. Словно все понимал, и в его взгляде читалось «Как вам не стыдно. Это средь бела дня».
Я рассмеялась.
– Ты чего? – непонимающе шепнул мне в ухо Ник.
– А ты на Персика посмотри, – учитель видимо все понял, и я услышала легкий смешок.
– Отправляйся в душ, Лучик, после твоего позднего обеда мы сразу отправимся на прогулку. Сегодня и правда отличная погода. Облака дают прохладу и легкий ветерок присутствует.
– Как замечательно, тогда я пошла…– я развернулась и сама поцеловала Ника.
Он тут же превратил мой робкий поцелуй в страстный и безудержный, а потом отстранился.
– Лучик, такими темпами мы еще до одного оргазма доберемся быстрее, чем до поляны.
Я поднялась и снова отправилась в ванную комнату. День обещал быть спокойным и наполненным приятными моментами. Никита прочно поселился в моем сердце, и я понимала, что вероятно это и есть любовь. За короткий срок, что мы знакомы столько всего произошло, и сейчас я не представляла себе жизни без него…
Глава 21. Пикник…
Мы шли по широкой тропинке среди белоствольных берёз, и солнце ласково согревало, пробиваясь сквозь сочную листву деревьев. Голубое небо радовало глаз, и обещанная моим учителем, облачность присутствовала.
– И как я могла заблудиться здесь? Вся местность сейчас мне кажется очень понятной, а тогда нет.
– Переживи я, то, что тебе пришлось пережить, тоже, наверное, дорогу до собственного дома не нашел. Ты рисковала жизнью, снова, – с пониманием в голосе подбодрил меня Ник.
– Да я не думаю, что судья устроил бы расправу надо мной. Да он немного странный, но…
– Тебе улик мало, тех, что ты нашла? – перебил меня учитель. – Устроил бы, даже не сомневайся. Его напугал твой маскарад, ведь ты действительно на маму очень похожа. Я помню, какой она была.
– А какой она была? – поинтересовалась я.
– Внешне, копия ты, и я считал ее самой красивой женщиной из тех, кого мне приходилось видеть, а катать коляску с тобой было моей почетной обязанностью. Характер твоей мамы был не таким, как твой. Не знаю в кого ты такая бунтарка, возможно если бы ты жила в семье Боттичелли с детства, то была бы другой. Возможно, была бы девчонкой, более похожей своим характером на Доминику. Твоя мама была нежной, заботливой, любящей. До сих пор не понимаю, как возможно было учинить такую жестокую расправу над ней.
– Никита, судья больной человек. Таких психически ненормальных, как он, нужно отслеживать еще в юности. Упущенный такой ребенок без правильного лечения превращается в маньяка, одержимого своими низменными желаниями и не знающего жалости.
Я заметила, как деревья постепенно расступаются и нашему взору предстала восхитительная поляна. Каких только красок там не было. Стойкий запах цветов витал повсюду, и Ник вдохнул полной грудью свежий лесной воздух.
– Я знаю это место. В детстве я часто здесь бывал. Идем к озеру, здесь рядом. Устроим пикник, как ты и хотела. Правда ты хотела, чтобы Дакота и Борис были с нами, но эти двое вероятно сейчас на квартире уединились.
– Те еще голубки. Как твой друг Дакоту очаровал, это невероятно просто. Между ними словно молния пронеслась и поразила их сердца с первого взгляда.
– Ну да, я помню тот экзамен. Наше с тобой знакомство не было таким романтичным.
– Никита, ты о чем? Мне вообще хотелось ударить тебя чем-нибудь тяжелым в первый момент, как я тебя увидела.
– Ну, говорят: «Бьет, значит, любит», – усмехнулся учитель.
– Не мели чушь, тогда и не было никакой любви и даже банальной симпатии.
– А сейчас? Что ты чувствуешь сейчас?
– А ты не в курсе?
– Пока нет, ведь не смотря на все, что между нами было, ты так и не сказала, что чувствуешь.
Пришлось подойти к учителю ближе, и внимательно заглянуть ему глаза.
– Для меня любовь – это чувство непонятное, но мне больно, если тебя нет рядом. Несмотря на ошибки, я действительно осознаю твою поддержку. Ты стал тем человеком, которому я хочу рассказать все, что у меня на сердце. Если ты когда-нибудь оставишь меня, собирать свое растерзанное сердце по частям я буду долго, так как ты основательно поселился в нем. Если это любовь, то да, я люблю тебя, Ник, и иногда от осознания этого мне хочется плакать, но не хочу показаться слабой, поэтому держусь.
– Лучик… – он приблизился, и его рука коснулась моих волос. Он заправил выбившуюся прядку за ухо и приник к моим губам. Вот почему, когда он так целовал, у меня по всему телу разливалось тепло? Сразу. Он действовал на меня как наркотик, как наваждение какое-то. Я ответила на поцелуй теперь уже на равных. Он хотел получить мое признание, и он его получил, а мне надоело сомневаться. Да, Ник мой учитель, и я люблю его. Немного возможно не так, как бы он этого хотел, но люблю.
Здесь возле озера я краем глаза заметила невысокую самодельную каменную кладку, которая напоминала клумбу. Никита, наконец, отстранился, а я решила для себя, что спрошу у него, что это за «произведение искусство».
– Никита…– он изучающе смотрел на мое лицо.
– Что, Лучик? Ты выглядишь озадаченной, словно ты на уроке и забыла ответ на вопрос.
– Не напоминай про лекции. Почему-то сейчас я хочу забыть, все что изучала.
– Это переутомление, помимо учебы много всего случилось. Да, ты хотела сейчас что-то спросить?
– Кто? Я? – видимо, свежий воздух и поцелуи делали меня растерянной.
– Да, ты. Я успел тебя изучить и знаю, что когда ты вот так смотришь на меня, то хочешь задать вопрос.
– Да, хочу. Что это за каменная клумба такая? – взглядом я указала на каменную кладку из овальных камней.
– Это? – Ник подошел к ней ближе и слегка улыбнулся.
– Да, именно это.
– Это место для костра. У нас с тобой есть сосиски, хлеб, чай в термосе и, кажется, огурцы свежие. Мясо и шампура принесет твой отец, когда освободится. Он знает про это место, и мы его дождемся. Сегодня я намерен провести здесь весь день.
– Папа тоже знает это место? Ну вот, захотела учителя удивить, – разочарованно заявила я.
– Не расстраивайся, место действительно волшебное. Борис тоже знает, где мы, и они с Дакотой, как только разберутся с делами, составят нам компанию.
– Это же замечательно! – обрадовалась я.
– Ты хочешь отметить защиту дипломной работы, или тебе хватило вчерашнего дня?
– Ты про алкоголь? Нет, не хочу. На самом деле, я не собиралась много пить вчера, просто так получилось. До сих пор очень стыдно, Ник. Не хотела я, чтоб так вышло все. У тебя, наверное, не очень правильное представление сложилось обо мне.
– Ну как тебе сказать. Одним словом бунтарка. Но творческие люди все очень эксцентричны. Возьми хотя бы твоего отца.
– Папу не трогай. Мой папочка замечательный. Очень милый.
– Да, но когда он потерял Доминику и тебя, то год наверное такой разгульный образ жизни вел, что мне казалось, мы его не вытащим. Пришлось его в закрытую клинику поместить, и после курса реабилитации он, наконец, поправился и еще через год выкарабкался из глубокой депрессии, а потом начал снова писать.
– Бедный мой папочка. Как жизнь несправедлива? Я провела все детство в детском доме, а мой отец решил утопить свое горе в вине. Послушай даже если мой папа и необычный, я все равно считаю, что он сильный, и он молодец.
– Кто молодец? – послышался низкий бархатистый голос моего отца. Он это сказал почти без акцента.
– Папа! – я подбежала к нему и обняла, чмокнув в щечку, а он потрепал меня по голове. Отец скинул с плеча рюкзак, а Никита уже доставал все необходимое для шашлыка.
– Дочка, ты что вчера устроила? Ник чуть с ума не сошел.
– Папа, ну Катя же уже все рассказала.
– Никита всю ночь тебя искал. Снова, – усмехнулся мой отец, и как бы возмущаясь и с укором, но в глазах читалась только забота и нежность.
– А меня искать не надо, я не подосиновик, хотя он вытащил нас из участка.
– Да и пришлось заплатить выкуп за всех твоих друзей. А друзей у тебя немало, – добавил мой учитель, словно, между прочим.
– Ник, но не оставлять же их всех в полиции?
– Тут я согласен. Друзей в беде бросать нельзя.
– Дочка, ты должна остаться во Флоренции хотя бы до конца лета. Ты ведь не против, Ник?
– Нет, конечно. Во Флоренции мы будем теперь часто бывать в гостях. Да, Лучик?
– Но ведь это безумно дорого. Перелет из страны в страну, – возмутилась я, чем вызвала улыбку и отца, и Никиты. На самом деле я не представляла, какой месячный доход у моего жениха, но мне казалось, это примерно чуть выше, чем у среднестатистического рабочего. Как же я ошибалась тогда. Но у меня отношения с Никитой, а не с его кошельком, и я все еще была человеком, который знал цену деньгам, и как они не просто достаются.
Я заметила, как мои мужчины ловко управляются с шашлыком. На самом деле я шашлык ела только в День Победы девятого мая. По традиции в городе раздавали солдатскую кашу и повсюду жарили шашлык и, отстояв очередь, ты получишь свою порцию зажаренного на мангале мяса, которое съешь очень быстро прямо на ходу. А вот так, на природе, в кругу семьи я была впервые.
Борис и Дакота тоже появились на поляне. Они весело смеялись, видимо о чем-то шутили сейчас, и я встретила их тоже улыбкой. У всех была походная форма одежды. Запах шашлыка разносился по поляне, смешиваясь с ароматом цветов и дымом от костра.
– Здравствуйте, смотрю, у вас тут уже почти все готово? А мы с Катюшей так проголодались.
– Не удивительно. Ну как, билеты купили? – Ник очень многозначительно посмотрел на Бориса.
– Конечно, через пять дней, в пятницу, мы вылетаем. Пересадка в Москве в аэропорту «Домодедово» и потом прямиком во Флоренцию. Так что на сборы четыре дня.
– А я ни разу не летала на самолете, – отозвалась Дакота.
– Мне немного страшно, – отозвалась я.
– Девчонки, да ничего страшного. Мы с Никитой столько раз летали на самолетах, так что переживать не о чем.
– Ну да, – я постаралась не выдавать своего волнения на этот счет. Я была магнитом для неприятностей с рождения. Дакота меня иногда называла Черная кошка в юбке. Творчество и граффити, конечно, как-то отвлекало, но, по сути, я все время попадала в разные истории, и неприятности меня преследовали. Даже Ник был недавно травмирован только благодаря тому, что связался со мной. И я очень не хотела думать о том, что во время перелета могут возникнуть проблемы.
– Лучик, выше нос и возьми шашлык, чего перешла в режим перезагрузки? – Никита протянул мне тарелочку с шашлыком, и я с удовольствием откусила.
– Спасибо, это очень вкусно, – я действительно ничего вкуснее в жизни не ела.
– В следующий раз, девчонки, будете знать, от чего отказываетесь, сбегая в клуб. Все это было бы еще вчера. Господин Боттичелли маринует мясо лучше любого повара, – Борис подмигнул Дакоте.
– Папа, ты просто волшебник, – я наслаждалась очередным кусочком мяса, и сейчас мы действительно отдыхали. Мы обсуждали планы на будущее и радовались, что сегодня погода не подвела, и засиделись мы на полене до заката. Уходить даже к вечеру не хотелось, но нужно было возвращаться в дом.
– Никита, давай я понесу сумки, а ты меня. Мне кажется, у меня перенасыщение кислородом, и я объелась шашлыками сегодня.
– Лучик, ты у меня предприимчивая невеста, – учитель подхватил меня на руки и уверенно пошел к дому.
– Эй, да я же пошутила, отпусти, – рассмеялась я.
– А я нет. Думаешь, не донесу? Ошибаешься, – в итоге меня в прямом смысле донесли до самого порога нашего дома.
– У тебя, наверное, теперь руки отваливаются? – заключила я.
– Лучик, за Ника не переживай. Он в тренажерке привык железо тягать, ты для него, как тренировка.
– С тобой шутить нельзя, Никита, ты все воспринимаешь буквально.
– Ну не совсем так, я же вижу, как ты устала, а твоя нога, она все еще нуждается в периодическом отдыхе.
– Он у меня само очарование сегодня, хотя еще вчера мне казалось, что когда мы встретимся, он прикопает меня где-нибудь в саду своего дома.
Последнее мое заключение вызвало всеобщий смех, и мы веселой и дружной командой буквально ввалились в дом. От нас пахло костром и лесом, так что встретившая нас Мария Ивановна была очень удивлена нашему появлению, а часы на стене показывали полночь.
– Ох, ничего себе мы засиделись сегодня, – отозвался мой папочка, одарив управляющую очаровательной улыбкой.
– А, это вы в лесу были? Как здорово. Надо было мне с вами напроситься. Тоже люблю такой отдых, – застенчиво отозвалась женщина, явно заискивая с моим итальянским папочкой. Он ее покорил. Это было заметно.
– В следующий раз мы Вас обязательно возьмем с собой, Мария Ивановна, – заключил Никита, но только когда этот следующий раз будет, было неизвестно. Никто ужинать не собирался и сейчас все просто решили отправиться спать. Мне так понравилась быть на руках у Ника, что я бы не отказалась, чтобы и до комнаты он меня отнес, но не стала его об этом просить. Как говориться, хорошенького помаленьку. Никита на самом деле готов был меня баловать, я это точно знала.
Я почувствовала руки учителя на своей талии, и вот так мы отправились в свою комнату.
– Устала, бунтарка? Сегодня, наверное, единственный день, когда ты обошлась без приключений с выбросом адреналина в кровь.
– Не хотела я сегодня ничего такого. У меня голова слегка кружится от свежего воздуха.
– Это не страшно и даже полезно, идем в душ со мной, спинку тебе потру, раз уж ты так устала.
– Ну, да, только все твое предложение заключим в жирные кавычки и даже переспрашивать не буду, что ты имеешь ввиду?
– Раз знаешь, то я помогу тебе раздеться…
