Марина Колесова
Сердце ведьмы
– Иди!
Когда за Илиасом закрылась дверь, Альфред с усмешкой откинулся на спинку кресла. Неплохо он придумал, как спровадить его отсюда больше чем на неделю. Теперь надо решить, какую стратегию применить с этой, как там её, он заглянул в бумаги, с Люсьеной.
Глава 56
Люсьена лежала на полу маленькой камеры, зажатая в металлическом распятии в виде креста. Сил не было даже на слёзы.
Весь день был сущим кошмаром, который начался с того, что её поймал и не дал сбежать толстый священник и отвёз во дворец инквизиции, где сначала допрашивал один инквизитор, затем второй, более старший, после чего её надолго оставили привязанной в зале, где пытали и истязали других подозреваемых.
А потом события приняли совсем угрожающий поворот, поскольку её привели в комнату, где на неё, узнав, набросился герцог, намереваясь задушить, но ему не дали. Хотя лучше бы он её задушил, ибо его обвинения в том, что она колдунья, не оставляли ей даже шанса на спасение. И то, что её саму после этого положили на стол палача и начали готовить к тем истязаниям, которым она до этого была лишь свидетельницей, было явным тому доказательством.
От страха её трясло, и она беспрестанно кричала, пока ей не заткнули рот приспособлением, через которое она могла лишь дышать.
После этого к ней подошёл допрашивавший её раньше более старший инквизитор с тонкими губами и очень тяжёлым пронизывающим взглядом и предложил написать, куда она хотела отвезти кота.
Пересиливая страх, она тогда поломала несколько перьев, что ей давали, в надежде, что её примут за сумасшедшую и, наконец, убьют. Но инквизитор не торопился, каждый раз холодным тоном с нескрываемой угрозой роняя, что поступила она крайне неосмотрительно и себе во вред, причём не только своему бренному телу, которому сейчас будет очень больно, но и душе, муки которой будут куда как более ужасающие, чём те пытки, которым её подвергнут в надежде душу её всё же спасти.
Этот его монотонный голос доводил её до исступления, она хрипела и выдиралась из сдерживающих её пут, показывая, что не желает с ним общаться, и тогда палач начинал по его приказу закручивать тиски, и боль туманила разум настолько, что слезы у неё текли рекой, и ей самой начинало казаться, что она готова писать любые ответы, лишь бы её отпустили. Однако как только тиски чуть ослабляли и боль немного отступала, она вновь упрямо ломала вложенное в руку перо, поскольку внутренне была уверена, что ей ни в коем случае нельзя признаваться в сговоре с герцогиней.
– Зря, – в очередной раз тихо проговорил инквизитор, и палач уже вновь взялся за ворот тисков, но тут инквизитор вдруг сказал, что время молебна, и он продолжит допрос завтра утром, и у неё есть время подумать.
Палач предложил до утра её усадить на ведьминские козлы, стоящие неподалёку, обещая, что после ночи, проведённой на них, она станет намного более сговорчивой, но инквизитор проронил «ещё успеется» и велел заковать в это тяжёлое распятие. После чего её вместе с ним отволокли сюда и оставили на полу.
Перспектива ежедневно выносить пытки невероятно страшила, но что она может сделать? Всё же написать название городка, но не факт, что после этого её пытать больше не станут, скорее начнут ещё сильнее, получив подтверждение её сговора с герцогиней. И в результате всё равно сожгут.
От навалившейся жалости к себе защемило в груди и стало тяжело дышать. Она вся изогнулась и немного развернула распятие так, чтобы удобнее было лежать, и оно не столь сильно давило на грудь, но боль внутри не исчезла, наоборот, навалилась с новой силой.
В это самое время в замке звякнули ключи, дверь тихо отворилась, и в её камеру зашёл красивый черноволосый мужчина средних лет в чёрном плаще и с вороном на плече.
В первый момент Люсьене показалось, что это ей привиделось в окружающей полутьме, она даже зажмурилась и чуточку потрясла головой, но незнакомец от этого не пропал и, доказывая свою реальность, подошёл ближе.
После чего склонился над ней и, прижав палец к своим губам, показал, чтобы она молчала, а затем, разомкнув чём-то вроде отмычки удерживающие её руки и ноги крепления, помог подняться.
Потом достал из-под плаща скромное серое платье, протянул ей и едва слышно прошептал: «Надевай».
Люсьена быстро надела платье и, повинуясь жесту поманившего её за собой незнакомца, вышла из камеры, а тот, заперев за ними дверь, повёл её куда-то по хитросплетению коридоров и лестниц, потом вывел во двор и, усадив в стоящую неподалёку карету, после чего, скомандовав кучеру: «Трогай», сел рядом.
Они долго ехали, за окном кареты проплывали освещённые яркой луной ночные пейзажи, и всё происходящее напоминало Люсьене сон или сказку. Поэтому, нащупав рядом с собой на сиденье какую-то корзинку и заглянув в неё, она даже не удивилась, увидев в ней знакомого кота.
Потом незнакомец протянул ей лист бумаги и перо и произнёс:
– Место встречи напиши, если не хочешь пешком туда добираться, я подвезу.
Вместо названия города Люсьена написала: «Кто вы?»
– Её друг. Меня её кот позвал, поэтому я здесь, – тихо проронил незнакомец.
Кивнув, Люсьена вывела на бумажке название городка.
– Понятно, – проговорил тот, и, высунувшись из окна кареты, крикнул кучеру, чтобы ехал туда.
Больше он её ни о чём не спрашивал, но понимая, что без денег вряд ли сможет где-то переночевать, она сама написала дальше: «Мне надо там в таверне остановиться, а потом по ярмарке гулять».
– Я дам тебе денег, и ты сможешь это сделать, – последовал ответ.
Глава 57
Миранда стояла у арки сбоку от рыночной площади, скрытая от любопытных глаз горой пустых ящиков, наваленных неподалёку. Место наблюдения было выбрано идеально: при первой опасности сбежать можно было сразу в нескольких направлениях.
Однако опасности никакой видно не было. Ни охранников, ни соглядатаев, лишь торговцы сновали меж рядов, расставляя свой товар.
А потом из угловой таверны вышла Люсьена с большой корзинкой. Одна, без какого-либо сопровождения и достаточно спокойно стала прогуливаться меж рядов. Правда, одета она была совсем иначе, чем когда покидала замок, но, возможно, девушка это сделала сама, чтобы не привлекать к себе лишнее внимание. Ведь деньги на покупку у неё были.
Понаблюдав за ней какое-то время, Миранда вышла на площадь, неспешно подошла к Люсьене, потянула за руку.
Та вздрогнула от неожиданности и в первый момент попятилась, не узнав её в скромном платье камеристки, а потом заулыбалась и, кивнув, показала, что готова следовать за ней.
Миранда, улыбнувшись в ответ, повела девушку через рыночную площадь, всё дальше и дальше уводя в тихие и малолюдные закоулки городка, при этом она периодически оглядывалась и проверяла, нет ли за ними слежки. Слежки не было, и Миранда расслабилась, перестала оглядываться и уже напрямую повела девушку к окраине городка, где их должна была ждать наёмная карета.
Однако, подойдя к ней, вместо уже знакомого возницы, она увидела на козлах Стива.
– Ты откуда здесь? – ничего не понимая, озадаченно осведомилась она.
И тут дверка кареты распахнулась, и из неё вышел Альфред с вороном на плече, проговорив:
– Привет, красотка! Это я его сюда привёз, подумал, что тебе не помешает помощь как его, так и моя.
– Я не нуждаюсь в твоей и его помощи! – раздражённо выдохнула она, немного попятившись назад.
– Это не обсуждается, – он стремительно подошёл и схватил её за руку. – Ты не в том состоянии, чтобы её не принять, особенно от меня. Давай не устраивать публичных сцен, садись в карету, и поедем.
– Не сяду!
– Ты хочешь, чтобы я воспользовался силой? Не вопрос, я воспользуюсь. Мне всё равно уже терять нечего – раз. У меня на руках документы о том, что ты под моей опекой – два. Поэтому либо ты играешь по моим правилам добровольно, либо с принуждением.
– Не надоело ещё?
– Я вошёл во вкус. Поэтому прекращай пререкаться и садись в карету.
– Ты невыносим… – тяжело вздохнув, она подошла к карете и, ставя ногу на подножку, с нескрываемой злостью проговорила: – Как же я ненавижу тебя временами…
– Ты знаешь, как это изменить, – помогая ей сесть в карету, абсолютно невозмутимым тоном проронил он. Потом помог сесть Люсьене, сел сам и, скомандовав Стиву трогать, захлопнул дверку.
– Куда возницу моего дел? – неприязненным тоном осведомилась Миранда, откинувшись на подушки сидений и возведя взгляд к потолку кареты.
– Отправил домой, выкупив у него его карету. Он был счастлив до умопомрачения. Теперь две сможет купить.
– Понятно… И кто я теперь по твоим документам?
– Моя недееспособная вдовствующая сестра, переданная мне под опеку.
– Сестра, значит… Ну хоть так. И за что меня лишили дееспособности?
– Твой муж погиб при странных обстоятельствах, признание тебя недееспособной сняло с тебя все возможные обвинения.
– Где моя прототип?
– В приюте для умалишённых, но не под своим именем. Она действительно неадекватна и убила мужа достаточно зверским способом.
– Прелестно. А братец её где?
– Умер в отрочестве, но не по документам. Так что теперь я Алехандро, а ты, моя дорогая, Амелия. Нашим родителям, похоже, нравились имена на А.
– И куда мы едем?
– Несколько лет назад я купил уединённый замок на острове. Он идеально подходит для того, чтобы, не привлекая излишнего внимания, держать там не совсем адекватную сестру. Надеюсь, он тебе понравится. Красивое место и никто не докучает. Я буду приезжать редко, и, если клятвенно пообещаешь не сбегать, условия твоего проживания будут абсолютно свободными. Будешь хозяйничать там, как захочешь.
– А если не пообещаю?
– Тогда извини, я превращу замок в тюрьму, введу жёсткие порядки и найму охрану.
– Не проще было меня в подвалах дворца инквизиции держать?
– Мне кажется, морской воздух тебе будет более полезен при любом раскладе.
– Какая трепетная забота о моём здоровье, – иронично хмыкнула она.
– Да, я заинтересован в твоём здоровье, и ты знаешь об этом, как никто другой. Поэтому не надо сарказма. Я предлагаю не самый худший для тебя вариант.
– Ты снова играешь не по правилам!
– Первая их вновь нарушила ты.
– Я не обещала не сбегать!
– Зато сейчас пообещаешь! Не пообещаешь, будешь сидеть под охраной! Очень мощной охраной, ты знаешь мои возможности, так что не нарывайся.
– Ладно… Твоя взяла, обещаю, – неприязненно поморщившись, она клятвенно подняла руку, – что из твоего замка сбегать не стану, но сейчас и ты пообещаешь мне, что ни к чему меня принуждать не станешь! Жить я там буду по своим правилам, и твои мне не указ!
– Хорошо, – тут же согласно кивнул он и, в свою очередь, так же поднял руку: – Обещаю, что ни к чему принуждать тебя не стану, делай, что заблагорассудится. Постараюсь по возможности даже способствовать исполнению любых твоих капризов. Всё будет к твоему удовольствию.
Миранда надолго замолчала, стараясь с помощью медитации избавиться от захлёстывающего эмоциями чувства неприятия ситуации. Альфред, видя её состояние, с разговорами к ней не лез. Люсьена, понимая, что оказалась втянута в очень непростую ситуацию с явно мощными колдунами, сжалась в уголке кареты, боясь даже дышать. Одновременно страшась и радуясь, что повстречала на своём жизненном пути тех, кто может и её чему-то научить, повысив её возможности.
Когда раздражение у Миранды, благодаря медитации, немного улеглось, она повернулась к Альфреду и достаточно спокойным тоном поинтересовалась:
– Как ты меня выследил?
– По фамильяру, – тут же с готовностью поддержал разговор он. – Говорил ведь тебе, и не раз, что птиц лучше в них иметь. Кстати, могу своего тебе оставить, если будет в чём нужда, пришлёшь, помогу, чем смогу.
– А ты без него как?
– Нормально. Я уже, вроде тебя, привык без него обходиться, и ему тоскливо. С тобой будет явно веселее.
– Тогда оставляй. Может, и ему морской воздух на пользу пойдёт.
– Бесспорно. Ну что, пойдёшь, пернатый, к новой хозяйке? – Альфред, подставив ворону руку, пересадил его на плечо Миранды: – Вот и молодец. Помогай ей, а то она у нас всё так и норовит потенциал свой скинуть, может, хоть тебе удастся разумности её научить.
Растопырив крылья, ворон потёрся клювом о висок Миранды и хрипло каркнул.
– Ладно, понял, не тебе её учить, погорячился я малость. Просто помогай, – тут же рассмеялся в ответ на его выходку Альфред.
– Вот птица, а умнее хозяина. Знает, что на женщин лишь ласка действует и забота. А тебе лишь бы командовать да учить, – Миранда, подняв руку, кончиками пальцев коснулась головы птицы и поморщилась: – Ал, ты совсем, что ли, им не занимался? Как так можно?
– Кто бы говорил… Ты кота своего когда последний раз видела?
– Он кот и, в отличие от модулированных птиц, абсолютно самодостаточен по определению. Я для него скорее обременение, чем необходимость.
Последовавшее после её слов недовольное «мяу» было достаточно красноречивым, и Миранда, немного смутившись, отбросила крышку корзинки и потрепала кота по голове:
– Извини, я знаю, что не обременяю тебя и ты хорошо ко мне относишься, но и без меня ведь тебе неплохо жилось, вот признайся.
Кот, демонстративно фыркнув, сел в корзинке и, встряхнувшись, сбросил её руку.
– Не обижайся, не обижайся. Хорошо, я признаю, что ты скучал. Я тоже скучала. Правда. И я рада, что наконец вижу тебя. Ты ведь тоже рад? Тогда не злись и иди на колени, я тебя поглажу.
Кот повертелся на дне корзинки, явно пытаясь унять раздражение от столь безосновательных обвинений, потом, отбросив гордость, выпрыгнул из неё и улёгся на её коленях, мурлыкая и тыкаясь лбом в поглаживающую его ладонь.
– Ах, мой хороший, какой ты славный у меня. Соскучился, соскучился, маленький мой. Но теперь мы снова вместе, больше не оставлю тебя так надолго. Я тоже по тебе скучала, – лаская его, едва слышно шептала Миранда.
– Я начинаю завидовать твоему коту, Мира. Интересно, услышу ли я хоть когда-нибудь что-то подобное?
– Нет, не услышишь. По тебе я не скучала и вряд хоть когда-то стану! – тут же холодно отчеканила она в ответ.
– Не будь такой злюкой, оставь мне надежду. Вдруг, я всё-таки заслужу когда-нибудь твоё расположение. Я даже готов какой-нибудь мелкий подвиг ради тебя свершить.
– А почему мелкий? – удивлённо осведомилась она.
– Ты начала торговаться, хороший знак, это вселяет надежду в моё истосковавшееся по твоей любви сердце. Готов увеличить размер подвига. Тебе какой подойдёт?
– Слушай, так называемый братец мой разлюбезный, ты обнаглел вконец! Какая любовь? Ты белены, что ль, объелся? Надеешься, что синдром жертвы со мной приключится, и я от безысходности брошусь в объятия своему гонителю? Так не надейся, мне это не грозит.
– Какой гонитель? Куда я тебя гоню? Я, напротив, воплотил в жизнь твою мечту: жить в красивом уединённом месте, где всё будет к твоим услугам, и я буду готов выполнить любой твой каприз. Хочешь куропаток к завтраку, тебе их доставят. Хочешь экзотических фруктов, привезут любые. Хочешь развлечений, тоже любые постараюсь организовать. Что не так, Мирочка?
– Всё не так! Я не хочу, чтобы это делал ты, неприятие зашкаливает. Даже имя моё в твоих устах неприятный озноб вызывает. Не произноси его! Как ты меня там по новым документам назвал? Амелией? Вот так и называй!
– Хорошо, буду Амелией называть, не вопрос. Не будем торопить события, время – лучший лекарь. Сначала поживи в своё удовольствие, а потом, может, и поменяешь своё мнение.
– Блажен, кто верует, – она неприязненно скривилась.
– А что мне ещё остаётся, моя дорогая Амели, – с лёгкой улыбкой развёл он руками, после чего иронично осведомился: – Так лучше? Озноба нет?
– Как ни странно, лучше… – усмехнувшись, кивнула она. – За счёт игры дистанция, похоже, увеличивается, и не так остро реагирую.
– Значит, пока так и будем общаться, – подвёл итог он.
В это время карета резко затормозила, и Альфред озабоченно выглянул в окно:
– Что там ещё? А, застава Диего. А вон и он собственно персоной. Амели, будь любезна, не выходи из кареты, мне надо поговорить с сюзереном окрестных владений графом Истермандом. Это недолго.
Он вышел и, приветственно помахав рукой, направился к высокому молодому брюнету в кирасире, сидящему на коне.
Тот, увидев его, спешился и, бросив повод окружающим его оруженосцам, радостно вскричал:
– О, кого я вижу! Алехандро Торн! Наконец-то ты решил навестить свои владения. Ведь больше года не наведывался. Как я вовремя заставу проведать решил. Надеюсь, не откажешь сначала заехать с визитом ко мне? Ведь сколько времени не виделись!
– Я тоже рад встречи, Диего! Ты тут как, ещё не женился? До сих пор холостой? А то завалимся к тебе, а хозяйка и не рада будет.
– Не женился, не женился, и, даже если женюсь, жена не повод не приглашать друга в гости!
– Это, смотря, какая жена попадётся. Жёны, она разные бывают.
– Я не идиот выбирать такую, чтобы командовать мной смела. Да и обломать любую смогу. Поэтому, даже если женюсь, не озадачивайся.
– А предпосылки к свадьбе имеются?
– Есть на примете одна, дядя активно сватает, земли, мол, расширишь за счёт приданого, но окончательно я не решил.
– Рассчитывать погулять на свадьбе могу?
– Если соберусь всё же свататься, то приглашу на свадьбу обязательно! Всеми святыми клянусь! – эмоционально и пылко жестикулируя руками, пообещал он. – Шафером будешь! Если, конечно, опять не сбежишь в путешествия, не пойми на сколько, так что и не найти тебя.
– Теперь не сбегу, обстоятельства поменялись и бывать здесь буду чаще.
– Это радует! Поехали ко мне, за чаркой подробнее поговорим. Ты, кстати, с кем это? По силуэтам в карете никак тебя дамы сопровождают? Неужто ты женился?
– Нет, об этом и речи нет. Это сестра и её немая служанка, в замок их везу. Они теперь там постоянно жить будут.
– Сестра? У тебя есть сестра? Ты никогда не говорил о том! Познакомь! Может, если она не дурна собой, породнимся? Хотя ради удовольствия тебя свояком считать, даже на уродину соглашусь. Знакомь!
– Извини, Диего, – развёл руками Альфред. – Знакомить не стану, она тебе абсолютно не пара.
– Ты брезгуешь моим родом?! – обиженно вскричал тот в ответ.
– Тихо-тихо! Ты не так понял. Не ты ей не пара, а она. Она, понимаешь? Про сестру я тебе не просто так не говорил, со странностями она, очень большими странностями, и замужем уже была. Так что ещё раз извини.
– И где её муж? Почему она у тебя теперь жить будет?
– На данный момент она вдова и под моей опекой. Я несу за неё ответственность теперь, поэтому и жить у меня будет.
– Она что недееспособна? – нахмурившись, продолжил расспросы граф.
– Да, – хмурясь, проронил Альфред.
– Сумасшедшая, что ли?
Тяжело вздохнув, Альфред, как бы нехотя, выдохнул: «Да», и отвернулся.
– На почве кончины мужа умом тронулась? – тут же решил уточнить его собеседник.
– Диего, я не хотел бы об этом говорить. Это очень тяжёлая для меня тема. Просто прими как данность, что теперь в моём замке, под моим надзором будет жить моя сумасшедшая сестра, поскольку я её опекун.
– Понял, тебе не позавидуешь. Я так понимаю, посиделки быть не может, пока её на место не доставишь. Она хоть не буйная у тебя?
– Как тебе сказать… – Альфред задумчиво повёл плечами. – Не знаю. Когда я рядом и могу вмешаться, вроде не буйная. А в моё отсутствие, что творить будет, одному Богу известно. Ты не представляешь, сколько раз я уже Ему хвалу вознёс, что купил столь уединённый замок, где она по определению будет неопасна. Не будь его, и не знал бы, что с ней делать. А так всё замечательно сложилось. Она тут живёт, никому не мешает, я иногда навещаю, и всё хорошо.
– Ты знаешь, во всей этой истории меня больше всего радует, что ты тут чаще будешь вынужден бывать. И я надеюсь, что после инспекции своего замка и состояния сестры, будешь заезжать ко мне, чтобы расслабиться и сбросить стресс. Как тебе такая перспектива?
– Очень заманчивая и тоже меня радует! Ладно, Диего, я поехал, надо к пристани до сумерек успеть, а то в темноте плыть по морю в лодке – перспектива малоприятная, особенно с женщинами.
– Тогда не задерживаю. Поезжай. Лишь пообещай на обратном пути ко мне заглянуть.
– Обещать не могу, как сложится. Но приложу максимум усилий, чтобы выкроить время повидаться. Посидеть в дружеской компании очень хочется. Устал.
Глава 58
Добрались до замка они, когда совсем стемнело.
Увидев пришвартовывающуюся лодку, на пристань моментально вышли слуги с фонарями. Высокий, атлетического телосложения дворецкий, в котором Миранда узнала давнего слугу Альфреда по имени Лео, помог им выйти.
– Это моя сестра Амелия, теперь она твоя хозяйка, а это её слуги, – представил ему всех прибывших Альфред.
– Приветствую вас, хозяйка, очень рад знакомству, меня Лео зовут, я в полном вашем распоряжении, – дворецкий тут же почтительно склонился перед ней, словно и впрямь видел впервые и её, и Стива, потом выпрямился и повернулся к Альфреду: – Хозяин, ужин будет готов через полчаса. На сколько персон сервировать стол?
– Отныне такие вопросы не ко мне. Как захочет Амели, – Альфред кивком указал на Миранду, – так и будет. Теперь тут её вотчина.
– Я буду есть одна, в своих комнатах. Остальных покорми там, где захотят, – холодно проронила Миранда.
– Будет исполнено, хозяйка, а пока я могу показать вам замок, а потом вы выберете место, где будут ваши покои, и вам туда доставят еду.
Миранда едва заметно кивнула и прошла вслед за ним в замок.
Замок был очень уютным и состоял из трёх частей.
Центральная часть с вестибюлем, парадной лестницей, просторным холлом и обеденной залой имела ещё высокую башню, служившую и маяком, и смотровой площадкой.
В вестибюле по обе стороны от парадной лестницы были проходы к двум несимметричным боковым крыльям замка.
В левом, длинном и приземистом располагались кухня и подсобные помещения с отдельным чёрным входом, а на его втором этаже, больше похожем на мансарду, комнаты слуг.
Все слуги, которых в замке оказалось более десятка, были дюжими молодцами, причём идеально вымуштрованными. Дворецкому было достаточно вполголоса отдать приказ, чтобы он был моментально исполнен. Ни одной служанки она не увидела, и, спросив об этом Лео, получила ответ, что она и её служанка первые женщины в замке, после того как его купил хозяин.
– На фоне отсутствия женщин здесь достаточно хорошо убрано и чисто, – не смогла она скрыть удивления.
– При должном надзоре, хозяйка, слуги убираются не хуже служанок. И повар у нас тоже готовит достойно. Надеюсь, вам понравится. А сейчас давайте пройдём в другое крыло замка, – поспешил с ответом дворецкий.
Правое крыло было трёхэтажным, более высоким и просторным, и имело красивый вид из окон на скалистый обрывистый берег, на краю которого, собственно, и располагалось. Правда, все окна были зарешечены, однако решётки имели столь изысканный вид, что абсолютно не портили картину заоконного морского пейзажа.
На первом этаже находилась большая библиотека, на втором – два рабочих кабинета и огромная комната отдыха, а на третьем было несколько отдельных покоев. Дальние занимал Альфред, остальные были гостевыми, и из них дворецкий предложил ей выбрать любые для себя.
– Здесь бывают гости? – удивлённо осведомилась Миранда в ответ на его предложение.
– Несколько раз был друг хозяина, милорд Диего. Но это было давно. Хозяин не был здесь больше года.
– Понятно. Вот эти, ближайшие к лестнице мне нравятся. Из окна тут не дует?
– Нет, все окна хорошо утеплены и тепло везде.
– Прекрасно. Тогда распорядись, чтобы мне здесь всё подготовили.
– Будет исполнено, хозяйка. Служанку вашу где прикажете разместить? Может быть, вон ту, угловую комнатку у лестницы соизволите приказать для неё обустроить? Чтобы ей было близко ночью любое ваше приказание исполнить? Или в левое крыло её поселить?
Миранда на секунду задумалась. С одной стороны, не хотелось столь близко от себя размещать Люсьену, а с другой, оставлять её одну в окружении лишь мужчин было не слишком разумно, и в дополнение, вдруг ей действительно понадобится помощь, так пусть рядом будет тот, кто способен её оказать.
– Да, мне нравится твоё предложение, Лео. Пусть тут обитает, – улыбнувшись, кивнула она дворецкому.
Его лицо тут же тронула ответная улыбка:
– Всё к вашим услугам, хозяйка. Я рад, что вы довольны.
Меж слов явно сквозило, что он действительно рад видеть её в здравии и готов верно служить, сохраняя инкогнито.
***
Рано утром, ещё до того как она встала, Альфред уехал. То, что он не стал прощаться, одновременно порадовало и немного напрягло Миранду. Мог бы хотя бы предупредить, когда ждать его следующего визита… А раз не сказал, то, значит, оставил за собой право появляться в любой момент, когда ему только заблагорассудится. Но другого от Альфреда ждать было глупо.
Позавтракав, Миранда отправилась прогуляться по острову и с радостью обнаружила, что он не так уж и мал. Имеет несколько скальных гротов и даже небольшую рощу из каменных дубов и кипарисов, а ещё есть родник с пресной водой.
Неприятным открытием стало лишь то, что берег вокруг замка был скалистым и настолько крутым, что единственным удобным подходом к воде являлся причал, имеющий очень хитроумную конструкцию с несколькими подъёмными пролётами, которые, судя по налипшим на них водорослям и ракушкам, уже давно не поднимали.
***
Дни потекли спокойной размерной чредой. Миранда вставала поздно, завтракала, потом много гуляла по острову, карабкаясь на ответные скалы, сидела на уступах, глядя, как волны бьются о камни далеко внизу, слушала крики чаек, а проголодавшись, возвращалась в замок, вкусно ела и всё вечера проводила за чтением книг в библиотеке.
В конце месяца Миранда по своему обыкновению поднялась на уступ и тут неподалёку от острова заметила достаточно большую парусную лодку с гребцами. Вначале она подумала, что Альфред решил её навестить, и раздражение нахлынуло волной. А потом заметила, что лодка, не приближаясь к причалу, лавирует на волнах с абсолютно непонятной целью.
Ей это показалось любопытным, и она, взобравшись повыше на камни, стала с интересом наблюдать за дальнейшим развитием событий.
Лодка тем временем замерла, развернувшись кормою к острову, и с её борта несколько человек спустили на воду большой венок из каких-то веток и цветов.
После чего на лодке повернули парус, и она медленно заскользила в сторону.
Заинтригованная Миранда даже привстала на цыпочках, стараясь разглядеть, что за венок остался качаться на волнах неподалёку от острова.
В это время налетел порыв ветра и стал трепать полы её длинного шёлкового платья, словно грозясь сдуть с уступа, но она, не обращая внимания на его порывы, напряжённо вглядывалась в морскую гладь с ярким цветным пятном, неторопливо дрейфующим под его натиском в её сторону, и несколькими парящими вокруг него чайками, привлечёнными необычным предметом.
Было непонятно, что за церемонию провели люди в лодке и зачем оставили венок в воде.
А тот тем временем, сопровождаемый кричащими птицами, подплыл ближе к острову, и Миранда среди цветов и веток разглядела плетёную плоскую корзинку с чем-то блестящим внутри. Чайки тем временем начали пикировать на неё, пытаясь что-то схватить, и в гомоне их криков Миранде послышался плач ребёнка.
От подобного предположения ей мгновенно стало нехорошо, и, не тратя времени на раздумье, она прыгнула с утёса в воду.
Всплыв на поверхность, немного оглушённая прыжком, она огляделась и, заметив дрейфующий рядом с ней венок с корзинкой, поплыла к нему. Плыла она медленно, поскольку длинное шёлковое платье, намокнув, сковывало движения.
Подплыв чуть ближе, она с удивлением обнаружила, что в корзинке никакой не ребёнок, а на атласной подушке лежит горка мелкой рыбы, и пикирующие чайки хватают её и едят.
Сообразив, что это какой-то ритуал поминовения, она хотела уже повернуть к берегу, когда неподалёку появился ещё один быстро приближающийся пловец. Мужчина что-то крикнул ей, но из-за гомона птиц она не разобрала что. Махнув ему, чтобы не приближался, она попыталась отплыть в сторону, но ей это не удалось. Молодой темноволосый мужчина, сделав несколько мощных гребков, оказался рядом с ней и, бесцеремонно схватив за волосы, куда-то потащил.
Миранда постаралась вырваться, но только нахлебалась воды. Поняв, что сопротивляться бесполезно, она расслабилась, и тот, доплыв с ней до причала, влез туда и затащил её.
Откашлявшись и отдышавшись, Миранда устремила негодующий взор на сидящего рядом босого мужчину в мокрой дорогой шёлковой рубашке и облегающих лосинах и неприязненно осведомилась:
– Зачем вы это сделали? Какое право вы имели так обращаться со мной? И вообще, кто вы такой?
В это время к ним подбежали несколько слуг под предводительством дворецкого.
Поднявшись с мокрых досок причала, незнакомец, ничего не отвечая ей, набросился с претензиями на дворецкого:
– Лео, почему ты отпустил её одну? Где тот, кто её должен сопровождать? Ты соображаешь, что творишь? Она чуть не утонула! Тебе надо, чтобы она утонула?! Почему с ней никого не было? Я расскажу Алехандро, как ты следишь за ней! Так и знай, расскажу! Тебя за такое вздёрнуть, и то мало будет!
– Ваше Сиятельство, милорд Диего, – сметённый его напором, дворецкий чуть попятился, – я не вправе следить за хозяйкой. Хозяин не приказывал мне того. Я доложу ему, что она чуть не утонула, возможно, он прикажет это делать в будущем, но без его приказа я не вправе…
По обращению дворецкого Миранда поняла, что перед ней граф Истерманд.
– Ты хочешь сказать, что, пока он не приедет, ты позволишь ей ещё раз попробовать это сделать? – тем временем продолжил тот.
– Пока он не приедет, она вправе делать всё, что пожелает, и я ей мешать не смею, – немного растерянно пояснил дворецкий.
– То есть ты не станешь ей мешать в попытках утопиться? И то, что это сделал я, тебя не радует?
– Милорд, я очень благодарен вам, что вы помогли моей хозяйке не утонуть, но это без её желания могли сделать лишь вы. Я бы не посмел и не посмею.
– Идиотизм какой-то, прям хоть сам тут оставайся до его приезда, – раздражённо скривился тот.
– Милорд, – встав и отжав рукой мокрые растрепавшиеся и спутавшиеся от столь бесцеремонного обращения волосы, вступила в разговор Миранда, – вам не кажется, что вы превышаете свои полномочия? На время отсутствия брата хозяйка здесь я. И я не просила вас о помощи и не намерена предлагать остаться.
– Вам лучше помолчать, миледи. В свете вашей недееспособности ваше мнение я вообще не считаю значимым, – даже не повернувшись к ней, раздражённо бросил он через плечо.
– Для вас оно, может быть, абсолютно незначимым в каком угодно другом месте, но не здесь. Тут вотчина не ваша, а моего брата, соответственно, и порядки устанавливает он. Исходя из них, моё слово в его отсутствие является определяющим. И пока у вас на руках нет его приглашения, будьте любезны покинуть его территорию! Причём немедленно! Лео, отправь милорда на лодке туда, откуда он приплыл! Видеть его здесь не желаю!
