Олег Борисович Антонов
Столкновение образов
После завтрака, во время которого он обменялся лишь несколькими фразами с родителями Алекс, Сергей попросил разрешения воспользоваться компьютером, имевшего выход в Сеть через спутниковый канал и решил, в ожидании звонка, проверить почту и посмотреть информацию по корпорации. Новых отчетов от детектива не было, что его не сильно обеспокоило. Обнаружить новые следы, ведущие к тем, кто похитил Федора и подставил его, теперь можно было, только начав поиск неизвестного «помощника», который побывал в доме Сергея. Но там без того, чтобы привлечь к себе внимание следователя, никак не получится. Сергей надеялся, что Самуил Григорьевич что-нибудь хитрое придумает, хотя и не просил его об этом прямо. Детектив доказал, что работать умеет. Надо подождать.
Будет очень обидно, если и сегодня Алекс не сможет ничего выяснить в своей корпорации, глядя на экран, с горечью думал Сергей. Синоптики давали неутешительный прогноз, облачность и возможные осадки на ближайшие трое суток. Если к обеду она не позвонит, придется самому звонить. Завтра последний рабочий день недели, ждать до понедельника – невыносимо. Родители у Алекс очень приятные люди, но если не предпринять решительных действий, то он может просидеть здесь и неделю и месяц. Проблемы при этом никак не решатся, только всё хуже станет. За работу своей компании он сильно не переживал, график работ расписан на несколько месяцев вперед. Ничего срочного не предвиделось. Его преемник был человеком серьезным и исполнительным, здесь сюрпризов не будет. Другое дело, что опасность могла подстерегать компанию с любой стороны, если его предположения о чьем-то стороннем вмешательстве окажутся пророческими. Он понимал, что время сейчас работает против него и компании. Пока он прячется, пока нет Федора, всякое может случиться. Да еще возможное предательство кого-то из своих…
Мария Степановна с улыбкой протянула трубку телефона и Сергей, поблагодарив, поспешил выйти из-за обеденного стола и, сдерживаясь, чтобы не побежать, вышел в прихожую.
– Привет, Сергей! – улыбнулась ему с экрана Алекс.
– Привет, – Сергей не мог удержаться, чтобы не улыбнуться в ответ, хотя на душе было тревожно.
– Знаешь, я тут всё перепробовала, – сразу решила сказать главное Алекс и виновато потупилась, – но как в глухую стенку…
– Алекс, я же говорил, не надо тебе ничего добиваться, я сам… – начал было говорить Сергей, но она перебила его.
– Да, я знаю. Ты хочешь добраться до офиса…Ты думаешь, что тебя внимательно выслушают и, может быть, даже пообещают встречу с президентом… Только ответа тебе придется ждать очень долго.
– Алекс, дорогая, ты только встреть меня в городе, как договаривались, а уж дальше я сам постараюсь, чтобы меня выслушали, – Сергей умоляюще смотрел на экран, решив, что Алекс не хочет подвергать его ненужному, с её точки зрения, риску.
– Да встречу я тебя, не переживай, – усмехнулась она и покачала укоризненно головой. – Не хочешь ты подождать, я тебя понимаю… – Алекс помолчала несколько секунд, будто что-то решая, потом подняла глаза. – Ладно, будь что будет… Погода там как, хорошая? Не врешь? Тогда вылетай. Только смотри, с маршрута не сбейся, я тебя с канистрой встречу там, где и договаривались, хорошо?
– Спасибо Алекс, – сглотнув комок в горле, ответил он. – Я не отклонюсь от маршрута ни на метр. Если бы ещё ветер был попутный…
– Тогда до встречи! Чистого неба, Сережа! – глаза Алекс подозрительно блеснули, и она отключилась.
Ветер крепчал, приходилось лететь зигзагами, постоянно добирая высоту, которую тяжелое «крыло» теряло на поворотах. Теперь рассчитывать дотянуть без дозаправки нечего, поглядев на дисплей, понял Сергей. Карта на экране была мелкомасштабной, даже не все извивы дороги отображались, но по его прикидкам, он уже был близко от места встречи. Серая лента шоссе приблизилась, и слева на проселке он заметил красную машину, фигурка возле неё запрыгала и замахала руками. Ну, слава богу!..
Пришлось сделать круг, чтобы зайти на посадку против ветра. В прозрачное забрало шлема метнуло пылью с песком пополам, он инстинктивно закрыл глаза, а когда тут же открыл, то почти ничего не увидел, но дельтаплан уже коснулся колесами земли и, пробежав несколько метров, остановился, подрагивая под порывами ветра.
Подбежав, Алекс сердито закричала, прикрывая от пыли лицо ладошкой: – Немедленно выключай! Хватит!
– Алекс, давай канистру! – заорал он в ответ, подняв щиток и удерживая дельтаплан на месте с помощью двигателя. – Быстрее, а то сломает крыло.
– Нет! – крикнула она пронзительно. – Я тебе помогу разобрать всё, а дальше поедем на машине, – пригнувшись, она подобралась к нему поближе и, ухватившись за поручень панели управления, упрямо кричала, щурясь от пыли. – Выключай немедленно! Прошу тебя…
– Нет, – удерживая правой рукой ручку оборотов двигателя, он левой опустил стекло шлема и протерев его рукавом, поднял и крикнул напряженным голосом: – Принеси канистру, пожалуйста, Алекс. Помоги залить в бак.
– Да ты посмотри вокруг! – Алекс умоляюще смотрела на него, но он упрямо покачал головой. – Ты что, грохнуться хочешь, да?
– Нет, я знаю, что смогу лететь дальше, – уже негромко сказал он, понимая, что уступать нельзя. – Я прошу тебя, помоги мне.
Ветер внезапно стих, он тут же сбавил обороты и подумал, что Алекс должна была слышать его хорошо. Заметив колебание на её лице, он привел свой последний довод: – Ты ведь видела, что на въезде в город проверяют машины?
Она кивнула после секундной задержки, и Сергей улыбнулся, изображая уверенность: – Тогда неси канистру. Этот ветер мне не помешает. А через полчаса я буду над городом.
– О боже, что я делаю?! – Алекс растерянно оглянулась, словно ища поддержки, со злостью топнула ногой, и посмотрела на него в надежде, что он передумает, но Сергей только поторопил: – Давай быстрее, движок ведь работает зря!
Бензин в бак Алекс заливала под возобновившимися порывами ветра, и Сергей с опаской следил в зеркальце над головой за тем, как она неловко держит на весу канистру, опасаясь слишком резких толчков ветра. Но все обошлось и оставалось только взлететь.
Алекс помогла развернуть дельтаплан по ветру и, удерживая теперь руками закрывающие глаза волосы, отчаянно крикнула: – Останься, Сергей! Пожалуйста! Черт с ней, этой этажеркой!
– Встречаемся в городе! – бодро крикнул Сергей, сплюнул набившуюся в рот пыль и опустил забрало. Ползущий на застопоренных колесах дельтаплан дернулся, клюнул было носом, когда Сергей отпустил педаль тормоза, но ветер упруго пихнул его сзади, под короткий и высоко расположенный хвост и заставил набирать скорость. Взревел двигатель, взметая потоком от винта пыль и дельтаплан рванулся вперед, подпрыгивая. Почти вслепую, ничего не видя из-за пыли, Сергей торопливо выжал газ до упора и взмолился про себя, чтобы под колеса не попала большая кочка или куст. Правое колесо ударилось обо что-то, когда он решил, что уже взлетел. Тут же «крыло» начало крениться влево, и он наклонился вправо всем телом, не снижая оборотов отчаянно ревевшего двигателя.
– Давай, попробуй! – заорал он ветру, замечая сквозь грязное забрало, что поднялся уже метров на пятьдесят и продолжает набирать высоту. Страх исчез, остался только азарт, кто – кого. Самое трудное – взлететь при таком ветре, теперь это позади. Теперь он уверен, что долетит, тучи над городом, замеченные ещё до заправки его больше не пугали.
– Давай, давай!.. – кричал он восторженно, закладывая вираж над дорогой с игрушечными машинками. Она была закрыта для него, когда он был на земле. А здесь он свободен и никто не сможет закрыть для него дорогу в небе.
– Как селедки в железную бочку вы набиты! А для тех, кто имеет крылья – все дороги открыты!.. – откинув грязное забрало, чтобы не мешало дышать свежим воздухом, закричал он тем, кто был внизу.
Последний винт был откручен трясущимися, от пережитого страха, руками и теперь надо было осторожно снять крыло, разделить на части и затем взяться за разборку остова. Какой-то мальчишка лет пятнадцати, подошел, ёжась в промокшей курточке: – Дядя, вам помочь?
– Давай, коли дома не сидится, – прохрипел Сергей и сплюнул в жидкую грязь под ногами. Пыль все еще скрипела на зубах. А мальчишку он заметил сразу после посадки – он один остался из кучки любопытных, разбежавшихся под хлынувшим дождем. Видно очень ему было интересно, что за сумасшедший сел на футбольное поле.
– Бери за край, так теперь подняли и к прицепу понесли…Тебя как зовут-то? Максим? Тогда давай, Максим, осторожнее, не упади.
Вдвоем они приподняли правую половинку крыла и на вытянутых вверх руках донесли до прицепа, стоящего посреди футбольного поля рядом с красной «Маздой» и прислонили сбоку. Алекс, возившаяся с гайками рамы сидя на корточках, в своем прозрачном дождевике была похожа на накрытый пленкой от заморозков розовый куст, только кусты не умеют так шипеть, когда ключ срывается…
Сергей поежился, глядя на три борозды от колес дельтаплана, протянувшиеся до самого края поля, уже заполненные водой. Ему снова повезло, ведь начнись дождь на пару минут раньше и привет, валялся бы сейчас рядом с обломками на асфальте возле тех домов, что возвышались в ста метрах от этого футбольного поля…
Вторую половинку крыла они также благополучно доставили к прицепу, не поскользнувшись, теперь оставалось загрузить разделенный на две части остов.
Сергей открыл задний борт и соорудил из специально подготовленных и лежащих в прицепе деталей въездной трап. Мальчишка с посиневшими от холода руками бестолково суетился вокруг, стараясь помочь. Сергей одобрительно бурчал что-то неожиданному помощнику, откручивая оставшиеся гайки каркаса и не обращая внимания на дрожь своих пальцев. Насквозь промокший комбинезон, липнувший к телу холодным компрессом, мешал двигаться, но ему было уже все равно. Алекс поглядывала на него озабоченно, но помалкивала. А он старался не встречаться с ней взглядом. Умная девчонка, другая бы устроила ему такой нагоняй, … а эта молчит и правильно делает. Потом-то она ему всё выскажет, в этом он не сомневался, но это когда ещё будет!..
– Давай, – рычал он, толкая раму с двигателем и следя, чтобы облепленное грязью колесо с его стороны не съехало со скользкого трапа. С другой стороны раму толкали Алекс с мальчишкой. – Раз, два… Ещё разок! Напряглись!.. Ух, всё… Молодцы!
Вдвоем они бы не управились в этой грязи, думал Сергей, подкладывая под колеса стопоры и привязывая конец веревки к борту прицепа. Мальчишка помогал обвязывать веревкой сложенные в прицепе части дельтаплана, теперь уже совсем не похожего на птицу с распростертыми серебристыми крыльями. Теперь это выглядело совсем не романтично, но не для него. Сергей заметил, как он украдкой погладил натянутую ткань, осторожно прикоснулся к остывшему двигателю…
Когда прицеп был надежно сцеплен с машиной, разъем прицепа подключен и проверена работа габаритных огней и тормозов, мальчишка понял, что его помощь больше не требуется, и замер в двух шагах от машины, понурившись. Алекс вопросительно глянула на Сергея, стоящего с другой стороны машины, но тот только руками развел: ему нечем было отблагодарить мальчишку.
– Максим, ты мне позвони, – Алекс сунулась в машину и, повозившись несколько секунд, вынырнула с листком бумаги и сложенной вчетверо купюрой. – Меня Алекс зовут, понял? Если хочешь попробовать…полетать на таком, – она кивнула в сторону прицепа, – то позвони в понедельник, договоримся.
– Спасибо, – трясущейся рукой осторожно взял сложенный вдвое листок мальчишка, а купюру протянул обратно. Несмело улыбнувшись, кивнул на прицеп: – Мне бы только разок попробовать…
– Вот ещё, детский сад! – возмутилась Алекс и, выхватив у него из пальцев купюру, ловко сунула её в мокрый нагрудный карман куртки. – Я же тебе сказала: позвони! А это на витамины, шипучки лучше возьми, чтобы не простыть, понял?!
– Понял, Алекс, – растянул рот до ушей мальчишка, пряча за пазуху листок с телефоном, и бросая опасливый взгляд в сторону подошедшего Сергея.
Сергей попытался улыбнуться, но замерзшие губы не слушались. Сглотнул комок в горле, протянул руку: – Спасибо тебе, Максим… Ты обязательно полетишь…Позвони Алекс, она даст тебе и мой номер. Я тоже п-постараюсь помочь…
На кухне Сергей с нетерпением дождался щелчка закипевшего чайника и залил кипятком три ложки растворимого кофе с двумя кусочками сахара. Помешав ложечкой в кружке с изображением парящего орла, которую он сам выбрал на полке, обхватил горячую кружку ладонями и подошел к окну. За окном было серо, сыро и безлюдно. Ветер раскачивал деревья, дождь пригоршнями плескал в окно, словно злясь на то, что не может и дальше обливать своим холодным душем попрятавшихся людей…
Однокомнатная квартира Вадима была холостяцкой, со скромным набором мебели, но так как дом был новый, то имелась большая кухня и лоджия, на которой хозяин устроил склад запчастей. Алекс напевала что-то в ванной, смывая пыль, грязь и пережитые страхи. Настояла, чтобы он первым помылся, не могла она без содрогания смотреть на то, как он трясется, весь мокрый и синий от холода. Она-то в плаще была, не промокла…
Сейчас она выйдет и устроит ему головомойку, хотя голову он уже вымыл, усмехнулся Сергей. Что-то сегодня лирики многовато, как бы не сглазить, тьфу-тьфу-тьфу… Он постучал по подоконнику костяшками пальцев и передернул плечами, отгоняя видение перекладин антенны на крыше восьмиэтажника, несущейся навстречу, когда дождевой фронт догнал его и, неожиданно и резко, придавил книзу, словно невидимой ладонью великана… Но ведь повезло опять – удалось проскочить над самой крышей! Он даже глаза не успел зажмурить, как сразу увидел красную машину и неподвижную фигурку у ворот вытоптанного футбольного поля, приближающегося так стремительно, словно он сам стал каплей дождя, уже барабанившего по крылу над головой, как сотня маленьких там-тамов…
– Ух, – свалилась Алекс на табуретку с тюрбаном полотенца на голове и откинулась к стене.
– Давай чаю! – Потребовала она, подняв на Сергея раскрасневшееся лицо. – Не стой чурбаном, наливай!
– Айн момент, – бросился к шкафчику с чашками Сергей, выбрал чашку с красными маками и торопливо вытащил из разноцветной коробки пакетик чая с малиной; залил кипятком и потянулся, было к сахарнице, но передумал и выставил на стол банку с мёдом, обнаруженную в холодильнике; спохватившись, достал из стола ложечку и блюдце. Расставив всё это перед пристально наблюдавшей за его суетой девушкой, вытянулся в струнку и доложил: – Ваше приказание выполнено, ваше высочество. Чего ещё изволите?
– Вольно, пилот, – снисходительно буркнула Алекс, хмурясь, и кивнула на табуретку напротив. – Садитесь, и расскажите, где вас учили так летать, камрад.
– Да знаете, мы всё больше сами учились, – изображая смущение, промямлил, присаживаясь на краешек табуретки, Сергей. Он ждал резкой отповеди, но такая игра ничем не хуже поможет ей выпустить пар. Жаль, только он не мог вспомнить, откуда это. Придется импровизировать. – Бывало, нырнешь в детстве с колокольни прямо на копну сена… и редко когда промахнешься, а уж тут целый стадион… Грех было промахнуться, высочество…ваше.
– Хм, – прищурилась Алекс, высокомерно задирая подбородок.
– Если бы вам не удалось сесть, так удачно пропахав площадку для игры в мяч, я бы приказала повесить вас на перекладине ворот! – отчеканила она и фыркнула, заметив недоумение на его лице.
– Воля ваша, – покорно склонил голову Сергей. – Только это вряд ли удалось сделать, не дотяни я до площадки. – И тут же получил легкую затрещину. – За что, прынцесса?
– А за то, чёрт безрогий, что я чуть не померла от страха, когда дождь пошёл, – забыв об игре, всхлипнула Алекс и закрыла лицо руками. Сергей замер, не зная, что делать. Обнять вроде бы нельзя, мало ли что подумает, а минералка из холодильника после бани… Да ведь он ей чай горячий налил, какая тут минералка?!
– Ну, Алекс, ну не надо… – начал он мямлить, и осторожно прикоснулся к её плечу. – Все обошлось… Может, тебе воды холодной, – дернулся он к холодильнику, когда она подняла на него залитое слезами лицо, но она схватила его за руку, останавливая.
– Ладно, пилот, всё уже, всё, – шмыгнула она носом и улыбнулась сквозь слезы. – Это я только теперь поняла, что всё обошлось. А до этого внутри всё как сухое дерево было, твердое и звонкое… Сиди уж, кавалер ордена Утки.
– К-какой утки? – спросил растерянно Сергей и только тогда поверил, что Алекс в порядке, когда она усмехнулась и показала какой, покачав ладонью над столом и резко опустив ее на столешницу.
– Ныряющей, пилот, как топор.
– А, тогда согласен, – кивнул на остывающий чай, Сергей и присел на табурет, не отпуская её неожиданно горячей руки . Никогда не стану рассказывать ей о той антенне на крыше, зарекся он. Вадиму можно, он поймет, вместе посмеются над его страхами, а вот ей – нельзя, ни при каких обстоятельствах. Но надо же развеять принцессу, ей сегодня досталось не меньше, чем ему. А скорее и больше. Он по себе знал, что переживать за других порой тяжелее, особенно если сделать ничего не можешь, а можешь только наблюдать…
– На награждении присутствовать в парадной форме, прынцесса?
– Обязательно, пилот.
– А прынц будет присутствовать на церемонии?
– Вряд ли, пилот. Он уже на орбите.
– Тогда придется отложить церемонию до его возвращения.
– Наверно.
Сигнал телефона, не успев сыграть весь куплет песенки Тореадора, оборвался, значит, Алекс с кем-то решила поговорить. До этого было два звонка с другими мелодиями, на которые она отвечать не стала. Она как-то небрежно упомянула в машине еще, что предприняла кое-какие меры с утра и Сергей, встревожился, но не успел ничего выяснить. Алекс устало сказала, что надо передохнуть и подождать до шести вечера. Он не стал спрашивать, чего они будут ждать. Весь задор, с которым она пришла на кухню после ванны, как-то быстро иссяк во время игры в принцессу и пилота, под глазами залегли темные круги…
Близко к сердцу, как говорил его дед, она приняла его сегодняшние приключения. Наверное, вздремнула или занялась медитацией, ведь режим она сегодня серьезно нарушила. Вымоталась, бедняжка, но еще хватило сил побеспокоиться, чем же займется он.
Сергей с бодрым видом заявил, что решил посидеть на кухне с компьютером, посмотреть новости, и почту. Не будешь же говорить, что готов заснуть прямо на полу, и две чашки крепкого кофе не помогли одолеть сонливость. Перетащив экран и клавиатуру на кухню, надел наушники… и призадумался, не замечая экрана.
Все-таки Вадим жил уж слишком по-спартански, спал на диване, питался всухомятку, если судить по кухонной утвари… Но ведь зачем ему обрастать барахлом, если он здесь редко ночует, и мечтает о звездах? Плохо будет Алекс, если мечта его исполнится и он улетит надолго. Но, может быть и она сможет полететь с ним? Все-таки здоровья у нее отменное, физическая подготовка получше, чем у многих ученых. Вдруг на корабле, идущем к дальним планетам или к ближайшим звездам понадобится присутствие гиперсенса, чтобы остальные земляне смогли ощутить то, что человек впервые увидит там, на безумно большом расстоянии от родной Земли? А ведь это было бы очень круто, увидеть чужие звезды и планеты так, будто присутствуешь там воочию… Надо будет Алекс сказать об этом, может пригодится.
И надо было посоветовать ей телефон поставить на автоответчик, запоздало посетовал на свою недогадливость Сергей. И удивленно обернулся от стола, почувствовав едва заметному колыханию воздуха, что приоткрытая дверь на кухню распахнулась.
– Ты не спишь? – странно спросила Алекс, сжимая в опущенной руке телефон и глядя на него блестящими глазами. Веки у нее немного опухли, значит, все-таки задремала, заметил отстраненно Сергей. – Это хорошо. Сейчас привезут форму и поедем.
– Куда поедем? Какую форму? – почувствовал он, как тревожно застучало сердце и заныло под ложечкой. Неужели что-то с Вадимом случилось?
– К президенту! – прошептала Алекс, глядя на него круглыми глазами, потом опустила глаза и всплеснула руками. – Мне ведь тоже надо одеться.
Это уж точно, отвернувшись, чтобы она не заметила его улыбки, хихикнул про себя Сергей. Всё-таки к президенту корпорации в трусиках и топ-маечке не ездят, это будет для него шоком. Значит, принятые утром меры сработали?..
Часть 4. Выбор
1. Спасение
– Откуда у вас маски СОЧ? Вы…их сотрудник, Томас? Почему они так легко идут вам на помощь? – Светозар судорожно сжимал подлокотники кресла в ожидании, пока где-то готовят подключение или всё-таки – наложение, если использовать прямую аналогию, масок. Чтобы хоть как-то отвлечься от мрачных мыслей о том, что случится, если у него ничего не получится, принялся задавать вопросы, ответы на которые сейчас казались ему несущественными, но не сидеть же молча, словно приговоренный к смерти в ожидании исполнения приговора. Томас, задумчиво сидевший в кресле, попыхивал трубкой с золотым колечком на мундштуке и с ответами не торопился. Казалось, он постоянно к чему-то прислушивается, наверное, с кем-то беседует. Может, следит за подготовкой, но мог бы хоть что-то сказать! Ладно, не стоит его отвлекать. Учитель же наоборот, стал словоохотлив, только что толку от его слов?
Невыносимо сидеть вот так, в полной неизвестности. Как, интересно эти маски повлияют на него? Помощник уже получил от него подтверждение, что все ограничения снимаются и Светозар полностью принимает на себя всю ответственность за свое физическое и психическое состояние. Теперь Сипи будет только следить за тем, чтобы он мог быстро освоиться с новым состоянием, надев эти маски. Возможно, что ему придется даже отключить часть функций восприятия, как пояснил Томас, это может понадобиться для того, чтобы ты мог сосредоточиться на оставшихся… Если потребуется, то помощник выполнит любой его приказ, даже угрожающий жизни клиента, горько усмехнулся про себя Светозар. Если надо, то он готов приказать все, что угодно, лишь бы спастись. Надо будет – прикажу усилить активность максимально, применить электронное стимулирование… Чего уж теперь беречься, если всё может закончиться так скоро.
– Ты не гадай о том, что будет. Тебя проинструктируют, как пользоваться масками; ты сможешь с ними справиться, это несложно; останется только действовать с помощью Томаса, – говорил Учитель, так, словно ничего необычного не происходило, будто он объяснял ученикам порядок проведения лабораторной работы. Он сидел в кресле, задумчиво сложив руки в замок перед собой, и только по побелевшим костяшкам крепко сжатых пальцев можно было заметить, что он волнуется. Но Светозар этого не замечал, шаря по комнате взглядом затравленного зверя, словно хотел высмотреть выход из тупика, в который его загнали обстоятельства.
Томас изредка бросал на него такие взгляды, будто выпад делал рапирой. Подобное Светозар видел как-то на соревнованиях, куда попал случайно: вроде топчутся туда-сюда противники на узкой дорожке, пугая друг друга обманными движениями, а потом раз – молниеносный выпад, блеск стали как молния, и на табло загорается сигнал поражения. А ведь взглядом не уследишь за кончиком клинка, слишком быстро всё происходит. Так и взгляд Томаса – сверкнет, словно клинком кольнул, а посмотришь на него – он снова погружен в задумчивость.
– О чем же я должен думать? – сдерживая раздражение, поинтересовался Светозар у Учителя. Тоже мне, умник нашелся, попробовал бы сам сначала. Томас обещал, что будет с ним на постоянной связи, и во время инструктажа и потом, когда он начнет действовать в хранилище… Только непонятно, как всё это будет выглядеть. Ни Томас, ни Учитель ничего об этом толком сказать не могли, придется всё осваивать на ходу, самостоятельно. Но это его не пугало, главное – разобраться с масками. Сможет ли он их надеть.
– Я чувствую себя как школьник, пропустивший много занятий. Все уже решают уравнения, а я только арифметику знаю. Где же отличники, где ударники? Остался один я – двоечник…
– Ты думай только о том, что надо сделать в следующее мгновение. Шаг за шагом, постепенно. Только не останавливайся. Задай себе ритм, как музыканты используют метроном, – не обращая внимания на вызывающий тон, неторопливо пояснял Учитель. – Тогда для сомнений не останется времени, они не смогут остановить тебя. Размеренно и постепенно…
– Хорошо, – не стал больше спорить Светозар, переводя взгляд на Томаса. И успел встретить его напряженный взгляд, в котором блеснуло острие приказа-клинка, и не заметил, а скорее почувствовал поданный рукой знак: подключение сделано. Наконец-то!
Кабинет исчез, его окружала пустота, без цвета и направления, затем перед ним, непонятно, на каком расстоянии – далеко или близко, вспыхнула зеленая точка и стремительно понеслась навстречу, или это он помчался к ней, увлекаемый неведомой силой?..
Так вот, значит, как выглядит хранилище изнутри – словно еж, вывернутый наизнанку, иголками внутрь. Только вместо иголок – модули, похожие на стальные бочки из полированной нержавейки, три обруча сепараторов толщиной в руку, охватывающие каждый цилиндр только дополняли сходство. Светозар медленно перемещался к центру хранилища, будто преодолевал сопротивление воды – подобное он ощущал во время плавания с аквалангом. Только там была лагуна кораллового острова, светлая и загадочная, с разноцветными рыбками и зелеными водорослями… Хорошо тогда отдохнули, инструктор крутился вокруг них как рыба, готовый в любую минуту помочь, подсказать неуклюжим туристам… Было тело, которое подчинялось, поначалу с трудом, но затем все лучше, позволяя ощутить все удовольствия доступные рыбам. А сейчас он ощущал себя каким-то сгустком, у которого были только руки. Да и те казались чужими, непослушными, словно протезы. И не было тогда, в лагуне, того ужаса в душе, который сжимал его сейчас своими когтями. Тук-тук-тук, отсчитывает удары метроном и это единственное, что он слышит.
Торцы модулей громоздились вокруг него темными кругляшами зеркал, в которых отражались красные точки аварийных светильников и размытые пятнышки отражений. Перед ним темнела закругленная поверхность, шероховатая, почти не отражающая света. Судя по тому, как поверхность широкой полосой закрывала красные огоньки отражений, это и есть шлюз, через который только и можно попасть в хранилище снаружи. Никаких следов аварии он пока не видел. В ярко освещенном макете все казалось простым и понятным, но здесь, в темноте, едва разгоняемой аварийным освещением, всё оказалось совсем другим.
– Куда теперь? – задал он очередной вопрос своему теперешнему инструктору, оставшемуся в макете.
– Ты стоишь лицом к центру? – спросил Томас. – Тогда ты должен видеть колонну шлюза.
– Вижу.
– Подойди к ней. В основании колонны находится кожух системы управления, на нем должны гореть огоньки.
– Что делать дальше? – Двигаться получалось все легче, он быстро приспосабливался. Опустившись к цепочке из пяти разноцветных огоньков, которые освещали небольшое пятно колонны шлюза, он остановился. Непривычным казалось и то, что руки, вытянутые сейчас вперед казались туманной дымкой. Сквозь эту дымку были видны огоньки на пульте, только очертания предметов немного размывались. В макете, во время тренировки с двумя эксами-женщинами, вернее с их образами. Он уже едва мог вспомнить их лица, одна была маленькой седой китаянкой, а другая напомнила ему школьную учительницу биологии, полную крашеную блондинку среднего возраста, француженка, судя по имени. Там, в хранилище, всё выглядело более резким и четким. Но ведь там изображение моделировалось без учета изменения его состояния, когда он был полноценным в своих ощущения. Потом помощнику пришлось многое убрать, чтобы он мог работать здесь. Что теперь у него осталось? Зрение, немного слуха и две руки, тела он видеть не мог, наверноеу него не было теперь ни шеи, ни голову, нипозвоночника… Наверняка сейчас его пульс и частота дыхания превышают норму, его тело может обливаться потом и трястись от страха, но сейчас он ничего этого не ощущает… Эх, призрак отца Гамлета, ети его мать. Тук-тук-тук.
– Видишь квадратную крышку на кожухе?
– Да.
– Нажми на правый край крышки, что ближе к колонне. Только не перепутай, справа!
Светозар с сомнением осмотрел свои туманные руки, для проверки пошевелил пальцами и опустил правую руку на крышку. До сих пор он ни до чего не дотрагивался и теперь с тревогой ожидал, что же будет, почувствует он что-нибудь под пальцами или они, как у призрака, пройдут сквозь металл? Ведь из своего модуля он выбрался без проблем, пройдя сквозь оболочку как нож, сквозь масло, следуя советам старой японки. Но теперь он должен не проходить через препятствие, а наоборот, воздействовать на него. Как там учила его вторая, Мадлен? Окружи себя непроницаемой оболочкой, прикажи руке стать твердой, как камень, а пальцы должны стать чувствительными, способными воспринимать дуновение ветерка от крыльев бабочки…
После второй попытки, с закрытыми глазами, чтобы ничто не отвлекало, он почувствовал подушечками пальцев твердость металла. Так, будто руки его были в тонких резиновых перчатках. Теперь надо нажать… Как там говорила эта толстая поэтесса? Представь, что ты передаешь свою энергию другому телу, ты превращаешь себя, всю свою массу в энергию, и выталкиваешь её из себя, как косточку из плода…
Светозар напрягся и представил, как из кончиков пальцев, прижатых к металлу, выходят черные стержни, неудержимо давят на металл, словно он всей тяжестью тела навалился на крышку… Он поспешно отдернул руку, когда край крышки дрогнул и легко пошел вниз, на несколько миллиметров, затем начал плавно подниматься.
– Крышка поднялась, под ней кнопки с цифрами.
– Отлично. Нажимай на кнопки в той последовательности, которую я буду диктовать. Готов?
– Да.
– Один – два – пять – девять – семь… Нажал?
– Да.
Ничего не произошло, и он снова заметил, что метроном продолжает стучать. Два удара- секунда. Тук-тук-тук. Время-уходит, время-уходит.
– Сколько осталось?
– Не торопись, спокойнее, время у тебя есть, – успокоил его Томас.
– Вот черт! – Светозар испуганно отпрянул или отплыл назад, тут и не скажешь сразу, что же он сделал, только весь кожух перед ним вдруг разделился, верхняя часть вместе к крышкой клавиатуры поднялась вверх, нижняя часть разделилась пополам и раскрылась, словно дверцы шкафчика распахнулись.
– Что случилось? – вскрикнул тут же испуганно Томас.
– Кожух раскрылся.
– Уф-ф. Не бойся, так и должно быть. Теперь доступ к блоку коммутации открыт…
– Могли бы предупредить, – раздраженно отозвался Светозар, позабывший о том, что на макете ему показывали, как открывается кожух. – Так ведь и заикой его недолго сделать.
