Жанна Майорова
Царство Вечной Ночи
Глава тринадцатая. Штрафконюшня
– Наш новый друг и подельник уже трётся под окнами, – радостно сообщил мне Саррен, появляясь в моей комнате.
Вломился как всегда без стука.
– Мне тут рассказали, почему он Мерцающий! Это же просто умора!
– Очень рада, что ты настроен позитивно, – пробурчала я. – Маришка и компания устроили головомойку насчёт тебя. Говорят, тебе не доверять. Что ты мутный какой-то типок.
Я выжидающе посмотрела на мага. Он приподнял одну бровь.
– Ждёшь, что я буду тебя активно разубеждать?
– Да, – честно призналась. – Жду.
– Я не буду, они правы, я действительно мутный, – нетерпеливо отмахнулся Саррен. В его синих глазах при этом играли задорные огоньки. – А сейчас идём, нам нужно спасать Тарка.
– Кого спасать? – я изумлённо вытащилась на мага. – Ты назвал коня по фамилии нашего правителя?
– Нет, это фамилия нашего правителя совпала с именем моего коня. Случайно.
На красивом смуглом лице не отражалось ни тени сомнения.
– У тебя крыша протекла и сразу поехала? Да любой прохожий, услышав кличку, тут же стуканёт на тебя куда следует. Тебя поймают и отправят в дальнюю тюрьму для всех недовольных нашим правительством.
– С чего ты взяла, что я недоволен. Для правителя – это большая честь, что я назвал коня его именем. Или наоборот… Неважно. Хочешь, научу тебя, как надо правильно ругать правительство? Говоришь: «наш правитель мерзавец редкостный, народ от него страдает, страной управлять не умеет, развалил всё, дал разворовать. Но у него очень большое мужское достоинство». Я тебе гарантирую, что он сам потом скажет: «Ну и где этот парень не прав?».
…
Мы вышли на улицу, где фонари уже практически погасли. А вот на здании «Ежевики» напротив стали загораться игривые цветные фонарики, завлекающие гостей.
Кенни выглядел как извращенец из парка, упавший лицом в коровью лепёшку. Оделся в чёрный плащ с капюшоном, лицо вымазал сажей.
– Маскировка, – пояснил он и зачем-то приложил палец к губам.
Это было совершенно излишне, его и так уже все видели. Некоторые клиенты даже прилипли к окнам, чтобы похихикать над странными выходками местной достопримечательности. А Нариша сказала, что если он будет тереться здесь слишком долго, и отпугивать своим видом гостей, она отправит его помыться в ближайшую канаву.
– Мерцающий мой, со скоростью луча света несись к штрафконюшне, мы за тобой, – распорядился Саррен.
Воришка открыл было рот, чтобы что-то спросить, но тот его опередил:
– Оплата по факту!
Штрафная конюшня располагалась в нескольких кварталах от управления городской стражи. На границе района возле городской стены. Поговаривали, что на конюшне даже есть секретный ход в Давос. Два крупных города Царства стояли впритык друг к другу, разделённые огромной крепостной стеной. И жители обоих мегаполисов даже не подозревали о том, как там соседи.
Внутрь конюшни тоже мало кого пускали. Вернуть своё копытное транспортное средство удавалось не всем. Многие просто получали расписочку с государственной печатью о том, что лошадка конфискована в счёт госимущества. Потому что…. А причина уже зависела от фантазии конкретного чиновника. Ну и его наглости, конечно. Некоторые настолько обленились что-то придумывать и одурели от собственной безнаказанности, что могли написать что-то вроде «потому что мне рожа твоя не понравилась, уж больно похож на моего старого врага/ ненавистного начальника/ тёщу».
Посмотреть, что происходило внутри конюшни, тоже было нельзя. Она обнесена неожиданно для государственного учреждения добротным каменным забором в два человеческих роста. Он был весь исписан неприличными надписями от горожан, спешивших горячо «поблагодарить» скорую на расправу систему.
По периметру забора стояли фонари, незаметно перелезть было нельзя. Но даже если кому-то бы это удалось – как ты перелезешь обратно с конём наперевес? Не на закорки же его себе посадишь. Всё это я озвучила магу по дороге, на что он беспечно отмахнулся.
Уже на подходе нас начал подкашивать ужасающий запах. От него разъедало ноздри. И слезились глаза. Возможно, на конюшне специально не убирали за животными. Это был ещё один фактор защиты. Не знаю, правда, как сторожа умудрялись находиться там ночами напролёт. То ли туда набирали людей с хроническим насморком, то ли они ходили с прищепкой на носу.
Вид впечатляющий – каменная, исписанная полностью стена, освещённая фонарями, а за ней – темная, огромная и мрачная городская.
Мы с Сарреном выбрали в качестве наблюдательного пункта наиболее уютные кусты прямо напротив входа на штрафную конюшню. Чёрная фигурка Кенни на мгновение застыла и неожиданно начала двигаться. Он легко подбежал к стене и словно белка забрался по ней. Кажется, коснувшись её раза три – легонько так. Распластался по кромке, как кот, и огляделся.
Я глянула на Саррена и охнула. Его глаза, обычно синие, сейчас сияли голубоватым магическим светом, каким-то потусторонним. Никогда такого не видела.
– Этому простофиле, естественно, самому не справится. Поэтому я решил немножко его проконтролировать. В самом прямом смысле, – пояснил маг.
– И он согласился? – спросила я с подозрением.
– А я ефо не спрафыфал! – маг засунул в рот половину бутерброда. Видимо, наша кухарка Цуна заботливо снабдила его перекусом.
– Хочешь? – он предложил мне второй бутерброд, но в глазах читалась надежда на отказ.
Помотала головой.
– Он бы ни за что не согласился. Это незаконно, насколько я знаю.
– Самовольно выводить коней со штрафной конюшней тоже не очень законно, – резонно возразил он и щедро предложил. – Хочешь тоже видеть, что там происходит? Могу подключить тебя к его сознанию.
А я скептически на него покосилась.
– Он не сойдёт с ума от того, что у него в сознании будут копаться два посторонних человека?
– За такое короткое время не должен.
– Звучит оптимистично.
Отказываться, однако, не стала. Мне было дико интересно, как же маг собирается провернуть эту авантюру. Глаза его снова ярко сверкнули, я боялась, что эту вспышку кто-нибудь заметит.
– Магия на тебя не действует. Но имеется в виду направленная вредоносная магия. Я же тебе вреда не желаю. Так что, думаю, всё должно получиться.
Почувствовала лёгкое головокружение, словно падаю куда-то, такое бывает во сне.
После этого увидела перед собой узкую тропинку, по обе стороны которой стояли стойла, практически все заполненные грустными лошадями. Им явно было тесно в этом некомфортабельном временном пристанище.
По правую руку оказалась небольшая избушка, кривоватая и деревянная на два окна. Видимо, здесь обитал сторож.
Картинка резко дёрнулась влево и вправо несколько раз. Кенни потряс головой.
– А он знает, что мы «внутри»? – почему-то шепотом спросила я.
– Думаю, что он догадался, – усмехнулся маг.
Вор понёсся вдоль рядов вперёд, едва бросая взгляды по сторонам, и вдруг резко остановился в самом конце. Я так полагаю, что остановлен он был волей мага.
– Наш Тарк.
Тьфу ты! Я уже тоже начала называть его так. Ничего не могла с собой поделать, имя врезалось в память, действительно идеально подходило коню.
– До чего тут маленькие стойла. Неужели правительство не может раскошелиться на то, чтобы лошади содержались в более комфортных условиях? – вырвалось у меня.
На что Саррен только недобро усмехнулся.
Кенни принялся открывать металлическую калитку. Та всё равно предательски заскрипела.
Он замер, и я почувствовала, как будто на себе, как у него по спине прокатилась одинокая капелька пота.
Сзади раздалось какое-то утробное рычание, ставшее неожиданностью для нас троих. Кенни резко обернулся, взвизгнул, икнул и нервно рассмеялся. Если что – я обычно в таких неожиданных ситуациях начинаю икать. За остальные реакции поручиться не могла, но что-то мне подсказывало, что визжал всё-таки не маг. Очень хотелось верить. Если его так пугает какая-то собака, то как же он будет визжать при встрече с Дургаром?
Хотя собака была не какая-то. Размером даже не с телёнка, а с корову, с огромной вздыбленной серой шерстью, она походила бы на волка, если бы не тупая морда. В смысле, приплюснутая. На морде можно было разобрать что-то вроде «ррррастерзаю»!
Собака стояла прямо в середине узкой тропинки. Кенни дёрнулся влево – она влево, он вправо – она вправо. Выхватил нож и в отчаянии кинул его в цербера. Однако то, что у него в сознании находились две лишние личности, сыграло свою роль. Оружие он бросил почему-то вверх, а не в пса. Мы все наблюдали, как оно летит: несчастный Кенни, я, Саррен, собака и даже высунувшийся из стойла конь.
Нож приземлился аккурат в ногу воришки, пробив ступню. Тихую ночь разорвал нечеловеческий вопль. В сторожке тут же загорелись фонари. Распахнулась дверь, из неё выскочила тёмная фигура. Невысокий пухленький мужичок с богатыми усами подбегал к «нам». Кенни всё еще не прекратил орать, а собака от жалости даже начала подвывать.
– Придётся брать дело в свои руки, – пробормотал маг.
– Ты его недостаточно в своих руках подержал?
– Слушай меня, славный представитель народа ночников! – грозно начал Кенни, обращаясь к усатому сторожу. – Я демон ночи, пришёл забрать твою душу.
Я чуть было не хлопнула себя ладонью по лбу. Он действительно верит, что мужик, да пусть даже в темноте, примет измазанного сажей воришку за демона? У него, небось, каждую неделю такие демоны через забор лазают.
Однако мужик неожиданно вытянулся и опасливо отступил за спину собаки, которая тихонько зарычала.
Я посмотрела на Сарррена, на его лбу проявились капельки пота. А я стала замечать, что картинка несколько рябит.
– Великий демон, пощады! – внезапно взмолился сторож. – Каждую неделю пожертвования в храм богинюшки ношу, я благочестивый ночник. А если там и оставил себе чего со штрафов, так это чтоб деток прокормить только лишь. Я же не для себя, всё в семью.
– Что ж, у тебя есть шанс искупить свои грехи, – тут же принял его оправдания «демон» и сходу предложил. – Отдашь коня, прощу тебя и, так уж и быть, оставлю тебе на время твою душу. До следующих грехов.
– Да забирай хоть всех! – облегченно выдохнул сторож, потом резко понял, что кара правительственная его ждёт не менее тяжёлая, чем потустороння, и поправился. – Ну, хотя бы половину.
– Не надо, мне одного хватит, – милостиво отмахнулся демон, открывая калитку и гордо уводя конфискат мимо обалдевшего сторожа и его собаки.
– Смотри у меня – больше не греши! – напутствовал Кенни напоследок для порядка.
– Не буду, не буду, господин демон! – горячо пообещал сторож, кланяясь и даже забежав вперёд, чтоб заботливо придержать ворота.
Кенни прошествовал вдоль по улице, ведя коня. Сторож смотрел вслед и, кажется, пустил слезу умиления и облегчения. Если бы у него был платочек, помахал бы.
Когда вор, прихрамывая, поравнялся с нашими кустами, то остановился.
– Иди давай вперёд! – прошипел Саррен.
Мы подождали, пока переполненный впечатлениями сторож провоздыхается и закроет дверь конюшни. Маг резко выдохнул:
– Ух! Контролировать сознание одного человека, при этом внушая иллюзию второму, нелегко.
– То есть, тот сторож видел не нашего чумазого подельника?
– Именно. Он видел демона ночи. Ну, каким он там себе его представляет.
– Вот почему у меня картинка зарябила, – пробормотала я.
– Я не настолько многозадачен, – он развел руками.
– То, что ты сейчас проделал, я никогда раньше не видела. Так странно.
Я говорила это с искренним восхищением, так как действительно была впечатлена его способностями. Может быть, его шансы в поединке с мунмагом не так уж и малы…
– Что верно, то верно! – привычное самодовольство вернулось к Саррену быстро, вместе с потраченными силами. Хорошо, что он так быстро восстанавливается.
…
Мы встретили Кенни у штатной конюшни «Ежевики». Его слегка потрясывало, уже где-то раздобыл трость – спер, наверняка. В трактирах их часто оставляли у входа. На нас он смотрел с нескрываемым ужасом. Саррен передал ему обещанные монеты. Тот глянул на них сумрачно. Полагаю, решил, что сильно продешевил. Схватил кошелёк и скрылся в темноте ночи настолько быстро, насколько позволяла раненая нога.
– Не думаю, что мы скоро его увидим, – сказал Саррен без особого сожаления.
Я погладила Тарка по морде.
– Бедный, намаялся, надо бы дать ему поесть, наверняка, на штрафной конюшне толком не кормили.
Я дала необходимые распоряжения конюхам и попросила, чтобы стойло Тарка было рядом с моей Вишенкой. Всё-таки они старые знакомые. Пока буду её так называть. Другие варианты мне в голову что-то не приходили.
По дороге в бордель Саррен решил заглянуть в винную лавку. Там мы встретили господина Лошеза, хозяина магазинчика.
– Повеселил ты сегодня всех, сынок! – он обрадовался Саррену как родному. Его-то бутылки в процессе нашей погони не пострадали, вот и радуется. – И как ловко обвел этого проныру Кенда. Он не первый раз уже людей надувает с этим жеребцом. А ты его раз – за недоуздок увел. Вот он тебе подлянку и подкинул. Специально для таких дел держит в глиняном горшке змею, которую тайком показал коню.
– Я подозревал что-то подобное, – рассеянно отозвался Саррен, заинтересованно изучая пузатую темную бутыль.
– До сих пор никто не намылил бока этому мошеннику? – удивилась я.
Обычно у нас с такими ребятами во Фронтире разговор короткий. Сделала в памяти зарубку пожаловаться Дарсане, пусть её девочки как-нибудь обсудят с этим Кендом условия содержания животных.
– Так он в основном не местных надувает, – охотно пояснил винодел. – Знаете что? Берите-ка эту бутылку в качестве подарка!
Саррен отказываться не стал, тут же сунув её во внутренний карман куртки и заботливо его приобняв.
– Сладкая Вишенка, как думаешь, хватит нам приключений на эту ночь? – Саррен подошёл и обнял меня одной рукой за плечи. Кажется, это был дружеский жест, но почему-то от него у меня по телу пробежала дрожь.
– Следующей ночью твой поединок с Дургаром, – напомнила я бесцветным голосом.
– Ты прекрасно справляешься с ролью моего личного секретаря, – маг шутливо дёрнул меня за одну из кос.
– Пойдём уже спать, – я вздохнула.
– Мне нравится твоё предложение.
Он подмигнул и направился в сторону главного входа в «Ежевику». Нариша встречала его довольной ухмылкой, как старого знакомого.
Я понимала, что Саррен привлекает меня не просто как интересный собеседник и попутчик в ночи, но и как мужчина. Прожив всю жизнь в борделе, я не была наивной девочкой. Точнее, была и не была одновременно. Одно дело – опыт десятков, сотен и даже тысяч людей до тебя и совсем другое – когда проходишь через что-то сам. Наверное, поэтому люди всегда совершали, и будут совершать одни и те же глупости.
Окна борделя призывно светили цветными огоньками, и казались такими родными и спокойными. Будто говорили, что в стенах этого здания нам не грозили никакие опасности.
Глава четырнадцатая. Подземный город
Саррен
« – Ты никогда не умел мыслить масштабно! Для таких, как мы, это не позволительное упущение!
– Мыслить масштабно? – горькая усмешка. – Я расскажу тебе, что такое мыслить масштабно. Это означает сократить число магов-целителей на деревню, если там живёт недостаточно много людей. Подумаешь, помрёт какая-нибудь бабка из-за отсутствия профессиональной помощи. Это ведь трагедия только для её семьи. А вот если тысяча бабок, это уже как-никак электорат, поддержка правителя. Для тебя люди – просто цифры, единицы силы, массы и времени, затраченного на постройку твоей очередной загородной резиденции.
– А ты, значит, любишь их всех и каждого?
– Я знаю о возможностях сделать их жизнь лучше, которые не используются. Потому что для этого требуется напрячься, а напрягаться – не царское дело.
– Твои речи огорчают меня, я всё ещё надеюсь, что ты поумнеешь, хотя ты уже слишком взрослый.
– На одной надежде наша страна и держится.
– Убирайся вон, щенок!
Кажется, мне всё-таки удалось вывести папашу из себя».
Я проснулся раньше Адьяры. Из сна меня будто вытолкнуло. Фонари ещё не зажигали.
Девчонка спала так мирно, мило посапывала. Невольно залюбовался. Веснушки чужеродно выглядели в нашем вечно тёмном мире. Неудивительно, что из-за них её все дразнят. Хотя в Царстве всё отличающееся от привычного сразу признаётся опасным, некрасивым, вредным и подлежащим уничтожению. А меня всё необычное с детства привлекало.
Весёлая, обаятельная, смешная, непосредственная, где-то наивная… Единственная девственница в борделе. Ну, может, кроме вышибалы. Но у той – это образ жизни и осознанный выбор. И, судя по всему, Нариша предпочитает представительниц своего пола. Надо бы спросить, если выживу. А то прибьет до боя с Дургаром.
Адьяра была так предана своему заведению, что это поражало меня. Конечно, она обученный воин. И понятно, для чего. Но считает это место своим домом, а людей, которые живут здесь, своей семьёй. И всё-таки в ней, как и в любом брошенном ребёнке, есть интерес к своей настоящей семье. Она хочет узнать, кто они такие. И почему её оставили. Мне бы тоже надо узнать кое-какие подробности из её жизни.
Я ещё не встречал людей, на которых не действует магия. Либо она родом не отсюда, либо на ней стоит какая-то мощная защита, которая по каким-то причинам не считывается. Райнир, возможно, докопался бы до сути. Но мой учитель не остановился бы, даже если пришлось бы расчленить девчонку.
Мог бы не брать её с собой, в ней не так много духа авантюризма. Никогда не покидала столицу, не интересуется жизнью за Стеной. Её мир очень узок и, стронуться с места её заставит разве что желание узнать что-то о своём происхождении. И, видимо, этим мне придётся воспользоваться. Ади это совсем не понравится. Хотя когда она узнает, кто я, вообще может возненавидеть. Две её курицы-наседки уже знали. Но не говорили. У них свой интерес, это понятно.
Коллет раскусила меня слишком быстро. Когда она вызвала меня на разговор, я был готов к тому, что она знает, кто я. Но результат разговора превзошёл все мои самые смелые ожидания.
Припомнил ту убывающую ночь. Времени прошло мало с тех пор, как я тут, а казалось, что Луна уже не раз обновилась.
Тогда я отметил, что обстановочка в комнате больше подходила какой-нибудь молодой легкомысленной девушке, чем даме её возраста. Но я ведь в гостях у содержательницы борделя.
– Когда увидела тебя впервые, – начала Коллет без обиняков. – У меня ещё были сомнения. Всё-таки двадцать лет не встречалась ни с кем из своей семейки. Но ты очень похож на своего отца. Надеюсь, только внешне. Скажи, зачем ты здесь, Рансар?
Я спокойно посмотрел в льдинисто-голубые глаза, вокруг которых собрались мелкие морщинки. Парадоксально, но они совсем не портили это красивое умное лицо с тонкими чертами.
– Не понимаю, о чём вы говорите, мадам. Меня зовут Саррен, и я бывший придворный маг. Ныне беглый преступник, которого, надеюсь, ваше гостеприимное заведение укроет за нескромное вознаграждение.
– Последний раз, когда я тебя видела, ты ещё учился ходить, – женщина меня даже не слушала.
Семейка? Видела меня? Неужели… Я думал, что она живёт где-то тихой и затворнической жизнью. Стараясь быть незаметной и затеряться в темноте ночи. А вместо этого она открывает шикарный бордель практически в центре столицы. Что ж – это только подтверждает то, что я слышал об этой женщине. Дядюшка считал её удивительной и называл ночной фурией.
– Вы… Каролина Тарк?
От избытка эмоций она начала ходить по комнате…. Забывшись, запустила тонкие пальцы в идеальную прическу. Тут же отдернула руки, но было поздно. Изящный пучок с локонами начал распадаться.
– Ты специально искал меня?
– Нет, – я лихорадочно соображал, что можно ей сказать, а что нельзя. Я не планировал раскрывать свое инкогнито. То, что она когда-то не поддержала нашу семью, не означает, что она мой союзник. Враг моего врага – не обязательно мой друг.
Коллет или, точнее Каролина, приходилась сестрой моей матери. Правитель и его семья никому не доверяли, они выдавали замуж и женили своих детей только с наследниками кланов, безраздельно им преданным с самого начала. Такая же участь ждала и Каролину, но она владела некой важной информацией, которая позволила ей шантажировать свою семью и потребовать, чтобы те отпустили её. Предложила им вариант – она никуда не сбегает из столицы, живёт у них под приглядом, но при этом ведёт свою жизнь. Без их высочайшего вмешательства. В итоге она основала «Ежевику» и стала её главой.
Девочкам Дарсаны удалось выяснить, что прямой наследник Тарков, Рансар, недавно сбежал из дворца. Вырвавшийся из-под крыла родителей принц ночи сейчас, вероятно, скрывается где-то в столице. Его аккуратно ищут. Поднимать шум категорически нежелательно. И Коллет, без труда сложив одно с другим, поняла, что скрывающийся у её воспитанницы парень и есть тот самый наследник.
Дарсана тоже начала подозревать, что я как-то связан с Царской семьёй. От своих шпионов она узнала, что правитель в последнее время чем-то очень сильно озабочен. Он даже отменил своё участие в ряде важных государственных мероприятий. В том числе – Ночи Полной луны. А это значимый праздник для Царства.
– Я хочу увидеть солнце, его свет, понять, что это такое, – решившись, заговорил я, не особенно надеясь, что она меня поймет.
– Зачем тебе это? Здесь, под покровом ночи, мы в безопасности. К тому же маги дают нам всё необходимое.
Она всё-таки не понимала меня, но в одном мы сходились – жить в нашей семье невозможно, душно, тяжело, тошно. Но если жизнь в Царстве её в целом устраивала, то я планировал пойти по иному пути. Мировоззрение родственницы немного разочаровало меня.
После того, как дядюшки Райса не стало, я чувствовал себя очень одиноким. И мне хотелось обрести хоть каких-то союзников в моём стремлении. Пока же я выглядел как человек из старой легенды, который не стал пить из колодца безумия. В то время, как из него выпила вся остальная страна, и все стали безумны. Продолжал сопротивляться, а все остальные считали меня безумцем.
Я был уверен в правильности своего пути. Нельзя всё время прятаться, жить за стеной, закрывать небо от солнца и навсегда погрузить людей в ночь против их воли, обрекая на болезни и страдания.
Но даже те, кто знал о существовании солнечного света, всё равно избегали его, прятались и уползали в свою спасительную темноту. Они готовы литрами пить рыбий жир, есть выращенные магами овощи и фрукты, тратить целое состояние на осветительные приборы, но только не признавать правду и не выходить в большой мир. Не вылезать из своей комфортной реальности.
– Меня заставили отказаться от своего имени, – заговорила патронесса «Ежевики». – Я была этому только рада.
– А что сказали ваши родители, когда вы решили уйти?
Спросил просто, чтобы что-то спросить. Я и так догадывался.
– Пытались отговорить, но у них были ещё наследники, поэтому они не особенно расстроились. Как ты, наверное, заметил, в нашей семье и в приближённых, всегда заводят побольше детей – так сказать, про запас.
Она усмехнулась.
– А ваш самый острый «шип» в курсе, кто вы такая?
– Ты про Дарсану? Да, она знает. Я не могу хранить это в секрете ото всех… Я не буду тебя обманывать, ко мне приходил человек от Сайриса и расспрашивал о тебе. Я не дурочка, и поняла, что они потеряли тебя…. Тоже осточертела наша семейка? – она горько усмехнулась.
– Спасибо, что не выдали меня…. Вы ведь слышали о том, что произошло с дядей Райсом? – напрямую спросил я, проигнорировав её вопрос.
– О да, мой бедный кузен… Я знаю об этом, – она опустила глаза. – Не то, чтобы слежу за судьбой семьи, но от некоторой информации невозможно увернуться, она сама меня находит.
С годами отец всё больше ударялся в паранойю, ему везде мерещились враги, изменники, шпионы. Дядя говорил, что когда-то он таким не был, но мне с трудом в это верилось.
Бабушка Найла не уставала говорить, что всё, что наш отец делает – для нашей безопасности и для нашего блага. Но для меня жизнь взаперти в четырёх стенах совсем не казалась благом. Когда охрана ходит за тобой по пятам, даже в туалете не можешь почувствовать себя в уединении. Я должен был стать преемником отца, но толком не знал свой народ, которым должен буду управлять. Придворные учителя говорили, что народ глуп и развратен. И что простых людей интересует простые и примитивные развлечения, такие как еда, секс и алкоголь. А ещё возможность набить кому-то морду, или посмотреть, как это делает кто-то другой.
В каком-то смысле моё детство и детство Адьяры были похожи. Её родители отказались от неё, а мои, хоть физически присутствовали рядом, мыслями всегда были где-то далеко. Тренировки до седьмого пота, только у меня, помимо владения оружием, ещё и магические. При этом Вишенке явно взрослеть было веселее. В публичном доме её любили и заботились, у неё здесь были друзья.
Почему-то в «Ежевике» мне тоже было максимально спокойно. Кажется, уровень безопасности здесь и во дворце сильно отличались. Но там я всегда ждал покушения, нападения. Меня всегда преследовало чувство, будто я задыхаюсь. Окна в моей комнате были настолько маленькими, что в них едва пролезла бы кошка. Панорамные окна были установлены в главном зале, но там мы собирались только по случаю больших праздников или важных государственных церемоний.
Обычные мальчишки обожают тренировки на мечах. Но мои мастера оружия были скучными, а тренировки тоскливыми. Но всё менялось, стоило появиться дяде Райсу.
– Мой любимый племянник, я предлагаю тебе сразиться! Но будь готов к тому, что ставки очень высоки – проигравший отдаёт победителю десерт.
Разумеется, я с радостью соглашался, и мы самозабвенно фехтовали в течение часа или двух. При этом я совершенно не ощущал усталости. Иногда отец заходил в тренировочный зал с проверкой, складывал руки на груди и начиналось…
– Ну что это за стойка? Твоя левая нога слишком далека от правой. Стойка – это база! Неужели ты не понимаешь, что от этого зависит твоя жизнь?
И каждое моё движение комментировал: «Так всё! Тебя убили».
Меня это очень огорчало, но дядя, который словно никогда ни к чему не относился серьёзно, всегда находил способ меня развеселить.
– Братец, да ты настоящий убийца! Убийца хорошего настроения! – хохотал он. – Я бы даже сказал – серийный, если учесть, для скольких людей сегодняшняя ночь из-за тебя стала темнее.
– И хорошо, что темнее. Темнее – значит безопаснее, – ворчал отец.
– Почему он так помешан на безопасности? Кто нас всё время хочет убить? – спрашивал я у дяди.
Но он по обыкновению отшучивался:
– Ты же знаешь своего папашу. Его всегда кто-нибудь хочет убить. Возможно, кроме твоей матери. Ну, ещё кроме нашей матери, твоей бабушки, она его просто обожает.
Мне показалось, что последнюю фразу он произнес с горечью.
– Кто такая Адьяра? Чем она особенна? – полюбопытствовал я у Коллет.
Та пожала плечами.
– Просто сирота, которую мы приютили в нашем большом доме. С Ники было так же, так что это не уникальный случай.
– На неё не действует магия.
– Ты видел её медальон, и ты умный мальчик, наверняка, догадался, что он означает. Она может быть связана с теми, кто правил этой страной до нас. То есть, они не все исчезли. Я не хочу копаться в этом. За двадцать лет никто о ней не вспомнил, меня это устраивает. А начни я, или Дарсана, копаться в этом… кто знает. Мы любим нашу девочку.
– Вы её поэтому приютили? Чтоб на виду держать потенциальную угрозу?
– Я приютила её потому, что не хотела, чтобы младенец околел ночью у дверей моего заведения. Это отпугивает клиентов, знаешь ли…
…
Бой с Дургаром неумолимо приближался, Адьяра постоянно упрекала меня в том, что я маюсь дурью, и не готовлюсь к нему. На самом деле я готовился, по крайней мере, собирал кое-какую информацию об этом мунмаге.
Девчонки в «Ежевике» рассказывали, что он был завсегдатаем борделей, обошёл практически все самые известные заведения во Фронтире и в столице. Не знаю, ставил ли он своей целью перетрахать всех продажных девочек в округе, но явно в этом преуспел.
Подружка Адъяры Ники – одна из самых экзотических цветочков в «Ежевике» – похвасталась мне, что Дургар старался не повторяться, но её он посещал аж две ночи подряд. Причем один раз на убывающую луну. Она поделилась, что он очень горячий любовник, и что у него родинка на правой ягодице. Вряд ли эта информация как-то пригодится мне в бою. Уже интереснее было то, что о выносливости Дургара ходили легенды. Он мог снять несколько девочек – от трёх до четырех на круглую ночь. Потом ещё продлить и добавить новых, потому что предыдущие выдохлись. Это было любопытно, но тревожно.
Скорее всего, он сам по себе довольно тренирован, его взрывная сила огромна плюс его вечно будет подпитывать Луна, которая никогда никуда не девается. Разве что в новолуние. Но физически-то она не исчезает, мы просто её не видим.
И всё же то, что поединок пройдет в Подземном городе, даст мне определённые преимущества. О могуществе мунмагов ходит много легенд, люди приравнивают их к каким-то полубогам. Но и их возможности не безграничны. Немногие знают, но без непосредственного контакта с лунным светом мунмаги теряют до трети своей силы.
Ещё одно преимущество Подземного города в том, что на полную катушку ему там не развернуться. Разбрасывание молний, фейерверки и прочие эффектные штучки невозможны в условиях обрушения потолка.
Скорее всего, это будет обычный бой на мечах. Включающий иллюзии, какие-нибудь недолго играющие проклятия и прочие мелкие пакости, в духе воспламенения волос на теле противника. Кстати, отличная и широко применяемая вещь. Именно поэтому в Царстве было модно сбривать волосы на теле – как у мужчин, так и у женщин. Оставлялись только те, что растут на голове и лице. Тех местах, которые легко можно потушить. В случае чего – сунуть голову в бочку с водой или просто облиться из ведра. Их часто ставили где-то неподалеку от ринга. Некоторые наученные горьким опытом маги на всякий случай сбривали всё, даже брови и ресницы. На мой взгляд, перебор. Выдирать ресницы по одной каждую неделю… брр…. Но цирюльники на этом озолотились.
Перед поединком на Арене бойцы наносили на своё тело специальный ритуальный рисунок, который якобы оберегал их от бед и ранений. Это мне Ади сказала. По её словам, раньше люди были увереннее в себе, в своём пути и наносили постоянные татуировки. Каждый символ имеет значение в жизни человека.
Сегодня в основном воины разрисовывали своё тело перед боем, или маги перед ритуалом. Но люди не редко меняли свой путь. К примеру, воин мог стать служителем культа, а маг – торговцем или чиновником. И в этом случае старые символы тянули его в прошлую жизнь. Конечно, можно было свести татуировки, но сделать это, не повредив кожу и не оставив следов, мог только маг. А они брали за это не маленькие деньги. Поэтому человек с постоянными татуировками в Царстве был большой редкостью.
