Лилия Орланд
Люби меня через годы. Книга 1
5
Оставшиеся две недели перед школой я посвятила знакомству с городом. Отец предоставил мне в пользование свой велик, и я колесила на нём по дорогам и тропам.
Природа здесь была потрясающей, совершенно не похожей на привычную мне, порождению каменных джунглей. Особенно меня завораживало море. Кажется, могла бы часами любоваться на игру ветра с волнами.
Ещё никогда я так много не фотографировала. Карта памяти на шестьдесят четыре гигабайта была почти полностью заполнена. Нужно остановиться и разобрать фото.
Но остановиться было почти невозможно, каждый новый поворот открывал потрясающий вид – здесь соединялись горы, море и обширные долины, усеянные маленькими домиками.
Эти две недели, когда я колесилана велосипеде моего отца с фотокамерой и снимала окрестности Анапы, были наполнены настоящим, ничем не замутнённым счастьем. Так вот какое оно.
В перерывах между фотографированием и изучением окрестностей я отдыхала на пляже. Перепробовав разные места, остановилась на Высоком берегу. Это было недалеко от дома, илюдей меньше, чем на песках.
Я загорела, сбросила лишние три килограмма, которые мучали меня весь десятый класс, и чувствовала себя новым человеком.
Мне нравилось жить с отцом. Он не доставал меня, не пытался контролировать каждый шаг. Ему было всё равно, что я готовлю, лишь бы это оказалось съедобным. Как-то я спросила, чего бы он хотел на обед. И папа сказал: «Хочу сюрприз. Мне нравится, когда ты меня удивляешь».
И я старалась удивлять его каждый день. Перерыла массу кулинарных сайтов. Устраивала дни национальных кухонь. Изощрялась в декорировании блюд. Это доставляло мне удовольствие. Так приятно было смотреть, как отец видит сервировку стола, пробует первый кусочек. Его эмоции, такие живые, искренние. Ему нравилось, на самом деле нравилось то, что я делала. Потому что он знал, что это для него так стараюсь.
Мне очень хотелось снимать отца в эти моменты. Но пока стеснялась его об этом просить. Думаю, со временем из него получится отличная модель.
Правда, мы проводили вместе не слишком много времени, потому что папа постоянно работал. Он тоже был врачом, как и мама. Я уже почти выучила его график: два дня с девяти до трёх и два дня с трёх до девяти. И ещё две ночи в неделю он дежурил в городской больнице.
Но всё равно он находил время, чтобы побыть со мной. Мы ходили на пляж, в кино и кафе. Отец кое-что рассказывал о своей жизни, а я делилась своими воспоминаниями. И чувствовала, он тоже рад, что я приехала.
Так незаметно и пролетели последние две недели лета. А первого сентября я пошла в школу.
Мы уже были здесь с отцом, когда подавали документы. Вот тогда-то я и узнала, как здорово, когда твой папа – врач и спас жизнь кому-то из родных директора школы. Ведь иначе меня вряд ли приняли бы перед самым началом учебного года.
Сегодня здесь творился настоящий дурдом. Впрочем, как и в моей прежней школе. Двор заполонили дети и подростки. Все бегали, кричали, толкались.
Я знала в лицо своего классного руководителя – Марию Анатольевну Коваленко – и выискивала её в толпе. О, вот она, что-то выговаривает двум рослым парням. Двинулась в ту сторону. Но какой-то десятилетка промчался мимо и сбил меня с ног. Я едва не упала и уронила сумку.
– Эй! Осторожней! – крикнула ему вслед, но кто меня услышит в таком шуме.
– Будь внимательней, ты в эпицентре апокалипсиса, – незнакомая девочка весьма экзотической внешности протягивала мне сумку.
– Спасибо, – наверное, было невежливо её рассматривать вот так в упор, но уж слишком необычной была её внешность: чёрные волосы, большие тёмно-карие глаза, высокие скулы, смуглая кожа и для контраста – ослепительно-белые зубы. Турчанка? Цыганка?
– Не за что, – улыбнулась девушка. И я поняла, что она очень симпатичная. – Какой класс ищешь?
– Одиннадцатый «А».
– Супер, и я тоже, – она снова сверкнула зубами. – Меня зовут София Харалампиди.
Кажется, при наборе звуков, которым показалась её фамилия, у меня отвалилась челюсть. Нет, правда, я никогда ничего подобного не слышала. Может, она пошутила?
– Это фамилия или шутка? – всё-таки решилась задать вопрос.
– Ты приезжая? – поняла она.
– Да, я недавно приехала к отцу.
– Тогда понятно. Я гречанка. В школе много греков, так что быстро привыкнешь.
– А, понятно. – тоже улыбнулась ей. Надо же – гречанка. – А я Александра Барановская. Будем знакомы, одноклассница.
– Ты откуда приехала?
– Из Питера.
– Здорово! Я очень люблю Питер. Там такие фонтаны и дворцы…
Я вздохнула, приготовившись слушать о летней поездке в Петергоф, но тут мы добрались до дислокации нашего класса.
– Мария Анатольевна, здравствуйте, я вам новенькую привела, – София поспешила к учительнице, а я, как на буксире, шла за ней следом. Получалось, что и правда она меня привела.
– Здравствуй, Саша, – Коваленко запомнила меня, уверена, только потому, что ей нравился мой отец, и она не оставляла надежды закрутить с ним роман.
– Здравствуйте, – я разглядывала одноклассников.
Парни, все как на подбор, высокие, широкоплечие и загорелые. Девушки были поразнообразнее. Несколько нежных незабудок, пара толстух и с десяток ничем не примечательных девиц. Гречанка в нашем классе, похоже, была одна.
– Кого нет? – спросила Мария Анатольевна.
– Логинова и Яворской, – доложила полненькая миловидная девушка с толстой русой косой почти до пояса.
– Спасибо, Катя. Как обычно. Можно считать, что все собрались.
Прозвенел звонок, и на импровизированную сцену вышла директор школы – Яна Александровна Павличук. Она была высокого роста, грузная, с «ракушкой», из которой не выбивалось ни одной волосинки. Костюм сидел так же идеально, и я решила, что его шили на заказ.
Директриса рассказывала всякую чушь об учёбе и прилежании, чести и долге и ещё много всего, что я пропускала мимо ушей, предпочитая разглядывать остальных учеников.
Школа была большой, здесь училось полторы тысячи человек. И все они сейчас собрались на площадке внутреннего двора.
– Логинов! Наконец-то! – раздался рядом голос классной руководительницы. – Ты можешь хотя бы раз не опоздать для разнообразия?
Я обернулась, чтобы увидеть, кого она там распекает, и застонала.
Нет, только не это…
6
Логинов встал прямо за мной. Я не видела его, но чувствовала спиной, тем, как поднялись волоски на моей коже от едва ощутимого дыхания.
– Неужели ты специально нашла меня, чтобы вручить новый айфон? – прошептал он мне на ухо, так, чтобы не слышал никто из окружающих нас одноклассников.
Повернулась вполоборота и посмотрела в его наглые холодные глаза:
– Мне показалось, это ты преследуешь меня, Логинов, – даже не попыталась говорить тихо. Мне было всё равно. Этот кретин теперь что, весь год будет донимать меня своим дурацким айфоном?
– Для тебя я Ярослав Михайлович и на «вы», запомни это.
– Для меня ты никто, Ярослав Михайлович, запомни ЭТО.
– Эй, Логин, оставь девчонку в покое. Чего прицепился? Она ж новенькая.
Мне пришлось повернуть голову в другую сторону. Рядом с ненавистным мне айфонщиком стоял коротышка чуть выше меня ростом и с вызовом смотрел, задрав голову вверх.
А я-то думала, у нас в классе все богатыри. Но богатыри молчали, а этот метр с кепкой вступился за меня.
– Слышь, Барчук, когда мне понадобится твоё мнение, я спрошу, – Ярослав угрожающе склонился к коротышке.
– Логинов! Барчук! А ну прекратили! – Мария Анатольевна пресекла конфликт в зародыше. И как заметила? Ведь стояла с противоположного края.
– Мы ещё договорим, – угрожающе шепнул мне Ярослав и растворился где-то позади, среди одноклассников.
– Что ему от тебя надо? – место Логинова тут же занял Барчук.
Я пожала плечами:
– Да не живётся ему спокойно, вот и лезет.
– Если будет доставать, жалуйся мне. Я Саша, – он протянул руку. Поскольку сам Барчук стоял позади меня, выглядело это довольно необычно – его ладонь прошла между моим боком и предплечьем и выглянула спереди. Я пожала её левой рукой сверху и улыбнулась:
– Я тоже.
– Тёзка! Шутишь? – уточнил Саша, тоже улыбаясь. Я покачала головой. Какие уж тут шутки. – Ну давай дружить, тёзка.
– Давай, – а почему бы и нет. Друзья мне сейчас не помешают.
Переезд в другой город в последнем классе школы – это, я вам скажу, весьма сомнительное удовольствие.И хотя у меня не было другого выбора, всё равно какое-то щемящее чувство потери отыскало меня сегодня. Пришло оно именно здесь, в школе, где всё так похоже на мою прежнюю жизнь и в то же время так разительно отличается.
Я ведь родилась и выросла в Питере и впервые уехала так надолго. Нет, не подумайте, мне понравилось в Анапе, понравилось жить с отцом. Просто я немного скучала по своим подругам. Да ещё и этот Логинов взъелся на меня. И ведь вряд ли так просто отстанет.
Прозвенел звонок, и мы беспорядочной толпой двинулись в школу. Ещё одно отличие: в прежней нас строили и разводили по классам в строгой последовательности.
Меня догнала и пристроилась рядом София с непроизносимой фамилией, которую я уже успела забыть.
– Хочешь, сядем вместе? – спросила она, и я кивнула. Почему нет? Мне всё равно придётся с кем-то сидеть, пусть уж это будет симпатичная мне София, чем какой-нибудь Логинов. Брр. Даже передёрнуло от одной только мысли.
Поняла, чем София мне понравилась – она была ниже ростом. Хотя при своих ста шестидесяти сантиметрах я всегда была самой низкорослой и на физкультуре стояла последней. Физрук никогда не называл меня по имени, только «замыкающая», и это ужасно бесило.
Занятий сегодня не было. Только классный час. И, если бы не София с её забавными и зачастую едкими комментариями, я б наверняка заснула от скуки. А у моей новой соседки – острый язык и отличное чувство юмора. Она нравилась мне всё больше.
На повестке дня, как объявила Мария Анатольевна, стояли несколько вопросов. Сначала выбрали старосту, ею уже который год стала Оля Степаненко со слишком глубоким вырезом декольте.
– То, что в вырезе, начало у неё расти только в конце прошлого года. И теперь бедняга не может поверить, что грудь действительно выросла, вот и демонстрирует всем направо и налево, заодно и сама любуется, – комментировала София.
Я хихикнула и посмотрела на Олю, обладательницу не слишком длинной, но довольно пышной светло-русой косы. Теперь мне казалось, что, отчитываясь перед классом, он то и дело смотрит на свою грудь, словно проверяя, на месте ли она.
Вторым вопросом было составление графика дежурств. И вот этого я не ожидала.
– А как же уборщицы? Не справляются? – поинтересовалась у своей соседки.
– Уборщицы моют полы, – сообщила София, – а всё остальное мы сами делаем. Это, – она назидательно подняла указательный палец, – дисциплинирует и учит уважать чужой труд.
Мы обе прыснули и привлекли внимание классной.
– Девочки на четвёртой парте, хотите дежурить первыми?
Я закачала головой, но было уже поздно.
– Сегодня в дежурстве нет необходимости, а завтра после уроков приступаете.
О нет. Завтра у отца выходной, и мы хотели поехать куда-нибудь после школы.
Я посмотрела на класс, оценивая реакцию на наше с Софией незапланированное дежурство, и споткнулась о колючий взгляд Логинова. Он сидел в противоположном конце класса, на последней парте у самой двери и прожигал во мне дырку глазами.
Надо узнать, сколько стоит новый айфон, может, тогда он от меня отцепится. Всё-таки почти год быть ежедневно обливаемой ведром ненависти это выше даже моих закалённых в борьбе с Витюшей сил.
Лучше б на свою соседку пялился. Рядом с ним сидела та самая девица, что не могла выбрать мороженое. Но она смотрела в телефон и, казалось, вообще никого вокруг не замечала.
Я отвела взгляд и попыталась сосредоточиться на словах Коваленко, вдруг скажет что-то важное. Но злой взгляд Логинова продолжала чувствовать, от него волоски вставали дыбом. Раньше со мной такого не было.
Я снова повернулась в его сторону. Так и есть, смотрит, почти не мигая. Показала ему язык и отвернулась. Вот ведь придурок.
7
Из школы я сбежала, пока остальные толкались у расписания. Завтра посмотрю, какая разница – уроков всё равно ещё не было, как и заданий. Нашла в поисковике ближайший магазин с яблоковской техникой и двинула туда.
Но на выходе со школьной территории меня ждала засада, прислонившись спиной к столбику ограждения и сложив руки на груди. Я попыталась сделать вид, что не замечаю Ярослава, и пройти мимо. Безуспешно. Он сделал шаг вперёд, перекрывая мне путь.
– Куда-то спешишь?
– Да, спешу, уйди с дороги, – получилось грубо, но близость Логинова меня нервировала. Я огляделась, вокруг не было видно ни одного человека. Вот влипла.
– А если не уйду, тогда что? – он издевался и продолжал заступать мне путь, опережая все мои попытки обойти его.
А и правда, что? Пожаловаться классной? И что сказать? Ярослав не проявлял агрессии, не приставал, не оскорблял, он просто не позволял мне пройти. Как это можно классифицировать? Может, попробовать с ним договориться?
– Ладно. Что ты хочешь?
– Вот так намного лучше, – усмехнулся Логинов, и я поняла, что мне не понравится его ответ. – На следующей неделе мы устраиваем женский бой. Ты должна участвовать. Будет весело.
– Какой ещё женский бой? – я оторопело уставилась на Ярослава. – О чём ты вообще?
– Да ничего особенного, просто подурачишься с другой девчонкой в купальнике в тёплой водичке на закате. Ничего страшного. Обещаю, тебе даже понравится, – он двусмысленно улыбнулся и подвигал бровями. И мне это уже не нравилось.
– Мой ответ – «нет».
– Да ладно ты, не ерепенься. Ничего плохого не будет. Может, ещё и денег заработаешь. Если победишь, конечно, – теперь его голос изменился, в нём появились вкрадчивые нотки, которые обволакивали меня, уговаривали поступить так, как он хочет.
– А может, я куплю тебе новый айфон, и ты от меня отстанешь навсегда? – иронии не получилось, в моих словах слышался вызов. Даже я его ясно различала.
– У тебя есть лишняя сотка?
– Сколько? Да ни один телефон не может так стоить!
– А ты проверь, – теперь он нагло ухмылялся, уверенный, что я соглашусь на его условия.
– Эй, тёзка, этот придурок к тебе пристаёт? – ох, как же я была рада это слышать.
– Ещё как пристаёт, – обернулась к подошедшему Саше, которого в пылу разговора мы даже не заметили.
– Логинов, отвяжись от девушки, ты ей не нравишься. – Барчук был на голову ниже оппонента, но почему-то чувствовал себя уверенно. И если бы дело дошло до драки, не знаю, на кого бы я поставила. Вот ведь блин! И сама про ставки на бои уже думаю!
– А может, я ей нравлюсь, просто она сама ещё не поняла? – от взгляда, которым одарил меня Ярослав, окатило волной мурашек. Ну уж нет, такой, как он, мне никогда не понравится.
– Если девушка говорит «нет», это означает «нет», и никаких вариантов. – парни ещё какое-то время померялись взглядами, а затем я взяла Барчука под руку и потянула в сторону.
– Пошли отсюда, Саш.
Ярослав не двинулся с места, только хмуро смотрел нам вслед. И пока я чувствовала этот взгляд, руку одноклассника почему-то не выпускала.
– Может, это не моё дело, но что-то Логинов слишком часто вокруг тебя отирается. Я бы на твоём месте был осторожнее. Мало ли что он задумал. С этим мутным типом лучше держать ухо востро.
– Спасибо за совет, Саш. – произнесла я таким тоном, чтобы стало ясно – это точно не его дело. Нет, конечно, я была благодарна за помощь и всё такое, вот только Барчука я знала не больше, чем Ярослава. И он мог оказаться таким же мутным типом.
Барчук норовил проводить меня до дома, но мне не хотелось светить, куда я направляюсь. Поэтому постаралась максимально вежливо избавиться от него.
В магазине мне легче не стало. Наоборот. Логинов говорил правду, эта дурацкая игрушка стоила в районе ста тысяч. У меня не было таких денег.
Папа, правда, взял за правило давать мне немного на карманные расходы, но даже если я совсем ничего не буду себе покупать, всё равно такую сумму накоплю года через два-три. Но и согласиться на этот унизительный бой я не могла. А в том, что он закончится для меня унижением, даже не сомневалась. Ведь я не смогла бы справиться даже с семилетним ребёнком.
Домой шла, погружённая в раздумья. Надо постараться найти какой-то выход из этой ситуации и избавиться от пристального внимания Логинова.
***
Ярослав и сам не смог бы объяснить, что заставляло его находить новенькую взглядом и совершать те глупые, нелогичные поступки, что он совершал. Вот и сейчас увидев, что она не бросилась, как все смотреть расписание завтрашних уроков, а двинулась к выходу из школы, Логинов рванул за ней.
Убедившись, что Саша собирается идти вокруг, через центральные ворота, он побежал напрямую к калитке для персонала, закрывавшейся на кодовый замок. Он даже не был уверен, что девушка повернёт направо, а не налево. Это был просто необъяснимый порыв.
Услышав её шаги, Логинов ухмыльнулся – он молодец, всё правильно рассчитал – и заступил девчонке путь.
Что он от неё хотел? Это Ярослав и сам вряд ли сумел бы внятно объяснить. И дело было даже не в айфоне. Это всего лишь дорогая игрушка, которой мать, как обычно, откупалась от него.
В том, что касалось этой новенькой, им двигали какие-то инстинкты, древние, как сама жизнь, и такие же непонятные.
Ярослав даже не понимал, зачем предложить ей участвовать в женских боях. Просто вдруг представил её в купальнике и предложение вырвалосьсамо по себе. Но затем, подумав, сколько ещё парней увидят её, он обрадовался, что Саша отказалась.
Появление Барчука вызвало глухое раздражение. Коротышка должен был заметить, что Ярослав первым зашёл на эту территорию, но сигнал опасности оннапрочь проигнорировал. И теперь должен был ответить за это.
С Барчуком они раньше не ссорились, но и не общались, вращаясь в разных кругах, хотя тот был тоже из обеспеченной семьи. Но сейчас Логинов явно чувствовал соперника, и это бесило. Хотя, если бы Ярославу напрямую сообщили об этом, он бы только посмеялся над подобными предположениями и покрутил пальцем у виска. А то и приложил бы в глаз дураку, посмевшему даже заподозрить подобную ересь.
8
– Пап, ты ещё дома?
Из кухни донёсся какой-то неопределённый звук, и я двинулась туда.
Отец стоял над сковородкой жареной картошки и ел её, накалывая вилкой.
– Пап, помоги мне найти работу, – это решение пришло по пути домой. Я ведь могу заработать денег и откупиться от Логинова.
– А как же школа? – удивился отец.
– Буду работать после уроков.
– Ты ведь ничего не натворила? Может, мне нужно о чём-то знать? – он смотрел на меня испытующе, словно в чём-то подозревал и ждал, что признаюсь.
– Па-ап, – укоризненно протянула я.
– Дочь, я должен был спросить. Вы, подростки, такие быстрые и неожиданные, – он усмехнулся. – Сам былтаким же.
– Па-ап, – повторила я.
– Ладно, я посмотрю, чем смогу помочь, – согласился он. – Одна моя клиентка недавно жаловалась, что няня её дочери выскочила замуж и уехала в Геленджик. Я позвоню ей.
– Спасибо, – я вытащила вилку у него из руки. – Давай я накрою на стол, и мы вместе поедим.
После обеда отец ушёл на работу. Он вернётся ближе к десяти, а значит, я буду одна весь вечер.
Позвонила подругам, вспомнили былые деньки. Они расспрашивали меня о школе и новых знакомых. Я рассказала о гречанке Софии, о коротышке Барчуке, но вот о Ярославе почему-то промолчала. И вообще, этой историей делиться ни с кем не хотелось. Казалось, что она касается только нас двоих.
Первым уроком была алгебра, которую я не любила чуть меньше, чем геометрию, химию и физику. Точные науки мне вообще не давались. Поэтому просто сидела, мечтательно глядя в окно. София, наоборот, была увлечена предметом, и это давало мне надежду, что в случае необходимости смогу списать у неё.
Правда, и потом легче не стало. Мария Анатольевна рассказывала о тяжёлой жизни и силе духа Николая Островского, который был закалённым как сталь, и к следующему уроку задала прочесть этот роман.
А потом пришла эсэмэска от папы, меня ждали после шестого урока по указанному адресу. Он нашёл мне работу! Радость тут же погасла – после шестого урока меня также ждало дежурство в классе. Пришлось перенести встречу на час позже и познать все радости уборки старыми дедовскими способами.
По адресу в эсэмэске я почти летела, жалея только, что не поехала на велике.
Сначала меня встретил металлический забор с кованым цветочным орнаментом, в центре располагались автоматические ворота с кнопкой звонка, над которым красным глазком мигала камера видеонаблюдения. Я немного нервничала, что на меня посмотрят, сочтут недостаточно солидной и не откроют. Но ворота гостеприимно разъехались в стороны, и я вошла внутрь.
Дом был кирпичный, в три этажа, с большим эркером по центру. Я уже представила, как здорово было бы жить в такой полукруглой комнате, сколько там света, благодаря шести большим окнам, расположенным по периметру.
Входная дверь открылась, приглашая меня войти. На пороге стояла хозяйка.
Татьяна Виктора мне, скорее, понравилась, чем нет. Думаю, мы сумеем поладить, хотя она и казалась чересчур властной дамой. Она была в теле, но довольно ухожена, одета в дорогой костюм, а над её причёской явно только сегодня утром колдовал хороший парикмахер.
Хозяйка дома отнеслась ко мне приветливо, расспросила о Питере, о моих впечатлениях об Анапе, где я раньше работала. В общем, провела тотальный допрос, после которого я чувствовала себя выжатой как лимон. Вывернув меня наизнанку, Татьяна Викторовна наконец удовлетворилась результатами «собеседования», как она это назвала.
– Пойдём, познакомлю тебя с дочерью, – удостоилась я высочайшей чести.
Шестилетняя Милена играла в саду. Здесь у неё был свой домик под старым раскидистым платаном. Я с трудом сдержала восхищённый вздох. Да только ради того, чтобы здесь поиграть, можно согласиться на эту работу, даже без всякой оплаты.
– Милена, выйди, пожалуйста, и познакомься со своей новой няней, – вежливо, но с завуалированным приказом велела Татьяна Викторовна.
Девочка вышла из домика и подошла ко мне.
– Здравствуйте, – произнесла она тихо и робко улыбнулась.
– Привет, Милена, меня зовут Саша. У тебя очень классный домик, можно мне с тобой там поиграть?
Девочка вопросительно взглянула на маму и, получив её одобрительный кивок, ответила:
– Да.
– Ну пошли, покажешь мне свои владения.
Мы с Татьяной Викторовной договорились, что для начала я проведу с её дочерью два часа, чтобы оценить свои педагогические ресурсы. Это её слова, не мои. Я у себя о подобных ресурсах и не подозревала. Но с Маленой мы нашли общий язык, и все эти два часа провели, играя в её домике.
В нём было три стены, отсутствующая четвёртая позволяла контролировать кукольную жизнь снаружи. Первый этаж был высоким: Милена могла стоять в нём в полный рост, мне же приходилось сгибаться почти пополам.
Здесь располагалась гостиная со скамейкой детского размера. Она была застелена покрывалом и выполняла обязанности дивана. Рядом стоял маленький столик с кукольным чайным сервизом, а у стен – две деревянные табуреточки.
На второй этаж вела узкая лестница. И там располагалась спальня нашей принцессы, которую звали Летиция. У неё были белокурые волосы, голубые глаза с опускающимися веками, если положить куклу на спину, и чудесное лиловое платье.
Летиция тепло приветствовала меня в своём скромном дворце и пригласила на королевское чаепитие. Я так увлеклась игрой и общением со своей маленькой подопечной, что не заметила, как пролетели два часа.
Татьяна Викторовна посмотрела одобрительно на наши довольные лица и пригласила меня попробовать настоящего чаю. В дом мы с Милой шли, держась за руки, и весело болтали.
Неожиданно на меня налетел торнадо, толкнул и опрокинул на пол.
– Герда, фу! – кричала хозяйка дома.
– Герда, отстань, – вторила ей Милена своим тонким голоском.
А огромнаяпитбулиха прижала меня к холодной плитке и с упоением вылизывала лицо.
– Извините, это собака сына, он должен увести её гулять, но всё ещё не вернулся из школы, – Татьяна Викторовна с трудом оттащила псину за ошейник. Она выглядела смущённой. Хозяйка, не питбулиха, та, напротив, продолжала радостно скалиться и стучать хвостом по стене.
– Ничего, я люблю собак, – услышав это, серое чудовище высунуло язык от радости и попыталось совершить ещё одну попытку знакомства, к счастью, безуспешно. Татьяна Викторовна повела её наверх, чтобы запереть в комнате.
А мы с Миленой двинулись в сторону кухни. Я облегчением вытерла обслюнявленное лицо тыльной стороной руки. Сердце всё ещё колотилось где-то в районе пяток.
Домой я возвращалась довольная, в кармане похрустывала новенькая купюра. Так к концу года легко накоплю нужную сумму.
Я уже подошла к углу и готовилась за него завернуть, как на меня кто-то налетел, грубо толкнув плечом. Обернулись мы одновременно, неверяще уставившись друг на друга.
– Ты что здесь делаешь?
– Ты следишь за мной?
Прозвучало почти в унисон.
– Что ты здесь делаешь? – повторил Ярослав, схватил меня за локоть и сильно сжал.
Я резко выдернула руку и оттолкнула его.
– Отстань от меня, Логинов! Ты понял?! – выкрикнула почти ему в лицо и бросилась прочь по улице.
