Надежда Храмушина
Пограничье
– А можно задать вам несколько вопросов? – спросил Сакатов, и поднял руку, как это делают в школе.
Феломена улыбнулась:
– Нет, всегда должны оставаться загадки, тайны, иначе не интересно будет жить. Оля, помнишь, как отсюда выходить? Выходите прямо в дом к моей внучке. А мне пора. Сегодня особенная ночь. Сегодня я увижу всех своих родных, они уже вышли встречать меня.
– Феломена, я была у Шифина в его мире. – Сказала я – Жуткое место.
– У каждого своё пограничье. Все хотят сбежать от своих грехов и долгов в придуманный мир. Только никуда от себя не убежишь, какой ты – таков и твой мир.
Она встала, подошла к дивану, снова начала водить рукой над спящей Таней, а потом … исчезла. И в тот же миг зашевелилась на диване Таня, откинула с себя плед и уставилась на нас:
– А где бабушка? Мне она приснилась!
Мы с Сакатовым переглянулись. Вот так просто взяла и исчезла? Отдала обратно Тане её тело, а самой Феломене уже некуда было возвращаться?
У меня слегка закружилась голова, и возникло лёгкое видение. Окраина какой-то светлой и солнечной деревни. Кругом бескрайние зелёные поля под ярким синим небом. Возле невысокого заборчика стоят несколько человек, и смотрят вдаль, на дорогу. По дороге идёт стройная черноволосая девчушка. Они радостно замахали ей. Она заметила их, и, раскинув руки в стороны, побежала со звонким смехом к ним навстречу.
Эпилог
Мы сидели в тесной кухне у Волковых, под уютным жёлтым абажуром. Было уже далеко за полночь, но сна ни у кого не было, и мы не собирались расходиться. Танюшка примостилась на коленях у отца, крепко обняв его за шею. Тася сидела, прислонившись спиной к косяку двери, и вязала из мягкой пушистой розовой пряжи шарф, изредка бросая счастливый взгляд на дочь.
– Всё-таки Феломена, при её неоднозначной репутации, очень хороший человек была. – Сакатов долго пытался поймать маринованный грибочек вилкой, но потом бросил это занятие, не добившись успеха – Даже как-то не поворачивается язык её ведьмой-то назвать.
– Ага, назови её героем ведьминского труда. – Дмитрий Семёнович хмыкнул – Если бы она эту всю кашу не заварила, то не пришлось бы ей самой и расхлёбывать!
– Папа, не ругай бабушку, она убила этого злого Кощея! – Танюшка чмокнула отца в щёку – Знаешь, как я обрадовалась, когда её увидела. Я сразу поняла, что всё будет хорошо, и она не даст меня в обиду. И теперь я знаю, какая я счастливая, что у меня есть вы. Какие вы хорошие! Теперь никогда от вас никуда не уеду.
– Не грози отцу! – Дмитрий Семёнович ласково ущипнул Танюшку за нос – Не уедет она! Вон Алёнка, уехала и всё хорошо у неё, скоро нас с матерью дедом и бабкой сделают!
– Дмитрий Семёнович, вы теперь можете спокойно в Феломеином доме летом отдыхать, у них там в деревне хорошо! Речка, лес, что ещё надо! – сказала я.
– Хорошо у неё шабаш справлять, а нам и здесь не плохо! И мать туда не отпущу, хрен их знает, породу всю их ведьминскую, что ей в голову придёт, когда там очутится. Сядет на метлу, да улетит. Ищи потом её, лётчицу!
Мы засмеялись, Тася с улыбкой посмотрела на мужа и сказала:
– А ты откуда знаешь, что я ночью делаю? Ты ведь храпишь, как трактор!
– Да, вот я попал, так попал.
Сакатов снова пытался поговорить о Феломене, вспоминая самые яркие свои впечатления. А я сидела и думала, что права Танюшка – какое счастье, что мы живём среди таких хороших людей! Да, в мире есть чёрная магия, но она бессильна подчинить нас, озлобить, перекроить под коварные замыслы тех, кто не оставил попытку сделать это уже не одну тысячу лет. Ничего у них не выйдет!
Конец.
