Марк Камилл
Демонолов
Часть – 3
Люмен шел за тенью и вдруг осознал. Где он находится, и кто он.
Он был демоноловом. Избавлял людей от демонов и их разновидностей. Выполнял волю своего учителя, а сейчас? Сейчас он направлялся с рекой бесчисленных малдан к штурму замка. Зачем?
Стоило ему только задаться этой мыслью, как его вырвало из реальности и выбросило в зыбкую пустоту.
Он уже был здесь… Люмен осмотрелся.
Сейчас он парил в невесомости и вдруг понял, чего здесь не хватает. А не хватало здесь огромных челюстей, из которых в прошлый раз вышла эльфийка зовущая его.
И снова, стоило ему только подумать об этом, как кто-то каждый раз получал к нему ход.
Пустота разверзлась пурпурным цветком лотоса и из него вышла эльфийка.
Демонолов помнил, что их было две и они постоянно менялись. То светлая вырывалась наружу, а то темная. Сейчас же перед ним была темноволосая.
Жрица провела по своим острым скулам рукой и возмущенно цокнула.
– Как же я устала… Ты говорил, что сам придешь, когда наступит время. Ты говорил, что помнишь и чтишь наш договор. Помнишь же тот сон, про лес? Ты меня, все еще помнишь?
Люмен помнил сон про змей, золотистого лося и эльфиек сестер. Но никакого договора не было. О чем она?
– Послушай, как там тебя, говоришь… Ах да, Люмен. Демонолов… – сладко протянула она. – Ты, должен прийти в Иль’Таир немедленно, белдари. Там я открою твое сознание, бедный мой мальчик, – эльфийка рассмеялась рассматривая свои терракотовые ногти.
Люмен было открыл рот, чтобы спросить что-то, но пространство свернулось и его вернуло назад.
Он снова шел за тенью в сторону высоких башен замка Эриндора.
Люмен отошел в сторону. Тень тут же скользнула вместе с ним.
– Что случилось? – девушка озиралась по сторонам.
– Я ухожу.
Эльфийские глаза молча смотрели на Люмена.
– Я в Эриндоре был по делу, а теперь…
Эльфийка отвлеклась и проводила взглядом нескольких гвардейцев, прошедших рядом. Кто-то из них был ее знакомым.
– Ты отправляешься в Иль’Таир? – на миг, свет луны скользнул по ее капюшону. Люмен заметил молодое худое лицо в шрамах, спрятанное глубоко в тени.
– Откуда ты… в принципе неважно. Да, я направляюсь именно туда.
– Совет говорит с некоторыми из нас. Совет поможет тебе добраться до гробницы нашего мертвого бога, – ее голос вдруг обрел тон. Он был мягкий, чуть надломленный и невероятно уставший.
– Мертвого бога? – крыша одного из богатых домов верхнего города грузно осела, выпустив облако серого дыма.
– Так мы называем то место на вашем наречии, белдари. Я передам старшим, что ты уходишь в Зар дал Рас. А потом нагоню тебя. На выходе из Эриндора будет ждать эскорт. До встречи, белая звезда, – тонкие губы эльфийки искривились, и она скрылась за домами, растворившись в ночи.
Эта девчонка, служившая в рядах теней у малдани, была очень молода, но случившееся в ее жизни сделало ее взрослой слишком рано. Хоть ее тело и лицо скрывал плащ и тень Люмен смог немного ощутить ее ауру.
Спустя час демонолов уже был в нижнем городе. С него словно сняли тяжелый камень и позволили уйти с помоста перед бурной и холодной рекой.
Теперь он был свободен от крамолы. Но не от зова той жрицы и того места, куда его звали.
Что бы на это сказал учитель? Если бы он был жив… Можно было бы, как всегда, спросить совета. Порассуждать о вариантах, но теперь он сам строит свою судьбу, свою жизнь.
Город напоминал наполовину обгорелый дом. Трупы увенчивали улицы, словно игрушки и огоньки свечей на осенний праздник.
Сейчас настало идеальное время для демонов и прочей нечисти. Но присутствие оных демонолов не ощущал. Быть может из-за магии эльфийского совета? А может демоны выжидали, когда он покинет Эриндор, чтобы в сласть здесь насладиться. Кто знает.
Улицы были полупустыми. Ставни уцелевших домов, выжившие заколотили тем, что нашли. Бледные тени повстанцев или защитников города мелькали среди проулков, кутаясь в плащи и стараясь скрыться в тени.
Нижний город казался заброшенным и мертвым.
Когда впереди замаячили огни ворот, Люмен увидел толпу, собирающуюся около них. Значит Бернстоун еще мертв не до конца. Кто-то еще осмеливается показаться на улицах.
На бочке около запряженной телеги стоял Карл.
Его седая борода и волосы стали бурыми от пепла и сажи, как и лицо. Сейчас он больше походил на шахтера, чем на знахаря-алхимика.
– Мы собрали всех, кого смогли. И мы отправляемся немедленно!
– Но мой брат, он вот-вот должен подойти. Прошу, пожалуйста…
– Ты слышала, что сказал Карл? – Ольха сделала шаг в сторону говорившей девушки и та, тут же вжала шею в плечи, сделав пару шагов назад.
– Отправляемся… – Карл замер, увидев Люмена, его глаза блеснули, и он продолжил, – немедленно! Все, кого мы ждали, уже здесь…
Длинная очередь людей с телегами и тем что они успели взять с собой, двинулась в сторону ворот.
– Как ты? – полурослик сидел на осле и смотрел вперед на дорогу.
– Хороший вопрос, Карл, – Люмен чуть скривил губы. Провел рукой по щеке и посмотрел на светлеющее небо. Они были в пути уже несколько часов и Бернстоун с пылающими башнями начал скрываться за высокими соснами.
– Я был демоноловом. Никому не нужным, демоноловом. А теперь кто я? Ренегат, предатель и короноприступник? У меня не было семьи, не было дома, была только цель моего существования в виде поимки демонов и служения моему долгу. Исполнения последней воли учителя. Которую я надломил и опорочил. Ведь мы не должны вмешиваться в привычный быт людей и нелюдей…
– Посмотри на меня, алхимик! – Люмен сдернул капюшон и повернул голову к полурослику.
Карл свел кустистые брови и дернул крючковатым носом, но ничего не сказал. Его черные глаза пронзительно смотрели на демонолова.
Уставшие глаза проклятого сурово смотрели на полурослика своей синевой. Белые волосы, испачканные в пепле, кудрявились и путались, превратившись больше в седые. Шрамы на лице зажили. Кожа восстановилась почти полностью после случая в Вершах.
Люмен затих и перевел взгляд на идущих впереди малдан. Как и сказала разведчица за воротами их ждала небольшая группа сопровождения во главе с Феалис. Эльфийка была темнее тучи и ни с кем не разговаривала. Она шла впереди колонны с разведчиком осматривая дорогу.
– Ты думаешь в раздельных землях примут всех этих бедняг? – Люмен снова посмотрел на Карла.
Полурослик вытащил щепку из своей длинной бороды и наконец заговорил.
– Примут то, примут. Но только от этих же самих бедняг и зависит как это сделают нелюди… Понимаешь, Люмен, они все это уже проходили сами. Они понимают, что такое покинуть родной дом, быть изгоем. Но и делать что вздумается новоприбывшим людям на своей земле не позволят. Да и людей в нашем обозе не так много. В основном полукровки и нелюди, косящие под обычных крестьян.
Один из разведчиков подошел к Карлу с Люменом и сказал:
– Белая звезда, впереди есть небольшая деревня. Людям не помешает отдых и ночлег. Дальше по тракту бор, за котором выход к ущелью. К проходу в Раздельные земли. Куда повернуть обоз?
Люмен усмехнулся и кивнул в сторону пунцового полурослика, который был готов вот-вот взорваться от возмущения.
– У него спрашивай насчет обоза и людей. У меня другой путь, аддарай.
– Потому я и спрашиваю, белая звезда. Если ты сейчас направишься в Иль’Таир, то и мы с тобой. А обоз пойдет дальше один.
Люмен хмыкнул. Он чувствовал, что Карл хотел, чтобы малдани и дальше сопровождали обоз. За пределами Бернстоуна на границе с Раздельными землями всегда было опасно. А теперь уже точно. Но сказать об этом прямо полурослик не желал.
– Я тоже отдохну в деревне. А после направлюсь в Иль’Таир.
Малдани дождавшись ответа, кивнул и ушел.
Ольха шла в конце каравана погрузившись в свои мысли. На ее мускулистом плече лежали два топора дровосеков обмотанные железными лентами и превращенные в импровизированную секиру.
В основном обоз составляли полукровки и нелюди. Но с дюжину обычных крестьян Люмен успел заметить.
Всего он приметил около полсотни людей. Не считая их с Карлом, Ольху, Феалис и сопровождающих малдан.
После того как Карл объявил людям о том, что они сворачивают с дороги в сторону ближайшей деревни, начался небольшой спор.
Шесть человек отделились от обоза и пошли прямо по тракту к ущелью. Остальные поддержали общее решение сделать привал и дать людям за ночь отойти от случившегося.
Деревня состояла из двух Г-образных улиц вольтами, расположенных друг к другу.
Низенькие дома с покосившимися крышами были повсюду. Словно местный зодчий не разрешал строить другие. Разве что кроме корчмы и дома старосты.
Первая повторяла форму улицы и имела две заполненные лошадьми конюшни. Изнутри корчмы доносился шум и звуки драки. Были слышны спорящие голоса.
Дом старосты расположился в месте, где первая улица загибалась в бок к чаще леса.
Высокий трехэтажный дом, сбитый из крепких дубовых срубов, имел две небольшие башни. На каждой из которых возвышался череп. На одной лосиный, а на другой, череп большой дикой кошки.
От этого места веяло злом. Похоже здесь осели те, кого не приняли в раздельных и выгнали из Бернстоуна.
Когда обоз почти заполнил поляну перед трактиром из ее окна вылетел человек.
Люди быстро сбились в кучу. Малдани кутавшиеся в плащи смешались с толпой сжимая в руках свои излюбленные серпы.
Тот, кого выбросили из окна оказался послушником первой церкви.
Монах в красном балахоне поднялся и, отряхнувшись, медленно обернулся на стоящую у него за спиной толпу.
Его губы еле заметно прошептали: «Вот, черт…»
После чего он свистнул и достал из-под рясы клинки.
Из ближайших домов начали выходить беглецы из Бернстоуна. Беглецы первой церкви решившие переждать бурю крамолы в лесу.
Люмен понял, что сейчас снова начнется битва и решил поговорить с монахом.
Но стоило ему выйти из толпы, как послушник качнулся и упал на бок, выронив из рук свои клинки. Из его лба торчала стрела с черным опереньем малдан.
В топе быстро перекликнулись своей звонкой речью темные эльфы и бросились в атаку на удивленных монахов, выходящих из домов и корчмы.
Люди сначала толпились на месте, а потом, каждый взяв что было под рукой, побежали к дерущимся.
Кто-то бросил факел в разбитое окно таверны. И там тут же вспыхнуло пламя. Раздались крики и чья-то ругань.
Люди активнее повалили на улицу, где уже шли короткие стычки.
Лошади в стойлах начали ржать и срываться с привязи убегая в чащу. Пару служителей церкви успели взобраться на животных и скрыться в лесу.
Люмен отошел в сторону вместе с Карлом и дюжиной крестьян, сторонящихся битвы. Демонолов больше не хотел убивать и применять магию крови. Того что он сделал в городе было достаточно. Теперь он займется собой. Своей жизнью и своим делом, обещанным учителю.
В начале разберется с зовущей его жрицей аддарай и, наконец, отправится на юг, заниматься тем, чем должен. Но уже на земле нелюдей. Наверняка и там есть свои демоны требующие упокоения.
Книга оглушительно шептала заклинания, прося, применить хотя бы одно. Сила магии крови будоражила вены чернокнижника прося выход. Сила, уравновешенная книгой, окутывала демонолова и соблазняла.
Казалось Люмен начал слышать заточенных в книге демонов. Но бегущие на него три монаха прогнали эти мысли вернув чернокнижника обратно в реальность.
Люмен посмотрел в сторону Карла готовый защитить своего знакомого, но полурослик был проворнее его и уже куда-то скрылся.
Демонолов выхватил из повозки вилы и отбил удар одного из монахов, крикнув ему:
– Уходите, пока есть такая возможность. Мы не будем вас преследовать, – удар мечом разрубил вилы пополам.
– Скажи это тем, кого вы убили в городе, отродье! – он плюнул на Люмена и замахнулся для нового удара.
Не успел послушник поднять оружие над головой как его смел удар секиры.
– Чет ты совсем дерешься хреново, красавчик, – она развернулась и рубанула заслонившегося копьем монаха.
Раздался хруст, и кровь оросила лицо полукровки. Третий послушник быстро ретировался, скрывшись за спинами дерущихся.
Люмен попытался разглядеть в сражающихся Феалис. Его взгляд быстро нашел акробатку выписывающие пируэты вокруг служительницы первой церкви.
Кажется он уже ее где-то видел. Точно, это была та девушка, которую воскресили на площади после нападения демонов. Епископ оживил ее, вернув сорванную голову на место.
Девушка ругалась и озаряла золотой магией пространство вокруг себя, отталкивая и отбрасывая наседавшую на нее малдани.
Спустя час перевес уже был на стороне нелюдей. Монахи начали складывать оружие и сдаваться.
Раненную и обожженную Феалис уже не способную держать в руках оружие и стоять, против ее воли уволокли от центра поляны, где сейчас собирали сдавшихся.
Больше половины были ранены или находились в очень тяжелом состоянии. Жрица кричала на державших ее крестьян и просила позволить исцелить умирающих у нее на глазах послушников. Но вместо этого толпа требовала крови и смерти.
Вперед вышел Карл и начал кричать. Но хор толпы был слишком сильный. И общее решение принялось само собой.
Нелюди стали хватать оружие и подбегали к раненым и выносить приговор лишая их жизни.
Над жрицей решили поиздеваться, начав срывать с нее одежду и царапать оружием, бить концами древков.
Некоторые послушники пытались бежать со связанными руками, но их быстро нагоняли стрелы малдан.
Аддарайцы молча наблюдали за расправой и не вмешивались. Разве что, кроме Феалис. Которая, почуяв кровь и расправу над служителями, отпихнула в сторону бинтовавших ее нелюдей, и направилась в сторону кричащей жрицы.
Карл толкался среди толпы нелюдей стараясь образумить их, но его просто не замечали.
Полурослик прыгал, бил по ногам крестьян и пытался донести им, во что они превращаются, кем станут после всего сотворенного. Но ободранные штанины озверевших людей лишь презрительно отталкивали его жалкие попытки в сторону сырой земли.
Когда пленных почти не осталось, кто-то оглушительно рыкнул и начал раскидывать нелюдей в разные стороны.
После того как кто-то вырубил шесть самых буйных зазывал расправа остановилась.
Ольха держала в руке окровавленную палку и указывала ей на толпу. Позади нее лежала с округленными от ужаса глазами служительница. Кажется епископ тогда назвал ее Ионеией. Ее черные волосы спутались с кровью, а рьяный взгляд янтарных глаз угас и превратился в детский, затравленный. Смелая и праведная Иония быстро превратилась в испуганного зверька, который сейчас трясся от ужаса и пытался спрятаться под телегой, набитой мешками с зерном.
Рядом с ней лежали трое стонущих послушников, зажимавших свои раны и истекая кровью.
– Вы не лучше их! Стадо! Вы просто ослепленное яростью мести, стадо! – она приложила дубиной очередного нелюдя попытавшегося пробраться к пленникам.
– Они бегут! Они сломлены, испуганы. Не уподобляетесь же людям! Коими мы сами на половину и являемся! – она посмотрела на свои руки, на свою кожу, что-то вспоминая. По ее щеке прокатилась не заметная слеза.
– Не нужно убивать, когда нет на это причины. Запомните… – ее голос хрипнул и с края губ побежала струйка крови. Ольха кашлянула.
Полукровка опустила взгляд вниз. Из ее груди наружу пробилось острие копья.
Иония выдернуло оружие и прокричала:
– Вы все, твари! Сгорите в свете его! Вас найдут, где бы вы не были! Свет рано или поздно доберется даже до самых темных углов!
Ольха развернулась и спросила:
– Зачем? – кровь струей била из раны.
– Затем, что, таким как вы, не место в нашем мире, – Иония замахнулась и всадила копье в сердце полукровки.
Ольха даже не шелохнулась. Она могла увернуться, могла отобрать оружие и вырубить одним ударом эту служительницу, но не стала. А вместо этого смотрела разочарованными глазами на кривую улыбку уже окончательно обезумевшей служительницы.
Толпа потоком накинулась на жрицу и терзая ее плоть стала уносить с поляны.
Пленников связали и поставили на колени. К ним подошла Феалис и начала убивать, прокалывая сердце каждому тем копьем, которым Иония убила Ольху.
Люмен пытался пробиться сквозь окаменевшую толпу нелюдей, чтобы остановить малдани. Но когда он выбрался, то лишь успел увидеть, как она всадила копье в сердце Сайи. Одним из пленных монахов оказалась светловолосая девчонка, с кем недавно Люмен сражался бок о бок на улицах нижнего города.
Послушница встретилась глазами с Люменом и, пожав губы, стала падать назад с остекленевшим взглядом.
Люмен подошел к улыбающейся эльфийке и ударил ее.
Феалис отшатнулась и, перехватив копье, уставилась на Люмена. Ее глаза горели ненавистью обиды и мести.
– Что, снежок, жалко своих? – она плюнула ему под ноги. – Давай ка проверим и твое сердце на прочность, белдари.
Она усмехнулась, перехватив копье для точного удара, но тут же медленно опустила его, вскинув подбородок и скрежетнув зубами.
– Ладно, ладно. Воля совета, что бы этот червь добрался до Иль’Таира… – сзади нее появилась тень в сером плаще приставив к спине эльфийки кинжал.
Это была та девушка, что сопровождала его к замку, чье лицо было покрыто шрамами. Через нее с ним говорил совет малдан.
Когда Феалис ей что-то прошептала, та медленно отошла в сторону и исчезла за спинами нелюдей.
Феалис хмыкнула и, толкнув плечом Люмена, пошла в сторону леса, куда унесли служительницу первой церкви.
Люмену совсем не хотелось сейчас драться с этой обезумевшей малдани, но он был готов убить ее, уже приготовившись прошептав заклинание. Книга раздосадовано рассеяла накопленную ауру для баланса.
Демонолов склонился над Ольхой вместе с Карлом. Они молча посидели с телом полукровки после чего полурослик положив руку на плечо Люмена похлопал его. А потом, поднявшись, направился к телеге, прочищая горло для очередной попытки начать речь.
***
В кустах невидимый для всех сидел разноцветный кот и желтыми зрачками наблюдал за произошедшим.
Его усы чуть подергивались, улавливая ароматы леса вперемешку с кровью. Бело-оранжевый хвост с черно-серыми разводами нервно подергивался.
– Еще немного, хозяин, еще немного…
Глава 21 – Ведьма
Ночь прошла кошмаром. Утром Карл более-менее нашел общий язык с жителями деревни.
Местные словно были отрешенные. Их не интересовала стычка со служителями первой церкви. Не интересовало восстание темных эльфов и захват Бернстоуна. Пожалуй, их интересовала сожженная корчма, которую они договорились восстановить силами прибывших в обмен на стоянку здесь.
Когда Люмен открыл глаза, чтобы подняться и вновь закрыть отъехавшую в сторону штору, то увидел за слепящими лучами солнца лицо в шрамах.
Девушка быстро накинула капюшон, скрыв свои короткие белые волосы и миндалевидные черные глаза.
Демонолов не хотел зевать, но воспротивиться этой силе было невозможно.
Поднявшись и одевшись, он закрыл окно шторой, которая тут же начала медленно съезжать в сторону.
Все это время эльфийка медленно следила за Люменом.
Чернокнижник боковым зрением увидел, что его книга лежит на своем месте, и словно для надежности ее еще охраняет тень. Или она охраняет его, а не книгу?
– Ты здесь была всю ночь? – девушка медленно отвела взгляд в сторону двери через щель, в которой пробивался желтый свет.
– Вы вообще спите? – Люмен провел ладонью по уцелевшей маске подаренной мимиками. Столько всего произошло, а она все еще с ним. Как и книга.
Девушка поднялась. Ее черные одежды колыхнулись, сверкнув лезвием оружия на миг.
– Мы можем не спать, если того требует задание, белая звезда. К тебе гости. Знай, если что, я всегда рядом. Помни, про Иль’Таир, – в дверь постучали.
Люмен отвлекся от темноты ее капюшона и взглянул на дверь. Когда его взгляд скользнул обратно, то тени в комнате уже не было.
Демонолов подошел к двери и открыл ее.
Маленькие черные глаза сверлили его снизу. Это был полурослик.
– Ты хоть знаешь, сколько уже времени?! Народ столько дел поделал… Кхм, ладно. Что я, собственно, потревожил то твой сон? – полурослик оттолкнул плечом дверь и зашел в комнату.
Луч, дождавшись момента, когда шторка отъедет на нужное расстояние сразу же пронзил комнату и ударил Люмену в спину.
Одежда стала неприятно нагреваться, покалывая кожу.
Демонолов отошел в тень и улыбнулся.
– Что случилось, Карл?
– Что значит, что случилось? Я что появляюсь, когда мне что-то нужно от тебя? Я вообще хоть раз что-то от тебя просил, белый?
Люмен открыл бутылку вина и разлил напиток по бокалам.
– Спасибо, – кивнул полурослик и отпил. Затем поморщился и шикнул. – Что за безобразие! В Бернстоуне… – он осекся. – Ладно. Что я пришел к тебе… В общем староста, попросил меня, что бы я попросил тебя. Да что такое-то! – он поднялся, взмахнул руками. Словно о чем-то постыдном прошу, елки палки!
– Так, о чем попросил староста? – Люмен понял, что просьба связана с демоном. В маленьком месте большие слухи расходятся быстро.
– В общем, в лесу живет ведьма. Из местных, – он взял бокал и сделал глоток побольше. Вытерся рукавом синей рубашки и посмотрел в краснеющие глаза Люмена. – Говорят она призвала демона, и он пожирает ее душу, насылая на местных проклятья и козни. Велено тебе, сходить туда и разобраться. Взамен, нам покажут безопасный путь до границы с раздельными землями. Ты поможешь нам? – Карл поставил допитый бокал к нетронутому Люменом и посмотрел на чернокнижника.
– Помогу, где она живет?
– Спасибо, белый! А то здесь опасные земли. Темные леса, разбойники по всюду. Мы бы потеряли многих, пока добрались…. Так, где она живет…
Полурослик спрыгнул со стула и подошел к окну, прикрыв штору.
– Староста сказал, что за деревней есть тройная тропа. Средняя тропинка ведет к дубовой роще, за которой есть болото. Вот там и живет одержимая. Как убьешь ее, принеси голову.
Одевающий балахон Люмен посмотрел на Карла.
– Одержимых необязательно убивать.
– Я лишь передаю слова старосты. Если можно по-другому, давай по-другому, – полурослик качнул плечами.
***
«Сначала я вляпался в восстание в Бернстоуне. Теперь иду по лесу к ведьме. Ха, можно сказать, что я даже немного соскучился по работе.»
Ветки цеплялись за плащ пока демонолов не вышел в рощу. Высокие дубы молниями шли от земли к небу, пытаясь разрастись корнями-ветвями до самых облаков.
Десятки черных глаз смотрели на Люмена сверху дубов, когда он проходил мимо.
Все вороны одновременно провожали его завороженными взглядами.
Если бы он был обычным охотником за сокровищами, то это уже посеяло бы в его душе зерно страха. Но чего может испугаться демонолов? Уж точно не следящих за ним птиц.
Тропинка вывела Люмена к журчащему и квакающему болоту. Словно труппа самых плохих музыкантов утонула здесь, но не умерла.
Трясина шевелилась и пела свою ужасную песню одновременно.
Листья гниющих деревьев почти опали, а свет похоже обходил это место стороной.
Люмен чиркнул ногтем и вспорол кожу одного из пальцев. Капелька крови скользнула по коже и упала в темную жижу под ногами.
– Premium est sanguinem, – прошептал Люмен и его глаза тут же стали различать, куда можно ступать, а где трясина лишь казалась твердой.
Спустя час он пересек болото и оказался на его краю.
Среди высоких сосен стоял женский крик. Он был высокий и тонкий.
Словно кричащую девушку, кто-то оперировал без одурманивающих средств.
Когда демонолов заметил впереди дым и старую избу то крик тут же прекратился. В лесу стало глухо, как на дне мертвого озера. Что было страшнее уже и не скажешь, отчаянный крик или мертвая тишина.
Изба словно приняла на себя удар метеорита, так ее раскорячило в разные стороны, что любой зодчий подивился бы тому, как она все еще стоит.
Слева был длинный сарай, вымазанный в чем-то черном и увешанный оленьими черепами. Рядом с ним вырастал из земли полуразвалившийся колодец. И наконец в справа расположилась сама изба.
Изба была словно сшита из двух разных строений. Высокого двухэтажного дома, похожего на те, что были в деревне и низенькой собранной из сосновых бревен избушки. Из которой сейчас во всю валил дым.
Подходя к дому Люмен поймал себя на мысли, что все это время не ощущал присутствие демона. Значит его догадки были верны. Демон, который тут был, скорее всего является демоном круга.
Демоны круга – это те демоны, которых призвали с помощью магии или заклинаний сами люди. Вопреки стереотипам о пентаграммах их все же называют демонами круга, а не звезды. Хотя второе было бы вернее.
Люмен решил побыстрее покончить с этим делом.
Место старалось нагнать жути, но демонолов не чуял здесь злой магии или сосредоточения тьмы. Отчего все это становилось еще интереснее.
Конечно, были маги способные маскировать свою силу, но и у этого решения были свои минусы.
Люмен аккуратно открыл дверь и зашел внутрь.
Здесь пахло полынью. Словно живущая здесь ведьма увесила ей весь дом.
Люмен прошел по темному коридору и вышел к еще одной двери за которой доносилось чье-то шуршание.
Он медленно толкнул дверь сжав в одной руке кинжал, а в другой книгу, спрятав ее под плащом.
Стоило двери открыться как в демонолова ударил запах чабреца.
В освещенной свечами комнате крутилась над широким столом маленькая девушка. Метра полтора в рост.
Ее кудрявые рыжие волосы были всклочены и испачканы в какой-то траве.
В печи стоял чугунный горшок, бурля и расплескиваясь синей жижей.
Девушка сопела и фырчала словно зверек.
Люмен не знал с чего начать свою работу. Так как по всей видимости девушка сейчас кого-то оперировала.
– … склянка синяя, склянка белая. Склянка красная! Дай мне красную склянку!
Люмен приподнял бровь и посмотрел на спину ведьмы.
Девушка была одета в черный халат поверх которого была завязана серая простынь испачканная кровью.
– Если она умрет. Ты будешь ее закапывать. Ты любишь копать могилы? Ты копал когда-нибудь могилы в сосновом лесу? Гони склянку, я сказала! – ведьма обернулась.
На ее запачканном кровью лице застыли гнев и раздражение. Большие голубые глаза удивленно смотрели на бледное лицо Люмена. Один зрачок был покрыт полупрозрачным бельмом, а второй был чист как горное озеро.
В левой руке она держала кривой нож с зазубренными, а в правой, щипцы.
– Я не знаю, кто ты, но дай мне вон ту красную склянку рядом с тобой. А потом мы поговорим, лады? – она поджала маленькие губы.
Люмен сжался от удивления. Он совсем не ожидал увидеть здесь такую ведьму.
Стереотипы о колдуньях не врали. Зачастую ведьмы были старыми, сморщенными и злыми как клубок змей, но иногда встречались и иные.
Демонолов взял склянку с нацарапанной на ней надписью – «Не пить», и протянул ведьме.
Девушка вырвала склянку из его руки и продолжила работу причитая:
– Нет бы просто дать склянку, надо было сначала меня по разглядывать, да? Нет я не верну тебе голос, пока не верну в тебя все кишки. Уж прости, – она взяла со стола что-то длинное щипцами и стала куда-то запихивать.
Тело на столе дернулось и ударило ногой.
Люмен так и застыл у входа.
Минут пятнадцать он подавал ведьме разные лекарства, а потом она попросила его выйти и подождать на улице. Он вышел.
«Что черт подери происходит?»
Люмен подошел к колодцу и оперся о него. Камень двинулся и начал падать вниз вместе с демоноловом. В последнюю секунду чернокнижник успел схватиться за железный шест и вернуть себе равновесие уставившись на качающееся рядом с его лицом ведро.
Все здесь требовало ремонта, а по-хорошему капитального ремонта.
Люмен поднял с земли камень и поставил на место упавшего. Затем еще и еще. Спустя пол часа колодец выглядел уже не так печально. И когда он поднял с земли последний, то дверь открылась и раздался женский крик:
– Ты что творишь, негодник? Тебя просили чинить? То, что не нужно чинить? Ты хоть знаешь, какие они тяжелые, эти долбанные камни?! – ведьма подошла к колодцу и пнула ногой один из камней. Тот качнулся и упал. Остальные посыпались следом. Колодец снова принял прежний вид.
– Тебя оставишь, так потом двор не узнаешь! О как сказала, слышал-слышал? В рифу! – ведьма хохотнула, а потом, развернувшись, направилась к избе. Бросив через спину Люмену. – Идем что ли, угощу супом. Ты ел когда-нибудь синий суп, апельсинчик?
Люмен сидел за столом и водил ложкой по синей жиже, из которой иногда что-то всплывало. Это что-то было очень и очень похоже на червей и лесных личинок.
К слову, есть ему это совсем не хотелось, хоть он и проголодался за дорогу сюда.
Ведьма чавкала и хлебала суп без остановки. В ее пышной шевелюре Люмен разглядел веточку с желудями и не смог сдержать улыбку, а потом и короткий смешок.
Ведьма замерла с ложкой, превратившись на мгновение в статую, а потом подняла свои глаза на демонолова и заговорила:
– У нас тут не принято болтать во время трапезы. Но ты, апельсинчик, удостоился такой чести. Что смешного? – она ударила рукой, державшей ложку по столу. Суп Люмена качнулся и чуть расплескался.
– Извини, хозяйка, но ты совсем не похожа на ведьму, которую попросили убить местные. Совсем, – Люмен с трудом подавил улыбку и прикрыл глаза покачав головой.
– Так я и не ведьма. Так, подмастерье. Вынужденное делать вид, что ведьма. Понимаешь, – она качнула ложкой и выставила ее в сторону Люмена. – Люди делятся на два типа. Те, кто знаком с магией и те, кто мертвецы, – девушка рассмеялась.
– У меня скопилось к тебе немало вопросов. Но главный, почему местные хотят видеть твою голову?
– Погоди-погоди, апельсинчик. Давай хоть познакомимся прежде, чем вот такие вопросы даме задавать, – ведьма уставилась на его синие глаза.
– На улице твой взгляд красный, в избе синий. Ты проклятый, что ль? – она доела суп и откинулась на спинку скрипучего стула, который только чудом не упал.
– Ладно. Я и так поняла, что ко мне идет маг, чтобы разобраться. Но меня предупредили что он особенный. Потому мы и разговариваем. Потому что я так захотела! – она махнула пальцев в воздухе.
– Давай так, апельсинчик, ты доешь суп. Не бойся, он не отравлен. Я же ела его с тобой! Ну хватит хмуриться. А личинки… ты просто попробуй, тебя потом за уши не оттащишь, обещаю! После отвечу на твой вопрос. И решим насчет моей головы.
Люмен с трудом заставил себя съесть ложку с извивающимися на ней червями и личинками в синей жиже. Но как и сказала ведьма этот суп оказался не так плох. За первой ложкой была и вторая. Вот Люмен уже и сам не заметил, как доел последнюю.
Ведьма довольно буркнула и, качнувшись на стуле, сказала:
– Давно никто не ел с такой охоткой мою стряпню, – ее глаза блеснули. – Так, мы даже не представились друг другу, апельсинчик, – она вскочила со стула и подбежала к демонолову, протянув ему свою мозолистую руку всю в ссадинах и болячках. – Меня зовут Гнева, а тебя? – она застыла с предвкушающей что-то улыбкой.
– Люмен, – коротко ответил демонолов так и не сдержав улыбку в ответ.
– Ха. Я знала, знала! Что ты не просто колдун. Ты колдун с секретиком! Верно? Со своим большим делом, скрытым от всех остальных. С ношей, которую должен донести куда-то? Гнева все знает, Гнева все видит, – она ткнула ногтем в ногу Люмена.
