bannerbannerbanner
Главный свидетель

Сандра Браун
Главный свидетель

Полная версия

– В самом деле? – поинтересовалась Кендал, выразив крайнее изумление.

– Я хотел ребенка?

– Конечно.

Он чрезвычайно озабоченно и нервно потер ладонью лоб, словно пытался что-то вспомнить:

– Сомневаюсь.

– Ты говоришь ужасные вещи!

– Я всегда был честен до грубости, – отрезал он. – Тем и отличаюсь от тебя.

Он выжидающе пронизывал ее глазами, словно желая получить правдоподобное объяснение. Но Кендал застыла на месте с совершенно бесстрастным лицом.

– Может, мы разошлись из-за денег?

– Нет.

– Тогда из-за секса?

Она долгим взглядом посмотрела в окно и молча покачала головой.

– Значит, из-за секса. – Джон уверенно тряхнул головой, как бы подтверждая свои предположения.

– По этой части у нас никогда не было никаких проблем.

– Тогда подойди сюда.

– Зачем?

– Подойди ко мне, – повторил он мягко, но вместе с тем довольно решительно.

Кендал лихорадочно соображала, что же делать. Останься она на месте, он может ошибочно расценить ее упрямство как трусость. А ей вовсе не хотелось давать ему повод так думать, хотя отчасти это было действительно так. Спустя мгновение она поднялась и направилась к нему.

– Это что, проверка?

– Что-то вроде того, – ответил он.

Джон прикоснулся К ее груди и легонько сжал у Кендал перехватило дыхание.

– Теперь все ясно, – прошептал он.

Она с трудом сохраняла спокойствие, так же как и прошлой ночью, когда он дотронулся. Но ей во что бы то ни стало надо было выдержать, выдержать и сохранить свою репутацию.

– Просто между нами уже давно ничего не было.

– Как давно? – уточнил он, настойчиво касаясь ее сосков.

Еще до рождения Кевина.

– В таком случае я больше не удивляюсь.

– Что ты имеешь в виду?

Он приблизился к ней вплотную, и она сразу же все поняла.

Низко наклонив голову, подавшись вперед, он впился в нее губами и ощутил божественный трепет. Они слились в страстном поцелуе, он языком настойчиво требовал большего.

Кендал, затаив дыхание, попыталась высвободиться из крепких объятий.

– Я не могу, – прошептала она еле слышно.

– Почему? – Он жгучими поцелуями осыпал ее шею.

– У меня молоко.

– Молоко?

– Да, я кормлю грудью. – Она наконец оттолкнула его и отступила назад. При этом она машинально дотронулась до припухшего рта, до горящей страшным огнем шеи, рукой прикрыла влажные пятна на майке. – В данных обстоятельствах, – начала она, – мне кажется, мы должны… должны воздерживаться.

– Почему?

Потому что мне очень неудобно.

– Почему?

– Твоя амнезия сделала нас почти чужими.

Но ведь ты утверждала, что мы женаты.

– Да.

– И у нас общий ребенок.

– Да.

– И тем не менее ты считаешь, что мы чужие! Объясни, Кендал, как это. И, поскольку ты здесь… – Он пошарил рукой по спине и что-то вытащил из-под ремня. – Объяснись же, наконец.

Вытянув руку вперед, он направил на нее пистолет.

Глава четырнадцатая

– Меня зовут Кендал Бернвуд.

Она положила портфель на стол и протянула руку женщине, ожидающей допроса. Тусклый взгляд, спутанные волосы, обезображенное синяками и кровоподтеками некогда экзотической красоты лицо. И тем не менее Кендал узнала в ней ту самую даму в зеленом, которая так заинтересовала ее когда-то.

– Я знаю, кто вы, – сказала женщина. – Лотти Линэм.

И без всякого энтузиазма ответила на рукопожатие.

Ладонь ее неожиданно оказалась сухой, без всяких признаков нервной потливости, голос твердый, а взгляд спокойный. В подобных обстоятельствах людям свойственно более эмоциональное поведение.

Она казалась удивительно невозмутимой и бесстрастной для женщины, которая только что убила своего мужа.

– Чем могу быть полезна, миссис Линэм?

– Освободите меня отсюда.

– Я сделаю все возможное, – с готовностью откликнулась Кендал. – Что вы сообщили полицейским во время ареста?

– Ничего.

– Мне очень важно знать все, что вы сказали в полицейском участке. Даже самые незначительные детали.

– Я не проронила ни слова, кроме того, что Чарли меня избил и изнасиловал. И еще заявила, что буду говорить в присутствии адвоката.

– Что ж, прекрасно, – обрадовалась Кендал. – Очень разумно и осмотрительно с вашей стороны.

– Да уж, насмотрелась всякой всячины по телевизору, – заметила она сухо.

– В котором часу вас арестовали?

– Около четырех пополудни.

– Вас осматривал доктор?

Они доставили меня прямо сюда.

Кендал взглянула на часы. Было почти семь.

– И в таком состоянии вы находитесь здесь более трех часов? Вас что-нибудь беспокоит?

– Да, немного, но я потерплю.

– Нет, это невозможно. – Кендал с шумом отодвинула стул, шагнула за порог, сердито распахнула дверь и крикнула кому-то в коридоре. – Клиенту немедленно требуется медицинская помощь. С кем мы поедем в поликлинику?

Разместившись на заднем сиденье патрульной машины, Кендал и миссис Линэм всю дорогу молчали. В поликлинике обвиняемую подвергли тщательному осмотру, зафиксировали все синяки и побои, установили факт изнасилования и запечатлели травмированные участки тела на фотопленку. Доктор пообещал прислать Кендал копию медицинского освидетельствования вслед за аналогичной копией, предназначенной для полицейских.

Лицо миссис Линэм выглядело как один большой синяк, но доктор заверил ее, что в связи с поверхностным характером побоев скоро все пройдет. Раны потерпевшей обработали антисептиком и отправили женщину назад. Кендал потребовала предоставить подзащитной возможность принять душ и позавтракать, прежде чем ее начнут официально допрашивать.

– Позовете, когда все будет готово, – повелительно бросила она офицеру полиции, который занимался этим делом. – Я буду ждать у себя. – Она тут же вышла, на ходу ободряюще пожав руку миссис Линэм.

Два часа спустя Кендал уже присутствовала при допросе. Роскошные волосы Лотти Линэм еще не высохли после душа. Умывшись и без косметики Лотти выглядела гораздо моложе и беззащитнее. Кендал про себя отметила, что в тюремном платье серого цвета и дешевых кожаных тапочках она казалась невинной жертвой садиста.

– У Чарли… э-э-э… то есть у пострадавшего, обнаружено три пулевых отверстия, – детектив зашелестел фотографиями. – Правда, они не очень хорошие.

– Могу я на них взглянуть?

Он молча передал ей пачку снимков с места преступления. Как он и говорил, в цвете все это смотрелось ужасно.

– Одной пулей прострелена шея, – комментировал детектив. – Другая попала прямо в лоб, примерно вот здесь. – Он пальцем показал на себе. – Третья, пройдя через щеку, вышла на затылке. Оружие применялось с очень близкого расстояния, примерно в полчетвертого утра. Он умер в своей собственной постели.

Он многозначительно посмотрел на Лотти, которая, сжав руками колени, оставалась совершенно невозмутимой. Завидное самообладание, подсознательно мелькнуло в голове Кендал, чрезвычайно выигрышно во время суда.

Она поблагодарила полицейского за подробную информацию:

– А отчет о вскрытии?

– К нему приступили сегодня утром, – объяснил детектив. – И пообещали подготовить к концу дня.

– Хорошо бы побыстрее получить копию отчета. Как, сможете ускорить?

– Разумеется. Но там вы найдете лишь полное подтверждение моих слов.

Кендал оставила последнюю фразу без внимания и напоследок спросила:

– Почему мою подзащитную задержали по подозрению в убийстве?

Помощник детектива, не выдержав, громко расхохотался. До сих пор, прислонившись к стене, он молча ковырял в зубах.

Теперь же, указав на пистолет, лежавший на столе в целлофановом па кете с биркой, напарник выдал целую тираду.

– Орудие убийства прямо перед вашими глазами. Мы нашли его на полу у кровати, где Чарли снесли полголовы. Отпечатки ее пальцев уже сопоставлены с теми, что остались на пистолете. К тому же ее руки хранят следы легких ожогов от выстрелов. Так что доказательств более чем достаточно.

– Неужели? – снисходительно усмехнулась Кендал. Тут в разговор вмешался еще один детектив.

– Когда мы прибыли к ним домой, Лотти, сидя на кухне попивала виски, безмятежная как младенец.

– Думаю, миссис Линэм просто была в шоке и отходила с помощью спиртного после изнасилования.

– Изнасилования! Да Чарли же был ее мужем! И уже не первый год, – продолжал оспаривать помощник детектива. – Однозначно, мы имеем дело с совершенно неопровержимым убийством. Картина происшедшего ясна как Божий день.

– Да что вы говорите? – удивленно воскликнула Кендал, что еще больше раззадорило полицейских.

– Чарли вернулся домой в подпитии, – начал младший детектив. – Лотти это, конечно, не понравилось. Она, вероятно, его обвинила, а он ее слегка поколотил. Конечно, не скажу, что он прав, – скороговоркой добавил полицейский. – Во всяком случае, Лотти уже завелась и, когда муж уснул, тремя выстрелами прикончила его.

– У вас есть показания свидетелей? – не сдавалась Кендал.

– Свидетелей?

– Ну тех людей, кто был в этом доме и видел, что произошло, – терпеливо разжевывала Кендал. – Может кто-нибудь из соседей подтвердить, что такая ссора имела место? Утверждать, что миссис Линэм, рассердившись на мужа, застрелила его из пистолета, который случайно оказался у нее под рукой? Вообще говоря, ее и раньше видели с пистолетом?

Детективы недоумевающе переглянулись.

– Нет там никаких соседей, – нехотя выдавил один. – Они живут на отшибе, за городом.

– Понятно, – спокойно заключила Кендал. – Стало быть, никто не слышал той ссоры, о которой вы постоянно твердите. И никто не видел, как она стреляла.

Младший детектив раздраженно бросил на пол зубочистку и отлип от стены.

– Точно так же никто не видел, как Чарли ее насиловал. – Он нагло ухмыльнулся.

Кендал поблагодарила полицейских и попросила оставить их с подзащитной наедине. Когда те вышли из комнаты, Лотти впервые открыла рот:

 

– Все произошло примерно так, как они сказали.

Кендал, почти не сомневаясь в этом, неожиданно для себя испытала легкое разочарование, но тем не менее постаралась его скрыть.

– Судя по данным медицинского осмотра, которые уже получены, можно сделать вывод, что вас обвинят в убийстве. Независимо от моей беседы с полицейскими, нам с вами известно, что вы нажали на курок пистолета, из которого убит ваш муж. Вы виноваты – это факт. Однако все дело в степени вашей вины. Поэтому я обязана найти и представить суду те обстоятельства вашей совместной жизни с Чарли, которые смягчили бы тяжесть наказания. Прежде чем защищать в зале суда ваши интересы, я должна как можно больше узнать о вас и вашем муже. В присутствии обвинителя и присяжных у меня недолжно быть никаких сюрпризов и неожиданностей. Поэтому заранее прошу извинить за то, что буду совать нос в ваши интимные отношения. Это не слишком приятно, но все же необходимо.

Как ни старалась Лотти скрыть свою интимную жизнь от посторонних, ей все же пришлось согласиться и кивнуть головой в ожидании нескромных вопросов.

Кендал начала с биографии. Итак, Лотти родилась в Проспере и была самым младшим, пятым ребенком в семье. После смерти родителей, братья и сестры как-то незаметно рассеялись по свету. Она окончила среднюю школу, поступила в колледж, но через год оставила учебу и стала работать секретарем в страховой компании.

Чарли Линэм занимался продажей офисного оборудования в качестве торгового агента.

– Как-то раз, оказавшись в одной компании, – продолжала Лотти, – он начал флиртовать и назначил мне свидание. Сперва я не соглашалась, но потом уступила, и мы периодически встречались, когда он наезжал в город.

За весь свой семилетний брак детей они так и ненажили.

– Я бесплодна, – смущенно призналась она. – Еще в юности я перенесла аппендицит и вот в результате инфекции…

Жизнь Лотти Линэм отнюдь не показалась Кендал интересной и богатой на события. Чем больше она узнавала о Лотти, тем сильнее проникалась симпатией, испытывая горячее желание помочь отчаявшейся и исстрадавшейся женщине, вынужденной пойти на крайний шаг, чтобы защитить себя от оскорбительных посягательств жестокого мужа. Правда, в подобных случаях адвокату полагалось сохранять полную отстраненность.

Кендал не спеша открыла папку с делом об убийстве Линэм:

– Пока вы принимали душ и завтракали, я кое-что разузнала. За последние три года вы семь раз вызывали домой полицию. – Кендал подняла на нее глаза. – Правильно?

– Раз вы утверждаете, значит, так оно и есть. Я потеряла счет этим вызовам.

– При этом вас дважды госпитализировали. В первом случае у вас были сломаны ребра. А во втором – сильные ожоги на спине. Что за странные ожоги, миссис Линэм?

– Он прижигал меня моими же бигуди, – не теряя самообладания сообщила она. – Мне еще тогда повезло. Он пытался… засунуть их мне вовнутрь. Сказал, что хочет сделать меня своей раз и навсегда.

Сердце у Кендал обливалось кровью, но ей вновь пришлось сосредоточиться на фактах и не показывать виду.

– Он был ревнивым мужем?

– Ужасно ревнивым. Ревновал ко всем мужчинам подряд. Я никуда не могла пойти, ничего не могла сделать, чтобы тут же не выслушать упрека в том, что пытаюсь кого-либо соблазнить. Ему всегда хотелось, чтобы его жена выглядела лучше всех, но, как только я приводила себя в порядок, он просто сходил с ума от взглядов, которые на меня бросали. А потом напивался и избивал меня до полусмерти.

Он когда-нибудь вам угрожал?

– Слишком часто, чтобы запомнить и сосчитать. – Хорошо бы вы привели мне конкретный пример его угрозы в ваш адрес в чьем-либо присутствии. Вы когда-либо с кем-либо обсуждали его агрессивное поведение? – Лотти задумчиво покачала головой. – Было бы весьма кстати припомнить такой случай. Чтобы кто-нибудь подтвердил, что вы постоянно опасались за свою жизнь, что он действительно мог вас убить. Неужели вы копили это в себе?

Она вновь отрицательно покачала головой:

– Нет.

– Хорошо. Что произошло прошлой ночью, миссис Линэм?

– Чарли находился в разъезде несколько дней. Вернулся усталым, расстроенным и начал пить. Вскоре он уже так напился, что, ударив кулаком по тарелке, разметал на мелкие кусочки свой ужин. Тарелки с едой полетели в стену, вся посуда оказалась перебита.

– Полиция видела?

– Нет, я все смыла и вытерла.

– Да, дело дрянь. Уничтожены прекрасные доказательства вспышки ярости и необузданной злобы. А ведь Кендал так нужны неопровержимые факты жутких приступов бешенства и озлобления Чарли.

– Дальше, – попросила Кендал.

– Затем он вихрем вылетел из дому и несколько часов где-то болтался. Вернулся в полночь вконец опьяневший и озверевший. Когда я ему отказала, жестоко меня избил. – Она машинально потрогала лицо. – Думаю, это самое настоящее изнасилование в ответ на «нет» женщины.

– Да-да, именно так, – подтвердила Кендал. – Вы четко дали ему понять, что не хотите ложиться с ним в постель? Верно?

Она молча кивнула:

– Но он взял меня силой. Бросил на кровать и придавил рукой, затем, содрав нижнее белье, овладел мною. Да так, чтобы было побольнее. Наверное, специально.

– Как вы думаете, в поликлинике в остатках грязи из-под ваших ногтей найдут какие-нибудь следы того, что вы сопротивлялись?

– Думаю, найдут. Я дралась, как дикая кошка, кусалась и царапалась. Ничего не помогло – он кончил, обозвал меня самыми грязными словами и пригрозил убить.

–, Важно точно передать его слова.

– Муж достал пистолет из ящика стола, сунул ствол мне в рот и сказал, что хочет размозжить мою чертову голову. Он еще тогда мог бы убить меня. Но почему-то поднялся и вышел из спальни.

– Я долго лежала без движения. Слишком устала и перепугалась, чтобы шевельнуться. Знала, что, пока он спит, я в полной безопасности. А что будет, когда он проснется? Поэтому решила убить его, прежде чем он убьет меня.

И она поведала Кендал, как это произошло:

– Взяв его пистолет, я трижды выстрелила ему в голову, именно так, как они сказали. И нисколько не жалею о содеянном. Рано или поздно он все равно убил бы меня. В моей жизни ничего хорошего не было, но умирать мне не хотелось.

Вернувшись к себе в кабинет, Кендал какое-то время отрешенно размышляла над рассказом Лотти, наблюдая за каплями дождя, стекающими по стеклу.

– Какой кошмар, – пробормотала она.

Сегодня утром у здания суда Бама предсказывал дождь.

– Перед тем, как стемнеет, – уточнил он, даже не взглянув на небо.

Кендал подняла глаза, напряженно вглядываясь ввысь:

– Но на небе – ни облачка, Бама. Ты уверен, что будет дождь?

– Перед заходом солнца начнется гроза, – ответил тот. – Помяните мои слова.

Он оказался прав. Далеко за горами слышались раскаты грома, а небо затянуло густыми черными тучами и туманом. Поеживаясь от дурного предчувствия, Кендал прослушала автоответчик и принялась разбирать почту.

Среди всего прочего обнаружилось еще одно письмо Круков, В котором, как и раньше, содержались угрозы в ее адрес. Это уже пятое письмо подобного содержания со времени несчастного случая с Билли Джо. И в общем, не самое плохое. Пару дней спустя после инцидента с младшим Круком ей вручили пакет с огромной дохлой крысой.

Весть об этом происшествии как молния облетела весь суд, затем докатил ась и до редакции газеты, находившейся в двух кварталах отсюда. В офисе моментально появился Мэт и потребовал объяснений.

Стоило только Кендал показать ему зловонное содержимое пакета, как он тотчас ринулся на поиски добровольцев, чтобы разобраться с братьями-близнецами и остальными из семейства Круков. Гиб, не колеблясь, поддержал Мэта.

Кендал пришлось приложить немало усилий, чтобы удержать их от неосторожного шага.

– Они же очень расстроены случившимся, – пыталась увещевать Кендал. – В известном смысле я их прекрасно понимаю.

– Понимаю! Да ты сделала все возможное для этого сопливого воришки, – в ярости кричал Мэт.

– Вся эта тактика запугивания совершенно омерзительна и недопустима, даже для такого негодяя, как Крук, – горячо поддерживал сына Гиб. – Настоящее хулиганье, с этим нужно покончить раз и навсегда!

– Послушайте, они просто недалекие люди. – Кендал готова была признать все, лишь бы их успокоить.

– Я же предупреждал этих мерзавцев, – никак не мог утихомириться Мэт, – что если они тронут тебя…

– Но они же не тронули, – перебила его Кендал. – Ответить им тем же, значит, самим опуститься до их уровня. Не надо поспешных решений, пожалуйста, Мэт, Гиб. В конечном счете это сильнее навредит мне, чем Крукам. Я должна реагировать на все эти выходки профессионально, то есть просто-напросто игнорировать.

В конце концов ей удалось уговорить обоих Бернвудов и взять с них обещание, что не будет никакой мести. При этом она обошла молчанием все другие письма, опасаясь взрыва негодования и вспышки слепой ярости со стороны Мэта и свекра. Она пожаловалась Мэту, что камнем, вылетевшим из-под колес грузовика, разбило ветровое стекло машины. На самом же деле это, конечно же, работа одного из Круков. Все прояснилось однажды вечером, когда в салоне машины она нашла камень с запиской, полной угроз и проклятий ее адрес.

Кендал не уничтожала эти послания в надежде позже использовать их в качестве улик. Она просто прятала их в сейф, как спрятала и сегодняшнее письмо с аналогичными угрозами. Вернувшись к делу Лотти Линэм, Кендал стало ясно, что в течение следующих нескольких месяцев этот процесс станет для нее самым важным.

Прокурор Дэбни Горн не заставил себя долго ждать.

Правда, начал издалека.

– Ну, похоже, грядет волнующее событие, – захрипел он в трубку.

– О, в самом деле? – невинно переспросила Кендал. – Неужели наконец пустят давно обещанный лифт? Старый так скрипит и дергается, что я предпочитаю ходить по лестнице.

Он расхохотался в ответ, якобы по достоинству оценив ее юмор.

– Это чертово дело не заслуживает никакого оправдания, миссис Бернвуд. Вы влипли в дурацкую историю.

– Верно, – согласилась Кендал. – Я обожаю заниматься такими грязными делами, как избиение и изнасилование.

– А как насчет убийства?

– Убийства? – переспросил а она с явным недоумением. – Надеюсь, мы говорим об одном и том же?

– Лотти Линэм.

– Представить это дело как убийство?! У меня просто нет слов.

– Мы с вами читали одни и те же отчеты о преступлении.

– Каким же образом вам удалось пропустить фотографии миссис Линэм с синяками и кровоподтеками? Их сделали в нашей поликлинике. А отчет о ее предыдущих визитах в поликлинику? А полицейские протоколы, где документально подтверждено, что в доме Линэм часто происходили акты насилия и издевательства над этой женщиной?

– Все это говорит лишь в пользу преднамеренного убийства, – упрямо стоял на своем прокурор. – У Лотти хватало причин для подобного действия и задумала она его задолго до сего дня. Ей предъявят обвинение в убийстве с особой жестокостью, тем более что это было сделано преднамеренно. Вы что же, надеялись представить это дело как непредумышленное? Забудьте об этом. Ваша подопечная все хорошо и тщательно обдумала. И только после этого взяла оружие и пристрелила бедного Чарли.

– Сие недоказуемо, и вы, Дэбни, прекрасно знаете об этом. Я сильно сомневаюсь и не без оснований, что дело обстояло так, как вы хотите представить.

– Хорошо, адвокат, не стоит ходить вокруг да около, – пошел на попятную прокурор после некоторых раздумий. – Чарли Линэм вряд ли может быть жертвой, вызывающей всеобщие симпатии. Ни для кого не секрет, что он много пил и изголялся над Лотти. Давайте сэкономим деньги наших налогоплательщиков, а также наше собственное время.

– К чему вы клоните? – допытывалась Кендал, стараясь побыстрее добраться до сути.

– Вы убеждаете Лотти признать себя виновной в непредумышленном убийстве. Она, вероятно, получит лет двадцать, но отсидит от силы восемь.

– Спасибо, но дело так не пойдет, – мгновенно отреагировала Кендал. – Моя подзащитная невиновна.

– Невиновна! – Чуть не закричал прокурор, не ожидавший от адвоката такой прыти. – Вы будете настаивать на ее невиновности?

– Да, именно это я и собираюсь сделать.

– Чем же вы будете аргументировать? Ее невменяемостью?

– Нет, почему же. Лотти Линэм вполне в здравом уме и твердой памяти. Она прекрасно понимала, каким, образом ей еще удастся спасти свою жизнь. Разумеется, шаг отчаянный, но убийство мужа было совершенно очевидным актом самозащиты.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26  27  28  29 
Рейтинг@Mail.ru