Ирма Гринёва
Сегодня, а ещё лучше – вчера! Свадебный хоровод Созвездий
Днём в пещере было тепло и даже жарко, а вот вечером похолодало. Ночью каменный пол был таким холодным, что у Дрэго зуб на зуб не попадал. Едва рассвело, принц спустился с горы. Время в холоде не прошло бесследно – уже днём у принца поднялась температура, его начал бить озноб. Празднество пришлось отменить, а к Дрэго вызвать лекаря.
Три дня принца ломало и крутило, но потом жар спал и вскоре он выздоровел. Только его болезнь оказалась не обычной простудой. Об этом лекарь рассказал королю Хонору. Периодически принц покрывался какой-то странной шершавой зелёной коростой, у него отрастали когти и втягивались обратно. А температура была такой высокой, какую обычный человек выдержать не в состоянии. Король велел лекарю молчать и сам никому ничего не сказал. Так что до следующего дня рождения и принц Дрэго, и королева Джозефа пребывали в уверенности, что болезнь миновала без последствий.
На следующий год болезнь повторилась без видимых оснований. Принц не простужался, в пещеру больше не ходил. Но его опять скрутило высокой температурой, а кости ломило, как будто его придавило каменной глыбой. Он сам увидел изменения своего тела в зеркале – кожа покрылась чешуёй зелёного цвета, вместо ногтей появились когти и уже не втягивались обратно, а сзади вырос небольшой хвост.
Ночью, чтобы никому не попасться на глаза и никого не испугать, принц спрыгнул с балкона и побежал через мост в пещеру. Там он хладнокровно обдумал своё положение и пришёл к выводу, что надо с этим покончить. Но сил, ни физических, ни моральных у него уже не было. Так что своё решение он постановил осуществить следующей ночью.
День принц провёл в полузабытьи. Его тело продолжало трансформироваться. Это было больно, очень больно, но ему было плевать на боль. Он ждал ночи. А когда ночь наступила, и он спрыгнул вниз с площадки, упасть камнем вниз не получилось, потому что у него выросли крылья. Он мягко спланировал на мост, покружился вокруг горы и вернулся в пещеру.
Праздник в честь дня рождения принца Дрэго опять пришлось отменить, поскольку принц пропал. Король и королева не находили себе места, но через три дня сын вернулся. Здоровый, но очень усталый. Проспал сутки, а потом рассказал родителям, что с ним произошло. И только тогда король Хонор признался, о чем лекарь предупреждал его ещё год назад.
С тех пор праздник в честь дня рождения наследного принца больше не отмечался. Дрэго сразу уходил в пещеру, как только чувствовал приближение трансформации. Мысли о самоубийстве его больше не посещали. Ведь проходило несколько дней, и он возвращался в человеческое обличье целым и невредимым. Нет, он не смирился со своим уделом. Но и поделать ничего не мог, как ни сопротивлялся. Одно только его тревожило – процесс трансформации с каждым разом проходил всё легче и безболезненнее, но сама она длилась всё дольше и дольше. И не наступит ли однажды день, когда он потеряет своё человеческое лицо окончательно?
О принцессе Мэриселе Дрэго слышал уже не раз от отца. И всё время в превосходных выражениях, не смотря на противоречивые слухи, которые ходили о её характере. Король высмеивал сплетни, а на лице матери, почему-то, всегда пролетала тень, когда речь заходила о Мэриселе.
Дрэго уже исполнилось двадцать. День рождения был три месяца назад, и его драконья ипостась длилась тогда восемь дней. Так что он смело отправился на торжество в Фрейэрию, желая увидеть собственными глазами ту, которой так восхищается отец. И ту, которую он прочит ему в жёны. Дрэго это понимал, но не расстраивал короля своим решением никогда не связывать себя узами брака. (Ну, какая девушка захочет выйти замуж за дракона?). Пока не расстраивал. Пока отец напрямую не подступится к нему с этим разговором.
Чем ближе подъезжал принц к Фрейэрии, тем хуже ему становилось. Вначале он не связал своё плохое самочувствие с началом трансформации, просто потому, что её не могло быть в это время. А потом было уже поздно поворачивать обратно. Пока ему удавалось удерживать себя в облике человека, и он надеялся, что сможет продержаться до ночи. А там найдёт какое-нибудь укромное место, где никого не испугав, превратится в дракона, и улетит домой.
В замок короля Фроуда принц Дрэго со свитой прибыл первым из приглашённых гостей. И тут же отправился искать место, где он сможет беспрепятственно завершить трансформацию. Его внимание привлекла высокая башня. Она заканчивалась, насколько он мог разглядеть снизу, прямоугольными зубцами, и он надеялся, что за ними прячется ровная площадка, с которой ему удобно будет взлететь. Туда он и отправился.
Он уже был на середине винтовой лестницы башни, когда услышал голоса. Голоса были женскими, и их было двое. А вот топот ног по каменным ступенькам слышался один. Дрэго вовремя нырнул в нишу, когда мимо него пробежала девушка. Она его не заметила, потому что обернулась назад, чтобы ответить окликавшей её служанке.
– Госпожа, я за Вами не успеваю! Госпожа, не бегите так! Вы упадёте!
– Ты же зна-а-а-ешь, я не умею па-а-а-да-а-ать! – пропела госпожа.
Девушку такой неземной красоты Дрэго не встречал никогда в жизни (он, вообще-то, не с очень-то большим количеством девушек и общался. Пока был подростком, они его не интересовали. А когда начались превращения в дракона, он стал нелюдимым, сторонился не только девушек, но и людей вообще). У неё были изумительной красоты глаза насыщенного зелёного цвета. А ещё она не сбегала по лестнице, а парила над ступеньками, часто-часто перебирая ногами.
Подниматься дальше Дрэго не стал. Там жила девушка, так он тогда решил, пугать которую он не хотел ни за что на свете. Нашёл сарай с сеном за пределами замка и остался там на ночь. Ждал, когда окончательно стемнеет, чтобы улететь. И заснул богатырским сном под мечты о красавице. А утром проснулся всё ещё человеком. И вечером отправился на бал, чтобы там полюбоваться на девушку ещё разочек, ведь логично было предположить, что она тоже гостья, если служанка называла её госпожой?
Девушка оказалась принцессой Мэриселой. Она хоть и наложила на себя чары старости, но Дрэго сразу её узнал. Разве могут быть у кого-нибудь ещё на свете такие прекрасные глаза столь редкого изумрудного оттенка?
Но в зале Дрэго опять начало ломать и крутить. Уходить было поздно, делегация от Серпентии уже была заявлена в списке гостей. И тогда принц решил представиться своим вторым именем – Айгизар, попутно присвоив себе титул графа. В иерархии титулов «граф» стоял существенно ниже «принца», так что злостным нарушителем устоев Дрэго не становился. Но этот титул давал ему возможность держаться чуть дальше от принцессы и остальных принцев.
Мэрисела покорила принцев своим дружелюбным обхождением. И даже те, кто вначале, увидев её старой и хромой, вздрогнули, перестали обращать внимание на её седые волосы и морщины. Она к каждому нашла подход. А Дрэго был покорён вдвойне, потому что различий между ним, «графом», и принцами она не делала.
Совсем поплохело Дрэго, когда они с Мэриселой танцевали вальс. Тут так всё смешалось, что он уже и сам не понимал, от чего ему больнее. То ли от того, что он тратит столько сил, чтобы удержаться от трансформации в дракона? И это отражается даже на мушке принцессы. Мушка испуганно трепещет крылышками и перелетает с одной щеки принцессы на другую, а та этого не замечает. То ли от того, что ясно видит нить взаимного интереса, всё крепче связывающую Мэриселу и принца Кайонэ? Интереса такого сильного, что принцесса уже танцует, не касаясь ногами пола. Танцует с ним, Дрэго, а смотрит на другого. Здесь Дрэго нестерпимо захотелось обернуться драконом, изрыгнуть пламя из пасти, чтобы разогнать гостей, схватить принцессу и улететь с нею к себе домой. Тело услужливо откликнулось на его видение, и Дрэго пришлось столько сил потратить, чтобы справиться с ним, что он весь вспотел, как при простуде. А вот это принцесса заметила. И с искренним сочувствием предложила услуги своего лекаря. Чем окончательно разрушила бастионы самообладания принца Дрэго и позволило «графу» Айгизару покинуть бал и Фрейэрию, не нарушая придворного этикета и не вызвав дипломатический скандал между королевствами.
В дракона Дрэго так и не превратился. Тащиться в карете не захотел. Оседлал лошадь и умчался от свиты, опередив их с возвращением на полдня. В свой замок вбежал вздрюченным, разговаривать с родителями о бале не захотел, сразу отправился в свою комнату. Проспал там до середины следующего дня, и проснулся от того, что опять началась трансформация. Да что же это такое, в самом деле?!? Пришлось опять сбегать в пещеру.
В пещере он тут же трансформировался в дракона. И стал думать о том, что ему делать дальше. К своим «плановым» превращениям он готовился заранее – запасал дрова для костра, приносил еду и питьё. А что ему делать сейчас? Летать ночью на охоту? Чем там питаются драконы? Овечками? Невинными девственницами? Из всех запасов у него были только дрова. И принц-дракон развлекал себя тем, что зажигал костёр своим пламенным дыханием и гасил взмахами крыльев.
А вечером в пещеру вошла она, принцесса Мэрисела, источник его неописуемого счастья и нестерпимой сердечной муки. Вошла и остолбенела, увидев дракона. Но не испугалась. Рассматривала его с любопытством. Любовалась им. И даже ласкала взглядом. Он это так явственно чувствовал, как будто она проводила ладошкой по его коже.
А потом она его узнала! Узнала в драконе графа Айгизара! И заговорила с ним. Потребовала от него помощи для встречи с принцем Дрэго. Вот ещё! Конечно, он ей отказал. А она… Она предложила ему жениться на ней. Вернее, не ему, а принцу Дрэго. Но ведь принц это и есть он. А ещё он же граф Айгизар. И дракон. Многоуровневая конструкция. Самому можно запутаться.
Самым счастливым моментом их встречи стал полёт. Встреча сама по себе была счастьем, потому что принц считал, что больше никогда не увидит свою любовь. А полёт оказался счастьем вдвойне. Когда Мэрисела угнездилась на шее дракона и ухватилась за его рога, Дрэго ощущал её так, как если бы она обнажённой прижалась к его голой спине и обхватила руками за плечи…
А утром Дрэго проснулся ни свет, ни заря от того, что замёрз, потому что опять был человеком. И никакой логики в его превращениях из одной ипостаси в другую и обратно не было. Значит, пришло время спуститься горы и разобраться с ситуацией. Мэрисела всё равно уже знает, кто он.
11
Поскольку утром все проснулись в разное время, общая встреча произошла за обедом. Принц и принцесса чувствовали себя неловко, а потому не только не разговаривали друг с другом, но даже старались не смотреть друг на друга. Из-за этого приходилось не отрывать взгляд от тарелок, поскольку сидели они напротив. Короли и королева обо всём переговорили ещё вчера, и потому обменивались общими словами, предписанными дворцовым этикетом.
После обеда обстановка перешла в деловую. Король Фроуд во второй раз показывал свои расчёты, теперь принцу Дрэго. Тот вникал в ситуацию, задавал уточняющие вопросы, категорически высказался против присоединения к их совместным усилиям империи Сакурато. И всё это выглядело так, как будто члены военного штаба докладывают главнокомандующему обстановку, чтобы он смог принять некое решение. По сути, так оно и было, но, с другой стороны, вопрос о свадьбе-женитьбе не обсуждался, а присутствовал подтекстом в разговоре, как дело уже решённое.
Мэрисела это ясно ощутила, и ей морально стало легче. Она перестала чувствовать себя в роли просительницы. Теперь с принцем они были на равных. Два человека, вынужденных подчиняться внешним обстоятельствам и жертвовать собой ради общего блага. Звучало высокопарно, но, уж, как есть.
Слушать то, что она уже знала, ей стало скучно, и она выпала из беседы и даже отошла от стола, за которым проходило заседание. Очнулась, только когда к ней второй раз с одним и тем же вопросом по поводу даты свадьбы обратился король Хонор.
– Может быть, будет достаточно объявления о помолвке? – ответила задумчиво Мэрисела.
– Принцесса, Вы, видимо, забыли о числе девять, – напряженно возразил ей принц.
– Ах, да! – смутилась Мэрисела, но дату не назвала.
Напряжение повисло в комнате, и исходило оно, в основном, от принца Дрэго. Если бы Мэрисела потрудилась вглядеться в него, то увидела просыпающегося дракона. Король Фроуд поспешил разрядить обстановку:
– Пусть дети это обсудят между собой. Чуть позже.
И совещание продолжилось дальше.
Когда взрослые разошлись, Дрэго подошёл к стоящей у окна Мэриселе, но начать разговор никак не решался. На данный момент его интересовал только один вопрос: с чего это вдруг она решила дать обратный ход? То сама умоляет о женитьбе, то отказывается. И не причиной ли тому принц Кайонэ? Вежливо вопрос никак не формулировался.
Мэрисела же предложила вариант с помолвкой, которая вполне могла свадьбой и не закончиться, только ради принца Дрэго. Ведь он о женитьбе, во всяком случае, на ней, не помышлял, мало того, «ни за что на свете» не желал подходить к ней «на пушечный выстрел». А вот она сама оказалась влюбчивой дурочкой. Два года назад с первого взгляда готова была пасть к ногам принца Биаджино, два дня назад почти влюбилась в принца Кайонэ, а сегодня её глупому сердцу достаточно просто стучать рядом с принцем Дрэго. Хотя оно до сих пор не разобралось, в какой момент в него попала искорка любви – когда он был графом Айгизаром, Драконом или принцем Дрэго – единым во всех своих ипостасях?
Неловкое молчание пришлось прервать принцу. Ведь он был здесь хозяином, а Мэрисела гостьей. И он предложил ей выбор – прогуляться по замку или по его окрестностям. Конечно, Мэрисела выбрала природу. Серпентия находилась севернее Фрейэрии, соответственно, и климат здесь был прохладнее, но сегодня стояла чудесная погода, светило солнышко и Мэрисела втайне надеялась посмотреть на страну с высоты птичьего полёта при свете дня.
Принц взял Мэриселу за руку, но рванулись они в разные стороны. Принцесса на балкон, а Дрэго к двери.
– Так же быстрее! – недоумённо произнесла Мэрисела, – Нам же можно уже не скрываться? – добавила она, имея в виду их магические способности.
– Я умею летать только в теле дракона, – ответил Дрэго.
– Ох, простите, я не подумала, – засмущалась принцесса.
– Давай уже на «ты», без церемоний? – предложил Дрэго, которому хотелось как можно быстрее сблизиться с принцессой, а это церемониальное «Вы» их только разделяло и отдаляло друг от друга.
Мэрисела согласно кивнула и принц попросил:
– Покажешь, как это – с балкона?
А потом снизу наблюдал, как грациозно и плавно принцесса опускалась на землю с шестиметровой высоты. Это медленное парение подсказало Дрэго нейтральную тему, на которую они могут поговорить, и которая их, несомненно, сближала – об их магических способностях.
– А у тебя когда они проявились?
– В четырнадцать.
– И у меня!
– Как это случилось?
Мэрисела замялась. Рассказывать о своей первой влюблённости, ох, как не хотелось, но ведь им предстоит пожениться. И какие бы причины не приведут их под венец, брак между королевскими особами он один на всю жизнь. Дальше только от них самих будет зависеть останутся они друг другу чужими людьми, вынужденными сосуществовать вместе ради процветания их королевства, станут добрыми друзьями, полюбят или возненавидят друг друга. Чтобы не допустить последнего варианта нельзя было начинать с вранья. И Мэрисела решила сказать правду, но начала издалека:
– Я всегда знала, что мне придётся выйти замуж не по любви, и дала себе зарок не влюбляться. И на первом же балу попалась на удочку принца Биаджино. Да, того самого, кто сейчас будет нам противостоять. А когда ему отказывала, разглядела его коварную змеиную натуру. Так что первым я обрела дар видеть суть вещей и людей, а не дар парения.
«Вот почему она смогла разглядеть меня в драконе», – догадался принц. А на счёт «не по любви» подумал: «Ну, это мы ещё посмотрим!»
– А дар полёта?
– Да какой там «полёт»! – рассмеялась Мэрисела, – Вот у тебя дар, так дар! А у меня всё с бухты-барахты. Что-то такое необычное случается, а потом приходится копаться в библиотеке, перечитывать горы книг. И тренироваться, тренироваться, тренироваться. А твой дар, он у тебя от кого?
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, папа мне сказал, что мои способности от мамы. А у тебя от папы или от мамы?
– Не знаю, – растерялся принц.
– Должен же был кто-то из твоих предков обладать даром перевоплощения! Не на пустом же месте он возник!
– Для моих родителей превращение в дракона было таким же сюрпризом, как и для меня.
– Даже если они не знают, можно покопаться в древних рукописях, преданиях. Такой дар не может не оставить след. Или…
– Или?
– Или ты нечаянно попал в какое-то место силы, в волшебный источник. Так тоже бывает. Есть какие-нибудь идеи по этому поводу?
Принц задумался. Идея была, и только одна. Гора, которая так сильно потянула его к себе перед его четырнадцатилетием. Жил же он спокойно предыдущие годы, не замечая, не выделяя её.
– Пещера? – с жадным любопытством предположила Мэрисела, глядя на мысли, волнами набегающие на лоб Дрэго.
– Пещера в горе, – кивнул головой принц.
– Проверим?
– Как?
– А как ты попал туда в первый раз? И что там произошло?
– Я провёл там ночь, продрог и простудился. Во время болезни проявились первые признаки – зелёная кожа и когти. На следующий год признаки повторились, но уже без простуды. Пришлось скрываться в пещере. Теперь я там провожу всё время трансформации, чтобы не пугать людей, и чтобы никто обо мне не узнал.
– Ну, чтобы никто ничего не узнал, такого не бывает! До Фрейэрии же докатились слухи о твоих магических способностях. А что касается «не пугать людей», тебе не кажется, что сейчас наступает такой момент, что припугнуть стоит? Может это кое-кому охладит его воинственный пыл?
– Очень может быть! – задумался принц.
В таком ракурсе он о своём даре не думал. Он вообще о превращении в дракона не думал, как о даре. Оно было для него проклятием, которому он сопротивлялся. От которого бежал. Принимать который не хотел. Может поэтому до сих пор не научился его контролировать? За шесть лет не удосужился ни в одной книге покопаться, даже мысли такой у него не возникало.
– Ну, что, пойдём?
– Конечно!
– А не боишься?
– Чего?
– Что тоже превратишься в дракона… дракониху?
– Нисколечко! Даже интересно – я буду такая же красивая, как ты?
«Бог мой, Тор! Какая же она, по сути, ещё девочка!», – умилился Дрэго. И испугался за неё: «Имею ли я право подвергать её опасности?» Попробовал остановить. Крепко взял за плечи, заглянул глубоко в её прекрасные изумрудные глаза:
– А если однажды не получится вернуться в человека?
– Но ты же всегда возвращаешься?
– Да… возвращаюсь… пока… Но с каждым разом время дракона увеличивается. И до каких пределов это может дойти, я не знаю…
– Знаешь, папа мне рассказывал, что когда мир приближается к войне, в нём начинает рождаться больше мальчиков, чем девочек, потому что ему нужны защитники. Может и твои силы дракона растут поэтому? И ещё – мне надоело прыгать со стремянок, балконов и бегать по лестницам. Я хочу научиться летать. Летать, понимаешь? По-настоящему! А не в квартере20 над землёй!
– Хорошо! Пошли! – решился Дрэго, схватил Мэриселу за руку и потащил за собой.
Когда они поднялись на вершину, уже начались сумерки. Почти весь путь Дрэго держал руку Мэриселы как верёвочку воздушного шарика, поскольку её ноги уже не касались горной тропинки. Когда он это заметил – спросил:
– Как ты это делаешь? Или оно само получается?
– Когда в первый раз – само. Я упала с лошади и плавно приземлилась вместо того, чтобы разбиться в лепешку. Потом много раз специально прыгала. Падала, ударялась. Иногда получалось, чаще – нет. А в какой-то момент уловила такое какое-то особенное состояние, не знаю как объяснить… Как тихий звон колокольчиков в душе. Я его запомнила и долго тренировалась, чтобы не забыть и вспоминать по своему желанию. И стало получаться! А с воспарением уже было проще. Оно произошло во сне. Но я уже была начеку и сразу запомнила мелодию. И ещё знаешь, что я поняла? Когда рядом находится кто-то, кто тоже обладает магическими способностями, мои тут же возрастают! Вчера я целый час сбивала ноги на горе, и только приблизившись к тебе наполовину, смогла подняться над тропинкой. А сейчас, вместе с тобой – почти с самого начала.
– Я, кажется, знаю, о каком «особенном состоянии» ты мне говорила, – сказал Дрэго, когда они уже уютно расположились в пещере у костра (с тех пор, как ему всё чаще приходилось появляться здесь, в пещере всегда находились запасы дров, еды и питья. Только постели не было, поскольку дракону она была не нужна), – У меня тоже есть своя мелодия.
– А ты не хочешь попробовать, сделать как я? – робко спросила Мэрисела.
– Самому трансформироваться в дракона?
– Да!
– Хорошо! Давай попробуем, – ответил после паузы Дрэго, – когда стемнеет.
Не последним пунктом в принятии этого решения было желание опять почувствовать горячее обнажённое тело Мэриселы у себя за спиной. Как только Дрэго это себе представил, он сразу почувствовал, что готов к трансформации, но сдержал себя – ещё слишком светло. И вдруг до него дошло – а он ведь уже почти научился управлять своим даром, контролировать его. Что, как не контроль позволяло ему сдерживать трансформацию тогда, на балу, у неё в замке? И сейчас, когда не настало время для полёта? И эта уверенность в собственных силах тоже стала аргументом для принятия опасного решения.
Они проговорили до поздней ночи. А когда небо покрылось мириадами звёзд, Дрэго встал, разделся до нага, отошёл подальше от Мэриселы и под её восторженным взглядом превратился в дракона. Сначала его тело начало расти и покрываться зелёной чешуёй. Выскочили когти на ногах и руках. Начала вырисовываться полоска более светлой, чем остальная чешуя, змеиной кожи, которая плавно вытянулась в хвост. Наблюдая за этой растущей бархатистой полосой, Мэрисела пропустила момент, когда голова Дрэго исчезла, и появилась драконья. С громким треском расправились крылья. Дракон мотнул головой, и над ней выросла полыхающая оттенками красного корона с двумя янтарными изогнутыми рогами. Последним аккордом, завершившим облик, был удар хвоста, на котором тут же цветком распустилась кисточка. Дракон с достоинством поклонился принцессе и опустил к её ногам крыло, приглашая к полёту. Но, прежде чем сесть, Мэрисела положила свою ладошку на полоску из змеиной кожи и спросила:
– Можно погладить?
Кожа, действительно, была мягкой на ощупь, бархатистой. Дрэго внутри дракона задрожал от этой ласки. Задрожал и дракон. Мэрисела решила не испытывать больше его терпение и взобралась на драконью шею. И они заскользили по небу огромной тенью.
Люди внизу, на земле, те, что ещё не спали – влюблённые, которые не могли заснуть от распирающих грудь чувств, удивились – что-то разлетался наш дракон! Раньше раз в год только показывался. А старики, которых одолевала бессонница, подумали – ох, не к добру это! Умные люди говорят – драконы к войне появляются.
Мэрисела заснула в объятиях дракона. Он завернул её в кокон своих крыльев, и ей было очень тепло и уютно. Прежде чем провалиться в сон, Мэрисела взяла с него слово, что он разбудит её, когда она начнёт превращаться в дракониху.
А вот дракону не спалось. Теплое дыхание любимой щекотало его грудь, и ему нестерпимо хотелось вернуться в человеческий облик, чтобы прикоснуться к её коже своей кожей, а не ощущать её через чешую дракона, крепко обнять руками без этих длинных когтей, которыми он может её поранить, соединиться с её губами в поцелуе.
И у Дрэго это получилось! Только вот как сделать так, чтобы они не замёрзли на каменном полу? Дрэго схватил ворох своей одежды, оставил себе только панталоны, чтобы не смутить любимую, когда они проснуться, а остальным постарался её укутать. Но Мэрисела, как только оказалась в объятиях мужчины, скинула с себя его одежду и прижалась плотнее к его телу, ей и так было жарко рядом с ним. Дрэго сделал ещё несколько попыток укутать любимую, но вскоре понял, что в объятиях друг друга холод им не грозит. И заснул счастливым.
20 – 1 квартер = 14,84 cм
11
Всю ночь Мэриселе снились эротические сны с участием дракона Дрэго, поэтому проснулась она с растёкшимся от жара телом, томлением в сердце и горящими от поцелуев губами. Глаза открывать не хотелось. Хотелось продлить сон, хотя её облик там ей категорически не понравился. Она мечтала проснуться голубой драконихой с зелёным отливом (тогда бы они с Дрэго очень хорошо гармонировали друг с другом). Но проснулась она человеком. Чтобы убедиться в этом, ей не надо было открывать глаза. А во сне она, дракониха, сверкала всеми оттенками розового. Да ещё и вся в рюшечках и воланчиках. Фу! Какая гадость! Оставалось понять – на своём втором балу она предугадала, какой будет драконихой (а то, что когда-нибудь она ею будет, Мэрисела не сомневалась), или наоборот, тогдашний её каприз фатальным образом повлиял на её будущий облик?
Дракон застонал, Мэрисела открыла глаза и с ужасом увидела, что она находится не в объятиях дракона, а прижимается к голой груди принца Дрэго. И вообще, из всей одежды на нём были только панталоны. Остальное было разбросано по пещере.
Богиня моя, Гевьон! Что здесь произошло? Даже если малая толика того, что ей снилось, произошло на самом деле, только не между драконами, а между людьми, то обращаться к Гевьон было уже поздно.
Стыд залил щёки принцессы румянцем, и она поспешила отодвинуться от горячего тела Дрэго. Принц проснулся и заботливо спросил:
– Ты замёрзла?
Какой там «замёрзла»! Да на теле Мэриселы впору было блинчики выпекать на завтрак!
Дрэго протянул руку, чтобы пощупать её лоб – Мэрисела была такая раскрасневшаяся, вдруг у неё температура? А она дёрнулась, как будто его рука могла ужалить. И вообще, смотрит на него с таким ужасом. Что он мог натворить ночью, что она так испугалась? Разве что… Разве что его сны были не совсем снами… Он уже было собрался осторожно спросить её об этом, но она его опередила:
– Оденься, пожалуйста!
«Ах, вот в чем дело!» – догадался принц. Принцессу возмутил его раздетый вид! Кажется, он теперь знает, чем её можно будет дразнить! И принц упруго вскочил с пола и начал ме-е-едленно собирать свои вещи, и с такой же черепашьей скоростью натягивать их на себя.
Но Мэриселе было не до представления, которое разыгрывал перед нею принц. До неё только сейчас дошёл весь ужас того положения, в которое она поставила себя сама. То, что она побежала за ним вслед, когда он уехал с бала, и первая сама сделала ему предложение о женитьбе – это ещё полбеды. Это ещё можно оправдать жизненной необходимостью мирового масштаба. А вот то, что она сама потащила его в пещеру, на ночь глядя, спровоцировав тем самым на совместный ночлег, – на это какие могут найтись оправдания??? Такое поведение не оправдывает даже обыкновенную девушку, не говоря уже о принцессе! Неудивительно, что богиня Гевьон отвернулась от неё!
Что теперь делать и как себя вести, Мэрисела не понимала. Одно она знала точно – теперь она ни за что не откроет рта по поводу даты их свадьбы, и никогда не откроет Дрэго своих чувств первая. Пусть сам всё решает!
Утренний перекус прошёл в молчании, что абсолютно не испортило настроения принца. Любимая ещё дулась на него, и потому не смотрела в его сторону, что позволяло ему беспрепятственно любоваться ею, не пряча любовь под маской светской любезности.
– Ну, что, пойдём вниз или побудем ещё здесь? – спросил Дрэго.
– Давай уже вниз. И так больше часа придётся спускаться. Родители, наверное, волнуются.
– А зачем спускаться пешком? Ты же можешь воспользоваться полётом!
– Как скажешь, – покорно ответила Мэрисела, решившая во всем слушаться принца, и уселась на край площадки, отвернувшись от него.
Вообще-то, Дрэго имел в виду, что она воспользуется своим даром и спланирует вниз с горы по прямой. Необязательно же это делать вдоль тропы? А принцесса, видимо, решила, что он предложил ей спуститься вместе. Может, действительно, как она и говорила, пришло время выйти из-под покрова ночи? Что ж, начнём с небольших расстояний!
И Дрэго встал за спиной принцессы, разделся, поймал свою музыку и начал трансформацию. Мэрисела развернулась только услышав звонкий удар хвоста по камню. Собрала одежду принца в узелок и взобралась по крылу дракона к нему на шею.
Дрэго сделал несколько кругов вокруг горы и плавно опустился на землю перед балконом принцессы. Вообще-то, Мэрисела рассчитывала попасть сразу на балкон, как в прошлый раз. Но дракон красноречиво мотнул головой, предлагая Мэриселе подняться вверх самой. Что ж, принц выполнил уже несколько её просьб, и у неё не было оснований отказывать ему в его.
Мэрисела слезла с дракона, закрыла глаза, сосредоточилась, поймала свою мелодию и начала медленно подниматься вверх. Снизу её подтолкнул восходящий поток воздуха. Дрэго помогает взмахами крыльев, – поняла принцесса. И вскоре плавно опустилась на площадку балкона. У неё получилось!
Мэриселу накрыла волна счастья. Она моментально забыла тревожные мысли, которые мучили её утром, и посмотрела вниз, чтобы разделить с любимым счастливый момент. Дрэго смотрел на неё снизу с восхищением уже в облике человека, но ещё… абсолютно голый!
Мэрисела от возмущения – что он себе позволяет?!? хлопнула ладошкой по решётке балкона, закрыла глаза руками и поспешила уйти в комнату. Под хохот наглеца.
Ох, и влетело принцу Дрэго за свою выходку! Мало того, что весь замок перепугал своим появлением в облике дракона (половина обитателей испугалась, увидев чудище своими глазами, оставшаяся половина перепугалась ещё больше, услышав об этом из уст первой половины, и только три человека, ах, нет, уже четыре – король Хонор, королева Джозефа, лекарь и король Фроуд, знали, что это принц), так ещё и, совершенно не стесняясь, выставил себя на всеобщее обозрение в голом виде! (Здесь обитатели замка тоже разделились, только уже на три части, и по другому признаку – на мужчин и женщин. Женская часть, которая видела преображение дракона в принца, осталась весьма довольна зрелищем. Не видевшие, а только слышавшие о происшествии женщины, отчаянно завидовали тем, кто всё видел. А мужчины внешне высказывали возмущение, но внутренне посмеивались и были единодушно заодно с принцем).
Король Хонор прочёл сыну целую лекцию о правилах поведения наследных принцев, что никоим образом не повлияло на прекрасное настроение наследника. Когда бог Браги21 оставил в покое короля, и поток его красноречия иссяк, принц попросил отца объявить сегодня же о помолвке с принцессой Мэриселой.
