Людмила Георгиевна Головина
Король-охотник и его дочь
Птичка вспорхнула девушке на плечо и нежно погладила клювом её золотистые волосы. Она радовалась тому, что сдержала слово, данное Хранительнице, и помогла её дочери.
А когда молодые через час встретились снова, чтобы принять участие в торжественном обеде по случаю возвращения Принцессы, то в первый миг даже не узнали друг друга.
Кто этот молодой человек, высокий, статный с благородной осанкой? Как идёт ему придворная одежда! Как красиво он подстрижен! Он сам немного смущается от своего преображения! И глаза его сияют радостью и любовью!
А юноша не мог отвести взора от Принцессы. Он любил её всей душой с того самого мгновения, когда поймал в свои объятья девушку, шагнувшую с порога озёрного домика в его лодку. И потом, во время их долгого пути, он не раз спрашивал себя: «Ну, можно ли быть прекраснее?!»
Но то удивительное создание, которое явилось перед ним сейчас, было стократ восхитительнее, чем он мог вообразить. Нежно-голубое платье гармонировало с её золотистыми волосами и синими глазами, смотревшими на юношу с любовью, щёки горели румянцем, а пунцовые губки улыбались так приветливо, что в душе у музыканта внезапно зазвучала прекрасная мелодия, превосходящая всё, что он играл до сих пор.
Не в силах что-то сказать, они приблизились друг к другу и взялись за руки.
В этот миг припомнилось юноше, как дед сказал ему: «Иди, ищи свою судьбу!». «Дорогой дедушка! Неужели я и впрямь её нашёл? И эта судьба точь-в-точь похожа на волшебную сказку, которую ты мне, бывало, рассказывал долгими зимними вечерами!»
Когда первый восторг от встречи прошёл, Принцесса рассказала о своем разговоре с Кормилицей. Свадьбу надо сыграть как можно скорее!
– Если ты не передумал, – с лукавой улыбкой прибавила девушка.
Мог ли он передумать! Это было немыслимо!
И помолвка состоялась в этот же день после обеда. А венчание назначили на следующий день.
Когда молодые вышли из церкви, их встретила ликующая толпа горожан. Хотя герольды и объявили на всех площадях, что до возвращения Короля торжественная часть свадьбы откладывается, а всё же каждому хотелось принять участие в таком важном событии и выразить свою радость.
Когда под приветственные возгласы толпы молодожёны принимали поздравления, случилось одно небольшое событие. Маленькая птичка с жёлтым пятнышком на груди уселась прямо на сплетённые руки новобрачных, туда, где сияли два обручальных кольца и просвистела какую-то очень красивую мелодию (Скрипач узнал её, это была одна из его пьес). А потом птичка перепорхнула на плечо молодой и сидела там до самого возвращения во дворец.
25.
На следующий день Принцесса собрала всех придворных, всех генералов, всех мудрецов и попросила их составить план поисков её отца и Первого министра. Она поделилась своими подозрениями о том, что Король томится в плену у Западного короля.
Второй министр обратился к ней с такой речью:
– Ваше высочество! Стране нельзя без правителя. Ваши подданные просят вас взять бразды правления в свои руки и стать нашей королевой!
– Нет,– ответила Принцесса. – Пока есть надежда, что мой отец жив, я никогда не займу его места. А заниматься государственными делами до его возвращения я поручаю вам.
Второй министр поклонился и грустно вздохнул. Как мечтал он сложить со своих плеч это бремя и эту ответственность! Но не удалось.
Что же творилось в это время в Западном королевстве? Однажды королю подали послание от одного из шпионов, которых он заслал в соседнюю страну. Король в нетерпении сломал печать и прочёл следующее:
«Ваше величество! Довожу до вашего сведения, что Принцесса вернулась во дворец, но не одна, а в сопровождении некоего молодого человека. Оба были в простой одежде рядовых горожан, к тому же, изрядно грязной и мятой, словно они преодолели большой путь. Уже на следующий день вышеуказанный незнакомец и Принцесса обвенчались и стали мужем и женой. Выяснить, кем является теперешний супруг Принцессы, мне не удалось. Государь, я сообщаю вам эти сведения в письме, а не лично, так как у меня возникла острая необходимость срочно посетить одну очень далекую страну и остаться там навсегда. В связи с вышеизложенным прошу уволить меня с вашей королевской тайной службы. За сим, с уважением, ваш бывший подданный и слуга…»
Этот шпион был не только хитр, но и мудр. И прекрасно понимал, чем грозило ему явиться с такой вестью пред очи своего государя. Голова слетела бы с его плеч ещё до того, как он бы закончил свою речь. Шпион взвесил все доводы «за» и «против» и сделал выбор. Бросив дом, семью, всё накопленное богатство, он предпочёл всему этому жизнь.
Слова бессильны описать то бешенство, которое овладело Западным королём, когда он прочёл это донесение. Сначала он, изрыгая ужасные ругательства, скомкал и растоптал послание. Затем, схватив в левую руку свою любимую плётку-семихвостку, а в правую – короткий меч, он, как вихрь, пронёсся по всем помещениям дворца, хлеща и коля любого, кто попадался на его пути. Кровь залила полы, всюду слышались крики и стоны. Придворные и слуги в панике разбегались, прятались, кто куда мог, и дрожали в своих убежищах, проклиная себя за то, что до сих пор не покинули своего господина, дворец и саму эту злосчастную страну.
Выплеснув часть своего гнева, изверг немного успокоился, вернулся в кабинет, поднял с пола скомканную бумажку, расправил её и прочёл послание снова, надеясь, что он понял его неправильно. Нет, содержание письма не оставляло сомнений: Принцесса была для него потеряна!
Западный король даже забыл про своего узника. Им овладела жажда мщения.
«Я отомщу, и отомщу жестоко!» твердил он забираясь на коня и направляя его бег к своей самой любимой ведьме. Она, конечно, поможет. Сначала наведёт на Принцессу порчу, сделает её такой безобразной, что новоиспечённый муж сам от неё убежит. А тут можно его поймать, бросить в темницу и мучать столько, сколько узник сможет выдержать. Надо же наказать негодяя за то, что он отнял у него невесту!
Но что это? Дверь домика колдуньи стояла нараспашку, а внутри было тихо и пусто. Очаг не топлен много дней, на полках уже нет ни колдовских книг, ни горшков с зельями, ни магических предметов.
«Улизнула, старая карга! Не успел я её казнить. А следовало!» Но свет клином на ней не сошёлся, в конце концов! Есть и другие.
Король направил коня к другой колдунье, но и той не было дома, и её скарба тоже, потом к третьей…
Король обскакал всех своих бесовских приспешников, но картина всюду была одна и та же. Вся колдовская сила покинула страну.
Но остается ещё армия! Он пойдёт войной на соседнюю страну, тем более, что Короля там нет, и организовать оборону некому. Он, конечно, победит и отомстит обидчикам в своей пыточной! Он замучает мужа на глазах жены, а потом женится на вдове и исполнит таки свою мечту!
Эта мысль так понравилась Западному королю, что он даже немного воспрянул духом и поспешил в казармы. Прибыв туда, он объявил срочный смотр своих войск. И вот, на плацу перед ним выстроились шеренги солдат. Жалкое зрелище! Кто хромой, кто кривой, кто согнут пополам, а кто и вовсе стоять не может. Увы, это всё были результаты не сражений, а жестоких экзекуций, которым регулярно подвергались все его воины. Они до границы, и то дойти не смогут, что уж про сражения говорить! Да и мало их осталось, большинство не выдержали солдатской службы в его королевстве.
Что же делать? Как отомстить? Может быть, казнить своего узника? Он теперь не нужен. Но это никак не поможет отомстить Принцессе, а отомстить ей надо. Если её отец просто сгинет, она немного погрустит, а потом успокоится. А надо, чтобы скорбь поразила её в самое сердце. К тому же, и для его узника скорая смерть будет скорее благом, избавлением. А он ещё не испил всей чаши страданий! К физическим мукам надо прибавить душевные. Да, это надо обязательно сделать!
И он отправился в темницу.
Когда по его приказу в пыточную был приведен узник, то Западный король с удовольствием взглянул на своего пленника. Что ж, хотя бы тут время не было потеряно даром. Кто бы мог узнать в этом старике ещё недавно крепкого и бравого Короля? Весь в рубцах, ранах и язвах, оставленных пытками, лицо покрыто коростой от ожогов (лоб и щёки прижигал калёным железом) и превратилось в жуткую маску. Кровавые мозоли, набитые кандалами на щиколотках, беззубый рот. Отросшие волосы и борода стали совсем белыми и в них застыли сгустки крови. Глаза слезятся и слипаются от гноя. И, в добавок, чудовищная худоба, делающая узника похожим скорее на скелет, нежели на живого человека!
Да, хорош! Родная дочь, и та, если и узнает его, то с большим трудом!
– Слушай! Мне больше не нужен ни ты, ни твоя дочь! Есть и получше неё! И я настолько милостив, что даже дарую тебе жизнь, простив твои преступления! Можешь ступать к себе домой. Разумеется, мои люди проводят тебя до границы, а то, вдруг заблудишься! Там найдёшь мой прощальный подарок. А пока прими от меня на память угощение на дорожку!
Западный король махнул рукой, и палач принялся терзать пленника.
– Помни, о чём я тебе говорил, – сказал изувер заплечных дел мастеру, когда узник потерял сознание. – Он должен перед смертью на несколько минут прийти в себя, и увидеть то, что я ему приготовил. Пусть умрёт в терзаниях совести и в скорби! И смотри мне, он ни в коем случае не должен оклематься и уйти!
Палач кивнул, он знал своё дело…
Очнулся Король не в темнице, а на сырой траве. Он со стоном разлепил глаза и увидел, что находится в лесу. Кругом ни души. Пахнет прелой листвой и грибами. Веет лёгкий ветерок. Как приятно подставить изболевшееся тело под его дуновение! А это что? Пограничный столб. Его мучитель сказал правду: слуги «проводили» Короля до родной земли. И он даже узнал это место: именно здесь он в пылу охотничьего азарта пересёк границу. Когда же это было? Тогда заканчивалась весна, а сейчас, похоже, осень, все деревья окрасились в жёлтые и красные цвета. Несколько месяцев… а кажется, прошли годы… Вот она, родная земля, но нет никаких сил куда-то идти. Всё его тело – одна сплошная рана. Неужели здесь ждёт его конец? Что ж, лучше умереть на вольном воздухе, чем в проклятой темнице! Жалко, что перед смертью он так и не увидел любимой дочери. Видно, не суждено. Остаётся только надеяться, что его молочный брат спас девушку и она сейчас в безопасности.
Королю с неимоверными усилиями удалось сесть. Хотелось в последний раз полюбоваться на прекрасный мир, который приходилось покидать.
Но что это там, неподалёку? Король протёр слезящиеся глаза. Похоже на могильный холмик. И в землю воткнуто что-то, напоминающее крест. Вроде, раньше могилы здесь не было. Кто же тот несчастный, что обрёл своё упокоение здесь, вдали от человеческого жилища? Может быть на кресте что-нибудь написано?
И, превозмогая боль, Король подполз к могиле. То, что он увидел, потрясло его. В надгробный холмик был воткнут не крест, а сломанный арбалет! И этот арбалет Король бы узнал из тысячи других! Ведь он сам подарил его своему молочному брату! Так вот, кто спит вечным сном вблизи пограничного столба! Его друг, нет, больше чем друг, его брат, неизменный спутник и соратник во всех делах, тот, кто был с ним с первого дня рождения!
Вот какой «подарок» сделал ему Западный король!
Холмик уже порос травой, а значит, прошло несколько месяцев со дня смерти самого верного, единственного друга. Смерти? Нет, скорее гибели. И погиб Первый министр, очевидно, в тот самый миг, когда был пленён сам Король. Он будто снова слышал за спиной крики своего спутника: «Государь! Остановитесь! Граница! Дальше нельзя!» Но тогда он даже не подумал прислушаться, а его брат, верный дружбе и долгу, последовал за ним. И был убит: застрелен или сражён мечом. Одна надежда, что он не мучился.
«Я, я погубил его! Как когда-то сгубил свою жену, как, возможно, погубил и свою дочь. Я своим поведением сам уничтожаю своих самых близких и самых любимых людей! Чем же я лучше того изверга, что терзал меня в темнице? Не стоит такому человеку, как я, жить на свете!»
Потом он обратился к тому, кто лежал в безымянной могиле:
– Прости мне друг, прости брат! Ты для меня всегда был верным спутником и опорой в жизни, а я тебя сгубил. Я надеялся, что ты сумел избежать ловушки изверга, спас мою дочь и собираешь войско, чтобы вызволить меня. Я, как всегда, надеялся на тебя, верил в тебя. Но на этот раз мои надежды не оправдались. Прости меня за всё. Я останусь здесь, и разделю с тобой твой вечный сон.
И Король лёг рядом с могильным холмиком.
Вдруг его словно обожгло. Принцесса! А что, если она ещё жива? Продуктов в домике было много, а его дочка ест мало, словно птичка. Ей должно хватить надолго! Он представил, как она плачет и томится, не в силах вырваться из своей тюрьмы. Впереди зима, и ей точно не пережить холодов. Пока не поздно, чего бы это ни стоило, нужно добраться до того озера и спасти любимую дочь! А если, страшно подумать, её уже нет в живых, то, хотя бы, похоронить по-человечески.
Многое может родительская любовь! Король собрал все свои силы (он и не подозревал, что они в нём ещё остались!) и пополз. Ему вспоминалось, что там, неподалёку, протекал светлый лесной ручей. И точно, вот он!
Король долго и жадно пил студёную влагу, а потом стал обмывать свои раны. И ему немного полегчало. Теперь он полз бодрее, а потом сумел при помощи толстой палки встать на ноги. Превозмогая боль, он ковылял вперёд, пока не оказался на опушке леса. А впереди виднелась деревня. Он прошёл ещё немного и потерял сознание.
Очнулся он в крестьянской избе, на лавке, заботливо обложенный тюфяками и одеялами. Над ним склонилось женское лицо.
– Слава Богу, пришел в себя! – воскликнула женщина. – Ну как ты, болезный? Небось из Западного королевства убежал?
Король кивнул.
– Много, много таких бедолаг к нам попадает, особенно в последнее время. Но такого истерзанного, как ты, видеть ещё не приходилось! И как этого изувера, тамошнего короля, сатана к себе не заберёт? Как до сих пор его, окаянца этого, земля носит?! – а потом ласково обратилась к Королю: – Ты лежи, лежи, мил человек, поправляйся, не сумлевайся, выходим мы тебя. У нас в деревне, знаешь, какая травница знатная есть! От её снадобий вмиг все раны затягиваются, а силы прибывают. А сейчас, давай-ка, покушай, родной. Как же ты отощал, чисто кожа, да кости! И в чём только душа держится?
И крестьянка стала кормить Короля с ложечки кашей.
Дней десять провел Король под гостеприимным кровом доброй женщины. Поджили стараниями травницы раны, очистились от гноя глаза. Местный костоправ вправил вывихи и заверил, что переломов, к счастью, нет. Все местные жители старались помочь. Кто приносил продукты, а кто делился одеждой, потому что от собственной одежды Короля остались одни лохмотья.
Через десять дней Король довольно твёрдо мог стоять на ногах, хоть и хромал. Он сказал своей спасительнице:
– Благодарю тебя, добрая женщина! Мне нечем отплатить тебе за твою помощь и доброе отношение. Но я уверен, что перед небом твои труды не останутся без вознаграждения. А сейчас я должен покинуть твой гостеприимный дом. У меня есть срочное дело, и не будет мне покоя, пока я его не выполню. Я не могу медлить. Каждый прошедший день может стать роковым. Не знаю, встретимся ли мы вновь, но моя благодарность будет вечно жить в моей душе!
– Полно, не за что тебе меня благодарить. Ведь долг милосердия завещан всем нам свыше. И то, что ты ожил, уже для меня награда. Не совсем ты ещё поправился, ну да я тебя не держу, понимаю, что если есть на душе забота, покоя не жди. Ступай, Господь с тобой!
На дорогу собрали местные жители ему в котомку провианта, взял Король посох дорожный, простился с гостеприимной деревней и побрёл так быстро, как только мог, в сторону затерянного озера.
Несколько дней длился его путь. На ночлег останавливался Король в деревушках и сёлах. Везде сердечно принимали изувеченного странника, жалели, кормили, и каждый угадывал в нем жертву Западного короля. А вот про то, что перед ними их собственный монарх, никто и помыслить не мог, даже те, кому приходилось его видеть издали во время королевской охоты.
И никто из них не мог сказать, как обстоят дела в столице. Не доходили вести оттуда до этой глуши.
26.
И вот он, берег озера. Король даже не замечал проливного осеннего дождя, под которым промок до нитки. Он всматривался сквозь дождевые струи в смутные очертания домика, стоящего посреди озера. Удивительно, но за все эти дни Король даже ни разу не задумался, как он откроет дверь домика, ведь ключ от замка лежал на дне. Самое главное ему было узнать: жива ли ещё его дочь. Ему показалось, что дверь слегка приотворена. И ещё бо́льшая надежда загорелась в его сердце, когда он увидел, что лодка не спрятана в укромном месте, а качается на волнах, всего лишь привязанная к коряге, лежащей на берегу.
И, всё таки, он не обретёт покоя, пока не узнает точно: в домике ли его дочь, или нет.
И Король шагнул в лодку. На озере было волнение, да и руки плохо держали весло. Но он всё же доплыл и со страхом переступил порог домика. Он был пуст. Всё говорило о том, что Принцесса жила здесь довольно долго: ни продуктов, ни дров… Но где же она сама? Кто спас её? И спас ли, или похитил? Вдруг до тайного убежища добрался его недруг – Западный король?
Хотя у Короля мелькнула, было, мысль остаться в этом домике навсегда (слишком он устал, слишком был измучен), но сильнее хотелось ему узнать судьбу дочери. Если все хорошо, если она в безопасности, тогда он может со спокойной душой покинуть этот свет. А для того, чтобы узнать наверняка, надо попасть в столицу.
И Король побрёл по тому самому пути, которым шли незадолго до этого Принцесса и Скрипач.
Ему подавали милостыню, как нищему, и Король её принимал. Везде он расспрашивал о делах в королевстве, но слухи были самые противоречивые. Вот, наконец, и столица. И подошёл Король, по совпадению, к тому же самому разговорчивому лавочнику.
– Что же тебе сказать, убогий? Где тебя так изувечили: на войне, или в тюрьме, то мне неведомо. Скажу я тебе только то, что в нашем королевстве таких зверств ни с кем не творят. Были тут у нас волнения небольшие: летом исчезли Король с Первым министром да с Принцессой. А теперь Принцесса вернулась. Томилась она, сказывают, в неволе, да, на счастье, спас её один храбрый юноша, и во дворец привёл. А юноша тот, слышь, иностранец и музыкант. Так на скрипке играет, аж слеза прошибает. Я сам слышал, он перед народом с балкона играл. Это в аккурат на следующий день было после того, как они с Принцессой обвенчались. И такая красивая пара из них вышла, что и описать нельзя! Оба юные, красивые, а любовь в глазах так и светится. Свадьбу, правда, скромно сыграли. Принцесса сказала, что не будет весёлый праздник устраивать, пока не отыщутся государь и Первый министр. И мы все надеемся, что скоро и это сбудется. Постой-ка, любезный, дай я тебе чего перекусить вынесу, а то устал ты, видно, с дороги, проголодался.
Король поблагодарил за подношение и за добрые слова, побродил немного по городу, расспросил ещё несколько человек и убедился, что у его дочери и впрямь всё хорошо. Как хотелось ему явиться во дворец, обнять Принцессу и Кормилицу, вновь оказаться в родных стенах, в привычном уюте…
Но что он им скажет? Что заточил дочь в диком, безлюдном месте совершенно одну ради своей прихоти? А как он глянет в лицо Кормилице? Как поведает о смерти единственного сына и признается, что сам виновен в его смерти? И как, наконец, он может предстать перед ними в таком виде: седой, беззубый, обезображенный шрамами?
Нет, это совершенно немыслимо! И не заслужил он домашнего покоя и любви ближних. Дочка погрустит немного и забудет его. Пусть она будет счастлива со своим любимым и проживет с ним много лет.
А его жизнь подошла к концу, и он знает, где её закончит. И он побрёл на север.
Долго ли, коротко ли он шёл, но вот, наконец, перед ним возникли горы. И впереди других одна, а перед ней – валун с выемкой.
«Здесь я обрету свой покой, и этот камень будет мне вместо надгробья», – подумал Король, но, когда подошёл поближе, ему в голову пришла мысль: а не попытаться ли попасть в заколдованный лес, туда, где встретил он когда-то свою любовь. Правда, в прошлый раз гора не пропустила его, но, попытка – не пытка.
Король с трудом припомнил заветные слова и трижды произнёс их.
И случилось чудо, за горой открылся проход в зачарованный лес. Не слишком приветливо выглядел он: деревья стояли голые, и их ветки почернели от дождей.
Кругом бродило очень много животных, больших и малых. Они не трогали Короля, но смотрели на него недружелюбно, ведь кое-кто из них помнил, как этот Король когда-то подстрелил их.
– Простите, – говорил им Король, – простите. Я ведь раньше не задумывался, как это жестоко и мерзко – причинять кому-то боль, убивать и мучить ради забавы! Жизнь вразумила и наказала меня. Я сам испытал страдания и мучения, я всё потерял по своей вине, и жизнь моя закончилась прежде моей смерти.
Звери смотрели исподлобья и молчали.
А Король всё дальше и дальше углублялся в лес, что-то влекло его вперёд.
На второй день он оказался на поляне, которая поразила его своей грустью.
Посредине росло старое, искорёженное дерево, а неподалёку, словно птицы в стайке, сгрудились молодые деревца. Их тонкие, гибкие ветки опускались до самой земли, и от них веяло такой печалью, что Король сказал себе: «Вот, я нашёл подходящее место».
После этих слов он прилёг на землю под стоящим с краю деревцем и стал рассеянно наблюдать, как медленно стекают по ветвям капли дождя. Казалось, деревце плачет. Одна капля почему-то задержалась на ветке. Она была крупнее других и не прозрачная, а синяя. И Королю стало любопытно, что это за удивительная капля такая. Он поднялся с земли и притянул ветку, чтобы поближе рассмотреть то, что, что привлекло его внимание, а когда увидел, то не смог сдержать крика. Ветку обхватило колечко с ярко-синим сапфиром. Такое знакомое колечко, символ его счастья, которое он потерял. Так вот куда исчезла его любимая, вот что сталось с ней по его вине!
Король упал на колени, обнял ствол дерева и безутешно зарыдал. Никогда в жизни он не проливал ни одной слезы, разве что в раннем детстве, а сейчас плакал и не мог остановиться. Слезы стекали по коре дерева и увлажняли корни. Печаль была безутешна и неутолима. Сколько времени так прошло, Король не знал. И вдруг он услышал голос, забытый, но незабываемый:
– Милый, полно, успокойся, всё уже позади!
Его плеч касались нежные руки. Король поднял мокрое от слёз лицо и увидел, что над ним склонилась та, которую он любил больше своей жизни.
– Мой родной, ты нашёл меня, и мы снова вместе! Я исцелю твои раны и твою истерзанную душу. Всё будет хорошо. Ты прошёл путём страданий, но выдержал их, и они не погубили тебя, а очистили, сделали сильнее, мудрее и добрее.
И Хранительница положила руки к нему на голову, и он почувствовал, как вливаются в него силы, как отступает боль, как появляются во рту новые зубы. Когда он поднялся с колен и горячо обнял свою жену, он уже был тем же крепким и сильным мужчиной, что и весной. А Хранительница – та и вовсе казалась юной девушкой, почти ровесницей Принцессы. И она была в том же простом наряде, что и при их первой встрече, разве что без венка на голове.
– Погоди дай я поздороваюсь со своими сёстрами и с матушкой! Ты оживил нас всех силой своей любви.
И она стала обнимать девушек, стоящих на том месте, где ещё недавно росли печальные деревца. Все они были разными, но чем-то напоминали Хранительницу.
А потом Хранительница подошла к величественной женщине, восседавшей на троне в центре поляны. Она была одета в платье из зелёной парчи, а на белоснежных волосах сияла корона.
– Матушка, как же я рада, что ты проснулась! – сказала Хранительница, а потом обняла женщину и почтительно поцеловала у ней руку. – И все сёстры проснулись тоже, смотри.
Действительно, все девушки уже собрались вокруг трона, на котором сидела женщина.
– Вижу. И всё таки, я была права. Твой муж погубил тебя.
– Но он же и спас меня! Меня и всех нас. Спас силой своей любви и своего раскаяния! Человек может меняться, он может стать лучше и осознать свои ошибки! Вот, познакомься с ним.
Женщина в зелёном строго посмотрела на Короля.
– Так это ты увёл мою дочь в мир людей?
– Да, я. Но я не принуждал её. Она сама сделала выбор руководствуясь любовью. Не буду отрицать, я сделал много дурного, допустил много ошибок, и некоторые из них уже не в состоянии исправить. Но я в силах не повторять их снова. Клянусь, что никогда и ничем не обижу больше твою дочь, никогда не причиню боль и страдание ни одному живому существу!
– Ну что же, я верю, что твоё раскаяние искренне, иначе ты не смог бы оживить всех нас. Ступай со своей женой в мир людей и живи там с ней в любви и уважении. А вы, – обратилась Матушка к остальным девушкам, – возвращайтесь каждая в свой лес и приступайте к обязанностям Хранительниц. Только, прошу вас, не показывайтесь на глаза людям. Не все они так благородны, как этот человек. Я же останусь в зачарованном лесу и буду им править сама. И никакое заклинание никогда и никому не откроет более пути сюда.
Дождь, тем временем, закончился, и в разрыв между тучами выглянуло солнце. Лес уже не выглядел печальным и унылым. Нет, он, скорее, тихо засыпал в ожидании зимы.
Король шёл по заповедному лесу, обняв свою жену за плечи, словно боялся, что если он отпустит её хоть на секунду, она может снова исчезнуть. Поляна уже давно была позади, не было рядом ни девушек-Хранительниц, ни Матушки, одни лишь звери провожали их до опушки, за которой кончался зачарованный лес. И Королю было почему-то немного грустно от мысли, что он видит этот лес в последний раз. Здесь родилась его любовь, здесь его душа сгорела от горя и возродилась вновь, как феникс возрождается из пепла. И Король, и Королева понимали, что царящую вокруг тишину нельзя нарушать разговорами. И они шли молча, лишь иногда бросая друг на друга взгляды, которые говорили куда больше, чем слова…
На опушке они немного постояли, прощаясь с удивительным миром, а потом продолжили путь.
27.
На обратном пути было время обо всём поговорить. Рассказывал, в основном, Король, потому что Хранительница почти ничего не помнила и не знала о прошедших годах. Как мы, проснувшись утром, вспоминаем только обрывки ночных сновидений, а потом и те улетучиваются из памяти, так и Хранительница вспоминала только тепло солнечных лучей, пробегающий среди веток ветерок, зимний холод и тяжесть снега… И очень редко, но являлись ей в этих снах образы её любимых мужа и дочурки.
Королю, наоборот, надо было поведать супруге очень о многом. Он прямо и честно рассказал ей, о своих дурных мыслях и поступках, о том, как необдуманным и эгоистическим поведением погубил своего друга и брата, и едва не стал причиной гибели родной дочери. Рассказал о муках плена и о скитаниях по стране после своего освобождения, о доброте простых людей, без которых он бы не выжил. И о том, как он понял, что его жизнь приносит всем только горе, а, значит, и не стоит держаться за эту жизнь.
– Ты не прав, – ответила ему жена, – важно не то, каким ты был, а то, каким ты стал, и что ты не хочешь быть таким, как прежде. И ещё важно другое: нужен ли ты кому-то? Если есть на свете хоть один человек, которому будет горько и тяжело от твоего ухода, значит ты должен жить для этого человека, даже из самых последних сил.
– Но как я могу показаться на глаза дочери? Я, любящий отец, обрёк её на долгие месяцы заточения и почти на верную смерть! Такое не прощается.
– Я уверенна, что сейчас она мечтает только об одном – чтобы ты поскорее вернулся. Она кинется тебе на шею и будет плакать от радости. И, конечно, простит тебя, ведь она тебя любит.
– А Кормилица? Она спросит, где её сын. И как я сообщу ей о его гибели? Как признаюсь, что сам виноват в этом?
– Материнское горе – самое огромное горе в мире. Но я знаю её сердце, знаю, что она поймёт, что в его гибели не было твоей злой воли, а было только легкомыслие и самонадеянность. Она простит тебя. Ведь ты для неё такой же сын, как и тот, которого она потеряла. Ты же заботой и теплом можешь смягчить её скорбь. Жестоко было бы заставить её скорбеть ещё и о тебе.
Конечно, Королеву больше всего интересовала её дочь. Ей было немного грустно, что несколько лет жизни Принцессы прошли без неё. Но тут уже ничего не поделаешь.
Так в разговорах они и не заметили, как достигли столицы. Народ поглядывал на эту пару. Некоторые говорили:
– Этот мужчина похож на нашего государя, только одежда у него совсем бедняцкая, да и борода с волосами давно ножниц не знали.
– Конечно, не государь, – поддакивали другие, – Наш государь никогда пешком не ходит.
– А девушка, что с ним, как есть – наша Принцесса! – говорили женщины.
– Наша Принцесса давно уже во дворец вернулась! А эта – только похожа, – возражали их мужья.
Тем временем, королевская чета уже стояла перед воротами дворца. И снова стража не признала их сразу. А когда признала, то изумлению не было конца: ведь вернулся не только Король, но и Королева, которую более молодые слуги и придворные и в глаза никогда не видели.
Зато сразу узнали её Принцесса и Кормилица. Девушка не знала, кого обнимать: мать или отца. Если есть радость, сильнее которой уже ничего и быть не может, то именно такую радость и испытывала Принцесса. Кормилица тоже обнимала Короля и Королеву, и ликовала вместе со всеми, но в её душе вдруг возникла острая боль. Она осознала, что если её сын не вернулся с Королём, то он уже не вернётся никогда. Король понял, что надо объясниться. Он стал на колени перед Кормилицей и произнёс:
– Ты заменила мне мать, и я люблю тебя сыновней любовью. Моё сердце разрывается от того, что я принёс тебе дурную весть. Твоего сына, моего брата и друга больше нет с нами. Он погиб, пытаясь спасти меня. Если бы я сдержал своё безрассудство, он бы был жив. Прости меня за это, а я всей своей жизнью постараюсь смягчить твою, нет, нашу утрату. Я знаю, где он похоронен, и перенесу его прах в столицу, чтобы воздать ему последние почести и организовать должное погребение. Если бы я мог, то отдал бы свою жизнь вместо его.
Слезы тихо текли по щекам Кормилицы. Она подняла Короля с колен и прошептала:
– Один сын у меня всё-таки остался.
Вот так в этот день смешались радость и горе. И до позднего вечера длились разговоры: Король, Принцесса и её молодой муж рассказывали о своих приключениях и злоключениях.
Юноша понравился и Королю, и Королеве. Он был вежлив, умён, а главное – любил их дочь. Когда они узнали, что у их зятя есть дедушка, который живёт далеко и ничего не знает о судьбе внука, то предложили забрать старика во дворец, чтобы тот не чувствовал одиночества и тоски в разлуке с внуком. Скрипач и сам хотел этого, и часто об этом мечтал, но вслух сказать не решался, боясь показаться бесцеремонным. Но на предложение согласился с радостью. Перед тем, как разойтись по опочивальням, Королева вышла на балкон, чтобы поблагодарить маленькую птичку за её большой подвиг. И Желтогрудка порадовалась возвращению Хранительницы, и была горда, что смогла выполнить её поручение.
