Регина Андреева
Леди с дефектом
Пролог
Порыв ветра бесцеремонно вторгся в окно детской, заставляя половинки розовых штор танцевать. Ночной воздух пропитался сыростью, напрочь вытеснив запах жженых свечей и клюквенного морса. Аромат торжества исчез без следа, оставив за собой только горсти разноцветного мусора.
Покружив над полом, ветер достиг цели. Механический щенок в красной подарочной ленте зашевелился, перекатился на живот и шумно чихнул. Глаза-объективы сфокусировались на фигуре, заслонившей свет.
– Топа! – воскликнула фигура. С кровати выглянула черноволосая девочка с круглыми синими глазами. Улыбнулась и шустро затянула щенка в постель.
С визгом он принялся исследовать ранее недосягаемую территорию. Каждый шаг давался с трудом, лапы впивались в одеяло, но Топа упорно шел к своей цели – толстой книжке с картинками. "С первых поколений", – блеснуло название тома.
Девочка переворачивала страницы и с энтузиазмом вглядывалась в немые лица родственников. Властные и жесткие взгляды пугали, в такие моменты она задерживала дыхание и начинала играть в гляделки с портретами. Страх уходил к тому времени, как заканчивался воздух.
– Ни-ко-летта, – медленно прочитала она вслух золотую надпись на последней странице. – Смотри, Топа, здесь буду я.
Локаторы щенка уловили голос хозяйки.
– Когда я вырасту, здесь появится мой портрет и все-все будут знать меня.
Рука наткнулась на что-то маленькое и острое. Камень силы! Сегодня Николетте исполнилось шесть лет, в этот день все дети получают от родителей первый камень силы – символ будущих свершений.
Дарение камня стало традицией, ритуалом, после которого ребенок получал возможность учиться изобретательству, мастерству создания механизмов и всему тому, чему обучают в современных школах. Родители гордились, а дети с упоением ждали шестого дня рождения. Люди почти забыли, что еще триста лет назад дарение камня было практически значимым событием. Когда ребенка или принимали в общество, или отбраковывали.
– Топа! Не брыкайся!
Николетте стоило больших сил перевернуть механическое создание, чтобы получить доступ к его животу. Как настоящий изобретатель, девочка поправила воображаемые очки и уткнулась в искрящийся камень силы на месте сердца щенка. Стоило ей коснуться поверхности, как щенок взвизгнул. Уши-локаторы завращались, как два бешеных маяка. Красный сигнал на кончике носа потух, и железная конструкция повалилась на бок.
– Уснул, – надула щеки маленькая Ника, – я же просила прыгать.
Сломался?
Порывшись в горе подарков, Николетта нашла другой камень подходящего размера.
– Только попробуй не заработать! – наказала она, намереваясь заменить сердце механического щенка.
К удивлению, стоило ей коснуться камня, ладонь обдало жаром.
– Жжется! – радостно взвыла Ника. Быстро завернула горячий камень в платок и помчалась к родителям.
Малая гостиная семьи Феррано отличалась нескромным великолепием. Высокие потолки, тяжелые шторы, волнами спадающие вниз, резная мебель из бурого дерева – всё создавало впечатление величия, превосходства и пещерной мрачности. Источником света служил камин, пожирающий пламенем очередную порцию дров.
Глава семейства важно расхаживал по комнате в парадном костюме из черного бархата. Толстые усы внушали авторитет. В столице каждый уважающий себя гражданин знал министра по военной политике Карла Феррано и его жену, черноволосую красавицу Жозефину. Последняя страсти к политике не разделяла, большую часть времени она проводила за чтением исторических романов и детективов. Так и сейчас ее мысли были поглощены новой детективной историей набирающего популярность Югра Ставского. Супруги думали каждый о своем, когда в гостиную, радостно повизгивая, вбежала их младшая дочь.
– Никол'этта, – на иностранный манер произнесла мать и отложила книгу. – Благородные л'эди не бегают по дому.
– Та-дам! – наперекор матери пропела Ника и грациозно протянула завернутый в платок камень силы. Изобразив движение фокусника, она смахнула платок, и камень оказался зажат в ладошке. На его алой поверхности заплясали блики огня, предвещая зрелище.
– Смотрите! Когда я беру камешек в руку, он начинает греться, – тараторила Ника, – так, что я даже… Ай!
Обожженная рука дернулась, и девочка непроизвольно отбросила раскаленный предмет в камин. Огонь вспыхнул с новой силой, отнимая шанс вытащить из пламени дорогой подарок.
– Я случайно, – пискнула она, когда поверхность камня силы потрескалась и из него начала вытекать густая черная жидкость. Плотный дым покрывалом окутал и без того мрачную комнату, но Николетта уже забыла о своей оплошности. С торжествующим взглядом она повернулась к родным и тут же почувствовала волну страха, исходящую от них.
– Так… – нарушил молчание глава семейства и небрежно провел рукой по усам. – Это шутка? Жозефина, я не ошибся?
– Карл… Не говори соседям. Никому! Мы просто не скажем.
– О, конечно. Ты считаешь, никто не заметит, что младшая дочь семьи Феррано бесполезная дрянь?
Родительский страх сменился яростью. В горле застыл ком. По щекам Николетты покатились слезы. Что она сделала неправильно?
– Мама…
– Иди к себе.
– Что я сделала? – синие глаза блеснули от слез.
Ответом послужила громкая пощечина. До этого сдерживаемые слезы градом покатились по лицу, намочив ворот праздничного платья.
– У тебя дефект, Ника, – сжалившись на секунду, прошептала мать и отвернулась, прижимая к груди трясущиеся руки. Она сама не могла поверить, что древняя болезнь коснулась их семьи.
Покачнувшись, Ника прислонилась к ближайшей стене. Родители злятся, потому что у нее дефект. Что это? Одна догадка была страшнее другой. Николетта цокнула языком, пробуя на вкус странное слово. Дефект. Она определенно уже слышала его. Неужели это.. Нет, не может быть!
Глава 1. Фиолетовое дело и серый Бьорн
"Сыщик не ищет преступлений. Сбежишь от них в горы Саламандровы – к твоему приезду единственного в этих краях туриста найдут мертвым, с загадочным пером в сердце". Югр Ставский
По обыкновению, я скрутила записку для шефа, для уверенности намотав резиновую нить. Не хватало еще, чтобы сообщение развернулось и застряло где-нибудь на полпути. Конечно, за столько лет вакуумный курьер смог внушить доверие работникам отдела, но предосторожность никто не отменял. Железная створка открылась, и записка, постукивая изнутри стеклянной трубки, отправилась в недолгий путь – в кабинет шефа.
Из-за сидячей работы короткие черные пряди снова вылезли вперед, игнорируя ободок, который предназначался для их укрощения. Убрав обратно все, что болталось не на месте, я опустила створку курьера. Пора возвращаться к работе, ведь клиенты, особенно такие, как госпожа Берштейн, не любят ждать.
– Эй! Вы вообще слышите меня? – зверский голос леди Берштейн пронзил маленькую приемную.
Обреченно вздохнув, я опустилась на стул и приготовилась в очередной раз выслушивать жалобы постоянной клиентки на своего мужа.
– Из-за таких пустоголовых, как вы, – продолжила она, широко жестикулируя, – мужья уходят к… Нет, вы только подумайте, я снова нашла на его воротнике каштановый волос! А у меня, между прочим, темно-рыжие!
Я невзначай осмотрела растительность на голове клиентки.
– Послушайте, – осторожно начала я, – вы уже трижды заказывали нам это дело. В связях с другими женщинами ваш муж замечен не был. Уверяю, наши специалисты работают качественно.
– Качественно, – фыркнула клиентка. – О каком качестве речь? Вы так и не нашли подстилку моего вертлявого мужа! А ещё называют себя слугами!
– Специалистами по оказанию услуг, госпожа.
От натянутой улыбки свело зубы.
– Вот моё заявление и оплата, – два мутных камня силы, до краев наполненные энергией, переместились в чашу расчета. Стрелка предательски поползла к середине. Что сказать, достойная плата. А главное, даже при неудачном исходе средства мы не возвращаем.
– Вы как всегда щедры, госпожа Берштейн, – сдалась я. – Мы согласны оказать вам эту услугу.
Леди откровенно зарделась, принимая комплимент. Послышался отчетливый скрежет ногтей по столу. Бегло проверив договор, я назначила повторный прием и, наконец, обрела законное право выпроводить ее из кабинета.
– Эй! – послышался голос Бэда из коридора. Вместе со своим напарником он возвращался в агентство после очередного задания. Настоящего, рискованного, местами опасного, специального задания.
Бэд успел освежиться, с подбородка стекала влага. Заметив меня, хищник ускорился. Не к добру.
– Доброе утро, Бэд, – я поспешила закрыть дверь своего убежища.
Маневр не прошел. Коллега в два шага достиг двери и приложил руку к замку, блеснув новеньким браслетом с камнем по центру. Магия заструилась в его руках, с этим обстоятельством я не могла бороться. Механизм поддался, металлический паук расправил лапы и мертвой хваткой вцепился в пазы двери. Щелчок замка обнадежил, бежать некуда.
– Куда-то собралась? – глаза в тон желтому камню опасно сверкнули.
Медленно и уверенно его язык приблизился к моей шее. Прочь! Руки сжались в кулаки, но Бэд был слишком силен. Не отстраняясь, он замахнулся и впечатал кулак в мой живот. Выдох, колени задрожали, и я повалилась на его плечо.
– Умница, – по-своему интерпретировал он мой жест, облизывая мне шею.
Двое коллег прошли в двух шагах от нас, не поворачивая головы. Связываться с Бэдом никто не хотел. Толстошкурой змеей он с первой встречи обвился вокруг меня и не упускал возможности доказать свое превосходство.
– Прекрати.
Отдышавшись, я приготовилась дать отпор.
– Серьезность тебе не к лицу, малышка, – отступил Бэд, – отчет мне напишешь, как обычно. Кстати, отличная была идея с мечеными деньгами. Поймали всю шайку сразу, и деньги нашлись. Клиенты в восторге.
Я была уже на своей территории, когда в руки прилетела тонкая папка.
Коллега изобразил воздушный поцелуй и не упустил шанса подгадить напоследок. Деревянная дверь захлопнулась, ударив костяшки пальцев.
Эффектно, Бэд. Какой молодец. Еще раз напомнил, что запираться на ключ бесполезно, когда с тобой работает с десяток "магов". То есть людей, обычных людей. Особенного названия не существовало. Управлять механизмами мог каждый, за крохотным исключением. Этим исключением была я.
Протерла шею рукавом и поплелась на рабочее место, наглухо заваленное прочими документами. Блеснула круглая рамка с семейным изображением детей Феррано. Старший брат Ромул, копия отца, одной рукой придерживает меня за плечи, а другую протягивает нашему младшему, пятилетнему Микаэлю. Улыбка Мики в самые плохие времена заряжала настроением, но сейчас уголки губ не поддались.
"Выше нос! Ты не хуже других!" – эхом прозвучало в голове наставление старшего брата перед его отъездом. Ромул часто уезжал. У главного столичного судьи работы хватало. Сколько историй он рассказывал вечерами! А когда брата не было, истории мне рассказывали книги. Ничего интереснее детективов Югра Ставского не читала. Хотя что может сравниться с настоящими расследованиями?
Дело Бэда было довольно любопытным. А меченые монеты – моя идея, поэтому писать отчет было даже приятно.
Банда малолетних карманников три месяца грабила улицы столицы. Кто обратит внимание на ребятишек в толпе? Руководила бандой шестнадцатилетняя девчонка по кличке Рыжая Вэнди. Она с умом организовывала дворовых ребят и никогда не попадалась. Вряд ли она ожидала, что за дело возьмется отдел по оказанию услуг. Наш подход вряд ли можно назвать стандартным.
Наши спецы выбрали самый посещаемый магазин на площади, где отоваривались жертвы карманников. Все крупные монеты в кассе в один день оказались помечены жучками, которые должны были активироваться одновременно через три дня и засветить свое местоположение. Новая институтская разработка, проходящая тестирование в нашем агентстве. Жучки активируются только раз и всего на несколько секунд, но этого хватило, чтобы вычислить место, где банда хранила награбленное. В назначенное время Бэд активировал жучки. Больше всего монет было в двух точках, и одна из них как раз оказалась логовом Рыжей Вэнди. Банду взяли, деньги вернули, а вся слава досталась, конечно, Бэду. Отличное было дело. Жаль, не удалось поучаствовать лично. Впрочем, как всегда.
Размышления прервал характерный постукивающий звук пребывающего письма. За железной створкой обнаружился свернутый клочок бумаги, в котором шеф недобрым словом взывал к себе в кабинет. Заниматься самобичеванием времени не было, и я поспешила навстречу с грозой отдела. Маленькой такой грозой, в метр ростом, но от этого еще более свирепой.
– Что, черт возьми, ты сделала, чтобы получить это дело?! – без приветствий начал шеф, волком взирая на только что вошедшую меня.
Каждый раз, как при параде: блестит паркет, сверкают книжные полки, а в углу противно фонит канарейка. Наглая неблагодарная птица успела стать нелюбимицей отдела.
– Снова хотите меня уволить, шеф? – с трудом перебила я канарейку.
– Не скреби по больному, Феррано. Уважаемый министр не хотел бы этого.
Не увольнение! Жизнь снова окрасилась в яркие краски. Значит, ещё поборемся!
– Отвечай честно, как ты это сделала? – гаркнул шеф со своего исключительно высокого стула.
– Что сделала? То-о-о есть, что бы я ни сделала, все исправлю!
– Исправит она, – зло цыкнул шеф. – Поздно исправлять. Вчера я получил указ верхов. Наши коллеги из провинции просят выделить им девушку на задание: не старше двадцати пяти, неприметной внешности, ничем не примечательную и всё в этом духе. Ты понимаешь, к чему я клоню, Феррано?
Слова начальника отбивали ритм в голове. Верхи меня заметили? Невероятно!
– Я-то нашел, кого отправить, – непринужденно продолжил шеф. – Очаровательная леди Рита из соседнего отдела уже согласилась, но… Сияющий! Верхам не понравилась ее кандидатура. Пришло уточнение. Им нужен ни кто иной, как Николетта Феррано! А теперь вопрос: как они узнали о бесполезной, дефектной, никому не нужной с-сотруднице нашего агентства?
Лицо шефа покраснело от злости, создавая контраст с моим природно бледным. Подняв голову, я уставилась на белый, местами помятый лист в руке начальника. Настоящее дело средней сложности. Белый лист и фиолетовые чернила!
– Убирайся, Феррано, – махнул шеф в сторону двери. – Не знаю, что ты им пообещала, но не сметь портить репутацию агентства.
– Работа под прикрытием? Вы не шутите? – в мою ладонь перекочевал договор, точно такой же, как час назад заполняла леди Берштейн, только тот был написан черными чернилами, а этот отливал фиолетовым.
– Подробные документы о деле получишь по прибытии, – проинструктировал он деловым тоном. – А теперь вон!
Повторять не пришлось. Заплетаясь о собственные, отчего-то ватные конечности, я поспешила выйти.
– Знаю, как она получила это задание, – послышалось тихое бормотание шефа за дверью. – Иначе быть не может. Верхи! Надо же. В мать пошла дочка.
Я отвернулась. Столько раз мне приходилось слышать нечто подобное. Абсолютная копия матери, темноволосая, с ярко-синими глазами, мне не удалось унаследовать ни одной черты внешности отца. Вместе с дефектом это явление создавало в обществе множество слухов. Некоторые мягко намекали, что ребенок с дефектом не мог родиться в благородном роду министра. Другие – напрямую высказывались, что моя мать изменила отцу с прислугой. Третьи уверяли, что настоящего ребенка Феррано подменили в младенчестве.
Слухи опасны, но чем приятен высший круг – слухи здесь никогда не покидают границ. Никто не выступит против отца в открытую. Он это знал и от дефектной дочери не отказался. Да, лишил многих привилегий, но это сущая ерунда, ведь есть то главное, что я не утратила.
То, что никто не посмел забрать.
Имя.
Жизнь в Толенто, столице самой развитой империи на континенте, меняет людей, превращает их в тепличные растения. Больше это касалось жителей центрального района, где посчастливилось родиться и мне. Слепящее солнце, теплый климат, даже воздух был пропитан чем-то особенно вкусным.
Я ностальгически глянула в круглое окно бесколёсника, открывающее совсем не теплый вид на бессовестно голые деревья и камни, покрытые инеем. От вида скудных пейзажей хотелось скулить.
Серый, мрачный и холодный камень – только так можно было охарактеризовать город Бьорн, куда вез меня междугородний бесколесник. А точнее его водитель, сонный, раздраженный и явно недовольный тем, что ему приходится совершать рейс из-за единственного пассажира.
Увы, без водителя бесколесник не поедет. Для совершения магии нужны три элемента: механизм, камень силы и человек. Только контакт всех трех элементов обеспечивал успешный и бесперебойный результат.
Взгляд упал на маленький столик в центре, заваленный грудой газет. Транспорт в очередной раз содрогнулся, накренился, и одна из них свалилась на колени. "Бьорнские хроники", – гласила надпись на полстраницы. – "Презентация нового изобретения нашего земляка Д. Элварса потрясла общественность!"
Любопытно. Даниэль Элварс – самый знаменитый изобретатель нашего века. Он вершил историю, создавал простые, но гениальные механизмы. Среди них энерго-говорители (из-за трудной произносимости люди нарекли их "го-го"), бытовые приборы, транспорт.
Стыдно признаться, в моей комнате долго висел его портрет. Маленькой я представляла, что лорд Элварс станет первым, кто откроет лекарство от дефекта. Даже удивительно, что изобретатель мировой величины предпочитал жить в провинции.
Под большой новостью находились незначительные. Одна затесалась сюда явно по ошибке: "Небезопасный Бьорн, или как власти скрывают от нас серию убийств". Вот это да! Автор статьи – Мэй Френси – не из робкого десятка.
"Маньяк-тюремщик вернулся! – убеждала Мэй Френси. – Восьмого числа из Бьорнской тюрьмы вновь сбежал заключенный. К сожалению, его ждала судьба предшественников. Тело со следами удушения было найдено на берегу реки. Очередная трагическая история или умышленное убийство? Мы пообщались с очевидцем…"
Дочитать не успела, бесколесник издал гортанный свист и резко затормозил.
– Бьорн, леди. Прибыли! – крикнул водитель.
На станции меня ждали. В проем двери просунулась мужская ладонь. За ней – недружелюбный ветер, ловко распахнувший короткий плащ, единственную теплую вещь, которую я нашла в гардеробе. Книги Югра Ставского в чемодане громыхнули, и хрупкие колесики взвалили на себя все тяготы моей командировки. Резко выдохнув, я позволила мощной руке помочь выбраться.
Рука принадлежала взрослому мужчине в толстом коричневом плаще с меховой подкладкой. Жители Бьорна знали, как одеваться по погоде. Длинные волосы с проседью выглядывали из капюшона, смешиваясь с таким же седым мехом на внутренней стороне. Мужчина держался уверенно и не имел на себе никаких опознавательных знаков – мастер своего дела.
– В небе ворон бесстрашный, – тихо шепнула я.
– Он в глазах наших, – подтвердил коллега свою личность.
– Николетта Феррано из столичного отдела, – я протянула папку, согретую нутром плаща.
Глаза собеседника сощурились на обложке документа, что было вполне ожидаемо. Только слепой не заметит красного штампа с кричащей надписью "Дефект".
За секунду он осмотрел меня с ног до головы, заострив внимание на браслете с встроенным камнем силы. Такие были почти у всех, но, в моем случае, браслет был обманкой. Надевала его для прикрытия и во избежание презрительных взглядов.
Красный штамп отпугивал всех бывших и несостоявшихся работодателей, а их на моей памяти побывало достаточно. Никто еще не отважился открыть папку и прочитать об ее обладательнице. Взглянуть на дипломы, на справки о прохождении курсов. Никого это не интересовало.
– В голове не укладывается, должно быть, меня неправильно проинформировали, – тихо пробормотал мужчина, бегло просматривая резюме. – Мое имя Теодор Виллинью, твой новый шеф. Как бы там ни было, последнее решение остается за мной. Ответь мне, что ты можешь нам предложить?
– Мои ограниченные возможности никогда не мешали работе, – как можно убедительнее соврала я.
– Я спрашивал не об этом, – новый шеф устремил взгляд за горизонт. – Скажи, что ты можешь предложить бьорнскому отделу? Что умеет специалист с дефектом?
Первый рассветный луч полоснул по щеке, как бы подбадривая.
– Это мое первое дело, – призналась я. – Нет, то есть, опыт у меня есть. Теоретический. Я читала все отчёты наших специалистов за последние четыре года. В делах участвовала как консультант.
– Что, ни одного своего дела? – не поверил новый шеф. – Даже слежки за мужами? Это поручают даже стажерам.
Я улыбнулась.
– Мне не поручали.
Спустя всего мгновение глаза защипало от разящего света. Прежде унылый пейзаж до неузнаваемости преобразился. Лучи прошлись по каменному полю, покрыв участки с инеем золотыми блестками. Всего на миг, пока глаза не привыкли, земля превратилась в огромный золотой слиток. Свет прошелся по голым деревьям, создавая вокруг них горящий ореол листвы. Рысью пробежал по красным крышам маленького городка и скрылся на горизонте.
– Добрый знак. Бьорн славится дикими рассветами, – произнес новый шеф с большой долей гордости. – Ты еще не раз увидишь их.
– Вы берете меня?
Мужчина не ответил, он принял решение. Последний раз мазнув взглядом по фиктивному браслету, он задал вопрос, заставивший удивиться настолько, что до самого места прибытия я внимала каждому слову нового работодателя.
