Лена Гурова
Столетовы. Часть 1. Верьте в любовь, девчонки!
Мука закончилась в один момент. Лена не верила своим ощущениям: она очень хорошо себя чувствовала. Утренний моцион понравился и пумпусечке – она молотила мать в живот с каждым вдохом свежего воздуха. Жизнь налаживается, Елена Ивановна.
Больше всех радовался Сергей: его жена, его Леночка, смеётся, шутит и ест. Ест всё подряд. Им оставалось полтора месяца, к новому году будут дома. И Елена выпросила разрешения хоть один раз выйти в город, конечно, с Валентиной Ивановной и "сопровождающими их лицами", чтобы купить подарки и материалы, приглянувшиеся ей. И Сергей сдался. Он работал допоздна, отдыхал только ночью. Валентина Ивановна обещала держать Елену всё время за руку. Как получилось, что они потерялись в самой гуще базарной толкучки, не понял никто. Европейские женщины одевались так же, как и мусульманки, одни глаза торчали из-под платков. Найти Елену оказалось невозможным. Вызвав представителей посольства, Валентина Ивановна, выдирая себе последние волосёнки, объяснила ситуацию. Они искали её до вечера, подняли все дружественные представительства. Елены не было нигде.
Сергею показалось, что он умер. Его жена, носившая ребёнка, не вернулась домой. Комендантский час вступил в свои права, и вся русская братия собралась на совещание. Валентину Ивановну и двух мальчишек-охранников, пытали, заставляли вспомнить всё по секундам. Наконец, вырисовалась картинка: Валентина Ивановна выбирала гранаты и на секунду выпустила руку Елены. А пацанов немного оттеснила толпа женщин, орущих что-то на своём языке. Получалось, что Елена могла попасть в эту женскую толпу, и её зацепили. Ну кто, где, куда? Вопросов не уменьшилось. Всю ночь они рядили-гадали, звонили, собирали крупицы хоть каких-нибудь данных. Утром опять ринулись в город. А вдруг где-нибудь что-нибудь и проявится. И проявилось.
Елена услышала голос мужа. Наверное, показалось. Нет, не показалось.
– Серёжа! – заорала она. – Я здесь!
Камеру открыли, женщины, закрывавшие её всю ночь, расступились, и она увидела Сергея.
– Ты меня нашёл…
Елена распрощалась с жизнью, когда поняла, что её никто не слышит и не понимает. Попав в толпу этих восточных тёток, она не смогла выбраться, а голос её потонул в базарном гомоне. И они ещё что-то кричали и размахивали руками. На выходе их взяла полиция. Лена пыталась что-то объяснять, даже сняла платок, чтобы они увидели, что она не с ними. Но женщина, стоящая рядом, быстро напялила ей его назад. И показала пальцем, молчи. Что значит молчать? Но не успела Елена и рта открыть, как её запихали вместе со всеми в машину, а потом и в камеру. Единственное, что поняли эти женщины, что она беременна, затолкали в угол и сели вокруг неё кружком. Никто из них не знал ни одного слова даже по-английски. Но поняли и давали ей воду первой. И даже кусок хлеба.
Сергей схватил её и потащил, запихал в машину, вытащил из машины, занёс в квартиру, потом в ванную. И всё молча. Елена долго стояла под душем, смывая с себя весь ужас, произошедший с ней. Слышала хлопки дверей, какие-то разговоры, кто-то орал. Ничего не хотелось. Ни-че-го. Она надела халатик и босиком прошла в спальню. Никто и не заметил. Заснула сразу, и проспала весь день.
– Ленуська, надо поесть. Там наше дитё бедное, голодное.
– А сколько времени?
– Шесть вечера.
– А-а… А огурчик есть?
– Я убью тебя, какой огурчик! Там Валентина Ивановна на маланьину свадьбу наварганила. Всё посольство два дня на ушах. А она – огурчик.
Заглянула Валентина с зелёным пупырышем.
– Ты чего орёшь? На, Ленчик. Скоро сеанс связи, с Серёженькой поговоришь. Давай одевайся, выходи.
Сергей сидел сконфуженный. Лена стала подниматься, халатик распахнулся… Он воткнул под него руки и прижал своих девочек к себе (он был уверен, что будет девочка).
– Я думал, что умер, когда ты не вернулась…
Ситуацию прояснил Николай Петрович. Просто Елена попала в какие-то уличные разборки. И если бы не была беременной, точно бы угодила в какой-нибудь гарем. Так считала Валентина Ивановна. Она чувствовала себя виноватой, с утра до вечера готовила всякие вкусности и старалась порадовать Елену всем, чем можно.
Нет худа без добра. Елена и Сергей вернулись домой почти на месяц раньше. Как раз к дню рождения Серёньки. Николай Петрович замолвил за них слово. Елена позже узнала, что ему здорово влетело из-за неё. Но ни словом, ни делом этот человек никогда не вспомнит об этом. Как Елена была благодарна этим людям, настоящим патриотам. Каждый день они встают и ложатся с гимном нашей страны в голове. Они живут и работают вдали от своих семей, детей, от своих берёз и озёр. У них огромные горячие сердца, они неравнодушны ни к чьей судьбе. И она гордилась, что эти люди – их друзья. И что бог дал им возможность общаться уже на русской земле после их возвращения. Они, Николай Петрович и Валентина Ивановна – желанные гости в столетовском доме всегда, в любое время.
Вернулись 16-го, а 17 ноября в их доме был пир на весь мир. Гуляли все. Но Лена с Сергеем никак не могли отлипнуть от маленького сына, который сам вышел к ним навстречу и назвал их мамой и папой. Они пропустили и первое слово, и как сам стал сидеть, и сам ходить. Но главное, что он их узнал, чему и сам был рад до глубины своего маленького сердечка. Золотые родители Елены над этим поработали, чем очень осчастливили семью Столетовых.
Дома Лена чувствовала себя хорошо, отдохнув душой, вышла на работу. Её восточные изыскания пришлись по душе Костику. Было ясно, что без неё не всё ладилось в ателье. Неcколько проектов пылились на полках, половина девочек-белошвеечек перешла работать в другое место. Но Алиса, взяв несколько уроков у приезжавшей Алиции, увлеклась фотографией, вернее фотосъёмками. И теперь можно было делать проекты ещё интереснее, подключая к генеральным планам фотокарты местности, нулевых уровней и дизайнерских предложений. Становилось всё интереснее и интереснее. Круг их идей расширялся, мысли роились кучами, впереди маячили перспективы. Но первое, что они замыслили, это продолжение дипломной работы "Восток – дело тонкое". Сами засели за машинки, резали и кромсали, спорили и хвалили оставшихся девчонок, соскучившихся по настоящему делу.
Сергей с Виктором вплотную приступили к осуществлению своей мечты. Машины, двигатели, запчасти и топливо вошли в жизнь, как хлеб и вода. Всё складывалось замечательно.
В одну из суббот, когда они собрались за маминым столом, налепив воз пельменей, в дом вошёл новый человек. Его звали Евгений, и он пришёл просить олиной руки. Нет, они, конечно, знали, что она с кем-то встречается. Но что дело зашло так далеко, это был сюрприз. Ольга училась в мединституте, училась с удовольствием, параллельно работая медсестрой в госпитале для опыта. Там и познакомилась с лейтенантом Женей. Всего месяц назад. И вот, нате вам.
Немую сцену надо было завершать. Стоящая за спиной своего лейтенанта Ольга была ни жива, ни мертва. А он, держа в руках просто кучу цветов, смотрел на них всех, как бы изучая.
– Я так понимаю, что цветы вы принесли для девочек? Так давайте, – весело произнесла Елена, – мой какой?
Евгений улыбнулся и протянул букет нереально длинных ромашек, зимой. А маме красные розы. Розовые, высотой примерно с Олю, он, повернувшись отдал ей. Взял за руку, подвёл к родителям и, сев на колено, поклялся любить и лелеять её всю жизнь.
Свадьбу наметили на апрель месяц. А в марте родилась девочка Алёна. И если сказать, что с появлением этого ребёнка дом встал на уши, это ничего не сказать. Елену привезли домой в полуживом состоянии. За пять дней она если и спала, то только стоя. Как только собиралась прилечь, включалась сирена со сломанным выключателем. И так первые три месяца. Процветал лунатизм. Чтобы хоть как-то существовать, спали по очереди. Сергей и Иван Иванович ещё и работали. А маленький Серёжка болтался между ними всеми: кто свободен, тот и цеплял.
Свадьбу перенесли на июнь, Костик с Алисой и родители Евгения взяли все приготовления на себя. Ольга ещё и сессию сдавала, а Жене пришлось до свадьбы уехать к месту службы. Жизнь вносит свои коррективы. Ради своего любимого Ольга перевелась в другой институт, вставала в пять часов, тряслась на электричках час туда, час обратно. А родив своего Ванечку, оставила его через три месяца маме Зине. И моталась, как помело, между сыном и мужем. При первой же возможности, Оля его забрала, устроив в ясли при гарнизоне, где они служили. А ещё через несколько лет, когда Ольга уже закончила институт и работала педиатром в военной поликлинике, они с Евгением разошлись. Обнимая Алёнку, она часто говорила:
– А ведь ты меня предупреждала. А я не услышала, хотя ты орала во всё горло.
В один прекрасный день Елена проснулась не от крика своей дочери. Она проснулась сама. И в первый момент перепугалась, где же Алёна? Та сопела в две дырки под мышкой у своего отца, а он смеялся глазами, глядя на перепуганную жену.
– Я с ней поговорил, она больше не будет.
– Что не будет?
– Орать не будет. Немножко поголосит, чтобы не бросать сразу.
И постепенно всё наладилось. А когда в их доме появился Ванечка, Серёжка уже ходил в ясли, а Алёна была на старте. Ну что делать, всем надо работать. А маме Зине хватало и олиного сына.
Сергей с Виктором стали ездить в командировки по автозаводам, набирались опыта и знаний. Возвращались всегда с подарками, старались устраивать интересные выходные. У Виктора тоже было двое сыновей, дети с удовольствием общались между собой, заполняя всё пространство.
Они очень любили их дом, папин дом. Но как-то Елена решила посмотреть на здание, которое Сергей сначала построил, а потом продал, раньше было не до этого. Внешне строение действительно было похоже на проект её мечты когда-то. Забора не было, на первом этаже горел свет. Набравшись смелости, Лена постучала. Дверь открыла очень симпатичная темноволосая девушка. Елена даже растерялась. И неожиданно брякнула.
– Я ищу Сергея Столетова. Это его дом?
– Да! Но его нет дома. Зайдите завтра, к вечеру. Всего доброго!
Лена Столетова обалдела, ведь Сергей должен был приехать только через два дня.
Вернулась домой. План уже созрел в её голове: она присмотрела местечко, где её не будет видно, а ей всё, как на ладони. Завтра, к вечеру.
На душе было как-то спокойно. До того момента, пока Елена не увидела подъехавшую серёжкину машину. Он вышел, открыл дверь своим ключом. Она приросла к земле. Для неё, своей жены, он приезжает завтра, а сам – сегодня. Неужели для той, тёмноволосой? В доме погас свет. Двое вышли под ручку, сели в машину и уехали. Елена не могла сдвинуться с места. Кое-как, вспомнив, что дома полно детей мал-мала меньше, заставила себя идти. Улыбаясь, вошла. Мама что-то спросила, но Елена уже ничего не слышала. Очнулась в белой комнате, поняла, что в больнице, по капельницам и каким-то трубкам.
– Кто-нибудь? – Позвала она.
Влетела мама.
– Ну слава богу. Ты чего, доченька, напугала нас. Ну ничего страшного. Сказали, что переутомление, сильно упало давление. Сейчас всё хорошо. Немножко покапают, и заберём тебя.
– Где Сергей?
– Здесь. С врачом разговаривает.
И тут Елена всё вспомнила. Её начало трясти как от холода. Мама побежала за помощью, прибежавшая медсестра вытащила все иголки. Влетел Сергей, за ним врач и ещё кто-то.
– Уберите его! – Заорала Лена.
– Кого? – Растерянно спросил Сергей, оборачиваясь, ведь его жена смотрела прямо на него.
– Там нет никого, Ленок, – заволновалась мама Зина.
– Убери Сергея, пожалуйста.
Он кинулся к ней. Она накрылась одеялом с головой и продолжала орать.
– Мам Зин, что это…, – проблеял её зять.
– Ленок, это же Серёжа, ты что?
– Всем выйти, – прогремел чей-то голос, – всем, я сказал.
Над Леной наклонился доктор в роговых очках и стал манипулировать какой-то штукой у неё перед носом. Что-то сказал медсестре и вышел. Она уколола Елену снотворным, и та спала двое суток подряд. Потом за ней приехал папа, отвёз её на городскую квартиру. Вечером ждали Наталью. И детей привезут. А пока надо лежать, пить соки, есть фрукты, и вообще есть. И уехал.
Открылась дверь, и в комнату вошёл Сергей. Он подхватил её в последнюю секунду, иначе бы она завалилась, как подкошенная.
– Послушай меня, пожалуйста! Послушай, просто послушай! – Он пытался собрать её в кучу, но Лена всё пыталась вырваться.
И драться. Он сцепил руки жены в замок и, подняв над её головой, прислонил к стене взбрыкивающую и вот-вот зарыдающую женщину. От бессилия, ведь она не могла с ним справиться.
– Я выкупил этот дом назад, хотел сделать тебе сюрприз. Но нужно было всё поменять, внутри. Эта девушка пока там живёт и охраняет дом вместе со своим парнем. В тот день я приехал не к тебе, потому что отделка дома завершена, остались лишь маленькие детали, которые я должен был сделать сам, один, без посторонних глаз, для тебя. А их отправил покататься на своей машине, потому что купил другую. А эту хочет купить этот парень. Я остался в доме, – он отпустил её руки. – Я знаю, что ты была там в тот вечер и понимаю, что тебе пришло в голову. Дядя Коля тебя видел, когда ты шла в том направлении, он рыбачил на озере. И если бы не он, я бы в жизни не догадался, что происходит.
– Пожалуйста, посади меня куда-нибудь, я сейчас упаду.
Сергей взял её на руки, давно он этого не делал.
– Серёжка, не надо никаких сюрпризов, – даже говорить у Елены не было сил, – лучше поцелуй. Хочу целоваться, до одури.
Сергей положил свою любимую женщину, провёл рукой по губам, по шее, по груди… И море чувств, накрывших их, унесло Столетовых в райские пущи, даже яблочка не предложив… Жизнь продолжается!
Серёньке исполнилось 5 лет, Алёнке почти 4 года. Как только эта девчонка научилась самостоятельно ходить, у мальчика вырос хвост. Она ни в чём не уступала брату, всё за ним повторяла. Они рано начали говорить, причём сразу правильно. Их бабушка общалась с ними, как со взрослыми, никогда не сюсюкала, пела им песенки, разучивала стишки. На любой поставленный детям вопрос дожидалась внятного ответа. Любой поступок, и хороший, и плохой, бабуля пропускала через себя, и потом могла всё объяснить. Например, когда дед урезонил своего внука, бегающего голяком по саду, шлепком по попе, мальчишка разрыдался горько-горько. Вышла бабушка, одела на него трусики и маечку, поцеловала.
– Дедушка нечаянно, он больше не будет, – пропела своим приятным голосом. – Да, дедушка?
Дед закивал, растерянно таращя глаза. Она отвела его в сторонку.
– Представь себя маленьким, доверчивым, голеньким мальчуганом. Мир прекрасен, солнышко светит, так хочется побегать… И вдруг получаешь по голой попе. Нельзя так унижать достоинство человека, неужели ты не понимаешь? Иди с ним на озеро или ещё куда. Реабилитируйся.
И их отец, которому и в голову бы не пришло тронуть своих дочерей даже пальцем, через которого прошли судьбы сотен молодых ребят и которого называли "рупором справедливости", поплёлся за своим внуком, опустив голову. Чтобы никто не увидел навернувшихся слёз. Больше никогда, даже шутя, он не позволял себе вольности по отношению к детям. Даже когда они этого заслуживали.
Правда, столетовская детвора, хоть и была непоседлива, особых хлопот не доставляла. Только когда приезжал олин Ваня, эта троица немного выходила из-под контроля. У взрослой половины сразу активировались подглядывающие и подслушивающие устройства, охранные системы работали в полном режиме. Один раз они подожгли собачью конуру, потому что Каре было темно и грустно. Стащив свечку и спички, устроили собаке романтик. В другой – спасали котёнка и завалили дедушкины припасы кирпичей прямо на Алёнку. Таких спасательных экспедиций было несчётное количество. На участке жили ежи, енот, заяц без лапки, птицы с поломанными крыльями, ужик и даже какие-то жуки. Хорошо, что есть озеро, не нужен никакой декоративный прудик. А то бы дети развели крокодилов. Или бегемотов. А может, когда-нибудь, им это удастся прямо в озере. О количестве кошек и собак, с настойчивой периодичностью появляющихся у них, история умалчивает. Но Сергею приходилось отправлять этих котопсов по одному то в приют, то в хорошие руки. "У них теперь своя семья, им там лучше", – успокаивали потом детей. А походы во все стороны света были пресечены на корню не один десяток раз, однажды, даже ночью. Ну что делать? Детские фантазии и желание быстрее стать взрослыми делали своё дело…
Но одним прекрасным летним днём детвора потерялась. У Елены получился неожиданный выходной, и она принялась сооружать рыцарские доспехи для неразлучной троицы. Обещала, что делать. Картон, ткань и деревянные палки перекочевали в мастерскую, и Лена вместе с детьми вырезала, сшивала, мастерила. Оружия всякого у них было полно, и надарено и накуплено. Начались рыцарские бои, и выяснилось, что у Алёнки нет меча. Оставив их в поле видимости, мамаша вернулась в мастерскую сооружать этот самый меч.
– А где дети? – Спросил Иван Иванович.
Он тоже был на улице, ковырялся в смородиновых кустах.
Лена выскочила в сад с мечом наперевес. Детей не было.
– Да только что рубились в баталиях… – И рванула в дом.
Детей не было и там. Елена с отцом разбежались в разные стороны, столкнулись около веранды. Из дверей выходила мама.
– Обед готов. Зовите детей.
Это "зовите" подстегнуло их, и они заорали, зовя детвору по именам.
Искали уже третий час. Соседи, участковый, просто неравнодушные люди прочесали весь посёлок, и кое-кто уже полез в озеро. Приехали Сергей с Виктором. Елена уже ничего не соображала. Вцепившись в деревянный меч, она даже не смогла поднять на мужа глаза, чувствуя свою вину.
– Успокойся, найдём. – И пошёл к собаке, которую они привязали, чтоб под ногами не путалась.
Сергей отвязал, дал ей понюхать какие-то вещи, что-то сказал на ухо, и Кара рванула. Долетела до дальнего сарая, старого, всё никак не доходили руки разобрать его. И загавкала.
– Да мы там сто раз смотрели, – сообщил дед.
Сергей с Виктором разгребли какое-то сено, какие-то тряпки на полках, раздвинули коробки, коробочки и какие-то контейнеры, и обнаружилась наша пропажа. Дети мирно спали на полках в тряпках и картонных доспехах. Мать с дедом прислонились друг к другу, поддерживая последние силы.
– Вот, старый дурак. Не додумался, – сетовал он.
– Ладно вам, всё же хорошо. А-ну, поднимайтесь! Что это вас так сморило?
– Так они полночи не спали. Я три раза заходил, утихомиривал. Рыцари, мои золотые! – У деда явно отлегло от сердца.
Трое из ларца стояли рядком, плечом к плечу, и не понимали, почему так много народу собралоь. И все ржут, было с чего: доспехи помяты, шлемы посползали, кому закрыв глаз, а кому и поллица, плащи больше напоминали юбки, а у Алёнки вообще порвался, рожицы грязные и сонные. Ещё та орда! Щёлкнул затвор фотоаппарата. Оказывается, один из соседей совмещал поиски с полезным времяпровождением. Фото Елены с мечом наперевес, торчащий вверх тормашками дед, мама с поварёшкой, Сергей с собакой и рыцарское трио. Последняя висит у них в детской немым укором им всем.
Близнецов Елена Столетова родила зимой. Было очень холодно, поэтому Сергей забирал её один, очень быстро домчал домой, где её ждали все. Натопили так, что дышать было нечем. Старшие дети соскучились, повисли на матери, что-то щебетали. Младшим имена дали сразу после рождения – Денис и Данила, Дэн и Дан. И теперь разбирались кто есть кто. Они были непохожи между собой, их можно было легко отличить. Решили бросить жребий. Елена не разрешила.
– Ещё чего не хватало. Вот это Денис, он ручками и ножками всё время шерудит, а второй – Данила, очень спокойный и задумчивый, точно что-то придумывает, мастер.
Когда Лена узнала, что опять может стать матерью, все её домочадцы сказали "да". Она очень легко перенесла беременность, немного побаливала спина, так ведь двоих носила. Эта новость была воспринята как божий дар, радовались все. Елену берегли, ничего не давали делать, кормили и поили, веселили и развлекали. Даже Костик сильно не нагружал, взяв на себя часть её обязанностей.
– У тебя такие прекрасные дети, – говорил он, – тебе нельзя не рожать. Знаешь, как я завидую твоему Сергею? Очень хочу детей. Но что-то не так в моём королевстве.
Мальчишки росли спокойными, не болели, не капризничали. Непохожие между собой, были удивительно похожи на деда. Как так? Эта вездесущая генетика, что хочет, то и делает. А когда улыбались или строили рожицы в них проглядывались отцовские черты, тем сильнее от того, что до года глаза у них были синие-синие. Двойная нагрузка давала о себе знать. Старшие ходили в первый класс, вдвоём. Алёну взяли без разговоров, она была готова к школе ещё лучше, чем Серёжка. Добавились уроки, дополнительные задания. Лена с мамой Зиной падали к вечеру без ног. Сергей жалел свою половинку, брал на себя вечерние обязанности: купал, переодевал, подносил кормить, укладывал спать. В конце концов, валился рядом и рассказывал засыпающей при каждой свободной минутке жене, как прошёл его день.
Когда близнецам исполнилось по полгода, мама Зина поставила вопрос ребром. Она усадила Елену и начала свой монолог.
– Я давно хочу поговорить с тобой. Я думаю, что для тебя не секрет, что твой муж очень нравится женщинам. Ведь да?
Конечно, это был совсем не секрет. Сергея нельзя было назвать красавчиком, но что-то в нём было настоящее, мужское, которое пёрло отовсюду: тёмно-русые волосы, серо-синие глаза, чётко очерченный рот. Высокий, с железными мускулами, сильными ногами и крепкими руками, с пресловутыми квадратиками и другими геометрическими фигурами на теле он, конечно, бросался в глаза. Лена не раз это замечала. Столетов был очень контактен, любил пошутить и поюморить, с ним легко сходились люди. А уж когда он брал в руки гитару, бабы просто млели. И с годами Сергей становился только лучше. Он – самец, опытный и знающий себе цену. Так он выглядел на людях.
– Сергею скоро сорок. Да, ты моложе его. Но эти домашние заботы в последнее время не очень хорошо отражаются на твоём внешнем виде. Ты не была в парикмахерской уже год.
– Мамочка, я как раз собиралась на этой неделе. И потом, я занимаюсь уже три месяца, усиленно. Вон какой живот, – и Лена показала почти идеальный животик.
– Молодец! Но этого мало. Ты опять сильно похудела, лицо осунулось, нужен массаж. Будешь продолжать кормить, испортишь грудь. Ну и всё остальное. Значит, так. Неделя на отлучение от груди, а потом с Сергеем в спортзал и бассейн. Мы с отцом прикроем. Только по воскресеньям уже будете отпускать нас.
Дорогая моя мамулечка! Умница и красавица! Ей в этом году 60. А кто поверит? Фигурка, ясные глаза, всё ещё лёгкая походка. По утрам пробежка, массаж, бассейн. И жизнь прекрасна!
Сергей поддержал жену, опыт в этом деле у него был. Он аккуратно перетягивал, заматывал, жалел свою девочку. Детей перенесли в комнату деда с бабкой, старшие жили в комнате Ольги. Условия создались идеальные, не воспользоваться было невозможно: очередной сеанс закончился бурной ночью. Они давно уже так не занимались любовью. Каждое прикосновение отзывалось всплеском эмоций и желанием отдать себя в любимые руки, поцелуи сыпались гроздьями, застывая в страстных, проникновенных сплетениях губ. И фейерверк наслаждения, рассыпающийся восторженными искрами неземного удовольствия, поток ласковых и нежных слов, опять серёжкозависимость в полной мере. И когда утром процедуру нужно было повторить, опять растворялись в своей любви, лишний раз понимая, что они – две половинки одного целого. Родители четверых детей…
Совместные тренировки внесли в их жизнь и возможность лишний раз пообщаться, а потом продолжить в своей спальне. Они стали заниматься любовью как-то глубже, что ли, чувственнее. А потом, обнявшись, наслаждались своей духовной близостью, своим единением.
Через 9 месяцев Елена родила Зинку. Это решение она приняла сама. Объявила всем: "Я рожу девочку". Она была уверена, что плодом их последних с Серёжей любовных утех, будет именно девочка. Она должна появиться на свет, зачатая в такой страстной, вселенской, такой глубоко пустившей корни любви. И когда Елена и Сергей остались одни, он её зацеловал, не давая ничего сказать, она чуть не задохнулась в его объятиях.
– Я рад. Очень-очень. Ты знаешь, Алёнка мне вчера заявила, что ей не с кем поиграть. Строить домики с Серёжкой и братьями ей надоело. Со взрослыми неинтересно. Ей нужна сестра. Честное слово, так и сказала: "Мне нужна сестра". Мистика.
– Эта мистика – наша семья. Вот и будет – семь Я.
Елена ещё немного походила в бассейн, пока не видно было животика. А потом Ольга пристроила её в центр репродукции, где она уже готовилась стать матерью по новым технологиям. Вместе с Сергеем. Он помогал ей с большим удовольствием, смешил, отпускал всякие шуточки, бережно выполнял все задания. Но фигу в кармане Елена всегда держала наготове. Чтобы их никто не сглазил…
Так что Зинку Елена родила легче всех своих детей. А когда эта девочка, названная в честь бабушки, предстала пред очи мамы Зины, всем стало понятно – эта любовь навсегда. Между бабушкой и внучкой никогда не было никаких разногласий, они понимали друг друга с первых дней. И эту девочку Елена откормила год.
Дела у Кости с теперь уже многодетной матерью шли из ряда вон плохо. Как и у всех в то время в нашей стране. Папа даже завёл кур и кроликов, а мама делала полный подвал заготовок. Невоспользованные дизайнеры порешили так: всё закроют, что можно, продадут, а Костик с Алисой уедут в Италию к Витторио, пока ещё выпускают. Он обещал не оставлять Елену без творчества и подкидывать идеи, чего ждал и от неё. И они умотали. Елена сделала всё, как решили, но одно ателье оставила. Жалко было терять девчонок, да и без работы им никак нельзя. Трикотажная фабрика взяла их под своё крыло. Таким образом, они сохранили оборудование и своих бело- и золотошвеечек. И основных клиентов тоже. Девчонки её отпустили растить детей, и сами отлично справлялись, изредка спрашивая у Елены совета.
В Озерках жили не тужили. Сергей с Виктором занимались ремонтом машин всех марок. Развитие бизнеса пришлось заморозить. И как потом выяснилось, они правильно всё сделали. У Елены было немного заказов для новых русских. Папа вернулся к преподавательской деятельности, мама оставалась на хозяйстве. Дети-школьники на продлёнке в школе, Дан и Дэн – в яслях, Зинка с мамой. Все при деле.
Дом, построенный Сергеем, они продали. Какой-то он несчастливый для Столетовых получился. Жить там и таскаться с туесочками и кастрюльками к маме и обратно? Очень неудобно. Да и привыкли они к папиному старому дому. И на семейном совете решили его перестроить. Продав новый Виктору с Натальей, у них образовались ещё и замечательные соседи. И началось. Проект поручили Елене. Полгода споров и разногласий, несколько забракованных лениных работ, полаптеки валидола, и пошло дело. Было пристроено два блока. Один для мамы и папы – внизу спальня, вверху комната отдыха с отличным видом на озеро. Другой – на первом этаже расширил кухню, а на втором появилось ещё две комнаты. Но венцом творения стала большая гостиная-веранда. Расширив старую и увеличив каминную, получили громадный холл с окнами в пол. Летом при открытых фрамугах получалась веранда, а зимой – включай отопление и тепло. Наставили диванов, танкеток, кресел, маленьких столиков, много полочек и стоек, и получили любимое место отдыха для всех. Сергей сделал кинотеатр, когда появились первые видики. Очень удобный и уютный получился дом.
Старшие дети поступили в лицей, поэтому Лена с Сергеем перебрались в город, где жили Ольга с Ваней. Папа взял на себя близнецов, они ему в рот заглядывали. Про двух Зинок и так всё понятно.
Из Италии вернулись Костя с Алисой. Он получил разрешение на открытие своей студии. И понеслось. Сколько времени было потеряно!? То, что происходило в стране, вспоминать не хочется. Это совершенно отдельная часть жизни, самая паршивая часть. Но они выплыли, потихоньку, никому не наступая на пятки. И работа пошла.
На выходные обязательно выбирались за город, компании собирались большие. Благо, места теперь хватало всем. Детей набиралось человек десять, а то и больше. Зимой – лыжи, санки, коньки, летом – купания, велосипеды, осенью – грибы, весной – берёзовый сок, черёмуха, ландыши. И мамины рогалики, или пирожки, или блины на масленицу. Отлично проводили время, дружно, весело, с шутками-прибаутками. Много занимались спортом и в городе, и за городом. Ольга увлекла Елену аэробикой, Сергей не изменял своей качалке. И работали. Всё налаживалось.
Столетовы старшие, совсем приуныли в городе. Они скучали по маленьким детям, по загородной жизни, по родителям, собакам и кошкам. Короче, было решено попробовать возить старших из Озерков в город на учёбу. Это оказалась провальная идея. И в конце концов, Сережика и Алёну оставили на Ольгу в городе, а Елена была на подхвате. Их дети всегда были умничками. Они быстро сориентировались в новой ситуации: ходили в магазин за продуктами, могли что-нибудь приготовить в виде макарон или картофельного пюре, и не шкодили. Совсем не баловались. Серёжка ходил в музыкальную школу, учился играть на гитаре, и занимался волейболом. Алёна творила в студии изобразительных искусств. А Ваня изучал единоборства и иностранные языки. Были, конечно, мелкие приключения. Ну как без этого. Вот такие замечательные дети!
Елена приезжала хотя бы раз на неделе, забивала им едой полный холодильник. А в пятницу Сергей забирал их домой, за город.
Ольга после развода много работала, очень много, вела приём в городской больнице. Она защитила кандидатскую. Её очень ценили и назначили заведующей педиатричеким отделением. Но практику Ольга Ивановна не бросила. Как успевала всё? Попасть к ней на приём для многих было совершенной удачей, она поднимала таких больных детей, в выздоровление которых не верил никто. Её заметили, звали в Москву, она не поехала. Сказала, что карьера ей не нужна, а больных детей, к сожалению, везде хватает. Но ездила на всяческие симпозиумы, встречи, делилась опытом. Личная жизнь оставалась за кадром.
Однажды Ольга позвонила и попросила приехать, ничего не объясняя. Лена приехала. На столе записка: "Извини, не дождалась, надо было срочно уезжать. Будет возможность – позвоню. Приеду через неделю. Чмок."
Что значит, "будет возможность"?
Она позвонила Сергею, объяснила, что остаётся в городе на неделю. Он приехал, прошёл на кухню. "Какой-то задумчивый. Так, чуть позже", – подумала его жена, разогревая ужин.
Все разлеглись по своим местам, Елена крутилась на кухне. Вошёл Серёжа, обнял со спины, вытащил из её рук тарелку. Повернул голову жены и стал целовать, как-то неудобно.
