Марина Колесова
Сердце ведьмы
Глава 54
Жизнь в замке потекла довольно размеренным образом.
Герцог каждую неделю по пятницам стал ездить на проводимые королём советы, перед каждой поездкой демонстративно спрашивая Миранду, хочет ли она поехать с ним. Миранда отказывалась, и герцог передавал её отказ королю. Тот каждый раз сетовал, что такая прелестница отказывается почтить его своим присутствием, но далее сетований дело не шло.
Возвращался герцог обычно в субботу ближе к ужину и после него уходил в свои покои и больше оттуда уже не выходил, даже если Миранда за ним посылала, отговариваясь, что устал, отдыхает, и всё вопросы решит завтра.
Вначале это казалось Миранде странным, но потом она привыкла к подобному распорядку и перестала озадачиваться вопросами, почему супруг после длительного отсутствия не хочет пообщаться и провести с ней вечер.
Люсьена теперь помогала ей и ещё прислуживала за столом, всячески демонстрируя, что очень послушна и старается заслужить прощение.
Герцог первое время был к ней очень предвзят и за малейшую нерасторопность или неловкость отправлял в людскую для наказания. Однако вскоре ему надоело к ней так придираться, но тут эстафету претензий перехватила Изабелла, с огромным удовольствием начав третировать немую и не смевшую ей ни в чём перечить красивую девушку.
Миранда вначале попыталась возмутиться этим, но герцог встал на сторону невестки, заявив, что его дело блюсти, чтобы с домочадцами она вела себя уважительно, а со слугами пусть разбирается на своё усмотрение, в этом он препятствовать ей не намерен.
Единственное, что смогла добиться Миранда, что он ограничил максимальное наказание для Люсьены за день двадцатью ударами. Однако получала она их почти ежедневно.
В сложившейся ситуации, чувствуя, что Миранда единственная, кто её хоть как-то защищает, Люсьена стремилась завоевать её расположение, часто передавая написанные ею записки, в которых просила простить и клялась в преданности.
Миранда, принимая их, сухо кивала, стараясь относиться к девушке ровно и немного отстранённо, и не давать повода для сближения, несмотря на то что любое её распоряжение Люсьена выполняла моментально и с демонстративной готовностью, ни о чём при этом не прося и не жалуясь даже на явно несправедливые наказания.
Всё изменилось в один день.
Был вечер субботы. По субботам после ужина, как обычно, герцог удалился в свои покои, и тут совершенно случайно Миранда заметила, что туда зашла и Изабелла.
Озадаченная, она нашла Джона и осведомилась, знает ли он, что его супруга зачем-то отправилась к герцогу тогда, когда он отдыхает.
И он с готовностью подтвердил, что знает, и это уже традиция. Что по вечерам после субботнего ужина герцог уже давно назидательно беседует с его супругой, и именно это помогает ей вести себя достойно всю неделю.
– Он её бьёт, что ли? – удивлённо осведомилась Миранда.
– Обычно да, – достаточно равнодушно откликнулся Джон.
– И тебя это не трогает?
– Нет. А должно?
– И Изабелла тебе не жалуется?
– Нет, – вновь кратко ответил он.
– Маразм какой-то… – Миранда демонстративно скривилась. – Зачем так? Неужели ей одного разговора с ним не хватило?
– Без понятия. И вообще не понимаю, чем ты недовольна. Это вправе отца как главы рода. Во многих семьях так. Он и меня мог бить регулярно, мне повезло, что не делал это.
– Дикость какая-то… Зачем? Вот скажи мне, зачем бить взрослую девушку, твою жену, между прочим? Чтобы унизить?
– А зачем Изабелла постоянно цепляется к твоей хорошенькой служанке, которую ты нашла? Ей надо показать власть, заставить твою служанку безропотно повиноваться и ещё продемонстрировать тебе, что ты на её поведение никак повлиять не можешь. Вот, видимо, отец ей точно так же свою власть демонстрирует, чтобы уже от неё покорности добиться. И вообще я не понимаю, Марта, что тебя не устраивает?
– Меня не устраивает подобное положение вещей, когда абсолютно без причины мужчина может регулярно бить женщину. Это неправильно!
– Почему без причины? Причина в её поведении, ей это необходимо, чтобы держать себя в руках. Умела бы делать это сама, её никто и пальцем бы не тронул. Тебя ведь отец не бьёт.
– Меня он не бьёт лишь потому, что не может. Мог бы, давно бы бил. Вы всё прям упиваетесь ощущением власти и возможностью навязать свою волю. И ты, оказывается, такой же, – с неприятием зло выдохнула Миранда. – Вместо того чтобы как-то договориться с супругой, найти взаимопонимание, радуешься, что отец её силой прогнул. Ты хотел своим выбором и своим поведением зацепить меня и сделать мне больно, ну так радуйся, тебе это удалось в полной мере!
– Я ничего такого не хотел! Марта, что с тобой? – немного опешивший от её напора Джон, непонимающе помотал головой и осторожным движение взял её за руку: – Что ты от меня хочешь?
– Ничего не хочу! Уже не хочу ничего! – она вырвала руку и стремительно выбежала прочь.
Раздражение навалилось на неё и стало душить, она вышла в сад, прошлась, но злость в душе не пропадала. Напротив, нахлынула с новой силой. В голове неожиданно появились вопросы: почему герцог после еженедельных воспитательных бесед старался не встречаться с ней, почему никогда не обсуждал эту тему и вообще резко пресекал все разговоры о невестке? Желание разобраться в ситуации подтолкнуло к нестандартному, но возможному для неё решению. Сейчас она всё узнает, и всё разъяснится само собой.
Внутренне определившись, Миранда решительно прошла к своим комнатам, надела свой гребень с амулетом, потом жестом поманила тут же последовавшую за ней Люсьену и вместе с ней прошла к кухне.
Там прислуга драила котлы, всё чистила и мыла полы, подготавливая кухню к завтрашнему дню.
Замерев в дверях, она тоном, не терпящим возражений, рявкнула:
– Всем выйти вон! И всем ждать во дворе! Хочу служанку свою тут поучить. Кто заглянет или зайдёт без моего приказа, насмерть прикажу запороть! Понятно? Ты проследишь! – её палец упёрся в дюжего помощника повара. – Тебя первого прикажу вздёрнуть, если кто приказ мой нарушит!
– Прослежу, прослежу, учите, как хотите, Ваша Светлость, – тут же попятился тот и пинками начал подгонять тех пажей, что сами не успели быстро выскочить из кухни, после чего вышел сам и плотно закрыл двери.
Оглядев пустую кухню, Миранда подошла к большому котлу над пылающим в углу очагом и, сняв крышку, заглянула в него. Там варились свиные ноги и коровьи хвосты для будущего холодца.
– Прекрасно… Как будто меня ждали, – мрачно сквозь зубы процедила она и, вытянув над кипящей жидкостью руку, просканировала вязкость и натяжение поверхностного слоя. Параметры были далеки до идеала, но исправить их было делом не особо затруднительным.
– Ну что же, посмотрим, что тут ещё у нас имеется… – Миранда отошла от котла и, пройдя к шкафу, где хранились специи и приправы, начала открывать мешочки, баночки и коробочки, нюхая и трогая содержимое.
Найдя то, что, по её мнению, могло улучшить необходимые ей параметры варева, она побросала всё это в котёл и, приказав Люсьене подать ей большую поварёшку, начала мешать булькающую в котле массу, иногда возвращаясь к шкафу и добавляя что-то ещё.
Затем сняла образовавшуюся накипь, отложила поварёшку и размеренным голосом стала напевать вибрационный код желаемого объекта наблюдения.
Люсьена, сообразившая, что стала свидетельницей чего-то из ряда вон выходящего, неподвижно замерла за её спиной и боялась даже громко дышать.
Тем временем булькающая поверхность застыла, потемнела и на ней, словно на экране появилась картинка происходящего в покоях герцога.
Герцог склонился над раздетой и замысловатым образом связанной Изабеллой и сначала достаточно грубыми движениями ощупывал и сжимал её то грудь и плечи, то ягодицы и бёдра, потом начал сильно бить ладонью. Причём девушке это явно нравилось, она возбуждённо стонала, что-то едва слышно шепча, и вся изгибалась. При этом верёвки, которыми она была связана, врезались ей в очень интимные места, вызывая не только болезненные, но и приятные для неё ощущения. Через некоторое время стоны перешли в более громкие крики, а потом девушка вся обмякла в руках герцога, и по спаду напряжения и во всём его теле Миранда почувствовала, что и он, хоть и был полностью одет и не касался своих гениталий, тоже получил сильный оргазм.
Скривившись и прошептав: «Боже, какая мерзость», Миранда сбросила с поверхности варева в котле вибрационное натяжение, решив не досматривать, чем завершится сие действо. Всё было и так понятно. Герцог нашёл способ, формально не нарушая её требований, дополнительно развлекаться с другими.
При данном раскладе побег представлялся единственным выходом из сложившейся ситуации, поскольку одна мысль о том, что герцог захочет с ней близости, вызывала приступ тошноты, подкатывающей к горлу.
Приняв такое решение, Миранда повернулась к Люсьене:
– Значит, так, девочка, ты либо бежишь отсюда вместе со мной, либо я сделаю это одна, причём обставлю всё так, что именно тебя в моём побеге и обвинят. Что выбираешь?
Люсьена растерянно помотала головой, потом, заметив на углу стола миску с мукой, высыпала её на стол и пальцем написала: «Миледи, возьмите меня пожалуйста с собой. Меня здесь убьют без вас».
– Выполнишь то, что скажу? – строгим голосом поинтересовалась Миранда.
«Конечно», – смахнув предыдущие слова, написала Люсьена.
– Тогда сейчас за волосы, уж, извини, не до изысканности в манерах мне сейчас, я тебя оттащу в подвал. Там в одной из камер ты из вон той накидки, которую сейчас захватишь с собой, – Миранда указала на плащ кого-то из слуг, лежащий в углу, – сделаешь муляж свернувшегося человека, который я запру, а тебя незаметно выведу за ворота. После чего ты должна будешь добраться до посёлка, где я раньше жила и кота моего оттуда забрать. Я дам тебе денег, чтобы подвозили тебя, и ты побыстрее туда добралась. Там ты должна будешь найти мой дом, он самый крайний, с красной черепичной крышей, во дворе ещё сарай и дом небольшой стоит и калитка хоть и металлическая, но запор простой, без ключа откроешь. Главное, на глаза моему работнику не попадайся, дождись, чтобы ушёл куда-нибудь, вот тогда кота и подманивай. Я ещё дам тебе свой платок, ты кота подманишь, дашь его понюхать и вместе с платком посадишь в корзинку. Там у меня во дворе много корзинок стоит. После этого уходишь из посёлка и добираешься до небольшого городка на границе владений герцога, где ярмарки часто проводят. Снимаешь там комнатку в таверне и гуляешь с корзинкой и котом по ярмарке. Я там тебя найду и дальше вместе выбираться будем. Всё поняла?
«Да. Зачем вам кот? Как я узнаю, что он тот самый?»
– Это мой любимец, мой талисман. Он принесёт нам удачу, так что постарайся его достать. А не узнать не сможешь, он большой, чёрный, и, обнюхав мою вещь, сам в корзинку прыгнет и постарается сидеть тихо. И ты тоже постарайся его никому не показывать. Люди не любят чёрных котов.
«Вы ведьма?» – вывел среди муки немного дрожащий палец девушки.
– Можно и так назвать, – с усмешкой тихо проговорила Миранда, – нас как только ни называют… Ты тоже из нашей братии будешь, только силёнок у тебя пока маловато, да и герцог лишил тебя единственного способа силу свою применять… Хотя если выживем, то, может, и научу ещё одному, если прилежна и покорна будешь.
«Почему вы спасали меня? Действительно моего проклятия испугались?»
– Его нет и не было, у тебя тогда сил на него не хватило. Я наврала герцогу. Но иначе он бы тебя убил. А мне хотелось тебя спасти, нас слишком мало…
«Почему вы хотите бежать? Он же всё для вас делает».
– Потому что жить с извращенцем, которому доставляет удовольствие причинять боль, не хочу.
«Он не сильно и бил её, да и ей нравилось».
– Всё! – в раздражении Миранда топнула ногой. – Обсуждение окончено! Это моё решение! Будешь возражать, очень сильно пожалеешь! Давай стряхни муку на пол и в котёл тряпку половую швырни. После этого можешь плакать и кричать. Поняла?
Кивнув, девушка быстрым движением смахнула муку со стола, потом метнулась к половой тряпке, лежащей у входа, и кинула в котёл с кипящим варевом.
После чего Миранда шагнула к ней и, схватив за волосы, потащила семенящую в полусогнутом состоянии за ней Люсьену прочь с кухни, дав прихватить лежащий у входа плащ и ругаясь на ходу.
– Ах ты, мерзавка! Ну я тебя сейчас за такое так накажу, что долго помнить будешь!
Выйдя во двор, она приказала ожидающим её слугам вылить испорченное варево и убраться на кухне, после чего вместе с семенящей рядом и истерично всхлипывающей Люсьеной прошла к подвалам.
***
На следующий день за завтраком Миранду встретил озабоченный герцог и поинтересовался, что вчера произошло на кухне и где Люсьена.
– Милорд, – Миранда просительно коснулась его руки, – извините меня, пожалуйста. Вчера я сорвалась, но очень надеюсь, что вы не станете ругаться, простите мне мою выходку и дадите возможность как следует наказать эту маленькую мерзавку.
– Так что случилось?
– Мне не понравилось, как Люсьена вела себя вчера вечером, и я решила её проучить хорошенько. Вспомнив, что вы грозились отправить её мыть полы на кухне, повела туда и заставила их мыть. Первый раз она помыла, и даже второй, когда я насыпала всяких приправ на пол, а вот когда я велела вымыть третий раз, рассыпав по полу муку, она бросила половую тряпку в котёл с едой.
– Что?! Бросила в котёл половую тряпку? И что вы сделали после этого, миледи?
– Сначала, не сдержавшись, избила, потом отволокла в подвал и заперла, пообещав не давать ни еды, ни воды пять дней. Надеюсь, за это время у неё настанет просветление в мозгах. А ещё приказала слугам вылить то варево, куда она тряпку швырнула вместе со всей грязью, что на полу собрала.
– Зря вы вчера меня не позвали, ох и устроил я бы ей за такое…
– Я устроила не хуже, особенно в свете, что намерена её продержать без еды и воды, если вы, конечно, мне не запретите. Но вы ведь не запретите мне это, милорд? – лицо Миранды осветила лукавая улыбка.
– Как я могу вам хоть что-то запретить, миледи, особенно, когда вы так мило просите? – расцвёл в ответной улыбке герцог.
– А если я столь же мило попрошу вас сегодня со мной покататься на лошадях, чтобы сбросить стресс, неужели тоже не откажете?
– Я с удовольствием соглашусь и на это, – кивнул он.
Миранда удовлетворённо улыбнулась. Остальное было делом техники. Ей не составит труда изобразить, что Аякс понёс, ускакать подальше к болотам, а потом, немного притопив коня в болотной трясине, чтобы и не утоп, и сам выбраться не мог, изобразить место своей гибели.
Глава 55
Альфред работал в своём кабинете, когда в дверь постучали, и тихий голос Илиаса осведомился, можно ли ему войти, чтобы доложить срочную информацию.
– Входи, – поправив на себе личину Эрбила, Альфред откинулся в кресле и, окинув недобрым взглядом замершего перед ним помощника, хмуро осведомился: – Что за срочная информация?
– Настоятель прихода Филипп приехал, девушку привёз, говорит, вам лучше о ней знать. Кота Марты она выкрасть хотела, для чего не говорит, поскольку немая.
– Выкрасть кота? Что за бред? – Альфред демонстративно поморщился, внутренне досадуя, что эту информацию Филипп передал не ему лично, а через помощника.
– Может, узнала, что Марта герцогиня теперь, и её любимца ей же продать хотела?
– Кота он тоже привёз?
– Да, в корзинке тихо сидит, большущий такой красавец. Спокойный. Не знай я, чей он, подумал бы фамильяр этой девицы.
– А девушка потенциал имеет?
– Небольшой, но, поскольку немая, вряд ли может им пользоваться. Если только отвлечь кого, чтобы украсть что-то на рынке или кота вон приманить. Из этого кота, кстати, знатный бы фамильяр вышел… Очень мощный по потенциалу зверюга.
– А он пока не он? – тихо спросил Альфред, усмехнувшись про себя, насколько корявым вышел вопрос, однако Илиас его понял.
– Сложно сказать, мой господин. Явной связи с этой девицей нет, но слушает её. Не будь он котом Марты, я бы проверить рискнул. Кстати, может и такая задумка у неё была, привязать кота к себе, а потом вернуть герцогине и с его помощью на неё как-то влиять. Хотя сложно это. Да и смысла особого нет, фамильяры не так работают. А может, она служанка Марты и та сама её за котом послала? Хотя почему она сразу это не объяснила? Правда, немая она, и о чём мычит, не особо и разберёшь. Но ведь, зная это, Марта могла записку какую-то ей с собой дать. Одним словом, я в растерянности. Домыслов много, но что среди них истина, разобраться сложно.
– Мне Филиппа приведи, а девицу осмотри пока повнимательнее, потом решу, что с ней и котом этим делать.
– Да, мой господин, – Илиас, кланяясь, вышел, и через некоторое время завёл в кабинет тучного священника.
– Долгие лета вам, покорнейше приветствую вас, Ваше Святейшество, – пробасил священник, преклоняя колени.
Альфред сделал знак пальцами Илиасу оставить их, и тот скрылся, плотно притворив за собою дверь. После чего едва заметно кивнул и тихо проронил:
– Неплохо выглядишь, Филипп. Рад, что проявляешь усердие и бдительность. На твоей должности это необходимо. Как девицу-то нашёл?
– Да иду я по посёлку, Ваше Святейшество, – не поднимаясь с колен, принялся пояснять он, – а она мне с корзинкой навстречу. Вижу, девица незнакомая какая-то, причём одета как богатая горожанка или служанка высокопоставленных господ каких. Я подхожу, спрашиваю, кто такая, мол, откуда и к кому. А она только головой мотает и мычит, на рот указывая, что, мол, немая. К кому, говорю, рукой укажи, раз говорить не можешь, иль проводи меня туда. А она лишь головой мотает, да ещё золотой начала в руки мне совать. Я ещё больше удивился, покажи, говорю, что в корзинке. А она её к себе прижала, золотой на землю бросила и бежать. Я понял, что дело нечисто, догнал её, на место разговора вернул, заставил золотой поднять и корзинку открыть. Она плакала очень и никак не давала, но потом я сам открыл. Гляжу, а там кот Марты. Спокойно так лежит и даже выбраться попыток не делает. Тут она выхватила корзинку и кота вытряхнула из неё, потом отпихивать начала, чтоб убежал, наверное, а тот не убегает, рядом сел и смотрит, как она меня за руки хватает, пытаясь оттолкнуть подальше.
– Занятно…
– Вот и мне всё это, Ваше Святейшество, очень странным показалось. Поэтому девицу я связал, кота в корзинку опять посадил, зашёл в дом к работнику Марты, спросил, не отдавал ли он кому кота. Тот ответил, что нет. По реакции понял, что удивлён очень и не врёт. После этого решил я девицу и кота вам лично доставить, а то больно уж странное дело. Кота она, похоже, околдовала чем-то. Я подумал, вдруг этим порчу какую на Марту навести вздумала или денег больших за кота запросить.
– Золотой тот, что предлагала тебе, где?
– У неё в кармане. Подумал я, что так правильно будет.
– Ясно, – проговорил Альфред и подёргал шнур, вызывая Илиаса.
Тот не заставил себя ждать. Вошёл, склонил голову:
– Какие будут приказания?
– Проводи отца Филиппа и выдай ему три золотых в награду за хорошую службу.
– Три золотых? – недоверчиво переспросил Илиас, явно шокированный его щедростью.
– Да, ты прав, маловато за хорошую службу. Пять выдай, – с усмешкой проговорил Альфред, протягивая руку для поцелуя: – Ступай, Филипп, мы ценим твоё усердие на благо нашей церкви и Господа нашего.
Филипп на коленях подполз ближе, поцеловал перстень, потом немного неловко поднялся и, причитая, что никаких сил не пожалеет и будет верой и правдой служить до последнего своего вздоха, в сопровождении Илиаса, низко кланяясь, вышел из кабинета.
Через некоторое время Илиас вернулся и с поклоном доложил, что его приказание выполнено. Филиппа он проводил и деньги ему выдал, девушку более тщательно осмотрел.
– Сколько при ней было денег?
– Один золотой, девять серебряных монет и ещё медяки.
Альфред про себя усмехнулся, девушка правильно оценила опасность и попыталась откупиться самым дорогим, что было. Будь Филипп хоть чуточку скареднее, она легко бы сбежала. Умная девочка, но другую бы Мира и не послала. Странно, что записку для Стива не передала. Тот бы девушку и вывел, и прикрыл бы перед священником наверняка. Однако рассказал бы, обязательно рассказал бы ему. Значит, от него в тайне бежать решилась.
Нахмурился, потом тихо проговорил:
– Пошли четырёх охранников за герцогом и герцогиней. Видеть их срочно хочу.
– Хорошо. Исполню. С девушкой что?
– С девушкой? – нахмурился Альфред ещё больше. – Потом с девушкой, сначала за герцогиней пошли.
– Да, не извольте гневаться. Всё сейчас сделаю, – Илиас быстро вышел и столь же быстро вернулся.
– Распорядился, мой господин. Их скоро привезут.
– Это хорошо, – едва заметно одобрительно кивнул, после чего задумчиво осведомился: – Амулета у девушки быть не могло?
– Если и был, то я его сжёг. Ничего из её вещей не оставил. Процедуру осмотра стандартно провёл. Кстати, язык ей не профессионал удалял. Криво сделано.
– Потенциал пыталась задействовать, пока осматривал её?
– Да. Но пользуется этим столь плохо, что прям смех. Скорее себе вредила, чем хоть как-то на меня влияла. Похоже, не понимает вовсе, что делает, так как на эмоциях и от страха…
– Не нравится мне всё это, ладно веди сюда, сам её посмотрю.
– Раздетую и связанную?
– Накинь на неё обычную власяницу, руки свяжи.
– Кота тоже принести?
– Да, неси, разобраться надо, чем она так подкупила бывшего любимца Марты и зачем он ей.
– Слушаюсь.
Илиас выскользнул за дверь и через некоторое время ввёл, держа за плечо связанную девушку в короткой рубашке из грубой мешковины и внёс большую корзинку с крышкой.
Принуждаемая Илиасом, сильно надавившем ей на плечо, девушка опустилась на колени и замерла, не смея поднять на него взгляд.
Илиас рядом поставил корзинку и откинул крышку. Огромный чёрный кот немного лениво приподнял голову, окинул взглядом комнату и вновь свернулся клубком на дне.
– Ты знаешь герцогиню Донгвилл? – холодно осведомился Альфред.
Девушка нервно сжалась и немного истерично замычала.
– Я знаю, что ты лишена языка, но кивать или отрицательно помотать головой ты ведь можешь? Вот и отвечай откровенно этим на мои вопросы, если не хочешь сначала к палачу попасть, а потом на костёр.
Девушка интенсивно замотала головой.
– Это к тому, что к палачу не хочешь, или к тому, что герцогиню не знаешь? – пристально глядя на неё, проговорил Альфред и, наблюдая, с какой интенсивностью девушка ещё больше замотала головой, саркастически продолжил: – Как я понимаю, ни то, ни то. Допустим… Но хоть когда-то ты её видела? И даже не видела… Кто тебя просил украсть кота, женщина? Нет? Мужчина? Тоже нет? Никто не просил… Ты сама его решила украсть… Ладно, похоже, откровенно ты отвечать мне не намерена. Это печально. Илиас, отведи её в зал для дознания, привяжи там, пусть посмотрит, что ей предстоит, если и дальше лукавить со мной станет.
– Кота куда?
– Здесь пока оставь. Пусть спит в корзинке.
Илиас вышел, а Альфред встал, подошёл к корзинке, склонился к коту, тронул его кончиками пальцев:
– Привет, блохастый! Похоже, твоя хозяйка решила со мной в прятки поиграть, это она зря…
Уловив знакомую энергетику, кот, приподняв голову, коротко мяукнул, словно говоря: «Это не моё дело, мне вот велели в корзинке лежать, я лежу. А с ней ты сам разбирайся».
– Не волнуйся, найду её… Даже если сейчас мне её не привезут, с твоей помощью обязательно найду. Тебя она не бросит… Хорошо, что Филипп не дал тебя выкрасть. Не иначе как провидение всё же благоволит мне. Ты, кстати, есть-то хочешь? Нет? Тогда спи, захочешь есть, сообщи, покормлю, – проговорив это, Альфред выпрямился, вернулся к своему столу и, чтобы ожидание не казалось столь томительным, углубился в чтение.
Уже вечерело, когда в дверь постучал Илиас и после разрешения войти, немного нервно замялся в дверях, проговорив:
– Там охранники, они вернулись.
– Прекрасно, – демонстративно не замечая его нервозности, проронил Альфред, – герцога с герцогиней привезли?
– Лишь герцога.
– Почему так?
– Понимаете… Это… Ну, в общем… Так сложилось, что они не смогли, – запинаясь и не смея сказать, видимо, главное, начал мямлить Илиас.
– Короче. Что с ней?
Илиас глубоко вздохнул и решительно выдохнул:
– По словам герцога, она в болоте утонула.
– Это точно?
– Герцог в этом уверен. На него сейчас даже смотреть страшно. Он плохо себя контролирует, рыдает, как ребёнок. Охранники сказали, что чуть ли не насильно его увезли, он про какую-то колдунью орал, которая герцогиню прокляла и от него сбежала, проклинал её сам и руки на себя наложить пытался. Связного рассказа мне тоже добиться от него не удалось, он словно умом тронулся. Я заставил его выпить успокоительную настойку, оставил под присмотром охранников и пошёл докладывать вам.
– Если это правда, – Альфред, тяжело вздохнув, нахмурился, – то очень скорбные вести ты мне принёс. Не заслужила Марта такой участи… – он сделал небольшую паузу, после чего продолжил: – Ты говоришь, он про сбежавшую от него колдунью кричал? Иди приведи к нему сегодняшнюю девушку. Может, что и прояснится. Сам ничего ему не говори, и, если вдруг он её опознает, воздействовать на неё ему не давай. Лишь заставь свидетельство по всей форме подписать: кто она, что о ней знает, и ко мне его потом приведи.
Примерно через час Илиас привёл к нему герцога и положил перед ним на стол мелким почерком исписанные листы.
– Присаживайтесь, Ваша Светлость, – Альфред указал герцогу на кресло стоящее чуть сбоку от его стола, внимательно наблюдая, как герцог, словно неживой, нервно сцепив перед собой руки, садится на его край.
С некогда вальяжного вельможи слетел весь его парадный лоск и флёр, сейчас перед ним сидел мужчина, погружённый в себя, убитый горем, разом осунувшийся и заметно постаревший.
Пробежав глазами текст, Альфред хмуро проронил:
– Почему вы не рассказали о том ранее?
– Потому что моя супруга просила о том, – хрипло выдохнул герцог, не поднимая на него взгляда, – а я идиотом был и поверил ей, что эта тварь не опасна.
– Вы понимаете, что это можно квалифицировать как укрывательство? – вбросил пробный шар Альфред, наблюдая за его реакцией.
– Да как угодно квалифицируйте, мне уже всё равно. Сам готов за ней в болото кинуться. Так что если на костёр отправите, то туда и дорога, – достаточно равнодушно откликнулся герцог.
– Это явно сверх меры, не надо преувеличивать вашу вину и так наговаривать на себя, вы в данном случае явно пострадавшая сторона, и я не претензии высказываю, а лишь предостерегаю от подобных действий в будущем, – сразу отыграл назад Альфред, поскольку ему явно было не с руки предъявлять обвинения герцогу, хотя его показаний с лихвой хватало на любой приговор.
– Какое будущее, Ваше Святейшество? – с явным раздражением выдохнул герцог. – Да я жить не хочу! Как я жить без неё буду? Нет, это невозможно. У меня единственная цель была – этой стерве по заслугам воздать, но раз уж вы взялись за это дело и так быстро нашли её, я спокоен. Вы намного лучше меня с этой задачей справитесь, а остальное мне безразлично.
– Обезвреживание колдуний наша работа, Ваша Светлость, так что не сомневайтесь, она понесёт заслуженную кару, тут без вариантов. Только раз уж такое скорбное событие случилось с моей названой дочерью, я бы хотел попросить вас об одной услуге, связанной с её поминовением.
– Всё, что пожелаете, Ваше Святейшество. Любое моё содействие к вашим услугам, – тут же закивал герцог.
– С вами отправится преподобный отец Илиас и на протяжении девяти дней, пока ещё её душа на пути испытаний, будет проводить панихиды рядом с тем местом, где она утонула. Чтобы место её последнего упокоения освятить. Может, это даст шанс, что Господь, несмотря на её столь бесславную кончину, примет её в своё лоно. Вы можете обеспечить отцу Илиасу условия для проживания и на протяжении всего этого времени сопровождать к месту гибели Марты?
– Ваше Святейшество! – герцог порывисто вскочил с кресла и, метнувшись к нему, упал перед ним на колени и стал целовать полы одеяния. – Это же какое благодеяние вы мне оказали! Я с радостью! Всё сделаю! Самолично сопровождать буду и какие угодно пожертвования сделаю! Благодарю! Благодарю!
Это произошло столь неожиданно и быстро, что Илиас, стоявший рядом с герцогом и старательно отслеживавший его действия, не успел среагировать, а когда дёрнулся следом, Альфред, понявший что опасности в действиях герцога нет, взмахом руки, вернул его на прежнее место.
Дождавшись окончания благодарственных словоизъявлений герцога, Альфред спокойно проговорил:
– Полноте, Ваша Светлость, поднимайтесь, это наш долг помогать направлять души и ходатайствовать перед Господом нашим за почивших праведных и благочестивых прихожан наших. А Марта именно такой и была. Хотя если память о ней вы ещё дополнительными пожертвованиями почтить захотите, так то богоугодное дело и дополнительно на пользу её душе пойдёт.
– Пожертвую, обязательно пожертвую, – получив ближайшую цель в виде заботы о душе Марты, герцог оживился, и в его глазах показался интерес к жизни. – Три мерки золота дам, Ваше Святейшество! Только вы тоже за неё тут молебен, какой надо, проведите, чтобы хорошо её душе там было. Ну и с этой тварью уж по всей строгости и без сожалений… Чтобы сдохла в мучениях.
– Все молебны, безусловно, будут проведены, не переживайте. Кстати, а эта колдунья писать обучена?
– Обучена. Только что ей писать? Я вам сам за неё все признательные показания напишу!
– Для воздаяния ей по заслугам, того, что вы подписали, вполне достаточно, Ваша Светлость. Я поинтересовался исключительно с целью дать ей перед смертью возможность облегчить душу и исповедоваться. Не волнуйтесь, не волнуйтесь так, – заметив, что герцог готов начать с ним спорить, упреждающе поднял руку Альфред, – это никак не повлияет на её участь. Это формальность, которую мне бы хотелось соблюсти. Идите.
– Тогда, конечно. Ещё раз благодарю, Ваше Святейшество, – явно приободрившийся герцог, повинуясь жесту Альфреда, кланяясь, вышел из его кабинета.
Илиас, немного задержавшись на пороге, негромко осведомился:
– Мне герцога проводить и вернуться или сразу с ним ехать?
– Сразу поезжай и проведи там, как я уже сказал, в течение девяти дней всё по всем правилам и со всем усердием. Ты услышал меня? А в деле дознания и воздаяния по заслугам мне твоя помощь без надобности, сам с этой тварью разберусь…
Видя, какой злостью исказилось лицо Альфреда на последних словах, Илиас, клятвенно прижав руки к груди, испуганно склонился и проговорил:
– Я всё понял, сделаю наилучшим образом, со всем усердием, не извольте сомневаться. И молебны там устрою, и панихиды во всех близлежащих храмах организую. Всё наилучшим образом будет. На десятый день вернусь, доложу. Будем надеяться, это ей действительно поможет.
