Мария Мерлот
Побочный Эффект
7. День Рождения Ула
Через 2 месяца Эрель готовился к совершеннолетию своего принца. Все города и деревушки украшались в честь праздника. Толпы эрельцев стекались в столицу, гостиницы и постоялые дворы были переполнены.
Перед дворцом под руководством верховной жрицы Долы были посажены сотни разных растений. За два дня до Праздника Лета во дворце появились цветочная фея Ула и её близкая подруга Эра. Фея ходила босиком среди цветов, а Дола, Эра и Мика, который несмотря на выходной в казарме вызвался им помогать, поливали цветы по знаку Улы. Ряд за рядом цветы распускались под ногами Феи, откликаясь на её магию. Цветы были подобраны по цвету, и многие из них никогда не цвели одновременно, тут были собраны и весенние, и летние, и осенние цветы. Сейчас они цвели бурно, охотно, и скоро лужайка перед дворцом превратилась в живой ароматный герб Эреля. Лёгкий ветерок колыхал лепестки цветов, и казалось, что он гладит мех на серебристом леопарде, символе Эреля.
Потом Ула и Дола ушли во внутренний сад, а Эра и Мика остались поливать цветочный герб. Они начали с противоположных сторон. Лёгкий ветерок дул в сторону Мики и более сильные порывы доносили до него брызги. Скоро его волосы намокли, и капли стекали по шее за шиворот. В такой жаркий летний день это было приятно.
– Ой, ты совсем мокрый, – заметила Эра.
– А ты совсем сухая. Надо это исправить! – откликнулся Мика и махнул шлангом, чтобы брызги долетели до Эры.
– Ай! – притворно завопила она и направила на Мику полную струю.
– Ах так! – с головы до ног мокрый Мика тоже направил на неё струю, но он всё же старался поливать Эру дождиком, а не струёй. С весёлыми воплями они бегали вокруг клумбы, и неизвестно, кому доставалось больше воды – им или цветам. Вдруг Эра остановилась. Вода из Микиного шланга окатила её с головой.
– Тут такая радуга! – воскликнула она, не обращая внимания на воду, стекающую по её лицу. – Иди на эту сторону!
Мика подошёл и стал рядом. Солнце было у них строго за спиной и, действительно, радуга на каплях из шлангов была двойная и очень яркая.
– Красота… – сказал Мика.
– Точно, – тихо согласилась Эра. – Надо будет попробовать нарисовать.
Некоторое время они стояли рядом, поливали цветы и старались впитать эту яркую картину перед ними. Наконец они закончили поливку и сели в стороне на сухую траву, чтобы обсохнуть на солнце.
– Вы сегодня уже уедете? – спросил Мика.
– Да. Нас вызвали специально для этой клумбы. Совершеннолетие всё-таки.
– Праздник продлится 5 дней, – проговорил Мика. – Принц Ул наверняка пригласит труанского принца остаться на всё время… Означает ли это, что вы с Улой не появитесь на празднике совсем?
– Нет, конечно не означает, – заверила его Эра. – У нас слишком много дел в саду. Мы не можем пропустить Праздник Лета. Тем более из-за какого-то труанского принца. Мы будем во дворце как обычно, второй и третий день. Наверняка Ула захочет посмотреть на этого принца, чтобы составить о нём своё собственное мнение. Не удивлюсь, если Его Высочество и император тоже хотят знать её мнение, – добавила она с лукавой улыбкой.
Мика кивнул, он явно воспрял духом.
– А какой он, труанский принц? И прочие труанцы? – спросила Эра. – Они страшные?
– Да нет, – улыбнулся Мика. – Такие же люди, как и мы. Ну, может, чуть агрессивнее… хотя, это скорее внешнее, показуха… Уважают силу и оружие. Сам принц Азор интеллигентный и приятный. И сильный воин. Зато его близкий друг – совсем на него не похож. Колоритная личность. Увидишь. Он наверняка тоже приедет и останется на всё время. Большой такой шкаф, набитый мышцами. Зовут его Бешеный Пёс, и его темперамент соответствует. У Торо вышла с ним стычка. Этот Бешеный Пёс юмора в свой адрес совсем не понимает. А Торо, балбес, не понимает, с кем можно шутить, а с кем нельзя. Ну и пошутил. Довольно безобидно по меркам Торо, надо сказать. Но Пёс его чуть на клочки не растерзал. Я уж готовился Торо отбивать, но обошлось. Торо, молодец, не моргнув глазом, врезал этому шкафу, чудом руку не сломал.
– Понимаешь, – добавил Мика, видя, как расширились Эрины глаза. – С такими, как Бешеный Пёс, нельзя показывать, что боишься или сомневаешься. Не думаю, что Торо хоть кого-то боится, но мог бы сомневаться, всё-таки Пёс в два раза шире и на полголовы выше его. Короче, с тех пор Бешеный Пёс его уважает. А по ассоциации и других эрельцев.
– Ну и дела, – протянула Эра. – Вот уж не ожидала, что кулаками можно улучшать политические отношения.
– Индивидуальный подход нужен. Если попался такой, что только кулаки понимает, приходится кулаки использовать.
– Брр, – поёжилась Эра, – что-то мне расхотелось с труанцами знакомиться… Может, на бал не ходить…
– Но все остальные – нормальные люди. Да и Бешеный Пёс теперь почти ручной, – поспешил заверить её Мика. – Приходи. Обязательно приходи. Мы тебя в обиду не дадим, – И Мика широко улыбнулся. Эра смущённо улыбнулась в ответ.
– Вот, я почти высохла, – сказала она, потрогав свои волосы, и встала: – Пойду Уле помогать.
Мика тоже поднялся, протянул руку и вытер капли на её щеке:
– Теперь высохла.
Кровь бросилась к щекам Эры. Чтобы скрыть свой румянец, она наклонилась, чтобы подхватить подол юбки, и со словами: “Пока, ещё увидимся!” – побежала ко дворцу.
Мика смотрел вслед её ловкой гибкой фигурке, пока она не скрылась во дворце. Потом он повернулся и медленно пошёл к казарме, безуспешно стараясь стереть со своего лица довольную улыбку.
Во внутреннем саду работы было мало, и Эра взялась рисовать. Ей хотелось запечатлеть ту изумительную радугу, которую они с Микой наблюдали, и своё воздушное настроение. Когда она уже наносила последние штрихи, сзади к ней подошла Ула, обняла её за плечи и сказала:
– Восхитительно! Только, мне кажется, людей не хватает.
Ула отошла, а Эра подумала немного и добавила две фигуры со спины со шлангами в руках – мужскую и женскую. Ула оказалась права, – картина стала более живой и личной.
К вечеру в канун самого длинного дня стали прибывать гости из других государств. Труанский император Форг как всегда держался величественно и подчеркнуто официально. Но принцы встретились тепло, как старые друзья.
На следующий день начался Праздник Лета, он же День Рождения принца Ула. Весь Эрель гулял и праздновал совершеннолетие своего принца. Иностранные гости и эрельская знать поздравляли Ула и дарили подарки. Маленькие принцессы соседнего государства Истан (7-ми и 9-ти лет) подарили ему картины, которые сами нарисовали. Принц Ул, который сам очень любил рисовать, был очень тронут и приказал повесить их в своей личной библиотеке. Труан славился своей выделкой металлов и точными механизмами. Труанцы подарили Улу золотые часы на изящной цепочке, со встроенным компасом и богато украшенные драгоценными камнями.
Потом начался парад, во главе которого выступил во всём своём блеске специальный военный парадный отряд, а за ними толпой валил простой эрельский народ. Всё это сопровождалось музыкой и танцами на улице. После обеда на большой дворцовой площади дал представление конный балет. Полная синхронизация и отточенность движений лошадей и наездников была изумительна. Это действительно был балет на лошадях. Вечером последовали салют и бал. Принцы продолжили свою традицию, теперь уже Ул знакомил Азора с придворными девушками, и тот старался описать свои впечатления одним словом.
В короткий перерыв между танцами они оба вышли на балкон освежиться.
– Конный балет меня очень впечатлил, – сказал Азор. – Признайся, уж тут-то не обошлось без магии.
– Вовсе нет, – рассмеялся Ул. – Просто несколько лет тренировок, каждый день по многу часов. Как стрельба или метание. Расспроси Розу, эта которая старательно-очаровательная. Она там главную роль играла.
В глазах Азора всё ещё сквозило недоверие.
– Вот если ты останешься на весь праздник, то завтра и послезавтра во дворце будет наша Цветочная Фея. Тогда у тебя есть шанс увидеть настоящую магию.
– С удовольствием останусь!
8. Цветочная Фея
На следующий день после завтрака гости разъехались. Остались только принц Азор, Бешеный Пёс, Рико и Несс. Проводив последних гостей, Ул сказал Азору:
– Мне тоже надо отлучиться. Но Мика позаботится, чтобы вы не скучали. Да и Фея должна появиться к обеду. Через 2 дня мы с Торо вернёмся и покажем вам отличную охоту по-эрельски.
– 2 дня?! Это же твой праздник!
– К сожалению, я не могу встречаться с Феей. Оракул предсказала, что если мы с ней встретимся лицом к лицу, один из нас перестанет существовать, что бы это ни значило.
– Странное предсказание.
– Учитывая, что Оракул ещё ни разу не ошибалась, отец не хочет рисковать ни наследником, ни Феей, – Ул подмигнул Азору. – Не беспокойся, скучать вам не придётся, а через 2 дня увидимся.
До обеда были скачки. В отсутствие Ула и Торо первым к финишу пришёл принц Азор на своём эрельском скакуне, а вторым – Мика.
На обед Мика сопроводил труанских гостей в большую гостиную. Поражало обилие бурно цветущих растений по всему замку. Азор рассматривал необычной расцветки куст розы в гостиной и вдруг отчётливо почувствовал её запах. Тут в зал вошёл камердинер и доложил:
– Цветочная Фея Ула и жрица Эра!
Все в зале повернулись к большим дверям, в которые вошли Ула и Эра. “Фея и жрица” звучало так солидно, что принц Азор невольно ожидал увидеть зрелых женщин, под стать жрице Доле. Вид двух молодых девушек, его ровесниц, застал его врасплох. Обе были довольно высокие, симпатичные, в простых, но элегантных платьях. Длинные волосы свободно ниспадали на их плечи и спины, единственным украшением были тонкие головные обручи с цветочным орнаментом, как у жрицы. Император Одэн лично представил девушек и труанских гостей друг другу.
За столом Ула и Азор оказались рядом. Фея держалась запросто и расспрашивала Азора о Труане. Придворный маньеризм в ней отсутствовал совершенно, и Азор с облегчением обнаружил, что общаться с ней легко и приятно. Напротив них на середине стола стояла ваза с цветами. Каждый раз, когда Азор поворачивался к Уле, поддерживая разговор, его взгляд скользил по цветам, и ему казалось, что они становятся всё пышнее и пышнее.
– Надеюсь, Ваше Высочество уделит мне после обеда немного своего времени и посетит наш внутренний сад? – спросила Ула.
– С удовольствием! – откликнулся Азор.
После еды мужчины стали обсуждать лошадей и недавние скачки, а Ула, Эра и Дола, сославшись на дела в саду, удалились. В саду Ула сказала, что она хочет показать принцу Азору сад и поговорить с ним наедине.
– Эра, ты свободна делать, что хочешь, гуляй и развлекайся, наслаждайся праздником, – улыбнулась она своей подруге.
– Пока, увидимся за ужином, – радостно откликнулась Эра и убежала.
– Ула, я совсем не уверена, что приглашать в наш священный сад труанского принца это хорошая идея, – озабоченно обратилась к фее Дола.
– Зато я уверена, матушка Дола, – мягко заверила её Ула. – Принц Азор – это наш шанс на мир и сотрудничество с Труаном. Он очень умный и не боится нестандартных решений. Он, конечно, прислушивается к своему отцу, но думает всё-таки своей головой. Он гораздо выгоднее как союзник, чем враг. И если кто и может повлиять на императора Форга и оттянуть войну, так это он.
– Да, наверно. И я знаю, что твоя интуиция феи всегда права. Просто я никак не привыкну, что ты уже выросла, – Дола ласково улыбнулась Уле. – Хорошо, я сейчас его приведу.
Вскоре Дола вернулась с Азором и со словами: “Надеюсь, наш сад понравится Вашему Высочеству”, – она удалилась.
В саду было много необычных и редких растений, многие из них цвели. Фея Ула вышла навстречу труанскому принцу:
– Добро пожаловать в главный сад Эреля!
– Это большая честь для меня.
Своим намётанным глазом воина Азор заметил какое-то движение в тени соседнего дерева. В следующее мгновение совершенно бесшумно из тени выступил к ним огромный серебристый леопард. Такой леопард запросто мог одолеть человека, даже вооружённого. Азор замер, вспоминая свою встречу с леопардихой в джунглях Труана. Только этот зверь был раза в полтора больше. Ула протянула к леопарду руку и почесала ему щёки, как какому-то домашнему коту. В ответ он потёрся об неё головой, совсем как кот.
– Познакомьтесь: это Барс, мой хороший друг. Барс, это мой гость, Его Высочество принц Азор, – представила их друг другу Ула. Барс внимательно обнюхал Азора и вдруг потёрся об него плечом, после чего величественно и совершенно беззвучно скрылся в глубине сада.
– Мне принесли Барса ещё совсем котёнком. Он подрался с крупным взрослым волком, и его задние лапы сильно пострадали. Я его выходила, но не смогла выпустить в дикую природу, – он не может прыгать так высоко и далеко, как здоровые леопарды, и поэтому ему трудно охотиться. К тому же мы привязались друг к другу. В общем, он остался здесь, в саду, и теперь меня опекает, – улыбнулась Ула.
– Внушительный опекун! – уважительно заметил Азор, а потом спросил Улу: – Вы извините, если я нарушаю какой-нибудь этикет, я никогда раньше не общался с феями и не знаю, как правильно к Вам обращаться, – Ваша Магическая Светлость?
– Ха-ха, – звонко рассмеялась Ула и заговорщицки добавила: – Я очень не люблю всякий этикет. Поэтому лучше всего просто Ула.
– А Ваш грозный опекун не растерзает меня на клочки, сочтя такое обращение неуважительным?
– Барс не понимает слов. Зато он отлично понимает интонацию и чувствует настроение. Он одобрит искреннее “Ула, ну ты даёшь!” и не одобрит лживое “Это так восхитительно, Ваша Магическое Великолепие!” – Ула так выразительно изобразила разные варианты, что Азор рассмеялся.
– Хорошо, я согласен, но при условии, что Вы тоже будете называть меня просто по имени. Идёт?
– Ой, боюсь, Вашим грозным воинам – труанцам это не понравится, и они разорвут меня на клочки.
– Хорошо, ну хотя бы в их отсутствии?
– Ладно, договорились.
Ула повела Азора по саду, показывая ему много необычных растений. Тут он заметил, что Ула шла босиком.
– Босиком по саду! Так можно и ногу поранить, – воскликнул он.
– Ой нет, только не я, феи не ранятся, – весело отмахнулась Ула. – Мне нравится ощущать землю ногами.
Через некоторое время Азор решился завести разговор про тему, которая его интересовала:
– Всё-таки Фея звучит как-то волшебно. Принц Ул намекнул, что Вы владеете настоящей магией.
– Намекнул или пообещал? – прямо спросила Ула.
– Да, пожалуй, это было ближе к обещанию, – признал Азор. Ула мягко рассмеялась и спросила:
– Азор, Вам нравятся кактусы? – Они как раз вошли в небольшую оранжерею кактусов.
– Да, очень. Моя матушка их очень любит и заразила меня своей любовью. У неё довольно обширная коллекция кактусов из разных стран. Там есть один из восточной пустыни Истана. Я не помню, как он называется, такой, казалось бы невзрачный колючий шар, но цветы у него очень необычные. Он раскрывает только один цветок за раз, большой и очень белый. Этакий совершенный чистый белый цвет, без малейшего намёка на другие оттенки. И он замечательно пахнет. Цветок раскрывается ночью и к рассвету уже закрывается. Цветёт он только раз в году. Ещё мальчишкой, я всегда старался не спать в такую ночь и не пропустить его цветение. Вы не знаете, как он называется?
– У него есть скучное научное название, но в народе его называют Ночной Ангел, вот он, – Ула указала на один из кактусов.
– Похож, – согласился Азор. – Хотя на мой неопытный взгляд многие кактусы похожи друг на друга.
– Это верно, – подтвердила Ула и погладила кактус кончиком пальца между коротких колючек. – Некоторые виды можно различить только по их цветам.
И тут на глазах у Азора на кактусе стала набухать мохнатая почка, которая вытянулась в бутон, и тут же он раскрылся в большой, изумительно белый цветок, размером с ладонь. И Азор ощутил его неповторимый, знакомый с детства аромат. Сомнений не было, это был тот самый кактус, который, как он знал, цветёт только ночью. Азор наклонился к самому цветку, осторожно дотронулся до его безукоризненно белых лепестков и посмотрел на фею.
– Вот это да! Настоящая магия, – восхищённо сказал он. Ула кивнула.
– Магия Жизни, – пояснила она. – Я могу влиять на любые процессы в живых организмах. Замедлять или ускорять их, – Ула дотронулась до других кактусов, и они тоже распустились у них на глазах.
– Вы и животных можете заставить что-нибудь вытворять? – осторожно спросил Азор.
– Я никого не могу заставить. Я могу только ускорять или замедлять естественные процессы, которые и так идут в организме. Чем сложнее организм, тем труднее на него влиять. С растениями проще всего, но и они не будут делать, что им не свойственно. Никакая фея не может уговорить Ночного Ангела цвести как роза, или хотя бы как другой кактус, – улыбнулась Ула.
– А животные? Что Вы можете уговорить делать их?
– Могу помочь испуганному зверю успокоиться или быстрее отдохнуть; могу притупить боль, замедлить болезнь или ускорить заживление раны.
– Можете Вы расположить его к себе или настроить против?
– Напрямую это невозможно. Эмоции не регулируются простыми процессами в организме. Но любой человек, знающий повадки и потребности животного, может наладить с ним контакт. Магия тут ни при чём.
– И все эрельцы владеют Магией Жизни?
– Нет, только фея.
– Наверно, Ваши родители очень гордятся Вами!
– Я сирота.
– Простите, – смутился Азор.
Они ещё долго гуляли по саду, и Ула много и увлекательно рассказывала про разные растения и животных. Она держалась так просто и открыто, будто они знали друг друга очень давно и были хорошими друзьями. Впервые в жизни Азор забыл, что он принц, и был просто человеком.
Время пролетело незаметно, и скоро, слишком скоро, появилась Дола и сообщила, что их ждут к ужину.
После ужина был бал, на котором Ула и Эра приветствовали труанцев, как старых знакомых. Пока Ула принимала Азора в саду, воины спецотряда вместе с придворными девушками устроили труанским воинам экскурсию по городу. Ула несколько раз танцевала с Азором и расспрашивала его о танцах, популярных в Труане. Танцевала она безупречно и на балу была так же естественна, как и у себя в саду.
9. Эликсир Жизни
На следующий день с утра прошли состязания в борьбе, где среди зрителей присутствовали и Ула с Эрой.
После обеда гостей и придворных развлекали театральным представлением. Ула вместо этого снова пригласила Азора во внутренний сад, и он с готовностью согласился. В саду Ула показала ему маленький тёмный стручок:
– Это знаменитая Сумерея, из которой делается Эликсир Жизни.
Азор затаил дыхание. Неужели он сейчас узнает важнейший секрет Эреля, – секрет Эликсира Жизни?
Ула заметила его реакцию и улыбнулась:
– Вы увидите, что знание рецепта Вам не поможет.
Ула раскрыла стручок и достала из него 5 зёрнышек.
– Вот эти семена содержат в себе уникальное вещество сумерин, и Эликсир Жизни – это просто настойка из них. Мы добавляем его каплями в различные лекарства. А если бы мы хотели сделать заживляющий крем, то лучше использовать порошок из семян. Например…
Она достала с полок кокосовое и оливковое масла, некоторые травы, настойку опелии и протянула Азору каменную ступку с пестиком.
– Начнем с Сумереи, – Ула бросила в ступку одно зёрнышко и поручила Азору растирать его в порошок. Когда порошок получился тонкий и однородный, она стала по очереди добавлять другие травы и называть их. Все они, кроме Сумереи, были хорошо знакомы Азору. Одна травка дезинфицировала рану, другая снимала отёк, третья обезболивала.
– Как видите, без Сумереи это обычный крем для обработки ран. Но Сумерея превращает его в Эликсир Жизни. Наверняка, Вы слышали много легенд о чудесах, которые творит Эликсир.
Азор кивнул.
– Они все – истинная правда, – Ула переложила готовый крем в маленькую баночку и протянула её Азору: – Это Вам, персональный подарок от меня.
– Спасибо! Это поистине императорский подарок! – воскликнул Азор. Такая баночка на свободном рынке стоила бы несколько кошелей золота.
– Скорее феевый, – улыбнулась Ула. – Дело в том, что Сумерея в природе не существует. Она получается перекрёстным опылением Зеллы Розовой и Робиноллы. Но Зелла требует много света и цветет только в летнее солнцестояние в течении трёх дней. А Робинолла – в самую длинную ночь, то есть в зимнее солнцестояние, и к утру закрывается. Совсем как Ночной Ангел. Их пыльца жизнеспособна в течении суток, то есть её невозможно собрать летом и использовать зимой, или наоборот. Только сильная Цветочная Фея может уговорить их цвести в другое время и добиться, чтобы они зацвели одновременно. Лучше всего для этого подходит равноденствие, и всё равно это очень большое отклонение от нормы для них обеих.
– Можно посадить семена, – предложил Азор.
Ула одобрительно улыбнулась:
– Правильный ход мыслей. К сожалению, семена нежизнеспособны, из них ничего не прорастает.
– Разве Фея не может их уговорить?
– Даже Фея не может вдохнуть жизнь в неживое. Чтобы производить Эликсир снова и снова, нужно добывать Сумерею снова и снова. А для этого нужна Фея, причём счастливая. Потому что сила магии зависит от её физического и эмоционального здоровья.
– А откуда берутся феи?
– О, это сложный момент. Феей может быть только женщина. Лучше всего магия передаётся по наследству от феи к её дочери, но только если дочь родилась от настоящей и взаимной любви. Что не так просто, как кажется. Если этого не случилось, то после смерти феи её магия реинкарнируется в подходящую девочку, родившуюся примерно в то же время. Но её трудно отыскать. Понадобилось 10 лет и помощь Оракула, чтобы найти меня.
– Значит, Вы – реинкарнация Феи… Предыдущая Фея была несчастна в любви? – спросил Азор.
– Предыдущей Феей была императрица Ума. В последнюю войну – с Труаном – ей было 17. Тогда она ещё не была императрицей, но будучи Феей, работала медсестрой в полевом госпитале. Во время нападения на госпиталь, она была ранена кинжалом в живот. Она выжила благодаря своей магии, но врачи предупредили её, что беременность грозит ей смертельной опасностью. Позже она стала женой принца Одэна, а потом и императрицей Эреля.
– Врачи оказались правы, – закончила Ула, – рождение принца стоило ей жизни. Оно сильно истощило её силы. И даже будучи Феей, она не смогла до конца заживить открывшиеся раны. Через 3 месяца её не стало.
Азор был ошеломлён. Он знал, что императрица Эреля умерла вскоре после рождения принца Ула, но не знал, какую роль сыграли в этом труанцы. Впервые в жизни ему было стыдно за свою страну.
– Мне очень жаль, – только и смог проговорить он.
Ула кивнула, у неё в глазах стояли слёзы. Ей не нужны были слова, чтобы почувствовать его искренность, но всё равно, от его слов стало чуточку легче.
Чтобы развеять грустный момент, Ула показала Азору свою “студию” – уютный уголок в глубине сада, где она любила рисовать. На мольберте стоял законченный рисунок Ночного Ангела с полностью раскрытым цветком.
– Как живой! – восхитился Азор. – Мне даже кажется, что я чувствую его запах.
– Если Вам нравится, то я дарю Вам этот рисунок.
– Спасибо!
– Я попрошу, чтобы его вставили в раму. Завтра он будет готов.
– Если Вы не против, я бы забрал его прямо так. Мне будет легче его довезти домой без рамы. А дома я найду ему достойную раму.
– Хорошо. Как Вам удобнее, – сказала Ула. – А Вы рисуете, Азор?
– Нет. Хотел бы я так рисовать! Такое впечатление, что в Эреле все великолепно рисуют, – и Азор рассказал про рисовательную игру эрельских воинов, когда они были в гостях в Труане. – Забавный каприз у принца Ула!
Ула мягко рассмеялась:
– Ох уж эти военные, любят из всего сделать секрет. Все эрельские воины рисуют. Это обязательная часть их обучения.
– Почему? – удивился Азор.
– А Вы попробуйте, – Ула поставила на мольберт чистую бумагу. – Например, вот этот цветок.
– Я не умею, – попытался отказаться Азор.
– Все умеют рисовать, – улыбнулась Ула. – И Вам не обязательно нарисовать его хорошо. Вы просто начните рисовать, и всё поймёте.
Азор неуверенно взял карандаш и начал рисовать цветок. Буквально для каждого штриха его взгляд возвращался к цветку проверить, как идет линия, где ложится тень. Цветок немедленно стал обрастать деталями, он заметил, что один лепесток надкушен гусеницей, а на другом уникальная светлая прожилка. Один листик необычно завернут, а на другом – коричневое пятно. Азор увидел игру эрельцев совсем в другом свете: за 10 секунд им надо было запомнить невероятное количество деталей. Это казалось почти невозможным.
– Внимание к деталям и умение их запомнить! – понимающе воскликнул он.
– Совершенно верно! – одобрила Ула. – И не только запомнить побольше деталей, а уметь оценить, что существенно, а что неважно. Очень полезное качество для воина.
– Действительно. И вся армия этому обучается?
– Да, в обязательном порядке. Хотя, не удивлюсь, если воины Его Высочества рисуют лучше других. Всё-таки он отбирает в свой отряд самых лучших.
Азор задумался.
– Ула, – сказал он наконец. – Почему Вы мне это всё рассказываете? Про подготовку ваших воинов, про Эликсир Жизни? Не выдаёте ли Вы государственные секреты?
Ула серьёзно посмотрела на него и ответила:
– Порой незнание гораздо опаснее знания. Труан – большое и очень сильное государство. Эрель – маленькое и богатое. Соблазнительно попытаться его захватить. Но маленькое не значит слабое. Мне бы не хотелось, чтобы у правителей Труана создавалась иллюзия, что армия Эреля слабее, чем она есть на самом деле. История знает много попыток захватить Эрель, в том числе и Труаном, но ещё ни разу Эрель не был покорён. Может быть это неспроста? И если война между нашими странами вспыхнет снова, она будет тяжёлая и разрушительная для обеих сторон. И даже если Труан сумеет завоевать Эрель, результатом будут руины на обеих территориях. И никакой Эликсир Жизни не сможет окупить или оправдать потери, потому что Эликсира Жизни просто не будет. Потому что не будет счастливой Цветочной Феи. Скорее всего вообще никакой Феи не будет. Мне хотелось бы донести до Вас, что если Труан хочет Эликсир Жизни, то надо не воевать с Эрелем, а дружить и сотрудничать, – и она улыбнулась. Улыбка у неё была замечательная.
– Ага, как сказал бы принц Ул, – усмехнулся Азор. – На одну и ту же вершину можно взойти разными путями.
– Верно. Только война на вершину Эликсира Жизни не ведёт.
Поздно вечером Ула работала в саду, когда туда стремительно вошла встревоженная Дола:
– Ула! У императора опять приступ!
Ула немедленно достала из шкафчика флакон с Эликсиром Жизни, и они обе побежали в императорские покои. Император Одэн лежал на огромной кровати, и всё его тело свела судорога. Двое слуг придерживали его, чтобы он не скатился с кровати.
Это был далеко не первый приступ, и Ула с Долой знали, что надо делать. Дола придерживала голову императора, а Ула касалась руками его тела, заставляя своей магией его расслабиться. Как только Одэн смог нормально дышать и глотать, Дола влила ему в рот ложку Эликсира. Ула продолжала работать над его мышцами. Они откликались очень неохотно, но наконец судорога отступила. Одэн без сил откинулся на подушки. Приступ прошёл, опасность миновала. Теперь императору нужен был покой и присутствие Феи. Все вышли, Ула присела на край кровати и промакнула испарину на лбу Одэна.
– Хотите, я Вам почитаю, Ваше Величество? – спросила она императора. Одэн отрицательно покачал головой:
– Может быть позже.
Ула ласково улыбнулась и погладила его морщинистую руку. Даже простое её присутствие ускоряло его восстановление, а от прикосновения Одэн сразу почувствовал прилив сил. Он накрыл её ладонь своей.
– Спасибо, Ула. Чтобы я без тебя делал! Это уже пятый приступ, а по идее уже третий должен был меня прикончить. Благодаря тебе я дожил до совершеннолетия Ула.
– Я очень рада, – просто ответила Ула. Они немного помолчали.
– Ты так похожа на мою Уму, – сказал Одэн, ласково глядя на фею. Она потупила взгляд.
– Это и не удивительно, – продолжил император. – Ведь только прямые потомки Богини Жизни могут владеть её Магией. Все Феи должны быть похожи на неё.
Ула согласно кивнула. Силы быстро возвращались к Одэну.
– Что ты думаешь про труанского принца? – уже почти совсем бодрым голосом спросил он.
– Он гораздо сложнее и потому опаснее своего отца. В то же время я чувствую, что с ним можно мирно договориться. Он из тех людей, с кем гораздо выгоднее дружить, чем воевать.
– Хм, то же самое мне сказал Ул… Значит, будем с ним дружить и держать ухо востро.
