Лео Рин
Хроника Эвилиона. Сильф
***
«Маленькая леди», – прозвучал голос в моей голове. Он не был похож на человеческий, а скорее напоминал отдаленное эхо.
«Маленькая леди, вы меня слышите?» – настойчиво спрашивал он, пытаясь пробиться сквозь пелену воспоминаний, нахлынувших на меня.
Открыв глаза, я почувствовала сильное головокружение и инстинктивно схватилась за кофту Ланселота, чтобы не упасть. Но это было бесполезно, потому что я оказалась в его объятиях, точнее, сидела на нём верхом.
– Ланселот, можно задать тебе вопрос? – тихо произнесла я, стараясь справиться с приступом дурноты. – Почему у меня в голове звучит потусторонний голос и почему я на тебе?
– Это не посторонний голос, а Лиярд, – ответил он. – Что касается нашей позы, то не могу сказать, кто из нас её выбрал. Но, думаю, это не самое интересное, что произошло сейчас.
– Что ты имеешь в виду? – Я попыталась встать, но запуталась в чьих-то длинных золотистых волосах. – У тебя расплелась коса? – недовольно пробормотала я, продираясь сквозь локоны, чтобы наконец увидеть его лицо.
– Нет.
– Тогда чьи это длинные лохмы? Или на нас ещё кто-то свалился?
Ланселот вздохнул:
– От времени и мира ничего не меняется, ты всё та же глупая девчушка, которая ходила за мной хвостом и вечно жаловалась матери.
«МАЛЕНЬКАЯ ЛЕДИ!» – разорвалось в моей голове.
Ланселот, ухмыльнувшись, произнёс:
– Не молчи, ответь ему! Иначе он с ума сойдёт.
Я повернула голову и увидела Лиярда, который стоял рядом со скамьёй. На его мордочке блестели слёзы.
– Лиярд? – спросила я, нежно погладив его по мягкому меху на голове.
– Да! – Его хвост яростно бил по земле.
– И с каждой секундой Алиса думала, что вокруг становится всё чудесатее и чудесатее.
Две пары глаз недоумённо уставились на меня, когда я процитировала одну из известных детских книжек.
– Не обращайте внимания, – произнесла я, пытаясь встать, но моё тело не слушалось. – За последние двое суток не было и минуты, когда я не чувствовала себя беспомощной.
– Тебе нужно отдохнуть, – сказал Ланселот, вставая со скамьи и поднимая меня на руки. Лиярд шёл чуть впереди, открывая перед нами двери.
– Как много ты вспомнила? – спросил Ланселот, укладывая меня на кровать в моей комнате.
– Немного. Как ты уехал учиться, мой первый турнир и первый полёт с дерева в твои объятия. А ещё – матушку, Лиярда и Эйрин с Эрдвином. Они все были в моих воспоминаниях.
– Это всё? – спросил он с лёгкой грустью в голосе.
– Да, – ответила я, нежно поправляя прядь у его лица. – А ты? Что ты вспомнил?
– Ровно столько же, – ответил он, на мгновение отведя взгляд. Затем продолжил:
– Первые воспоминания нахлынули на меня у озера. Тогда я подумал, что это был морок демона. И я очень разозлился, когда ты назвала нас сном. Не знаю почему, но мне было невыносимо это слышать.
Сейчас же пришли воспоминания о жизни в замке, и твоё присутствие там заполнило те пробелы, которые не давали мне покоя. Как будто до этого кто-то намеренно стёр это из моей памяти.
Он отнёс меня в мою комнату и осторожно уложил на кровать:
– Отдохни пока, – сказал он и быстро вышел из моей комнаты. Лиярд, расположившийся у двери, недовольно заурчал.
– Лиярд, что с ним происходит? – мой вопрос, кажется, застал фамильяра врасплох.
– Я не могу раскрыть эту тайну, ведь она принадлежит контрактникам. Однако я могу сказать вам, что молодой господин пережил много испытаний. Если он вспомнил всё, то сейчас его мысли наполнены эмоциями. Ведь последние годы он провёл не так, как хотел.
Сейчас он сам находится в состоянии смятения. Мы все думали, что вы погибли, пока госпожа не стерла наши воспоминания о такой тяжёлой утрате. И вот теперь, когда мы попали сюда и нашли вас, ему потребуется время, чтобы прийти в себя. После того, что произошло в Эвилионе…
В моей голове всё ещё звучали слова фамильяра, и я, погружённая в размышления, перебирала свои золотистые локоны. Почему они так глубоко тронули меня? Мне казалось, что я упускаю нечто важное о нас с Ланселотом.
Лиярд, словно почувствовав моё состояние, подошёл и запрыгнул на кровать. Он прижался ко мне, и его тёплые лучи успокаивающей маны начали окутывать моё тело, проясняя разум. Я расслабилась и посмотрела в зеркало, висевшее напротив кровати.
«Что за чёрт?» – мелькнула у меня мысль, когда увидела там девушку с яркими зелёными глазами и длинными волосами, которые, словно лёгкое покрывало, рассыпались по всей кровати.
Примерно через четверть часа, осознав свой новый облик и безуспешно попытавшись собрать волосы, я решила сходить в ванную за ножницами. Однако в этот момент в моей голове, словно вихрь, раздался голос Лиярда, который запретил мне это делать.
– Маленькая леди, волосы женщины – это один из самых мощных магических атрибутов. Если вы их срежете, то окажетесь беззащитной. Вспомните, какими красивыми и сильными были волосы вашей матушки – они наполняли озеро край своей красотой и мощью.
И действительно, когда мама распускала свои волосы, они словно серебристые волны струились до самого пола.
– К тому же, сейчас это точно не рекомендуется. Вы ещё не полностью восстановили свою память, и, отрезая эту связь, вы можете потерять своё прошлое. Мы до сих пор не знаем, как всё произошло и что здесь вообще происходит.
В его словах была доля правды. На мой вопрос, как мне объяснить своё превращение в Рапунцель, он просто предложил наложить морок. И хотя не с первой попытки, но под его чутким руководством я смогла наложить чары.
Единственное, к чему я никак не могла привыкнуть, – это к своей новой шевелюре, которую я собрала в пучок, словно это была ещё одна моя голова. Пару часов назад произошло ещё одно событие, которое немного выбило меня из колеи, но, учитывая всё, что происходило вокруг, я уже не воспринимала его как нечто необычное.
Я вновь взглянула в зеркало заднего вида и вздохнула. Ланселот, словно прочитав мои мысли, произнес: – Не переживай, я всё ещё вижу твои рыжие волосы. Твой морок остался на месте.
Когда мы садились в машину, я несколько раз ловила на себе его взгляд, в котором скрывались едва уловимые боль и гнев.
– Прости, мне нужно было проверить, работает ли это, – произнесла я, пытаясь оправдаться.
Он лишь поднес руку к моей голове и, нежно захватив локон волос, поцеловал его. Его прикосновение заставило меня покраснеть. Мне было проще принять царящий вокруг хаос, чем осознать свои новые, но уже столь сильные чувства к нему.
– Сильф? – произнесла я, чувствуя, как предательски горят щеки.
– Ммм? – отозвался он.
– А каждый раз, как я буду тебя целовать, у меня будет квантовый скачок в прошлое? – спросила я, посмотрев на его красивое лицо через зеркало заднего вида.
– Хочешь попробовать? – Его глаза на мгновение вспыхнули красным, и весь его вид говорил о том, что он не против.
Однако в тот же миг с заднего сиденья на него обрушилась волчья лапа, отвесив подзатыльник.
– Я всё понял, нянюшка, – произнёс он. – И тогда, и сейчас всё под твоим неусыпным контролем. Хоть первая… – Он запнулся.
– Первая что? – переспросила я, не отрывая взгляд от дороги.
– Не переживай, Лиярд стал настоящей матроной. Слава богам с Эйрин было гораздо проще договориться, – прошептал Ланселот, сосредоточенно глядя на дорогу.
Я не удержалась от смеха, но тут же получила шлепок волчьей лапой: – Не отвлекайся от дороги, не забыла про грузовик?
Вместе с моими воспоминаниями к нему пришли и другие знания. Я услышала как Ланселот хмыкнул. Под бдительным надзором Лиярда мы добрались до парковки в начале улицы. Остановившись, я повернулась к своему фамильяру:
– Лиярд, боюсь, что волк на городской улице может вызвать беспокойство.
Он лишь вздохнул и превратился в маленького белоснежного шпица. Я удивленно уставилась на него. «Что? – раздалось в моей голове. – Я видел в твоей памяти, что с таким размером можно спокойно ходить».
Наверное, он увидел Пинга, подумала я и повернулась к Ланселоту:
– Идём?
Верхняя торговая улица бурлила жизнью. Люди гуляли, наслаждаясь тёплым осенним днём. Яркие листья на деревьях контрастировали с черно-белыми домиками Кэмкастла. На ещё открытых террасах небольших кафе парочки пили кофе под негромкую классическую музыку.
Внезапно я почувствовала внезапный порыв и осторожно взяла Ланселота за руку. Он сразу же сжал её в своей тёплой ладони. На мгновение мне показалось, что нас связала белая лента, но это длилось лишь мгновение. Я украдкой взглянула на его лицо, но он спокойно шёл рядом, ведомый мной. Наверное, мне просто показалось.
Так мы дошли до торгового центра и зашли в мужской магазин одежды. Практически сразу же вокруг Ланселота собралась стайка женщин-продавщиц, которые с вожделением смотрели на него. Меня же они не замечали. Желание проучить их магией и отбросить подальше было очень велико. Я уже чувствовала, как заряды проходят по кончикам пальцев и как нити тянутся ко мне.
Внезапно я услышала журчание воды и, проследив за звуком, увидела, как белый шпиц задрал ногу и начал писать на дорогую туфельку одной из женщин. Я не могла отвести взгляд от жёлтой лужицы, растекающейся по мраморному полу, как и все остальные посетители. Мгновенно я схватила Лиярда и Ланселота в охапку и выбежала из магазина.
– Лиярд, что это было? – спросила я, стараясь сдержать нервный смех.
Мой вопрос ничуть не смутил фамильяра.
– Вам обоим было некомфортно, – невозмутимо ответил он.
Ланселот стоял неподвижно, не выдавая своих чувств. Казалось он не был смущен.
– Хорошо, – вздохнула я, – пойдём в другой магазин.
Через пару часов, устав от бесконечных походов по магазинам, я наконец-то привела Ланселота и Лиярда в маленькую уютную кафешку, расположенную неподалёку от торгового центра. Однако почти сразу же пожалела об этом.
Ланселот, одетый в узкие брюки и бирюзовый пуловер из тонкой шерсти, который прекрасно сочетался с его светлой кожей и яркими сине-зелёными глазами, мгновенно стал центром внимания всех женщин в кафе. Даже я, выбрав самый дальний столик, ощущала его присутствие вокруг.
Тяжело вздохнув, я окинула взглядом террасу. Похоже, и несколько мужчин не смогли устоять перед его обаянием.
Предательские уколы снова пронзили моё сердце. Мне нужно было как-то справиться с этой своей особенностью. Когда я вспоминала, кто я и кем для меня является Ланселот, внутри меня начинали бурлить волны болезненной ревности.
Учитывая вновь обретённые силы, я невольно задумывалась о том, чтобы применить их ко всем, кто осмелился посмотреть в его сторону. Лиярд, почувствовав моё состояние, с сочувствием взглянул на меня и тут же запрыгнул на руки. Мои пальцы машинально начали перебирать его мягкую шёрстку.
– Вивьен, – тихо позвал меня Ланселот.
Я подняла голову и встретилась с его пристальным взглядом. Его глаза, казалось, пытались проникнуть в самые глубины моей души.
– Лиярд сказал, что ты чем-то взволнована, – продолжил он.
Я попыталась взять себя в руки и выдавила улыбку.
– Просто устала, – ответила я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно спокойнее.
Вдруг я вспомнила, что мой фамильяр способен читать мысли. Я крепче сжала мех шпица, и он недовольно заурчал. Вот ведь ябеда!
– Ты расскажешь мне, что тебя беспокоит? – спросил он, не отрывая от меня взгляда.
Мне не хотелось обсуждать эту тему. К счастью, в этот момент к нам подошла официантка с нашим заказом. Она быстро поставила передо мной кофе, улыбнулась моему спутнику и налила ему чашку травяного чая. Однако она не спешила уходить. Лиярд гавкнул, напугав её, и она медленно направилась к стойке.
– Вивьенн? – похоже, он не собирался отступать и не заметил того, что произошло несколько секунд назад.
– Мне… мне хочется ударить всех, кто смотрит на тебя, – прошептала я, сама испугавшись своей фразы.
Произнося эти слова, я не осмелилась посмотреть на него, боясь увидеть его реакцию. Во всех лекциях и книгах по психологии говорится, что собственничество – это плохой фундамент для отношений. Я замолчала и начала пить кофе, стараясь не встречаться с ним взглядом.
Внезапный звук отодвигаемого стула слегка напугал меня и ещё пару посетителей. Ланселот встал и подвинул свой стул ближе ко мне, оказавшись напротив.
– Женщина, ты сводишь меня с ума. Говоришь, что тебе неприятно, когда на меня смотрят? А сама не замечаешь, как другие мужчины обращают на тебя внимание.
Он наклонился и прошептал мне на ухо:
– Ты думаешь, что я не способен на убийство? Сейчас я как раз решаю, с кого начать.
Повернувшись, я встретилась с его взглядом, в котором пылало нескрываемое пламя.
– Сильф…
Не дав мне закончить фразу, он нежно поцеловал меня в нос и, отстранившись, спросил:
– Откуда такая ревность? Не тебе приходилось вызывать на поединки весь озерный край, чтобы отвадить их от нашего замка. Конечно, мне помогал Эрдвин, но это лишь от тех, кто смог пробиться.
Я была поражена:
– Ты участвовал в поединках из-за меня?
Он тяжело вздохнул в ответ:
– Неоднократно. Каждый, кто осмеливался желать тебя и рисковать своей жизнью ради этого, терял её. Кроме одного человека. Его спасло лишь то, что моя память на тот момент была стёрта.
– До турнира я думала, что ты относишься ко мне как к сестре. И ты сам говорил, что никогда не женишься на взбалмошной девчонке.
– Как показало время, я не всегда соблюдаю свои обещания и слова. Но ты, наверное, этого не помнишь, а многое и не знаешь, – с лёгкой улыбкой произнёс он.
Он пожал плечами и начал свой рассказ:
– До моего отъезда ты часто досаждала мне, но я всегда заботился о тебе с тех пор, как Нимуэ родила тебя. Я всегда ощущал себя частью нашей семьи, хоть мы и не были кровными родственниками.
Когда я был младенцем, Нимуэ забрала меня из замка умершего отца, где от меня отказались, ссылаясь на пророчество какого-то старика-отшельника. Она назвала меня Сильфом и стала воспитывать как родного сына. Через несколько лет появилась ты, и мне пришлось присматривать за тобой. Кстати говоря, в детстве ты была ужасно вредным ребёнком.
Когда пришло время отправляться на обучение, я с радостью покинул замок, чтобы больше не быть твоей нянькой. Однако в моей памяти остались два важных момента: то, как ты сказала, что я женюсь на тебе, и как не отдала приготовленный подарок. Тогда я сказал себе, что этого никогда не произойдёт. И я действительно так думал до тех пор, пока не вернулся в озерный замок.
Я вспомнила, как однажды утром ворвалась в нижние покои и застала их за завтраком с матушкой. Мои щёки вновь покраснели от смущения. Я посмотрела в его глаза, уголок его рта чуть приподнялся, и он продолжил:
– В то утро я был очень утомлён дорогой, и после нескольких часов отдыха мне предстоял серьёзный разговор с матушкой. Я хотел обсудить с ней деликатный вопрос – о моих планах жениться.
Я чуть не подавилась кофе. – Ты собирался жениться?
– Да, у меня уже была на примете одна девушка – Элейн.
Тело пронзила дрожь, а чай в кружке Ланселота забурлил. Элейн – та, что подарила ему сына, ставшего легендарным рыцарем Погибельного места.
– Успокойся, голубка, позволь мне продолжить, – его глаза засветились от удовольствия. Однако мгновение спустя его лицо вновь стало бесстрастным.
– В то время я узнал, что являюсь сыном одного из королей, и моя судьба, мягко говоря, не сулила ничего хорошего. Я обратился за советом к Нимуэй, и она подтвердила пророчество, но также сказала, что всегда есть возможность изменить судьбу. Для этого нужно действовать на опережение и направлять события в нужное русло.
В моем случае, например, мне не следовало встречаться с королевой Эвилиона. Поэтому я решил найти женщину из другого королевства, жениться на ней и жить в спокойствии. Я даже собирался попросить матушку о любовном зелье, которое помогло бы мне полюбить её.
Я не могла поверить своим ушам. Как такое возможно? Ведь всё, что я знала, происходило не так. Точнее, всё точно было не так.
Не обращая внимания на моё смятение, он продолжил:
– Однако в то утро судьба распорядилась иначе. Когда я услышал приближающиеся шаги, я и представить не мог, что увижу перед собой юную девушку с сияющими волосами, которая с порога объявила о своём намерении выйти замуж. В ту же секунду я решил, что никто не сможет её у меня отнять. Но ты решила иначе.
Ты стала избегать меня. А когда появился тот рыцарь, я сам выпроводил его из замка. Я хотел пресечь слухи о своём сокровище, поэтому, если кто-то пытался его забрать, я вызывал его на поединок. И до определённого момента мне это удавалось.
Пока ты не получила приглашение на турнир, я чувствовал себя спокойно. Но когда это произошло, я словно провалился в бездну. Я знал, что твоя красота привлечёт всеобщее внимание. И так оно и было.
Я не мог находиться среди людей, потому что каждый раз, когда я видел, как они смотрят на тебя и о чём думают, меня раздирала ревность.
Но после моих слов я не мог претендовать на тебя больше, чем они. И чтобы никто не посмел украсть твой поцелуй, я поклялся, что одержу победу в турнире.
Лиярд зевнул, и в моей голове промелькнула мысль: «Во время турнира многих находили избитыми в канавах. Лекари считали, что это последствия бурных пиров и горячих споров».
Я улыбнулась.
– Что он сказал? – спросил Ланселот, взглянув на шпица, который в ответ отвернулся.
– Подтвердил, что ты много работал над собой в то время, – ответила я.
Я уже собиралась попросить его продолжить, как рядом с нами появилась Сноу. Не дожидаясь приглашения, она схватила стул от соседнего столика и, плюхнувшись на него, произнесла:
– Вив, твой брат – настоящий мудак.
Друг или враг?
Темноволосая женщина сидела за столиком уютного кафе, погруженная в изучение модного журнала. Её взгляд лениво скользил по страницам, словно пытаясь найти что-то новое и увлекательное, что могло бы отвлечь от мрачных мыслей.
Прошло уже несколько сотен лет с тех пор, как она спасла своего господина из подземного царства. Время неумолимо приближалось к тому моменту, когда он обретёт полную силу и снова вернётся к ней.
Она нашла это место в состоянии отчаяния, когда спасалась от погони Белого Ковена. Её силы были на исходе, и она с трудом успела создать портал в указанном её господином месте. Но то, что произошло пару дней назад, всё ещё не давало ей покоя.
Она провела здесь уже более шестисот лет, и самым страшным для неё было то, что она не могла покинуть это место. Это пространство, насквозь пропитанное магией самодовольного Мерлина, стало ловушкой для таких, как она, и домом для его любимого Артура.
Старый волшебник, одержимый Нимуэй и любовью к своему ученику, решил поиграть в бога и создал новый мир. Однако он не мог предположить, кто найдёт лаз в его райское место и как удачно оно подойдёт для её целей.В ту грозу в воздухе ощущалась сильная магия призыва. Интересно, кого же призвали в эту дыру? И, что самое важное, зачем? Этот выброс магии был сравним с её собственной или даже с магией Мерлина.
Но был ещё один человек – Нимуэй. Её имя прозвучало в голове женщины, словно болезненный укол. От досады она прикусила губу так сильно, что на ней выступила капелька крови. С раздражением отбросив журнал в сторону, она подозвала официанта.
– Бокал Пино Гриджио, – произнесла она, не отрывая взгляда от окна, за которым уже начинало темнеть. Когда официант отошёл, она продолжила наблюдать за оживлённой улицей Кэмкастла.
– Ваше вино. – официант наклонился ближе, нарочно коснувшись её руки. – Что-нибудь ещё? – его взгляд, жадно скользнул по её фигуре.
Она лишь раздражённо покачала головой и вернулась к своим мыслям. Магия призыва…
Она крутила в руке салфетку, вспоминая, как перед исчезновением чётко дала инструкции королеве: убрать Ланселота из Эвилиона любыми способами. Она даже рассказала этой маленькой сучке пророчество, которое нашептал ей хозяин.
При мысли о Ланселоте её охватили гнев и желание. Он отверг её! И ради кого? Ради глупой девчонки, которая не дожила и до двадцати лет. При этой мысли она усмехнулась. Даже Нимуэ не смогла защитить её от человеческой алчности, ненависти и животной страсти.
Как же жаль эту бедняжку. Когда она впервые появилась при дворе, она была такой невинной. Как же легко она поверила, что она и наречённая невеста короля станут подругами. Было забавно набдюдать за ее потугами прижиться во дворе.
Но Ланселот… Он неотлучно был рядом с ней. Даже ужасные испытания не смогли заставить его отвернуться от неё.
Погруженная в свои мысли, леди наслаждалась вином, наблюдая за уходящим днём. Она уже собиралась уходить, как вдруг её глаза расширились от удивления. В кафе вошли Ланселот и рыжеволосая девушка, которая напоминала ей ту, мёртвую, дочь водяной ведьмы. С ненавистью в сердце она смотрела, как Ланселот придвинул свой стул к девушке и нежно поцеловал её в курносый, некрасивый нос. Женщина была готова в тот же миг обрушить на них всю свою ярость, моментально захватившую ее тело.
С каждой секундой, глядя на эту пару, она чувствовала, как желание уничтожить их растёт. Её ярость усиливалась с каждым мгновением. Но когда к ним присоединилась девчонка, от которой исходил запах Ланрана и Энирф, она окончательно потеряла контроль над собой.
Её разум затмила тьма, оставив лишь одну мысль – напасть и убить. Тогда она сможет завладеть этим своенравным рыцарем. Похоть и жадность переполняли её, заглушая все остальные мысли.
Но раз он здесь, почему бы не вернуть то, что принадлежит ей? Если потребуется, она снова запрет его на долгие годы, если он не будет подчиняться её воле. Кроме того, она узнает, как и почему он оказался здесь, и, возможно, получит шанс вернуться обратно с триумфом.
Но сначала она должна отомстить охотникам, которые привели её сюда. Сэр Ланран и сэр Персиваль. Её фиалковые глаза сузились от гнева. А также их прекрасные спутницы – генеральша фейри Энирф и ведьма Белого Ковена леди Блэтчфилд.
Но эти двое – рыжеволосая и отродье Энирф – сегодня встретят свою смерть. Губы её искривились в злобной ухмылке, а коралловые ногти в мгновение ока стали острыми. Чёрное заклятие, приняв облик двух тихо шипящих гадюк, направилось к столику.
К своему ужасу, она увидела, как маленькая собачка, сидевшая на коленях ненавистной девки, спрыгнула и перевела взгляд на неё. Она знала этот огненный взгляд. Медленно животное начало приближаться, на морде застыл оскал, а вокруг сверкала серебристая аура. Неужели это фамильяр Нимуэ, обретший полную силу? Она не могла поверить своим глазам.
Почувствовав угрозу, женщина выбежала из кафе, стараясь скрыться в толпе и добраться до своей обители. Однако серебряные волны уже просачивались сквозь её защиту, и она лихорадочно искала способ спастись.
Если фамильяр превратится в волка, ей не удастся сбежать. К тому же, вокруг были расставлены ловушки, созданные безумным Мерлином. Из каждого сада доносился аромат трав, которые защищали от злых чар. В её душе нарастала паника, и она понимала, что не сможет спастись.
– Ой, бублик! Ты потерялся? Где твои хозяева?
Ведьма почувствовала, что фамильяр отстал, и обернулась. На улице стоял Персиваль, держа в руках отчаянно вырывающегося пса. На секунду ненависть вспыхнула в полную силу, желание напасть было сильнее чем когда-либо. Но обдумав своё положение и риск выдать своего господина, она исчезла в тени здания, бросив полный ненависти взгляд на компанию в кафе.
***
– Что случилось? – спросила я у девушки, которая явно была расстроена.
Сноу подняла на меня глаза, а затем перевела их на Ланселота, который сидел рядом со мной.
– Прости, но ты не одна, – произнесла она, и я почувствовала укол от её замечания. Хотя она была права, все знали, что я никогда ни с кем не встречалась. Возможно, это было связано с учёбой или с институтом, а может быть, просто потому, что парни никогда не вызывали у меня интереса.
Сноу внимательно изучала моего спутника, словно решая, стоит ли говорить при нем.
– Ланс, ты знаком с Артуром с давних пор, – уточнила я.
Он хмыкнул, услышав мою фразу.
– Можно сказать, между нами много общего, – ответил он.
Теперь уже я почувствовала раздражение. Злобно взглянув на него, я снова повернулась к девушке.
– Рассказывай, что он на этот раз натворил, мы не расскажем ему, – произнесла я.
Я знала о чувствах Сноу к моему брату ещё с тех пор, как ей исполнилось двенадцать. У неё не было сестёр, а взрывной характер мешал ей с кем-либо сблизиться. В период взросления я стала тем человеком, который выслушивал её тайны, которые она не могла рассказать Сюзанне.
Кроме того, мы были близкими друзьями с семьёй Берсерье и часто проводили время вместе, так же как и с семьёй Вульфштайн. После смерти Уильяма Анна и Сюзанна взяли на себя заботу о Грэйни, так как моя мама впала в глубокую депрессию, что усугублялось послеродовым состоянием. Валериан, Микаэль и Ульрих помогали нам с мужскими делами. А когда Арти подрос, они стали его наставниками в вопросах, которые традиционно считаются мужскими.
После рождения Сноу Грэйни всегда забирала её к себе, когда у родителей возникали срочные дела. Благодаря этому малышка часто приходила ко мне в комнату, чтобы послушать сказки, которые я ей рассказывала. Мой брат тоже иногда присоединялся к нам, но с возрастом стал отдаляться от наших совместных занятий.
Нас не смущала разница в возрасте, ведь мы обе верили в сказки и чудеса. Мы зачитывались легендами и весело проводили время. Но когда ей исполнилось двенадцать, она призналась, что ей нравится Арти, который тогда был шестнадцатилетним и уже вовсю ходил на свидания. Много вечеров мне приходилось успокаивать Сноу, когда он возвращался домой после очередной победы.
После того как я уехала в университет, наше общение не прекратилось. Я видела, как она старается забыть о моём легкомысленном брате, и стала для неё кем-то вроде подруги.
Она рассказывала мне о нескольких свиданиях с мальчиками из её школы, и это было неудивительно, ведь с каждым годом она всё больше походила на свою мать, известную на весь город своей яркой красотой. Однако, увидев реакцию Арти на неё по возвращении, я подумала, что ситуация могла измениться.
После того как Сноу рассказала мне о том, что произошло на площадке, мне потребовалось ещё несколько минут, чтобы переварить услышанное.
– Сноу, зачем ты пошла к нему в раздевалку? Это было как минимум глупо, а что, если бы твой отец и Мик увидели это? – спросила я.
Девушка опустила голову и, обхватив её руками, произнесла:
– Я не знаю, я не знаю, мне кажется, что после той ночи всё изменилось.
От удивления кофе встал у меня в горле, и я закашлялась.
– После какой ночи? – прохрипела я, пристально глядя на неё.
Она подняла на меня свои оленьи глаза и снова опустила голову. Ланселот взял меня за руку и слегка покачал головой. В его взгляде читалась жесткость, словно он знал больше, чем я. Я нежно сжала его пальцы и тихо произнесла:
– Сноу, расскажи, что случилось, не скрывай. Мы никому не расскажем, но, возможно, сможем помочь.
В мыслях я уже трижды мысленно кастрировала своего брата, причем самым изощрённым способом. Но всё же я не могла понять, как он мог обидеть её.
Её голос задрожал, когда она начала говорить:
– Ты знаешь, как я отношусь к нему. Но когда я осознала, что не привлекаю его внимания, я просто перестала думать об этом, хотя мне было очень больно. А пару недель назад, ещё до твоего приезда, мне предложил встречаться парень из старших классов. Он был таким милым и добрым, так забавно ухаживал за мной, что я решила дать ему шанс.
Я украдкой бросила взгляд на Ланселота. Его брови были нахмурены, а челюсть крепко сжата. Однако он внимательно слушал, и его рука под столом сжималась в кулак.
– Мы были на свидании, когда Арти проезжал мимо на своём мотоцикле. Он даже не поздоровался с нами и проехал мимо, как будто не знал меня.
Она снова остановилась, чтобы выпить воды и собраться с мыслями, прежде чем продолжить:
– Трэвис проводил меня до дома и поцеловал на прощание. В этот момент я услышала рёв удаляющегося мотоцикла, но не придала этому значения. Вернувшись в свою комнату, я легла спать. Однако посреди ночи меня разбудил посторонний шум: кто-то бросал камешки в окно.
Выглянув, я увидела Арти, который стоял под деревом у моего окна. Как только он заметил, что я проснулась, он мгновенно оказался в моей спальне. От него сильно пахло алкоголем, а на футболке под курткой была кровь. Включив ночник, я увидела, что его губа разбита, и поспешила в ванную за аптечкой.
Пока я обрабатывала рану, он молчал. Я задала ему вопрос о том, что произошло. Он что-то пробормотал о том, что тебя нет дома, чтобы подлатать его, и он решил приехать ко мне. Он завалился на кровать, и я могу сказать, что в нём было очень много спиртного.
Я ушла в ванную, чтобы убрать аптечку, а когда вернулась, увидела, что он лежит на кровати, уставившись в потолок. Я спросила, собирается ли он домой, но он не ответил. Я подошла и села рядом с ним, пытаясь понять, что произошло.
Он холодно спросил, понравилось ли мне с тем парнем. Я начала объяснять, что мы встречаемся, но он с силой толкнул меня на кровать и прижал к себе.
– Что он сделал? – мой гневный шепот заставил сидящих рядом вздрогнуть.
– Ничего особенного, – ответила Сноу. – Он просто целовал меня и говорил, что никому не отдаст то, что принадлежит ему. Так мы и уснули. Утром, когда я проснулась, его уже не было. Утром в школе, Трэвис, чье лицо украшал не один синяк, сказал, что между нами ничего не может быть. Вот я и подумала, что…
Я откинулась на спинку стула, мои мысли смешались. Как мог мой брат так поступить? Что на него нашло? Я не сомневалась, что именно он избил парня Сноу. И теперь он притворяется, что ничего не произошло, играя на чувствах несчастной девушки. Моя злость была безмерна.
– Юная леди, вам не стоит встречаться с ним, – голос Ланселота прервал мои размышления. Сноу взглянула на меня, а затем на него.
Сильф продолжил, пристально глядя на девушку:
– Игра с чувствами окружающих, основанная лишь на собственном желании, – это один из самых больших грехов. То, что делается без учета чужих переживаний, часто приводит к негативным последствиям.
Тот, кто воспринимает окружающих как вещи, не способен проявить истинную любовь. А если этот человек к тому же озлоблен предательством, то становится еще страшнее.
Человек никому не принадлежит, и никто не может его забрать как вещь. Вы заслуживаете лучшего, чем быть просто игрушкой в руках того, кто не ценит вас по-настоящему. И возможно заменяет свои чувства к другой, позволяя себе делать с тобой то, что не может воплотить в жизнь.
Сноу вздрогнула, но не отвела взгляд. Её глаза наполнились слезами, но она сдержала себя и не заплакала.