Ольга Сергеевна Филюшкина
Во имя любви
Обычный край: лесные боры,
Долины, реки, пашни, горы,
Но сколько эти земли слёз,
Обид, страданий и угроз
Перенесли и пережили —
О том сказание сложили.
Князь в тех местах жестоким был:
Простой народ от тягот выл.
С тех пор, как Изверган у власти,
На край тот сыпались напасти.
Ему поставил люд в вину,
Что он повсюду вёл войну.
Земля от этого скудела,
Люд изнемог от беспредела.
Он край за краем покорял
И то, что было, не терял.
Князь не желал ни с кем мириться.
Для общей пользы поступиться
Ничем буквально не хотел,
Лишь о себе всегда радел.
Совсем иной была княжна:
Добра, отзывчива, нежна.
Хлебнула вдоволь она горя.
Ей с юных лет досталась доля,
Которой хуже не сыскать,
И есть, кого в том упрекать.
Молвят люди, не закон
Князю сесть помог на трон:
Сила, магия, коварство
Покорили государство.
Пора уже взглянуть туда,
Где беззаботно шли года
У юной, ласковой княгини.
Совсем не то, что годы ныне.
Легко, по-детски мчались дни,
Светлане нравились они.
В семнадцать Света была кроткой,
Доброжелательной красоткой
С утончённою фигурой,
Кареглазой, белокурой.
В свете солнца взгляд янтарный,
Мягкий, нежный, лучезарный.
Волос вьётся, что волна:
Одарил Господь сполна
Это нежное созданье!
Тому вера в оправданье:
Закончив днём о всех молиться,
Она с братишкой веселится.
Он этим играм очень рад,
У них, как видно, полный лад.
«Ты убегаешь, я ловлю!
Когда тебя остановлю:
Защекочу в траве густой!»
«Затея кажется пустой!», —
Светлане выдал брат, смеясь,
Что ветер от неё несясь.
Мальчишка ловок был, что кошка:
Легко выпрыгивал в окошко,
Взбирался резво на балкон,
Катился с крыши под уклон,
Между балясин пробирался,
Быть первым он во всём старался.
Хотя сестра не поддаётся,
Победа Ване достаётся.
Ещё недавно Света брату
Легко бы создала преграду,
А нынче сорванец взрослеет,
Сестра с ним справиться не смеет.
Но коли всё же попадётся,
Тогда сестрица оторвётся:
Она его так защекочет —
Иван без устали хохочет.
Сегодня, правда, шанса нет.
Иван залез на парапет,
Вниз быстро спрыгнул, отряхнулся,
Вдоль тропинки кувыркнулся,
Без остановки в сад помчался:
Вновь план победой увенчался.
Вдруг обернулся и спросил:
«Ну что, ты выбилась из сил?»
Светлана шепчет: «Уточню:
Тебя уже не догоню!
Позволь, хоть дух переведу,
В себя немножечко приду».
Светлана села на скамью,
И брат обнял сестру свою.
Сестра души не чает в брате,
Он отвечает тем же, кстати.
Братишка мал, четыре года,
Но в нём уже видна порода:
Настойчив, целеустремлён,
На славу этих мест рождён.
Мать своим деткам умилялась,
Угодить во всём старалась.
Отец любил детей безумно:
Порой капризы их бездумно,
По первой просьбе милых чад
С усердьем он исполнить рад.
В остальном был справедлив,
Твёрд, радушен, не ленив,
Всеми в княжестве любим.
Процветали земли с ним.
И вот повадился к ним в гости
В камзоле ярком, да при трости
Сосед по западным уделам.
Лицом слащав и строен телом,
В боях отменно закалён,
Отважен, дерзок и силён.
Отметина на молодце:
Два шрама на его лице.
Впрочем, был он симпатичен,
Но надменен и циничен.
Душою тёмен, сердцем зол,
Дотошен, словно ревизор.
Давно он не был у соседа,
Вот и не клеилась беседа.
Нет общих взглядов, общих тем,
Отсюда множество проблем.
Натянут, скучен диалог,
Расписан в нём малейший слог.
Словцо-другое о погоде,
О псовой преданной породе,
О лошадях да об охоте,
И пару слов о здешней моде.
Привстал постылый визитёр,
Ладони нехотя потёр,
Желал уж, было, попрощаться:
«Ещё успеем пообщаться.
Надеюсь, не в последний раз
Я лицезрел сегодня Вас».
Князь дружелюбно шлёт ответ:
«Ну разумеется, сосед.
Вы посещаете нас редко».
«Нужды нет», – гость заметил едко.
Тут дочка князя появилась.
Сознанье гостя помутилось:
Свои он выпятил глазёнки,
Напряг ушные перепонки.
Князь говорит с досадой вслух:
«Светлана – старшая из двух
Моих излюбленнейших чад».
«Не описать Вам, как я рад!
Вы, я надеюсь, не мираж?
Граф Изверган, навеки Ваш!
Не представился я должно…»
Продолжает граф дотошно:
«Пред Вами западный сосед,
Я не бывал здесь много лет».
Светлана как-то засмущалась
И быстро с графом попрощалась.
В комплиментах рассыпаясь,
Граф, надменно улыбаясь,
Цедит небрежно сквозь зубы,
Выпуская дыма клубы:
«Как Вы смогли такой алмаз
Укрыть от зорких моих глаз?»
Затем он вдруг заторопился,
Кивнул, взял трость и удалился.
Лишь солнце землю осветило —
Соседа страсть в конец скрутила.
Явился без предупрежденья,
И во время обсужденья
Добрососедских отношений
Добился новых приглашений
Неофициального порядка.
Визиты те прошли не гладко.
Вот, например, один из них:
Мы снова видим всех троих.
На графа стоит бросить взгляд:
Одет в изысканный наряд,
Кровь в нём то стынет, то кипит
И он почти не говорит.
Всё больше пялится, как бык,
Да стульчик двигает впритык
К предмету страсти роковой:
На вид гость явно сам не свой!
Но очень редко так бывало,
Его как будто распирало,
И ересь нёс он с наслажденьем,
Сразить пытаясь обхожденьем.
Визит изрядно затянулся.
Князь с дочерью переглянулся,
И та нашла предлог уйти:
«Мне надо к матушке зайти».
«К чему, спрошу я Вас, поспешность?»
«О, то не прихоть – неизбежность.
Вы собеседник интересный».
«Тогда уход Ваш бесполезный.
Ещё часок, минуту, миг
Позвольте лицезреть Ваш лик!
Я должен искренне признаться:
Отрадно Вами любоваться!
Не оставляйте в темноте,
Взываю к Вашей доброте:
Я Вас рассказом увлеку!»
В ответ Светлана на бегу:
«Прощайте, мама заждалась».
Уловка явно удалась.
Привстал сосед и потянулся,
Князь чуть заметно улыбнулся.
«У Вас в гостях я, как в Раю:
Вполне серьёзно говорю.
Надеюсь, Вам уж всё понятно,
Кого мне видеть так приятно?»
Смущённый князь потупил взор:
«Какой-то странный разговор».
Слова вдруг сами сорвались:
«Боюсь, дела уж заждались».
Они расстались торопливо,
Довольно сдержанно, учтиво,
Но через день опять визит,
И затянуться он грозит.
Шаги всё громче, Света близко,
Сосед в поклон согнулся низко,
Ловя с волненьем взгляд княжны.
«Его намеренья смешны», —
Не раз делилась дочь с отцом,
Но вот пришёл сосед с кольцом.
В саду, срывая вишен гроздь,
Он шепчет ей, сжимая трость:
«Земель обширных господин
Прожигает жизнь один.
Пораскинул он умишком:
У него есть всё с излишком,
Кроме преданной подруги,
Госпожи, души-супруги.
Может, Света, Вы смягчитесь,
Стать женой мне согласитесь?
Не спешите дать ответ:
Не приемлю слово "нет".
Я жених завидный,
Богатый, знатный, видный.
Ждёт жизнь Вас, как в Раю,
Я это точно говорю.
А вот кольцо к помолвке».
Светлана хмурит бровки
И тихо отвечает:
«И кто нас обвенчает?
Мы с Вами разной веры».
«Подобные барьеры
Мне вовсе не преграда».
«А я другого склада
И мнения иного.
Для Вас это не ново.
Молиться трём богам
Не разрешает нам
Святая наша вера,
И это – не афера.
К тому же, в сердце пусто:
Нет в нём ни капли чувства.
Сей ров неодолим».
«Так значит, я гоним?
Хотя, возможно, Ваш отец
Пойти со мною под венец
Заставит дерзкую кровинку».
Не тратя время на запинку,
Он отправляется к отцу.
Тот отвечает: «Не к лицу
Неволить девушку и точка!
Она княжна и моя дочка.
Да и права она по сути:
Мы с Вами разной веры люди,
У нас обычаи разнятся.
Такие браки не годятся».
Граф абсолютно не смутился,
Быть может, только удивился:
«Сосед, я слышу, про запас
У Вас немало колких фраз,
Но я желаю новых встреч.
Намерен я любовь разжечь
В душе Светланы кареглазой», —
Он речь закончил этой фразой
И удалился молчаливо.
Князь, наблюдая шаловливо
Соседа наглого уход,
Шептал: «Добавилось хлопот».
А дочь в родительской палате
Рыдала громко на кровати:
«Да что он хочет, как он смеет?
Он прав на это не имеет!
Ведь я сказала: «Нет, нет, нет!»
«И это правильный ответ», —
Внушала тихо дочке мать:
«Ложись-ка ты, родная, спать».
Чуть позже князь с женой решил,
Что граф, возможно, поспешил,
И его чувство – это блажь:
Исчезнет, что в песках мираж.
Княгиня, рассудив пытливо,
Предлагает торопливо:
«Надо Свету – с глаз долой,
И наступит вновь покой.
Граф забудет страсть свою,
Слово честное даю», —
И добавила тревожно:
«Ведь такое же возможно?»
«Я одно лишь знаю точно:
Свету надо к тёте срочно.
Живо собирай добро,
Да не злато, серебро:
Платья, юбки, сарафаны,
Кички, чёботы, шушпаны!»
