Никита Шарипов
Иной мир. Разведчик
– Когда-нибудь в будущем ты поймешь, что всё было на самом деле гораздо сложнее. Когда-нибудь, но не сейчас. Сейчас ты просто глупый мальчишка. И ты будешь оставаться таким ровно до тех пор, пока мне это не надоест. Победа, она всегда будет за мной, пока я этого хочу. Ты и Основа, вы сможете победить меня лишь при одном условии – тогда, когда я по прошествию всех этих бесчисленных попыток в один прекрасный момент устану сопротивляться и практически по доброй воле отдам вам командный центр. Это будет, это неизбежно, но случится это точно не в этой и не в последующих сотнях изменяемых нами реальностей. Я, Михаил Росс, всегда на множество шагов впереди. И даже сейчас, будучи уверенным что заполучил всё чего хотел, внук мой, ты даже не представляешь, насколько сильно ты проиграл. Ты проиграл не мне, увы не только мне. Основе, ты проиграл ей. Избавившись от Основы ты показал ей, что можешь быть независимым. Отныне ты таким больше не будешь. Марионетка возвысится в степени подчинения, как же неприятно это звучит. Как же хорошо, что я давно перестал считать тебя своим родственником и зову внуком только по привычке. Кто же мог подумать, что так выйдет, получил мою внешность и самый никчемный характер. Ты даже не тюфяк, ты нечто хуже! И ты так и не понял главного – я уничтожил командный центр заранее, я подстраховался именно на такой случай!
Лучик света, которым был Никита Ермаков, стал увеличиваться. За считанные секунды он превратился в настоящий прожектор – хозяин тюрьмы не выдержал и попытался войти в неё для более эмоционального диалога. И Михаил Росс, ожидавший именно этого, нанес единственный удар и сокрушил тюрьму вместе с её создателем…
Глава 18
Поражение
Макс мог только смотреть и слушать. И еще он ощущал запахи. И на этом всё…
Но ни зрение, ни слух, ни обоняние не были в данный момент информативными. Глаза смотрели на сидящих без движения людей, уши слушали тишину, а нос улавливал незначительные запахи порядком остывшей и прилично съеденной еды. И всё, больше ничего нового.
Неизвестно, сколько пришлось просидеть в состоянии неотменяемого паралича. Казалось, что прошло часов десять, когда в до ужаса статичной картине случилось первое изменение. Никита Ермаков, почему-то зашевелился именно он. Медленно поднял голову, открыл рот, а затем у него случился эпилептический припадок и с быстро наполнившемся пеной ртом он сполз на пол. И спустя несколько минут затих…
Макс пытался вернуть телу контроль, но ничего не выходило. А затем паралич неожиданно прошел сам по себе. Тело свела мощная судорога, оно словно пружина выпрямилось и осталось в таком положении. Ослепленный вспышкой боли, Макс не сразу понял, что падает. Сгруппироваться не получилось, потому что как и с параличом, с судорогой было невозможно совладать, и он закономерно свалился на пол вместе со стулом. И услышал как следом за ним упали еще двое, это наверняка были Балмаков и Жданов. Росс убил Ермакова и теперь решил заняться ими?
Но всё оказалось наоборот, потому что когда Макс сумел встать, то живым и невредимым он застал Никиту. Да, по его лицу было заметно, что недавно он пережил нечто неприятное, но при этом он хотя бы был на ногах. А вот Михаил тем же самым похвастаться не мог, он так и сидел на стуле и его взгляд был абсолютно пустым. Разум покинул тело, именно это сейчас хотелось сказать о нем.
– Вот же гад, – прорычал в сторону Росса Жданов, который оклемался первее всех. – Парализовал до жути, всё еще не по себе, никогда бы не хотел во второй раз такое испытать. – Глянув на Ермакова, он хитро поинтересовался: – Это ты его так, да? Его же оружием наверное огрел, да?
– Там похуже, – как-то отрешенно ответил Никита, а затем сел на стул напротив Росса. Оглянувшись на Макса, полковника Жданова и Антоху, стоящих рядом, он приказным тоном сказал: – Не мешайте мне, я должен поработать. И не пугайтесь того, что сейчас будет. Я, это буду я управлять телом Росса, а не он. Будет синхрон, вы скоро поймете о чем я говорю.
После этого Никита повернулся к своей почти идеальной копии и стал точно таким же обладателем стеклянного взгляда. А через несколько секунд у обоих, и у Росса, и у Ермакова, взгляды снова наполнились жизнью. И стали…
– Блин, вы видите это? Они теперь одинаковые! – шепотом воскликнул Антон Балмаков.
– Да, одинаковые, потому что я управляю двумя телами одновременно, – сказали синхронно и Росс и Ермаков. Тон был одинаковым, но голоса были немного разными, Макс был готов об этом поклясться.
– Ты захватил его тело? – развеселился Жданов и даже пару раз хлопнул как-то по детски в ладоши, а затем воскликнул: – Ай да молодец Ермаков! Красавчик!
– Запер Росса в собственном подсознании и заполнил его пустую головушку своим сознанием, так будет правильнее, – вновь синхронно ответили Михаил и Никита. А затем они одновременно посмотрели на полковника, жутко усмехнулись и хладнокровно сказали: – Не отвлекайте, мне нужно работать.
Ермаков и Росс просто сидели без движения и смотрели друг на друга минут сорок, не меньше. И всё это время Макс, Антон и полковник Жданов так и стояли на месте. Стояли молча, боясь нарушить возникшую тишину. И потому её нарушил тот, кто её и создал, Никита Ермаков. Оба тела одновременно расслабились, а затем громко выдохнули и с какой-то заражаемой радостью и лёгкостью сказали:
– Ну вот и всё, наконец-то это закончилось. Основа и Росс, я всё таки сумел победить, сумел победить их обоих. Этот день нужно запомнить и назвать великим. Мы наконец-то свободны. Дальше будет намного проще, потому что теперь я практически бог. Командный центр мой, как же долго я об этом мечтал…
– Командный центр твой? – испуганно спросил Антон Балмаков. – Но ведь Росс говорил…
– Что тебе говорил Росс? – с видимым гневом спросили два тела, уставившись на Антона. – Говори, я хочу это знать!
Говорить не хотелось. А вот убежать – да! И стоило Антону об этом задуматься, и его голова закружилась. Жданов и Ефименко помогли, не дали упасть. А затем головокружение прошло так же неожиданно, как и началось.
– Я просканировал твою память и не нашел там ничего интересного, – снова синхронно сказали два тела. – Росс переоценил себя и поплатился за это. Он заигрался, слишком сильно уверовал в свою непобедимость и вот результат. Командный центр… – эти два слова он протянул так, будто их произношение приносило большое удовольствие. – Как бы я хотел видеть лицо деда, когда он узнает, что произошло…
Головы медленно повернулись и уставились друг на друга. А рты тихо сказали:
– Надо бы заглянуть в подсознание и проведать его. Все-таки много веков у него там прошло, может и не осталось уже ничего от личности…
Две пары глаз синхронно моргнули и сделались пустыми. Хохотнув, Жданов выдал:
– Почему меня это больше не удивляет? Да, истинно уникальная тварь человек, мгновенно адаптируется вообще ко всему!
Антон хотел возмутиться, он помнил слова Михаила, он знал значительно больше Жданова и Ефименко, которые в данный момент были ничего не понимающими болванами. Но возмутиться он не успел, потому что Ермаков и Росс вновь начали двигаться. И теперь уже не синхронно. Глаза Росса сделались такими, какими они были при истинном хозяине, а тело начало аккуратно вставать. А вот глаза Ермакова не изменились и медленно захлопнулись. А сам он ткнулся головой в стол и так и остался без новых движений.
– Ничего нового, – сказал Росс, потягиваясь. – Стоит немного задеть его и всё, он пускает всё, чего так долго добивался, коту под хвост. Ничему жизнь не учит, вообще ничему. Сейчас очнется, поймет степень собственной обиды, и устроит локальный апокалипсис. И я даже могу сказать, с чего он начнет. Первым достанется дому, разлетится в мелкую щепку. А затем разрушит стену. Никита, когда же ты наконец поумнеешь?
– Когда ты сдохнешь! – рявкнул Ермаков и буквально взорвался.
Макс летел спиной вперед и чувствовал, как позади него всё трещит и ломается. И наверняка ломалось тело, потому что при таких разрушениях вокруг это было неизбежно. Построенный Россом дом в одно мгновение превратился в миллиарды мелких фрагментов, которые устремились прочь от эпицентра – Ермакова.
Удар о стену из булыжников был мощным, но при этом Макс вообще не почувствовал боли. Вокруг него было что-то такое, что его защищало, какой-то невидимый шар, он оберегал от перегрузок ускорений, резких остановок и падений. И поэтому упав с высоты не меньше пятнадцати метров Максим остался стоящим на ногах. И всё что сыпалось на него сверху отлетало в стороны, но ему вообще не вредило.
Жданова не было видно, а вот Балмакова отбросило совсем рядом с Максом и на него так же ничего не сыпалось, а значит ему достался точно такой же кокон. Взбесившийся Ермаков лупил только по Россу, а их, обычных и потому сильно уязвимых, он пожалел и дал защиту. Но где же сам Никита и где сейчас Михаил? Оба на том месте, где еще недавно был дом, а теперь нет вообще ничего. И что это за странное гудение доносится до ушей? Нет, не может быть!
Михаил Росс выстроил мощную стену, но Ермакова это не остановило. Макс наблюдал как тысячи камней срывались с мест и устремлялись ввысь, а затем с огромной скоростью рвались к земле. Это было похоже на гудящий высоко рой пчел, от которого отделялись отдельные пчелки и эти пчелки атаковали укрывшегося на земле врага. Но и враг не спал, он с легкостью отбивал многотонных «пчелок» и они рассыпаясь падали куда угодно, но только не в образовавшийся в центре круг безопасности, куда вообще ничего не попадало, потому что именно там стояли Никита и Михаил. Стояли совершенно невредимые!
Камнепад прекратился как по щелчку. Все замерло и осталось в таком положении на секунду, а затем устремилось в центр из того положения, в котором было на данный момент. И конечно же главным движущимся объектом стала стена, каждый камушек сорвался с места и устремился в центр притяжения, которым стал либо Никита Ермаков, Либо Михаил Росс.
Видя как его неизбежно зажимают камни, Макс огромным усилием воли заставил себя не жмуриться. Он был уверен, что эта колоссальная нагрузка, эти каменные жернова крошащие в пыль друг друга, эта немыслимая мощь – она со временем раздавит что угодно. Но нет, камни давили на невидимый кокон, защищавший человека, и крошились об него в пыль вообще не способные навредить тому, кого тот был создан оберегать.
А затем процесс сжатия закончился, все камни остановились. Стало тихо как в склепе и лишь незначительные шорохи говорили Максу, что в данный момент он находится погребенным в толще множества камней, из которых Росс построил стену. И стоило только подумать о том, что выбраться на свободу самостоятельно у него вряд ли получится, как он эту свободу получил. Новый взрыв не заставил себя ждать и всё, что было притянуто в эпицентр, отправилось прочь.
Стоя на коленях и опорожняя желудок – в таком состоянии Макс пришел в себя. Второй взрыв был страшным и первый на его фоне теперь казался малышом. Крутило, крутило и еще раз крутило. И так наверное целую минуту. Вестибулярный аппарат ушел в отпуск…
Мозг Никиты по прежнему поврежден, а это значило, что в состоянии гнева он будет не способен себя контролировать. И потому Михаилу пришлось заранее позаботиться об обычных людях. Каждому из троих он создал силовой кокон, который конечно не был панацеей, но всё же давал некую защиту от большинства видов физических воздействий.
Первый выброс силы был незначительным. Никита уничтожил дом, немного изменил ландшафт в минимально окружавшем их радиусе и никак не навредил каменной стене, которую Росс строил именно на такой случай.
Люди, находившиеся под защитой Михаила, отделались легким испугом. Усилив их силовые коконы, Росс приготовился к новой атаке. Никита начал разрушать стену. Обычный камнепад, затишье перед настоящим апокалипсисом.
Неуверенный в собственных силах, Михаил усилил защиту троицы. И оставил собственную защиту без изменений. Да, Ермаков силен, особенно в гневе. Но сила не гарантирует победы. Росс слабее, но при этом он гораздо опытнее. И самое главное, что он действует в спокойствии, его разум не скован отрицательными эмоциями. Но почему же? Почему именно сейчас он уверен, что погибнет в ближайшие минуты? Почему он почти всегда безошибочно определяет собственную смерть?
В этом Михаил еще не разобрался. Алгоритм смерти повторялся множество раз, незадолго до гибели он всегда начинал ощущать неизбежность. Как же сильно ему хотелось разгадать эту загадку. Но пока что он был не способен на это. Видимо еще не пришло время…
Ермаков окончательно потерял контроль. Его телекинез мог побить все рекорды, выплески сил были немыслимыми. Притянув стену и всё, что его окружало, Никита продолжал сжимать эту твердую массу вокруг себя, а затем создал новый выплеск энергии.
Возможно в его понимании это выглядело иначе, но Михаил ожидал большего. В большей степени это было шоу. Не повезло только троице, всех их раскидало на сотни метров в стороны и все трое сейчас были не в лучшей форме из-за карусели, которую им пришлось пережить. Росс даже прекратил поддерживать коконы защиты в рабочем состоянии. Людям больше ничего не угрожало. А вот ему самому – да.
– Ты уничтожил командный центр – я уничтожу тебя! – рявкнул Никита и начал наступать на Михаила. Он будто бы полностью состоял из негатива и ненависти. Заполнившее его зло выплескивалось наружу с каждым новым движением.
– Я просто следую выбранного мною пути, – сказал Михаил и лениво отбил первую атаку Ермакова. Это был мощнейший ментальный выпад. Не физическое воздействие, нет, но сила ментального удара была столь велика, что его почувствовало даже окружающее их пространство. Голая земля, что была вокруг после недавних забытий, в некоторых местах она мгновенно стала горячей и потекла.
– В тебе огромная мощь, – прокомментировал изменения ландшафта Михаил. Он не стал принимать ментальный удар, а просто отклонил его в сторону. Ментальная энергия, или энергия Творца, как её называли древние, не находя цели всегда вела себя непредсказуемо и в этот раз на короткий промежуток времени изменила законы физики в тех местах, куда она попала. Неизвестно, во что превратилась почва, но она приобрела способность разогреваться и становиться текучей при контакте с воздухом.
– Эта реальность не имеет ценности и дальнейшее будущее вообще не важно, но я всё равно убью тебя, Росс! – в руках Никиты загорелись небольшие огненные шарики. Ментальная энергия забирала из воздуха кислород и преобразовывала его. Стремительно растущие бомбочки могли легко сжечь не только человека, но и что-то более крупное.
Два огненных шара устремились в Росса. Остановив их полет, он попытался объединить шары в один, но у него не вышло и произошел сильный взрыв.
С трудом погасив буйство пламени, Михаил сказал:
– Что теперь? Будешь кидаться в меня шаровыми молниями? Это ведь всё игрушки, мы оба хорошо знакомы с ними. Может у тебя есть что-то серьезнее? Или твой арсенал уже истощен? Ну давай же, ударь меня по настоящему! Покажи на что способен! Покажи мне!
– Будь ты проклят! – Никита сжал зубы так сильно, что они начали крошиться. Росс, сволочь, убийца его семьи, будь он проклят всегда, во всех реальностях! Будет проклят вечно!
Макс шел к эпицентру взрыва. Он не знал, куда отбросило Жданова и Балмакова, но был уверен, что эти двое поступят точно так же. Центр устроенного Никитой взрыва было найти совсем не сложно, вокруг имелось немыслимое множество указателей его местоположения. Самый настоящий хаос – вот что устроил Ермаков и сейчас кое-кому приходилось по этому хаосу пробираться.
Чем ближе к центру, тем меньше было препятствий на пути. А со временем их вообще не стало и взору открылся абсолютно чистый земляной круг радиусом не меньше полутора сотен метров. И в центре этого круга стояли двое – Никита Ермаков и Михаил Росс. Никто никого не убил, это было достижение, Макс боялся что будет иначе.
Так, а это что? Почему Росс становится каким-то нечетким? Он будто из дыма, плывет и растворяется. Надо бежать туда и посмотреть на всё вблизи.
Процесс можно было остановить в самом начале, нужно было блокировать очередной выход ментальной энергии. Но сейчас, когда Михаил принял на себя всю мощь удара, уже невозможно было что-то изменить. Это была сила такая же старая, как само мироздание. Когда-то с помощью этой силы Творец создал вселенную. И эта сила стала неотъемлемой частью его творения. И сейчас крохотная часть этой силы была сконцентрирована усилившимся разумом Никиты Ермакова и брошена в Михаила. Неизбежное изменение физических законов…
Макс бежал изо всех сил, но всё равно не успел. На его глазах Михаил Росс превратился в облако газа, которое рассеялось через несколько секунд. Он что, проиграл? Или это проявление еще одной способности? Это был какой-то хитрый телепорт или что-то в этом роде?
– Нет, это был не телепорт, – сказал Никита, качая головой. – Это была смерть Росса. Это была его добровольная смерть и моё очередное поражение…
Глава 19
Неизбежность
Макс и Никита многое не договаривали, Антон был твердо в этом уверен. Он совершенно не верил в то, что Росс мог убить себя сам. Был бой, в ходе которого Михаил проиграл. Никита Ермаков убил собственного деда. Убил так, что от того не осталось вообще ничего. Даже мокрого места, если использовать одно старое выражение. Но почему? Почему Росс позволил себя победить? И зачем нужно врать о самоубийстве? Правда, Антон попытается её разузнать. Не знает как, но попытается.
Бой Ермакова и Росса был чуть меньше суток назад. Почти сразу же они покинули место сражения и выдвинулись в сторону изначального места назначения – в неведанный город Заркхар. Никите он был по прежнему нужен и Антон даже предполагал зачем. Он хочет вернуть свое сознание в прошлое и вновь попытаться заполучить командный центр. Еще одна попытка…
Весь путь занял два дня. Они вообще не спешили, шли медленно, устраивали привалы и максимально качественно отдыхали. Браслет, который Никита забрал у Росса, создавал максимальный комфорт, благодаря ему у них была не только хорошая еда и всё необходимое в пути, но и ночевка в уютном доме и теплых кроватях. Технология древних позволяла многое и возможно она могла создать даже транспорт, ведь какая разница что создавать, дом посреди джунглей или вертолет. Антон совсем не сомневался, что браслет был способен создать вертолет. Другое дело – нужен ли он Никите Ермакову? Судя по его настроению – нет! Он до сих пор не произнес не единого слова. Просто молчал и порой отвечал на некоторые вопросы ленивыми кивками. Но большинство вопросов просто игнорировал.
Но это никак не смущало Жданова. Нового Жданова, сильно изменившегося, заметно помолодевшего и без устали болтающего о всякой ерунде. Всю дорогу теперь уже не одноглазый полковник говорил-говорил и снова говорил. Он говорил с Антоном и Максом, которые не горели желанием общаться, но хотя бы делали это из уважения к когда-то спасшему их человеку. И он говорил с Ермаковым, который просто шел и делал вид, что рядом с ним нет без устали несущего всякую ахинею человека. А когда Жданов немного отставал от группы, то он говорил сам с собой. И даже перед сном его рот не хотел закрываться и нёс всевозможную ахинею.
– Ты был там и знаешь правду! – это был один из множества разговоров, которые произошли между Максом и Антоном по инициативе последнего. – Ты первым дошел до туда и видел, что там было! Это не было самоубийство! Почему ты не можешь рассказать мне правду? Это подло!
Антон знал, что несмотря на приличное расстояние Никита всё слышит. Новый Ермаков был способен на многое и то, что он способен читать мысли, не было секретом. Новый Никита мог с легкостью подчинить волю любого человека, а то и десятков людей, что уж о мыслях говорить. Но Антону на это было абсолютно фиолетово, после пережитого он не боялся вообще ничего и даже если бы ему пришлось умереть прямо сейчас, то он нисколько бы не расстроился из-за этого и попытался принять смерть с достоинством. Он будет жить новые жизни благодаря Россу. Он знает это наверняка!
– Я уже сказал тебе, что проиграл именно Ермаков. – Макс отвечал без раздражения. Уже привык к упорству товарища. И отвечать как-то иначе не планировал. Если ты говоришь правду, то зачем говорить что-то другое? – Михаил Росс мог бы убить Никиту, я уверен в этом. Но вместо этого он решил умереть сам. Я видел его смерть собственными глазами. Я говорю правду…
В какой-то момент Антону надоело расспрашивать Макса и он решил переключиться на Ермакова. Он знал, что совсем скоро они будут на месте и там им будет точно не до разговоров. И поэтому он решил попытаться получить ответы сейчас, пока это еще возможно.
– С какой целью ты тащишь нас в корабль? В одиночку ты можешь добраться туда всего за час, а то и быстрее. И никого не придется убивать. Просто оставляешь нас тут, а сам сломя голову добегаешь до корабля, пробуждаешь ядро Основы и всё, можно возвращаться в прошлое. Не сразу конечно, а после того, как твоя хозяйка отчитает тебя за все твои косяки, которые ты сумел наворотить действую самостоятельно. Пять минут покраснеешь и всё, отправишься в прошлое и начнется новая попытка. Это ведь лучше, чем тащиться как улитки в компании троих ничем не примечательных людей.
Ермаков не ответил, но Антон и не надеялся, что будет легко. И стараясь идти в ногу с Никитой, он вновь заговорил:
– Раб всегда остается рабом и ты тому доказательство. По крови ты Росс, но по духу неизвестно что. Благодаря хорошей родословной ты заполучил могущество, в данный момент ты вероятнее всего самое сильное существо из всех живущих, но при этом ты остаешься никчемной марионеткой, которая всецело зависит от Основы. Основа твой абсолютный хозяин и быть иначе не может. И даже сейчас ты пытаешься хотя бы немного угодить ей. Все мы контактировали с Россом, кто-то больше, кто-то меньше. Росс важен для Основы, она бесконечно изучает его и наши воспоминания возможно могут чем-то помочь. Особенно мои, ведь я долго говорил с Россом, а ты уже успел побывать в моей голове и убедиться в этом. Ты прислужка, Ермаков, и мне даже говорить об этом неприятно.
Никита остановился и медленно повернул голову в сторону Антона. На лице не было эмоций, оно было спокойным, но при этом Ермакова выдавали глаза, в них отчетливо виднелись языки гневного огня, который разгорался всё больше и больше.
Медленно, практически по слогам, Никита сказал:
– Росс общий враг, поэтому я сотрудничаю с Основой. Никто из вас не знает того, что сделал Михаил. У меня была семья, которую он убил. Этого прошлого уже не может случиться. А вот новое может и я творю его таким, каким вижу. Это моя война, личная, и в ней Основа всего лишь эпизод. Первым будет Росс, а после него я уничтожу Основу. И последним себя. Такой будет моя победа.
– Это бред! – Антон наигранно посмеялся и при этом сам того не ведая почти идеально повторил манеру Росса. – Правда веришь, что Михаил главная цель Основы? Ну и глупый же ты, какой же глупый!
– Росс владеет командным центром, мы заберем его у него, я заберу! – Никита сжал кулаки. Желание раздавить этого выскочку удавалось сдерживать с огромным трудом. Дед бесил его даже после смерти, он заложил в разум Балмакова своего фантома и сейчас этот фантом делал всё, чтобы усложнить Никите жизнь. Стоит только захотеть и от назойливого Антошки не останется даже мокрого места!
– Злишься! – радостно воскликнул Антон и тут же спросил: – Хочешь меня убить?
Никита не ответил. Повернув голову, он продолжил идти в прежнем направлении. Но Антона это ничуть не смутило. Шагая почти в ногу, он начал говорить:
– Ты у нас могучий теперь, стоит тебе только подумать и всё, человека нет. Могучий раб, который верит, что получит в пользование командный центр. Верит и даже не осознает, что Основа подобного просто не допустит. Но дело даже не в Основе, Никита Андреевич, а в Михаиле Россе. Если Росс по какой-либо причине когда-нибудь устанет и захочет проиграть, то ты можешь быть уверен, что именно тебе он не отдаст командный центр даже в том случае, если ты будешь последним живым существом во вселенной. Основе, он лучше отдаст его ей, но точно не тебе. И я сейчас говорю правду, потому что в данный момент во мне говорит твой дед Михаил Росс.
– Значит Михаил Росс не будет говорить! – злобно прорычал Никита и вновь остановился.
Антон видел всю ненависть в глазах Ермакова и был уверен, что тот убьет его. И не сразу понял, что с его ртом начало происходить что-то странное. Губы, язык и десна – все это онемело и вообще лишилось какой либо чувствительности.
И машинально дотронувшись до рта рукой, Антон понял, что рта у него больше нет, он полностью парализован. И чувствительность кожи на самом деле есть, вот только чувствует он эту часть тела теперь совершенно иначе.
С довольной ухмылкой Никита сказал:
– Молчание – золото!
– Ну что, идиот, получил что хотел? – рявкнул Макс, когда увидел, что произошло с товарищем. Он сразу же понял, в чем дело, но не горел желанием задавать какие-либо вопросы Ермакову, который уже шел прежним темпом. Лучше не злить Никиту в такой момент, потому что можно легко попасть под горячую руку.
– Ха-ха, пасть отпала! – сказал Жданов и спокойно прошел мимо Антона. Он спешил догнать Ермакова и задать ему новые вопросы. И он вообще ничего не боялся, потому что был уверен, что именно на него Никита агрессировать не станет.
Антон кивком указал Максу чтобы тот шел. А затем сделал это еще и руками. И повторил раз десять, прежде чем был «услышан». И оставшись в относительном одиночестве он пошел следом за остальными. Странного ощущения, которое заставляло проявлять агрессию к Ермакову, больше не было. Неизвестное, что-то берущее над его разумом незначительный контроль, ушло сразу же после того, как пропала возможность говорить. Осталось только спокойствие. И какая-то детская безмятежность…
* * *
Никите было известно точное местоположение заставы свободных, которые жили в подземном городе. Сто тринадцать метров от сводчатых ворот, которые являлись началом тоннеля, уходящего далеко вглубь. Сто тринадцать метров, ровно сто тринадцать метров, не больше и не меньше. Не пятьдесят и не двести. Сто тринадцать, потому что именно на таком расстоянии от ворот ущелье было засыпано гигантскими искусственными камнями. Место было идеальным для контроля, потому что все подходящие были словно на ладони, а встречающие их находились в надежных укрытиях.
Трое человек, обычно там дежурило такое количество, потому что таковы были правила. И помня характер главы общины, можно было не сомневаться, что его требования всегда выполнялись. Трое, столько должно было быть людей на заставе. Не двое!
Модифицированное зрение видело только двух человек. Ментальное восприятие выдавало точно такое же количество. Чувствуя подвох, Никита остановился. И не желая что-то говорить своим спутникам, идущим следом, он послал каждому из них мысленное объяснение. А затем выслал краткую инструкцию как нужно действовать и сверху послания добавил немного подчинения, чтобы ни у кого не возникло желания заниматься самодеятельностью и мешать работать. А затем он порадовался тому, как троица начала покорно делать то, что ему было нужно в данный момент. Да, оказывается командовать людьми при помощи способностей намного проще, чем пытаться делать это традиционным способом. И причина крылась в авторитете, которого у Никиты можно сказать не было.
Примерно двести метров разделяли Никиту и заставу свободных. Но расширять восприятие именно на такой радиус было глупо. Километр, не меньше, столько пространства он решил исследовать вокруг себя. И тут же занялся этим.
В голове появилась трехмерная картина. Ландшафт и все его неживые объекты Никиту не интересовали и он их удалил. А вот множество световых пятен, их было миллионы, изучать пришлось. Самые мелкие и многочисленные, практически невидимые по одиночке, это были насекомые и прочая мелочь, Никиту так же не интересовали. И удалив их он понял, что работы осталось совсем ничего, на огромном пространстве восприятия было не более тысячи пятен. И тут так же не обошлось без чистки, не задумываясь были стерты все воздушные, которыми были птицы, а так же водные – рыбы. И под чистку попала вся мелочь, живые существа массой до десяти килограммов. И пятен осталось чуть больше десятка…
Глубокое сканирование показало, что разумом обладали всего пять пятен. Пара разумных находилась на так называемой заставе свободных, а еще три медленно отходили в безопасную зону и являлись спутниками Никиты. Никакой засады обнаружить не удалось. Пока что не удалось! Но расслабляться всё равно не стоило, потому что пара на заставе как раз таки и могла быть той самой засадой. Никита хорошо помнил, сколько древних находилось в анабиозе корабля и сколько из них были способны выжить. Именно этот факт и вызывал больше всего подозрений к данной парочке. Но зачем? Зачем Основе будить древних? Нет, вряд ли это будут они, вероятность невозможно низкая. А вот вероятность встретить второго Росса, младшего, была довольно высокой. И помня, на что способен Владимир Росс, Никита сильно боялся. Непредсказуемость, от этого человека можно ждать чего угодно!
Скрывать собственные способности не было смысла. Владимир Росс слабее, а возможно и вовсе обычный человек, и скорее всего он будет использовать привычные ему методы ведения боя. Взорвет всё к чертям, а потом исследует результат собственных трудов и если потребуется добьет врага огнестрельным оружием. И поэтому нужно заранее позаботиться о безопасности.
Создав вокруг себя силовой и невидимый кокон, который не смог бы пробить практически в упор выпущенный из танка снаряд, Никита занялся изучением разумов прячущейся на заставе парочки. С виду это были обычные люди. Но только с виду, а вот при более серьезном изучении тут же кое-что выяснилось. Оба разумных без труда блокировали щупальцы чужой воли, попытавшейся забраться к ним в мозги. И блокировали они их не так, как это бы сделал на уровне подсознания любой простой разумный. Такой блок назывался базовым и продавить его вообще не составляло труда. А затем подчинить себе волю данного разумного.
Нет, тут было иначе, блок был умелым. Оба разумных сразу обозначили себя с позиции сильных. И Никита, нанеся еще один удар, понял, что для того, чтобы забраться в мозги к этой парочке, ему придется потратить приличное количество сил.
Ответный удар не заставил ждать. Пара древних прячущихся на заставе врезала по разуму Ермакова практически одновременно. Продолжая подпитывать кокон силовой защиты, он не без труда отбил удар по разуму первого древнего, но сам не понял, как пропустил второй. И неизбежно поплыл, потому что вообще не ожидал этого.
