Марина Вячеславовна Ковалева
Дух Фиилмарнен и его дети
Едва Гюрду стало легче, как он попросил отвести его в святилище. На это Миунн сказала, что сначала он должен три дня помогать жрицам кормить священный огонь. За это время они выяснят, не видит ли дух каких препятствий к встрече.
Святилище находилось у подножия горы. Внутрь него вел длинный темный ход, который оканчивался высокой круглой пещерой. В центре пещеры, в обложенном камнями очаге, горел высокий костер. Его окружали разложенные вокруг оленьи рога. Они защищали жрицу от духа земли и его дочерей на случай, если бы им вздумалось заманить женщину внутрь горы.
Жрица, кормящая огонь, все время молчала и двигалась лишь затем, чтобы положить очередную ветку в пламя. В пещере, как сначала показалось Гюрду, было очень тихо, но позже он стал различать разные звуки. Они доносились со стороны темного входа в другую пещеру, которая вела в глубину святилища и являлась входом в царство Фиилмарнена. Иногда ему чудилось, что он слышит легкие шаги, вздохи, иногда его душу сжимал беспричинный ужас. Бывало, что юноша чувствовал чей-то пристальный взгляд из темноты. Он не сомневался, что за ним внимательно следили дочери духа земли: Орма – Мрак, Ольсю – Мираж, Эйа – Эхо, Хёгла – Ужас, Эшу – Шорох и Линуэлис – Тишина.
В ночь со второго на третий день бодрствования Гюрда у огня Миунн ночевала в глубине святилища, чтобы поговорить с духом. Наутро она сказала, что Фиилмарнен согласен на встречу с юношей. Для этого ему предстояло провести следующую ночь в глуби горы.
Весь день, сидя с жрицей Линсой у огня, Гюрд думал о предстоящей встрече. Слух его так обострился, что он различал голоса и звуки, многократно повторяемые эхом где – то в сердце владений Фиилмарнена. Когда появилась Миунн и поманила юношу за собой, он, выйдя за круг из оленьих рогов, почувствовал себя во власти неких таинственных сил. Они вошли в следующую пещеру, но не остановились, а пошли дальше. Хотя в руках жрицы был смоляной факел, Гюрд не успел толком разглядеть, где они шли. Он заметил только отблески пламени на стенах, кое – где висящие шкуры животных на резных деревянных столбах. Когда жрица резко сворачивала за угол, и он на мгновение оставался в темноте, Гюрду казалось, что он ощущает, как маленькие холодные ручки с любопытством дотрагиваются до его лица, волос, одежды.
Наконец они пришли в маленькую пещеру. Жрица воткнула факел в расселину, и мгновенно его пламя вытянулось вверх, а потом заплясало, словно почувствовало близость духа земли. В пещере ничего не было, кроме постели из волчьих шкур, разложенной на полу.
– Ты ляжешь спать здесь и будешь ждать духа, – сказала жрица. – Когда вы закончите разговор, оставь Фиилмарнену самую дорогую вещь, которая у тебя найдется.
– Когда ты придешь за мной?
– Завтра.
Жрица ушла, Гюрд лег на волчьи шкуры, прижав колени к груди. Он вдруг подумал, что будет, если дух земли не придет? Через некоторое время ему показалось, что воздух в пещере тяжелый, голова его опустилась на камень, и он уснул.
Проснулся Гюрд от того, что почувствовал чей-то взгляд. Факел уже наполовину догорел. Он увидел на некотором расстоянии от себя некое существо, сидевшее на корточках, поджав ноги. Огонь освещал его большие, переплетенные крупными венами ступни ног и такие же кисти рук, обхватывавшие колени. Казалось, это был человек. Увидев, что Гюрд его заметил, существо зашевелилось и сверкнуло красными, похожими на кошачьи, глазами. Юноша разглядел, что у него заросшая шерстью голова и лохматые острые уши. Он нисколько не испугался.
– Ты знаешь, кто я? – спросило существо стариковским голосом.
– Гюрд прислушался к себе и понял, что знает.
– Ты – дух земли.
– Верно, – засмеялось существо и закашлялось. – Я слушаю тебя.
– Я – раб, но люди предположили, что я – твой сын. Я всегда молчал и только раз осмелился заявить, что это так, хотя ты не подавал мне никаких знаков. Ты мог наказать меня, вместо этого ты признал меня своим сыном. Почему?
– Меня позабавила человеческая глупость, а потом – твоя дерзость. Кроме того, у тебя верный глаз, и ты никогда не злоупотреблял званием моего сына, поэтому я и решил, в конце концов, признать тебя, – хрипло засмеялся дух: в горле его клекотало и булькало.
– А Хелихелин?
– Что Хелихелин?
– Ты покарал ее, потому что она злоупотребляла твоей волей?
– Возможно.
– Но ведь это я погубил ее. Я своим молчанием внушил ей мысль, что она выше всех людей по своему происхождению. Этот поступок тяжелым бременем лежит на моей совести. Я достоин самой страшной кары, и я отдаюсь в твою волю.
– Глупый человек! – воскликнул дух. – Неужели ты думаешь, что своими словами или поступками ты можешь направлять человеческие судьбы? Даже я, бессмертный дух земли, должен покоряться силе обстоятельств. Миром правит воля мирового духа Амброши, иначе мировой закон. Он переплетает судьбы духов и людей, сталкивает их, но в конечном итоге приводит к мировой гармонии. Ты понимаешь меня?
– Не очень, но я чувствую, что ноша на моей совести слишком тяжела. Я не в силах больше ее нести.
– Бедный мальчик, – пожалел Гюрда Фиилмарнен. – Я бы с удовольствием взял тебя в свое царство, укрыл от всех бед и сделал счастливым, но судьба твоя еще не исполнилась. Постараюсь хотя бы утешить тебя. Никто не виноват в судьбе Хелихелин, кроме нее самой.
Если бы она только считала себя моей дочерью, в том не было бы большой беды. Я посмеялся бы да и только. Но Хелихелин вырастила в своей душе ростки зла и замахнулась на равновесие мира. Подумай, если бы она осталась жива, Дарнеры уже начали бы войну за установление своей власти. Гаутанду грозил хаос, и дух Амброши приказал богине Магерит оборвать нить ее судьбы.
Мировой дух отвечает за равновесие в мире. Когда оно колеблется, он дает всем живым существам, которые ему угрожают, выбрать дорогу к его восстановлению или к дальнейшему нарушению, а по результатам решает их конечную судьбу. Хелихелин сделала свой выбор, и ты не виноват в нем.
Гюрд вздохнул с облегчением. Он привык к темноте, и ему показалось, что голова его собеседника напоминает голову рыси.
– А теперь я должен доверить тебе одну тайну, – сказал Фиилмарнен, сверкнув глазами. – Я дам тебе заглянуть в будущее, потому что это очень важно для всего Гаутанда. Смотри.
Сразу после его слов пространство вокруг юноши залил алый свет. Он увидел степь, колышущуюся, словно травяное море, повозки, запряженные лошадьми, услышал скрип колес, фырканье животных и крики людей. Один человек проскакал мимо него так близко, что копыта его коня мелькнули перед самым носом юноши. Гюрд замер, потому что узнал в нем Хэмиля.
– Это одноглазый человек, – прошептал голос духа рядом с ухом юноши, – он придет в Гаутанд через двадцать зим. Если бы Хелихелин осталась жива, то он пришел бы в разоренную войной страну и легко бы захватил ее. Никто не может предотвратить прихода одноглазого человека. Его можно победить только с помощью железного оружия. Тайну изготовления железа я тебе доверил. Смотри.
Гюрд увидел пылающий поселок, сражающихся людей и женщин, бросающихся с обрывов в реку.
– Если ты хочешь, чтобы войны было меньше, – продолжил дух, – то в те годы, что еще остались до прихода одноглазого человека, ты будешь распространять железо в Гаутанде, а потом содействовать борьбе с врагом.
Гюрд видел поединок двух мужчин, боровшихся на глазах других воинов, видел битвы и пепелища, бешено скачущих коней, умирающих, падавших в объятия земли с распростертыми руками. Душу его охватила щемящая жалость, из глаз текли слезы.
– Долго ли будет длиться война? – спросил юноша. – Кто победит?
– Война будет долгой, победят гауты, конец увидят твои дети.
– Как же я буду жить с таким знанием?
– Ты забудешь все, как только выйдешь отсюда, кроме чувств, которые вызвали в тебе эти картины, и того, что ты должен сделать. Сделаю я тебе и другой подарок. Смотри.
Гюрд увидел берег реки. Солнце отражалось в воде и листьях. По берегу ходила девушка. На ней была длинная белая рубашка, вышитая красными и зелеными нитками. Амулеты на длинных шнурках сплетались с ее густыми русыми волосами. На ногах ее были надеты кожаные башмаки и вязаные носки с красными узорами. Лицо ее виднелось смутно.
– Запомни хорошенько, – сказал дух земли. – Это та, с кем ты будешь жить счастливо долгие годы.
Гюрд не заметил, как дух подобрался к нему совсем близко. Он увидел, как блеснули его глаза, а очнулся уже на свежем воздухе. Возле него сидела жрица Миунн.
– Ты спал так крепко, что я подумала, уж не забрал ли Фиилмарнен тебя в свое царство, – сказала она.
– Я говорил с ним, – сказал Гюрд. – Он меня успокоил.
– Дух сказал какие – нибудь важные вещи? – спросила жрица. – Я имею в виду такие, которые касаются всех гаутов.
– Он сказал, что отныне все должны пользоваться только железными ножами и топорами. Когда я вернусь домой, я сразу же сделаю их для святилища и перешлю с кем – нибудь. Надо дать знать по всему Гаутанду, что если не вся семья, то каждый мужчина и женщина, достигшие зрелого возраста, должны завести себе железный нож.
– Я позабочусь, чтобы все знали волю духа, – пообещала жрица и добавила: – Да, я сняла у тебя с руки кольцо и оставила духу.
– Ты сделала правильно, – согласился Гюрд.
Пять дней прожил юноша в святилище, прежде чем отправиться домой. За это время никто больше не спросил его ни разу о разговоре с духом. Жрицы и Ригюрд лишь переглядывались, кивая на седые нити, появившиеся в его черных волосах.
На шестой день Гюрд тепло распрощался с обитателями святилища и поплыл домой. До ближайшего поселка его проводил Ригюрд, а дальше жители других поселков провожали его до соседей сами. Нужды в проводниках он не испытывал, так как всякому хотелось услужить человеку, общавшемуся с самим духом Фиилмарненом. Чтобы никого не обидеть, юноше пришлось заезжать всюду, куда его приглашали.
Через пятнадцать дней Гюрд добрался до поселка Снайдерсов. Там все были рады его увидеть. Юноша узнал, что осенью Ирне и Ирле собираются жениться на двух сестрах из рода Эсклермонд.
– И сильно они похожи одна на другую? – спросил Гюрд со смехом.
– Ну что ты! – сказал Ирне. – Невеста Ирле такая высокая, что подпирает головой крышу!
– Зато невеста Ирне такая маленькая, что даже если ее поставить на лавку, то ее все равно не видно, – не остался в долгу Ирле.
– Твои родичи уже приглашены, так что и ты приезжай на свадьбу, – сказала Алиа.
– Конечно, приеду, – пообещал юноша.
Хотя Гюрд узнал, что все его родные здоровы, он очень рвался домой. Однако Снайдерсы отпустили его не раньше, чем заставили отужинать и переночевать.
На следующее утро, чуть свет, юноша уже был в пути. К полудню он подплыл к тому месту, где Стиг обычно ставил лодки. Солнце отражалось в воде и в листьях. По берегу ходила девушка и пела песню. На ней была длинная белая рубашка, вышитая красными и зелеными нитками. Амулеты на длинных шнурках сплетались с ее густыми русыми волосами. На ногах ее были надеты кожаные башмаки и вязаные носки с красными узорами. Девушка обернулась, и Гюрд узнал в ней Ларио. Он вспомнил, что Алиа перед отъездом просила передать дочери, гостившей у брата, что дома все здоровы.
– Здравствуй, Ларио! – сказал Гюрд, выпрыгивая из лодки сразу в воду.
– Здравствуй, Гюрд! –воскликнула девушка и бросилась помогать ему вытаскивать лодку на берег.
– У вас дома все здоровы, – улыбнулся юноша.
– У вас тоже. Ждут тебя со дня на день.
– А кто им сказал, что я возвращаюсь? – удивился Гюрд.
– Вигюрд Эсклермонд приезжал к твоему отцу заказывать охотничий нож, а ему о твоем возвращении сказал Оле Дармут. Ты проплыл мимо него, когда он охотился в лесу. Но он слышал о тебе еще раньше от Кароя Дубтара, что приезжал к ним в поселок менять мед на пеньку. А Дубтару сказал о тебе Лейшел Морны, который сам видел твой отъезд.
– Уж не меня ли ты вышла встречать? – лукаво подмигнув, спросил он девушку.
– А если бы и так? – отозвалась она.
– Ты стала красавицей, Ларио, – признался Гюрд, любуясь ее прозрачными зелеными глазами с желтым ободком, белой кожей и рыжими веснушками на носу. – Так приятно на тебя смотреть.
– Ты мог бы смотреть на меня всегда, если бы захотел – сказала Ларио, засмеявшись. – Пойдем домой.
Девушка взяла его за руку, и они стали взбираться вверх по берегу, к дому кузнеца. Гюрд ощутил, что никогда еще не был так счастлив, как сейчас, и что это ощущение является преддверием еще большего счастья.
Собаки, радостно виляя хвостами, встретили их у ограды. Стиг, Ойгла, Хилла и Хиреворд бросились обнимать долгожданного родича. Радость была такая, что всем казалось, будто солнце светит сегодня по – особенному, птицы поют и травы пахнут не так, как обычно. Даже в доме, куда увели Гюрда, дрова горели весело, а похлебка в горшке просто плясала. когда все угощение было съедено, а все рассказы выслушаны, люди легли спать, и только алый уголек не потухал в очаге. То был глаз духа земли. Фиилмарнен любовался своей работой и был доволен.
