Регина Андреева
Леди с дефектом
Глава 10. Откровения
"Однажды ко мне явился мальчик. "Послушай исповедь мою", – и раскрыл мне душу. Так просто, первому встречному! Тогда я понял: человек тяготеет к правде. Правде внутри себя и правде вовне. Ищите правду, рассказывайте правду. Нет ничего более увлекательного, чем обнаружение истины". Югр Ставский
Торопиться возвращаться в колледж смысла не было. По-хорошему, пора сесть и спокойно переварить информацию, коей оказалось слишком много для одного дня.
Первое. Даниэль Элварс – убийца. Один только этот факт вселял… не страх. Разочарование. Разрыв шаблона в голове не давал покоя.
Пять лет назад он был мечтой влюбленной девочки. Три года назад – кумиром. Вчера – уважаемым господином. Сегодня же я была готова его уничтожить. Отомстить за невинную Маргарет.
Только как? Что я могу? Даже брат, годами копающий против Даниэля, не добился ни-че-го. Положительная репутация лорда Элварса росла пропорционально слухам о его злодеяниях. Кто поверит, если обвинять без доказательств? Никто.
Является ли тайный ход, ведущий из кабинета Элварса к городской тюрьме, доказательством по делу о заключенных? Нет. Любой адвокат с легкостью оправдает его. Подумаешь, тайный ход! Раньше так строили для безопасности жильцов.
Как же поймать убийцу за хвост? Об этом предстояло подумать, и лучше не одной, а с шефом или братом.
Второе. Грейс – пособница убийцы. Милая на вид лекарка знает больше, чем говорит, и покрывает убийцу. Здесь разрыв шаблона был даже более сильным и никак не увязывался в голове. Почему? Да будь ты хоть тысячу раз влюблена, как можно закрывать глаза на жестокость спутника? Он ведь только что признался в убийстве! Грейс точно сошла с ума.
Третье. Ричард Орсо, он же Рик. Возможно ли, что цели Рика и брата схожи? Только Рик копает, чтобы оправдать друга, а брат – чтобы обвинить? Здесь мои мысли смешались в кучу, не могла определиться. На какой стороне, собственно, я?
Четвертое. Мне нравился его шарф, он будто что-то напоминал. Теплое, мягкое, ускользающее воспоминание.
Забор городской тюрьмы был далеко, за нами никто не гнался, а Рик все укутывал меня в свой шарф, теперь уже из практических соображений. Все же на улице не лето.
Лед под ногами трещал, снег вперемешку с грязью жался к обочине.
Взяв себя в руки, я отстранилась.
– Давно тебя разыскивают? – спросил Рик, когда мы заняли одиноко стоящую лавку на остановке. Людей здесь не было.
– Недавно, – уклонилась. – Спасибо за помощь с тем стражем.
Мы помолчали.
С дороги повеяло холодом, колени задрожали. Весна на севере обманчива, и я как белая ворона встречала ее в одной водолазке и толстом шерстяном шарфе, который даже не мой.
Раньше я сама вязала подобное. У дефектного ребенка было время на рукоделие. Простые шарфики, варежки. Лишь бы приносить пользу и не слышать о своей ущербности.
В детстве, скрывшись на чердаке семейного поместья Феррано, я пыталась понять, могу ли создать что-то без магии. Особых талантов не выходило. Шарфики выходили посредственными, но попыток найти себя, доказать миру свою значимость я не прекращала. Просто не могла. Иначе как заставить себя терпеть уничижительные взгляды? Только с гордо поднятой головой смотреть в ответ и думать: "Я тоже кое-что могу!"
– А ты пробовала посикунчики? – вдруг нарушил тишину Рик.
– Что-что? – засмеялась я, напряжение улетучилось. – Посикунчики? Кто придумал такое название?
– Нормальное название, – надулся Рик. – Сейчас уже и не скажешь, кто-то один придумал или все вместе. Когда я приехал в Бьорн, это было первое блюдо, которым меня угостили.
– М-м-м, и как?
– Сама оценишь. Чувствую, должен тебя угостить.
Брови взлетели вверх. Угостить? Живот неоправданно сжался в судороге. От неуверенности. За столько лет недоверие к людям стало привычкой, я не могла по-другому. В каждом слове искала подвох, в каждом приглашении – угрозу. Стало скверно от самой себя. Во что я превратилась?
– Ты тоже приезжий? – вымученно улыбнулась.
Внешность Рика не годилась для южного солнца столицы, впрочем, как и моя. Зато для Бьорна суровый взгляд и бледная кожа подходили как нельзя кстати.
Начала замечать, что и природа этого северного города с голыми стволами деревьев, снегом и чрезмерно ослепляющими рассветами мне притерлась. Днём по улицам стелился мрак и серость, яркие краски разливались только на рассвете и на закате. Было в этом что-то сказочное и неповторимое. А вот солнце столицы больше не снилось. Как быстро человек приспосабливается к чужому краю, когда на родине ничего не держит.
– После лицея я какое-то время служил в столице, – поведал Рик. – Разное было: и хорошее, и плохое. В какой-то момент все бросил и переехал сюда, в Бьорн. Это моя история, а как насчет твоей? Как ты оказалась в розыске?
– По недоразумению, – поморщила нос. – Давай не будем о делах. Может просто…
– Просто попробуем местных посикунчиков? Я вовсе не против, Ника.
Рик встал и протянул руку. Кажется, он впервые назвал меня по имени.
– Мое полное имя Николетта, – схватила предложенную руку и поравнялась с мужчиной.
Отбросив сомнения, решила – гулять так гулять. Убийцы подождут. Сегодня я просто девушка, которую позвали на посикунчики. Что бы это не значило.
Обедать мы направились не куда-нибудь, а в один из популярных ресторанов Бьорна. Разительно отличаясь от скромной лавки пекаря, здесь помещение было в разы шире и светлее.
Вместо живых официантов – железки на колесиках. Вместо укромных посадочных мест – большой зал с одинаково украшенными деревянными столиками. На каждом – букеты из вереска в прозрачных склянках. Провинциальный, тем не менее – ресторан, не забегаловка. Я бывала с матерью в подобных местах, и поведение в них было знакомо.
– Позвольте ваш шарф, – скромно раздалось сзади. За отсутствием на мне верхней одежды, лакей посчитал таковой шарф.
Размотав комок на голове, я позволила лакею выполнить работу. Рик недовольно проследил за его перемещениями, но вслух ничего не сказал.
– Он дорог тебе? – поняла я.
Когда мы сели за столик в центре зала, Рик проговорил:
– Этот шарф спас мне жизнь.
Мои глаза округлились.
– В это сложно поверить, но однажды, еще зеленым юнцом, я повстречал бера. Настоящего, громадного, грязного от лап до ушей. Он был лохматым и вонючим, а рык напоминал раскат грома – честно, вспоминается именно так. В столичном заповеднике беров никогда не водилось. Наверное, он забрел туда по ошибке.
Дыхание перехватило. В памяти всплыли картинки из детства.
– Я читала об этом в газете много лет назад. Или читали мне, не помню. Выходит, несчастным охотником был ты?
– Меня называли охотником? Интересно. Нас с напарником отправили в заповедник, чтобы разобраться с местной проблемой – порушенные деревья и разодранные тушки животных вдоль туристических троп. Кто-то грешил на волков, кто-то на бродячих собак. Никто не думал, что к ним забрел бер. Люди о таком не думают, пока не поставишь перед фактом. Полдня мы искали следы "большой проблемы", потом разделились. К несчастью, бер учуял меня раньше, чем я его.
Рик задумчиво откинулся на спинку стула, пропуская механизм.
Послышался лязгающий звук. К нашему столику подлетел поднос с пирожками и каким-то красным, резко пахнущим соусом. В центре пыхтел маленький чайник, в пустых кружках – по дольке лимона. Наш заказ не был похож на классическую ресторанную стряпню, и я так и не увидела никаких "посикунчиков".
Мужчина расставил тарелки, я разлила чай, внимательно следя, чтобы ненароком не коснуться механизма. Знаем, плавали. Объяснять внезапную поломку механического официанта в мои планы не входило.
Рик, напротив, обыденно коснулся камня на краю подноса, посылая импульс. Радостно лязгнув, поднос полетел обратно к стойке.
Механические официанты – изобретения общего пользования, коих было не так много на самом деле. Любой работник ресторана мог дать команду механизму, точно так же, как и любой гость. Мало где подобные изобретения могли пригодиться еще.
Большинство людей предпочитало механизмы "персональные". Когда дать команду может только один человек. С распознаванием по отпечатку пальца.
Механические псы, преданные только тебе – предел мечтаний любого мужчины. Кухонные комбайны с множеством доступных только тебе функций – в подарок женщине. Персональные механизмы заполонили рынок. Потому на старенького робота-официанта я смотрела больше с жалостью. Таких, как он, остались единицы.
Повеяло ароматом горячего лимона.
– Меня привлек куст, – продолжал Рик, принимаясь за обед. – Он шевелился и дурно пахнул. Я уже говорил про запах? Беры пахнут отвратно, ни с чем не перепутаешь. Сначала из куста показалась лапа, потом он выпрыгнул весь. Да-а-а… Мне здорово досталось. В порыве схватки я воткнул нож ему в горло и повернул. Удивился, что получилось. Одного удара хватило, хотя бер умер не сразу. Рычал, что-то булькал… Меня нашел напарник, привел группу спасения. Переломанных костей было не сосчитать, с тех пор всегда ношу с собой оружие… Как и ты.
Рик протянул маленький треугольный нож рукояткой в мою сторону, лезвием к нему. На самом деле это выглядело как вызов. Он проверял меня, а я изучала его. Да уж, кое-кто тоже не умеет доверять людям.
Глянула на лезвие и задумалась, а могла бы я убить человека? Еще пару часов назад, в самом деле, грозилась убить лорда Элварса. Руки предательски задрожали.
– Больше не направляй на меня оружие. – Вывел из размышлений Рик. – Договорились?
– Хорошо… – быстро забрала нож. – Я не знала, что в шкафу был ты.
– А кто? – нахмурился. – Ты ждала увидеть там другого? Кого-то, представляющего угрозу? Для этого оружие?
Рукой остановила поток вопросов.
– У меня есть тайна, Рик.
– Да у тебя этих тайн целая библиотека! Старая, захламленная, в которой давно пора навести порядок.
Подивилась сравнению. Библиотека тайн, что ж, пожалуй это сравнение подходит.
– Я не лезу в твои дела, – серьезно заявил он, и своим тоном напомнил мне брата. Точно с такой же интонацией он просил держаться подальше от Даниэля Элварса. – Но меня напрягает твое появление в тех же местах, где веду свои дела я.
– То есть в нише кабинета лорда Элварса, потом в его шкафу… Думаю, напрягать наше появление должно только самого лорда.
Наши взгляды встретились. Смешинки заплясали в глазах двух нарушителей. Впервые разглядела на бледном лице Рика легкий румянец. Зеленые глаза в тон его шарфу завораживали. Ой, шарф!
– Я не поняла, – тряхнула головой. – А как же шарф? Рассказ изначально был про него.
– А, точно, – вспомнил Рик. – Когда лежал в лазарете с переломанными ребрами, с гипсом на всех конечностях, трубкой во рту, сама понимаешь, жить не хотелось. Смысл? У меня тогда не было ничего, кроме работы. Никто не пришел меня проведать, узнать, жив ли. Я хотел умереть, пока в комнату не зашла какая-то девочка, наверное, дочь медсестры. Я только слышал мелкие шаги и шорох у прикроватной тумбы. Самое смешное, что я не мог повернуть голову, чтобы посмотреть, что она принесла! Единственный человек пришел ко мне, принес подарок, а я не мог посмотреть, что там! Первое, что я спросил у медсестры, когда из горла вытащили трубку: "Что мне принесли?" А она промолчала, нарочно или по дурости, но тогда я понял, чтобы утолить любопытство, надо поправиться. Пришлось.
– Там был шарф? – ритм сердца участился, потому что я начала вспоминать.
Мне десять. Нападение бера в центре столицы обсуждали все. Мама на иностранный манер читает газету, отец кричит что-то про охрану и безопасность, а мне интересно, выжил ли мальчик-охотник. Выжил, в лазарете. Маленькое сердечко стучит чаще, когда в голове возникает вымышленное сражение человека и бера. Без магии, без механизмов, одним ножом этот мальчик победил огромного бера. Он герой! Смог сам, без помощи, без магии. И я тоже смогу!
Может ли быть, что мы встретились задолго до переезда в Бьорн? Нет, просто совпадение.
– Там кармашек с секретом. Видел?
Я не поднимала глаз от чашки. Если знает про кармашек, значит он. Сердце замерло, ожидая ответа.
– К-какой кармашек? – не понял Рик и подозвал лакея, чтобы тот принес шарф.
Развернув его по всей ширине, мужчина принялся ощупывать края изделия. Рука замерла на мгновение. Взяв со стола нож, он распорол ручной шов. На свет показалась мятая бумага, сложенная в четыре раза и завернутая в прозрачный мешочек.
"Пожалуйста, поправляйтесь! Вы мне очень нужны!"
– Как интересно… – он поднял глаза на меня. – Той девочкой была ты?
Рик совсем по-другому посмотрел на меня. Не сверху вниз, как обычно смотрят на собеседника младшего возраста, а как на равную.
Я смутилась.
– А зачем я был нужен?
Мужчина вертел бумагу так и сяк, в надежде найти продолжение, но больше там записей не было.
– Неважно, забудь, – отмахнулась и принялась за пирожок.
Едва надкусила, как предатель брызнул горячим мясным соком. Так вот почему "посикунчики"! Недовольно обтерла губы салфеткой и покосилась на пирожки-бомбочки.
– Нет, мне интересно, что было в голове у той маленькой девочки. Для чего я был нужен?
Подумала и схватила еще один пирожок. Сейчас-то я готова к подставе.
– Ишменишь мир, – ответила с набитым ртом.
– Что-что? Не понял.
Прожевала и гневно посмотрела на Рика. Я тут с ним заветными детскими мечтами делюсь, а он не понял.
– Ты был нужен, чтобы помочь мне изменить мир! – сказала громче, чем нужно. Гости с соседних столиков зашикали на нас.
– Изменить целый мир? А что тебя не устраивает? – Рик нагнулся ко мне и посмотрел как-то недобро. – Хочешь денег? Власти? На самом деле всего можно добиться, если работать без отдыха. Каждый это может.
"Кроме тех, у кого дефект", – подумала я про себя, а вслух ответила по-другому.
– Много чего не устраивает. Только я не из тех отшибленных повстанцев, кто бьет стекла и разрисовывает здания. Я других изменений хочу, м-м-м, хороших.
Наверное, Рик и так понял, не стоило объяснять.
– Хороших?
– Ну, – попыталась найти нейтральные слова, – чтобы дети не плакали, чтобы люди были равны, чтобы, например, дефектных приняли в общество.
"Чтобы магия исчезла", – пронеслось в голове. Это бы решило абсолютно все проблемы с неравенством.
Сказала и замолкла. Что-то меня понесло. Так и до признания недалеко. Рик смотрел так пристально, что я с трудом сдерживалась, чтобы не выложить свои тайны. Взгляд следователя, иначе не назовешь. Пока заканчивать наше свидание.
– Вкусные были пирожки, – начала собираться. Блюдо под разговор опустело. – Буду скучать по ним, когда вернусь в столицу.
– Возвращаешься?
– Скоро, да. Мое дело здесь почти закончилось. Расслабься, больше к тебе в шкаф не полезу.
Под хмурый взгляд оставшегося за столиком мужчины, я покинула ресторан и отправилась к шефу.
Глава 11. Это должна быть женщина
"Когда берешься за дело, надо понимать – кто-то всегда недоговаривает. Хуже, если это не преступник". Югр Ставский
Как ни оттягивай, а пора уже признаться. В первую очередь, себе, мысленно. А потом шефу документально.
Никакой угрозы для Даниэля нет. Он сам угроза! Но с этим пусть разбираются те, кто в силах пригвоздить убийцу к стенке. Я же сейчас могла только поделиться сведениями. Чем я и занялась с порога, только ступив в кабинет.
Шеф Виллинью выглядел угрюмым.
– Я понял твои опасения по поводу лорда. Этим делом уже занимаются. Твой брат владеет всей информацией, расскажу ему про тайный ход к тюрьме, хотя не уверен, что это поможет следствию.
– И про Маргарет расскажите!
– Как, еще раз? – взял бумагу шеф.
– Маргарет Делэйн. Месяц назад ее убил собственный муж под воздействием укола адреналина. Даниэль Элварс вколол адреналин, я слышала признание, но других доказательств нет. Пожалуйста! Вдруг они найдут улики.
– Хорошо, я передам твоему брату. Хотя это к делу о заключенных совсем никак не привяжешь. В следствии все должно быть логично, последовательно, а здесь совершенная неразбериха.
Отлично! С чувством выполненного долга я присела на стул для посетителей и довольно вжалась в спинку. Тепло-о-о.
– Что касается твоего задания, согласен закрыть дело. Не потому, что угрозы не обнаружено. А потому, что угрозу нашли. Очевидно, не ты.
Я распахнула глаза и непонимающе уставилась на шефа.
– Как нашли? Когда?
– Сегодня.
– Я отлучилась из колледжа на два часа! Когда успели?
Шеф пожал плечами.
– Прямо сейчас проходит арест. Подозреваемую взяли с поличным.
– Подозреваемую? Это женщина? Не может быть, в колледже все женщины боготворят Даниэля. Никто из них не сделал бы ничего дурного.
– Не совсем женщина, – поправился шеф. – Девочка, юная, ученица лорда. Несовершеннолетняя.
Шеф плеснул себе горячительного и залпом выпил.
Девочка? Розетта? Глупость несусветная!
Как бы я к ней не относилась, а представить, что Розетта хитро строит план, чтобы убить Даниэля… Нет, она, конечно, умна и сообразительна, но всё её коварство ограничивается лишь словами. Розетта угрожала Даниэлю? Очень мала такая вероятность, если ни сказать ничтожна.
Розетта и Кузя, в последнее время они воспринимались только вместе, – просто подростки. Любящие шалости, немного эгоистичные, не думающие о будущем, но хорошие в глубине души. Хочется верить, что хорошие!
У меня не было разумного оправдания для желания помочь Розетте. Девчонке, что еще пару месяцев назад бесила меня до белого каления. Другая бы на моем месте позлорадствовала, что так сложились обстоятельства, а я не могла.
Это же несправедливое обвинение! Кто-то ее подставил. Всем нутром чувствовала, что подставил.
– Шеф, последняя просьба перед моим отъездом. Найдите общеизвестные сведения на Розетту Баллеэстро. Срочно!
Посмотрела на шефа, и он молча кивнул.
До колледжа домчалась мгновенно. Как раз к моменту, когда вырывающуюся Розетту выводили из здания.
– Я ничего не сделала! – кричала она.
Никто ей не верил.
Публика у ворот собралась разношёрстная. Среди них были и работники колледжа, и прохожие, и соседи. Сейчас они были едины в одном и не скрывали своего отношения. Перешептываясь, они тыкали пальцем в маленькую леди и зло ухмылялись.
Розетта отвернулась от них, и наши глаза встретились. Как мне знакомо это чувство, когда весь мир против! Когда никто не понимает, никто не верит! Как зверушка на трибуне цирка Розетта пятилась от толпы.
Обиды разрушились, как снежный ком, врезавшийся в стену людской жестокости. Ведомая чувством, я прорвалась сквозь ограждение и ринулась к бесколеснику стражей.
– Девушка, вам сюда нельзя, – попытался остановить меня страж-водитель.
– Ой, а что случилось? – засуетилась я, бегая туда-сюда от стража и приближаясь к Розетте. – Я работаю здесь, пустите.
Страж неловко похлопал меня по плечу в просьбе уйти. Я проигнорировала. До Розетты оставалось чуть-чуть. Когда я была почти у цели, страж меня всё-таки поймал и потянул за ограждение.
– Книга, – прошептала Розетта мне в затылок в надежде, что я услышу.
Раздался скрип дверцы бесколесника, но видеть это мне не требовалось. Я услышала.
О какой книге речь, поняла сразу. Тут и гадать не надо. Книга со знаком змеи, где собраны рецепты самых страшных ядов и опыт их использования на людях. Стала ли эта книга причиной задержания Розетты или наоборот, сведения в ней могут ее спасти? А может Розетта просто не хочет, чтобы эту книгу нашли? Ответы находятся в колледже.
– Что же вы, девушка, правил не знаете? – причитал страж, уводя меня в сторону.
От толпы отделилась макушка секретаря Тины. Перехватив меня у стража, она сунула нас в самое пекло. По крайней мере в данный момент вся желчь мира была сосредоточена в этом кружке злых языков и сплетен.
– Знаете, что она мне вчера сказала? – охотливо рассказывала служка. – Что я плохо убралась в ее библиотеке! Да она даже книг не читает!
– Не чита-а-ает! – поддакнули другие служки.
– Гадина!
– Так ей и надо! Хотела отравить нашего господина! Это я нашла яд в ее комнате, в духах спрятала. Думала, мы не увидим. А там прямо написано: "Подлить лорду Элварсу"! Представляете? Прямым текстом!
– Да как она посмела травить нашего лорда!
Тина сочувствующе похлопала меня по руке.
– Тяжело было с ней? Быть секретарем Розетты – худшее унижение, которое может быть. Мы все тебя жалели.
– Жале-е-ели! – поддакнули служки.
Я заторможенно кивнула, оправдав ожидания служек. С большим рвением они принялись перемывать кости Розетте.
Незаметно выскользнув из этого кружка, я поспешила в дом.
– О, секретарь Ника, – хлест механической указки просвистел в метре от меня. От резкого звука сердце подпрыгнуло.
– Вы меня напугали!
Экономка даже бровью не повела.
– Через полчаса жду вас с вещами. В своем кабинете.
– С вещами? Увольняете?
– Розетта арестована, – экономка выдавила улыбку, – секретарь ей больше не требуется.
– Она только подозреваемая, а не…
– Ну, это не вам решать.
– А кому? Вам?
В глазах экономки промелькнул страх.
– Через полчаса, – отвернувшись, бросила она и вместе с указкой уплыла в тьму коридора.
Что-то эта женщина недоговаривала, и я, кажется, знала, что.
Увольнение, значит. Собрать вещи, действительно, было необходимо. При чем не только мои.
По обыкновению распахнула двери спальни Розетты. В нос привычно ударил запах трав и духов. Комок из одеял на кровати напомнил первый рабочий день в этом колледже.
Отчего-то я знала, где искать. Даже сомнений не было. Откинув покрывало, плед, треть одеял, плотную простынь, я обнаружила искомое. Розетта будто прятала специально для меня.
Завернув опасную книгу в ту же простынь, я огляделась. Взгляд упал на клетку с крыской. Свернувшись калачиком, она вжалась в прутья и нервно скребла подстилку.
Бывшее рабочее место покидала с клеткой в одной руке и книгой в другой. Интуиция подсказывала – больше я сюда не вернусь, как, впрочем, и Розетта.
Называть кабинетом хозяйственный чулан метр на метр я бы не стала. Помещение спасало только большое окно на половину стены. Цветы в горшках – крошки уюта в этом отнюдь не пыльном чулане. Рабочий стол с кучей бумаг блестел чистотой.
Из сидячих мест только крохотный стул и низкий подоконник. Там я и разместилась в ожидании начальницы и планируя разговор.
– Розетта невиновна, – заявила я, едва экономка вошла в дверь, – но вы это знали и так.
На самом деле я блефовала, но, как оказалось, не зря.
– Виновна! – подскочила экономка и воинственно уставилась на меня сверху вниз. Ее уверенность меня покорежила.
– Почему вы так уверены?
– Больше некому! Секретарь Ника, давайте будем честны, лорду Элварсу давно угрожает какая-то женщина. А из всех женщин колледжа только Розетта увлекается травами, ядами и имеет подходящий характер для убийства.
– Здесь я бы с вами поспорила…
Экономка молчала. Зато я поняла важное – заказчицей услуги была она!
Более того, она действительно рассказала не всё. Как и говорил шеф Виллинью. Заказчик знает больше, чем говорит! Даниэлю угрожает женщина? Почему именно женщина? Откуда такая информация?
Последний вопрос задала вслух.
– Знаю, и всё. За что вам только деньги платят! Вы столько месяцев не могли найти угрозу. Подозревали каких-то мужчин. "Агрессивных, склонных к насилию", – процитировала она мое потерянное письмо, предназначенное шефу.
Такая строгая, правильная, а читает чужие письма. Это меня не на шутку рассердило.
– В письме, что вы прочитали, были обоснованные выводы насчет угрозы для лорда Элварса. А обвинения в адрес Розетты не обоснованы ничем! Вы подставили невинного человека, – выпалила на одном дыхании.
Экономка снова замолчала. Как это понимать?
– Расскажите мне про женщину, – смягчила я тон. Спокойнее, криком правды не добьешься. – Вы уверены в причастности какой-то конкретной женщины? Почему не сказали раньше, при заказе услуги?
– Вот поэтому и не сказала. Вы в своем отделе от всего требуете объяснений, фактов, причин. Вопросами засыпаете. А у меня нет ответа! Просто знаю, что угрожает женщина. Не конкретная. Просто женщина, и всё. Я уверена в том, что говорю.
– Мне кажется, у вас нет аргументов, – и тут меня осенило: – потому что уверены не вы!
Экономка недовольно воззрилась на меня. Просверлив взглядом мой лоб полминуты, она сдалась. В гляделки я играла лучше.
– Есть кое-кто, кому я доверяю, – поведала экономка. – Она всё знает. Именно она рассказала мне, что лорду угрожают.
– Эм-м… Какая-то гадалка?
Других мыслей не было. Кому ещё можно безоговорочно верить без доказательств.
– За кого вы меня принимаете? – ощетинилась экономка. – Моя племянница не гадалка!
– Значит, ваша племянница сказала, что Даниэлю угрожает женщина?
Кое-что встает на свои места.
– Могу я с ней поговорить? Возможно, она знает что-то важное. Собственно, как знали вы. Знали, но не сказали.
Экономка замялась.
– Это ради лорда Элварса, – пообещала я, скрестив пальцы. – Если ему все ещё угрожают, мы должны найти злодея. Или злодейку. Вместе, понимаете?
– Луиза ещё молода, – начала оправдываться экономка, – мало кто верит ее словам, и зря. По моему опыту, она никогда не ошибалась в своих предсказаниях.
Ах, предсказаниях!
Сияющий, на какую глупость могут пойти суеверные люди.
– Хочу встретиться с ней, – сделав серьезное лицо, я спрыгнула с подоконника.
– Мой рабочий день заканчивается в девять.
В глубине души экономка всё ещё считала Розетту виновной.
– Значит, до девяти.
– Адрес, – экономка черкнула на листе и протянула его мне вместе с другим конвертом. – А это увольнительная.
Экономка чинно встала, повернулась к выходу, и только потом сообразила, что кабинет вообще-то её. Взглядом, полным непризнанного конфуза, меня выпроводили из комнаты.
К удивлению, на душе разлилось облегчение.
Подхватив самое нужное и даже больше, я распрощалась со временным домом, в котором провела целую зиму. Пора двигаться дальше.
Ворота хлопнули за спиной, придав ускорения только что уволенной служке.
Последний раз оглянулась в сторону неуютного колледжа и потопала к остановке общественных бесколесников. Странное дело – на грязной, сырой, холодной улице дышалось легче, чем в колледже Элварса. Вдохнув свежести, я направилась в центр Бьорна.
