Максим Черников
Порномания
М едет в отпуск
Впервые, наверное, за пять или даже больше лет я решаю выбраться в отпуск. Я уже забыл, как выглядит не то что море, но даже вода в бассейне. Все эти жаркие и, разумеется, холодные дни я проводил в Москве, никуда не выезжая, лишь изредка навещая мать, которая живет в Коломне. И если бы не Валера, я бы так никуда и не поехал. Это он неожиданно звонит и предлагает «смотаться в Турчатник на недельку», у него есть знакомые в турагентстве, предлагают дешевый тур по системе «Все включено». Денег у меня как раз на дешевую Турцию, так что это, наверное, судьба. Я соглашаюсь. Мне вдруг так хочется вырваться из надоевшей Москвы, так хочется просто увидеть море, да и поплавать не мешало бы.
Когда мы летим с Валерой в самолете, он без умолку рассказывает мне про общих знакомых и тех, кого я ни разу в жизни не видел, а у меня болит голова. Я прошу у стюардессы таблетку, выпиваю ее и засыпаю крепко. Просыпаюсь от того, что меня толкает Валера: «Приземляемся!» Он предвкушает отдых, очень оживлен и говорит, как ему нравится в Турции. Я-то здесь буду впервые, а он уже раз двадцать, по его словам. Я не спрашиваю, почему Валера летит без жены, но смутно догадываюсь: ему она здесь не нужна.
После всех процедур на границе мы едем в наш отель на автобусе. Гостиница вполне, или я так давно нигде не был? Честно говоря, мне все равно, сколько у нее звезд и так далее. Номера у нас одиночные, но рядом, буквально соседние двери.
Мы выходим в этот же день к морю и купаемся. Я почти разучился плавать, да и раньше плавал плоховато. Валера плавает куда лучше, он здесь как рыба в воде. Ему все нравится, особенно большое количество женщин, говорящих по-русски. На пляже он успевает познакомиться с двумя девушками, они здесь уже три дня, явно скучают. Говорит им, что мы увидимся с ними вечером и «куда-нибудь сходим». Я поражен: он, женатый мужчина, так явно флиртует с ними, да еще говорит от моего имени! Валера радостен и уверен, что вечер пройдет хорошо.
Я валюсь с ног от усталости; Валера, видимо, тоже. Мы довольно близкие друзья, но никогда не проводили так много времени вместе, тем более не отдыхали. Я начинаю уставать от него и вообще от этой курортной суеты. В отеле я слышу не только русскую, но и немецкую речь. Мне очень нравится, что не надо готовить, ведь я впервые сталкиваюсь с программой «все включено». Конечно, я вскоре пойму, что блюда будут повторяться и начнут надоедать, как и эта кормежка в определенное время, когда все стараются урвать кусок получше. Но отдых есть отдых, и вообще, что я хотел за те небольшие деньги, что заплатил? Надо уметь ценить то, что есть, говорю я себе и иду к морю, пока Валера спит. Мне в сон провалиться не удалось – за стенкой началось какое-то шебуршение, скрип кровати, вздохи; в конце концов, это нормально, люди приехали на отдых…
На пляже полно народу, в основном русские. Жарко. Я стараюсь поплавать, но быстро устаю, хотя чувствую удовольствие от соприкосновения с морской водой. Хотя бы сил наберусь, что уже неплохо, а то сижу как осажденный в своей Москве.
К вечеру Валера, бодрый и после душа, выскакивает из номера. Я замечаю, что у него появился небольшой живот, но он совсем не огорчается по этому поводу. Те девушки, с которыми он познакомился на пляже, ждут нас в холле, нарядные и готовые к выходу, от них пахнет насыщенными вечерними духами. Одну зовут Наташа, она нравится Валере, другую, которая «предназначена» мне, зовут Юля. Наташа блондинка, Юля шатенка, если она, конечно, не крашеная. Я пытаюсь выяснить у Юли, откуда она и чем занимается, но она уходит от этой темы. Валера ведет нас в ресторан, и я с ужасом думаю, чем буду платить – у меня почти нет с собой денег, я не предупредил его о моей ситуации. В туалете, куда мы заходим помыть руки, я говорю Валере, что не могу сейчас расплатиться за ресторан, но скоро получу зарплату. «Отдашь в Москве, не переживай!», – хлопнув меня по плечу, говорит он. У Валеры прекрасное настроение, его такая мелочь не смутит.
В ресторане мне неловко, мало того, что платит за меня Валера, так и говорить почти не о чем. У девушек, я быстро это понимаю, совсем другие интересы, они, как бы сказать, из другого мира, очень материальные. Зато Валера расцветает, говорит без умолку, он настоящая душа компании. Как только он отлучается в туалет, повисает неловкое молчание. Наконец, вечер заканчивается, уже поздно. Я бы пошел обратно в отель, но Валера предлагает отправиться на какой-нибудь «отдаленный романтичный пляж». Девушки согласны, они только этого, кажется, и ждут. Отказаться от приглашения невозможно, я это прекрасно понимаю. Я ведь теперь должен Валере денег, так что нужно его поддержать.
Мы берем такси и приезжаем на «романтичный» пляж. Валера тут же исчезает с Наташей, и я остаюсь один на один с Юлей. Она прижимается ко мне и пытается поцеловать, от нее пахнет алкоголем, от меня, впрочем, тоже. «Не надо, я не хочу», – вырывается из моего рта, пахнущего спиртным. «Почему? Ты что, гомик?», – Юлины нетрезвые глаза призывно блестят. «Нет… Но я не хочу!» Я отстраняюсь от нее, так как она делает еще одну попытку приблизиться. Мы сидим на расстоянии друг от друга, она обижена, я расстроен, мне неловко… А вот и Валера с Наташей, они идут в обнимку, очень довольные. Слава богу, что хоть у них все хорошо!
На следующее утро я стараюсь избегать Валеру и Наташу с Юлей, которые ни на миг теперь от него не отходят. По-моему, он спит с обеими. И не только с ними. Издалека я вижу, как к Валере подходят еще две девушки, которых он целует под ревнивыми взглядами Юли и Наташи. Я отказываюсь от общения с ними под предлогом, что мне нездоровится и я хочу побыть один. Как ни странно, Валера не упрашивает меня присоединяться, он явно приехал не для того, чтобы развлекать меня. «Ну и кобель!», – думаю я, глядя, как он гладит по спине то Юлю, то Наташу, то других девушек, которые подходят к нему «поздороваться». И, слава богу, Валера больше не зовет меня на дискотеки и в кафе, которые он каждый день посещает в этой прелестной компании. Я рад, что меня оставили в покое, но иногда присоединяюсь к ним за обедом или за ужином в отеле. Еда мне уже начинает надоедать, но все-таки хорошо, что не надо самому готовить, я это никогда не любил.
Так проходит отпуск – я купаюсь и сижу в отеле, любуюсь видом на море, сплю сколько хочу, гуляю по окрестностям. Мне в целом нравится. О сексе даже не думаю, мне претит вся эта «курортная романтика», все эти призывные жесты, взгляды и доступность, хотя пару раз я мастурбирую в душе. Еще мне нравится природа. Она здесь южная и избыточная, ее так много, столько запахов от цветов и растений, даже не верится, что так бывает, особенно после Москвы.
Однажды, гуляя по окраинам городка, где мы остановились в отеле (название я не помню), я забредаю в парк, который переходит в настоящий лес, густой и южный, пахучий, в котором еще жарче, чем на улице. Лес все не кончается, очень жарко, у меня с собой нет воды, я весь липкий от пота, мной начинают интересоваться насекомые… В какой-то момент я не на шутку пугаюсь и поворачиваю обратно. Когда дохожу до отеля, голова сильно кружится, я очень сильно вспотел, словно работал под палящим солнцем на стройке, в глазах появляются темные точки, видимо, от обезвоживания. Приходится даже обратиться к врачу, он дает таблетки и наказывает пить побольше воды. Я постепенно прихожу в себя, хотя дурнота не проходит до самого утра. Ночью мне снится южный лес, я смотрю на него с горы и кричу: «Я приду снова и пройду тебя до конца!» Но, несмотря на обещание, данное во сне, больше я в лес не захожу. И, вообще, стараюсь не находиться под солнцем больше часа; купаться на пляж хожу до 11 утра и после четырех-пяти дня.
Когда приходит время улетать обратно, я начинаю немного тосковать по этой беззаботной жизни, по этому «все включено», по морю и по ощущению неприкаянности, которое рождает во мне пребывание в отеле. Валера в самолете спит, у него сильное похмелье, и у меня есть время подумать о своем.
Анна в операционной
Я лежу в операционной, мне вот-вот введут анестезирующее средство… В этот момент я вспоминаю парк, который переходит в лес. Мне кажется, что я опять оказалась в нем, что я уже не помню дорогу назад, поэтому могу идти только вперед, вперед… Мне становится страшно, я словно все забыла, забыла кто я и что я тут делаю. Я хочу спросить медсестру, готовящую раствор для анестезии, зачем все это, неужели это я так решила? Но я знаю, что она посмотрит на меня как на идиотку… «Еще не ввели анестезирующее?», – я наконец набираюсь смелости и задаю нейтральный вопрос. «Нет, еще минута, потерпите», – отвечает за медсестру врач. Он готов, у него хорошее настроение, ослепительно белый халат сияет и гармонирует со свежим, ухоженным лицом. Каким кремом он пользуется, или это специальная маска, которую наносят перед сном? «Погодите!» Я резко вскрикиваю, не узнаю своего голоса, он чересчур пронзительный и резкий, наверное, это от волнения. «Что такое?», – спокойно и даже ласково отзывается мой доктор в ослепительно белом халате, который сидит на нем как костюм от Yves Saint Laurent, с выглаженным лицом-маской, с намеренно небрежной прической. Какой же он идеальный, невероятно ухоженный от кончиков ногтей до пяток и словно подсвеченный изнутри. Уверена, что, хоть белый халат скрывает очертания, у него красивое тело, не слишком худое, но и не толстое, мягкое где надо и крепкое тоже где надо, ягодицы как у младенца и чудесно подровненная растительность на лобке; а сам лобок пахнет чем-то божественно чистым, может быть, тем восхитительным тальком от Jean Paul Gaultier; плюс со вкусом и почти совершенно незаметно создан рисунок волос на груди (слегка подбрито триммером, профессионально причесано и уложено, чтобы гармонировать с грудными мышцами), а в подмышечных впадинах и так все идеально, они лишь пахнут чем-то свежим – какой-нибудь део-стик, Limited Edition от Kiehl’s, и этот маленький тюбик стоит дороже туалетной воды Fahrenheit, которой слегка пахнет от него… Он, как ни странно, консерватор, намеренно пользуется старыми марками парфюма, видимо, такова сегодняшняя мода, или просто на рынок выбросили лимитированную серию старого аромата и это в Москве сейчас главный must have?
«Погодите, а как же лес?»
«Лес? Какой лес?»
Его красивое лицо принимает наигранно-озабоченное выражение.
Конец Книги Первой
-–
Оформление обложки: M. Saber
В оформлении обложки использована фотография автора M. Saber
