Ниян Ниянов
Королева Депрессия
Алекс невольно улыбнулся, вспоминая слова Алекс-девушки.
– Это в общих чертах, – сказала Мара.
От разговора их отвлек появившийся Димитрий.
– Почему ты еще здесь? – укоризненно спросила его Мара.
– Там улавливается странная активность, тебе лучше взглянуть, – ответил Димитрий, зазывая ее дальше за стеллажи.
– Ничего не трогай! Я сейчас вернусь, – Мара встала и пошла за Димитрием.
Алекс остался один.
Где-то в Управлении по контролю Земли Верхнего уровня.
Мы шли по длинному пыльному коридору. Казалось, здесь не ступала нога ни одного создания уже сотни тысяч лет.
– Сомневаюсь, что они вспомнят об этих чертежах, – говорил Фрэнки.
Он рассказал нам, как найдя эти чертежи, решил поискать подобные и в других управлениях, узнав о целой системе этих неиспользуемых труб. Спасибо, профессор Фрэнки, за лекцию о старых канализациях. Может, расскажете что-то более интересное?
– Но если они все же вспомнят о них, мы уже уйдем далеко…
– Прямиком на Землю, – весело закончила я его рассказ.
– Не совсем. Нам придется пройти несколько уровней, и в каждом найти свой вход и выход.
– Но ты же сказал…, – хотела упрекнуть его Анна.
– Что этот путь приведет нас на Землю… я не сказал, что это быстрый путь.
Теперь понятно, к чему эта лекция выше.
– Уровни. Как будто мы в компьютерной игре. Главное, чтобы эти уровни не усложнялись, – сказала она. – И в конце нам бы не пришлось сражаться с финальным боссом.
Мне понравилась ее метафора, хоть и я, в отличие от нее, не была компьютерным задротом.
– И что мы будем делать на Земле, – сказала я, вытаскивая из волос очередную паутину.
Фрэнки пожал плечами:
– Пока еще не думал. Но, скорее всего, навестим одного моего друга.
– Надо связаться с Алексом и Энти, – предложила Анна, – может, они тоже в опасности?
Опять это их общее прошлое с непонятными персонажами.
– Думаю, у них все хорошо, – небрежно ответил Фрэнки, – да и тебя они не увидят. Ты же теперь призрак.
– Да, но тебе не нужно тело, чтобы с ними поговорить, – сказала она.
– Но я и не хочу с ними разговаривать! – резко ответил он.
Я даже всхрюкнула. Хотела бы я посмотреть на ее лицо в этот момент, но было темно.
Анна замолчала. А я, наконец, вспомнила, кто такие – эти Алекс и Энти.
– Значит, это правда и ты эмоция? – втиснулась я между ними, – не знала, что такое возможно. Интересно, как выглядит моя эмоция? Наверно, она постоянно угорает с нелепости моей жизни!
– Обычным эмоциям нет дела до вас, – ответил Фрэнки, – они просто выполняют свою работу, сопровождая вас.
– Энти говорила не так, – пробурчала недовольно Анна, – она говорила, что эмоции и люди постоянно влияют друг на друга, меняются и взаимодействуют, что очень важна воля – если она сильная, то человек может управлять своей эмоцией, подчинять ее себе. Она многое успела мне рассказать…, пока тебя не было.
Прямо эмоция маминой подруги. Понятно, почему Фрэнки не хочет с ней видеться.
– Чтобы подчинить эмоцию, для начала надо ее хотя бы видеть, – не согласился Фрэнки, – а эта опция не доступна большему количеству людей… А так, конечно, ты можешь подчинить себе хоть Королеву Депрессию, если твоя воля превзойдёт ее энергию, в чем я, конечно же, сомневаюсь…, – продолжал он, – но обычным людям, как Кристине, до этого нет никакого дела! Ведь так? – обратился он ко мне.
Я поддакнула ему. И правда. Я много чем занималась в жизни, но завладеть разумом своей эмоции у меня в планах никогда не стояло.
– Значит, это и есть мир, где живут эмоции и вам подобные? – спросила я, воспользовавшись его обращением к моей персоне.
– Нет, это всего лишь Управление по контролю Земли, – ответил он.
– И ты всегда знал о существовании этих мест? О разных измерениях и уровнях? – вновь вмешалась Анна. Может, нам ее оставить здесь? Надо тихонько предложить Фрэнки такой вариант.
– Ая, мы уже обсуждали это! – он остановился, – я просто эмоция, а не путеводитель! Микробы тоже сопровождают тебя на каждом шагу. Но от них ты не требуешь рассказов о мироустройстве, позволяя им просто жить в микроизмерении под твоими грязными ногтями.
– Но Энти…
– Энти – не проста эмоция! Это была ее работа! Информировать Алекса! Готовить его!
– Готовить? К чему? – не поняла она, – к борьбе с темными энтрилами?
– Да забудь ты про этих энтрилов, Ая! Это все не имеет никакого отношения к происходящему! Это нас, а не Энти, кто-то хочет отправить в Нижний уровень. Это у нас, а не у Энти, неприятности!
Анна не ответила ему, и Фрэнки повернулся ко мне:
– Расскажи о себе, – сказал он мне.
– Что? Рассказать о себе? – немного неожиданно.
– Да, о своей семье, способностях… я пытаюсь кое в чем разобраться…
Я задумалась. Рассказывать о себе в сложившихся обстоятельствах было не интересно. Они спасают мир от безумных эмоций, а я? А я спасаю людей от голодных желудков, принося им еду на подносе. Я рассказала, что нигде не учусь (три раза проваливала вступительные экзамены), работаю официанткой. Родители мои были в разводе – я жила с мамой, а папа работал в городе М. У него еще было такое дурацкое название отдела, никак не могу вспомнить…
– Тунеядцы, – припомнила я, – не знаю почему, меня это всегда так смешило, – на моем лице появилась улыбка. Эх, папка, папка. Как я скучаю.
– Так и назывался, отдел тунеядцев? – спросила Анна.
– Нет, конечно, это так коллеги их называют, не знаю почему… Но зачем это тебе? Что ты хочешь узнать?
Фрэнки пожал плечами, отчего свет от фонаря дернулся.
– Не знаю. Что-то необычное…
Но ничего не обычного в моей жизни не было. Только череда нелепостей. Я принюхалась: запах уже настолько осел в носу, что не чувствовался.
– Энти говорила, – вновь Анна припомнила имя этой всезнающей эмоции, – что эмоции могут нарочно цепляться к конкретным людям, вытесняя их эмоции, и точно также они могут уходить от своих людей и что это наказуемо. Ты поэтому отрабатываешь наказание: потому что покинул меня?
Так вот в чем дело! Да, Анна, с такими претензиями, я бы тоже поскорее сбежала от тебя. Лучше уже накалывать бумажки на полях, чем отвечать на твои глупые вопросы.
– Ты стала более эмоциональной после моего ухода. Это явно не пошло тебе на пользу, – вместо ответа сказал Фрэнки.
– Зато ты стал менее равнодушным… и я не понимаю, хорошо это или плохо, – сказала она.
Фрэнки тяжело вздохнул:
– Я просто забрел куда не следовало… и меня поймала местная полиция.
– Подожди, подожди, ты же говорил про какие-то игры в детективов? – вмешалась я в их разговор. Нет уж нет, так легко ты не отвертишься. Мне было очень любопытно узнать, за что отправляют на исправительные работы в этом мире.
– Да, так и есть. Я ушел с Земли, и поплатился за это. Хотел узнать, кто стоит за этой Королевой Депрессией и как ей удалось выбраться из темницы.
– Что? Но тебе… тебе же было все равно! – не унималась Анна.
– Мне было все равно, пока вы не решили вмешаться! Я говорил тебе не трогать ее, но вам же надо было всех спасти. Меланхолия заприметила вас и просто так не оставила бы в покое.
– Но Лонг Лонг говорил, что это темные энтрилы…, – почти шепотом сказала Анна. Вот уж не давали ей покоя эти темные энтрилы.
– Возможно, он ошибался, – задумчиво произнес Фрэнки.
Город М.
В целом, Алекс не узнал ничего нового: всю эту информацию про души ему рассказывала и Энти. Вот только о самом Отделе эмоция предпочла умолчать. Желая отвлечься от грустных мыслей, Алекс изучал книги, что лежали на столе: «Души: виды, категории, особенности», «Отдел по связям с особо важными персонами, их взаимодействием в структуре миров, нарушением границ, противоправных действий и других преступлений: история и становление», «Краткая история для сотрудников Управления». Между книгами лежали тонкие буклетики, похожие на рекламки. Решив, что это просто флаеры от промоутеров, он вытащил бумажки. Но при беглом просмотре, буклеты оказались весьма странным чтивом.
От их чтения его отвлекла появившаяся Энти.
Алекс проигнорировал ее, сделав вид, что занят рекламками.
– Алекс, не обижайся, – сказала она, – я правда не могла о них рассказывать.
– Но почему ты не могла попросить их о помощи с Королевой Депрессией! Мы могли погибнуть!
Энти покачала головой:
– Все не так просто… Мы не могли позвать Отдел…потому что… мы…
– Мара! Мара! Ты где? – раздалось снаружи. Алекс узнал голос Георгия.
– Ну что там опять? – Мара в сопровождении Димитрия, вышла из-за стеллажей, и пройдя мимо Алекса, спустилась со сцены. Алекс направился за ними.
В зале стоял возбужденный Георгий, сжимая в руке несколько бумажек. К нему уже подошла Роза.
– Взгляните на это! – он указал на листы бумаги в руке. Это были статьи из местной ежедневной газеты провинциального городка, откуда был родом Алекс. Газета выпускалась и в сети, и в печати.
Первая же статья была озаглавлена по типу желтой прессы:
«Что нас ждет после смерти? Откровения шестилетней девочки».
Алекс поднял брови:
– Я думал, они такую чушь не печатают, – сказал он, – совсем что ли, после окончания серии самоубийств не чем подогревать интерес публики?
– Вот именно, Георгий, зачем нам местные фантазии маленькой девочки? – поддержала его Мара.
– Да вы прочтите! – взревел Георгий, – Алекс, как выглядела Анна?
Пока Алекс пытался вспомнить особые приметы Анны, кроме среднего роста и худощавого телосложения, Роза, она же Велма, стала читать статью вслух:
– Шестилетняя девочка А., впала в кому после ужасной аварии… бла бла бла… так… вот: она поделилась с врачами о том, что пережила в момент клинической смерти. Девочка утверждает, что видела длинный белый туннель, а в нем было две девушки: «одна была очень красивая, высокая, с зелеными глазами и каштановыми волосами, а другая с короткими черными волосами. Они были одеты в костюмы рабочих. Высокая девушка приказала мне возвращаться домой! Я испугалась и очнулась в постели…».
«Я уверена. Это был ее ангел-хранитель», – утверждает мать девочки…»
– И что? – мнение Мары не изменилось.
– А то! Это доказывает мою теорию о заложниках! Они удерживают их там, в одном из залов ожидания. Зеленые глаза и каштановые волосы – это Кристина, а другая…
«Теорию? – внутри Алекс негодовал, – что значит теорию?».
– Может, они просто ошиблись залом ожидания? – предположил Димитрий.
– Мы отправили тысячи запросов, во все залы ожидания. Если перед нами не отчитались, значит намеренно скрыли, – заметила «Велма», поправляя очки. – Предлагаете лично посетить все залы ожидания? – спросила она.
– Ты понимаешь, сколько времени на это уйдет? – сказала Мара, – самое главное, что они нашлись! А не сгинули где-то внизу…Гм, гм… Петро, -сказала она кому-то невидимому, – продублируй запросы и отправляйся наверх, надо выяснить, куда именно попала эта девочка!
Алекс повернул голову из стороны в сторону, но так и не понял, к кому она обращалась.
– То есть, вы даже не знаете, где и кем удерживается Анна? – возмутился Алекс, – и они сейчас, в этом туннеле, стоят на перепутье, между жизнью и смертью?
– Не драматизируй! Ни какое перепутье их не ждет. Ты что, внимательно не слушал откровения этого ребенка? Они там были в костюмах рабочих, не удивлюсь, что они там просто красят стены! – Мара вскинула руки, – может их просто перепутали с рабочими, оформили как стажеров, потому и мы не можем их найти! И никаких тайных сговоров тут нет! – последнее предложение она сказала, зло косясь на Георгия.
Алекс не мог собраться с мыслями. Сама мысль, что маленькая девочка попала в измерение, где Анна красит стены словно малярный рабочий, потому что кто–то удерживает ее в рабстве, казалось ему до безумия абсурдной.
– Хватит! – теперь уже Алекс потерял терпение, – я хочу, чтобы вы мне все объяснили! Сначала вы, – он указал на Мару, – утверждаете, что Анна в заложниках, теперь оказывается, что вы не уверены и ничего об этом не знаете! Я требую объяснения!
Мара по обыкновению закатила глаза.
– Мы не рассказываем тебе не потому, что нам нравится мучать тебя. Нет! Мы не можем ввести тебя в курс дела, пока ты официально не станешь нашим сотрудником. И я сейчас не имею ввиду документы о переводе. Только договор на эфире… Роза! Ты нашла, наконец, пергамент?
Мара повернулась к девушке, и та, кивнув, бросилась бежать к дальнему углу концертного зала и вдруг испарилась.
– Там у нас погреб, – Георгий поймал удивленный взгляд Алекса. – Я действительно уверен, что это не просто совпадение, а целенаправленное похищение и пока мы здесь…, – добавил он.
– Пока мы здесь, ее тело охраняют лучшие агенты! – закончила за него Мара.
– Знаю я этих ваших агентов. – пробурчал под нос Георгий.
– Но кто и зачем это сделал? – спросил Алекс Георгия.
В это время подошла «Велма» и протянула Маре скрученный в трубку пергамент и прежде, чем Георгий успел ответить на вопрос, Мара влезла между ними:
– Георгий, придержите пока свое расследование при себе. Алекс здесь по делу убийства человека и именно это расследование в первую очередь интересует Совет!
– Убийства человека? О чем вы? Какого человека убили? – Алекс был в замешательстве.
– Пропажа двух душ и нашего сотрудника – это, конечно, важное дело, но вполне рядовое. Куда важнее – вопиющий случай убийства эмоцией своего человека! Мы предполагаем, что эмоции Лонг Лонга убили его, а это первый подобный прецедент за последние несколько тысяч лет. Подобное событие может повлечь за собой снежный ком из негативных последствий, вплоть до бунтов и революций.
Алекс совсем запутался.
– Я думал, его убила Королева Депрессия, – сказал он, – и что из-за нее меня и перевели сюда…
–А я думала, что ты внимательно меня слушаешь и уяснил, в общих чертах, нашу деятельность. Теперь, чтобы полноценно приступить к делу, необходимо поставить свою подпись – это сделает тебя полноправным членом нашего Отдела и мы сможем полностью посвятить тебя в свои тайны, – сказала она, протягивая ему пергамент.
Алекс с интересом разглядывал скрученную бумагу: он никогда не держал в руках подобного, только смотрел сквозь стекло музея.
– Но зачем это надо? Кому мне рассказывать ваши тайны? Психиатрам? – улыбнулся Алекс, но никто не разделил его веселья.
– Таковы правила, – сказал строго Мара, – или подписывай, или уходи прочь.
Алексу не понравился этот категоричный тон.
– А есть пользовательское соглашение? Я хотел бы все-таки знать, на что подписываюсь, – сказал Алекс. Все это ему не нравилось. Еще после расследований дел о мошенничествах, он знал, что никогда не стоит вот так просто подписывать какие-то ни было бумаги. Особенно, если они сделаны на старом пергаменте. Фильмы ужасов тому подтверждение.
Глаза Мары зловеще блеснули.
– Конечно… Роза!
Роза тут же вытащила где-то все это время припрятанную маленькую дряхлую книжку и отдала ему в руки.
На обложке большими буквами, написанными под старину, было выведено: «Указ об отношениях между входящими в сбор созданий: душевидцев, осознанных перерожденцев, двоедушцев, а также наказания за несоблюдения прав оных».
– Ты тогда поизучай, а мы еще потолкуем, – сказал Мара и увела своих сотрудников в конец зала.
Алекс проводил толпу взглядом и вернулся за сцену, к потертым креслам и пыльным стеллажам. Там по-прежнему сидела Энти и ждала его. Алекс проигнорировал ее и сел напротив.
«Вот зачем они говорили про Анну, сами не зная наверняка: пытались взыграть эмоциями, чтобы я сразу подписал договор», – предположил он. Ему это не понравилось.
Он открыл книгу и первые пару страниц пытался читать ее, но преднамеренно использованный старый стиль письма мешал ему сконцентрироваться.
– Сколько же этой книги лет? – он перевернул ее и обнаружил, что книга переиздана в прошлом году.
– Да они намеренно издеваются! – это его разозлило еще больше.
Он отложил книгу и вытащил пергамент. Развернув его, он посмотрел на список имен и ни смог разобрать почти ничего: большинство надписей было выведено на неизвестных ему письменах, а напротив каждой надписи виднелись хаотично прописанные цифры.
Энти осторожно подошла и подхватив край свертка, потянула вниз, в самое начало свитка.
На удивление, первое имя было сделано на знакомом Алексу языке.
«Морана», – прочел он.
– Вот он, – ткнула Энти на второе имя в списке, написанное иероглифом, – эфир Фрэнки.
– Иероглиф? – удивился Алекс и тут же удивился сильнее.
Рядом стояла дата. 6541 год.
– Он из будущего? – сейчас Алекс бы ни чему не удивился.
– Нет, скорее всего, его народ придерживался другой системы летоисчисления… Как видишь, тут у каждого своя хронология.
– Но как он мог быть их коллегой, если их самих еще не было в помине? (Алекс вспомнил всех сотрудников Отдела – самому старшему, Георгию, явно было не больше пятидесяти).
– Алекс, Алекс… ты путаешь… Они всегда были в этой организации. Всегда. Вечность. Просто, в другом обличье, по праву перерождения. Животным, деревом и даже монадой*.
– Кем, кем?
Но Энти не стала отвечать.
– Отдел существует уже много сотен лет, а его сотрудники, перерождаясь, продолжают числиться в нем. Вот это, например, – она указала на следующие за иероглифом Фрэнки имена, – Димитрий и Роза… Не думаешь же ты, что они бессмертны и вечность живут, как Роза и Димитрий?
– Ничего не понимаю… Но тогда почему Фрэнки не обратился за помощью в Отдел, раз все это время был их сотрудником? – спросил он Энти, забыв про свои обиды.
Энти ответила не сразу. Она осмотрелась по сторонам и тихо произнесла:
– Фрэнки не мог к ним обратиться, он был в розыске…
Где-то в Управлении по контролю Земли Верхнего уровня.
После небольшой перепалки Анны с Фрэнки, некоторое время мы шли молча. Но я не я, если буду так долго пребывать в тишине:
– Раз это не жизнь после смерти, то, что будет, когда я умру? – спросила я.
– Забытье и новая жизнь…, – сказал он, кратко поведав нам об настоящем Озере Душ, а не одноименной луже, что была на лугу Вечной жизни в нашем Отделе Отделов.
– И после смерти я снова вернусь на Землю?
– Да…, дикой свиньей скорее всего.
Я всхрюкнула.
После этого Фрэнки немного рассказал нам о душах, что они имеются даже у камней (в следующий раз буду с ними помягче), вскользь поведал о других мирах – Даэху и Цибат? Циаб? Цибу? Не помню. Но, спасибо вам за экскурс в мир неизведанного, профессор Фрэнки.
– Наверно, у вас есть распределительный пункт, куда попадают души, где их потом мешают и кидают по всяким измерениям, – предположила я. Значит, Будда был прав.
– Нет, душа перерождается только в том мире, откуда родом, – поправил меня профессор Фрэнки.
– Значит, ты никогда не переродишься человеком? – спросила я.
– Да, значит так. – сказал Фрэнки и отчего-то мне показалось, что в его ответе прозвучала вселенская грусть.
Мне захотелось резко перевести тему.
– Получается, ты стал человеческой эмоцией по случайному распределению? – спросила я, вспоминая его лекцию.
Фрэнки ответил не сразу.
– Нет, – сказал он, – я работал в Управлении, здесь наверху, но потом мне понадобилось спуститься на землю… Я там кое-что потерял.
– И нашел? – живо спросила я.
Но вместо ответа Фрэнки резко остановился, отчего я врезалась ему в спину.
– Пришли! – сказал он.
– Но коридор еще продолжается, – сказала я, вглядываясь в темноту.
– Да, он кольцевой, поэтому если вы не хотите идти бесконечность, взгляните наверх.
Там, прямо над нашими головами, виднелся едва уловимый силуэт круглого люка.
– Как ты его нашел? Ты все время смотрел наверх? – спросила я.
– Нет, я считал шаги… А вы своими расспросами несколько раз меня сбивали со счету. Давай, полезай на плечи и попробуй открыть его.
Я немедленно поспешила выполнить указание.
Всего пару легких движений (ну ладно, не очень-то и легких) и мне удалось откинуть крышку люка. В нас ударил луч яркого свет. Так ярко, что на секунды я ослепла и чуть не упала.
Снаружи светило яркое солнце, а вокруг паслись… козочки? Да, козочки. Это был луг. Очередной Луг Вечной Жизни.
Я помогла подняться Анне, а потом мы вдвоем вытащили Фрэнки.
– Туда, – уверенно сказал он, направляясь к гигантской белоснежной коробке, посреди множества бесконечных зеленых лугов.
По мере приближения эта коробка принимала вид офисного здания, с множеством малюсеньких окошек.
– Следующий вход через технический этаж этого здания, – сказал он.
Мы спокойно вошли в небольшую дверь коробки и оказались внутри такого же белоснежного окружения: вокруг все было белым-бело. Небольшие стеклянные перегородки отделяли небольшие комнатки, но в целом, это было громадное пространство, где тут и там суетились самые разные существа: человекообразные формы, говорящие растения и попросту непонятные субстанции: все они были одеты в одинаковых белоснежных халатах. Даже черная клякса расхаживала в халате, накинув его поверх пятна. Я к такому привыкла, а вот Анна глазела во все стороны.
– Что это за место? – спросила я Фрэнки.
– Отдел управления численности населения, – ответил он. Затем он подошел к Анне, в это время рассматривающий гигантский циферблат, висевший прямо под потолком. На нем было написано девятизначное число, а цифры менялись ежесекундно.
– А это численность земного населения в данный момент, вон видите снизу и сверху два дополнительных набора меняющихся цифр – сверху показывает сколько ежесекундно рождается, а снизу, сколько умирает.
– Они же неправильно показывают. Сейчас в мире около семи миллиардов людей, а тут едва доходит до пяти, – сказала я.
– Ты лично их сама считала? – невозмутимо сказал Фрэнки.
– Ээ, нет, но есть же статистика и прочее.
Анна покивала, выражая согласие с моими словами.
– Статистика врет. Люди вертят цифрами в свою пользу. Семь миллиардов Душ, я может и поверю, но семь миллиардов душ людей? Где их столько взять. Число Душ не бесконечно.
Мы шли вперед, не отставая от Фрэнки, а тот продолжал посмеиваться над моими словами:
– Семь миллиардов человеческих душ, ну что за вздор? Тогда бы весь Отдел контроля численности поувольняли, – он обернулся к нам, – бедняги замучились инициировать войны и создавать тяжелые болезни для контроля населения.
– О, привет, Махрон, – милая человеко-девушка в очках и с длинными хвостиками на голове помахала Фрэнки и, сменив курс, пошла рядом с нами.
– Тебя снова перевели к нам? – спросила она, широко улыбаясь. Слишком широко.
– Ага, – согласился он и указав на нас, добавил, – вот привел двух новых стажеров.
– Отлично, ну тогда свидимся, – и девушка скрылась среди других белоснежных халатов.
Фрэнки повернулся к нам и прошептал:
– Понятия не имею, кто это…
– Махрон? Что за имечко? – усмехнулась я.
– Это твое настоящее имя? – спросила Анна.
– Одно из, – загадочно ответил он.
– Тогда как тебя зовут на самом деле?
– У душ нет имен, только номера, – коротко ответил он, – туда, – указал он на лифт на противоположной стороне коробки. Там их было штук семь.
Мы зашли в лифт с толпой существ. Сначала они недоверчиво осмотрели наши запыленные костюмы, но после фразы Фрэнки, что мы из технического отдела, переключились на свои дела: одни общались между собой, другие рассматривали важные (наверно) документы. Лифт, не спеша, ехал вниз. И постепенно, мы остались втроем.
Внизу, в самом деле был технический этаж: вентиляционные шахты, извилистые трубы и скромные крысы.
«Везде эти крысы! Ненавижу их!», – пробурчал Фрэнки.
После того, как в лифте нас покинул последний белых халат, Фрэнки решил сделать нам небольшой экскурс в архитектуру здешних мест. Начал он в лифте, и продолжил, когда мы вышли.
– Все эти отделы и управления только кажутся окруженные бесконечными полями, морями и озерами. Но это иллюзии. Они все конечны. Это как большие разрисованные коробки: на потолке лампа, изображающая солнце, а на стенах обои с нарисованными лугами и морями. Если бы вы решили бежать по поверхности, то рано или поздно, просто уткнулись бы в стену.
– Ааа, да это же, как в том фильме, – я запрыгала на месте, – с Джимом Керри*, ну как он там. Забыла!
– Шоу Трумана*, – подсказала Анна.
Фрэнки продолжал:
– И эти коробки плотно прилегают друг к другу. Между ними нет никакого пространства, именно поэтому здесь обширная система труб. До изобретения зеркальных ходов, через подобные трубы отправляли документы, посылки. А сотрудники тратили уйму времени, переходя из одного отдела в другой.
– И долго нам еще идти по этим коробкам? – спросила я.
– Еще три Управления, но мы полностью пройдем его по трубам. А дальше нас ждет старый Отдел управления погодой. Он больше не используется – их перевели сюда и помещение пустует. И именно оттуда – прямой выход на Землю.
Я изобразила, как стреляю себе в голову из вымышленного пистолета: мне уже не терпелось оказаться поскорее на Земле.
Город М.
– Фрэнки в розыске? Да что он, черт возьми, такое натворил? – Алексу уже казалось, что все вокруг идет вверх ногами.
– О, поверь…, у него длинный список…, – сказала Энти, рассматривая потолок, – мне самой одно время хотелось его убить…
Алекс сразу вспомнил ту их первую встречу с Анной и Фрэнки в столовой бизнес-центра.
– Я и забыл, вы же были вместе…
– Да, – нехотя сказала Энти, отвернув взгляд, – мы тогда оба работали в Управлении численности населения. И он, воспользовавшись моими чувствами к нему, влез в мой рабочий компьютер и, нарушив все предписания, отправил себя на Землю в качестве человеческой эмоции…, – сказала она, обнимая себя руками. Ей явно тяжело давались эти воспоминания, – чтобы как-то замять дело перед своим начальством мне тоже пришлось отправиться на Землю и стать твоей эмоцией…
– Что? – Алекс не верил своим ушам, – прости, я не знал! – он встал с кресла и подойдя к Энти, приобнял ее.
Ему стало стыдно, что в тот день, он приструнил Энти, издевавшуюся над Фрэнки.
– Надо было его на куски разорвать…Так подставить тебя! – сказал он, выпуская ее из объятий.
– Да, тогда я действительно была расстроена. Но вскоре, я поняла, что мне очень повезло! Мы стали с тобой одной командой и время, проведенное с тобой потрясающе! Учиться, проводить расследования, смотреть фильмы, читать книги… Жизнь с тобой, это как один большой отпуск, правда, – рассказывала она с присущим ей энтузиазмом. – А представь, как мы теперь заживем! Работая в Отделе, мы сможем, не скрываясь, общаться между собой, и никто не будет показывать на тебя пальцем! – говорила она, взяв Алекса за руки.
Речь Энти так воодушевила Алекса, что он был готов подписать любые бумаги.
– Но для начала наведу здесь порядок! – сказал он и подошел к стенду, стоявшему на полу. – Нехорошо важному начальству пылится в углу, – сказал он, приподнимая его, – а это что?
Оказалось, за стендом стояла фанера с портретом. Алекс отложил его и поднял портрет. На нем была изображена женщина – длинные черные волосы, развеваемые по ветру, белоснежное платье до пят, с замысловатыми этническими узорами. В одной руке женщина держала не то копье, не то серп, а другой призывала стаю воронов.
Алекс не смог сдержать смех: это была Мара.
Да уж, веселый у них коллектив. В том, что это была шутка-подарок от коллектива, он не сомневался. Видимо злюка–Мара шутку не оценила. А может, наоборот, это сюрприз, который еще не подарили? Он поспешил вернуть его обратно и вдруг вспомнил:
– А ведь я уже видел подобный портрет, – сказал он Энти.
И сразу открыв телефон, стал рыться в телефонной галерее.
– Да, вот, смотри, опись кабинета Лонг Лонга!
Портрет был точной копией увиденного.
«А может, это он и есть?», – промелькнуло в его голове. Единственное отличие было в надписи, сделанной внизу полотна в кабинете покойного психотерапевта и стертой на полотне перед ним.
Пальцами Алекс приблизил маленький уголок внизу портрета.
«Морана, богиня смерти», 1520 г.
Где-то в Управлении по контролю Земли Верхнего уровня.
– И какова длина этого коридора? – спросила я, когда мы в очередной раз нырнули в пыльный коридор, давно ставший обиталищем пауков и крыс.
– О, это мой любимый, самый длинный из всех, сюда бы наушники с хорошей музыкой, и вперед, эй… ты что…, – фонарик в руках Фрэнки начал судорожно мигать и погас. Он еще пару раз хорошо встряхнул его, но фонарь не реагировал: к сожаленью, они не предназначены работать вечно.
– Нуу, – протяжно сказал он, – дверь находится в конце коридора, а значит, нам надо просто идти вперед. Не заблудимся! – наверно он даже улыбнулся. Но мы этого не увидели.
Пока мы шли, я напомнила ему об упомянутых им категорий душ.
– Зачем душам категории? – спросила я.
Увы, но о строении зданий ему нравилось говорить гораздо больше, чем о строении душ. Последнее приходилось вытаскивать из него силком.
«За сегодняшний день он уже сказал больше слов, чем за всю жизнь», – шепнула мне Анна и я уже не ожидала от Фрэнки длинных рассказов.
– Категории нужны для удобного разделения душ по особенностям, – все-таки ответил он, – например, способность душевидения…
– Энтрилы, – сказала Анна, – так их называл Лонг Лонг.
Они рассказали мне о центрилах, что видят эмоции, о энтрилах, что видят души и других вариантах этого дара под иными, весьма странными названиями.
– То есть, если я увижу призрак, значит я тоже частично душевидец?
– Ну или тебе попалась очень сильная душа, – сказал Фрэнки. – Человеческие души обладают уникальным навыком – воля. Ее количество делает вас сильнее и мощнее. У нас, эмоций, воли нет. Зато есть энергия. Мы как в игре «Камень, ножницы, бумага»: энергию бьет воля, а волю бьет разум…
– Но у нас тоже есть разум…, – обиженно прозвучала я.
Вместо ответа Фрэнки лишь похлопал меня по плечу, приговаривая: «конечно, конечно, есть».
И после этого мы еще успели обсудить новые фильмы, старые фильмы, любимые фильмы, отвратительные фильмы, индийские фильмы, наши местные фильмы, мультфильмы, а коридор все не кончался. Я уже начала беспокоиться, что мы перейдем к книгам, которые я совсем не читаю, но внезапно Анна задала вопрос, видимо мучивший ее всю дорогу:
– Значит, ты сам спустился на Землю и стал моей эмоцией?
– Не бери в голову. Мне нужен был человек-носитель. Это просто случайный выбор, – отмахнулся Фрэнки, – знал бы, что ты центрил, держался бы подальше.
Шутил он или говорил серьезно, я не поняла.
– Как я уже говорил, отдел, связанный с погодой, упразднили и он сейчас пустует. Там мы спокойно обдумаем наши действия и отправимся на Землю, – перевел тему Фрэнки.
Я думаю, его слова задели Анну и остаток времени она молчала. К счастью, и о книгах никто больше не вспоминал.
Сложившаяся тишина дала Фрэнки время на раздумья:
– Важные персоны, – сказал он, как будто, самому себе, – не так ли назывался отдел твоего отца?
Я пожала плечами.
– Прости, я не помню, – сказала я. Вот же сдался ему мой отец.
– А в той статье, что ты читала про поезд… еще что-либо упоминалось? – это он обращался к Анне.
