Кира Страйк
Спящий красавец
Глава 22
Я, опираясь на ствол, начала вставать – чего высиживать. Как бы там ни было, тратить время на самобичевание и посыпание головы пеплом не имеет смысла и, в данной ситуации, непозволительная роскошь. Голова закружилась, тело шатнуло в сторону, я вновь плюхнулась на землю и зажмурилась, сдерживая приступ тошноты.
– На поняла, – сказала я самой себе, – а когда это мы стали такие нежные?
Мир качался вокруг меня, хотя я сидела на земле, вцепившись для верности в траву, и старалась вообще не шевелиться. Что-то явно происходило с моим сознанием. Самое смешное и неожиданное, что и с закрытыми глазами я продолжала видеть лес, окружавший нас, только, вот нестыковочка, – не ту поляну, на которой мы сейчас находились. Бор вокруг меня двигался, как будто я перемещалась, то легко и стремительно перепрыгивая с ветки на ветку, то пробегая по земле. До чего поганое состояние, я вам доложу. А усиленное непониманием происходящего – и вовсе тошнотворное. Кинотеатр 5D в самом худшем его проявлении, твою дивизию.
– Аль, что с тобой, – ко мне подбежали Фета с Солом.
– Знать бы ещё самой, – злясь на охватившую предательскую слабость, ответила я, – у меня какие-то мультики перед глазами. Я сейчас как будто по деревьям скачу. И цветовая гамма странная. О! Остановилась, наконец.
– Всё понятно, – отозвалась подруга, – Аль, дыши глубоко и ровно, не пугайся и не сопротивляйся. Это твоя Рысь что-то желает тебе показать. Ты же можешь видеть её глазами.
А-а-а, вот оно что. Теоретически я понимала, что такая возможность существует и для нас с кошкой, но никогда ею не пользовалась. Рыська в моей жизненной системе координат воспринималась мною как личность. Да, не человек, да, моя питомица, но перешагнуть предел самопроизвольно обозначившейся черты мне было неловко, чтоль. Это в моём представлении было навроде того, чтобы без разрешения залезть в душу. А я, уж простите за пафос, уважала её личное пространство. Она – разумное существо, боевая подруга. Короче, такие вот внутренние нравственные заморочки. Поэтому, я так и не отважилась ни разу попробовать посмотреть её глазами. Теперь она решилась сделать это сама. Видимо то, что мне предстояло увидеть – было действительно значимым.
Кошка опустилась на могучую ветвь и чего-то выжидала. Рядом с тихим шелестом качнулись листья, Рысь повернула голову и пред наши общие в данный момент очи предстала уже знакомая нам белая молния. И тут меня в очередной раз осенило. Сплошные инсайты, блин, в этом мире, – никаких нервов не хватит.
– Ребят, так это нихрена не кошка, это – кот! – вслух огласила я. И зла я в нём не чувствую.
Так вот почему Рысь не позволила Аттису продолжить схватку и сама не напала, хотя вдвоём они были очевидно сильнее, порвали бы котяру, как Тузик грелку. Белый был просто охранником и преданным другом, без раздумий бросившимся спасать своего человека в заведомо проигрышной ситуации. Ну и что нам теперь со всей этой информацией делать, дорогая редакция?
Я мысленно маякнула Рыське, что приняла к сведению доведённую до меня справку и попыталась "отключиться", но кошка упрямо продолжала удерживать моё сознание, как будто я чего-то, по её разумению, так и не поняла.
– Так, ну что ещё я упустила? Ну, кот белый, одна штука, отважный и преданный геройский герой…
На краю разума звякнул колокольчик…
И тут, наконец, я допетрила, – кот – БЕЛЫЙ, такой же, как Сол! Я обескураженно переваривала своё внезапное озарение, забыв "смотреть", и тут же в голову свалилась Рыськина мысль-подсказка, – его никто не дарил, не привязывал – он сам выбрал Соргана и пришёл к нему в трудный момент. Снежный дикий горный кот с ослепительно белым мехом и таким же сердцем. Просто он появился в один момент с визитёрами из Афлаима, и все решили, что это их рук дело. Ну и в самом деле, не могли же Аксель с Далилой оказаться такими лохами, чтобы подарить Соргану СВЕТЛОГО кота. А теперь моя лохматая красавица встретилась с ним на нейтральной территории, чтобы заполучить в нашу команду союзника, находящегося непосредственно при венценосной особе.
– Рыська, ты – гений! – громко сказала я, посылая мысленно самую тёплую благодарность своей мудрой кошке.
Маг с ведьмой шумно выдохнули, – в конце концов мы можем попытаться повторить трюк, учинённый Мальвой с королевой – выманить Соргана с помощью Снежного (так мысленно окрестила его Рысь), схитить, как и планировалось, и увезти. У нас вновь появилась надежда. Мальву решено было опять отправить во дворец. Пусть уже немного примелькавшаяся собачка аккуратно пошарится внутри, – очень важно было понять, насколько серьёзный шухер подняли наши соперники после сегодняшнего инцидента.
– Хорошо ещё, что Сорган нас не разглядел, – приободрился Сол.
– Я его, кстати, тоже нихрена не успела рассмотреть, – события развивались стремительно. Да ситуация вообще вышла из-под контроля, там не до праздного любопытства было. В памяти отпечатался только силуэт. И, странное дело, запах, – повисший шлейфом на поляне запах родного человека, который я узнаю из миллиона. Или это Алексанра узнает? Короче, не суть, некогда заморачиваться на такие детали, главное, это был точно наш перец, которого срочно надо спасать.
Рысь, наконец удовлетворившись результатом, вылезла из моей головы, возвращая в окружающую действительность.
Хорошенькая дымчатая болонка, дробно цокая коготками по роскошному паркету, рысила по замку, прижимаясь к стенке, увешанной портретами в богатых рамках, чтобы не вызывать повышенного интереса к своей персоне. А во дворце обстановочка-то накалялась. Сквозь продолжавшуюся предсвадебную суету явно читалось тщательно сдерживаемое напряжение. Слуги перемещались по коридорам мелкими перебежками, изображая бледных теней. Не слышно было праздных разговоров гостей, разумно предпочитавших в сложившейся обстановке лишний раз не бликовать, рискуя нарваться на раздражение владык. У Акселя хватило ума не раздувать ситуацию, ставя под угрозу срыва столь необходимое ему событие, но нервы у всех были явно на пределе. Короче, все делали хорошую мину при плохой игре. Услышав чутким ухом в этой внешне благочинной пустыне отзвуки приглушённого разговора, Мальва свернула в ближайший приоткрытый дверной проём и побежала на голоса. Подкралась максимально близко, притаившись за тяжёлой, красиво драпированной шторой, украшавшей вход, и, высунув чёрные бусины влажных глаз, начала следить.
В небольшом, приглушённо освещённом зале, оббитом по стенам дорогим бордовым бархатом с золотым орнаментом (ужасное, на мой взгляд, сочетание для интерьера, но, видимо, таковы правила), находились двое – мужчина и женщина. Мужчина, возраста пятидесяти – пятидесяти пяти лет, слегка обрюзгший, но всё ещё бодрый и сильный, нервно ходил по комнате. Во всём его облике читалась былая хищная мужская красота. Да он и сейчас был, прямо скажем, хорош. Просто, видимо, чрезмерное потакание собственным человеческим слабостям и излишествам стремительно укорачивали срок его цветущему внешнему виду. Этого не могла скрыть и грамотно подобранная дорогая, но без вычурности, одежда. Он был похож на стареющего ворона. Хотя, не знаю, почему этой умнейшей птице приписывают всякие нехорошие мистические свойства. Нет, ну мистические – ещё ладно, а почему нехорошие-то? На самом деле, по степени благородства и преданности, никакие величественные лебеди с нежными голубями впридачу ему, ворону, и в подмётки не годятся. Но, раз уж к ворону прицепили такой весь из себя типа мрачный и зловещий образ, не будем отходить от традиций. Мужик и в самом деле нагонял дрожи. Один только тяжёлый взгляд начинавших выцветать жёстких глаз из-под набрякших век чего стоил.
– Далила, не спорь со мной! – он раздосадованно тряхнул волнистыми тёмными волосами, спускающимися чуть ниже плеч. – Скормишь ему сегодня ещё порцию донга.
– Отец, если ты не забыл, этой травой не стоит слишком злоупотреблять. Её воздействие непредсказуемо и может сыграть плохую шутку. Донг не только ослабляет волю и усиливает подчинение, но может спровоцировать агрессию, либо вовсе парализовать разум, превратив его в овощ, – попыталась возразить дивно красивая молодая женщина, поразительно похожая на собеседника.
Белокожая, темноволосая, вся какая-то сотканная из контрастов, с неистово горящими глубоким чистым фиолетом глазами. И безусловно магически одарённая. Папочку она, читаемо, не боялась. Скорее они были союзниками, наперсниками, цели которых совпадали, а интересы не противоречили друг другу. Два мощнейших мага, которым ни к чему меряться силами. Именно поэтому она допускала возможность отстаивать свою точку зрения, что так выводило из себя Акселя.
Это были именно они. Далиле пришлось срочно бросать все дела и возвращаться в Крайт. Ситуация, произошедшая на охоте, требовала пристального внимания. Всё это было очень странно и непонятно. Отец настаивал на том, чтобы просто усилить давление на Соргана, не давая ему шанса обдумать событие, начать разбирательство. Он хотел просто наиболее предсказуемо дожить до послезавтра, когда брак всё-таки будет заключён, а дальше – хоть трава не расти. Нет, совсем убивать короля в его планы не входило. Пока, по крайней мере. А вот перспектива добиться полного контроля, пусть даже ценой ему станет овощеподобное состояние зятя, его вполне устраивала. Далила была более прозорливой, а потому и осторожной. Если перегнуть палку, она, конечно, может сломаться. А может выскользнуть, распрямиться и дать, чего доброго, сдачи.
– Отец, мы добились хорошего результата. Не паникуй. Давай, всё-таки подождём до вечера и понаблюдаем. Подсунуть зелье никогда не поздно. Но, повторюсь, тут главное не переборщить.На свадьбе он должен быть вменяемым, – Далила, завершая разговор, направилась в сторону выхода.
Мальва выскользнула из своего укрытия и побежала дальше.
Глава 23
Наша Нэнси Уэйк местного разливу выскочила на улицу и потрусила через сад. По поручению Сола ей необходимо было разыскать темницу, где удерживали крайтских знахарей, попутно слушая всех подряд, лишь бы раздобыть побольше информации.
– Оу, Милена, неужели ваш Брайан всё-таки решился объявить о помолвке, – завистливо-восторженно донеслось из ближайшей беседки, – такой милый бегемотик. И сказочно богат.
– Я уж думала никогда не дождусь предложения от этого обжоры и зануды – год ему мозги полощу…
Так, не интересно, бежим дальше. Вон там, в кустах, в районе густо заросшей вьюном арки тоже кто-то секретничает.
– И снова я пытаюсь написать
Ту жгучую и сильную любовь,
К которой возвращаюсь я опять,
Стараясь побороть пылающую кровь…
Я сплю и вижу: снова ты
Летишь ко мне сквозь грезы и мечты,
Рукой касаешься меня,
Даешь понять, что ты моя… – донеслось оттуда пафосно-заунывное признание прыщавого графомана юной нимфе, которую, что удивительно, даже не тошнило – напротив, красотуля горела смущённым румянцем и бросала на кавалера многообещающие взгляды из-под кокетливо опущенных ресниц.
Бррр, уж лучше незабвенное " Донна Роза, я старый солдат, и не знаю слов любви…"
– Я просыпаюсь,долго думаю,молчу,
О том, что если я предам, то сам себе все это не прощу…
Могу надеяться я лишь,
Что ты сама не ускользнешь, как мышь,
Что не решишь меня ты позабыть,
Соврать, предать и сердце раздавить!.. – поощрённый благожелательной реакцией, продолжил разливаться нетрезвым соловьём счастливый пиит.
– О боже, Мальва, гони отсюда! Ходу-ходу! Сдурели они тут все что-ли? – вслух уже руководил собакой и даже махал в пространство руками Сол, одуревший фильтровать льющуюся на него, как из рога изобилия, порожнюю информацию.
– И вправду, что они там курят, аж завидно, – сморщившись, будто у неё заломило зубы, обронила Фета, слушая вольный пересказ мага.
– Мальва, уходи из сада, в такой обстановке только клинический идиот будет говорить о серьёзных вещах.
Собака засеменила в сторону хозяйственных построек. И тут нам повезло. Из-за угла овчарни вырулили грубые, но не "крестьянские" сапоги – явно охранник, причём не "наш".
– Давай за ним, возможно он приведёт нас к месту, где держат целителей.
Сапоги, шоркая по земле и плеская из бултыхающегося ведра водой, дошли до конюшни, свернули к сарайке и, поздоровавшись с сапогами-близнецами, стоящими, очевидно. в карауле, вошли внутрь.
– Странно, я думал он пойдёт к темнице, – почесал голову маг, – а чего охранять в сарае при конюшне-то?
Мальва, переминаясь с лапы на лапу на минуту замешкалась, затем побежала по периметру строения в поисках возможной удобной дырочки, в которую можно было бы просочиться. Как на грех, даже хозяйственные постройки здесь ваяли на совесть и содержали в порядке. В единственном, хвала всевышнему, удачном, в связи с отдалённостью от охранников, месте удалось разыскать малюсенькую лазейку, в которую можно было хотя бы просунуть нос, и то только усердно подкопав перед этим.
В сарае было темновато, пришлось подождать, пока собачьи глаза привыкнут с дневного света. Внутри находилось несколько человек, жадно пьющих, скучковавшись вокруг принесённого ведра. Те, кто попил, отходили и садились прямо на солому, рядом с нашим "слуховым окном"
– Сволочи, держат нас тут, как скотов. – раздался женский приглушённый голос.
– Нам тут ещё неплохо живётся, по сравнению с теми, кто в темнице остался, – прокомментировал хриплый мужчина.
– А начерта нас делить-то надо было?
– Фира с кухни, что нам еду носит, шепнуть успела, что струхнули они крепко после случая на охоте, – думают наших рук дело нападение на Соргана. Вот и решили располовинить, да охраны побольше приставить. Одного, злодеи, не поймут, что никогда мы на своего господина руку не поднимем.
– Ну, каждый судит по себе, вот им и невдомёк, что мы по другому рассуждаем. Вот ведь по его указу здесь сидим и участи неизвестной ждём, да не по его воле. Это ж уже любое сопливое дитё в последней деревне понимает.
– Я, кажется, знаю, кто к Соргану зверюшек подослал, – снова женский голос.
– Тише, Мира, не дай бог услышат.
– Мира? Сол, ты сказал Мира? Как она выглядит?
– Т-с-с, да не видно мне нихрена, они сбоку сидят. А, подожди… Нет, не видно, понятно только, что нехилая тётка, а больше ничего не разглядеть.
– Это она, добрались всё-таки, сволочи.
– Потом обдумывать будем, дай дослушаю, что говорят – не хуже Феты зашипел Сол.
– Надо помочь девочке, – продолжала начатую фразу Мира.
– Но как? – густой баритон.
– Как – как, не знаю ещё. Одно точно, искать её силу используя точно нельзя, – только внимание раньше времени привлечём. Когда надо будет – она сама позовёт. Бучу надо устроить.
Я аж подпрыгнула на месте. Если они и вправду смогут отвлечь внимание "гостей" завтра утром – это же будет отлично! Как только сообщить им о сроке?
– Сол, пусть Мальва потихоньку попытается привлечь их внимание.
Собака, углубляя подкоп, начала тихо поскуливать.
– Тихо все, – "шикнул" хриплый, – кто ещё здесь?
В щели между досками появился серый в рыжих ресницах глаз и уставился в глаза магу. Ну, в смысле, Мальве. Сол усилием воли заставил собаку кивнуть.
– Народ, тут собака какая-то странная – кивает сидит. Мира, глянь.
Серый глаз сменился внимательным зелёным.
– Ты кто?
Мальва нетерпеливо тихо заскулила, досадуя на недогадливость травницы.
– Тебя прислали?
Сол-Мальва кивнули.
– Аля? – совсем тихим шёпотом.
Кивок.
– Мы хотим устроить бунт, ты слышала?
Кивок.
– Когда, сегодня?
Внимательное укоризненное молчание и стук хвостика по земле.
– Значит нет. Завтра?
Кивок.
– Утром?
Облегчённое поскуливание.
– Поняла.
В этот момент охранник, привлечённый непонятными посторонними звуками, двинул проверить обстановку, повернул к задней стороне сарая. Его бдительному взору предстала невозмутимая собачка, увлечённо копающая ямку под кустом. Он поднял её на руки и понёс в замок.
– Фил, я на кухню. Отнесу вот, кажется, потерялась. Вроде не дворняга. Сами там пусть разбираются.
На кухне собаку приняла рябая помощница поварихи, причитая, что вот только возни с бесхозной потеряшкой в этом дурдоме ещё и не хватало.
– Не ворчи, Стелла, просто покорми и передай фрейлине королевы, помнится, эта куколка пользуется добрым расположением её величества – нарочито громко сказала повариха.
Как только дверь за охранником закрылась, она жестом подозвала рябую Стеллу.
– Беги, найди Фирку и скажи, пусть передаст нашим, как еду понесёт, что завтра их всех обозом в горы к порталу повезут, в Афлаим переправлять.
Помощница прижала руки к губам.
– Точно тебе говорю. Мариша подслушала охрану за обедом. Мы её потому туда и приставили, что самая ушастая. Беги, время не теряй, собаку я и сама покормлю.
Как только находку, памятуя о монаршей привязанности, сдали личной фрейлине, она передала её в руки королеве. Элиза металась по комнате, как тигрица в клетке. Потом опустилась в кресло и, не пытаясь разобраться, как это работает, кусая губы, горячо зашептала, глядя прямо в глаза собаки:
– Я не знаю, слышите вы меня, или нет, надеюсь, что да, раз Мальва здесь. Что произошло – спрашивать бессмысленно. Но это – катастрофа. Их надо остановить! Знахарей завтра отправляют в Афлаим. Наши маги не должны пострадать. Сорган не должен успеть заключить этот брак. Чего бы мне это ни стоило, завтра утром я приведу сына в крайнюю к лесу беседку в саду. Умоляю вас, придумайте что-нибудь, у нас остался только один день. – и добавила с отчаянной решимостью, – мы должны отбить Соргана и Крайт.
Конечно, мы услышали её послание.
Глава 24
Облачившись в "бронежилеты", в полной боевой готовности мы ожидали обещанного королевой визита Соргана в беседку сада. Я сжимала в кулаке камень на кожаной верёвке, обмотанной вокруг запястья. Такой же, как тот, который надела мне Афета в первый день знакомства. И который я носила не снимая. Это был амулет, укрывающий от магического поиска. Как только Сорган будет в наших руках – надо будет немедленно одеть камешек ему на шею.
– Мама, куда ты меня тащишь? У меня куча дел, завтра свадьба. Что мы здесь забыли в такую рань?! – крайне раздосадованный Сорган возмущался, но всё-таки шёл за Эммой.
– Сын, ты должен меня выслушать. Хотя бы раз, от начала и до конца. В нашем дворце уже шагу ступить нельзя, чтобы не донесли твоей невестушке и её отцу. Поэтому, поговорим здесь, пока никого нет. Сорган, очнись! Оглянись вокруг, посмотри, что происходит! Ты не похож на себя. Твои распоряжения уничтожают твой дом, твой народ! Как ты допустил, чтобы наших целителей, как стадо дойных коров, угоняли в чужую страну?!
– Они сами виноваты! Это вынужденная мера! Пока они здесь, я не могу чувствовать себя в безопасности.
– О чём ты говоришь?! Ты сам себя сейчас слышишь?!
– Я-то знаю, о чём говорю. Случай на охоте – это покушение. И кроме них никто на это не способен! А вот ты, мама, похоже забыла, кого обязана защищать!
– О, всевышний, верни мне сына. – королева закрыла лицо руками, затем резко опустила их вниз, поднимая глаза, – Ты рушишь всё, что строили твои предки. Сорган, как мне до тебя достучаться?! Не там ты врагов ищешь. Никогда наш народ не пойдёт против тебя. И сейчас из последних сил терпят, надеясь, что их король сумеет за них постоять. Только напрасно, видимо, ждут. Король Сорган больше себе не принадлежит.
– Это невозможно терпеть! Ты опять выносишь мне мозг! Почему я должен жить по чьим-то правилам?! Я – король! Это мой народ, и я буду поступать так, как считаю нужным. И не смей мне указывать!
Пока мы слушали этот спор, хотя какой спор – ссору, всё во мне закипало. А на вот этом вот " Я здесь король" – так просто заклокотало.
– Ах ты ж, гадёныш, смотри, какие мы важные. "Это мой народ", – что хочу, то и делаю. Ишь, нашёл мальчик игрушку – судьбы человеческие. И вообще, ты как с мамой разговариваешь?! – под нос булькала я, от возмущения и гнева забыв, что Сорган "не в себе".
В общем, к концу этой отвратительной сцены, я кипела, как старый советский чайник со свистом. А в беседке Сорган продолжал распаляться и распинать мать.
– Я всё решил, разговор окончен! Снежный, за мной! – рявкнул король и резко повернул в сторону замка.
Снежный, ничтоже сумняшеся, рванул ровно в противоположную сторону, вынуждая короля развернуться на сто восемьдесят градусов, и легко перемахнул через калитку, устремляясь в нашем направлении. Вот этого наш "я-царь", судя по выражению лица, никак не ожидал. На мгновение даже важно пыхтеть перестал. И пошёл вслед за своим котом, рыча и возмущаясь на тему "что за идиотский день сегодня". А что ещё ему оставалось делать?
Грозя всеми карами небесными нашему белоснежному сообщнику, пиная шишки и палки, попадающие под ногу, Сорган приближался к засаде. Я ещё уловила краем глаза, как Сол приготовил свою магическую сеть, как Фета напряжённо затаила дыхание, но в тот момент, когда стало очевидно, что вот-вот он пройдёт мимо, у меня совсем "планка упала". Дальше всё произошло молниеносно, но воспринималось, как в замедленной съёмке. На глаза мне попалась толстая старая, но на вид довольно крепкая ветка.
– Что, Эмма, говоришь "отбить Соргана надо", – я подняла дрын, – ну-таки это завсегда пожалуйста. Получите, – ХРЯСЬ! – распишитесь.
Я сдунула упавшую на глаз прядку и вышла из своего укрытия, отбрасывая обломок всё-таки оказавшейся немного трухлявой палки и обозревая распластавшееся на земле величество. Наклонилась и быстро надела на него амулет укрытия от магического поиска. Слева от меня зашуршали кусты и из них выпал ошарашенный маг с отвисшей челюстью и сетью в руках.
– Ну ты, мать, даёшь, – протянула появившаяся следом ведьма.
– Ну, как-то так. Простите друзья, и ты, дорогой, сорян, – нервы ни к чёрту. Хорошо ещё Элиза не видела. Пакуем клиента, и ходу.
Я подняла тяжёлую царственную ногу в красивом сапоге и уставилась на друзей:
– Эй, в зрительно зале, отомрите. Когти рвать надо!
Друзья вышли из оцепенения, и дело пошло. Подогнали телегу, погрузили Соргана, надёжно упакованного в сеть, и рванули в глубь леса.
Сол гнал Храпа в сторону домика Катерины, где два коня ожидали своих седоков. Я, обернувшись назад, наблюдала, как вихрится по тропе листва, и, словно живые, смыкаются вслед за нами кусты.
– Держит слово Хозяин, – сказала я Фете, смотревшей в том же направлении. – доставай камни, пора иллюзию наводить.
Ведьма достала амулеты, а я, наконец, получила возможность разглядеть вблизи Соргана, всё ещё пребывающего в блаженном бессознании.
В этом состоянии его лицо было расслабленно, не осталось даже намёка на ещё недавно прущую из величества спесь и высокомерие. И знаете, я смотрела на него и не видела, какие там у него соболиные или не очень брови и насколько брутален подбородок. В общем, урониться в восторженный обморок от вида этого и в самом деле красивого мужчины не тянуло. Трогали, цепляли детали – морщинки в уголках глаз, родинка под нижней губой, лёгкая небритость – не успел, видать. (Хотя, в целом, она ему шла)
– Хорошо ещё по макушке попала, – всё-таки не самая слабая кость. Надеюсь, ничего ему там не стрясла, – я легонько погладила наливающуюся гигантскую шишку.
– Прости, пожалуйста, – прошептала ему. Меня глодали запоздалые угрызения совести, – вот дура дурацкая.
Я немного "распеленала" Соргана, чтобы одеть на шею амулет. В этот момент он застонал и потянулся рукой к голове. Рукав рубашки съехал вниз и на его запястье я увидела искусно нарисованную змейку. Красиво, но всё равно – гадость. Не люблю я пресмыкающихся. Прикинув, что, если он сейчас придёт в себя со свободными от сети руками, – вполне может на сдачу люлей навешать – и будет прав. Опять посмотрела на руку, – и в этот момент змейка поменяла положение.
– Фу, дрянь, – я рефлекторно с силой схватила Соргана за запястье, – мне дико захотелось, чтобы эта штука перестала шевелиться, и в ту же секунду рухнула рядом с ним, воя от дикой, до звона в голове, боли в ладони. Сорган опять потерял сознание.
В это время во дворце уже искали короля. Далила, бдительно "пасущая" жениха, не обнаружила его утром ни в покоях, ни в рабочем кабинете.
– Отец, ты не видел Соргана? – обеспокоенно спросила она, врываясь в комнату Акселя.
– Нет, это твоя задача, контролировать, где он находится, – язвительно ответил он.
– Я в курсе. Но его нигде нет.
– Как нет? Да куда он отсюда деться может? – уверенный в своих словах Аксель паниковать не торопился, – и вообще, на что тебе твой фамильяр?
В этот момент Далила изумлённо посмотрела в пространство и со стоном упала без чувств на дорогой ворсистый афлаимский ковёр. Аксель не был нежным отцом, но ситуация принимала критический оборот.
– Корса сюда, срочно. И Торна, – выглянув за двери, коротко скомандовал он слуге.
Первым прибежал верзила Торн, начальник охраны, и, получив распоряжение организовать тайный розыск короля, растворился в коридорах дворца.
Но, не смотря на усиленные поиски, Сорган, естественно, не обнаружился ни в саду, ни на конюшне, ни в части дворца, отведённой Снежному, в которую при обычных обстоятельствах никто, кроме господина заходить не смел.
Пришлось бить тревогу, поднимая на уши весь дворец. Советники, гости, слуги, охрана метались, сталкиваясь и мешая друг другу.
Вслед за испарившимся Торном в комнату вошёл балахонисто, но дорого одетый, увешанный амулетами и кольцами, как новогодняя ёлка, неприятный человек. Старик на самом деле был отвратителен: седые редкие патлатые волосы, седые же кущи лохматых бровей, огромный крючковатый нос, нависающий над тонкой ниткой выцветших, плотно сжатых губ, морщинистая индюшачья шейка… Да всё лицо его представляло собой сплошную морщину, – исхудавший шарпей на пенсии, – это был Корс – верховный маг Афлаима.
– Её фамильяр погиб, – бросив единственный взгляд на бесчувственную женщину, сказал маг.
Аксель рванул поднимать "в ружьё" своих магов.
И тут в районе конюшни полыхнуло.
