Мурат Юсупов
Ангелофилия
Потом пошли в супермаркет, осторожно спустились по обледенелым ступенькам подземного перехода, сточившимися от долголетия. Держась за руки, вышли на поверхность, и его сразу обдало февральской вьюгой, хотя на дворе конец марта. Дошли до торгового центра, вошли в вертящиеся двери, спустились по сухой лестнице, миновав худеньких девчонок со стопками буклетов, которые суют в руки и идешь с ними дальше, до первой мусорки.
Ангел раздобыл детскую тележку, и мы сквозь шлагбаумы проследовали в зал. Взяли красных польских яблок, эквадорских бананов. Когда стояли в очереди, посмотрел вдаль торговых павильонов и уперся взглядом в безголовые, безрукие, одетые в ярко красное нижнее белье, манекены.
Показалось, что им холодно и неудобно стоять без рук, без ног и еще на голом полу, коридора. То что они пластмассовые отошло на второй план. И они в чем-то неуловимо похожи на Ленку, когда у нее болит поясница. И от этого Гамлету, стало жаль их, и Ленку, и себя, так как он все чаще ощущал себя клоном Андрея.
От этого они казались еще более и более беспомощными, неодушевленными слепками. Словно живые люди женского рода, стали пластмассовыми болванками от отчаяния найти нормальную работу и дать детям приличное образование. Надо отдать должное, они борются и никто не докажет им что поезд ушел, никто, кроме самого времени.
Финансовый факультет Лыжногородского университета – 3500 долларов семестр! Также и факультет международных отношений. Или все же год? Для того у кого их нет разницы никакой, хоть год, хоть вечность. Все одинаково недоступно. Ну и что, а в Москве десять тысяч их же!
Где ж сейчас найти работу, а тем более с такой зарплатой, если тебе уже не 25-ть и у тебя не два или три высших и вдобавок на руках непростой ребенок. Хватит ныть! Воруй! Посадят! Боишься! Тогда не воруй! Приготовься к завуалированному рабству. А звучит гордо: Ты рабыня 21-го века! Вот так милая. А куда деваться. Это почти как кто то там с придыханием говорит, коровка, барашка, зайка моя! А появляется пузатенький мужичок и протягивая денег говорит. «Дай мне мяса!» И ему дают. Коровку с барашкой режут, острым ножичком, а зайке сносят башку, из ружья. И все! А нет, потом еще если заплатят, после мяса, водочки и овощей, дают и себя. Мрак одним словом опустился на землю!
12
Киберпространство
От скуки смотрел «Фабрику », а там, что ты, – красавицы писанные, глаз не отвести. Почти как в «Доме-2». Вот слышал такое мнение. Оторваться от выгибонов невозможно. Тянет смотреть. Магия животворящего дебилизма в действии. Разврат и халявное отношение к жизни без прикрас. Что громко!? Сношаются хоть и на словах, почти в каждом кадре, удачно вписываясь в детали интерьера. Свое отношение не сформировал, разве что про некоторых персонажей. По мне так наоборот, надо довести все до абсурда и в разы увеличить всего такого, чтоб уже обрыдло от одного их вида.
Дальше неминуемо начинаешь считать, что от такого даже киллер, уже нормальный человек, и так подумал бы наверное и сам киллер про себя и вслед ему какой нибудь министр, который жаждет его посадить. Да иногда мысли таких разных людей удивительно пересекаются. Откуда я это знаю, а неоткуда просто мне так кажется. Ведь все же люди. И дальше они продолжают рассуждать. Детям категорически противопоказанное зрелище: насмотрятся и потом ни один психоаналитик не скорректирует. Ладно, мы, прошедшие развитый социализм, перестройку, девяностые, и теперь нулевые. Нас уже ничем не испортишь. Ну да! Еще как! А однополой порнухой по ночам, по кабельному не пробовали? Не советую, даже случайно. Страшное зрелище. Потом по улицам ходишь и всех подозреваешь в этом, так как сразу многие подозрительно похожи на тех персонажей, да может и сам так же в чьих то глазах! И сразу уже никакой пощады, никаких тормозов, а только , брезгливость, мрак и тошнота! Да еще пустота. И это меня взрослого женатого человека, а если дите подсмотрит! Минимум неадекват в его дальнейшем поведении обеспечен.
А «Фабрика»!? Она тоже влияет, и сразу работать не хочется, или все меньше. Одна из них бросилась в глаза, и с ней еще много-много рядком звездочек. Похожая на среднестатистическую горожанку, уверенную в своей безоговорочной красоте. Избалованна чрезмерно. Что ж, ничего не скажешь, действительно высока, черна волосами. И имя под стать древней стране. В подружках у нее ее же противоположность – такая невысокая, беленькая, курносая буренка, хлопающая густо накрашенными ресницами. И это еще комплимент в ее адрес!
В доказательство – сейчас ее и след простыл. Полная бездарность, а чье-то место занимала за папины бобосы. Сила! А это, догадайтесь-ка, и будет моя зем-ляч-ка Лыжногородка. Хотя какая там! Мои землячки намного красивее и умнее.
Хотя такое ощущение, что мужиков дустом великих войн повытравило и гонять бабенок некому. Они и успокоились, разъелись. Дородные стали, эдакие гамбургерши. Новую смугленькую Россию нарождают, и от этого уже никуда не денешься – объективная реальность. А почему бы и нет! Опыт имеется, да и нужда тоже. А, мало ли что вам не нравится.
И вот когда такое вижу, сразу хочется чего-то простого и понятного, ну, хотя бы гвоздь в стену заколотить и сказать вроде: «Чаго это есче выгинатся. Я те повыгинаюсь! Ходи ка сюды и сымай портки»
В последнее время хочется критиковать на ровном месте. Желчи много! Застой! И правильно. Да ничего правильного не вижу! И понеслось, главное зацепиться за слова. И удивляешься чистоте и выносливости народа. Особенно городского, так как ему в три раза сложнее. В деревне-то человек по определению с корнями. Уверен что так!? Он чище и светлее, дышит свежим, к земле ближе, но местами попивает крепко. Сподручно, понимашь ему это дело, потом в баньке отпарится грядку вскопает и снова за свое.
В Лыжногородской необъятной глубинке так хорошо и так замечательно показалось. Показалось!? Перекрестился. Нет, не показалось. А просторы впечатляют. Дороги казались еще лучше, чем в областном центре. Поля засеяны и убраны. Народ добродушный, приветливый. Виден порядок. Глаз радуется, да и только. Хочется крикнуть: «Слава Богу!», но оговариваешься и про себя отмечаешь, что вообще-то людям и губеру. Присмотрелся, а мужики все равно пьют, да что там , некоторые и лопают месяцами безпросыпно.
Своими глазами видел порядок в области. Это что обман зрения? Вроде как, нет. А с моей стороны что, подхалимство? Увольте! А что? Противопоставление. Город слабо асфальтируется и вяло благоустраивается. А вот уже и нет. Все изменилось в лучшую сторону. И асфальтируется и благоустраивается вовсю, вот только жкх по прежнему местами хурмит и пробуксовывает, что конечно не скажешь о аварийной службе. В Кумавине например работает как часы. Вызвал и уже тут, как тут. А может, мне просто везло, и им было по пути и не было других аварий.
Хотя по слухам еще много недосмотра и расхитительства. Город увлечен строительством торговых центров. Это супер выгодно. На лице города просматривается беспомощность, особенно что касаемо транспортных развязок и инфраструктуры. Но он в хорошей компании. Сильной компании. Рядом с козырным и, скорее, больше показным националистом мэром появился сильный хозяйственник – губер.
И вроде бы, город не часть государственной машины и это только пыль в глаза – муниципалитет, самоуправление и все такое, а на самом деле самая что ни на есть наипервейшая часть. Только и слышишь: мы – государственная машина, с нами тягаться бесполезно – размозжим. Ясен пень! И размозжат, камнем о камень головы снимут, а тела заминируют. «Ты, значит, дурак, раз у тебя так все плохенько, – намекают, – продай последнее за бесценок и ступай с Богом».
Да я согласен, почти согласен так сделать, что кричать. Раз никого не дурю, то дурят меня и еще несколько десятков миллионов таких же. Вокруг оводом крутится убеждение, что вообще уже ничего не сможешь, если родня слабая и друзья не во власти и если они вообще есть. Лекарства дорогие. Система обманывает с удовольствием, вводя в заблуждение с этическими установками.
То она говорит, что давать и брать взятки нельзя, а то утверждает, что так не делают только дураки, и, не отходя от кассы, вымогает, культивируя сама в себе дух стяжательства. А если не даешь и объясняешь, что у тебя все по закону, то так пугают и выживают, что невозможно сопротивляться.
Изгой. К конкурсам, аукционам, полезной информации под разными благовидными предлогами не допускают. И осторожничаешь и терпишь, даже когда хочется рубануть, зная, что один в поле не воин тем более перед – холеными, сильными, бессовестными, дерзкими и решительными.
Женщины во власти – это не моя тема. На них, вроде как, не натравлен. Посмотришь все как одна на подбор. А то вот вдруг опять где-то рядом пусть маленькая, но совершенно новая, пришлая метла, подмела и опять брать в лапу опасно. Тогда чинуши уже как будто и не видят, и не здороваются с бывшими кормильцами. Кормильцы в шоке! Столько вложили! Им тихо намекают, что временно. А сказать, что ты писатель, засмеют, лукаво приговаривая: «Да бросьте вы! Писатели все в Москве, а кто нет, тот, извините, и не писатель вовсе, а так – неудачный, демагог и графоман.
И поделом вам за ваши инсинуации в наш адрес. Издательства, кстати, тоже под нашим неусыпным контролем. Больше вас не напечатают! Ишь разошлись: безнаказанно строчат. Чтобы другим неповадно! Вы что не знаете, где живете!? Где? В джунглях – вот где!» И нет желания спорить, и писать про них, не хочется, а надо. Надо как то хоть и со скрипом, исполнить гражданский долг.
Порой просто не понимаешь с кем спорить, когда перед тобой непонятное существо, слепленное из такого компоста. Плетеная солома с глиной. Саман, прошлый век. А сейчас эдакая сибаритствующая химера с головой силовиков, телом правительства, хвостом здравоохранения и так далее. Вертикаль, высока и глубока, не спрячешься если что!
А вокруг такая разруха! А у них все хорошо! Берешь газеты, читаешь и впору сравнить господ наших с крысами: только они имеют такую живучесть и приспособляемость, ну разве что еще тараканы. Осторожно, крысу обидишь в год Крысы! Суеверия. Прочтешь страничку другую Бродского с утра и как то тянешь лямку до вечера. Живой бродяга. Подпитывает гениальностью.
Перед компьютером, как перед Богом, стою на коленях. Клавиатура на стуле, печатаю. Колени поламывает. Колени плющит. Чем-то жертвую, ради чего то. Здорово, знаете, терпение развивает. На многое суетное не реагируешь.
Попробуй часов пять на коленях постой в качестве успокоения. Энергия цинь все сильнее плещет о борт черепа и, перехлестывая, стекает меж затекших ляжек на ковер.
Вот бы государственные организации лишить удобных стульев, кресел и массивных столов и посадить всех на колени. И, глядишь, телом бы окрепли некоторые целлюлитные телеса. И японское терпение и уважение появилось к просителям.
Не сразу, но все же задумались бы, откуда такая спесь у носителей информации, как они сами себя скромно называют. Думаете, они что-то слышали о площади Святого Петра или хотя бы о саркофаге и «моменте мори».
Слышали и лично видели еще раньше нас, но такое ощущение, что собираются жить вечно. И к этому же. Чего только не увидишь по телевизору, и все чаще человека, живущего не своей, а, по большей части, чьей-то подсмотренной жизнью. Он подражает. Я подражаю. Ты подражаешь. Идем по проторенным дорожкам. И это не просто свойственно, как обладателям нервной системы – это навязчиво, приятно. Мы жертвы маленьких серебристых рыбок. Мы рабы потребления. Нам всего хочется, особенно того чего у нас пока нет, а у соседа, друга, родственника есть.
И если раньше я обычно раздражался своей невъезжаемостью в их пролеты и стандарты, то сейчас успокоился. За ними не угонишься. Они больше всего этого хотят. А поэтому чтобы раздобыть что то ценное не остановятся почти не перед чем, тогда визгу будет как в песочнице.
А периферия все больше разговаривает на телевизионном языке – баловство у нее такое, радикально забойная смесь хип-хопа и поставангардного пан-рока. Пошлость языка, тем, манер, тона, цвета, запаха, моды. А вообще извините, даже улыбки какие то подхалимские, не исключаю что и у меня. Вот писал и при слове «язык» компьютер сбился на английский, а он, как известно, – язык спекулянтов, пиратов, колониалистов и финансистов, рок-н-ролла, и еще много чего. И на нем «ты» и «вы» одно и тоже – «you».
И вот, тот со звуком щелкающей фотокамеры выдал английский алфавит и получилась белиберда, а как часто такое происходит в жизни. Сбои преследуют нас. Если все просчитать, то нечасто. Но все просчитать невозможно, и поэтому сознательно не исправил, потому что думал в этот момент о компьютерных сбоях и о бедном человеке, уже окончательно ставшем жертвой средств массовой информации.
А у кого-то мозги кипят, от того что он миллионами рулит. И уже успешно разговариваем на языке рекламных слоганов, типа «Овиплокос» и так далее, болтаемся, как мухи, запутавшиеся в сетях коммуникационных телепауков. Хочу! Хочу! Хочу!
Младенцы с пеленок впитывают рекламы и телепрограммы. Они – телевизионные рекламоманы и слоганы знают лучше, чем уроки. Это их язык! Формат, дресс-код, стандарт, форма общения и так далее – сплошные форматы.
Будущее представляется – вообще радостнее не представишь. Америка все же не выдержит. Китай посягнет. Да и все остальное близлежащее вряд ли сможет тягаться с инопланетным, практичным Китаем. А в ответ «Тополем»!? Или каптрудом, откуда такая роскошь!?
Быстролетящие облака рекламы порхают где-то там над куполами жилых микрорайонов. И перед окнами! Ноу-хау, бегущие строки встроены в окна, в стены в облака! Все для женщин! Представить легко. Удобство на лицо. Какое счастье прямо над головами: миллионы носителей, постеров, кластеров и еще черт знает каких блокбастеров, офисов и хедлайнеров, промодизайнеров.
Все для женщин! Они основные покупатели. Они преуспевающие амазонки! Эра водолея началась! Все небо – один большой экран, разбитый на сотни кубиков, ячеек, рекламных буклетов, указующих кому, куда и зачем нужно. И если все в порядке и есть мани, то нужно сесть на тот или иной фуникулер, транспортер, воздухоплан. И не беда, что ты Солнце хочешь, а не сможешь видеть.
Если они захотят, то покажут, а это уже зависит от покупательной способности. Вот как! Солнечный свет оптом и в розницу! А ты как думал! Сколько купил – столько и Солнца получил! А ничего не покупал – и Солнца не увидал. Смотрел в облака, пока не устал! Также с водой и чистым воздухом. Продавцов валом. Покупателей все меньше. Мистический аспект используется в спекулятивных целях, давно и успешно.
Надо же, они и облака нагоняют, чтобы Солнцем торговать! Как это у них получается по заказу, моментом сделать окошко в облаках! Химию еще никто не отменял. Новое средство – облакорастворитель! Есть стимул работать и покупать и много потре-блять, чтобы увидеть Солнце! Чувствуешь, как все закручено! Вокруг все движется, вскипает, бреет, очищает и помогает. Тридевятое царство обильного потребления в самом соку – срывай и ешь. Вот жаль, что мы уже это добро и переварить нормально не можем. И нас уже потихоньку пробивает на дальняк.
Все чаще ходим не сварившимся. Уже «Мезим», «Хофитол» и другая приблуда не помогает. Ученые напряженно ищут. Им поставлена цель. Оцифровка всего и вся в самом разгаре! Вот не задача: дружбу, душу, любовь и самопожертвование невозможно перевести в цифру!
Окончательно их ликвидировать тоже пока не получается. Сколько едят, с кем живут, какой доход, образование, перспективы, какие потребности во всем, что можно только причислить к потреблению – все отследили, посчитали, записали и отсканировали. Но вот не задача, многими покупками невозможно пользоваться просто физически, потому что руки не доходят и организм не выдерживает.
Так и лежат годами в шкафах и кладовках, пока не сгребут и не выкинут или не подарят кому-то. Вот он – потребительский рай. Но времени не хватает. Отчего уже вполне серьезно встал вопрос о продолжительности суток. Кое-кто предложил по методике барона Мюнхгаузена увеличить сутки до 30 часов, а месяц до 40 дней. Но это проблема даже не планетарного, и даже не солнечного, масштаба! Вселенского! Решим, заявляют хозяева жизни, не вопрос!
Вы спрашиваете, откуда дополнительно взять такие объемы? Изыскивайте в человеческой психике, в мозге! А вообще, нам все равно – рожайте, ищите, перезагружайте матрицы, помещайте всех в сон и перепрограммируйте на дополнительные минуты, часы и секунды, увеличивайте массу земли и так д.
Мы сказали! Мы платим! Что непонятно? Платим! Энергией! «А поэтому давайте ка, быстро, изобрели расширители пространства!» – улыбчиво на людях приказывают боссы глобальных корпораций. А в тиши кабинетов они уже назначают президентов, но время пока им неподвластно. Весь мир скоро будет одна большая страна! Везде все, одно и то же, никакого разнообразия!
Унификат! Ах, уже есть новейшие разработки также по увеличению человекокопий до уровня всех воплощений, о которых только мечтал конкретный человек. Не жирно ли ему будет? В награду за все то, что с ним сделали и еще сделают. Приказано, копировать, самых лояльных и породистых. Евгеника уже никого не смущает. Надо значит надо. Кто то сравнил человечество с дитем, которому дали спички. Поздно.
Некоторые переживают, что не попадут в списки. «А зачем это нам? – вопрошают другие боссы. – Как это отразится на увеличении объемов продаж? Положительно. Тогда ладно!» И все равно, как же копии будут жить параллельно с первоисточником? Это создаст путаницу и нездоровый ажиотаж. В недрах лабораторий ведется расшифровка так называемой памяти Богов. Что? что? Хотят создать своего ручного Бога и контролировать его. Интересно, но как-то уж очень нагло.
А все оттого, что в точках бифуркации делал отличный от оригинала выбор. И слов то нахватался! А дальше то вообще, он уже лабораторно фиксировался (ведь Земля – всего лишь большая лаборатория), и на ее основе создавалась система. Предположительно, так мы сможем избежать депрессивного состояния у клиента. Вроде как, сделать другой выбор уже поздно и ничего не вернуть, ан нет можно вернуть.
Теперь все будет не так, как прежде: человек одновременно сможет прожить столько жизней, сколько пожелает. Он сможет наглядно отслеживать неудачный опыт и использовать положительный, контролируя свои копии. А про тупик, который на протяжении существования человечества преследовал неудачников, можно забыть. Его больше нет! Вы спрашиваете: знакомо ли мне это состояние? К счастью нет. Хотя да, да, да. А вообще-то, нет. Хотя! Конечно, нет! Я же босс и не должен жаловаться на жизнь, даже если все рушится.
Всегда был доволен своим выбором и судьбой. Так ли? А если подумать? И что дальше? Теперь человек начнет сам посылать свою генетическую копию по другому пути. Путь конечно не будет усеян розами, но все же. То есть, если он встанет перед выбором, как тот богатырь, и ему станет необходимо пойти на три, а то и на четыре стороны, то на каждой такой развилке он реально и пойдет туда с помощью биокопий. Это уже похоже на колдовство. Даже на шарлатанство! Да и какой смысл, если посылать свои неприспособленные для данного пути биокопии. И что будет когда они пройдут его. Что они умрут, или поменяются местами и пойдут еще куда то. И так до бесконечности. И человеку хорошо и государству польза. Сколько рабочих и других рук, и никаких гастробайтеров, все свои и все в семью.
Человек сможет частично освободиться от нелюбимой работы, которую за него выполнит биокопия и посвятить себя чему то интересному. А может и не подчинит, а просто заскучает и запьет горькую, всякое может стать с человеческой психикой.
Еще несколько сотен лет нахождения в глобальной паутине и отключение света, возможно, приведет к массовым психозам, суицидам и сменам правительств. Коллапсы и нервные срывы неизбежны. Но пока мегахит – проект «наноэлектронная планета» – в самом начале пути. И мы еще какое-то время можем спать спокойно. Баю-бай.
13
Душевнобольной
– Вы кто?
– Я? Лена.
– Лена? Хорошо, Лена. Лена?
– Можно на «ты»!
– Мне трудно на «ты» с незнакомым человеком.
– Хорошо, хорошо.
–А что вы здесь делаете?
– Провожу с тобой тренинг по увеличению объемов продаж.
– А-а? А что мы продаем?
– Твою книгу.
– Мою книгу!? А-хга… Да ладно!? Шутите?
– Нет! Это действительно.
– И как же я писал эту книгу? О чем она?
– Вот и хотела услышать от тебя, Гамлет, как ты писал? Как рождалось? На какой почве прорастали зерна?
– Не знаю, какие зерна вы имеете в виду, надеюсь, не зубы дракона? И вообще в ваших речах слышится насмешка.
– Нет, что вы!
– Замечу, что несмотря на дусмысленность, тембр вашего голоса чудесным образом успокаивает и располагает к беседе и, к откровенным заявлениям. Впрочем, меня легко расположить, тем более такой загадочной даме, в белом халате.
– Спасибо за оценку.
Она, как психолог, ждала, когда Гамлет поведется, прогнется, что и не заставило себя долго ждать.
Гамлет продолжал:
– У Вас живое лицо, такое, знаете, внушающее доверие, почти как у моей бывшей жены. Кстати, и имя у Вас такое же. Обаяние и какая-то подозрительная душевность, но понятно, что ненадолго, как и все обаятельное. Пока не получите результат.
– Сомнения и страхи движут миром.
– Вы так считаете?
– Да, я так считаю и при том не я одна.
– А я всегда думал, что любовь движет миром.
– Это так, но согласись, что страх не менее сильное чувство.
–Необходимо учесть, что оно не только деструктивное, но и суперсозидательное. И оно может стать самым, что ни на есть конструктивным. Не стоит заблуждаться, что уговоры и просьбы «возлюбить ближнего…» действуют более эффективно, чем показательные массовые казни и пожизненные сроки.
– О, это инквизиция, линчевание, гестапо, НКВД, страх, ужас, подвалы, казематы. Позор человечества!
– Да, вспомнил, что Вас не приглашал!
– Так и есть. Меня пригласил твой литагент.
– А? У меня есть литагент?
– Его зовут Андрей!
– Андрей? Чудненько! И что он Вам сказал?
– Так, ничего особенного, кроме того что ты закончил роман и никак не можешь выйти.
– Выйти?
– Считаешь себя одним из персонажей, а сюжет повторяет твою жизнь. Поэтому он и просил помочь тебе разобраться и попрощаться с героями романа. Тебе необходимо выйти из образа. Кстати, с каким из персонажей ты себя ассоциируешь?
– Частичка меня есть в каждом из них. А если честно, то запамятовал о чем речь. Не помню содержания романа. И поэтому не знаю, где я настоящий, а где вымышленный.
– Ну, я тоже так сразу не укажу правильный путь. Я же не волшебница! И тем более приглашена, не только для этого, а еще, чтобы научить тебя технологиям продаж. Поэтому нам необходимо создать привлекательный образ, возбудить эмоции, проявить энтузиазм, занять позицию спокойной уверенности. А дальше, Гамлет, ты должен сам разобраться со своей книгой и, соответственно, со своим поведением. Твоя задача – соблазнить читателя, издателя, критика. Вообще поиметь их всех.
– И даже Вас!?
– И даже меня, но это, уверяю, будет нелегко.
– Да-а!? Некоторое время назад я думал, что соблазнять, мне не дано. Но однажды полюбил девушку брата. И знаете, кажется, пословица «На чужом несчастье счастья не построишь» верна!
– Ну вот, а говоришь, не помнишь. Рассказывай, рассказывай, может быть, тогда я смогу выделить доминанту и прояснить твои внутренние символы и смыслы. Но пока я еще не нащупала полного контакта. Пока мы еще топчемся на месте, где-то на уровне предконтакта. Знаешь, когда еще нельзя, но очень хочется, то, говорят, можно. Ах, я не о том.
– Конечно, не очень понимаю, о чем Вы, но, думаю, пойму по ходу общения. Кстати, у Вас жвачки нет? «Орбит-арбуз» или «Орбит-апельсин», а то свежести дыхания не хватает.
– Нет, к сожалению.
– Если нет, тогда ничего – ладошкой прикроюсь.
– Все будет хорошо, Гамлет. Думаю, все получится. Хотя, знаешь, мне порядком надоело выслушивать чьи-то откровения, а тем более детские комплексы, психические травмы, зажимы и нелепые выводы, что в результате из этого всего или еще чего-то все и получилось так, как получилось. Ерунда! Утомляет, знаешь ли, да и физически тяжело выдерживать бесплатно такой диструктивный психологический нажим.
– Тогда, может, не стоит, потому что мои рассказы, тоже чем-то похожи на то, что Вы сейчас упомянули.
– Нет, не переживай. Тебе можно. У тебя как раз все проплачено. Так что с тобой я на работе, а это совсем другое дело.
– А-а, Вас мой литагент Андрей проплатил?
– Да. А что?
– Да нет, ничего, кроме того что я что-то не помню никакого агента.
– Что совсем не помнишь?
– А ладно, уже забыл, что не помню. А вот никак не могу поверить, что я книгу написал. О чем? Голова в тумане и нет в ней ничего об этом.
– Написал, написал.
– Еще болтали много разного, типа, что жизнь пинает, кирзовыми сапогами по почкам за то, что я паленой водкой торговал, людей травил.
За это, якобы, меня Бог и наказал и послал Ангела. А я им объясняю.
Если б прогневил Господа, то он послал бы дьявола, а не Ангела, и что прежде, чем торговать, я эту водку сам на себе пробовал и, как видите, до сих пор живой.
А то что у нас родился Ангел – так этому радоваться надо, а не бояться! И, честно скажу, радовался оттого, что с его появлением плохого уже не мог делать ни под каким видом и тем более прикрываться отговоркой, что, типа, кто-то что-то по-другому не понимает и поэтому можно только по-плохому.
А мама где-то разузнала, что вот такие же Ангелы рождались и раньше и что когда они достигали совершеннолетия, то у них отрастали стальные крылья и клювы и, как их не держи, прежде, чем улететь, они выклевывали сердца своим незадачливым родителям, причем склевывали живьем, так как едят только парное мясо. Жуть какая, ни дать ни взять. Гор – он и в России Гор.
– Наверное, Альберта имеете в виду, что Нобелевскую премию получил?
– Нет, я про Бога египетского! А про зверства кто-то начитался и выдал на гора, а маме-то что – ей бы только. Ей дядя Саша так и говорил: «Трындычиха! Заткнешься ты, наконец.»
– Так, так, а что это за история с паленой водкой? – глядя в исписанный блокнотик и что-то спешно чиркнув, переспросила врач.
Гамлет и глазом не повел:
– Скажите, я в больнице?
– Да, ты в больнице, у тебя нервный срыв, – ответила врач.
– И всего лишь? А то после убийства человека можно и с ума сойти, но перед этим, говорят, наизнанку выворачивает. Тошнит!
Лена записала: «Депрессивный психоз с элементами галлюцинации. Прослеживается устойчивый бред на почве психических травм детства и комплекса вины за рождение нездорового ребенка. Отчим часто бил мать хоккейной клюшкой, сломал ей руку и ногу, бутылкой разбил голову.
Ребенок обрабатывал раны, бинтовал, видел в течение нескольких месяцев удаленную после трепанации черепную кость матери, брал ее в руки, рассматривал, следил, чтобы отчим по пьянке или специально не сварил из нее бульон (черепная кость, завернутая в полиэтиленовый пакетик, лежала в морозилке).
Больной также утверждает, что у них с женой родился не просто ребенок, а Ангел, у которого растут крылья, невидимые человеческим зрением. Информация никак не подтверждена. Имеет смысл продолжить наблюдение. В свою очередь поддерживаю у пациента убеждение, что он писатель, получивший психологическую травму».
– Знаете, я не считаю себя больным
– Так бывает.
– Вы хотите сказать, что тот, кто сходит с ума, обычно не замечает этого.
– Да, да, вот именно.
– Вы меня успокаиваете?
– А почему бы и нет.
– Значит, я действительно перетрудившийся писатель?
– Ну, что-то в этом роде.
– Размытая формулировка
– А может, продолжим?
– Извините, доктор, давайте в следующий раз: устал и чувствую в себе дефицит энергии.
– Хорошо, перенесем встречу . Отдыхайте.
Елену Николаевну заинтересовал этот случай тем, что больной оказался родным братом депутата Заморокина. Депутат лично разговаривал с ней и произвел на нее положительное впечатление, особенно тем, что обещал хорошо отблагодарить.
14
Лабиринт
Под ногами одинокий глянец просит рассмотреть, обещая незабываемые секунды познания. Как будто дает понять, что открытие близко и он не что иное, как частичка купеческого клада с Нижегородской Ярмарки, закопанного недалеко у реки в месте под названием «Кавказ».
Местный «Кавказ» это не копия седого исполина, а всего лишь песчаный берег реки, находящийся за две тысячи километров от оригинала – самого что ни на есть натурального терракотово жилистого хребта, остроконечные головы которого одеты в облака и белые шапки и представляют собой последовательность неровно сложенных друг на друга, расплывшихся в солнечной дымке, картонных пиков. Возможно, две тысячи километров это не так много, если сравнивать с расстоянием в шесть тысяч от Лондона до Нью-Йорка, но, согласитесь, их еще надо преодолеть.
Представить можно все и в том числе как поскрипывая, передвигались груженые подводы, запряженные тяжелыми богатырскими конями. И где-то совсем рядом учился и жил Алеша Пешков, из-за которого сейчас жители памятного жилища в силу его исторической ценности и по закону об охране памятников, а так же вследствие инвестиционной непривлекательности не могут переселиться в новые благоустроенные квартиры и вынуждены прозябать в исторических трущобах, недобро вспоминая великого писателя. Еще не произошла Октябрьская и даже Февральская революция. Еще много чего не произошло, но уже назревало.
И рассматривая бунтовщиков по отдельности можно было и удивится что люди то все хорошие, тихие, а вот если объединятся, держись, не зевай. Распаленная толпа! А если ей еще умело манипулируют. Свобода, Равенство, Братство. Землю крестьянам, фабрики рабочим! Как на такое не клюнуть!? Как? Тем временем реклама шла, слухи полнились, а дела не делались. Связь с народом отсутствовала, чиновники на местах бесчинствовали, реальные дела забалтывались.
Приметив монетный блеск, готов поднять. Но при ближайшем рассмотрении монета оказалась потерта, мелка и расплющена, словно после рельс. В общем, пятикопеечное ничто, а раньше были деньги. Пятак, имел вес – рогалик, почти кружка кваса, как минимум, да и размерами внушал уважение.
Советский пятак поздоровее десяти и двадцати копеек и по габаритам мог тягаться с полтинником и рублем. После бухни на День коммунальщика тестостерон во мне, как топливо в баке бомбардировщика, – близок к нулю. Каков алкаш? А ведь от тестостерона много чего зависит и в том числе успех в жизни. Вот и долакался!