Ирма Гринёва
Сегодня, а ещё лучше – вчера! Свадебный хоровод Созвездий
Отец и дочь были самыми лучшими друзьями и, как правило, ничего друг от друга не скрывали. Ведь их всего две родных души было на всём белом свете. Мэрисела прекрасно знала весёлый и добродушный папин характер. И если, уж, он так тяжко вздыхает, значит, наверняка случилось что-то плохое. Мэриселу это встревожило.
– Тебе пришёлся кто-нибудь из принцев по сердцу? – предпочёл не отвечать на предыдущий вопрос Фроуд, задав свой.
– В общем-то – нет, – ответила Мэрисела, а у самой в это время перед внутренним взором мелькнуло лицо принца Кайонэ, – Да и выбора особенного не было. Всего четыре принца.
– Да, я знаю. Это я их пригласил. А остальных желающих убедил приехать в следующем году.
Мэрисела расстроилась:
– Что же ты меня не предупредил, что мы ждём особенных гостей? Я бы не стала устраивать переодевание. Я всё испортила?
– Для тех, кого я рассчитывал увидеть, твоя внешность не должна иметь никакого значения. Пойдём, дочка, сядем, я тебе кое-что расскажу и покажу.
Они переместились за стол, и король Фроуд начал свой рассказ опять с вопроса:
– Сколько королевств в нашем мире ты, конечно же, знаешь – триста шестьдесят девять. Но так было до последнего времени. А недавно их стало триста семьдесят. Король Бонифас разделил своё королевство пополам между двумя сыновьями-близнецами. Его можно понять – дети родились одновременно, можно ли измерять первородство одной-двумя минутами? Запомни эту цифру, дочка. Позднее я тебе разъясню её сакральное значение. А сколько принцев и принцесс знаешь?
– Наверное, столько же? – не уверенно ответила Мэрисела.
– Немного больше, – улыбнулся король Фроуд, – но я имел в виду не общее их количество, а сколько среди наследников королевских династий принцев, а сколько принцесс?
– Не знаю, – с недоумением протянула принцесса, никогда не задававшаяся подобным вопросом.
– Принцев уже шестьдесят процентов, – ответил за неё Фроуд, – и с каждым годом их количество неуклонно растёт. Также неуклонно в мире усиливается магия. Я уже несколько лет наблюдаю за этим процессом. Да что там далеко ходить? Ты это демонстрируешь собственным примером. И к чему всё это может привести?
Вопрос был чисто риторический. Мэрисела чувствовала сгущавшееся где-то под сердцем ощущение тревоги.
– Триста шестьдесят девять, – продолжил рассуждать как будто сам с собой король Фроуд, – давало в сумме магическую цифру девять. Завершающий эзотерический круг символ постоянства, число мудрости и гармонии. Но стоило к нему прибавить единицу и что же мы получаем? Три плюс семь равно десять и ещё ноль – сто. Взрывоопасное число. Единица и два нуля. Единица подчёркивает самостоятельность, отсутствие над человеком высших авторитетов, означает твёрдость суждений и намерений. Ноль – это что-то неопределённое, находящееся между двумя мирами. В эзотерическом смысле его называют «великим сжатием» и «великим расширением». С одной стороны, ноль – это начало всего, огромные перспективы для развития и самопознания. С другой стороны, эта цифра означает конец, завершение цикла, абсолютную тьму и конец духовности. А у нас два ноля, что ещё больше усиливает его значение, разрывает круг бытия с удвоенной силой. В эзотерическом плане это может привести к войне. А в нашем земном плане мальчиков рождается больше тоже к войне. А с учётом возрастающей магии это может закончиться гибелью цивилизации… Но ещё не всё потеряно! Я тут сделал некоторые подсчёты, – и король Фроуд указал на многочисленные бумаги на его столе, плотно усеянные какими-то формулами, – Всего-то и надо сделать небольшое усилие – снова вернуться в эзотерическом плане к девятке, а для этого объединить два королевства в одно…
– Но как же убедить в этом короля Бонифаса? И не рассорить при этом братьев? – перебила отца Мэрисела, и так уже долго молчавшая.
– Я не его королевство имел в виду, – мягко возразил король, – Я рассчитал, перепроверил и убедился, что если объединить в одно два королевства, где наследник только один, поженив из них принца и принцессу, и при этом они оба будут обладать хотя бы зачатками магических способностей, можно будет избежать кровопролитной войны. Если удастся привести количество королевств к числу шесть – символу света, добра, позитивного взгляда на мир, гуманизма, гармонии, то в обозримой перспективе никаких катаклизмов в нашем мире не будет.
Король взял в свои руки ладошки дочери и, прямо глядя в её потемневшие до тёмно-изумрудного цвета от тревоги глаза, подчёркивая этим жестом важность момента, сказал:
– Я надеялся найти принцессу кроме тебя, которая обладает магией, но не нашёл. Или её семья тщательно это скрывает от мира, или ты, действительно, одна такая. Я тянул время, чтобы ты подросла, повзрослела, но… Но появились тёмные силы, которые уже начали объединяться. Помнишь принца Биаджино? Я думаю, что он не случайно появился в нашем замке. Он, также как и я, понимает, что объединение женского и мужского начала – это самая мощная сила, которую придумали боги. Он и три года назад уже был сильным магом, твои способности для него не тайна. Единственное, на что я рассчитываю, что как человек самоуверенный и даже самовлюблённый, он их силу не понимает, или не воспринимает всерьёз. Ты ему отказала, и он решил действовать сам, пытаясь выиграть время, сыграть на опережение.
– Папа! Ну, какие у меня способности! Так, ерунда какая-то!
– Не скажи, дочка! – возразил Фроуд и ободряюще похлопал Мэриселу по руке, – Ты их сама ещё не знаешь. А вот будет с тобой рядом надёжное плечо – увидишь, как расцветёшь! Для этого я и пригласил пять принцев на бал в этом году. Собрал всех, про кого ходят слухи об их знакомстве с магией. И кто на стороне добра, конечно… Так что рассмотреть тебя настоящую они смогли бы будь ты даже в шкуре жабы. Если у них есть, конечно, эти самые магические способности. Жаль только, что принц Дрэго16 не приехал, я больше всего рассчитывал именно на него.
– А почему?
– А вот, смотри, – ответил король Фроуд и развернул перед Мэриселой карту мира, – Вот наша с тобой Фрейэрия, вот его Серпентия в противоположном углу карты. Но, если мы свернём карту в шар, то видишь, получится, что мы рядом. А если объединить взглядом наши королевства в одно, то получится государство в виде подковы. Внутри неё будет несколько мелких королевств, но все они дружественны как по отношению к Серпентии, так и к нам. И вместе мы будем представлять собой самую гармоничную фигуру – круг, центр. Центр противостояния темным силам. Центр возрождения. Центр устойчивости. Всё это возможно, только если вы поженитесь. А ещё лучше – полюбите друг друга. Но он не приехал сам, прислал своего представителя. Не обидел отказом на приглашение, но ясно дал понять, что в женитьбе на тебе не заинтересован.
– Я тоже так подумала, – тихо сказала Мэрисела.
– Знаешь, дочка, возможен и другой вариант. Вполне может статься, что это не решение принца, а повеление его отца – короля Хонора.
– Хонора? Того кто…
– Да, того самого принца Хонора, счастливым соперником которого я оказался в борьбе за сердце моей дорогой Лубомиры. Правда, мне казалось, что он нашёл своё счастье с королевой Джозефой17, но всякое может быть. В любом случае нам с тобой надо искать другие варианты. Так как прошёл для тебя бал, дочка? Отметила ли ты для себя кого-то из принцев?
– Принц Кайонэ, – твердо сказала Мэрисела, – Только в нём я заметила магию.
– А кроме магии? – осторожно спросил отец.
– Если ты спрашиваешь – полюбила ли я его, то я отвечу – нет. Но он интересен мне, как человек. Я думаю, что по мере узнавания друг друга, любовь сможет прийти, а пока будет достаточно взаимного уважения.
Королю Фроуду стало очень, очень грустно. Его маленькая дочурка говорила, как взрослая, умудрённая жизненным опытом женщина. И это он взвалил на её плечи ношу, которая заставила её вмиг повзрослеть. Может быть он поторопился? Может быть, стоило ещё годик подождать? Но маховик запущен, придётся положиться на богиню Скульд. Пожалуйста, Тор, сделай так, чтобы принц Кайонэ не сделал Мэриселе предложения! А пока… Стоит всё-таки рассчитать вероятности развития событий от объединения Фрейэрии и империи – родины принца Кайонэ. Ну-ка, где она там находится, его Сакурато? И король Фроуд углубился в вычисления.
А Мэрисела отправилась к себе. Готовиться к завтрашнему судьбоносному дню. Поделиться с отцом парочкой забавных моментов, которые произошли на балу, так и не вышло. И про свою новую способность к полётам сказать забыла.
16 – в переводе – «дракон»
17 – в переводе – «преумножающая»
8
Ночью во сне Мэрисела продолжала обдумывать ситуацию и утром проснулась с готовым решением. То, что она опять висела в воздухе, а не нежилась на кровати, её не удивило. Раньше она считала, что прорывы в проявлении её магических способностей были связаны исключительно с накалом эмоций, которые она испытывала. Сейчас Мэрисела так не думала. Эмоции, конечно, тоже играли определённую роль. Но главное – она находилась рядом с человеком, который обладал магическими способностями, но в большей мере, или умел ими управлять, в отличие от неё. Принц Биаджино и принц Кайонэ явились для неё катализаторами, подстегнувшими её магию проявиться на новом уровне – такой вывод сделала Мэрисела.
Но был ещё один человек на этом её дне рождения, который заставил её задуматься – граф Айгизар. Именно с ним были связаны те два забавных случая, которыми Мэрисела хотела поделиться с отцом, но не успела.
Они танцевали с ним вальс, когда Мэрисела почувствовала то особое, волшебное состояние, которое у неё было утром, когда она проснулась в воздухе. Она позволила чуду состояться, и её ноги приподнялись над полом залы. Совсем чуть-чуть, чтобы это было не слишком заметно для гостей. Но принц Кайонэ заметил, она это точно знала, потому что при повороте увидела его лицо и огонь, мелькнувший в глазах. Потому и связала магию с ним, а не с графом Айгизаром.
Граф вообще старался держаться от неё подальше, даже во время танца так дистанцировался от неё, что между ними можно было смело вставить большой надутый мяч. Но, тем не менее, при этом заметил, как её мушка перелетела с правой щеки на левую, о чём не преминул сказать ей. Она тогда отшутилась, сказав: «На то она и мушка, чтобы летать!», а сама в это время косила глазом на Кайонэ, который не отрывал от неё взгляда.
И только ночью до Мэриселы дошло, что оба чуда случились, когда Кайонэ, Айгизар и она между ними находились на прямой линии. А это означает… Означает, что граф тоже владеет магией! И, если в Серпентии магией владеют даже графы, то каким же сильным магом должен быть принц?
Это открытие, а ещё то обстоятельство, что Сакурато – империя принца Кайонэ, находится далеко от её родной Фрейэрии и не может составить единое королевство, как в случае с Серпентией, подвигло Мэриселу принять для себя очень важное, судьбоносное решение.
Решение зависело не только от принцессы Мэриселы, но и от тех принцев, которые останутся на сегодняшнем балу и сделают ей предложение выйти за них замуж.
Графа Айгизара, ожидаемо, на балу не было. Он отправился в обратный путь ещё вчера вечером. Отсутствовали также принцы Эитри и Алмас. Уехал ли каждый из них по отдельности к себе домой или Мэрисела невольно послужила их дружбе, а, может быть, даже и любви, она не знала.
Принц Ниран присутствовал, но предложения руки и сердца Мэриселе не сделал. Он выглядел недовольным её преображением из старухи в красавицу (Мэрисела была в том же наряде и с той же причёской, но уже без седины и морщин, благодаря чему цирюльнику и портнихе вернулось прекрасное настроение, хотя последней и пришлось трудиться всю ночь, чтобы вернуть платью прежние размеры) и даже недвусмысленно высказался по этому поводу:
– Не знал, что вчерашний бал предполагался маскарадом!
А вот принц Кайонэ был ничуть не удивлён преображением Мэриселы. Его предложение руки и сердца соответствовало всем канонам придворного этикета. И ни один мускул не дрогнул на его лице, когда принцесса ответила ему уклончиво, что ей надо подумать и попросила его дать на это время. Он с достоинством поклонился, поцеловал ей руку и проникновенно сказал:
– Принцесса Мэрисела, каким бы ни было Ваше окончательное решение, смею Вас уверить, что я останусь Вашим самым преданным другом!
Это была самая длинная речь, которую Мэрисела услышала из уст Кайонэ. Она отозвалась в её сердце теплотой и болью. Если бы обстоятельства сложились по-другому! Она бы смогла полюбить принца Кайонэ. Но… богиня судьбы Скульд18, хранящая свиток будущего, уже прочертила направление, по которому Мэрисела должна пойти, и рука богини указывает в сторону Серпентии, а не Сакурато.
Об этом она без обиняков сказала и отцу в ответ на его недоумённые расспросы.
– Папа, нам надо с тобой немедленно ехать в Серпентию и уговорить короля Хонора и принца Дрэго в необходимости сыграть свадьбу и объединить королевства, пока граф Айгизар не навязал им своё видение моей персоны.
Король Фроуд никогда бы не решился предложить дочери столь кардинальное решение. Хотя все его расчёты говорили о слишком малой вероятности избежать войны в случае женитьбы Мэриселы и принца Кайонэ. Вот если бы смогли объединиться три королевства – Серпентия, Фрейэрия и Сакурато, то тогда на карте мира нарисовался бы равносторонний треугольник – самая устойчивая конструкция. Но на каком основании такое могло произойти в жизни? Теперь же, опираясь на слова принца Кайонэ о преданной дружбе, три точки опоры могли обрести черты жизненной реальности. Дело осталось за «малым» – уговорить того, кто не хочет жениться, сделать это, а того, кто до сих пор таит обиду, простить и забыть. И ради этого они с Мэриселой готовы на жертвы. Она – на жизнь с нелюбимым. А он – на потерю короны. Ради мира на земле! Ради самой жизни на земле!
18 – норны – богини судьбы в скандинавской мифологии. Первая норна – мудрая старая Урд (Судьба), читающая свиток прошлого. Вторая – Верданди (Становление), она символизировала настоящее. Третья – Скульд (Долг), хранила свиток будущего.
9
Король Хонор и королева Джозефа были весьма удивлены непрошеным гостям, но приняли короля Фроуда и принцессу Мэриселу очень радушно. Воодушевлённый тёплым приёмом, король Фроуд решил не откладывать серьёзный разговор на потом и сразу после роскошного ужина уединился с королевской четой в зале для переговоров. А Мэрисела отправилась в отведённые ей покои, поскольку принца Дрэго ни при встрече, ни за столом не было, и разговаривать ей было не с кем.
С балкона гостевых покоев открывался чудесный вид на горную долину. На родине Мэриселы не было гор. Фрейэрия была богата лесами, полями, лугами. Её почвы давали щедрый урожай. Недаром же королевство было названо в честь богини любви, красоты и плодородия Фрейи19.
Мэрисела зачарованно любовалась открывшейся величественной картиной. И ей ужасно захотелось спрыгнуть с высокого балкона. Её так и манил ажурный каменный мост, перекинутый через ущелье между королевским замком и горой правильной конусовидной формы, возвышающейся невдалеке. Там, на самой вершине, в сгущающихся сумерках всё явственнее проступал трепещущий, живой огонёк.
Мэрисела внимательно осмотрела окрестности. Крепостной стены, преграждающей путь на мост, не было. Не было видно и стражников. Темнота быстро сгущалась. Надо было прыгать или сейчас, пока тьма окончательно не поглотила дорогу, или оставаться в комнате дожидаться отца. И Мэрисела решилась.
Она плавно опустилась на землю и быстрым шагом пересекла мост. За мостом ещё видна была горная тропинка, поднимающаяся круто вверх. И Мэрисела храбро на неё вступила.
Через час пути идея подняться на вершину горы к манящему огоньку уже не казалась принцессе удачной. Она устала, начала спотыкаться, несколько раз больно ударилась ногами об острые камни и оцарапала до крови руку, схватившись за колючее растение в попытке найти опору. И в который раз пожалела, что дар воспарения пришёл к ней совсем недавно, она ещё не успела его освоить, чтобы применять по собственному желанию.
Но поворачивать назад, не достигнув цели, не было свойственно натуре Мэриселы, и она упрямо двигалась вперёд. Постепенно крохотный огонёк, сверкающий вдалеке как путеводная звезда, вырос и стал отчётливо виден. И Мэрисела поняла, что это горит костёр, освещающий пещеру. А, значит, там есть люди или хотя бы один человек. Может быть, это отшельник. Не прогонит же он уставшую принцессу!? Даст отдохнуть, нальёт горячего отвара из горных трав, восстанавливающего силы, подскажет лёгкий путь вниз. А, может быть, там даже маг? И он подскажет не только обратный путь, но и наилучший на будущее вариант действий?
За такими оптимистичными мыслями второй час пути прошёл для Мэриселы гораздо легче, чем первый. И только вплотную подойдя к пещере, она заметила, что её ноги уже не цепляются за камни тропинки, потому что она… перебирает ими в воздухе. Мэрисела рассмеялась, и смело вступила на ровную площадку перед входом в пещеру.
И остолбенела.
Человека в пещере не было. Там был Дракон. Очень красивый Дракон. Его чешуя переливалась всеми оттенками зелёного и сверкала, как будто состояла из россыпи драгоценных камней. От прозрачного светло-зелёного с желтоватым оттенком берилла до насыщенно-зелёного изумруда. Вдоль всего его гибкого тела проходила полоса, состоящая из более мелких чешуек, похожих на змеиную кожу. И по цвету напоминала минерал змеевик, который ещё называют… серпентинитом. (Вот в честь кого названо королевство! – поняла Мэрисела). Полоска казалась такой шелковистой, что принцессе нестерпимо захотелось провести по ней рукой. Она даже сделала шаг вперёд, и только тут поняла, что, вопреки очевидной опасности, она ни капельки не боится Дракона. А вот Дракон её боится! Когда она шагнула, он ещё больше вжался в противоположную стену пещеры. Какой странный Дракон!
Мэрисела внимательнее вгляделась в его глаза. Они были огромными. И в них отражался огонь костра. Тут принцесса почувствовала, что продрогла, но без разрешения хозяина пещеры подходить к костру было не прилично. Она уже и так вторглась в его жильё, даже не представившись. Где её манеры? И принцесса сделала книксен и произнесла:
– Я – принцесса Мэрисела из королевства Фрейэрия. Извините, что вторглась к Вам без приглашения. Вы разрешите мне согреться у Вашего костра?
Дракон кивнул головой в знак согласия. Мэрисела обрадовалась, что он её понял, и поспешила воспользоваться разрешением. А пока грела озябшие ладошки, обдумывала, как ей наладить диалог и искоса разглядывала любезного хозяина. Помимо оттенков зелёного цвета в его облике присутствовали красные, оранжевые и жёлтые цвета. В них были окрашены отростки, обрамлявшие пламенеющей короной голову Дракона. И из таких же отростков состояла кисточка, которой заканчивался его хвост.
Глаза были тёмного, почти чёрного цвета с длинными ресницами и удивительно человеческим выражением. И смотрели на Мэриселу со странной смесью смятения и боли. «Может быть, он ранен и ему требуется помощь?», подумала принцесса. Эти глаза что-то мучительно напоминали принцессе… И то, как он намеренно дистанцируется от неё…
Мэрисела сосредоточилась, пытаясь схватить ускользающее воспоминание, и вдруг сквозь облик Дракона увидела… графа Айгизара.
– Граф! – непроизвольно воскликнула Мэрисела.
Дракон вздрогнул и застыл. Также вздрогнул и застыл образ Айгизара внутри Дракона.
– Граф Айгизар, это Вы?
Дракон помедлил несколько мгновений и вынужденно кивнул головой.
– Какое счастье, что я Вас нашла! – обрадовалась принцесса, – Вы, наверное, удивлены моему облику? Ведь, когда мы виделись последний раз, я была старой, хромой и седой. Да и Вы были человеком, а не Драконом! Только Вас преобразила магия, а меня – ловкость цирюльника, а не молодильные яблоки богини Идунн.
Дракон никак не отреагировал на речь принцессы. Но Мэрисела не собиралась сдаваться. Если уж она решила разговорить его, то сделает это в любом случае. Ведь это жизненно необходимо!
– Прошу прощения, если я обидела Вас своим маскарадом, – с чувством произнесла Мэрисела, вспомнив, как обиделся на неё принц Ниран, – Мне показалось это забавным. Дурацкая идея! Скажите, а Вы уже успели поделиться с принцем Дрэго своими впечатлениями о бале? И обо мне? – добавила она со смущением.
Дракон ничего не ответил, в смысле, не качнул головой ни в какую сторону.
– Понимаете, мне очень важно, чтобы у принца не сложилось обо мне предвзятого мнения. Нам с ним обязательно надо встретиться! Это вопрос жизни и смерти! Не моей или его – это было бы слишком просто! А всего нашего мира! Я, к сожалению, не могу Вам всего рассказать. Но поверьте – это очень и очень важно! Вы знаете, где сейчас находится принц Дрэго?
Дракон немного помедлил и утвердительно качнул головой.
– А Вы можете прямо сейчас проводить меня к нему?
На этот вопрос Дракон ответил быстро и отрицательно.
– Прямо сейчас не можете? Да? А позже? – засыпала молчаливого «собеседника» вопросами принцесса.
Дракон склонил голову на бок, что могло означать что угодно, и Мэрисела поняла, что не правильно сформулировала вопрос. Ведь он не может ответить ей развёрнуто. Вот, если бы он смог вернуться в обличие графа Айгизара, что она тут же ему и высказала:
– Простите, граф, а Вы не могли бы вернуться в человеческий облик, чтобы мы могли нормально поговорить?
Дракон опять покачал отрицательно головой.
– Ну, что ж! – разочарованно протянула Мэрисела, – Давайте так пообщаемся. Так Вы можете проводить меня к принцу?
Нет.
– Не можете или не хотите? – начала закипать принцесса (в человека вернуться не может! к принцу проводить не может! а что он вообще может? только головой кивать?)
Дракон вообще отвёл свой взгляд от Мэриселы, граф Айгизар внутри него сделал то же самое, и даже губы поджал.
– Значит, не хотите? – поняла принцесса и уже хотела возмутиться таким вопиюще не рыцарским поведением, но вовремя остановилась – так она ничего от графа не добьётся!
– Послушайте, граф! Вы же должны понимать, что не ради развлечения мы с королём Фроудом проделали столь длинный путь из одного королевства в другое? А эти два часа в гору, пешком, думаете, они мне легко дались? Пожалуйста, если Вы не хотите меня отвести к принцу, можете, хотя бы, передать ему, что я ищу встречи с ним?
Нет. Так ответил Дракон, а граф Айгизар ещё и руки в замок сложил на груди.
– Ну, почему, почему Вы не хотите мне помочь?! – в отчаянии вскричала принцесса, – Или… Или Вы желаете знать причину, по которой эта встреча нужна?
Тут оба – и Дракон, и граф синхронно кивнули головой в знак согласия.
– Что ж! – обречённо вздохнула Мэриселла, – Если по-другому никак нельзя… Передайте ему… Передайте ему, что я хочу поговорить с ним о… нашей женитьбе.
Мэриселле с трудом дались последние слова. Так логично выглядевшая дома идея, как-то жалко смотрелась сейчас, облечённая в слова, да ещё в разговоре с третьей стороной (или с третьей и четвёртой одновременно?). Мэриселе стало нестерпимо стыдно, и она опустила голову. Но, чтобы понять ответ Дракона, всё равно пришлось её поднять.
В агатовых глазах Дракона прочитать ответ не удалось, а вот граф Айгизар смотрел на Мэриселу со смесью удивления и, ей даже показалось, жалости. Вот ещё! Только этого не хватало – чтобы её жалели! – возмутилась принцесса и гордо вскинула голову. И, перейдя на холодный тон, (пусть не забывает, с кем разговаривает! Он хоть и Дракон, но всего лишь граф, а она – принцесса) сказала:
– А теперь соблаговолите проводить меня вниз!
И уже обычным тоном добавила:
– Я вряд ли в темноте смогу найти дорогу.
Дракон потоптался на месте, а потом вразвалку подошёл ближе и протянул к ногам принцессы одно крыло. Мэрисела поняла, что он предлагает ей взобраться по нему на его шею.
Сидеть на Драконе оказалось очень даже уютно. И тепло! (Мэрисела ожидала, что он будет холодным, как змея). И не страшно, потому что она крепко держалась за два его янтарных рога, прятавшихся в огненных языках короны.
Дракон плавно взмыл в воздух и сделал несколько медленных кругов вокруг вершины горы. А Мэрисела перестала дышать от восторга! Ах, если бы ещё это было днём! Тогда бы она видела далеко-далеко! Но и ночью это было великолепно! Звёзды над головой! Редкие огоньки внизу! Жалко только, что полёт быстро закончился. Дракон подлетел к балкону, с которого несколько часов назад спрыгнула Мэрисела, и, как лестницу, опустил на него крыло, по которому принцесса в итоге скатилась.
Она ещё долго стояла, провожая взглядом улетающего Дракона. Но ничего особенного видно не было. На какой-то миг его темная фигура загородила блеск звёзд. И мигнул огонёк пещеры – Дракон зашёл внутрь.
Здесь, на балконе её и нашёл король Фроуд, вернувшийся после долгих переговоров с королевской четой Серпентии.
– Ты ещё не спишь, дочка?
– Как твои переговоры, папа? Король Хонор простил тебя? Как они смотрят на женитьбу своего сына?
– Ты прямо засыпала меня вопросами!
Мэрисела внимательно посмотрела на отца. Он был явно чем-то смущён и не знал, как начать разговор.
– Папа, не надо ходить вокруг да около! Говори прямо. Скажи всё, как есть!
В конце концов, они же не приехали в Серпентию навязываться в родню ради собственного удовольствия. И, если королевская чета со своим неуловимым сыночком против, то так тому и быть! Значит, они с отцом будут искать другие варианты.
– Давай, я попробую ответить кратко, но по порядку. Прежде всего, Хонору не за что было меня прощать. Твою маму мы оба вспоминали с теплотой в самом начале разговора. О сгущающихся над нашим миром тёмных силах в королевстве не только догадываются, но и знают. И идея объединения светлых сил, владеющих магией, тоже пришла им в голову. Именно поэтому они обрадовались моему приглашению приехать принцу Дрэго на бал в честь твоего шестнадцатилетия. Они не хотели давить на него с женитьбой, но надеялись, что всё получится само собой. А вот дальше что-то пошло не так. И они сами смущены и не понимают, что произошло. Сын вернулся на день раньше. Усталый, опустошённый, несчастный. Сказал, что ни за что на свете не подойдёт к тебе и на пушечный выстрел. И удалился в свои покои. Они рассчитывали поговорить с ним сегодня, выяснить все обстоятельства. Но утром он сорвался с места и убежал на гору. Так он всегда поступает, когда превращается в дракона. Наш план объединения королевств они одобрили, но теперь всё зависит от тебя. От твоего разговора с принцем Дрэго. Всё! – закончил король Фроуд.
– Ох! – только и смогла ответить ему Мэрисела.
Богиня Гевьон, какая же она дурочка, что сразу не догадалась о том, что граф Айгизар и принц Дрэго – одно и то же лицо! Ведь так просто сложить два имени и получить – «Дракон, который долетит до Луны»! Тоже мне, принцесса, владеющая магией! В любом случае, с принцем она уже поговорила, и теперь всё зависит не от неё, а от его решения. Но рассказывать об этом отцу у Мэриселы уже сил не было.
19 – красота голубоглазой богини с золотистыми волосами была источником вожделения множества поклонников, как героев, так и богов, и карликов. Пролетая над землёй, богиня разбрызгивала утреннюю росу и солнечный свет, из её кудрей сыпались весенние цветы, а слёзы, падая на землю или в море, превращались в янтарь. Некоторых избранных богиня обучала магическим чарам и заклинаниям.
10
Дрэго проснулся ни свет, ни заря от того, что замёрз. Ещё бы! Это дракону тепло в любом месте и в любую погоду, хоть на зелёной траве луга, хоть на каменном полу пещеры. А человеку каково?
В первый момент Дрэго обрадовался, что так быстро вернулся его человеческий облик (трансформация, длившая первое время несколько часов, с каждым разом увеличивалась по времени, и теперь доходила до восьми дней). Но потом испугался, что связано это с отъездом Мэриселы, чего он категорически не желал. Затем к нему вернулось здравомыслие – было слишком рано для отъезда. Но чтобы этого, всё-таки, не произошло, вскочил и устремился по тропинке вниз, впервые пожалев, что не находится в облике дракона, которому раз плюнуть, а, вернее, разочек полыхнуть пламенем из пасти, чтобы спуститься с горы, а ему теперь придётся бежать больше часа.
В замке ещё все спали, когда принц добрался до спальни родителей.
– Наши гости уже уехали? – разбудил он вопросом отца.
Тот спросонья даже не успел удивиться, что сын знает о приезде короля Фроуда и принцессы Мэриселы.
– Нет.
– Передайте принцессе, что я готов с ней встретиться, – отчеканил Дрэго, развернулся и ушёл.
Король не обиделся на тон сына, разговаривавшего с ним, как со своим подданным. Видимо, в нём ещё бурлили драконьи силы, не смотря на то, что обратная трансформация уже произошла. Ведь, когда он был драконом, каждому, в том числе и королевской чете, было ясно, кто в их королевстве главный.
А принц отправился в свои покои. И пока коротал время в ожидании, когда принцесса сможет его принять, вспоминал последние дни, так насыщенные событиями.
Когда он получил персональное предложение от короля Фроуда прибыть на бал в честь шестнадцатилетия его дочери, принцессы Мэриселы, беды ничего не предвещало.
Его ежегодная трансформация в дракона происходила, когда их мир оказывался под влиянием созвездия Дракона. Под ним он родился, и в честь него получил своё первое имя – Дрэго, которое дал ему отец, король Хонор. Второе – Айгизар, более поэтичное, придумала ему мама, королева Джозефа.
До четырнадцати лет он рос обычным мальчиком. Занимался всем тем, что положено наследным принцам, а в свободное время любил бродить по окрестностям. Облазил все горы и скалы в округе, без труда находя самый удобный и безопасный путь наверх.
Самая красивая гора возвышалась прямо перед окнами его покоев. С любования ею начинался каждый его день, сколько он себя помнил. Но добраться до неё возможности не было, так как перед горой было глубокое ущелье. И однажды принц уговорил отца построить над ущельем мост. Не видя в просьбе сына ничего дурного и опасаясь, что он решиться преодолеть ущелье самостоятельно, и тем подвергнет свою жизнь опасности, если его просьбу не выполнить, король Хонор велел мост построить. И подарил его сыну на его четырнадцатилетие.
Дрэго отправился на гору накануне праздника в честь своего дня рождения. Добрался до вершины горы и обнаружил там уютную пещеру. В самой пещере было тепло. А перед ней находилась ровная площадка, с которой весь мир вокруг был виден как на ладони. Дрэго увлёкся изучением пещеры и не заметил, как стемнело. Спускаться вниз по горной крутой тропинке, по которой прошёл всего лишь раз, побоялся, и решил заночевать в пещере.
