Лина Янтарова
Санта
– Значит, ты не скучаешь по Италии?
Алесса помедлила с ответом, но от его внимания не укрылось то, как на мгновение замерли ее плечи.
– Я почти ничего не помню.
– Сколько тебе было, когда ты покинула родину?
– Разве в документах не упоминался мой возраст?
Марк терпеливо улыбнулся. Она опять закрывалась – тема была для нее неприятна. Именно поэтому он продолжил:
– Кажется, четырнадцать?
– Тринадцать, – поправила Алесса.
– Вполне сознательный возраст. С тех пор ты ни разу не была в Италии?
– Нет.
– И не хотела бы вернуться?
– Нет, – потеряв терпение, Алесса выпрямилась. – Мы можем поговорить о чем-нибудь другом?
– Можем, если ты объяснишь, почему так реагируешь.
Она уставилась на него, не находя слов от возмущения. Предчувствуя бурю, Марк, вложив в улыбку все свое очарование, пояснил:
– Я не спросил ничего предосудительного. Я не лезу в твою личную жизнь, Алесса. Но мы едва знакомы, и происхождение – единственная ниточка, что нас связывает.
– Нас связывают рабочие отношения, – подчеркнула она. Слова о ниточке заставили ее похолодеть, словно в них скрывался намек, который пока не удавалось распознать. – Можем поговорить на тему искусства.
Марк пожал плечами.
– Я не смыслю в искусстве.
– Но ты покупаешь мои картины, – глядя на него в упор, сказала Алесса. – Как же так?
– Твои картины – исключение. Я вложился в галерею Эмили Ванс только из-за тебя, – признался Марк.
Алесса ошеломленно моргнула.
– Только из-за меня? – хрипловатым от эмоций голосом уточнила она.
– Да. Так что, если Эмили решит испортить тебе жизнь, можешь смело напомнить, где ее место, – недобро усмехнулся Ферренс.
Алесса покачала головой.
– Не знаю, радоваться этому или нет. И я не считаю, что у людей есть места. Она же не собака, в конце концов.
Во взгляде Марка появилась снисходительность сродни той, которая возникает у взрослых при виде наивных малышей.
– Конечно, не собака. Согласиться с этим значило бы оскорбить наших четвероногих друзей.
Алесса поджала губы, не желая принимать участие в оскорблениях, однако в глубине души она отчасти разделяла точку зрения Марка. Уцепившись за предложенную тему, она поинтересовалась:
– Ты любишь животных?
– Да.
– А питомцы у тебя есть?
– Есть, – Марк снова улыбнулся, но на сей раз – по-человечески. – Рыбки.
– Рыбки? – не поверила Алесса.
– Что-то не так?
– Нет, просто… Ожидала чего-то более кровожадного и опасного, – призналась она. – Рыбок обычно заводят те, кому очень хочется кого-то любить.
Марк, еле сдерживая смех, предложил:
– Как-нибудь я покажу их тебе.
Алесса с подозрением уточнила:
– Это такой способ заманить меня к себе?
Марк развел руками.
– Увы, я не в силах перенести аквариум в другое место.
– Все еще не могу поверить, что из всех возможных вариантов ты выбрал рыбок.
– Поверишь, когда увидишь своими глазами, – пообещал Марк. – Они прожорливые и угрюмые, но я искренне привязался к ним. Даже дал каждой имя.
Алесса не сдержала улыбки и неожиданного признания:
– Я тоже даю имена, только не растениям, а кактусам. У меня их шесть.
– Что-то в стиле «мистер Колючка»? – подразнил Марк.
– У меня есть «Самурай» и «Пчелка», – сообщила Алесса. – Я купила их на барахолке. Спасла, можно сказать.
Франко, вернувшийся за посудой, прервал беседу. Заверив, что все было очень вкусно, Алесса посмотрела на часы – они провели в ресторанчике около трех часов, но время пролетело незаметно.
Марк, заметив ее взгляд, поднялся.
– Я отвезу тебя домой.
Алесса окончательно расслабилась. Ни одно из ее опасений не сбылось – на удивление, встреча прошла хорошо, а разговор о питомцах и вовсе натолкнул на мысль о том, что Марк – не такой уж бессовестный циник, каким хочет казаться. То, что он способен на бескорыстную заботу о ком-то, многое о нем говорило.
Когда они подъехали к дому, она нехотя поблагодарила:
– Спасибо за ужин, Марк.
– Спасибо за вечер, Алесса, – в тон откликнулся Ферренс.
Взяв ее руку, он медленно поднес ладонь к лицу. Алесса, затаив дыханием, смотрела, как его губы приближались к ее коже. Мелькнула мысль о банальности жеста, однако…
Марк не стал целовать ее кисть. Вместо этого он положил раскрытую ладонь на свою щеку.
Сердце пропустило удар, а затем забилось с удвоенной силой, будто хотело закричать о чем-то. Несколько долгих мгновений Алесса смотрела на Марка, не в силах пошевелиться, словно увязла в его взгляде, как в гибельной трясине.
Плотную тишину, окутавшую их, разорвал автомобильный гудок. Опомнившись, Алесса выдернула руку.
– Мне пора. До встречи.
Из машины Дэвис выпрыгнула так, будто за ней гнались черти. По ступенькам – взбежала, теряя дыхание. Только возле квартиры она остановилась и, тяжело дыша, схватилась за ручку двери, но тут же отдернула руку. Недоуменно посмотрев на собственные пальцы, Алесса подавила крик ужаса – вся ладонь была вымазана в липкой алой крови. Свежей крови.
Глава 6
С утра небо заволокло тучами: темно-серые, они нависли над городом плотным пуховым одеялом, грозя вот-вот исторгнуть из брюха потоки воды. В преддверии дождя все валилось из рук: побродив по квартире, Алесса оставила бесплодные попытки заняться чем-нибудь и стала ждать Ташу.
Подруга примчалась в обед – взъерошенная, с поблескивающей от пота кожей и красными щеками. Кинув на пол спортивную сумку, она выставила вперед руки, не давая себя обнять:
– Я только что с тренировки, а в зале сломался душ. Воспользуюсь твоим?
Алесса кивнула. Когда Таша, на ходу вытирая волосы полотенцем, вышла из ванной, на столе ее уже ждал салат с анчоусами и чашка кофе.
– Ого, – она подцепила оливку и отправила в рот, – в честь чего такой сервис? Выглядишь, как мой школьный директор – та тоже приглашала нас к себе, угощала конфетами, а после отчитывала на чем свет стоит. Где подвох?
Алесса протянула телефон, показывая сделанные вчера фотографии двери. Эйбл, не переставая жевать, вгляделась в красные пятна и буднично осведомилась:
– Кровь?
– Сначала я тоже так решила. Но позже выяснилось, что это всего лишь краска, – Алесса убрала телефон с тяжелым вздохом. – Кто-то измазал все дверное полотно, пришлось полночи оттирать. Благо, растворителя у меня предостаточно.
Нервный смешок, сорвавшийся с губ подруги, встревожил Ташу. Отставив тарелку в сторону, она уточнила:
– Уверена, что художество посвящено тебе? Могли ошибиться… Среди соседей нет какого-нибудь Казановы? Похоже на типичную женскую месть.
Алесса покачала головой.
– Справа пожилая пара, слева вдовец с собакой.
– Значит, тебе, – поморщилась Таша. – Подозрения имеются?
– Нет, – пробормотала Алесса. – Краска – очевидный намек? Я художница.
– Кто еще, кроме родителей, меня и Эмили Ванс знает твой адрес?
– Только Марк Ферренс.
Таша скептически уставилась на подругу.
– Намекаешь, это он в ночи измазал руки в краске и облапал твою дверь?
– Марк весь вечер провел со мной, никуда не отлучался. Но необязательно делать это самому, – усмехнулась Алесса. – Работников у него хоть отбавляй. Мог попросить кого угодно.
– Но зачем? Вы же договорились о картине. И, раз ты не начала с порога рассказывать, какой он ужасный, вы неплохо провели время, – справедливо заметила Таша. – С чего Ферренсу заниматься таким ребячеством? По моему опыту, парни вроде него развлекаются куда более… Травматично.
Конец фразы она скомкала, чтобы не пугать подругу еще больше, но Алесса пропустила намек мимо ушей.
– Больше никто не знает мой адрес, – резонно возразила она. – Эмили, может, и продала меня Ферренсу, но на то были причины. Она бы не стала выдавать мое местожительство первому встречному.
– Хорошо, – уступила Таша. – Вот как мы поступим: во-первых, установим камеры видеонаблюдения. У меня есть знакомый мастер, так что на этот счет не волнуйся. Во-вторых, постарайся не выходить из квартиры одна в темное время суток. Если куда-то соберешься – звони мне.
Алесса благодарно кивнула.
– Спасибо.
Таша только отмахнулась:
– Ой, брось! Детектив я или кто? Найдем твоего хулигана. Если ты продолжишь баловать меня едой, я готова работать день и ночь абсолютно бесплатно, – она придвинула к себе салат и с аппетитом принялась уничтожать креветки. – Не беспокойся, лучше расскажи, как прошла встреча с Ферренсом.
Алесса подперла щеку кулаком, пряча улыбку. Этого вопроса она ждала с того момента, как Таша переступила порог ее квартиры.
– К моему удивлению, неплохо. Мы поужинали в маленьком итальянском ресторанчике, принадлежащему его знакомому. Утвердили эскиз, немного поговорили о животных…
– О животных? Бога ради, Алесса, – воскликнула Эйбл, – ты была на свидании с умопомрачительным мужчиной и вы говорили о животных? Неужели не нашлось более интригующей темы?
– Это было не свидание, – чопорно поправила Алесса. – Деловая встреча.
– Вечером? В итальянском ресторане? Ну-ну, – насмешливо хмыкнула Таша. – Вот бы и мои рабочие встречи проходили подобным образом. Готова поспорить, что ни один деловой партнер Ферренса не удостоился такой чести…
Звонок в дверь перебил эмоциональную речь Таши. Синхронно переглянувшись, подруги уставились в сторону коридора.
– Ты кого-то ждешь?
– Нет, – шепотом ответила Алесса.
Под ложечкой неприятно засосало. Гости были редкостью в ее доме.
– Сиди здесь, я разберусь, – приказала Таша.
Ее правая рука скользнула в сумку. Алесса невольно сглотнула при виде электрического шокера. Крепко зажав его в ладони, Эйбл удалилась в прихожую бесшумными шагами.
Не в силах усидеть на месте, Алесса на носочках последовала за ней, старательно прислушиваясь к тишине вокруг. Обостренная интуиция, не раз помогавшая в тяжелые минуты, предательски молчала.
Рывком распахнув дверь, Таша агрессивно шагнула вперед, заставив худого мужчину в бейсболке отпрянуть. Врезавшись в противоположную стену, он суетливо замахал свободной рукой и испуганно пискнул:
– Вы чего, эй!
– Чего-чего, – передразнила Таша. – Что надо?
– Вы мисс Дэвис? – робко спросил незадачливый гость, выставив перед собой какую-то коробку наподобие щита.
– Это я, – Алесса вышла из-за спины воинственно настроенной подруги. – Что случилось?
– Вам посылка, – курьер всунул ей в руки коробку. – Пожалуйста, распишитесь вот здесь…
Достав из заднего кармана джинс мятый листок, он протянул его вместе с обгрызенным карандашом. Преодолев брезгливость, Алесса поставила крестик в нужной графе и, отыскав пару долларовых бумажек, поблагодарила доставщика.
– Ну, что там? Открывай скорее! – потребовала Таша.
– Сейчас, – пробормотала она, неся посылку на кухню.
Небольшая, размером с тостер, коробка казалась приятно тяжелой. Поставив ее на стол, Алесса развязала белую ленту, но открывать не спешила. Внутри копошились сомнения – кто мог прислать подарок и зачем?..
– Я состарюсь, пока ты раскроешь в себе рентгеновские способности, – сварливо сообщила Таша. – Чего мы ждем?
– Тут нет записки, – растерянно сказала Алесса. – Да и я ничего не заказывала. Что там может быть?
– Открой и узнаешь, – предложила подруга. – По содержимому можно многое понять.
Алесса подчинилась. Ее и саму разбирало любопытство вперемешку со сладким ужасом. Крышка соскользнула в сторону, открывая содержимое: Таша разочарованно выдохнула, а Алесса…
Задержав дыхание, она осторожно прикоснулась к нежным белым лепесткам. Подушечки пальцев ощутили приятную шелковистость и хрупкость маленького скромного цветка.
– Это же горшок с каким-то растением, – не сумев скрыть замешательства, выпалила Таша. – Что за странный подарок?
– Не каким-то, – тихо ответила Алесса. – Это двулистник Грея. Смотри…
Она потянулась к стакану с водой и, окунув туда пальцы, стряхнула капли на крошечные бутоны. Белоснежные лепестки посветлели, став прозрачными, как стекло.
Таша ахнула.
– Цветок прислал Марк, – сообщила Алесса. На ее губах появилась легкая улыбка при упоминании его имени. – Он сказал, что мы похожи.
Эйбл, уперев руки в бока, подбоченилась. Ее красивые слова волновали мало, ровно как и цветы.
– И ты еще будешь отрицать, что интересна ему? Взгляни, – она взмахнула рукой, – ужин, подарки… Да он открыто заявляет о своих намерениях!
– И какие же у него намерения? – поинтересовалась Алесса.
Таша, не растерявшись, бодро ответила:
– Будем надеяться, самые что ни на есть благородные. Как бы там ни было… Ферренс – привлекательный мужчина.
Она прищурилась, словно замыслила что-то, и добавила:
– Алесса, это твой шанс не умереть старой девой.
Дэвис только закатила глаза. Иногда на Ташу нападало нечто вроде… Вдохновения. Алесса называла это синдромом крестной феи – подруга всячески стремилась устроить ее личную жизнь, упорно подсовывая различных кандидатов.
– Так и скажи, что хочешь повеселиться на моей свадьбе, – выразительно поиграла бровями Алесса. – Ведь это весомый повод отступить от диеты.
Таша состроила обиженную гримасу.
– Я о тебе забочусь. Мы с Майклом…
Она запнулась, но под внимательным взглядом подруги продолжила:
– Он предложил вместе поехать на отдых в конце недели. Я переживаю, как ты тут одна…
– Не стоит, – отрезала Алесса, ставя горшок в укромное место.
Жалость, тем более необоснованная, всегда вызывала у нее чувство раздражения. В одиночестве Алесса не видела ничего дурного – напротив, считала его величайшим даром. Тот, кому комфортно наедине с самим собой – воистину цельный и счастливый человек.
– Ладно, – сдалась Таша. – Но хотя бы не руби с плеча, хорошо? Позволь Ферренсу ухаживать за собой. Ничего дурного не случится, если… Минутку.
Звонок телефона стал спасением от последующих нравоучений подруги. Таша скрылась в коридоре, откуда вскоре донесся ее раздраженный голос – очевидно, звонили по работе.
Поправив горшок так, чтобы на растение не попадали солнечные лучи, Алесса задумчиво погладила листья. В чем-то Таша, безусловно, была права – Марк не просто так прислал цветок. И вчерашний ужин был не просто деловой встречей, а…
«Чем? – хихикнул голос. – Неужели Марк настолько очаровал тебя сказками о рыбках и заботе, что ты решила сблизиться с ним?».
Алесса вздрогнула, как от неожиданного удара.
Нет.
Сближение с кем-то подразумевает раскрытие тайн… Непозволительная для нее роскошь.
Рано или поздно Марк поймет, заметит странности… Потребует ответов, которые она не сможет дать. И что тогда?..
Липкий страх навязчиво цеплялся своими коготками, впивался ими во внутренности, как любопытный котенок. При одной мысли об откровенности замутило, рука, протянутая к цветку, задрожала. Алесса поспешно отдернула ладонь, словно лепестки были жарким огнем.
– Все в порядке? – вернувшаяся на кухню Таша озабоченно оглядела застывшую фигуру подруги. – Ты что-то бледная. Может, прогуляемся?
– Все хорошо, – постаралась улыбнуться Алесса. – Просто задумалась. Нет, давай… Не сегодня. А что до твоей поездки… На выходные я уезжаю к родителям.
– Чудесно! – Таша просияла, но тут же сникла: – Черт, жаль, что не смогу составить тебе компанию… Я все еще помню вкус того торта, которым твой отец угощал нас в прошлый раз.
– Так и знала, что ты дружишь со мной только из-за кулинарных способностей папы.
– Это приятный бонус, – ухмыльнулась Таша. – Ладно, тогда я побежала. Андреа опять забыла отправить отчеты заказчику…
– Над чем ты сейчас работаешь?
Таша состроила жалобное лицо.
– Слежу за неверным мужем. Заказчик – брат жены… Знала бы ты, какой он неприятный тип, – пожаловалась она. – Всю душу мне вымотал. Требует сопровождать объект чуть ли не в туалет! Пока не забыла: Леон придет послезавтра, чтобы установить камеру. Ты же будешь дома?
– Где мне еще быть? – откликнулась Алесса. – Конечно.
– Тогда жди, – велела Таша. – Кстати, Леон вполне неплохой парень, руки у него золотые…
Не дослушав, Алесса буквально вытолкала подругу из квартиры.
– Иди уже, Таша! Не забудь скинуть номер твоего чудо-парня, – сердито бросила Дэвис. – Иначе ему придется доказывать свою личность через закрытую дверь.
Ответом послужил веселый смех – Таша явно не собиралась отказываться от роли свахи. Иногда Алессе казалось, что подруга слишком зациклена на отношениях, будто наличие партнера – веское доказательство состоятельности и успешности. К друзьям без пары Таша проявляла неуместное сострадание, при знакомстве с человеком, долгое время живущим в одиночестве, воротила нос и говорила что-то вроде:
– Почему он так долго один? Что-то с ним не то.
Алесса скромно отмалчивалась, не желая разжигать конфликт, но считала, что неторопливость в выборе супруга – явный признак наличия ума. В любовь с первого взгляда она не верила – красивые выдумки для отчаявшихся людей, – а вот неприязнь вполне могла возникнуть при первой же встрече. Как у нее с Марком…
Хотя их отношения сложно уместить в одно короткое слово. Ферренс ворвался в ее жизнь подобно захватчику, перевернул все вверх дном, вытащил Алессу из сонного оцепенения, в котором протекала большая часть ее будней. Но когда он уйдет…
Сердце будто кольнуло тонкой иглой. Она нахмурилась, попыталась идентифицировать собственные ощущения – это помогало упорядочить мысли и чувства, сделать их простыми и понятными. Но отлаженный годами механизм неожиданно дал сбой – словно внутри что-то сломалось.
Изменения. Она ненавидела это слово, ненавидела невозможность что-либо контролировать. Когда рушился привычный порядок, у Алессы словно выбивали почву из-под ног. Она никогда не согласилась бы прыгнуть с парашютом или отправиться в космос – невесомость, чувство падения были ее худшим кошмаром.
Нужно держаться подальше от Марка, пока он не разрушил ее жизнь до основания. Стоило подумать об этом, как телефон зазвонил. Алесса бросила взгляд на дисплей, закусила губу – помяни дьявола…
– Да?
– Добрый вечер, Алесса. Ты получила мой подарок?
Даже голос у него был под стать дьяволу – вкрадчивый, обволакивающий, как струящийся шелк или мягкий бархат.
– Как раз хотела отправить сообщение с благодарностью, – солгала она. – Спасибо. Цветок прекрасен.
– Сообщение? Я ждал звонка, но не удержался и решил позвонить сам, – рассмеялся Марк. – Не отвлек?
– Немного. Я работаю над картиной…
Ложь влекла за собой другую ложь; вся ее жизнь была построена на вранье, как карточный домик – только дунь, и стены рухнут.
– Ты говорила о благодарности, – напомнил Марк. – Могу подсказать верный способ.
Что-то в его тоне заставило насторожиться. Предложение, выстроенное таким образом, что казалось оскорбительным, должно было вызвать праведный гнев, но Алесса уже попадалась в эту ловушку. Больше – нет.
– Только если он не займет много времени, – хладнокровно ответила она.
– Всего пару секунд. Ты должна ответить «да» на мое приглашение.
– Приглашение куда?
– Это останется сюрпризом.
Мягкие интонации в его голосе усыпляли бдительность, а желание сохранить место в тайне пробуждало любопытство. Куда человек, подобный Марку Ферренсу, мог бы пригласить ее? Уж точно не на тривиальную прогулку под луной.
И он снова оказался невероятно точен в прогнозировании – Алесса колебалась всего несколько секунд, а потом ответила «да».
– Будь готова к девяти.
– Что мне надеть? – растерялась она. В прошлый раз наряд привлек слишком много внимания – повторять сей опыт не хотелось.
– Можешь одеться хоть в рясу, хоть в карнавальный костюм, – насмешливо ответил Марк. – Если бы одежду тебе выбирал я, то остановился бы на том красном платье.
Алесса прикусила губу, не зная, как реагировать. Это не дежурный комплимент из серии «вы чудесно выглядите», а нечто другое, сказанное игривым, почти интимным тоном.
– Боюсь, дважды надевать одно и то же подряд – моветон. Выберу что-нибудь еще, – нарочито веселым голосом ответила она. – До встречи, Марк.
В этот раз Алесса первая сбросила вызов, но не из желания оставить последнее слово за собой – нет, она позорно капитулировала. Ему удалось смутить ее, чего не бывало уже очень давно.
«Потому что ты не подпускаешь никого к себе, – чужой шепот ядовитой змеей вполз в голову. – И правильно делаешь. Вспомни, чем все закончилось».
Нет, нет. Она не станет вспоминать – потому что никогда не забывала, что случилось в солнечной Италии вскоре после того, как отец окончательно потерял человеческий облик. Альдо Кателли превратился в дурно пахнущего незнакомца, дом – в оплот скорби, сад – в заросшее кладбище несбывшихся надежд. Тогда Алесса начала сбегать – бродить по улицам, пока черничные сумерки не окутывали землю, а из окон на дорог не ложились квадратные пятна света, похожие на брикеты желтого сливочного масла.
Тогда она познакомилась с Беатрис.
Алесса вздрогнула, осознав, что впервые за долгое время произнесла ее имя – пусть и мысленно. Даже голос притих, боясь потревожить разум, поддавшийся воспоминаниям. Она обхватила себя руками, пытаясь сдержать дрожь, затем бросилась к стопке листов, лежащих на кухонном столе… Взяла в руки карандаш, быстрыми, отрывистыми движениями изобразила растущее дерево, за ним – очертания скамьи.
По памяти рисуя парк, Алесса понемногу успокаивалась. Она знала – нельзя запрещать себе думать о том, что случилось когда-то давно. Навязчивые мысли невозможно изгнать, но можно переключить внимание на что-то другое. Когда на листе не осталось свободного места, дыхание пришло в норму, картины прошлого поблекли и растворились.
Алесса взглянула на часы. Если бы не пятна краски на двери, она прогулялась бы вокруг дома, приветствуя припозднившуюся осень в золото-багряном одеянии, но вместо этого пришлось довольствоваться балконом.
Сверху отлично были видны плоские крыши с восседающими на них птицами, дымоходы, из которых поднимались сизые клубы дыма. Люди казались круглыми темным пятнами, мельтешащими, как муравьи. Алесса любила разглядывать чужие лица с недосягаемой высоты, оставаясь невидимым зрителем: она видела их, но они ее – нет. Так ощущалась безопасность.
Небо потемнело, на улицу опустилась тень грозовых облаков. Алесса с наслаждением втянула носом холодный свежий воздух, пахнущий дождем. Несколько крупных капель уже сорвалось вниз, дробью ударили по тротуару. Прохожие засуетились сильнее, подгоняемые порывами ветра – на фоне спешащих людей было сложно не заметить одиноко стоящую фигуру на углу здания.
Алесса прищурилась, рассматривая силуэт: бейсболка с низко опущенным козырьком не позволяла разглядеть лицо, однако разворот плеч и рост указывали на принадлежность к мужскому полу. Потертые кроссовки, темная куртка, руки засунуты в карманы брюк – в нем не было ничего, за что бы мог зацепиться глаз, но именно это и заставило задержать взгляд. Она хорошо знала, на что способны невидимки.
Хлынул ливень. Вода извергалась с неба сплошным потоком, наполняя рытвины и канавы, осенние листья, подобно тонущим кораблям, закружились в лужах. Холодные капли, которые приносил ветер, обжигали кожу, но Алесса не торопилась уходить с балкона.
Мужчина посмотрел прямо на нее. И-за мутной пелены дождя она по-прежнему не видела его лица, но чувствовала на себе злобный чужой взгляд.
«Это он, – шепнул голосок. – Он испачкал дверь».
Запоздалая подсказка только подтвердила ее собственные догадки. Гроза набирала силу: молнии расчертили небо кривыми зигзагами, снова прогрохотал гром, заставляя землю вибрировать, а людей – бежать. Мужчина оставался на месте – струи воды хлестали по его телу, одежда промокла до нитки, но он все стоял и смотрел.
«Ты все поняла, – в голосе появилась слегка сдерживаемая дрожь в предвкушении веселья. – Поняла, почему он здесь».
О да, Алесса понимала, почему мужчина неподвижно стоял под дождем. Он охотился. Выслеживал свою добычу.
Выслеживал ее.
