Роман Савков
Краденые звёзды. Пролог
Затем они оказались в комнате для совещаний. Глеб понятия не имел, как она называется на самом деле, но охарактеризовал ее для себя именно так. Овальный кабинет, по центру которого стоял такой же овальный стол, пять штук стульев вокруг него, прикрученных болтами к полу, сфера проектора на потолке и экран на стене перед глазами.
За столом сидел Харри Нумминен в камуфляже без знаков различия. При появлении Глеба седой расцвел:
– Видел, ты показывала ему мостик, – обратился он к Айге. – Думал, опоздаете. Быстро отошел.
Слова Харри звучали странно. Будто Глеб только что прошел какой-то тест, но никто не посчитал нужным оповестить его об этом.
– Нам крупно повезло с ним, – ответила девушка. – Если честно, не понимаю кто виноват и откуда такая удача… Совместимость с интерфейсом «Молнии» восемьдесят два и пять – достаточно для интуитивного взаимодействия. Машина приняла его без особых проблем. Вынуждена с тобой согласиться: когда все закончится, эта модификация чипа идеально дополнит твою коллекцию антиквариата.
Глеб заподозрил неладное и вновь ощутил себя неодушевленной вещью, игрушкой в чужих руках. Пересилив волну возмущения и решив расспросить об этом позже, он произнес:
– Корабль держит курс на «кротовую нору». Скоро уйдем из системы?
– Сядь, – приказал Харри.
Когда Глеб с Айгой разместились на стульях, седой добавил мягче:
– В наших планах навестить южный рукав. Бывал там?
Глеб мотнул головой.
– Впрочем, это не так уж важно теперь. Адаптируешься. Раз ты теперь с нами, Айга займется твоим обучением.
– Но почему я?! Мужиков на борту десяток, а его на меня вешаете? Крис справится лучше, – девушка надула губки, откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди. – Мало того, что мы с ним теперь «не разлей вода» на поверхности, так и тут не даете покоя…
– Айгел Аан-Сиан ни Кехьенс, – мгновенно зачерствев, выдавил из себя седой. – Если Вы решили оспорить приказ, прошу сделать это по форме. Когда прибудем в отдел, напишите раппорт.
Глаза седого потемнели и будто подернулись сталью, на скулах заиграли желваки.
«Тиран! Узурпатор!» – услышал Глеб мысль девчонки.
Она чуть не плакала в этот момент: нижняя губа предательски задрожала, от лица отхлынула кровь. С ней все понятно было, давала знать о себе эфесская кровь.
– Ну, раз Вам больше нечего сказать на это, Айгел, извольте выполнять приказ. И… покиньте помещение. Позже я вызову Вас отдельно.
Девушка порывисто встала. Впрочем, на седого она смотрела уже не так смело, в целом напоминая побитую дворнягу. Девушка молча развернулась на каблуках и вышла в коридор. Тихо скрипнула дверь, закрываясь.
Харри тоже встал и некоторое время, глубоко задумавшись, бродил от стены к стене. Этот разговор, судя по всему, ему тоже был неприятен. Хмыкнув, он вернулся на прежнее место.
– Кто вы такие? – спросил Глеб. За ними больше никто не гнался – самое время полностью разобраться в случившемся. – Расскажите наконец подробно, в какую историю я вляпался.
– Думаю, этот вопрос один из множества, которые тебе хотелось бы прояснить. Ну что ж, – седой сцепил пальцы в замок и улыбнулся, – пожалуй, и правда стоит слегка приоткрыть завесу тайны. С «Молнии» ты все равно теперь никуда не денешься. Разве что только за борт…
Во рту стало неожиданно сухо. Глеб сглотнул, и принялся слушать Харри.
Глава 11. Харри держит слово
С минуту Глеб переваривал услышанное. Седой с интересом следил, как меняется выражение его лица, и молчал.
История с организацией, к которой Харри причислял всю свою обезбашенную шайку, выходила довольно странной. Около пятидесяти циклов назад по мановению руки одной влиятельной фигуры из приближенных к властной верхушке кругов, в ареале служб внешней и внутренней безопасности было сформировано обособленное подразделение. В обязанности вновь созданной организации входило, ни много ни мало, как скрытая слежка за корпоративными разработками и оценка их безопасного применения, так и операции, необходимые для превентивной борьбы с разрушающими последствиями экспериментов. И если первое происходило в основном на уровне бумаг и скучного контроля отчетности, то второе часто требовало нанесения точечных ударов боевых групп. В рядах одной из них, силой обстоятельств, Глебу и повезло оказаться.
– Тут ведь и ежу понятно, что контору вашу не просто так создали, – заметил парень. – На лицо нечестная конкурентная борьба, и придумывать ничего не надо. Пока вы пресекаете запрещенную деятельность одних, другие беспрепятственно двигают вперед свои наработки.
– Вот даже ты догадался, – улыбнулся Харри. – А ведь благое дело задумывалось. Одного исчезновения звезд миру вполне достаточно. Однажды все могло закончиться схлопыванием Вселенной. И, скажу по секрету, несколько раз нам удалось остановить крайне опасные испытания.
– А. Наверное, ваше подразделение пользуется уважением в узких кругах, – осторожно выдал Глеб.
– Хех, – седой почесал лысеющий затылок. – Не мы их обезвреживали – остальные… Теперь понимаешь?
– То есть, хочешь сказать, что за полвека было раскрыто всего несколько дел?
– Если быть точным, ровно пять.
– Да как же вас не расформировали после таких «успехов»? Представляю, какие бабки уходят на содержание вашей конторы…
– Странная с тобой ситуация, – задумчиво протянул Харри. – Где-то схватываешь на лету, а где-то упускаешь важные моменты… В чем дело, Глеб? Теперь ты не мальчик на побегушках у Хариолиса, а неотъемлемая часть нашей команды. Привыкай думать.
Парень усиленно заработал мозгами, что седой хотел сказать? И вообще, для чего весь этот спектакль? Не проще ли сразу подать нужную информацию на блюдечке? Глеб нахмурился, соображая.
«Так, – поразмыслил он. – Разработать нечто, способное одним махом уничтожить Вселенную, не такая уж и простая затея. Тут соответствующие ресурсы нужны и мозги. Причем, не только человеческие. Среди тех же гарсигианцев, вон, мыслителей тоже хватает – а, значит, подойдут и чужие».
– Вы заточены против чужих, – сообразил Глеб. – Инструмент сдерживания. Под благовидным предлогом, с подачи Капитолия, мониторите научные исследования, совершаете инспекционные рейды и замораживаете, а может быть, и передаете в другие руки прорывные научные исследования. Вручную управляете прогрессом, так сказать. После той войны никто не даст им и головы поднять. Наверное, так…
– А дальше? – седой красноречиво обвел глазами комнату. Даже тут можно было легко увидеть, что с материальной базой у Харри дела складывались не очень. По углам помещения виделась застарелая ржа. И дело тут вовсе не в том, что в силу каких-то своих, одному ему ведомых, заморочек, седой пытался насильно сохранить «Молнию» в первозданном виде – уж роботов-чистильщиков-то можно было приобрести!
– Хм, – промычал Глеб. – С финансированием у вас и правда туговато. Кому-то из своих дорогу перешли и вам за это урезали базу?
На лице Харри отразилась тень удовлетворения.
– Ну, а что?! – ободрившись, что копает в верном направлении, выпалил Глеб. – Достаточно сложить два и два: выхлопа от вас все равно практически никакого – даже если и был кто опасный, то тех вы уже давно переловили и обезвредили. Контору можно закрывать и не тратить казенные денежки. Теперь вы на вольных хлебах, подвязались в наемники…
– Опять тебя не в ту сторону потянуло, – Харри хлопнул ладонью по столу, и следующая фраза встала Глебу поперек горла. Он прокашлялся.
– Дальше, пожалуй, я, – мягче проговорил седой и ухмыльнулся. – А то, кто знает, до каких нелепостей ты еще договоришься… Все это только на словах легко: взять и поставить крест на отлаженном механизме.
Он встал. Заложив руки за спину, прошелся по комнате:
– За цифрами сухой отчетности прячутся судьбы людей, которые жизнь и душу вложили в дело, и которых не так-то просто списать со счетов. К тому же, кому нужны высококлассные специалисты неудел? Сколько профессионалов рассеется по галактике в поисках мест похожих на прежнее место работы… Обязательно собьются в кучки, станут лакомым куском для всяческих ненадежных субъектов… Зачем Капитолию дополнительные очаги напряженности? – неожиданно сказал Харри и вопросительно посмотрел на Глеба.
– Они не отказались от вас?
– Нет, никто полностью не прикрывал нашу лавочку. Уже обожглись на Тибее, – туманно проговорил Харри. – Повторять прежние ошибки никто не рискнет. Куда безопаснее держать вышколенного пса на привязи и время от времени подкармливать его, не давая помереть с голодухи. Нас лишили части прежних полномочий, изменили статус, и переподчинили другому ведомству. Разрешили брать заказы на стороне…
– Думаю, человечеством, от лица которого говорит Капитолий, это сотрудничество не слишком-то приветствуется, да? Я же говорил – наемники.
– И все же, нет… Предложений в обозримом пространстве хоть отбавляй, наш удел – сделать правильный выбор. Беремся за работу лишь в том случае, если она хотя бы частично пересекается с нашими интересами.
Генеральная линия организации так или иначе связана с мирным сосуществованием различных рас. Но есть и другие мотивы, которыми мы руководствуемся при выборе поручений: этими ниточками сплетены воедино желания и надежды.
– Чьи надежды и желания?! – не выдержал парень. – Кто делает выбор? И кто вправе решать – чему быть, а что следует уничтожить?
– Мм-м, – протянул Харри и покрутил в воздухе пальцем. – На философию потянуло?
Глеб не знал, откуда у него взялась смелость. Лишь осознал, что боится и очень волнуется сейчас: ладони вспотели, а пальцы вцепились в подлокотники до побелевших костяшек. Седой вполне мог психануть, и выставить его за борт – слишком много неудобных вопросов. Но Глеб чувствовал, что не может молчать. Накипело.
– С удовольствием подискутирую с тобой в другой раз, когда представится более удобный случай. Но тебе следует знать, что механизм у нас отлажен давно, и не тебе ломать устои. Пока ты никто и не имеешь права голоса.
– Хорошо, – ответил Глеб, после секундной паузы. – Айга уже дала знать, что с вами я надолго и так просто не отделаюсь, придется привыкать к новым порядкам. Но скажи мне другое. Из нашего разговора я понял, что иногда вам приходится идти на компромисс, если интересы сторон встречаются. Выбор неизбежно склоняется в чью-то пользу: даже нейтралитет кому-то может оказаться выгоден. Не думаю, что Цфеда всегда выходит в этих играх победителем. Как Капитолий вас терпит до сих пор?
– Они вынуждены мириться с нашими условиями. Каждый тянет одеяло на себя, каждый стремится преуспеть, но всякий понимает, что нужен третейский судья в подковерных играх. Иначе падение в пропасть обеспечено… В свое время нам не удалось сохранить всех специалистов, часть ушла в более хлебные места. И дополнительной утечки рук и мозгов во враждебный лагерь никому не хочется. Повторюсь: с нами привыкли считаться.
Парень смотрел на седого, а голова в это время буквально вскипала от обилия полученной информации. Выходило как: некогда вполне легальная структура ушла в тень и, угождая то одним, то другим, преследует теперь какие-то свои цели, прикрываясь девизом «Миру – мир» и вещая о благих намерениях. Но Глеб-то видел их работу воочию! И деликатными их действия никак не назвать.
– Мне нужно время, чтобы подумать, – выдавил парень. Углядев вздернутую бровь седого, он добавил: – Слишком много событий в один день. Каша в голове.
– Подумай, – легко согласился Харри. – Скоро уйдем в прыжок. Приведи себя в порядок за это время и соберись с мыслями. Можешь идти. Подожди у двери: позову Айгу, чтоб проводила в жилой отсек.
– Не надо, – почти воскликнул Глеб, вспомнив, как недавно барахтался в невесомости. А если эта бешеная вдруг выкинет еще один сюрприз? – Как-нибудь сам. Она успела показать мне место.
Уже в коридоре парень обернулся:
– Да, забыл спросить – какое название?
– Не понял, – признался Нумминен.
– Должна же ваша структура как-то называться. Хотя бы, среди своих…
– А! – расцвел Харри. – Легко запомнить. Отдел пятьсот сорок три тире двести десять«.
– Это порядковый номер?
– Нет, что ты, – развеселился седой. – Просто никто при создании конторы не воспринимал нас всерьез. Придумали вот шутливое: на обратный отсчет похоже… Ну все, иди уже, – Харри сделал ручкой на выход, – думай. Мне тоже нужно отдохнуть. После прыжка найдем тебе применение.
Глеб двинул к жилому отсеку. Пару раз в пути он испытывал легкое головокружение, когда в очередной раз попадал в зоны смены гравитационных векторов, но его уже почти не тошнило. Добрался до каюты и полежал там некоторое время, пялясь на рыжие разводы на потолке. Было тихо, едва слышно гудел корабельный реактор. Никто ему не мешал, но голова, как назло, опустела. Не хотелось думать ни о чем существенном. Мозг требовал разрядки: слишком многое случилось за этот невообразимо длинный день.
Очень скоро безделье наскучило и Глеб разыскал Дольфа, уговорил его снова показать мостик. Как и сказала Айга, рыжий не возражал и сам усадил его в то же кресло, заняв место Криса.
«Молния» уже нырнула в «кротовую нору» и перед Глебом теперь разворачивалась изнанка пространства: все та же тьма, иссеченная линиями гравитационных возмущений, практически неотличимая от обычного космоса. Лишь по зашкаливающим значениям датчиков возможно было определить, что корабль находится вне пределов привычной вселенной.
«Не пойму, – сказал Глеб. – Здесь же должны быть другие законы. Я видел, как меняется пространство у самой воронки».
«А ты уверен, что сможешь понять то, чего ни разу еще не видел, и о чем не имеешь ни малейшего представления?» – озадачил его Дольф. В голосе сквозила насмешка.
«Нет, не уверен», – согласился Глеб.
«И не заморачивайся тогда. Просто прими, как данность и используй в меру сил… Дело в том, что не только корабль совершает прыжок, – объяснил Дольф, – но и кусок обозримого космоса с ним вместе. Теперь понятно стало?»
«Если честно, то еще больше запутался, – выдал Глеб. – Почему тогда Цфеда не перенеслась мгновенно через световые годы и другие системы вместе с ней? Вот это был бы катаклизм.»..
Вдалеке, на самой периферии, куда только сейчас начали доставать радарные установки корабля, изредка вспыхивала точка искривления пространства. Выход из «кротовой норы» к которому с черепашьей скоростью приближалась «Молния».
«Если действительно интересует, расспроси об этом Криса. Он лучше сможет рассказать, изучал вопрос. А пока давай покажу, как управляться с дронами. Может, когда-нибудь пригодится.»..
На мостике они просидели часа два. Затем сходили в столовую и парня отправили отсыпаться. К счастью, после беседы с Харри ему ни разу не повстречалась девчонка. Неизвестно было, что она могла еще учудить и потому без нее он чувствовал себя гораздо спокойнее.
А потом оказалось, что седой не бросает слов на ветер. Глеба грубо растолкали, коротко сообщили о том, что «Молния» благополучно вышла из «норы» и, не дав опомниться, назвав это «посвящением, через которое тут все прошли», буквально силком облачили в мобильную броню и, невзирая на отчаянные протесты, вытолкали за борт.
Вот уже с половину часа Глеб ошарашенно озирался по сторонам и чутко прислушивался к тихому жужжанию сервоприводов скафандра. Один из них то и дело истошно подвывал, заставляя парня напрягаться сильнее прежнего. Еще беспокоили магнитные ботинки, требовалась определенная сноровка в управлении ими и иногда развитые пальцы ног.
Неловко шевельнув мизинцем, парень оторвал ступню от поверхности и сделал шаг в сторону. Остановился, смутное беспокойство заставило его поднять голову.
Обшивка впереди ярко вспыхнула, мрак шевельнулся и стал плотнее. Прожектора, которыми «Молния» была утыкана, как праздничное дерево, ударили в этом месте в пустоту бледными мутноватыми лучами. Только для того, чтобы тут же ужаться до одиноких ослепительно ярких точек на броне и дать право выстрелить следующим.
– Эй, ты! А ну-ка, пригнись, пока башку не оторвало! – услышал Глеб по внутренней связи сломанный голос Рекса.
Он проследил за траекторией движения пылевого облака на интерактивной карте шлема и запоздало понял, что в этот раз оно двигалось прямиком на него. По прозрачному забралу чиркнуло мелкой крошкой, вспыхнули прожектора рядом, он поднял руку к лицу. И вовремя: в ладонь прилетел крупный угловатый кусок. Парень прикрылся локтем, ловя чувствительные удары других камней, и стоял так до тех пор, пока лучи вокруг него снова не растворились в вакууме.
– Ну что, жив? Не сильно тебя зацепило? – послышалось в шлемофоне снова. Светящиеся точки в районе носовой надстройки корабля перекрыла двуногая тень. В руке у человека что-то искрило синим.
– Да, нормально все, – деланно-равнодушно отчитался Глеб, тайком осматривая броню своего скафандра: пятно света из наручного фонаря медленно скользило по исцарапанному и замятому в нескольких местах металлу. – В «туманности» утром было хуже.
– Храбришься, да? – усмехнулся, Рекс. – Ну-ну… Привыкай, тут все с этого начинали.
Как оказалось, очередная встреча с «кротовой норой» не проходила для корабля даром: после выхода в привычное измерение на обшивке обнаруживали окаменелые наросты органики. Их нужно было вовремя соскоблить, иначе через несколько последовательных прыжков борт грозил превратиться в неуправляемую каменюку с наглухо забитыми грязью дюзами. И никакая предварительная обработка корпуса тут не помогала, только боролись с последствиями .
Успокаивало одно, Глеб вышел не в одиночку, в сопровождении Боба и Рекса, но от этого почему-то не становилось сильно легче. Видавший лучшие виды скафандр не казался парню надежной защитой. На корабле он чувствовал себя уверенней, и даже постоянные подколки Айги уже не мешали – привык и почти смирился.
Снова вспыхнуло алым, осветив часть брони. Некоторое время Глеб наблюдал за лучами и сверялся с картой, потом расслабился: в этот раз повезло, осколки ушли гораздо ниже.
Ему не доверили резак и вообще на первый раз оставили недалеко от люка, зацепили коротким прочным тросом за одну из антенн. Максимум, что ему угрожало – повиснуть на привязи в невесомости, но с ней он благодаря шутке Айги уже знаком. И все равно было страшновато: в груди застыл ледяной комок, в ногах ощущались дрожь и слабость.
Пытаясь отвлечься, Глеб вспомнил разговор с седым.
Командир корабля не давил него, а просто раскрыл кое-какие карты. Наверняка, не все, но и этой малости хватило, чтобы осознать свое незавидное положение. С прежней жизнью покончено навсегда, никто его просто так не отпустит, а значит придется играть по правилам, которые установил Харри.
Парень вздохнул, у носовой части «Молнии» часто били алые вспышки, тут и там поочередно вспыхивали прожектора. Тонкая ручная работа…
– Зачем мы покинули Цфеду? – спросил он, чтобы как-то развеять тревогу и вынужденное одиночество. Темнота давила со всех сторон.
– Дорогая планета, – буркнул Боб. Крякнул довольно и сзади у дюз полыхнуло длинным белым лучом, – накладно содержать там разветвленную агентуру. Без огромных денежных вливаний корпорации вычисляют на раз.
– Про финансы я уже слышал от Харри… Огонь в высотке не случайность? Нас ждали?
– Не факт, что именно нас. И не факт, что ждали, – меланхолично ответил Боб. – Слава о нашей группе кое-какая ходит. Знали бы что мы: возможно, пригнали бы больше танков, да и район бы весь оцепили. А так… Со слов Айги, в офисе никто не погиб даже, трупы не обнаружила. Лишь документы до тла сгорели.
Прожектора у дюз осветили еще один стремительно удаляющийся от корабля рой осколков. Глеб проводил его взглядом и замер, не веря своим глазам. Неужели звезда? Только какая-то тусклая…
– А там что такое? – заинтересовался парень.
– Где? – без особого энтузиазма спросил Боб. Рекс оказался на редкость неразговорчивым типом.
– Надо мной прямо, едва видимая точка… Сейчас покажу, – напрягся Глеб, соображая, как быстрее всего на устаревшем снаряжении, в которое его облачили силой, передать картинку с камеры.
– Черт, – услышал он, когда наконец справился с управлением. С этим оборудованием чип пасовал и приходилось все делать ручками. – Вовремя заметил, Глеб. Похоже, за нами приглядывали от самой Цфеды, и следом норой прошли.
– Ваши друзья? – чувствуя, как угасает последняя надежда на мирный перелет, спросил Глеб.
– Смешно. Три раза «ха», – сухо заметил Рекс, размашисто двигаясь в сторону Глеба от носовой надстройки. И неожиданно разразился забористой руганью. – Чего ждешь, салага?! В люк ныряй, возвращаемся на борт! Скоро снаружи станет жарко.
Глеб сглотнул и поспешил выполнять приказ. Эти сутки оказались перенасыщены действием и он справедливо считал, что уже испытал все возможное на себе. Но никак не думал, что придется принять участие еще и в космической баталии.