Мария Рассохина
Второе дыхание
Я постаралась отвлечься от этих мыслей и найти что-то, что помогло бы мне взобраться вверх по трубе. Никаких других выходов я не увидела. Над головой был бетонный потолок, кругом сплошные бетонные стены. Должно быть, это водное кладбище ограничено площадью самого здания ЦИ. Если и был другой проход где-то под водой, то скорее всего он работает только в один конец, вряд ли по нему можно вернуться на ту сторону. В любом случае, окунаться под воду мне хотелось меньше всего, этот вариант я решила оставить на самый крайний случай.
Порыскав в поисках «палочки-выручалочки», я еще раз осознала безвыходность своего положения. Не знаю, на что я надеялась. Я совершенно не представляла, что из доступных вещей могло помочь мне в деле. Воображение рисовало длиннющую самоклеящуюся лестницу, присоски на руки, мини-ракету, но ничего из этого мне не светило.
В голову пришла мысль, в который я была абсолютно не уверена, но других мыслей не было, так что пришлось довольствоваться этой. Я вспомнила как, будучи маленькой, на детской площадке любила карабкаться по горке-трубе снизу-вверх. «Это почти тоже самое» – успокаивала я себя – «Только горка перпендикулярно поверхности и длиной в 12 этажей». Я дотолкала большой обломок лодки к месту, над которым высилась труба. Расстояние от воды до дыры составляло около метра, и без опоры мне было туда не дотянуться. Я предприняла несколько попыток забраться на непослушную деревяшку, которая не знала своего места и постоянно отплывала от нужной точки и выбрасывала меня с борта. В конце концов мне удалось встать, засунуть половину своего тела внутрь прохода. И всё. У себя в голове я отталкивалась ногами от деревяшки и полностью заползала в трубу, растопыривала конечности и не падала за счет опоры о стенки, за счет тесноты, а дальше каким-то неведомым способом заползала вверх, полагаясь лишь на собственную физическую силу и выносливость. Насколько глуп и наивен был этот план, я осознала только когда потеряла равновесие и безвольным куском мяса грохнулась обратно в воду, сбив собой несколько тел. На 12 этажей даже пешком по лестнице подняться нелегко, не то что вскарабкаться по голой трубе. Это было физически невозможно, но с физикой у меня всегда было плохо.
Холод, запах мертвечины и безуспешные попытки окончательно вымотали меня. Я распласталась на воде и в какой-то момент, позабыв о страхе и брезгливости, перевернулась на живот, лицом вниз, чтобы все-таки посмотреть в глубину. Свет налобного фонарика упал на… лицо моей бабушки Тани, и вода запузырилась от крика ужаса, который хотел вырваться из меня, но вода со вкусом дерьма заткнула мне рот и налилась в горло. Я вынырнула и попыталась обратно выкашлять воду, которой наглоталась, прерываясь на крики ужаса и бешеное барахтанье. К страху умереть здесь от холода или голода прибавились страхи умереть от отравления, от гнева восставших мертвецов, от самого страха. Бабушкино лицо было искажено смертью, но что-то в чертах лица подсказало, что мне не показалось, это была именно она. Вот так встреча. Мне и так не сладко, а тут ко всему прочему встали всплывать жуткие воспоминания и детства.
Вместе со мной забеспокоилась и вода, разволновалась, взбаламутилась, разбушевалась. Ее ровное спокойствие было нарушено. Потом я заметила, что уровень воды стал подниматься, постепенно она заполнила весь этот склеп доверху. Не раздумывая, я заплыла в трубу, по которой вода дотолкала меня до самого верха. На том конце она почти бережно отпустила меня и вернулась обратно вниз.
Сиденье дивана было поднято, но чердак как всегда пустовал. Некоторое время я пролежала в диване, переводя дух и размышляя, что это вообще было, и как лучше поступить дальше. Я решила, что в любом случае лучше для начала подняться на крышу и проветрить себя свежим воздухом, пока меня не засосало обратно (а то мало ли). Если повезет, там вообще никого не будет, разве что Аня с Ваней. Рассказывать ли им правду о произошедшем, я не решила – сейчас это точно не было моей проблемой. Разберусь по ходу.
Засада может быть где угодно. Я морально приготовилась к тому, что меня схватят. Мне уже было все равно, мало что пугало после того, что я сейчас пережила. Готова к любому исходу событий, кроме возвращения в это водное кладбище. Я вылезла из дивана и, постоянно оглядываясь, на носочках побежала к стремянке, ведущей на крышу. Забралась по ступенькам и приоткрыла люк. Тим, с разбитым лицом, упал в нескольких сантиметрах от меня. В шоке от увиденного я, не подумав, бросилась к нему. Тогда раздался голос Ани:
– Вот! Я же говорила!
– Да иди ты к черту! – рявкнул Тим, вставая на ноги.
– Что происходит? – я совершенно ничего не понимала.
– Как ты? Что там было? – спрашивал Тим, игнорируя мой вопрос.
Я тоже не спешила отвечать. Дрожащие Водные стены привлекли мое внимание. Обычно это означает, что вот-вот нахлынет Покрышка, но сейчас они что-то долго тряслись и никак не хотели изливаться.
– Остался последний штрих – сказала Аня, у нее в руке откуда-то взялся нож, который она швырнула точно между мной и Тимом.
Водные стены забурлили, загрохотали.
– Твою мать! – заорал Тим.
Я вскрикнула и поняв, что опять не в безопасности, нервно затряслась, прерывисто дыша. В висках застучало.
С неистовым ревом хлынула вода. Мы поняли, что нас сейчас снесет. Я успела увидеть, как Аня упала лицом в пол и схватилась обеими руками за ручку люка, за долю секунды до того, как Тим прижал меня к себе, и на нас обрушилась мощь волны.
***
Попытка открыть глаза принесла с собой мучительную боль, будто я напрягала все мышцы тела, чтобы поднять веки. Но я все-таки взяла этот вес, и от света, хоть уже неяркого, вечернего, преломленного сквозь ветви дуба, голова наполнилась новой волной тяжести и боли. Вода теребила мои ссадины и царапины. Я застонала.
– Очнулась! – радостно воскликнул знакомый голос, и надо мной возникло лицо Никиты.
– Ну слава богу – сказал Дима.
Я сделала еще усилие и слегка приподняла голову, оглядела свое тело, распластанное по воде, и убедившись, что руки и ноги на месте, уронила голову обратно. Только живот болел – водичка с кладбища дала о себе знать. Осталось только надеяться, что это не смертельно. Во время удара водой на крыше ЦИ мне показалось, будто мое тело разнесло на куски. Помню, как я схватилась за Тима, и земля ушла из-под ног.
Повернула голову – рядом без сознания был Тим, которого на плаву поддерживал Дима, особенно осторожно придерживая ему левую ногу. На нее была наложена шина из двух толстых веток деревьев, привязанных с помощью кусков ткани. Вероятно, на них пошли Димина и Никитина рубашки, так как сейчас оба были с голым торсом. Ну хоть что-то приятное на сегодня.
– Перелом?
– Да, голень деформирована. Хорошо, что пока не очнулся, потому что ему будет очень больно. Пусть лучше до дома потерпит.
– За что ты его так отделала? – Никита попытался разрядить обстановку шуткой, но в его голосе я услышала нотку тревоги.
В другой ситуации я бы подыграла ему, но сейчас было не до смеха:
– Нас снесло волной с крыши ЦИ. Это все из-за Ани.
– Охренеть! Да с ней надо быть начеку! Как это произошло?
– Не знаю, я сама ничего не поняла. Надо будет у Тима спросить. Обсудим все, когда соберемся вместе. Кажется, мы нашли что-то важное. Кстати, где мы сейчас?
Мне было сложно оценить обстановку, так как уровень воды стал выше, чем обычно. Раньше по верхушкам крыш можно было примерно определить свое местоположение, но сейчас они все были покрыты водой.
– Неподалеку от твоего дома. Я тут понырял – ответил Никита – Мы сидели у Лили, а потом люди на улице стали что-то очень бурно обсуждать, стекаться в сторону ЦИ. Мы с Димоном пошли посмотреть, что происходит. А потом эта ужасная волна отнесла нас сюда. Вас спасли какие-то ребята из центральной школы. Не дали утонуть и держались рядом. Потом мы вас заметили, и они помогли наложить шину. Немало людей попали под раздачу, много раненых. Непонятно, как вы вообще уцелели после такого падения. Волна оказалась к вам милосердна.
Вскоре вода стала убывать, и мы наконец коснулись ногами земли. В этот момент я ощутила ноющую боль в колене. В воде она слабо чувствовалась, и так как я в целом была в паршивом состоянии, изначально не обратила на колено никакого внимания. Хромая, но идти я могла сама. Дима с Никитой подхватили Тима под руки, и через несколько поворотов мы добрались до моего дома. Ребята из Витиной хижины тут же бросились на помощь, Тима аккуратно уложили на диван в гостиной.
– Сильно болит? – спросил Дима, осмотрев мое слегка припухшее колено.
– Да не особо. Терпимо.
– Хорошо. Будем надеяться, что просто ушиб – Сейчас нужно было решить, что делать с Тимом – У тебя есть гипсовый бинт?
– Да откуда?
– Чёрт. Кто-нибудь умеет вправлять кости? Инга, может ты?
– С чего ты взял, что я умею?
– Ну химия-биология это типа врач – сказал Дима, явно осознавая, что несет бред.
– Это типа я решаю домашку школьникам – огрызнулась Инга.
– У тебя же мама врач – сказал Никита Диме, который не обрадовался этому напоминанию.
– Она слишком занята. Будет сложно сейчас найти свободного доктора.
Дима поехал к себе за гипсовым бинтом, выразив слабую надежду, что быть может мама все-таки окажется дома. Ребята отправились на поиски врача, но единственный, которого нашли, был занят человеком с травмой позвоночника. Больше всего пострадавших находились в районе ЦИ – все врачи стремились туда. Тем временем я осталась сидеть с Тимом и пить слабительное в надежде вывести из себя ту мерзкую гадость.
Дима вернулся без мамы, но с необходимыми медикаментами, и с Лилей и Даней, за которыми заехал по дороге. Он дал мне какую-то мазь для колена.
– Ты же вправлял Тане плечо два года назад – сказал Даня.
– Да ты себя слышишь? Это было два года назад, это было плечо, а не нога, и это было под присмотром мамы! – раздраженно ответил Дима.
Видимо, он с самого начала понял, что вправлять придется ему, и всячески старался избежать такой ответственности. Я впервые увидела, как Дима психует.
– Все иногда случается впервые – пожал плечами Даня.
– Давай, братан, больше никто кроме тебя не справится! – подбадривал Никита.
– Вы что, не понимаете? Надо найти нормального врача! Зачем рисковать?
– Ты думаешь, мы просто тут сидели, пока тебя не было?! – вскипятилась Инга – Не видишь, что творится? Некоторые люди сейчас на грани жизни и смерти, докторам есть чем заняться, этот закрытый перелом интересует их в последнюю очередь! – Остынув, она добавила – Прости, что накричала, но вряд ли ты сделаешь ему еще хуже. Конечно, есть вероятность, что кость срастется неправильно, но если бездействовать – осложнений не избежать, будет только хуже. Лучше сделай это, пока он не очнулся. Пожалуйста.
– Ох, ладно, но если что, я вас предупреждал. Подготовьте пока бинты.
На самом деле, даже опытные врачи часто вправляют кости неправильно, потому что у нас нет такой штуки как рентген, и все приходится делать на глаз и на ощупь. Можно встретить немало людей с уже неисправимой хромотой. К сожалению, это обычное дело.
Пока Дима пытался успокоиться, унять дрожь в руках и ощупывал Тимину ногу, мы подогрели воду в подтопке и замочили в ней гипсовый бинт. В конце концов Дима собрался с духом и вправил кость. Затем он смазал ногу вазелином и начал накладывать повязку. В этот момент Тим стал подавать признаки жизни. Он со стоном открыл глаза и взглянул на больную ногу.
– Твою мать – пробормотал он – А чего так больно-то?
– Перелом – объяснил Дима – Самое больное позади. Я надеюсь.
Инга поднесла Тиму чашку елового чая.
– Вот и иди после этого работать официально – прохрипел он, должно быть, вдобавок ко всему простудил горло – Во второй же день травма. Ноги моей там больше не будет! – отхлебнув чаю, он добавил – Хотя там и было прикольно.
Я была морально избита сегодняшними потрясениями. Необходимо хоть немного отдохнуть и расслабиться. Мы не были готовы сразу обсуждать все самое страшное и непонятное. Допив чай, Тим сразу лег спать, хотя было только семь часов вечера. Мы занялись рутинными делами, ребята рассказывали, чем занимались последние два дня. Никита принялся сооружать для Тима деревянные костыли. Потом было принято решение посвятить и Даню в наши планы и замыслы.
– Он уже столько времени с нами провел. Нет смысла больше скрывать – вступился за брата Дима. Их отношения ощутимо улучшились.
– Он будет сидеть тихо, обещаю – твердо заявила Лиля – И говорить только по делу.
– Обещаю – подтвердил Даня.
Спать все остались у меня.
Я смертельно устала, но мозг перенасытился эмоциями и потрясениями и опять никак не давал заснуть. Когда все улеглись, я вышла на крыльцо проветриться. Вскоре вышел Дима и встал рядом, облокотившись на перила. Какое-то время мы просто молчали и смотрели вдаль, но потом он спросил:
– Ну как ты?
– Мне кажется, что с каждым днем я зарываюсь все больше. Мы как будто выясняем что-то интересное, находим что-то новое, но это не помогает, а только удаляет от ответа. Все накапливается как грязевой ком. И как это все распутать? Иногда мне кажется, что проще ничего не делать и ответ придет сам собой. Ведь так бывает, правда? На контрольной никак не можешь вспомнить ответ или решить задачу, а после того как сдаешь работу – на тебя словно озарение сходит.
– Я согласен. Хороший сон был бы неплохой перезагрузкой, вот только никак не спится.
– Но ты-то хотя бы можешь свои ката поделать.
– Вообще-то я как раз с этой целью и вышел, но раз ты здесь, решил, что если сразу начну – это будет невежливо и выглядеть как выпендреж.
– По-моему, тебя никогда это не останавливало.
– Ну нет, я всегда учитываю контекст. Сегодня был очень тяжелый волнительный день, ты стоишь в раздумьях, и тут врываюсь я со своими приемчиками. Ни здрасьте, ни до свидания.
– Ладно, все нормы этикета соблюдены, можешь начинать.
– Может, хочешь со мной?
– Да нога болит. Я лучше просто посмотрю.
Дело было не столько в больном колене, сколько в простом нежелании. Наблюдение за тем, как Дима делает ката, стало моей медитацией. Причем, совсем не скучной. Отвлекает от ненужных мыслей и расслабляет. Я бы смотрела на это вечно.
Мне почему-то вдруг захотелось самой помириться с Даней. Я подумала, что мне не стоит так его презирать. Кто знает, кем бы я стала, если бы потеряла своего близнеца? К тому же, Даня за все время ни разу меня не оскорбил, а только шутил пошлые шутки об одном и том же. В последние дни он стал совсем сдержанным, потеплел к брату. Повлияла на него Лиля или что-то другое – не знаю, но он старается, и нужно делать шаги навстречу.
Я решила написать ему письмо с предложением заключить мир. Может, из этого ничего и не выйдет, но моя совесть будет чиста. Воодушевленная приступом мудрости, я сходила в дом за бумагой (после затопления кое-как уцелело только содержимое моего непромокаемого рюкзака) и вернулась на крыльцо. Дима своими отточенными движениями будто вел мою мысль. Письмо написалось легко:
«Здравствуй, Даня. Наверное, тебе будет интересно узнать, что я пишу это письмо, параллельно любуясь тем, как твой брат делает ката. Кажется, это и вдохновило меня написать тебе. Ты любишь мне напоминать о том, как Дима хорош. Собственно, это единственная тема наших редких разговоров. И ты прав, он действительно отличный парень, здорово, что ты так хорошо о нем отзываешься. Я хочу искренне извиниться за холодность с моей стороны. Но мне будет неприятно, если ты продолжишь злоупотреблять своими подколами. В другой ситуации мне было бы все равно, но теперь мы стали много времени проводить в одной компании, и ты запал на Лилю. И кстати, не вздумай ее обижать.
Полина»
– Что ты там строчишь? – спросил Дима, закончив свою медитацию.
Я дала ему прочесть письмо. Он довольно улыбался.
– Ого! Это точно ты написала?
После небольшой паузы, он добавил:
– А вообще, это отличная идея. И мне понравилось, как ты про меня написала. Я хорошо на тебя влияю.
Мы зашли в дом. Прежде чем лечь спать, я положила письмо рядом с матрасом, на котором спал Даня. После этого мне наконец удалось провалиться в долгожданный желанный сон.
Я встала в совершенно убитом состоянии после ночи, полной кошмаров. Голова раскалывалась, лицо заплыло. Отёк в колене увеличился, но Дима сказал, что это нормально, приказал не паниковать и «расходить» ногу. Почти все уже проснулись, только Тим продолжал спать, несмотря на всеобщее оживление – шаги, стук чайных ложек о стенки чашек, разговоры, звуки воды, текущей из ковшей и ведер, чертово жарящее солнце.
– Даня прочел твое письмо, оно ему понравилось – сказал мне Дима – Он даже подошел ко мне и всерьез спросил, не я ли это написал. Но я заверил Даню, что собственными глазами видел, как ты пишешь.
Я зашла обратно в дом. Даня пил чай на кухне:
– Так что, вы с Димоном, значит, встречаетесь? – обратился он ко мне, игриво улыбаясь.
– Конечно, да. Ведь иначе нельзя открыто говорить людям о том, что тебе в них нравится, и что ты ценишь их присутствие в своей жизни. С друзьями такие вещи не обсуждают, только с любовниками.
– Вот именно! И я так считаю!
Мы немного посидели рядом молча, но потом он сказал:
– Ладно, я тебя понял.
Раздалось кряхтение и чертыхания – Тим просыпался, прогоняя на лице страдальческие гримасы:
– Просто отвратительно. Ощущение, что во сне меня еще раз избили. Почему ж так больно-то?
– В каком смысле, еще раз? – удивился Егор.
Оклемавшись, Тим рассказал нам, что с ним произошло, когда я упала в дыру.
ГЛАВА 9
Это был Анин эксперимент, проведенный для подтверждения ее гипотезы. Я оказалась подопытной крыской. Даже не знаю, повезло ли, что она оказалась права. Если бы Аня не вывела эту гипотезу, я бы вовсе не упала в ту дыру. А если бы и упала, меня бы быстро вытащили. С другой стороны, мы узнали кое-что важное. Но из-за этого я такого натерпелась, что не могла не злиться на Аню. Надеюсь, новая информация поможет делу, и мы с Тимом мучились не зря.
Пока я сползала вниз по трубе, Тим лежал в диване и придерживал веревку. Вскоре услышал приближающиеся шаги. Он не успел ничего сообразить, как крышка дивана поднялась – это была Аня с ножом в руке, она была настроена очень решительно. Тим оцепенел в ужасе, подумал – сейчас пырнёт! Пару секунд они глядели друг на друга, каждый судорожно продумывая что-то в голове. Аня так стремительно разрезала веревку, что Тим никак не успел среагировать, и конец полетел вниз прямо за мной и моим криком.
– Тссс – Аня приложила палец к губам – Молча выслушай меня, и мне не придется применять силу.
– Ты что наделала?! – Тим и не думал вести себя тихо – Ты кто вообще такая? – спросил он, ведь видел Аню впервые. Прежде им не довелось пересечься в ЦИ.
– Да тихо ты! И не дергайся – громким шепотом пригрозила девушка, разрезая петлю вокруг талии Тима, тем самым держа нож в опасной близости к его животу – Предупреждаю, с ножом я обращаюсь хорошо. Думаю, ты обо мне слышал, кто бы ты ни был. Сейчас мы спокойно поднимемся на крышу, где ты меня выслушаешь. И с твоей подружкой все будет в порядке.
Аня забрала себе кусок веревки и медленно направилась в сторону люка, ведущего на крышу, не сводя глаз с Тима. Тот сначала последовал за ней, но потом предпринял неудачную попытку сбежать – Аня мгновенно среагировала, ловко накинула на него веревку, затянула вокруг шеи и начала душить.
– Честное слово, если еще раз дернешься, я убью тебя, а тело скину в эту трубу. Должно быть, Полине понравится.
Делать было нечего – пришлось поддаться. Сложно сопротивляться, когда тебе стискивают глотку. Аня слегка ослабила веревку, но полностью не отпустила – Тим оказался у нее на поводке. Он покорно поднялся с ней на крышу, где Аня наконец выпустила парня из петли.
– Привет, я Аня – представилась она, как ни в чем ни бывало – Я с той стороны стены, меня неприлично много обсуждают в этой деревне.
– Неприятно познакомиться – бросил Тим – Ты знаешь, что там внизу?
– Да. Но может сначала расскажешь о себе? – спросила Аня, но на самом деле это была не просьба – Я догадалась только, что ты дружен с Полиной. Кого попало не просят подстраховать над пропастью.
– Да, мы друзья. Меня зовут Саша – соврал Тим на всякий случай – Устроился работать сюда только вчера.
– Ясно, зачем.
– Ты обещала все объяснить.
– Оказаться там, где сейчас Полина, врагу не пожелаешь. Ей сейчас страшно, но судя по всему недостаточно… – начала Аня, глядя на Водную стену, которая неестественно долго подрагивала.
Внизу люди тоже обратили внимание на это явление, повысовывали головы из окон, те, кто посмелее, пошли посмотреть поближе.
– Недостаточно страшно? А когда будет достаточно? Когда она умрет от страха?!
– Ну почти. Очень близкое к этому состояние. Если моя гипотеза верна.
– Да какая к черту гипотеза?
– О том, что эта вода реагирует на сильный страх и стремится к его эпицентру. Судя по тому как дрожит ваша Водная стена, я близка к истине.
– Вода реагирует на страх? Что еще за бред? Это ж тебе не собака!
– Ну вот и посмотрим.
– Как тебе вообще такое в голову взбрело?
– Просто я не слепая, в отличие от вас всех.
– Что внизу? – с нажимом спросил Тим.
– Очень много мертвых тел, купающихся во вкусной водичке, и всякого хлама. Вонь убойная, темно, холодно. И самостоятельно никак не выбраться.
– Ты там была?
– Да. Залезла, как и вы, из любопытства, не зная, что внизу. Спустилась, огляделась, помочила ножки, поднялась обратно. Ни за что туда не вернусь. Не представляю, каково там сейчас Полине купаться с трупами.
– Кто тебе помогал?
– Ванюша, кто еще.
– Полинин брат?
– Ага.
– А он знает, что ты сбросила в это райское место его сестру?
– Конечно, нет. Но я верну ее в сохранности. Если до конца рабочего дня не выберется, достанем ее. Но что-то подсказывает – она обойдется без посторонней помощи.
– Вернешь в сохранности? Восстановишь ее нервную систему? Если она вообще выживет – ты сама там была всего ничего. Вдруг там Кракен или Лохнесское чудовище или еще незнамо что!
– Да вряд ли. Это всего лишь кладбище, совмещенное со свалкой.
– Об этом все равно узнают. Как минимум Ваня точно, не сомневайся.
– Я не виновата, что его сестренка такая любопытная. Она сама туда полезла, ее никто не заставлял. А я как раз хотела найти подтверждение своей гипотизе. Ваня меня простит, когда узнает, что удалось выяснить благодаря этому эксперименту.
– Считаешь, это нормально – ставить такие эксперименты на людях?
– Да я хотя бы что-то делаю! – сорвалась прежде невозмутимая Аня – А вы сидите тут уже сто лет и думаете, что сможете выйти сухими из воды? Что рук не запачкаете? Ждали какую-то там «Избранную»! Так вот она я – получите, распишитесь! – Аня смачно харкнула на пол.
– Да пошла ты. Никто тебя не ждал. Я могу тебя с этой крыши столкнуть и тоже сказать, что «хотя бы что-то делаю». Думаю, тебе будет достаточно страшно лететь двенадцать этажей – вот и проверим гипотезу!
– Мы еще посмотрим, кто полетит!
Тим какое-то время нервно ходил туда-сюда по крыше. Внизу уже собралась целая толпа, чтобы поглазеть на трясущиеся стены. Кто-то просто завороженно наблюдал, кто-то яростно требовал от сотрудников ЦИ немедленного объяснения происходящему. Его дать не могли, но специальные люди просили сохранять спокойствие и рекомендовали отойти от стен в целях безопасности. Конечно, никакого спокойствия не получилось. Наоборот, поднялся шум.
– Ладно, хватит с меня, нужно пойти достать ее оттуда – наконец заявил Тим – Уже много времени прошло.
– Ты думаешь, я блефовала, когда говорила, что убью тебя? – Аня крепче сжала в руке нож – Я очень не хочу этого делать, но ты не сорвёшь мне эксперимент. Мы достанем ее в конце рабочего дня.
– Я не хочу доставать ее труп.
Тим сделал быстрый удар ногой в живот. Аня выронила нож, и Тим успел отшвырнуть его подальше, к самому краю крыши. Конечно, Тим мог бы использовать его против Ани, но он совсем не хотел кого-то резать и убивать. Решил, что в рукопашную будет вернее. Надеялся либо вырубить Аню парой точных ударов, либо, что та побежит за ножом, тем самым оставив люк без присмотра, и даст Тиму сбежать. Что эта хлипкая девчонка сможет против него без своего оружия?
Но она оказалась очень изворотливой, быстрой и выносливой, и явно не первый раз была в драке. Аня не бросилась за ножом, она всячески преграждала Тиму дорогу к люку и при первой возможности ударила парня в пах. Воспользовавшись слабостью противника, приложила его головой об колено. Тим схватил ее за ногу и дернул – та потеряла равновесие и упала.
В этот момент я вылезла из люка, бросилась к Тиму и дала Ане время на то, чтобы сбегать за ножом. Когда она швырнула его между нами, то, конечно, не промазала. Это было специально, ей было нужно только напугать.
***
Почему вход на самое дно спрятан на двенадцатом этаже? Есть ли другой путь? Почему нам всю жизнь говорят, что люди и вещи пропадают бесследно? Почему тела не разлагались, и ничего не утонуло? После долгих обсуждений, мы с ребятами решили, что ответы на эти вопросы могут дать только наиболее осведомленные работники ЦИ. Настало время поговорить начистоту с моими родителями, рассказать им обо всем, что мы сделали и нашли. Больше нет времени сидеть и гадать. И обижаться на них за то, что кинули меня. Если не выйдет, тогда уж придумаем что-то еще.
Я хотела поговорить с родителями у нас дома с глазу на глаз, без лишних людей и ушей. В ЦИ практически невозможно уединиться, к тому же действие моего пропуска истекло, и меня бы уже не пустили внутрь. Да и страшновато туда идти после всего.
По устоявшемуся негласному закону сухое окно наступает в 23 часа. И хотя этот закон, как и многие другие, был нарушен, мы продолжали с ним сверяться. В 23 часа я планировала поехать до ЦИ и уговорить родителей вернуться домой хотя бы на несколько часов. Тем временем ребята должны были покинуть мой дом и разойтись по домам Димы, Никиты и Лили.
– Блин, опять переезжать – заскулил Тим.
– Да ладно, в первый раз что ли – подбодрил Егор.
– Я надеялся, что мы уже прошли этот жизненный этап.
– Ну если хочешь, можем обратно в хижину вернуться.
– Да не, там нечего делать.
– Да и с твоей ногой лучше поехать ко мне – добавил Дима – Мама должна скоро вернуться, посмотрит, чего я там наворотил.
Все должны были отправиться на велосипедах. Только Инга и Дима будут идти пешком с Тимом, пока по пути не попадется человек с запряженной лошадью, который сможет их подвезти.
Однако перед выходом возникли определенные трудности. Я конечно была готова к тому, что из-за больной ноги крутить педали велосипеда будет неприятно, но не настолько. Я переоценила свои возможности – удавалось проехать где-то минуту. Всю дорогу до института и обратно я бы не осилила.
– «Если велосипедист хочет ехать, он не может одновременно жать на обе педали или не жать ни на одну. Для езды ему надо нажать на одну педаль и отпустить другую. Езда требует этого «единства» нажимания и отпускания» – Дима решил, что сейчас настал подходящий момент процитировать высказывание Брюса Ли, которое он обещал мне в тот день, когда угнал Майка.
Осталось два варианта – пойти пешком, что гораздо дольше, либо послать туда Лилю или Никиту. Мама с папой хорошо были с ними знакомы, поэтому был шанс, что друзья все-таки смогут уговорить моих родителей съездить домой, объяснить важность ситуации.
Пока мы решали, кого отправить, что говорить, пока Тим приноравливался к костылям и пытался развить определенную скорость, на участок приехали мои родители. Их сбила с толку толпа людей, по большей части им незнакомых, но первым делом, к счастью, они справились о моем самочувствии.
– Жива! – объявил папа – И на ногах стоит!
– Слава богу! Аня рассказала нам, что тебя снесло с крыши той волной. Мы только сейчас смогли отпроситься у начальства, чтобы проведать тебя. Ты бы видела, сколько людей пострадало. Боялись, что от падения с крыши от тебя могло ничего не остаться! – мама дергалась на грани истерики.
– А больше ничего вам Аня не рассказала? – укоризненно спросила я.
– Сказала, что поднялась на крышу, где увидела тебя с каким-то парнем. Потом вас снесло волной, а она успела ухватиться за ручку люка… А кто все эти люди?
– Это мои друзья, они помогали восстановить дом.
Все ребята поздоровались.
– О, здорово, когда есть столько помощников! – бодро воскликнул папа – Спасибо вам, молодые люди – потом обратился ко мне – Ты хоть чаем их угостила?
– И не только чаем. А это тот парень с крыши – прозвучало так, будто он жил на той крыше.
Я указала на Тима, мне хотелось, чтобы родители обратили внимание на сломанную ногу и может даже почувствовали укол вины, хотя они и не были виноваты.
– А, я кажется видал его мельком – непринужденно продолжал папа – Недавно устроились работать в институт?
– В медицинский отдел – кивнул Тим и спросил – Может, вы помните нас? Мы с Егоркой жили тут некоторое время – Тим указал на брата – лет десять назад или больше. Вы нас приютили на несколько месяцев.
Подумав и переглянувшись, родители просияли:
– А! Да-да, точно-точно – мама оттаяла – Тима, верно?
– Ага.
– Как приятно вас снова увидеть! Такие большие и красивые выросли! – я уже давно не видела маму такой радостной.
– Вот так – приютили малых, а взрослыми они нам дом починили – гордо констатировал папа.
– Ну, нам уже пора – поспешил напомнить Витя, пока родители не бросились в ностальгические воспоминания и подробные расспросы – Были рады помочь вам с домом.
– Так может посидите еще с нами? Вы сильно спешите?
– Да, им нужно идти сейчас, мам – вмешалась я, хотя и была бы рада посидеть со всеми вместе и послушать истории из детства, которые я не помню. Но нужно было обсудить насущные вопросы, пока родители снова не сорвались на работу.
– Ну ладно, но вы заглядывайте к нам обязательно!
– Конечно, с радостью.
Ребята разошлись, а мы с мамой и папой зашли в дом.
– А тут всё в отличном состоянии! – отметил папа – Ребята молодцы, постарались!
Я не стала узнавать, почему Ваня не приехал. Наверняка остался развлекать Аню. Мы заварили чай, и я сразу перешла к делу:
– Откуда у нас эта книга? – спросила я, доставая «Дневники основателей» – Только давайте честно. Я знаю, что она существует в единственном экземпляре и по идее должна храниться в архиве ЦИ.
Родители были огорошены, по их лицам я поняла, что застала их врасплох и выдумывать правдоподобное вранье им некогда.
– Я взяла ее из архива на изучение, когда здесь появилась Аня – четко ответила мама, как по инструкции.
– Разве можно выносить книгу за пределы института?
– Да вообще-то нельзя, но мы заработали очень хорошую репутацию. Уже последние несколько лет пропускают без досмотра.
