Мария Мерлот
Побочный Эффект
4. Рисование и девушки
На следующий день Азор проснулся поздно. Когда он завтракал, к нему пришёл император Форг поздравить с рекордным марш-броском и расспросить о подробностях. Он сообщил, что вторыми пришли Бешеный Пёс и Мика рано утром. Они надеялись, что им удалось опередить принцев, и очень удивились, что Азор и Ул вернулись накануне. Через 2 часа после них появилась третья пара, а ещё через полчаса – четвертая.
– Ты молодец! Превзошёл самого себя! – похвалил Форг сына. – Показал этому напыщенному принцу, что значит настоящий воин!
“Это ещё кто кому показал,” – подумал Азор, а вслух сказал:
– В том, что мы пришли быстро, столько же его заслуги, сколько моей. Ты был прав, отец. Он не так прост, как кажется. Он находчив. Умеет использовать окружающее в свою пользу.
– Как ты думаешь, удастся ли тебе с ним сдружиться?
– Пожалуй, да, – Азор вспомнил, как откровенен был Ул накануне.
– Отлично, продолжай в том же духе!
После завтрака Азор навестил эрельцев и застал их за необычной игрой. Ул назначал какой-нибудь предмет объектом игры, участники внимательно рассматривали его несколько секунд, потом объект закрывался, и игроки рисовали его по памяти. Выигрывал тот, кто правильно нарисовал больше деталей. Играли по двое, потом победители играли друг против друга. Игра выглядела очень простой.
“Рисование?! Детский сад какой-то!” – удивился про себя Азор. Но он был истинный принц и знал, когда свои мысли лучше оставить при себе. Удивлённое и скептическое выражение промелькнуло на его лице всего лишь долю секунды, потом Азор умело превратил его в радостную улыбку. К тому же эрельцы, все до одного, играли с большим азартом, и это было заразительно.
– Что это за игра? – с интересом спросил Азор.
– Кто лучше нарисует предмет, рассмотрев его всего 10 секунд, – охотно ответил Ул, явно тоже увлечённый игрой.
Некоторое время Азор понаблюдал за игрой и заметил, что играли все, кроме Ула. Все воины рисовали удивительно хорошо, но Торо и Мика были сильнее всех. В финальном поединке они рисовали цветок фиалки. Когда они закончили, и Ул открыл фиалку на всеобщее обозрение, Азора впечатлило сходство обоих рисунков с оригиналом. Он решил, что в этот раз будет ничья. Однако эрельцы явно признали победу Мики.
– Эх, – разочарованно простонал Торо, а Мика расплылся в улыбке до ушей и снисходительно похлопал Торо по плечу:
– Есть, над чем работать, друг мой Торо!
Единственная разница между рисунками, которую смог заметить Азор, заключалась в том, что один лепесток на рисунке Мики был завёрнут, как и на оригинале, а у Торо он был более плоский.
– А ты не играешь? – обратился Азор к Улу.
– Не берут, – огорчённо вздохнул Ул.
– Почему?
– Его Высочество слишком хорошо рисует, игра была бы нечестная, – пояснил Мика.
– Хотел бы я посмотреть, как ты рисуешь, если эти двое боятся тебе проиграть, – Азор указал на финалистов.
Ул ничего не сказал, а просто подошёл к мольберту и начал рисовать. Он рисовал простым карандашом, быстро и уверенно. Из-под его карандаша стали прорисовываться контуры головы и черты лица. Азор и эрельские воины столпились полукругом за спиной принца Ула. Скоро стало очевидно, что он рисует Азора, даже набросок был очень похож. Ул ни разу не обернулся и не посмотрел на Азора, он рисовал по памяти. Через несколько минут портрет был закончен. Ул размазал пальцами грифель в некоторый местах, чтобы создать тени, и рисунок сразу ожил, стал объемным. Улу удалось очень точно схватить то удивлённо-скептическое выражение, которое промелькнуло на лице Азора в самом начале. При этом всё лицо выражало лёгкость и открытость, и уверенность в себе, так свойственные Азору, и искорки в глазах были очень Азоровые. Азор с приятным удивлением заметил, что Ул нарисовал его не так, как его обычно рисовали на официальных портретах, а так, как он сам себя ощущал.
– Похоже, – одобрил Торо.
Ул вопросительно посмотрел на Азора.
– Здорово. Мне нравится, – согласился тот.
– Дарю, – сказал Ул. Но когда Азор шагнул к рисунку, Ул воскликнул:
– Подожди! Ты ведь принц, значит тебя положено рисовать на коне и с мечом.
И он быстро, в несколько штрихов, добавил коня, наметил тело Азора и вложил ему в руку меч. Действительно, эта поза очень подходила для официального портрета или скульптуры, но в сочетании со скептическим выражением на лице, прорисованном гораздо более детально, это выглядело комично. Азор искренне расхохотался. Пожалуй, только другой принц мог уловить и оценить тонкую издёвку над официальной манерой рисования членов императорской семьи. Между принцами проскочила искра понимания. Ул загнул края рисунка так, чтобы они закрывали все, кроме головы, и сказал, закрывая и открывая края:
– Теперь у тебя есть два портрета – неофициальный и официальный.
– Супер! Спасибо.
После обеда были стрельбы, точнее, соревнования на меткость: метали ножи, топорики, секиры и, конечно, стреляли из лука. Поскольку эти соревнования не были связаны с пролитием крови, среди зрителей было много детей и придворных дам. В метании ножей непревзойдённую меткость проявил Сеп, один из эрельских воинов. Казалось, он просто вкладывал свои ножи в центр мишени. Даже Бешеный Пёс, который разделил второе место с Торо, вынужден был признать мастерство эрельцев.
Последним соревнованием дня была стрельба из лука. Когда стреляли на меткость в мишени на большом расстоянии, оба принца показали лучшие результаты. Они были единственными, кто поразил мишень в самый центр на расстоянии 500 метров.
Потом стреляли на скорость. Нужно было сбить 10 мишеней 10-ю стрелами. Мишени были достаточно близко, и многие стрелки в них попадали. Побеждал тот, кто делал это быстрее всех. У каждого стрелка было 3 попытки. И тут тоже с большим отрывом лидировали принцы. После второй попытки Ул опережал Азора всего на полсекунды. В третью попытку некоторые стрелки улучшили свой результат, но никто не показал время лучше, чем оба принца.
Наконец, Азор вышел к стенду для стрельбы. Он отрегулировал высоту столика для стрел, разложил на нём стрелы аккуратно в ряд и проверил, что до них удобно дотягиваться. Он ещё раз проверил и подтянул лук, приготовился и кивнул сигнальщику. Все зрители замерли, тишина звенела над стрельбищем, и даже лёгкий ветерок затих в ожидании.
Прозвучал стартовый гонг, и Азор начал стрелять. На это приятно было смотреть. Каждое его движение было минимально и абсолютно отточено. Он не сделал ни одной ошибки, ни одного лишнего движения. В результате он улучшил своё время на целую секунду и теперь опережал лучшее время Ула на полсекунды. Зрители ликовали и хлопали. Эрельцы в том числе. Какой же воин не оценит мастерство другого! Ул пожал Азору руку и сказал уважительно:
– Это трудно будет побить!
Ул не стал менять высоту столика и разложил свои стрелы необычно: две группы по четыри стрелы и ещё две. В каждой группе он расположил стрелы необычно близко друг к другу и оставил довольно большие промежутки между группами. Потом проверил лук, замер неподвижно на два глубоких вдоха и кивнул сигнальщику. Со звуком гонга Ул просунул пальцы между стрелами первой группы и поднял их все к луку. Одна за другой все четыре стрелы сбили четыре мишени. Стрелять было сложнее, требовалось вложить и отпустить стрелу, не выронив остальных. Но и быстрее – не нужно было тянуться за каждой стрелой. Выверенным движением Ул взял следующие четыре стрелы, и ещё четыре мишени повалились на землю. Теперь принц Ул явно опережал Азора! Последние две стрелы были в его пальцах. Он выстрелил первую, мишень упала, но тут последняя стрела выпала из его пальцев. Стон пронесся по толпе зрителей. Ул быстро подобрал стрелу с земли и успешно сбил последнюю мишень. Но драгоценное время было потеряно, и хотя Ул улучшил своё время, Азор победил с разницей в четверть секунды.
Зрители взорвались восторженными криками, труанцы радовались победе своего принца. Большинство также восхищались мастерством и находчивостью Ула. Правда, кто-то крикнул: “Только выпендриваться и может!”, но его быстро заставили замолчать. Даже цивильным зрителям было понятно, что если бы не упавшая стрела, победа досталась бы Улу. Азор первым пожал руку эрельскому принцу и сказал ему с уважением:
– Как всегда, оригинальный способ взойти на гору!
Тут их окружили другие воины, и Торо сказал, похлопав Ула по плечу:
– Признайтесь, Ваше Высочество, Вы специально уронили последнюю стрелу, чтобы проиграть соревнование, но выиграть сердца прекрасных зрительниц!
– Торо, ты видишь меня насквозь! Иногда это меня даже нервирует, – отшутился Ул.
– Это у меня профессиональное. Ничего личного, Ваше Высочество, – с улыбкой заверил его Торо. Окружающие воины рассмеялись. Особенно эрельцы, которые отлично знали, что Торо не только личный телохранитель Ула, но также его молочный брат и лучший друг.
Когда Торо помогал Улу переодеться к ужину и последующему балу, Ул сказал:
– Надо будет потренироваться дома стрелять новым способом. Если бы не последняя стрела, сделал бы я Азора.
– Зато теперь все труанские девушки – твои, – саркастически заметил Торо.
– Этого мне только и не хватало, – проворчал принц. – Может, обойдётся…
– И не мечтай. Если я хоть что-то понимаю в девушках, твоё высочество сильно вляпалось.
Ул глубоко вздохнул.
– Но с политической точки зрения, это не так плохо – получить симпатии половины населения вражеской страны, – постарался утешить его Торо, а потом добавил сочувственно, – Но сегодня тебе придется много танцевать.
Бал подтвердил, что Торо хорошо понимал девушек. Большинство женских глаз были обращены в этот вечер на молодого эрельского принца. Ничто так не покоряет женское сердце, как полубог, допустивший человеческую ошибку.
В самом начале бала к Азору подошла его троюродная кузина Азалия. Она была на 2 года старше его, обладала яркой внешностью и пышными формами. Основным её занятием в жизни было кружить головы придворным юношам и офицерам. Она считала себя неотразимой, хотя на вкус Азора она использовала слишком много драгоценностей, пудры, румян и духов. Он считал её легкомысленной и пустой, и сводил общение с ней к минимуму, необходимому для поддержания родственных и дворцовых приличий.
– Ваше Высочество, – ласково обратилась она к Азору с глубоким реверансом, и волна её духов окатила его с головой. – Вы просто обязаны представить меня эрельскому принцу. Он самый модный кавалер на сегодняшнем балу, и я обязательно должна заполучить его на первый танец.
– Азалия, – поморщился Азор, – почему ты думаешь, что эрельский принц захочет с тобой танцевать? По-моему, ты для него старовата.
Обычно Азалия драмматично возмутилась бы на неуважительные колкости принца, но сегодня ей очень хотелось добиться от него милости.
– Ах, Ваше Высочество! Принц Ул так тонко воспитан, конечно он пригласит меня на танец. Вы только представьте меня ему перед самым первым танцем.
Первой реакцией Азора было – отказать, но подумав, что Азалия так или иначе, через кого-нибудь другого, всё равно своего добьётся, согласился:
– Ладно. Но при одном условии: до конца его визита ты больше не будешь беспокоить ни меня, ни его.
– Но если он захочет ещё со мной танцевать, я не смогу ему отказать, – капризно возразила Азалия.
– Вольному воля. Но сама ты и на шаг не подойдёшь к нам обоим, – настаивал Азор.
– Хорошо, Ваше Высочество, – согласилась Азалия.
Азор сдержал своё обещание, и когда на балу появился принц Ул в сопровождении своих воинов, и заиграла музыка, он подошёл к нему с Азалией и формально представил её эрельскому принцу. Принц Ул был воспитан как принц. Конечно, он пригласил Азалию на танец из элементарной вежливости. Он танцевал, как всегда, элегантно и безупречно, но от духов Азалии ему чуть не сделалось дурно. Поэтому, когда танец кончился, Ул очень обрадовался, проводил Азалию к первому попавшемуся креслу и вышел в сад проветриться на свежем воздухе. Туда же вышел Азор.
– Ну как тебе моя кузина? – спросил он Ула сочувственно.
– Одурманивающе, – ответил Ул одним словом.
– Метко! – рассмеялся Азор. – Извини, что познакомил тебя с ней. Я не мог от неё отделаться.
– Ладно, – сказал Ул. – Но если бы она вылила на себя хотя бы на ведро меньше духов, было бы лучше.
Они вместе посмеялись.
От внимания Азора не ускользнул тот факт, что Ул явно пользовался усиленным вниманием девушек в этот вечер.
“Хм, может быть Ул большой любитель девушек? – подумал он. – Может быть Торо не шутил, и он, действительно, специально уронил стрелу? А что, если мы этим воспользуемся… Неплохо было бы зацепить его на какую-нибудь красотку.“
Азор стал рекомендовать Улу других придворных девушек. У них даже образовалась своеобразная игра: после каждого танца с очередной новой партнёршей, Азор просил Ула охарактеризовать своё впечатление одним словом.
“Старательно”, “Ногонаступательно”, “Громкодышательно”, “Глазохлопательно”. Что интересно, все характеристики были в самую точку. Азор получал большое удовольствие от этой игры.
– Отдыхательно, – сформулировал Ул после очередного танца, со скромной и симпатичной девушкой из небогатой дворянской семьи.
– Замечательно! Явный прогресс! – воскликнул Азор, с интересом глядя на девушку.
– Да, лучше предыдущего букета. Но всё ещё не ‘восхитительно’ и на пропасть отстоит от ‘никакое одно слово не может её охарактеризовать, кроме …’ и дальше идет её имя, – заметил Ул.
– Ну, на тебя не угодишь! – засмеялся Азор.
Бал закончился за полночь. Ул выглядел вполне бодрым, хотя перетанцевал, кажется, со всеми девушками на балу. Азор и его воины решили показать эрельцам “как гулять по-труански” и были настроены кутить всю ночь. Веселье перенеслось в труанскую казарму. Эрельцам дали полчаса “на перекур”. Принц Ул собрал своих воинов и всем выдал очередную порцию снадобья, нейтрализующего алкоголь.
– Как всегда, – напомнил он своим воинам, – мы все должны сохранять трезвый ум, но изображайте опьянение. Пусть труанцы думают, что алкоголь на нас действует.
В казарме их уже ждали. Открыли бочку вина и пару бочонков пива. Приглашённые бродячие музыканты играли на заказ песни, кто-то пел, за одним из столов Бешеный Пёс организовал армрестлинг, за другим играли в кости, за третьим – в карты. Скоро, откуда ни возьмись, появились бойкие крестьянские девушки, которые были не прочь повеселиться с воинами. Музыканты заиграли что-то зажигательное, начались танцы, гораздо более энергичные и менее формальные, чем во дворце. Девушкам было дано задание уделить особое внимание гостям, что они старательно и выполняли.
Торо очень правдоподобно изображал своё постепенное опьянение, шутил с девушками и пил с ними пиво, но наотрез отказывался с ними танцевать.
– Вы все такие красивые, – заплетающимся языком говорил он им. – Но я никак не могу. Моё сердце принадлежит другой. – И он доставал и всем показывал профессионально нарисованный портрет очень симпатичной девушки с задорными ямочками на щеках.
– Это моя невеста, – с пьяной гордостью говорил он. – Правда, она самая красивая?
Крестьянки соглашались и понемногу оставили его в покое, переключившись на других воинов. Улу опять доставалось много женского внимания. Торо быстро “пьянел”, вскоре он уже еле держался на ногах.
– Эх ты, массы тебе не хватает, – снисходительно похлопал его по плечу Бешеный Пёс. – С твоей массой медленнее надо пить.
В ответ на это Торо завалился на стол и всхрапнул. Тогда Ул, который только что закончил танцевать, поднял Торо, подпёр его плечом и повёл его из казармы, заявив, что Торо пора уложить спать.
– Пусть его кто-нибудь другой уложит, или пусть тут поспит, – пытался его остановить Азор. – Смотри, какие девушки!
– Нет, мне тоже уже пора. Я, кажется, сегодня на девушек насмотрелся, – возразил Ул и удалился с Торо, навалившимся на его плечо.
Так, шатаясь и поддерживая друг друга, Ул и Торо дошли до своих комнат и скрылись внутри. Там их притворное опьянение исчезло. Они по очереди приняли ванну и завалились спать.
Тем временем в казарме продолжалось веселье. Азор сам почти не пил вина, больше гостям подливал и пытался их разговорить, и про Эликсир Жизни, и про устройство их армии. Но эрельцы по мере опьянения только больше шумели и веселились, но упорно поддерживали разговор только на нейтральные, ничего не значащие темы. Или говорили то, что и так всем известно. Про Эликсир Жизни они сказали только: “Уу. Это классная штука!”, “Ну я не знаю, как он работает. Но работает железно!”
Азор попытался расспросить эрельских воинов, какие девушки нравятся Улу. Оказалось, что хотя он пользуется большим успехом у них, сам принц никому не выказывает предпочтения.
– Вы уверены? – сомневался Азор.
– Конечно, мы бы заметили.
– Совсем-совсем никому не оказывает знаков внимания?
– Скажем так, он ко всем одинаково благосклонен, – сказал один из эрельцев.
– Ему и не надо ни за кем ухаживать, он просто избалован женским вниманием, – добавил другой, в его голосе звучали одновременно и зависть, и восхищение.
– Принц Ул – птица высокого полёта, его и девушка только особенная заинтересует, под стать ему, – уважительно сказал Мика.
Но Азор заметил искорку скептицизма в лице Сепа, старшего из эрельских воинов, который в обсуждении не участвовал. Ещё Азор заметил, что Сеп любит играть в азартные игры и явно не знает, когда надо остановиться. За этот вечер он уже проиграл все свои деньги и наделал долгов.
Постепенно почти все воины разошлись. Только за карточным столом всё ещё играли Сеп и двое труанцев. Сеп только что проиграл своё кольцо и был явно расстроен. Азор одолжил ему немного денег, чтобы отыграться, и сам тоже присоединился к игре. Он быстро выиграл кольцо Сепа, а потом искусно проиграл его владельцу. Настроение Сепа улучшилось, хоть он и остался должен труанцам денег, он был рад, что вернул кольцо. Азор объявил, что игра закончена, и всем пора спать. Труанцы, игравшие за столом, ушли, а Азор предложил Сепу вина и сказал, что у него к Сепу вопрос. Сеп чувствовал расположение к Азору после удачной игры и согласился.
– Я извиняюсь за жадность моих воинов, – сказал Азор. – Ты – гость на моём празднике, и это было невежливо с их стороны играть в долг. Я оплачу твой долг. И надеюсь на услугу с твоей стороны.
Сеп насторожился. Азор небрежно положил бархатный мешочек с труанским гербом рядом с собой на стол. Мешочек был полон монет. Азор заметил настороженность Сепа и поспешил заверить его:
– Совершенно безобидная услуга. Понимаешь, я искренне хочу сделать приятное принцу Улу. Меня немного задело, что он не впечатлился труанскими девушками. Мне бы хотелось найти ему девушку, которая ему бы понравилась, ну просто, чтобы он не скучал на наших балах. Ты не участвовал сегодня в разговоре, но мне показалось, что у тебя есть мнение на этот счёт. Мне интересно твоё мнение.
– К сожалению, моё мнение Вам не поможет, Ваше Высочество. Моё мнение – что Вы зря стараетесь, – сказал Сеп, с сожалением бросив взгляд на бархатный мешочек на столе.
– Почему? – удивился Азор, – Может, ему больше нравятся юноши?
– О нет, это точно нет, – рассмеялся Сеп.
Азор продолжал вопросительно на него смотреть.
– Ну… это просто слух, который ходит во дворце… – замялся Сеп. Мешочек явно притягивал к себе его взгляд.
– В слухах бывает доля истины, – поддержал разговор Азор.
Сеп колебался, но мешочек победил.
– Ходит слух, что у принца есть врождённый телесный дефект. Не такой, чтобы помешать ему жениться и произвести наследника, нет; но достаточно неудобный, чтобы стесняться.
Азору внезапно стало душно. Этот слух звучал правдоподобно. Он знал про секрет Ула. Но сам он никогда бы не рассказал о нём другому человеку. Про такие вещи не рассказывают. А тут воин Ула, приближённый к нему воин, почти друг, продавал ему этот секрет. А он, Азор, его покупал. Азор почувствовал себя очень и очень грязно. Что стоило Сепу соврать что-нибудь безобидное?! Однако, это так не походило на принца Ула, чтобы он стеснялся своего дефекта. Или это только маска? Или кроме ребра был ещё какой-то дефект?
– Думаешь это его остановило бы? – спросил он Сепа, как мог скептически.
– Ну наверняка мешало бы. Мне бы мешало.
“Ул не ты,” – подумал про себя Азор, а вслух сказал:
– Наверно, это просто слух. Всё равно спасибо. Спокойной ночи. – Он пододвинул деньги к Сепу и поскорее вышел из комнаты. Злость разбирала его. Он злился на Сепа, за то, что тот продал личный секрет своего принца, на Ула с его дурацкими секретами, но больше всего на себя, за то, что сам того не желая, купил этот секрет.
