Марина Колесова
Сердце ведьмы
Глава 65
Миранда отдыхала в кресле в кабинете на втором этаже, а Диего сидел на ковре рядом, опершись спиной о её ноги и читал ей вслух. Теперь он старался как можно больше находиться с ней рядом, постоянно касаться и готов был исполнить любую прихоть.
Она не гнала молодого графа, позволяя быть при себе почти круглосуточно, поскольку закреплённые Вальдом вибрации вызывали у неё прилив давно забытых приятных умиротворяющих чувств и расслабляющей неги.
Дочитав до конца главы, Диего отложил книгу в сторону и, обернувшись к ней, обхватил её колени ладонями:
– Давай прервёмся ненадолго, и я сделаю тебе массаж ног? Позволишь?
– Ты устал читать? – она смерила его удивлённым взглядом.
– Я не устал и продолжу, если ты пожелаешь, но меня переполняют чувства, позволь моему языку найти другое занятие, нежели чтение исторических фолиантов, – глядя ей в глаза, он игриво высунул кончик языка и пошевелил им.
– Ты забыл о покорности? Мне надо наказать тебя, чтобы ты о ней вспомнил? – демонстративно нахмурившись, холодно осведомилась она.
– Я не забыл о ней, я исполню всё, что пожелаешь, и любое наказание приму, дабы уверить тебя, что полностью в твоей власти, моя волшебница. Хочешь, принесу тебе плеть, чтобы ты удостоверилась, что я и не помышляю быть тебе непокорным?
– Ты так говоришь лишь потому, что ни разу действительно не наказала, и ты уверен, что и дальше не стану, вот и пререкаешься.
– В чём я пререкаюсь? Ну испытай, испытай мою покорность. Я ещё ни разу не отказал тебе ни в чём. И читать сейчас продолжу, если прикажешь. Я ведь лишь спросил, в надежде, что и тебе хочется, чтобы я более изысканным способом тебя развлёк, нежели чтение, – не отрывая взгляда от её глаз, он осторожными движениями начал присборивать на коленях её юбку, задирая её всё выше и выше.
– Читай! – прикрикнула на него Миранда, хотя энергетика его рук заставила и её возбуждённо напрячься.
– Как скажешь, – разжимая пальцы и отпуская зажатую меж ними ткань, с явным сожалением проговорил Диего, после чего, отвернувшись, вновь прижался спиной к её ногам и, подняв книгу, продолжил чтение.
Однако получалось у него плохо, он запинался, сглатывал слова, путался и перескакивал со строчки на строчку. Миранда не поправляла его и замечаний не делала. Через некоторое время он в раздражении отбросил книгу, вновь повернувшись к ней, с силой сжал её щиколотки и возбуждённо выдохнул:
– Не могу больше! Лучше прикажи меня наказать. Пусть Лео изобьёт, что ли. Не могу быть подле тебя и читать эту чушь. Смысла вообще не улавливаю, хочу тебя ласкать!
– Я сейчас прикажу тебя по другому наказать, вот запрет тебя Лео в подвале, и тебе сразу полегчает. Хочешь?
– Нет, не хочу! Я там с ума сойду! Сжалься! Не будь столь жестока, позволь хоть немного тебя приласкать. А если тебе этого не хочется, то можешь связывать и бить, даже пытать, если хочешь, только будь рядом и получай от этого удовольствие. Хочу тебя радовать!
– Вот с чего ты взял, что меня это радовать может? – Миранда неприязненно скривилась.
Юноша уже который раз намекал, что готов терпеть любые пытки, и её это невероятно злило.
– Ну ты же предыдущего мужа так пытала? Значит, это нравится тебе.
– Идиот, – Миранда в раздражении отпихнула от себя Диего и встала. – Я не пытала его! Это Алехандро всё придумал, чтобы меня здесь запереть! Ясно тебе?
– Но он же ведь умер. Отчего он умер? – напряжённо глядя на неё, продолжил допытываться он.
– Случайно он умер! Случайно! – голос Миранды сорвался на крик, поскольку её дико злило, что Ал не постеснялся наговорить про неё небылиц, после чего глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, уже более нейтральным тоном продолжила: – Хотя случайностей в нашем мире нет, это предопределено было. Но я тут абсолютно ни при чём. И вообще это Алехандро хотел его со свету сжить и обставил всё так, что вроде как я во всём виновата. А я не виновата, и он это прекрасно знает. И вообще, отстань от меня и иди к себе. Видеть тебя сейчас не хочу, ты меня злишь!
На последних её словах Диего, поспешно вскочив, схватил её в охапку и, крепко прижав к себе, взволнованно с напором зашептал в ухо:
– Прости меня, любимая! Конечно, ни в чём не виновата, я не стану больше тебе ничего говорить, лишь не гони от себя! Всё сделаю, всё будет, как ты пожелаешь, только позволь быть подле. Для меня это хуже любой пытки, когда ты гонишь меня. Я без тебя умираю, мне очень плохо. Сжалься, помилосердствуй, не сердись на меня, и я всё сделаю, что захочешь. Хочешь, вместо слуг прислуживать буду, буду кормить, помогать одеваться, на руках носить, всё, что пожелаешь, исполню. Не гони меня, умоляю.
Не делая попыток высвободиться, она достаточно холодным тоном осведомилась:
– Читать будешь?
– Буду, буду читать, – тут же закивал он, после чего, не разжимая рук, сбивчиво продолжил: – Хотя ты не представляешь, как мне не хватает физического контакта с тобой. Меня внутренне трясёт от возбуждения и желания.
– Если сей же момент ты меня не отпустишь, я отправлю тебя в подвал, причём надолго.
– Уже отпустил, – Диего разжал объятия и, потупившись, отступил от неё на шаг.
– Вот так лучше. Теперь подними книгу, сядь и продолжи чтение. Если будешь усерден, то когда мне надоест тебя слушать, я, возможно, и разрешу тебе доставить мне удовольствие другим способом.
– Хорошо, я постараюсь, – Диего подобрал книгу с пола, – только ты тоже сядь. Или ты стоя слушать меня будешь?
В это время в дверь постучали и, после разрешения войти, на пороге показался Лео:
– Хозяйка, к пристани причалил корабль. На нём милорд Родригес, и он просит милорда Диего выйти к нему.
– Милорд Родригес это кто? – непонимающе решила уточнить Миранда.
– Мой дядя, – вступил в разговор Диего. – Лео, а мой управляющий, такой высокий с рыжей бородой, с ним?
– Да, милорд.
– Вот проклятье. Похоже, что-то стряслось во владении. Амели, дорогая, давай ты им скажешь, что я приболел. Пусть без меня разбираются. Не хочу к ним идти. Сейчас уговаривать начнут съездить и лично разобраться в какой-нибудь ерунде.
Миранда недовольно поморщилась:
– На мой взгляд, это не лучший выход. Они сейчас подумают, что я держу тут тебя насильно, и всё равно будут настаивать на встрече с тобой. Лео, корабль большой?
– Да, хозяйка. Военный и с орудиями, и сейчас, когда он уже причалил, его осаду нам сложно будет выдержать. Вот если бы заранее знать, что ему нельзя давать подойти, то можно было бы и причал поднять, и защитный механизм активировать. Но я думал, хозяин приплыл, не ожидал я гостей, извините, хозяйка, виноват.
– Да не к чему нам с ними воевать. Диего, иди поговори со своим дядей, скажи, что ты тут гостишь по своему желанию, отдай какие надо распоряжения своему управляющему, и надеюсь, они оставят нас в покое. Поскольку я уверена, что всё в порядке в твоих владениях и подобный визит объясняется лишь домыслами твоего родственника о том, что ты здесь находишься против своей воли.
– Хорошо, – кивнул граф, ставя книгу на полку, – я поговорю с ними, раз ты того желаешь. Но мне это делать не хочется совсем! Мой дядя упрямец, каких поискать, и я сейчас рискую с ним разругаться.
– Он имеет над тобой власть?
– Нет, но он обожает давить на родственные чувства и своё старшинство.
– И ты столь слаб, что не можешь этому противостоять, и предлагаешь женщине попытаться вступиться за тебя?
– Нет, конечно, нет, любимая! Я всё сделаю сам! Поговорю и отправлю их восвояси! А потом я могу надеяться на твоё расположение?
– Я люблю смелых мужчин и обычно всегда воздаю им по заслугам, так что иди и предвкушай вечер в моих объятиях.
– Я постараюсь быстро!
– Надеюсь на это, – кивнула она, параллельно пытаясь считать с информационного поля, есть ли какая-то угроза.
Угрозы не было, и она, взяв отложенную графом книгу, расслабленно опустилась в кресло, и погрузилась в чтение.
Однако не успела она прочесть и пары страниц, как вбежал запыхавшийся дворецкий и с порога выпалил:
– Хозяйка, корабль отчаливает. Милорд Диего остался на борту. Пытаться задержать корабль?
– Ничего себе… Странно. Нет, Лео, даже не пытайся, нам не по силам воевать с боевым кораблём, да и смысла нет. Граф должен сам решать свои проблемы.
– Хорошо, как скажете, хозяйка, – облегчённо вздохнув, дворецкий поспешно скрылся.
Проводив его взглядом, Миранда озадаченно покачала головой. Было непонятно, как достаточно знатного вельможу могли принудить что-то сделать против его воли. Хотя если в игру опять вмешался Альфред, то всё становилось очень даже понятно. Хотя, вряд ли он рискнёт столь открыто забирать у неё любовника, может, всё же какие-то чрезвычайные обстоятельства, требующие личного присутствия графа, вынудили его её покинуть, даже не попрощавшись… Но тогда он должен либо быстро вернуться, либо каким-то образом дать ей знать, что произошло.
Поразмышляв немного, Миранда решила не торопиться с выводами и сутки подождать. А вот если через сутки Диего не вернётся, то она вызовет Альфреда и учинит ему допрос. И пусть только попробует не ответить ей на её вопросы.
***
Через сутки Диего не появился, и Миранда отправила к Альфреду ворона с требованием немедленно приехать.
Ещё пара дней прошла в ожидании. С одной стороны, Миранда не сильно тосковала без своего нового любовника, а с другой, её невероятно злило предположение, что это Альфред лишил её его общества, и смириться с таким положением вещей она никак не могла. Поэтому, когда Альфред приплыл на остров, вышла его встретить. И не успел он ещё ступить на пристань, озадачила вопросом:
– Это ты устроил, что дядя Диего забрал его?
– Дорогая, я несказанно тронут тем, что ты меня встречаешь здесь, – опираясь на руку Лео и спускаясь по трапу, проронил Альфред, – но не совсем понимаю, о чём ты меня спрашиваешь. Как мог кто-то забрать Диего? Он что вещь? Или ты довела его до состояния невменяемости, и он не осознавал, что делает?
– Он всё осознавал! Но сюда приплыл на боевом корабле его дядя, попросил его подняться на борт и увёз. И я хочу, чтобы ты прямо здесь мне поклялся, что ты к этому не причастен!
– Мира, можно я хотя бы переоденусь с дороги? Я устал, торопился к тебе, думал, у тебя что-то серьёзное. А у тебя, оказывается, лишь желание заставить меня оправдываться и обвинить не пойми в чём на пустом месте. Вот здраво подумай: при чём здесь я? Где был я и где Диего с его дядей? Я, кстати, с его дядей даже не знаком. Лишь слышал, что он у него есть.
– Я что твоих возможностей не знаю?! Быстро клянись прямо здесь!
– Мира, прекрати, ради всего святого. Не буду я здесь прилюдно это делать. Перестань позорить и меня, и себя перед слугами. Что за безобразные манеры у тебя?
– Ах, тебе не нравятся мои манеры?! – раздосадовано ахнула Миранда, понимая, что Альфред не намерен ни в чём ей клясться, и что, скорее всего, именно он стоит за происшедшим, но ей в этом никогда не признается, и невообразимо мощная волна злости затопила её сознание.
В ярости она стащила со своей ноги туфельку и принялась колошматить ею Альфреда, приговаривая:
– Сейчас они не понравятся тебе ещё больше! Я тебе сейчас покажу насколько безобразные у меня манеры, чтобы ты отвалил от меня навсегда!
Не ожидавший от неё такой выходки Альфред в первый момент опешил, потом начал уворачиваться, прикрываясь руками:
– Мира, успокойся! Что с тобой? Успокойся!
– И не подумаю! Манеры ему мои, видите ли, не нравятся! И не должны они тебе нравиться, тварь чёртова! Не должны!
Дворецкий, в первый момент растерянно застывший в полуметре от них, хотел было, шагнув к ней, обхватить её сзади, чтобы оттащить в сторону от хозяина, но грозный окрик того: «Не смей её касаться, иначе убью!», остановил его, и он, попятившись в сторону, демонстративно отвернулся.
А Миранда тем временем продолжила бить туфлей прикрывающегося руками и отступающего от неё Альфреда, который после окрика дворецкому, достаточно доброжелательным тоном продолжил её увещевать:
– Вот что ты так разозлилась? Успокойся! Как тебе не стыдно!? Ты отвратительно себя ведёшь! Причём без всякой на то причины. Возьми себя в руки, тебе не пристало так себя вести. Прекрати, прекрати сейчас же.
– И не подумаю прекращать! Мне надоело! Я не твоя игрушка! Ясно тебе?! Я не останусь тут, раз ты позволяешь себе такие выходки! Не останусь. Можешь хоть всех охранников инквизиции сюда согнать, ты лишь мой труп получишь, а не меня!
– Мирочка, успокойся, – Альфред, изловчившись, рывком притянул её к себе и сжал в объятиях, а потом подхватил на руки и понёс в сторону замка, несмотря на её ругань и попытки вырваться.
В замке он отнёс её в дальний кабинет и, ногой закрыв за собой дверь, опустился вместе с ней в кресло, продолжая крепко прижимать к себе.
Через некоторое время ей надоело ругаться и безуспешно пытаться вырваться, и она затихла в его объятиях.
– Успокоилась? Тогда давай спокойно всё обсудим. Что тебе не нравится? Что Диего уехал? Я верну его тебе. Завтра съезжу за ним и верну. Что ещё ты хочешь?
– Чтобы ты прекратил лезть в мою жизнь и её контролировать!
– Я и не лезу, дорогая! Ты сама вызвала меня и вместо того, чтобы попросить помочь решить возникшую проблему, закатываешь скандал. Ты поступаешь на редкость неразумно.
– Какой разумности ты ждёшь от сумасшедшей? Раз обвинил в сумасшествии, теперь терпи, разумности не будет по определению!
– Прекрати, я ни в чём тебя не обвинял, лишь воспользовался идеальным прикрытием.
– Тогда зачем наговорил про меня небылиц Диего?
– Чтобы отвадить. Зачем мне в собственном замке иметь свидетеля, способного подтвердить несоответствие между официальной версией и реальностью? Но раз ты так на него запала, то не вопрос, верну его тебе. Развлекайся на здоровье. Это решит все твои проблемы или ещё какие-то имеются?
– Мне надоело, хочу уехать!
– Зачем? Куда? Что тебя не устраивает здесь?
– Ты! Меня не устраивает твой контроль! Поэтому хоть на край света, но подальше от тебя! – истерично выкрикнула она, вновь пытаясь вырваться из его объятий.
– Тсс, дорогая. Успокойся, – крепче прижимая её к себе, абсолютно спокойно проговорил Альфред. – Я не контролирую тебя. Ты здесь устанавливаешь любые свои порядки. Я лишь изредка приезжаю, чтобы удостоверится, что никаких глобальных проблем ты не создала ни для себя, ни для меня. Поэтому прекращай злиться и истерить. Всё хорошо. Диего я привезу, и продолжишь развлекаться с ним.
– Я не могу! Не могу! Почему ты не хочешь отпустить меня?! Я не хочу иметь с тобой ничего общего!
– Так не можешь или не хочешь?
– И то и другое!
– Извини, дорогая, но тебе придётся смочь. Я не настаиваю на близких отношениях, а вот с моим эпизодическим присутствием тебе придётся смириться. Кстати, я не понимаю, чем оно столь обременительно для тебя?
– Не понимаешь? Действительно не понимаешь? Ты столь глуп, что элементарные понятия не подвластны твоему рассудку?
– Да, дорогая, – не поддавшись на её провокацию, согласно кивнул Альфред. – Я глуп, туп и эмоционально чёрств, поэтому причина твоей истерики для меня загадка.
– Похоже, по сравнению с Вальдом ты тупое ничтожество и твой нынешний статус окончательно лишил тебя мозгов.
– Не стану спорить. Тебе видней. Однако в свете выявленных тобою моих недостатков, может, всё же просветишь относительно причины твоего истеричного нежелания принимать как данность, сложившуюся на данный момент расстановку сил?
– Какая у тебя сила сейчас? Одна видимость, а не сила! Болтаешься на подвесе, что муха в паутине, а всё туда же, какие-то свои условия диктовать пытаешься.
Альфред нахмурился, Миранда наконец сумела его очень сильно зацепить, и она, почувствовав это, внутренне сжалась, ожидая его вспышки ярости.
Однако он сумел обуздать кипящий в душе гнев и абсолютно спокойным тоном выдохнул:
– Ты абсолютно права, моя хорошая, именно поэтому отпустить тебя и не могу. Поэтому давай вместе искать способ из этой паутины выбраться, мне не справиться без тебя.
– Нет! Не хочу больше тебе помогать! Не хочу! Пока не расплатишься по счётам за ту мою помощь, даже не надейся!
– Озвучь цену, я готов договариваться.
– Отпусти! Это цена.
– Как ты себе это представляешь? Жить беглянкой без документов и скитаться? Ты понимаешь, что саму себя обречёшь на лишения и голод? Хотя, положим, денег я тебе дам, но надолго ли тебе их хватит? Да и отобрать любой их сможет, а вдобавок надругается. В этом мире, не имея статуса и защитника, женщине выжить очень сложно. Или ты хочешь из графа защитника себе сделать? Так официально ему это сделать не разрешат, а не официально не защитник он тебе! Вон, даже остаться подле тебя не смог! Он хоть объяснил, почему уезжает? Нет? Вот, ещё лучше… И как этот слабак тебя защитить сможет?
– От кого меня защищать надо будет? От тебя? От тебя конечно не защитит. Ты при своём статусе теперь любого одолеешь.
– При чём тут я?! – раздражённо повысил голос Альфред. – Да тебя даже простолюдин обидеть сможет, если сейчас покинешь это место! Надругается и сдохнет потом от твоего проклятья, но тебе легче от того не станет! Вот чем тебе это место не угодило? Чем?! Что тебе не достаёт здесь? Любовника тебе я верну, что ещё? Ты ведь не от меня сбежать хочешь, а от себя! А от себя не убежишь, моя хорошая! От себя ещё никому сбежать не удавалось. Или ты хочешь вдосталь нахлебаться трудностей, которые примирят тебя с тем, что сотворил я? Чтобы было с чем сравнить и захотелось самой вернуться? Ты этого хочешь? – его объятия стали крепче и, плотно прижимая Миранду к себе, он постарался заглянуть ей в глаза.
Отворачивая голову и стараясь не встречаться с ним взглядом, она тихо выдохнула:
– Ты не представляешь, как мне душевно плохо, Ал. Любые лишения и физическая боль по сравнению с этим пустяки. Хочу вырваться из этого состояния, а ты не даёшь… Я скоро действительно свихнусь, и получишь ты реально сумасшедшую пленницу.
Альфред разжал руки, отпуская её, и негромко произнёс:
– Хорошо, я отпущу. Продумай, что тебе надо для этого. Какие документы и какое сопровождение. Кем будешь представляться и куда отправишься. И нужен ли тебе граф. Я постараюсь помочь всем, чем смогу.
Она тут же, подобно кошке, грациозно соскользнула с его колен и, проронив:
– Через пару часов отвечу на это, – поспешно скрылась за дверью.
– Проклятье! – едва слышно раздражённо пробормотал Альфред, проводив её взглядом, потом оперся локтями о колени и, обхватив голову руками, задумался.
Отношения с Мирандой напоминали головоломку, достаточно простую на первый взгляд и практически неразрешимую при ближайшем рассмотрении. Хотелось разломать всё, силой разрубить этот Гордеев узел их конфликта, но разум удерживал, в качестве аргумента приводя опыт предыдущего этапа их противостояния.
Ведь если тогда он не сумел сломить её упрямство, то сейчас и подавно не сможет. Поэтому не надо уподобляться ей и принимать решения, основываясь на чувствах и эмоциях, он возьмёт её логикой, выдержкой и разумностью. Пусть поскитается, если ей так этого хочется, под его присмотром, конечно… Пусть. Ему хватит терпения дождаться, когда ей это надоест.
Ведь, судя по намёкам Вальда, сам Творец благословил их союз. Значит, он неизбежен, и его задача дождаться, когда она к этому будет готова. Конечно, затягивается время его пребывания на посту главного инквизитора, а он ведь уже всё подготовил для своего ухода… Но ничего, он подождёт, подождёт её возвращения и за это время лучше продумает все нюансы.
Глава 66
Поспешно поднявшись в свою комнату, Миранда закрыла, а потом заперла на задвижку дверь. После чего забралась с ногами в кресло и сжалась в комок.
Всё тело потряхивал нервный озноб, и она никак не могла сбросить это нервное напряжение.
Ал разозлил, заставил сорваться, и она перестала контролировать и себя, и всю ситуацию в целом. В душе бушевала буря эмоций, и обуздать их она никак не могла. Хотелось громить всё вокруг или бежать куда-то, чтобы выплеснуть хоть каким-то образом то, что сжирало изнутри.
Прижав руки к вискам, она начала читать мантры, и наконец дрожь прошла, и долгожданное спокойствие нахлынуло на неё волной, полностью затопив её. Сквозь него, как сквозь толщу воды, она попыталась отстранённо взглянуть на саму себя и сложившуюся ситуацию и не видела ничего. Такое с ней было впервые. Чувство отстранённости и безразличия затопило полностью и тут ей пришла в голову мысль, как можно поступить при таком раскладе. Ведь сегодня полнолуние и это как нельзя кстати, это возможность уйти и всё разом прервать. К чему ей вся эта борьба? Смысла в ней нет никакого…
Да! Она именно так и поступит!
***
Примерно через час она зашла в кабинет, где по-прежнему сидел Альфред, и абсолютно безэмоциональным тихим тоном проговорила:
– Я готова заключить с тобой контракт.
– На каких условиях? – тут же деловито осведомился он.
– Без всяких условий. Сегодня в полночь проведём церемонию.
– Мира, ты серьёзно? Или это какая-то шутка?
Альфред встал с кресла, шагнул к ней, попытался обнять за плечи, но она, отскочив в сторону, упреждающе вытянула вперёд руку:
– Не надо меня трогать! По крайней мере сейчас. Не надо!
– Мир, я не понимаю. Что ты задумала? – он нахмурился.
– Ничего. Ты хотел контракт? Сегодня в полночь ты его получишь. Что ещё тебе надо?
– Мирочка, я же вижу, как я тебя сейчас раздражаю. Я понял, если бы ты мне сейчас список листах на десяти написала моих обязательств, а так, без каких-либо условий, когда тебя трясёт от одного моего вида… Я не могу понять, что ты задумала?
– Ничего я не задумала. Я лишь исполняю очередное твоё желание. И всё, давай прервёмся на этом. В полночь я подпишу контракт. До этого времени будь добр, не тревожь меня, – она развернулась чтобы уйти, но он не дал, шагнув, перекрыл корпусом дверь и прислонился к ней.
– Нет, Мира, так не пойдёт. Я хочу объяснений.
– Не будет никаких объяснений. В полночь ты получишь контракт и на этом всё! А сейчас отпусти меня, иначе никакого контракта не будет!
– Сегодня… сегодня в полночь… – Альфред задумчиво нахмурился, и после некоторого размышления решительно выдохнул: – Я понял, что ты задумала, и не согласен на это. Я лучше отпущу тебя, куда пожелаешь, дам сопровождающих, любые документы тебе сделаю. Гуляй на здоровье, сколько пожелаешь. Можешь здесь жить, я приезжать больше не стану, и если пожелаешь, Диего тебе верну. Всё будет к твоему удовольствию, клянусь!
– Почему ты не хочешь подписывать со мной контракт? Ты же именно этого и добивался? Я согласна. В чём проблема? – неприязненно поинтересовалась она.
– В тебе моя дорогая, в тебе! Сегодня ведь полнолуние. Ты решила подписать контракт, и во время подписания слить на меня весь потенциал и уйти в надежде, что это решит и мои проблемы, и твои. Так вот, не решит. Ни твои, ни мои. И я не отпущу тебя. Скорее всё наоборот выверну и сдохну без перерождения, но тебе такое не позволю!
Поняв, что её план раскрыт, она нервно всхлипнула и, прижав руки к вискам, подавленно выдохнула:
– Ал, я устала… хочу уйти, у меня нет больше сил. Чем тебя такой вариант не устраивает? Я разрушу подвес, обещаю, лишь дай уйти.
– Куда? Куда уйти без потенциала? Надеешься на овердрафт, предложенный Вальдом, так он по определению не перекроет потери, если сама уход инициируешь.
– Какой овердрафт? И при чём тут Вальд? Он уже сделал, что мог, и дальше нам не по пути. Как ты не поймёшь? Я проиграла, Ал. Проиграла… Сил нет, бороться не хочу, ничего не хочу. Хочу раствориться в небытие. Я утратила вкус жизни, не хочу бороться с тобой, я не получу удовольствие от выигрыша, и сбегать не хочу, смысла нет, ты был прав, этот мир пагубен для женщины.
– Подожди, подожди. Ничего ты не проиграла. Я понял, что был неправ, признал твою правоту, Вселенная её тоже признала, и тут ты вдруг заявляешь такое. Это несусветная глупость.
– Ал, в чём проблема? Я хочу сдохнуть, здесь держит лишь желание избавить тебя от подвеса и раз контракт со мной тебя с него снимает, получишь ты его и мой потенциал в придачу.
– Почему ты хочешь сдохнуть? Пару часов назад ты истерила, что хочешь вернуть любовника, а сейчас вдруг не только его вернуть не хочешь, но и сдохнуть желаешь. Что произошло за этот час? С Вальдом разговаривала, и он сказал, что пути у вас разные дальше? Ты из-за этого сдохнуть решила?
– Какая разница из-за чего. Мне надоело, смысла дальше играть не вижу.
– Точно… Чёрт, как же ты любишь его… только не понятно почему тогда с Диего развлекаться решила. Хотя, может, он из-за этого тебе такое сказал, и ты психанула.
– Твои домыслы безосновательны и неверны. Я давно не видела Вальда, и давно знаю, что разные у нас дороги. Диего был попыткой хоть что-то стоящее в этом мире найти, но не удалось, и после некоторых размышлений, я поняла, что даже если вернёшь его мне, я не смогу простить ему его слабость. Что не смог противостоять тебе или своему дяде, не смог вернуться и сообщить мне хоть что-то… Слабак, – она неприязненно скривилась.
– Ты не знаешь, что произошло на самом деле. Вдруг у него не было возможности сделать это?
– Ты решил выступить его защитником? Смысл?
– Не знаю в чём смысл. Хочу дать тебе надежду и порадовать.
– Чем порадовать? Иллюзией? Похоже, он был рядом со мной потому, что похоть туманила мозг. Уехал, протрезвел и чувства пропали. Да и мне надоело искать хоть что-то, что может порадовать в этом мире.
Устало прикрыв глаза, Альфред тихо проговорил:
– Мирочка, я понимаю тебя. Тебе сейчас очень плохо. Настолько плохо, что, кажется, радоваться больше ты не сможешь никогда, но это не так. Поверь мне. Всё ты сможешь: и жизни радоваться, и смеяться от счастья, всё у тебя будет. Обещаю. И если для этого тебе надо наказать меня, я не против согласиться на любое твоё наказание, вплоть до полного уничтожения собственного потенциала.
– Не хочу я ничего такого! Не хочу! Хочу вырваться из этого проклятого мира, где женщина по определению бесправна и представляет собой лишь приложение к мужчине. Это мерзко! Я не хочу так больше! Я согласна отдать тебе всё, что имею, и уйти… Хочу уйти!
– Тихо-тихо, моя хорошая… – он порывисто притянул её к себе и ласково зашептал в ухо: – Тихо, не надо так нервничать. Мужчина тут тоже без помощи женщины не представляет из себя ничего… Ничего стоящего. В этом и есть фокус: найти партнёра, с кем можно свернуть горы, и свернуть их к обоюдной радости. Понимаешь?
– Не понимаю! И понимать не хочу! – она вывернулась и оттолкнула его.
– Хорошо, я подожду. Сейчас уплыву, чтобы не нервировать тебя, а ты побудешь здесь в одиночестве, подумаешь и когда решишь, куда хочешь отправиться и под каким прикрытием, пошлёшь ворона. Я вернусь и привезу тебе все бумаги.
– Не хочу никуда ехать!
– Ещё лучше, оставайся здесь, живи в своё удовольствие, я не стану приезжать, пока не позовёшь.
– Ты не хочешь заключать контракт?
– В таком твоём состоянии, не хочу. Ты дорога мне, чтобы ты не думала по моему поводу, и рисковать твоей будущностью я не хочу. Ты нужна мне не как возможность от подвеса избавиться, ты нужна мне сама по себе, и я готов ждать, чтобы ты поняла это.
– Или сегодня или никогда! – истерично выкрикнула она.
– Хорошо, пусть никогда. Твоё право, – холодно проронил он.
– Ты сам себя обрекаешь на зацикленность здесь! Ты понимаешь это?
– Если тебя это порадует, почему нет?
– Не порадует!
– Значит, мы заключим договор, но немного позже, когда прекратишь истерить и пытаться преждевременно завершить этот цикл.
– Я не люблю тебя и никогда не полюблю! Ты это понимаешь?
– Возможно, но я сам обрёк себя на нашу связь, и у меня нет другого выхода как только посвятить свою жизнь тебе. Я поддался эмоциям и сломал твой жизненный стержень. Теперь выхода другого нет, как только самому им стать.
– То есть ты меня не любишь, а лишь расплачиваешься по счётам?
– Одно другому не мешает.
– А мне мешает!
– Не вопрос, я уже сказал, что не тороплю. Подождём, пока перестанет мешать.
– Чёрт! Ты изводишь меня! Не хочу ничего ждать… Я уже столько лет жду, у меня больше нет сил…
– Так не жди. Определись, что хочешь, и давай решать.
– Я не хочу ничего! – она помотала головой, потом решительно проговорила: – Так, ладно. Что хочешь ты? Договор и держать дальше меня тут пленницей? Я согласна. Прям сейчас подписываем, и сваливай в туман.
– Здесь и сейчас? Ты серьёзно?
– Да! Я подпишу всё, что захочешь.
– Подожди, я не понимаю… Ты опять что-то задумала?
– Что я могу задумать, если готова подписать контракт на твоих условиях?
– Миранда, давай не будем торопиться и спокойно, без спешки обсудим, как ты видишь дальше наше совместное сосуществование, на каких условиях ты согласна связать воедино наши потенциалы.
– Я никак не вижу, и мне уже плевать на каких всё это будет условиях, хоть обратно в подвалы инквизиции отправляй. Я устала, ты загнал меня в угол, и смысла пытаться выбраться из него я не вижу. Наслаждайся полной победой, мне уже всё равно.
– Мирочка, я готов отпустить, готов пойти на все твои условия. Ты что не слышишь меня?
– Как ты не поймёшь? Я потеряла смысл и желание жить и совершенствоваться. Можешь насиловать или убивать, мне без разницы.
– Да что ты такое говоришь, малышка? Я не собираюсь ни насиловать, ни убивать, я готов исполнять любые прихоти и ублажать, а ты мне говоришь такое…
– А мне это не надо от тебя. Мне вообще больше ничего не надо!
– Понятно, у тебя истерика на фоне депрессии. Ладно, будем считать это переломным моментом. Отказываться от контракта не стану хотя бы с целью не дать тебе сотворить какую-нибудь глупость на фоне твоего психически нестабильного состояния. Сейчас разожгу камин, проведём церемонию и больше своим присутствием мучить не буду, пока сама не позовёшь.
– Вот и прекрасно! Можешь приступать.
Она стояла и молча наблюдала за приготовлениями Альфреда, потом следом за ним проговорила зарок, а потом, решительно обняв, приникла губами к его губам, даря страстный поцелуй. Альфред, явно не ожидавший такого от неё, немного неуклюже обнял её в ответ, а потом, отпуская ситуацию, расслабленно снял свой блок ,и вот тут она резко сбросила на него весь свой потенциал, бесчувственно похвалившись ему на руки.
Очнулась она уже на полу от того, что склонившийся над ней Альфред с силой тряс её за плечи, пытаясь привести в чувство.
– Чёртова идиотка! – эмоционально проговорил он, почувствовав, что сознание возвращается к ней, после чего подхватил на руки и отнёс в её спальню.
Уложив её на кровать, он вновь над ней склонился, плотно прижимая свои ладони к вискам Миранды.
– Не утруждайся, – хрипло выдохнула она, – это бесполезно.
– Зачем? Вот зачем!? Ведь знала, что до полнолуния уйти не сможешь. А сейчас сил уже на такое не хватит. И всё равно упрямо слила всю энергетику, ликвидировав все наработанные уровни. Надеешься, что оценю? Нет! Не оценю! Кретинка безмозглая! К чему мне твоя энергетика? Вот к чему?
