Жанна Майорова
Царство Вечной Ночи
– Дай хотя бы через решетки оценить, что у тебя под плащом!
– Могла бы хоть платье надеть, раз в гости пришла!
– Покажи сиськи!
Это было ещё хуже запахов. Приходилось заглядывать в камеры, чтобы найти этого демонова сына. Наверняка, по закону подлости, его запихнули в каталажку в самом конце коридора.
– Мальчики, будете себя плохо вести…, – я попыталась изобразить игривый тон Ники, но получилось фальшиво, поэтому я плюнула и рявкнула. – Сожгу вас к демоновой матери!
С этими словами я достала магическое огниво (тоже, кстати, подарок Дарсаны, умеет она их делать, что тут сказать!), зажгла и подняла над головой.
«Мальчики» дружно отшатнулись, а самые сообразительные стали шустро отгребать от входа в камеру солому, устилавшую пол. Так-то лучше. Не могли сделать в управлении двери в камеры деревянными и непроницаемыми, с маленьким узким окошком на уровне глаз, как в нормальных тюрьмах? А не эти решетки, через которые всё прекрасно видно. Руки бы оторвать архитектору. Преступники должны думать о своем нехорошем поведении, а не пялиться на всех мимо проходящих и не болтать друг с другом.
Саррен действительно обнаружился в самой дальней камере. Страдающим и несчастным он отнюдь не выглядел. А вот занятым – пожалуй. На меня он не обратил никакого внимания, чем ранил моё девичье самолюбие. Вон среди его коллег по несчастью я произвела фурор.
Парень сидел на корточках и нежно, как руку любимой девушки поглаживал огромный металлический замок. При этом что-то ему нашептывал. Может, он тронулся? Хотя времени с момента его заключения прошло немного. Но кто их, этих магов, знает. Рассудок и так хлипкая штука, а если постоянно грузить его вещами, недоступными для понимания среднестатистического гражданина Царства, то можно его и совсем лишиться.
– Что ты делаешь?
Я почему-то не подумала о том, что скажу ему при встрече, и как объясню свой интерес к его криминальной персоне.
– Разве не видишь?
Он даже глаза на меня не поднял.
– Вижу, что ты, похоже, испытываешь романтические чувства к этому замку! – раздраженно ответила я.
Он усмехнулся и всё-таки посмотрел на меня.
– Я был уверен, что мы снова встретимся, Вишенка.
– Пришла, чтобы задать тебе пару вопросов и уйти, так что особенно не обольщайся, – фыркнула я, но против своей воли постаралась принять более выгодную позу, которая позволяет мне казаться выше и стройнее.
– Зачем тебе этот хлыщ, куколка? Можешь мне задать, заходи, присядь. Для удобства, можешь воспользоваться моими коленями! – охотно предложил тип с черной спутанной бородой, сидящий в соседней камере.
– Я тебе их раздроблю сейчас, и сам ими никогда уже воспользоваться не сможешь, – процедила мрачно.
– С характером! – то ли одобрительно, то ли сочувственно сказал бородач. – Намаешься ты с ней.
Обращался он почему-то к Саррену.
Мне не понравилось такое откровенно хамское обсуждение своей персоны в её, персоны, непосредственном присутствии.
– Раз уж пришла, можешь открыть? – Саррен поднял на меня глаза. В них горел уже ставший привычным ироничный огонёк, но под ними залегли круги. Было видно, что маг устал. – Ты ведь, наверняка, прихватила ключик со стола этого мальчика-колокольчика.
– Мне нужно с тобой поговорить.
– Выпусти и будем говорить по дороге, – предложил он. – Они тут своего штатного мага подключили, чтобы он замочек заговорил. Простенькое заклинание, но на мне еще браслетики, которые всю мою силу высасывают. Их бы тоже снять, а то как-то некомфортно. Словно гигантский комар присосался и всё никак не напьется, гаденыш.
– А что ты сделал? Вдруг тебя не просто так тут держат. Может, ты насовершал всякого… страшного.
– И это мне говорит «ежевичный шип»! Ты сама, наверное, народу положила столько, что хватило бы три квартала заселить.
– С чего ты решил, что я «шип»? – меня неприятно удивили его познания. Но сообщать ему, что до сих пор сохраняю кровную невинность, я не собиралась.
– Ну не «цветок» же! – он окинул меня критическим взглядом.
– Знаешь что!.. – я вспыхнула. – Сейчас я просто уйду!
– Ты слишком обидчивая и эмоциональная для «шипа», – примирительно сказал он, но вышло ещё более оскорбительно. Выходит, не гожусь ни туда, ни сюда.
– Давай так, – он задумчиво потер запястье, на котором как влитой сидел довольно широкий металлический браслет, исписанный какими-то символами. – Освободишь меня из камеры, а я отвечу на твои вопросы. Ключик от моих оков всё равно у того затрапезного мужика, который не продвинулся в своем магическом искусстве дальше заговаривания замков. И ничего такого страшного я в этот период не совершу. Буду беспомощен, как котенок.
Почему-то в последнем утверждении я сильно сомневалась.
– Ты планировала тут поговорить? Мы с местными ребятами почти как родные, у меня от них секретов нет.
Этот довод звучал убедительно. Кроме того, я не была уверена, что Ники хватит обаяния и на Карса и на его матушку. Боюсь, что много времени на поиски «злостного нарушителя общественного порядка» не уйдет. А значит и у нас с Сарреном его тоже мало. Ладно, в конце концов, я же могу пристукнуть его в любой момент.
Пока я всё это обдумывала, руки уже оперативно подбирали нужный ключик, развитие мелкой моторики – важная часть тренировок «шипа», так что внушительную связку я перебрала меньше, чем за минуту.
– Отлично сработано, – проговорил он, когда дверь с противным глухим скрипом отползла в сторону.
– Великолепно сработано! – поправила я, задрав нос.
По коридору мы шествовали молча, слушая возмущённые вопли из соседних камер. Ещё бы – кому понравится смотреть, как кто-то другой обретает такую желанную свободу.
– Они на нас настучат, – сказала я задумчиво.
– Разумеется, это же бандиты, душегубы, грабители. Слово «благородство» не входит в их лексикон. По крайней мере, благодаря капюшону и темноте они не заметили твою очаровательную главную примету.
– С чего ты решил, что не заметили? – полюбопытствовала я, поняв, что речь о веснушках.
– Они бы обязательно это прокомментировали. Слово «тактичность» они тоже не знают.
– Как и ты, – проворчала я.
Он ничего не ответил, но мне показалось, что он улыбается.
На лестнице у входа в дежурку мы услышали голоса. Демоны ночи! Похоже, мы немного припозднились, и Ники всё же не удалось задержать Карса и его мамашу на улице.
– Только отнимаешь время у честных служащих, делать тебе нечего! Поди, не ходит уже никто к тебе, вот и маешься дурью! – бурчала госпожа Бравос.
– Да ко мне очередь на десять ночей вперед! – обиженно отозвалась Ники.
Видимо, опытной в склоках тётке все-таки удалось достать её до печенок. Я мысленно извинилась перед подругой, накинув ещё пару монет за моральный ущерб. Мдааа, всё-таки знания обходятся мне очень дорого. А я ещё даже не вытянула из этого хитрого мага ни слова о странном символе.
– Оно и видно! Выглядишь весьма потаскано! – поддела госпожа Намеза. – Небось, задумала моего сыночка на себе женить?
– Да с чего вы это взяли?
– А кто ещё на него позарится?
– Матушка, что вы такое говорите!
– Я не то имела в виду! – поспешила оправдаться госпожа Бравос. – Посмотри на неё – она только о деньгах и думает! Неужели она удовлетворится зарплатой стражника?
– А чем плоха моя зарплата? – начал заводиться Карс.
– Почему мы вообще это обсуждаем?! – стенала Ники.
Пока я против своей воли зависла на их перебранке, Саррен приблизился и прижал губы к моему уху. Его горячее дыхание обожгло кожу. Странно, но он всё так же приятно пах хвойным лесом и морем. Мне казалось, что достаточно минуту тут постоять, и пропитаешься насквозь запашком застенок.
– Могу отвести этой весёлой троице глаза, и мы спокойно выйдем из управления. Можно даже дверью хлопнуть.
Я вопросительно уставилась на него. От меня явно что-то требуется.
Если бы он мог сделать это без моей помощи, то не прижимал бы меня сейчас так двусмысленно к дверному косяку.
– Так как на мне эти вульгарные побрякушки, даже простейшее заклинание может отправить меня как минимум в обморок, как максимум – в кому. Поэтому мне нужно немного твоей женской энергии, Вишенка.
Он многозначительно посмотрел мне в глаза.
Если он попросит что-то… что мне не понравиться, то я лучше дыру в стене прогрызу. Но он ничего такого особенного не попросил. Кольнуло легкое разочарование. Помимо воли, разумеется.
– Что мне делать?
– Расслабиться, подумать о приятном и дать мне руку.
– Это всё обязательно?
– Только рука. В остальном – можешь напрягаться и думать о неприятном, если хочешь.
Я фыркнула, но руку ему протянула. Он неожиданно бережно и аккуратно взял мою ладонь. По телу разлилось приятное тепло. Даже запахи каталажки, ругань заключенных и тюремщиков будто отошла на второй план. Я действительно расслабилась. В самом неподходящем для этого месте.
– Занятно, – донеслось до меня задумчивое.
– Что именно?
Ответила немного недовольно.
– Ты не ощущаешь слабости? Или ломоты в теле, как при простуде? – спросил Саррен.
– Нет.
Уточнять, что ощущаю себя как после сеанса отличного массажа от Нариши, которая профи в этом деле, я не стала. А то ещё возомнит о себе что-нибудь.
– Честно говоря, я думал, что ты упадешь мне на руки после этого.
– Ну, вот ещё! – я вырвала руку. И внезапно до меня дошло. – Это с чего это я должна была в обморок упасть?
– Опытный и хорошо обученный маг может выпить силы из человека через прикосновение. Чем ближе к сердцу, тем быстрее уходит сила. Поэтому я взял тебя за руку и отпил совсем немного. У девушки твоего роста и веса должна была хотя бы голова закружиться.
– И ты мог так из меня… всё выпить?
– Теоретически…
– О таких вещах надо предупреждать заранее!
– Можем это сейчас обсудить, тут ведь никто никуда не торопится и не желает узнать все секреты магии.
Он махнул рукой в сторону коридора, где заключенные, припав к решеткам, старательно прислушивались к нашему разговору.
– А как мне предупредить подругу, что мы вышли? – я закусила губу.
– Извини, я не смогу отводить глаза выборочно. И как уже говорил, сил у меня мало, как физических, так и магических. Иначе ваша бестолковая стража так просто бы меня не схватила, запеленав как младенца, – в голосе послышалась досада.
На несколько секунд он замер. А затем безбоязненно дернул на себя дверь. Я машинально отшатнулась.
– Даму пропускаю вперед, – он издевательски поклонился.
Глянув на него с подозрением, решительно шагнула в дежурку, немного сощурив глаза от ударившего в них света настольного фонаря Карса. Я была готова к тому, что в меня упрутся три пары глаз: две удивленные и одна – осуждающая. Но стражник, его матушка и Ники продолжали вдохновенно выяснять свое отношение друг к другу.
Саррен демонстративно хлопнул дверью. Я кинула на него злобный взгляд и потянула за рукав в спасительную тьму коридора. Что за выпендрежник! Я бы не удивилась, если бы он подошёл и хлопнул госпожу Намезу по заднице, чтобы порисоваться перед своим единственным зрителем – мной.
Но, как выяснилось, я была вовсе не единственным, кто узрел наш наглый побег. Некстати проспавшийся забулдыга решил выглянуть из-за своей шторки и уперся взглядом прямо в меня. Видимо, сделав в уме нехитрые вычисления, он понял, что для одного стражника посетителей что-то многовато и хрипло поинтересовался:
– Господин страж, а чего тут посторонние шастают? Приличное заведение, почему парень, которого давеча приволокли и в подвал кинули, уже свободен, а я всё ещё на шконке чалюсь?
Саррен ухватил меня за руку и пронесся по коридору так быстро, словно за ним гнались все ночные демоны разом.
– Что ты такое несёшь, забулдыга? – донесся до меня неуверенный вопрос Карса.
Маг аккуратно прикрыл массивную дверь.
Глава пятая. Таверна в центральном парке
На улице уже начали понемногу гасить фонари. Скоро Ночь, немного и ненадолго отступившая, снова захватит свои права. Многие мои знакомые жаловались, что жизнь в постоянной тьме действует на них угнетающе. Например, Киран рассказывал, что часто ощущает тревогу, ему кажется, что из густой, тягучей как деготь, темноты за ним кто-то следит. Для меня же Ночь была верной подругой, спасительным убежищем от недобрых глаз. Я не боялась, что из темноты на меня кто нападет, Дарсана научила меня практически ничего не бояться. К тому же при тусклом свете фонарей или в темноте нашей Ночи все казались красивее, чем есть на самом деле. И моя пятнистость, которая всё же немного смущала, не так бросалась людям в глаза.
Ночь стала вроде как главным существом в жизни людей. Она и защитница, и покровительница, и незримый свидетель всего, что происходит в Царстве.
Я придерживалась общепринятого мнения, что Ночь и Стена – наши главные защитники. Коллет, как-то раз, перебрав игристого вина, рассказывала, что слышала от своей бабушки, как та наблюдала за строительством Высокой Стены, как её уважительно величали жители Царства. Якобы её возводили несколько сотен магов в течение всего лишь пары ночей. Всё это время они не спали и вливали весь свой резерв в защитное плетение. В том, что стена, окружающая наше Царство, имеет магическое происхождение, я не сомневалась. Иногда, коснувшись её, я ощущала тепло и приятное покалывание в пальцах. В некоторых местах каменная кладка будто светилась.
Вокруг неё ходило множество легенд. Поговаривали, что в стене живут ночные демоны, которые не пускают врагов на территорию Царства. И что Стена может сужаться и расширяться. А ещё она периодически засасывала людей. Правда, её жертвами почему-то всегда становились крепко пьющие граждане. К тому же она их через пару дней «выплевывала» на другом конце города, к большому сожалению безутешных жен, которые уже планировали примерить вдовьи наряды.
Я была согласна с Тарками, что под ночным покровом мы в безопасности, а как там жили люди за Высокой Стеной, меня не интересовало. Кстати, самого властителя я мельком видела всего пару раз, а о существовании членов властительной семьи и вовсе знала только из пересудов. Почему-то правитель и его родственники не любили появляться на публике. А если он это и делал, то всегда неожиданно. По большим праздникам, конечно, как обязывал дворцовый этикет. Но чаще – внезапно, в обычный какой-нибудь вторник, чтобы сообщить об увеличении налогов или успешно отраженной атаке на Стену. Кто именно её атаковал, никогда не уточнялось. Нападавшие всегда обозначались лаконичным и безапелляционным словом «враги». Мне было достаточно.
Ники как-то умудрилась подобраться в толпе поближе к царственному балкону и рассмотреть нашего властителя. Говорит, красавчик. Но у неё такой характеристики удостаивались все богатые и влиятельные мужчины. Для меня те, кто был старше меня больше, чем на пять лет, не рассматривались как потенциальные любовники.
– Куда теперь? – поинтересовалась я, когда мы, завернув за угол здания, для верности пронеслись ещё пару кварталов.
– Я дико голодный, и в благодарность за спасение угощу тебя, – весело ответил парень
– У тебя разве стражники не конфисковали всё ценное в качестве «улик»?
Я слишком хорошо знала нашу стражу, особенно тех, что работают в Кривом Фронтире. Их уровень порядочности примерно совпадал с уровнем местного контингента.
– Были у них такие попытки, – загадочно ответил он.
– Но всё изъять у них всё-таки не получилось… – я многозначительно посмотрела ему на спину, имея в виду его шикарные мечи.
– Оружие тоже при мне. Они слишком дороги во многих смыслах, чтобы я подарил их кому-то.
– У тебя гигантские карманы от бедра до стопы? Или ты их проглотил?
– Можно и так сказать.
– Как сказать? Там было два вопроса!
Он начинал меня раздражать. Мало того, что говорил много непонятного и бесполезного, так ещё и шёл очень быстро, гад длинный, а я, при своём не слишком высоком росте, не успевала за его широким шагом.
– Знаю тут одно местечко, тебе должно понравиться, Вишенка, – решил он переключить моё внимание.
– Хватит заговаривать мне зубы! Я знаю все местечки во Фронтире, так что вряд ли ты сможешь меня чем-то удивить. Лучше поскорее ответь на мои вопросы.
Ветвистая мостовая довела нас до одного из городских парков. Из-за своего географического положения он не пользовался популярностью у остальных жителей столицы. Даже плотность застройки тут была меньше, хотя в столице дома лепили чуть ли не друг на друге.
Жители Фронтира гуляли в этом парке весьма охотно, несмотря на обилие разных странных личностей, оккупировавших буквально каждый приличный куст. И неприличный тоже. Еще бы – густая растительность создавала дополнительный уровень приватности.
У входа ругалась пара, судя по всему, муж и жена. Женщина, похоже, из бывших ночных жриц. Грудь едва не выпрыгивала из туго затянутого чёрного кожаного корсета, когда её обладательница взмахивала руками. Вырез на юбке, не оставлявший простора для фантазии, и яркий макияж на и без того выразительном и когда-то очень красивом лице. Сейчас кожа имела слегка сероватый оттенок, а под глазами залегли круги. Или это эффект гаснущих фонарей? Они иногда оказывают женщинам хорошие услуги, а иногда – не очень.
Муж, скорее всего, мелкий делец, костюм дорогой, а вот на щегольские сапоги денег не хватило. Модель явно старовата, наверное, ещё его отцу принадлежала. Мода у нас менялась не то, чтобы очень быстро, но, живя в публичном доме, невольно получается отслеживать её веяния.
Ссорились они, решая, в какой цвет покрасить потолок спальни. Муж хотел в голубой, а жена настаивала на розовом. Мы с Сарреном, видимо, единственные прохожие за долгое время, тут же были вовлечены в перепалку. Они кинулись к нам. Бесцеремонно перегородив дорогу, и требуя озвучить мнение по этому животрепещущему вопросу.
– Да покрасьте в розовый! Всё равно твоя жена будет видеть потолок спальни чаще тебя, – ляпнула я.
– Фу, ты что, из монастыря сбежала? – пренебрежительно рассмеялась женщина, показав желтоватые зубы.
– Нет, я её из монастыря выкрал! – ответил Саррен, обнимая меня за плечи и быстро оттаскивая от парочки. Я была готова этой хамке все её прокуренные пеньки выбить.
– Зачем ты меня сюда притащил? Извращенцев по кустам распугивать? – проворчала я, когда мы пересекли кованые ворота.
В детстве это была наша любимая с Кираном и Кирой забава. Мы под покровом темноты подкрадывались к мужикам, заседающим в кустах в ожидании жертв. Чаще всего жертвами становились они сами, так как гуляющие в ночи дамы Фронтира отличались суровостью характера и тяжестью руки.
Так вот, мы стащили у Маришки целое ведро воска, который она использовала для избавления от лишних волос на теле. Воск хранился в заговоренной магом ёмкости и не застывал, пока не покинет её. Удобная штука. Я опрокидывала ведро на голову извращенца, а Киран и Кира сверху добавляли пару урн с мусором.
Несчастный любитель демонтировать всем своим гениталии носился по парку с криками о помощи, пока не попадал в руки блюстителей порядка. Стражники брезгливо заворачивали страдальца в единственный предмет его гардероба – длинный плащ, и доставляли в управление до того момента, пока кто-то не выплатит за него штраф.
– Обещал показать тебе одно интересное местечко, – бросил он, не глядя на меня.
Саррен рассматривал деревья и будто считал шаги. Такое внимание к парковой флоре и невнимание к прекрасной мне немного обижало. Хотя не должно было.
– В этом парке я знаю все интересные местечки. И неинтересные тоже, – проворчала я, но продолжала плестись следом, недовольно разглядывая носки своих изящных сапожек из тонкой кожи.
Ники подарила мне их, а ей презентовал поклонник. Она такую обувь не очень жалует, предпочитая изысканные туфельки, а вот мне удобные и красивые сапожки очень понравились. Чуть заострённый нос, окрас под какую-то зеленоватую рептилию, множество ремешков и даже карманчики для всякой мелочи и ножны.
Любуясь своей обувью, я не смотрела вперёд и в какой-то момент просто ткнулась носом в спину Саррена. В очередной раз подивилась, что от его куртки так приятно пахло, несмотря на пребывание в каталажке.
Мы стояли у огромного столетнего дуба. Саррен смотрел на него так восхищённо, будто увидел самого дорогого родственника, который к тому же протягивал ему мешок с золотом.
Я помнила это дерево, мы с молочными братом и сестрой считали его неофициальным хранителем парка. Оно стояло напротив озера, и его отражение было похоже на великана, раскинувшего руки и застывшего в этой позе. Мы любили сидеть на противоположном берегу, любоваться гладью воды, в которой, помимо дерева-гиганта, отражались разноцветные парковые фонари. Тут я впервые пробовала вино и училась целоваться. Причем обучали меня оба мелких извращенца – и брат, и сестра, яростно споря о необходимости использования языка и глубине его проникновения.
Простодушно рассказала обо всем Дарсане, а она потом долго и нудно втирала что-то Маришке о её дурном влиянии на детей, которое они впитали с молоком. Та в долгу не осталась, ворча что-то об изнурительных тренировках, из-за которых у «бедненькой Ади» совсем нет детства. Наставница ехидно уточняла, что поцелуи с языком – это как бы уже не совсем детство, но рыжая пышногрудая красотка только фыркала на неё в ответ.
Кстати, тренировки меня совсем не напрягали. После них спокойно бежала играть. Я была сильнее и ловчее других детей, даже мальчишек, и в нашей уличной компании стала неформальным лидером. После того, как в одиночку утащила у мясника Слана самую жирную свинью, которую хозяева продали на ветчину. Скотина весила как четыре меня. Мы планировали заколоть её и устроить шашлыки в парке. Хватило бы на угощение всей нашей банды из десяти человек, и можно было бы позвать детишек из сиротского приюта. Они постоянно недоедали. Из-за специфики жизни Фронтира многие дети оставались без родителей, поэтому учреждение, открытое парой добрых инициативных жителей района постоянно пополнялось новыми жителями.
Мне тогда повезло, что свинья вела себя очень флегматично и философски отнеслась к своей судьбе, изредка похрюкивая, когда я давила ей на ребра, пытаясь перехватить поудобнее.
Забегая вперед, скажу, что убить мы её так и не смогли. Я, как главный добытчик, сразу открестилась от этой сомнительной миссии. А остальные, потянув соломинки, побросав монетки и перебрав все известные считалки, сдались и принялись радостно щекотать свинье пузо. Её назвали Розеттой и у сиротского приюта «Всепокрывающей Белой Луны» появился новый питомец. Это событие было встречено с восторгом всеми обитателями, кроме директрисы. Но она женщина с большим сердцем, в котором поместится даже жирненькая свинка.
Саррен хищно кружил вокруг ствола, прикасаясь к нему в разных местах. Я уж было подумала, что он из тех странных ребят, которые обнимают деревья, якобы отдавая им плохую энергию и забирая хорошую. Правительство считало их еретиками, так как поклоняться можно было только ночным божествам. Однако в отличие от каких-нибудь огнепоклонников, они были безобидны. Стража при виде очередного слившегося в экстазе с тополем, просто шугала несчастного любителя природы.
Наконец маг остановился и нажал на что-то. К моему изумлению, значительная часть коры, примерно в человеческий рост, отделилась и поехала куда-то в сторону. Дверь в стволе дерева? Я столько лет живу тут и никогда про это не знала! А ещё считала себя любознательным человеком.
– Откуда тебе про этот проход известно, и куда он ведет?
Не могла перестать таращиться в темный провал посреди ствола.
– Это, моя милая Вишенка, и есть то самое место, которое я хотел тебе показать, – и он нырнул в темноту.
Я поспешила следом, боясь, что проход может закрыться. Как я и предполагала, нужно было спускаться по лестнице. Маг зажег на ладони огонек, и идти стало значительно комфортнее.
У меня вообще-то был с собой карманный фонарик, но он работал по несколько часов в неделю, а затем ему нужен был многочасовой отдых. Подарок от Коллет, который ей в свою очередь презентовал какой-то заезжий маг. Доставала я его крайне редко, так как не хотела тратить заряд. Кроме этого, у нас опасались предметов магического происхождения. Стражники захотели бы его конфисковать, наёмники – отнять. Точнее, и те и другие попытались бы, но кто ж им позволит.
Спускались мы долго. И в какой-то момент Саррен затушил огонек. Мы вышли в отлично освещенное помещение. Судя по всему, это какая-то подземная таверна. Столики с едой, компании людей, в основном одетых как воины, шустрые миловидные разносчицы. И неизменная стойка, за которой хозяин или управляющий лениво протирал мутный стакан.
– На освещение тут денег явно не пожалели, – присвистнула я.
Наличие подземного заведения меня не особенно удивило. Поразил только вход в дереве. Арена, на которой проходили все нелегальные бои Фронтира, тоже располагалась в подземном помещении.
Трибуны вмещали пару сотен человек. Но по традиции народу набивалось в два раза больше. Бои были одним из немногих развлечений в Царстве. Не считая разных световых шоу, которые время от времени устраивали маги в тандеме с инженерами. Сияние волшебных огней сливалось с пиротехническими новинками. Такое нельзя было пропустить. Но случалось это редко, поэтому к услугам желающих развернуть карманы были еженедельные секретные схватки. Я была участником уже несколько лет. Но никогда – зрителем. Не понимала кровожадный интерес людей, приходивших посмотреть, как им подобные убивают друг друга. Возможно, у нас просто повышен уровень агрессии. Но на бои приходили посмотреть не только криминальные элементы, но и скучающие богатеи из других районов столицы. Таким билеты продавали за три цены.
С любопытством высунувшись из-за спины Саррена, поняла, что незамеченной не осталась. На нас поглядывали другие гости, при этом усиленно делая вид, что новички их не интересуют. А тут много знакомых. Кое-кого видела на боях. Один из этих кое-кого уже направился к нам.
Колен Паркус – коренастый мужик с короткими ногами и длинными руками, отросшие сальные волосы собраны в пучок на затылке, в бороде застряла большая часть заказанного блюда. Не особенно счастливый обладатель всего лишь одного глаза. Второй ему выбили в одном из боёв. Получил от публики кличку Одноглазый гоблин. Почему-то обижался, если в этом прозвище слова меняли местами. Так, дескать, звучит обидно. По мне – так любая вариация со словом «гоблин» обидная.
– Какие люди! Никогда не видел тебя тут, Адьярушка! Думал, что ты по таким злачным местам не ходишь, а сидишь себе тихо в своем борделе, – заржал он, решив, что удачно пошутил.
– Я тебя у нас тоже никогда не видела, – отозвалась я. – «Ежевика» – элитное заведение, а тебе место только в госборделях, и то – в дни скидок для малоимущих граждан.
Мужик сперва стал красным, затем – бордовым. Единственный глаз налился кровью.
– Нарываешься, продажная девка? – взревел уязвленный в самое самолюбие воин. – Хочешь прямо тут арену устроить?
Драться мне не очень хотелось, тем более без серьёзного оружия. Но, если очень надо, то придётся.
– Мы пришли сюда поесть, а если у тебя чешутся кулаки, давай я их тебе ампутирую, вдруг это заразно и на все тело перекинется, – Саррен встал между нами и, вскинув руку, материализовал один из своих великолепных мечей.
Я невольно залюбовалась блеском стали, отражавшей свет многочисленных потолочных и стенных фонарей.
– Не думаю, что он знает, что значит «ампутировать», – я выглянула у Саррена из-за плеча и сделала грозное лицо, чтобы Колен не считал меня трусихой. Не то, чтобы мне важно его мнение… Но всё-таки моя репутация на арене – это важно, да.
Меня напрягал тот, факт, что Саррен за меня заступается. Не дал мне разобраться с той сумасшедшей парочкой, приставшей со своими интерьерными дебатами. Дарсана всегда повторяла, что на мужчин, да и вообще на людей, полагаться нельзя. Рассчитывать можно только на себя. Но как ещё рассуждать женщине с судьбой, как у моей наставницы? Похожей философии опасливого-пренебрежительного отношения к мужчинам придерживались большинство девочек в «Ежевике». Особенно это касалось «цветов». И их логика была понятна, всё-таки в борделе, даже элитнейшем из элитных, от комфортной жизни не отказываются.
Маг смерил наемника высокомерным взглядом и глазами указал на его столик, давая понять, что разговор окончен.
– Красотка, подойди к нам! – Саррен одарил улыбкой разносчицу с пышными бюстом и большими карими глазами с длинными ресницами.
Я подумала, что из-за этого наивного распахнутого взгляда девица кажется глуповатой.
– Что будете заказывать? – похлопала ресницами разносчица, похотливо улыбаясь.
Это мне так показалось. Но я же живу в борделе, я в этом специалист. Наверное.
– Самую жирную рыбу, что у вас есть.
А он знает, как впечатлить девушку. Подавальщица (подавалка – исправилась я про себя) посмотрела на Саррена с восхищением. Жирная рыба – самый дорогой и дефицитный продукт в Царстве. Некоторые люди даже наделяют её мистической силой. И в этом есть зерно истины, так как те, кто не может себе позволить рыбу, слабеют, болеют, а при длительном её отсутствии, в сочетании с недобором остальных продуктов, умирают. Купцы, у которых есть рыболовецкие суда и команда опытных рыбаков, одни из самых богатых и влиятельных людей в нашей стране.
Кавалер, который угощает даму жирными сортами рыбы, автоматически становится завидным.
– У нас только палтус остался, – с придыханием озвучила подавальщица.
– Порцию мне и даме, – распорядился маг. – И какого-нибудь не очень крепкого плодового вина.
Тут уже на нас заозирались с интересом и с соседних столиков. Вино из ягод и плодов очень редкое.
Всё записав и окинув мага ещё одним красноречиво намекающим взглядом, разносчица, наконец, утопала на кухню, поражать воображение повара.
– Вино сразу неси! – велел ей вдогонку Саррен и повернулся ко мне. – Спрашивай.
Я немного растерялась. Так долго добивалась этого разговора, что забыла продумать вопросы.
– Мой амулет… Мне показалось, ты знаешь, что означает этот круг с загогулинами.
– Скажем так – у меня есть догадка. Но почти уверен, что ты мне не поверишь, решишь, что зря меня вытащила и в гневе унесешься жить своей обычной грустной жизнью ночника.
– У меня не грустная жизнь, она просто сложная, как у всех! – огрызнулась я, не ожидавшая такого поворота.
А что я, собственно, надеялась услышать? Что-то вроде – это символ какого-то известного рода, живут на другом конце Царства, тебя в детстве похитили разбойники, родители твои живы и здоровы и очень тебя любят и ждут? Какая-то моя наивная часть очень на это надеялась. Но в этом я даже себе не хотела признаться, ему – тем более.
– Говори сначала, я сама решу, верить или нет, – сурово резюмировала я.
