Ниян Ниянов
Королева Депрессия
Она не спешила отвечать, припоминая ту новость.
– Нет. Я запомнила этот случай только потому, что мы обсуждали эту историю с Алексом по телефону, и он сказал: «надеюсь, это не означает череду таинственных смертей от взбесившихся поездов».
– А только меня смутило полное сопровождение из телохранителя и медсестры, следовавших за тобой? – напомнил Фрэнки о погибшем спасителе и медсестре.
– Но в этом не было ничего особенного, в это месте часто много людей, приезжающих домой после работы, – сказала Анна
Я, если честно, тоже не нашла в этом ничего подозрительного. Только чувство сильного стыда за случайную смерть разъедала меня.
Фрэнки не стал отвечать.
– Мы пришли, – сказал он, и шаркнув ногой, приподнял люк. Самый простой люк на нашем пути. Мы посмотрели вниз – оказалось, что люк торчал из потолка, а до пола было метров тридцать.
– Мы же души, – сказал Фрэнки и прыгнул вниз. Обменявшись взглядами с Анной, мы последовали за ним.
Приземлившись, я еще не успела толком осмотреть просторное помещение, воняющее болотом, как увидела обеспокоенное лицо Фрэнки.
– Чувствуете? – спросил он, глядя на нас.
– Как будто мясо протухло? – согласилась я.
– Я не об этом, – серьезно сказал он, оглядываясь по сторонам.
Я почувствовала легкий холодок, чему очень удивилась.
– Мне это не нравится, – вдруг сказала Анна, – ощущение, как тогда… когда…
– Да…, – Фрэнки кивнул.
– О чем это вы? – мне захотелось прижаться к Анне поближе – так было холодно. Я уже и забыла эти ощущения, ведь в Отделе Отделов всегда была идеальная погода.
– Надо поднять вас наверх, – сказал Фрэнки, – потом все проверю, и если все хорошо…
Я хотела спросить, как он намерен это сделать – лестниц здесь не было, а летать мы не умеем, как мой взгляд зацепился за единственную тусклую лампочку, беспорядочно мигающую. Фрэнки с Анной тоже посмотрели на нее и в следующее мгновение дверь в противоположной от нас стене, с силой вылетела из петель и кувыркнувшись, упала недалеко от нас. От неожиданности мы с Анной закричали и уставились в пустой проем в стене.
Лучше бы мы этого не делали.
Сначала, в проеме показались длинные черно-фиолетовые щупальца. Словно сама Урсула, главная злодейка из мультика «Русалочка*, решила навестить нас. И лучше бы так оно и было. То, что я увидела – напугало меня до кончиков пальцев. Вслед за щупальцами появились длинные костлявые руки. Своими острыми когтями они ухватились за стены и втащили внутрь тело – такое же длинное, изогнутое и худое. Что бы это ни было – оно явно страдало анорексией*.
Подобно телу – голова этого существа была очень вытянутой, изогнутой назад, с большими наростами, напоминающими рога. Глаза были раскосые, без зрачков, а рот у этого существа был еще шире, чем у той девахи из Управления численности, весь усеянный острыми зубами.
– Кккоролева Депрессия, – прошептала Анна.
Значит, эта тварь все-таки существует.
Город М.
– Так что нам делать с этой активностью? – по ступенькам на сцену поднимался Димитрий.
– У меня уже голова пухнет от этого всего! Мне срочно нужно еще кофе! – раздался голос рядом идущей Мары.
Они остановились, увидев застывшего перед ними Алекса.
– Вы – Мара, богиня смерти! – сказал он, – я видел ваш портрет в кабинете Лонг Лонга! Вы похитили его оттуда и стерли надпись! – Алекс не верил, что произносит это вслух.
Но ни один мускул не дрогнул ни на ее лице, ни на лице Димитрия, словно Алекс сказал самый обычный факт: «Сегодня среда».
– И? Ты уже подписал бумаги? – спросила она.
Дальше Алекс не продумал. Он считал, что разгадал всемирный заговор. Такой великий заговор, что богиня смерти даже не удосужилась сменить имя.
– Но как такое возможно? Я не понимаю… Значит, боги – это не выдумка?
– Боги, демоны – все это самоназвание людишек, жаждущих все как-то квалифицировать, разделить и дать названием каждому явлению, – сказала она устало, – а теперь иди в кафе и принеси мне еще кофе… невозможно работать!
– Но…, – хотел было возразить Алекс, но решил не спорить, – пошли, Энти, – угрюмо сказал Алекс.
– Нет, она останется здесь, поможет с документами! – сказала Мара.
Да уж, действительность оказалась не так прекрасна, как рисовала Энти в своих фантазиях.
Стоя в очереди за кофе, Алекс никак не мог прийти в себя. Слишком много странной информации он получил за это утро. Чтобы как-то отвлечься, он решил просмотреть буклеты, что стянул со стола.
Первый буклет гласил:
«Надоело перерождаться? Надоела жизнь на удачу? Пока стоишь в очереди на Озеро Душ заполни нашу анкету (образец ООД №45771) и получи прекрасную вечность в «Управлении по контролю Земли»: смотри за своими близкими с неба, отправляй им странные сигналы, управляй земными процессами, и работай на общее благо! Отличный коллектив, достойный социальный пакет, отсутствие болезней и масса доступных развлечений! По вашим качествам мы подберем для вас идеальное место работы!».
Всего два действия – заполнение анкеты и душевный тест. И уже скоро ты сможешь получить новую специальность:
«Сновочтец», «Читатель божественных писем», «Управленец погодой», «Войнодел»… Список странных профессий был внушительный.
«Наверно, Энти работала в подобном управлении», – подумал Алекс.
«Мы заботимся о вас» – гласила надпись крупным шрифтом на второй брошюре.
ОАО «По ту сторону» – виднелось под слоганом.
«Комфортные залы ожидания ждут вас! Для привилегированных гостей VIP – залы повышенной комфортности. Специальное VIP предложение: для вас подготовлен фильм с лучшими моментами из вашей жизни».
Внизу более мелким шрифтом была сделана краткая выжимка:
«Ежегодно тысячи людей впадают в кому и проводят там от нескольких часов до десятков лет. Проведите это время с пользой! Мы придумали за вас, как сделать вашу коматозную жизнь разнообразнее.
Раньше, попадая в кому, вы были обречены просто слоняться по земле. По статистике, на каждую тысячу коматозных душ, около сотни, ежегодно становятся жертвами темных сущностей, около двухсот навсегда заблудятся в иных мирах и не смогут найти дорогу обратно. Обезопасьте себя!
Специально для коматозных душ мы создали залы ожидания. Пережди свою кому вместе с нами!
Чем кома твоя длиннее, тем она веселее!
Поверь, ты даже не захочешь возвращаться обратно!»
Далее шло три варианта залов ожидания: стандартный, повышенной комфортности и VIP…
Из тени вышла Энти.
– Мара попросила напомнить, что она пьет безлактозное молоко, – сказала она, вставая с ним рядом.
«Ты знала, что Мара – богиня смерти?» – написал Алекс ей послание через телефон.
Энти виновато улыбнулась.
– А… эм… технически нет, она ведь не богиня, а аннунаки…
Алекс поднял брови – это еще что? Когда-нибудь уже закончится поток новых сведений? Он незаметно протянул ей брошюры, с которыми успел ознакомиться.
– Видимо, кто-то в Отделе решил подыскать себе новое местечко, – сказала она, рассматривая рекламку с вакансиями.
Подошла очередь Алекса и он, сделав заказ, отошел в сторону:
– Значит, Анна там, в одном из залов ожидания? – тихо прошептал он.
– Должна была быть, – сказала Энти, – Управление вливает много средств, чтобы коматозные души попадали именно туда для их же безопасности. На Земле души очень уязвимы – они легко могут угодить в тень и попасть в Нижний уровень. И если для нас, даэху, тень – это значит сократить путь, то для несведущей души – это вечное блуждание по лабиринтам. А такое происходит очень часто. Создаются целые отряды по поиску пропавших душ. И медицина тут не поможет. Тело не очнется без души…
«Как это печально», – подумал Алекс, представляя как бедная Анна блуждает по лабиринтам Нижнего уровня совсем одна.
Он взглянул на третий буклет, который больше подходил для аннотации к компьютерной игре:
«Великая война разрушила мир Аннунаки. Вторая Великая война разрушила мир Людей. Объединившись, они создали третий мир, со своими заветами и верой в лучшее.
Но новый мир не выдержал: стремления к власти, ограниченность ресурсов.
Так началась Третья Великая Война – не видов, но убеждений.
По итогу был создан Совет наблюдателей. И принято решение.
Мир раскололся, но подчинился великими трем законам. Душепоявление. Душеподчинение. Душеразделение.
Хотите знать больше? Интересует, кто составляет Совет? Сколько миров и как они функционируют? Вся история от А до Я в нашем коллекционном сборнике «История Единого Мира», со специальным выпуском «История: до – что было до Единого мира».
Спешите – ограниченное издание!»
– Ваш заказ, – девушка бариста, улыбнувшись, протянула Алексу четыре чашки кофе: «Велма» и Димитрий также попросили о своей порции. Георгию он решил купить за компанию.
– С вас…, – озвучила девушка сумму за напитки.
– Сколько, сколько?
«Ну уж нет, я выясню, что это за кофе тут готовят и будем варить его в кабинете», – решил Алекс. К таким ежедневным тратам он оказался не готов.
– Да кто такие эти анннунаки?! – спросил он Энти, когда они шли обратно.
– Двоедушцы, – сказала Энти, – души – паразиты. У них две души – одна их собственная, другую они порабощают. Высасывая из нее энергию, они получают бессмертие и практически, вечную жизнь, – сказала она как ни в чем не бывало.
Эти слова шокировали Алекса.
– Где же они берут вторую душу? – сказал он. Перед глазами стали появляться ужасные картины, в которых Мара, с особой жестокостью, отнимала душу у младенца. И после этого они называли Лонг Лонга маньяком? А остальные в Отделе вообще в курсе, что рядом с ними такое опасное создание?!
Бабах!
Алекс врезался в свою бывшую коллегу Алекс-девушку.
– Ах ты! Смотри куда прешь! – одна чашка кофе не удержалась и упав, забрызгала все вокруг – в том числе и Алекс-девушку и бумаги, что рассыпались по полу.
– Чтоб тебя, посмотри, что ты наделал! – девушка села на корточки и стала собирать разбросанные бумажки – некоторые были насквозь мокрые, другим повезло больше.
Алекс положил оставшиеся стаканы с кофе на первый попавшийся стол и начал судорожно помогать ей собирать улетевшие бумажки.
– Прости, прости, прости! Как же неудобно, ой, а это что…, – его внимание привлекла фотография убитого мужчины, лежавшего посреди комнаты.
– Не трогай, это теперь мое дело, забыл? – сказал она, гневно выхватив из его рук фотографию.
– Мне кажется, я его знаю, – Алекс напрочь забыл про кофе и досадную ситуацию. Схватив фото обратно, он стал всматриваться в лицо мужчины.
– Что? – Алекс–девушка тоже поднялась, – ты знаешь этого бомжа?
– Кого? – сказал Алекс.
– Бомжа. То дело, которое тебе хотели отдать: труп неизвестного мужчины нашли в чужом доме, без явных признаков насильственной смерти. Судя по его внешнему виду и запаху, мужчина давно бродяжничал. Но что самое интересное…, – сказала она загадочным тоном, – после попадания в морг тело пропало, не оставив нам никаких зацепок!
Пораженный таинственному исчезновению бомжа, Алекс еще раз внимательно всмотрелся в лицо мертвого мужчины.
– Да, я его точно знаю, сначала он показался мне знакомым, но теперь я понял, где его видел…
Это был Петр Вискорец, Печаль профессора Лонг Лонга.
Бывший Отдел Управления погодой Управления по контролю Земли Верхнего уровня.
В следующее же мгновение щупальца Королевы Депрессии полетели в нашу сторону. Я закричала так, как никогда в жизни. Анна сообразила лучше меня и бросилась в сторону. Мимо пронесся Фрэнки, доставая изнутри себя… меч? Что?
– Бегите! Я задержу ее!
Мы попытались, обогнув ее, сбежать в проем в стене, но ее щупальца ринулись за нами: одно из них схватило меня за ногу, и меня тут же обожгло жгучим холодом. Второе из щупалец обхватило меня покрепче вокруг талии и с силой сжало так, что я могла лишь порадоваться, что давно ничего не ела. Мне почудилось, что я провалилась под лед. Как там говорил красавчик Лео* в фильме «Титаник*»? «Словно тысяча ножей колет тебя одновременно». Похожие ощущения. Где–то в глубинах этого ледяного озера мне послышался крик женщины. Гневный крик. Я узнала его. Следом послышался треск маминого любимого серванта, разбивающегося об стену.
«Ненавижу! Ненавижу», – кричала она, – «убирайся! Вон! Пошел вон». Рядом я увидела саму себя, только маленькую. Я ревела, глотая сопли. «Мамочка, не надо, прошу, не выгоняй его», – пыталась сказать я-маленькая, но вместо этого из меня вываливались судорожные всхлипы.
«Хочешь с ним? Убирайся со своим непутевым папашей, пошла вон, ненавижу вас, ненавижу!», – женщина, вытолкнув меня маленькую вперед, скрылась в темноте. Я хотела было броситься за ней, но чья-то рука крепко схватила меня. Это был папа. Странно это было. Я стояла и смотрела, как мой отец ласково гладит меня маленькую по голове и нежно приговаривает утешительные слова.
– Нам пора, – прозвучал голос. Мы с маленькой мною одновременно подняли головы – за спиной отца стояла женщина. Она показалась мне враждебной. Высокая. Надменная. И почти полностью увязшая в сером тумане, окружавшим нас. Наконец, папа встал, последний раз поцеловал ту меня в лоб, и вышел за дверь. А маленькая я еще долго стучала по глухой двери и просила его вернуться.
Меня словно выбросило на берег. Я с грохотом ударилась об пол, потирая ушибы.
– Мара – шмара, – сказала я, вспомнив ругательства моей мамы из очень далекого прошлого. Почему-то оно у меня ассоциировалось с той женщиной в тумане.
Надо мною стоял Фрэнки с занесенным мечом над головой.
– Что ты сказала? – удивленно спросил он, помогая мне подняться. Но услышав шорохи за спиной, он схватил меня за руку:
– Бежим, бежим!
Я оглянулась назад – оказалось, что Фрэнки удалось обрушить ржавые трубы и ими засыпало эту Депрессию.
– Но это ненадолго, – сказал он нам и указал на виднеющийся люк. Мы кое-как втроем сдвинули его. Внутри был узкий туннель, утопающий во тьме. Неожиданно, Фрэнки взметнулся вверх – одно из щупалец высвободилось и схватило его.
Анна бросилась к нему на помощь, пытаясь допрыгнуть до него.
И пока Анна нелепо прыгала, мы встретились взглядом с Фрэнки, пытавшемся высвободиться из захвата с помощью своего меча. Он глазами подал мне дальнейшие инструкции, а сам размахивая мечом, старался рубануть по щупальцу.
И прежде, чем Анна успела сообразить, я схватила тощую Анну за талию и толкнула ее прямо в туннель. Она весело покатилась вниз во тьму.
– Теперь тыыыыы! – прокричал мне Фрэнки прежде, чем щупальце стало бить им об стены. Если бы он не был эмоцией, то сломал бы все кости… надеюсь, у него их нет.
Я, подобно Анне, пыталась схватить и остановить щупальце. Где-то громыхали трубы – Депрессия пыталась выбраться из завалов.
Бах! Фрэнки упал прямо к моим ногам, а рядом с ним обрубок щупальца: ему удалось провернуть задуманный маневр.
– Значит, я не ошибся, – прошептал он, пытаясь подняться.
Что ты там городишь? Быстрее вставай! Я опустилась перед ним, помогая ему встать. Он приподнял голову и посмотрел на меня в упор.
– Но если это она…, то кто ты? – сказал он мне.
Что? Ты повредился умом? Костей может у тебя и нет, а мозг тебе точно сплющило!
Послышался сильный треск и удары тяжелого металла. Депрессия выбралась. Я взвизгнула. Но Фрэнки как будто не замечал этого.
– Ему нужна ты! Он ищет тебя! – прокричал он.
Сразу несколько щупалец обхватило его ноги и дернули назад. Я успела схватить его за руку, а другой крепко держалась за проем в стене. Мы же почти у цели!
– Отпусти меня и беги в туннель. Найди отца! Обеспечь свою безопасность! Скажи ему…что…, – быстро говорил он мне.
Что именно я должна была сказать своему отцу, я толком не поняла – Депрессия дернула его с такой силой, что чуть не вырвала мне руку. Он улетел к ней, а меня отбросило назад. И когда в мою сторону полетело сразу несколько щупалец, я, поддавшись инстинктам, прыгнула в дыру в полу.
Наверно, после того, когда я вернусь к жизни, я навсегда утрачу интерес к аквапаркам и американским горкам. Такой длительной, петляющей и сверх быстрой поездки я уже нигде не встречу! Неожиданно, бесконечная труба закончилась, и я оказалась в свободном полете. На меня сразу обрушился шквал мощного ветра, а глаза ослепил яркий свет, и я увидела, что подобно десантникам, я лечу в небе. Вот только парашюта за моей спиной не было.
Мимо меня пролетел самый настоящий Боинг, затем я пролетела сквозь пушистые и весьма мокрые облака, а далее стали появляться зеленые и желтые квадратики Земли – нашей родной. И только тут я поняла слова Фрэнки про ненатуральность коробок, где мы так долго находились и к которым мои глаза так приноровились: там, в этих Отделах, все было одинаково одноцветно. Если луга, то они просто зеленые, если небо, то оно просто голубое, если озеро, то оно просто синее. Словно ребенок разукрашивал раскраску обычными цветными карандашами. На Земле же было буйство красок, самых разных оттенков и, как правило, приглушенных, приятных глазу.
Земля неминуемо приближалась и мне оставалось лишь надеяться, что я не разобьюсь. В конце концов, тела у меня не было. Оставалось понять, где Анна и что, в конце концов, имел ввиду Фрэнки… Что он там говорил?
Это была ты… что значит я? Когда была? Что я натворила? Кто меня ищет? И что за нездоровый интерес к моему отцу? Мне что-то угрожает? Ах да… и самое главное… надо было что-то передать, но что?
Слишком много вопросов, и на них было очень сложно сконцентрироваться, когда ты летишь с невероятно большой скоростью. Хорошо, что я давно ничего не ела. А иначе из меня бы полилось все содержимое. Впрочем, я же всего лишь призрак.
Город М.
– Ничего удивительного, – сказала Мара, забирая из рук Алекса фотографию. – Эмоции не могут существовать в этом мире без носителя. Удивительно, что он вообще так долго сохранял человеческую форму после смерти, прежде чем окончательно раствориться в воздухе.
– Да, – согласилась «Велма», заглядывая ей за плечо, – но ты посмотри – множественные ранения, оргоноподтеки, синяки и ушибы… его как будто пытали…
– Что? Вы шутите? – Алекс еще раз взглянул на фото, но ничего сказанного «Велмой» не увидел.
– Теперь ты понимаешь, что в этом деле не все так просто, – сказала Мара, передавая Димитрию фотографию мертвой Эмоции.
– Вы уверены, что он был эмоцией? С виду человек человеком, – сказал Димитрий, мельком бросивший взгляд на мертвеца и вернув фотографию Маре.
– Так говорил Лонг Лонг, – Алекс протирал лицо ватным диском – на нем виднелись свежие царапины оставленные Алекс–девушкой, когда Алекс пытался отнять у нее это фото. После, он без кофе, но с фото вбежал в кабинет, где увидел Димитрия, Мару и «Велму» оживленно что-то обсуждающих и тут же замолчавших, при его появлении.
– Такое бывает, – заметила «Велма», – но очень редко. Если у человека очень сильная воля, то эмоции, подпитавшись ее, могут очеловечиться до такого уровня.
– Да, но люди не обладают такой силой воли, чтобы очеловечить сразу три эмоции, а значит, этот Лонг Лонг ее из кого–то высосал, – сказала Мара, – так что, – она повернулась к Алексу, – твой Лонг Лонг не такой уж жертва обстоятельств, он вполне мог сосать волю из своих пациентов и студентов, делая их легкой добычей этой, как ты говоришь, Королевы Депрессии. Возможно, он даже догадывался, почему именно среди его студентов и пациентов так много жертв.
– То есть, он как энергетический вампир? – сказал Алекс и взглянул на Димитрия. Тот перехватил его взгляд, сузил глаза и стал пристально глядеть на Алекса, отчего тому стало не по себе.
– Ну, если представить волю как некую энергию, чем она, собственно, и является, то можно и так сказать, – согласилась Мара.
Вновь зазвучало громкое: «Ку-Ку». Алекс вздрогнул.
– Обед! – сказала Мара, хлопнув в ладоши, и круто развернувшись, они с Димитрием пошли в сторону подвала.
– Там у нас холодильник, – улыбнулась «Велма».
Но фантазия Алекса уже рисовала картину, как Мара и Димитрий, взяв трубочки и воткнув их в человека, пьют его энергию.
– А где Георгий? – спросил он, пытаясь избавиться от навязчивой картинки.
– Он ушел чуть пораньше, скорее всего обедает в своем любимом кафе на углу. Ты тоже можешь пойти в кафе, буфет или приносить еду с собой.
– Пожалуй, прогуляюсь, – улыбнулся он «Велме» и поспешил убраться отсюда.
Бывший Отдел управления погодой Управления по контролю Земли Верхнего уровня.
Королева Депрессия в плотную приблизилась к Фрэнки, перекрыв ему путь к отступлению. Ее щупальца обволокли его ноги, не давая ему ни одного шанса сбежать.
Равнодушие обхватило двумя руками свой меч и взглянув Депрессии прямо в раскосые глаза, по-доброму произнес:
– Ну, здравствуй, Эви. Давно не виделись…
Город М.
Алекс, едва зайдя в кафе, сразу заприметил одиноко сидящего Георгия, угрюмо поедающего бургер. Он ел его с таким взглядом, как будто только что убил существо, из которого была сделана котлета. В обычной жизни Алекс бы за километр обошел этого мужчину. Но не сейчас.
– Георгий, – Алекс присел за столик рядом с ним, – мне надо с вами поговорить. О вашей дочери.
Уже прошла половина рабочего дня, а он так ничего и не узнал. «Вот уж, действительно, тунеядцы», – думал он, твердо решив с этим покончить.
– Вы подписали бумагу, Алекс? – перебил его Георгий, аккуратно вытирая рот салфеткой.
– Я… нет…
– Вы знаете правила. Мы не можем обсуждать детали, пока вашей подписи нет на пергаменте.
– Да к черту детали. Кто похитил вашу дочь, и Анну? Королева Депрессия? Что ей от них надо? Она хочет их сожрать?
– Королева Депрессия? Вы должно быть про Меланхолию… Странная штука… Прошло много лет, как мы потеряли ее, и считали, что навсегда… А теперь она орудие в чьих-то руках…
– В руках темных энтрилов…, я знаю…, – сказал Алекс нетерпеливо, – Лонг Лонг говорил об этом.
Георгий положил салфетку и внимательно посмотрел на Алекса.
– Вы знаете, кого Лонг Лонг называл темными энтрилами? – спросил он.
– Тех, кто выпустил Королеву Депрессию и желал ему смерти…, – Алекс не договорил. Его мозг уловил нестыковку: Энти сказала, что они с Фрэнки упрятали Депрессию много лет назад. Георгий сказал, что они потеряли Депрессию много лет назад…
– Это вы… темные энтрилы…, – ахнул он, – он говорил про вас!
Георгий кивнул.
Мара, пожирающая души для собственного бессмертия! Димитрий, сосущий энергию из пленника в подвале! И Георгий, выпускающий Депрессию! – все эти образы вспыхнули в голове Алекса. Он взглянул на Энти, но та отвела взгляд. Неужели он оказался на темной стороне?
Тем временем, Георгий продолжал:
– Однако, насколько мне известно, Лонг Лонг был уверен, что именно мы выпустили Королеву Депрессию в вашем городе, якобы по его душу. Но это не так. Как я уже сказал, много лет Меланхолия пребывала в хранилище, в надежном месте. Ты должен понимать, что и мы, и сражатели – в целом, делали одну работу. Только Лонг Лонг и ему подобные жестоко убивали таких как Меланхолия, тогда же как мы отлавливали и садили за решетку. Именно так и поступают в современном мире.
– Значит, вам надо укреплять свои решетки! Раз такие опасные сущности спокойно ходят по земле.
– Да, тут ты прав, но тогда мы считали, что она надежно спрятана. Но много лет назад она сбежала из хранилища. И спустя годы появилась в вашем городе…
– Мара сказала, что Лонг Лонга убила эмоция. Его Печаль тоже мертва. Я уверен, это была Меланхолия. Не зря Лонг Лонг остерегался ее, – сказал Алекс.
Георгий покачал головой.
– Меланхолия не совсем эмоция… она сущность другого порядка. И убивает иначе… Тут нечто другое… В конце концов, у Лонг Лонга остается еще две эмоции… Не стоит забывать о них.
– Тогда причем тут Анна, Фрэнки и ваша дочь?
– Кристина. Ее зовут Кристина. Впрочем, мне никогда не нравилось это имя. Его выбрала ее мать. Я позволил это сделать – пусть хоть в чем-то она будет иметь право выбора.
После этих слов Георгий замолчал, погружаясь в мысли, пока Алекс отбивался от официантки, желавшей принять заказ.
– Я всегда говорил Маре, что могла бы и притащить к нам в Отдел хорошего психолога, – неожиданно сказал Георгий, провожая взглядом уходящую официантку, – с ее то связами хоть самого Фрейда… Увы, психологам Главного управления такого не расскажешь…А иногда, знаете ли, так накопится, что нужно кому-то высказаться…
Алекс нахмурился. Что именно беспокоит Георгия?
– Вы знаете, что нам нельзя заводить семью? – продолжил мужчина, осматривая посетителей в кафе. – Так уж вышло, что Кристина была моим заданием. Да, да. Заданием Отдела. В то день, когда исчезла Меланхолия, из хранилища Отдела была похищена особо ценная и важная душа. Спустя много лет эта душа была обнаружена в вашем мире. Она смогла проникнуть в тело одной беременной женщины, вытеснив более слабую душу ее истинного ребенка. У души, я скажу, был отличный вкус – такую красотку выбрала. Та женщина и сама еще не знала, что беременна. Мы смогли это вычислить после того, как душа ее истинного ребенка, ей предназначенного, вернулась обратно, дескать занято.
Я был выбран как самый привлекательный и обаятельный, – впервые на лице Георгия появилась слабое подобие улыбки.
Официантка, случайно услышавшая последние слова, посмотрела на Георгия, одобряя его мысль. Кто знает, что было двадцать лет тому назад?
– Я соблазнил эту девушку очень быстро, а услышав от нее о беременности, сразу предложил ей жениться на мне. Выбора у нее особо не было, и она согласилась. Мы стали ждать рождение ребенка. Она с радостью. Я с тревогой. Ибо душу требовалось вернуть обратно.
– Как это вернуть обратно? – Алекс напрягся.
– Да… именно так, – Георгий быстро осушил стакан с чаем, словно стопку водки, – от меня требовалось убить этого ребенка сразу же после его рождения, пока малышка еще не развила свои способности. Так мы могли вернуть ее обратно, без опасения.
У Алекса округлились глаза. Что за безумие?!
– Да вот только когда я первые взял ребенка на руки, я понял… что безумно люблю эту девочку. Что я полюбил ее еще за долгие месяцы ожидания. Я был лишен счастья семейного очага. Какое же это было нереальное чувство держать на руках теплый комок новой жизни. Я не смог сделать этого. Время было упущено и девочку оставили. Конечно, начальство было в бешенстве, но ничего сделать не могло. Меня понизили в должности и требовали глушить ее таланты и все начинания – это могло привести к преждевременному появлению ее дара.
Увлекается рисованием? Отобрать карандаши…, любит кошек? Купить рыбок… Но что я за зверь, который стал бы так измываться над невинным дитем. Я не смог. И был отстранен от работы. Моей жене пустили слух, что у меня любовница, и под шумок пустили в ее жизнь нового агента. На фоне этих сплетен и скандалов, она легко ушла в новые отношения, и мы развелись. Я вернулся в Отдел и больше не мог влиять на дочь. Каждую нашу встречу с ней мне приходится выпрашивать у Совета, собирая по двадцать подписей…
Алекс почувствовал себя неловко – столько интимных подробностей. Кто бы мог подумать, что этот суровый мужчина способен на такие чувства… Ему хотелось сказать, что-то хорошее, подбодрить Георгия.
– Это ужасно, – вот и все, что мог выдавить из себя Алекса, – сочувствую.
В поисках помощи он взглянул на Энти, но та лишь развела руками.
– Но ведь, технически эта не ваша дочь?
– Как и все дети мира. Они просто души, отданные нам на воспитание. Никому не принадлежащие. Привязанность не всегда определяется кровной связью тел.
– Вам не понравилось блюдо? – спросила мимо проходящая официантка, указывая на недоеденный бургер Георгия.
– Нет… я просто немного увлекся беседой, а еда как всегда бесподобна, – улыбнулся ей Георгий.
Девушка повернулась к Алексу:
– Может вам все-таки что-нибудь принести? – недовольно спросила она.
Алекс отмахнулся. Он был весь в мыслях: Королева Депрессия сбежала, когда кто-то похитил дочь Георгия из хранилища…, а теперь Депрессия вновь появилась и дочь Георгия снова похищена.
– А известно, кто тогда напал на хранилище, похитив вашу дочь? – спросил он, почти уверенный что услышит нет. Но на удивление, Георгий кивнул.
– Да, это был твой знакомый – Фрэнки, Равнодушие Анны.
