Ирма Гринёва
Кто бы мог подумать? А если это любовь, то…
В ситуацию, подобную сегодняшней, Лена однажды уже попадала. Но Кирилл тогда увёз её сразу домой, на этом она и закончилась. А сегодня Лена в ней участвовала, как полноправная женщина «Ночного волка» (члены клуба не признавали термин «подруга»). И была крайне удивлена, когда именно её Кирилл оказался главным в их компании (клуб имел строгую вертикаль власти, закреплённую Уставом), ему безоговорочно подчинялись все её члены и, мало того, о его месте среди «Ночных волков» знали и чужаки. Тут было над чем подумать…
…Юлька вся ушла в свои мысли, не замечая, что держит в своих ладонях руку Володьки. А он просто сидел и любовался ею. Но вот Юлька встрепенулась:
– А ты в пробеге к девятому мая будешь участвовать?
– Пока не знаю, а что? – удивился новой теме Володька.
– Они женщин с собой не берут, – грустно ответила Юлька.
– Какие у тебя, однако, долгосрочные планы на наши совместные перспективы! – рассмеялся Володька.
Юлька смутилась, получилось, что она ему навязывается, а Володька залюбовался ею ещё больше.
– Иди ко мне, – сказал он хрипло и потянул её за руку.
Усадил на колени, обнял и нежно припал в поцелуе. И никак не мог им напиться. А потом встал и с Юлькой на руках пошёл в комнату. Как драгоценную ношу уложил Юлю на диван и начал раздевать. Она попыталась ему помочь, но он остановил:
– Т-с-с-с! Я сам.
Раздел Юльку. Одним рывком снял с себя свитер и майку, вторым на пол полетели джинсы и трусы. И дальше Юля погрузилась в пучину поцелуев, прикосновений и проникновений. И не было у неё никаких проблем… И не надо было думать о том, с какого раза она дойдёт до удовлетворения. И вообще ни о чём думать не надо было…
29 – руководители клубов «Ночные волки» – Александр «Хирург» Залдостанов и «Три дороги» – Евгений Шульц.
12
Юлька проснулась от стонов. Щека Володи опухла, наехав на глаз, а цвет синяка пополнился новыми оттенками. Йод с кистей рук сошёл, оставив на них засохшие капельки крови. На боку красовался огромный кровоподтёк. Юлька осторожно положила на него ладошку, и Володя замычал:
– М-м-м!
– Больно? – прошептала Юлька, отдёргивая руку.
– М-м-м! Приятно! Верни обратно!
– Такой огромный!
– До свадьбы заживёт! – беспечно ответил Володька, – А сколько времени?
Юлька приподнялась и сфокусировала зрение на часах.
– Полпервого.
– М-м-м! Надо вставать, а так не хочется, – пробормотал Володька и придвинул Юльку к себе.
– Сегодня суббота, можно поваляться, – ответила она, запуская руку в его волосы.
– Дел много, – возразил Володька, потеревшись кончиком своего носа о кончик носа Юли, – надо собрать твои вещи и перевезти ко мне.
– Почему к тебе? – спросила Юлька, уклоняясь от поцелуя в губы, – Можно и у меня остаться.
– С твоим паршивым растворимым кофе? – окончательно проснулся от возмущения Володька, – Ни за что!
– Типично мужская логика, – хмыкнула Юлька, – я проголодался, поэтому надо купить машину, чтобы было на чём доехать до магазина!
– О, я голоден! Очень голоден! – шутейно прорычал Володя, наваливаясь на Юльку, и дальше говорил между поцелуями, – Но… совсем… другим… голодом… М-м-м!
13
Спалился Володька на ерунде…
Его тридцать седьмой день рождения они с Юлькой решили отмечать дома в тесном кругу друзей. Львы30 хоть и склонны к расширению прайда всеми способами, но близко к своей «королевской особе» допускают только избранных. Такими оказались две пары, пока не знакомые друг с другом: Венька с Йоко и Лена с Кириллом. Пришла пора восполнить этот пробел.
Лена с Кириллом были уже не просто парой, но и женихом с невестой, поскольку недавно подали заявление в ЗАГС и осенью уже должна состояться их свадьба. Лена кардинально пересмотрела свой взгляд на Кирилла после той драки, которая сблизила Юльку с Володей. И даже внешне изменилась – помолодела, помягчела. Возможно, так казалось на фоне возмужания Кирилла. Или он таким казался на фоне её веры в него.
Изменились внешне и Венька с Йоко. По мере развития их чувств друг к другу, с них стала слетать наносная шелуха. Венька вернулся к себе прежнему, настоящему. Перестал косить под
Джона Леннона. И Наде уже не надо было, чтобы быть с ним вместе, строить из себя Йоко Оно.
Мужчин и женщин было по трое, но на столе стояли только мужские напитки – водка, коньяк, бренди, и Юлька крикнула Володе, который на кухне караулил утку:
– Я пошла в магазин за вином!
– Не надо! – откликнулся Володя, – Открой глобус в спальне, там всего полно.
Утка дошла до румяной корочки, Володя выложил центральное блюдо торжественного обеда на поднос и понёс в гостиную. Юлька сидела за накрытым столом ещё в домашней одежде.
– Ты чего не переодеваешься? – удивился Володя, – Гости вот-вот придут.
– Жду объяснений! – ответила она странным тоном, глядя на Володьку пристальным взглядом.
– По поводу чего?
– А вот по поводу этого! – сказала Юлька и указала на три бутылки, стоящие на столе отдельно от остальной еды – бренди, кальвадос и о-де-ви…
…Если бы не редкое название – «О-де-ви», Юлька бы не обратила внимания на бутылки, которыми был набит глобус, оказавшийся баром. Она искала там вино, а не крепкие напитки. Название всколыхнуло в её памяти экскурсию с дегустацией, и она невольно обратила внимание на дату изготовления о-де-ви. Прошлый год. Оно и понятно, Володя же сам говорил, что был в Лез-Арке в январе прошлого года… Стоп! Как же тогда у него могла оказаться бутылка урожая прошлого года, если он там был в январе?!? Юлька перебрала все бутылки, и выудила на свет ещё две прошлогодние – кальвадос и бренди.
Концы с концами не сходились. Одно из двух: либо Володька наврал, что не общается с братом уже три года. Либо… Либо, как она вначале и думала, в Лез-Арке с ней общался сам Володька и никакого брата-близнеца нет в помине. И к чему это враньё? Может, и их любовь – это тоже враньё? Недаром ей иногда становилось так страшно, что всё это сон. Волшебный сон. Так в жизни не бывает. За что ей выпало такое счастье?
…И тогда Володька понял, что глупо спалился, совершенно забыв про бутылки, прихваченные с собой с экскурсии, чтобы попробовать их на досуге, поскольку до их дегустации он тогда не дошёл. Для него уже даже период завоевания Юли был чёрте где, а что уж говорить о Лез-Арке. Но Юля, видимо, так не думала. Сидела напряжённая, белая, как мел. «Опять что-то себе навыдумывала», – подумал Володька, успевший подметить за любимой богатое воображение.
Володя сел за стол напротив Юльки и постарался спокойно ответить:
– По какому поводу? Это спиртное из Лез-Арка. Ну, и что?
– Не юли! – прошипела Юля, – Ты прекрасно понимаешь – «что». Когда ты там был? Это ты был или не ты? Зачем наврал? Когда собирался мне сказать? Или вообще не собирался? – грозно закончила она.
Володьке стало смешно – Юлька на полном серьёзе разыгрывала допрос с пристрастием. И потому, вместо того, чтобы честно и прямо сказать – влюбился с первого взгляда, а врал, чтобы исправить неудачное начало, стал ей подыгрывать:
– В декабре. Я. Затем. Собирался… Извини, какой там я ещё вопрос забыл? Ах, да – «когда». Скоро.
– Ну, так считай, что это «скоро» уже наступило, – приняла его ёрничанье в штыки Юлька, – Сейчас или никогда!
Володя не выдержал, рассмеялся. Юлька была такая уморительно грозная.
Юльку этот смех обидел. У неё и так голова шла кругом. Валентин для неё был реальным человеком из плоти и крови. С другим характером, с другим телом, с другой их историей, чем Володька. А теперь, оказывается, что его и нет вовсе. Она вначале ведь так и думала, но Володька всё сделал для того, чтобы убедить её в обратном. И теперь два образа никак не желали соединяться в её сознании. Кого она любит? И знает ли она того, кого любит? И любит ли вообще?
Юлька поджала губы, вскочила и попыталась убежать, чтобы зарыться в свою норку, как делала всегда, когда надо было покопаться у себя внутри в душе и оценить ситуацию, происходящую снаружи.
Но Володька поймал её в два счёта. Смех смехом, а любимая так, действительно, может обидеться. Придумывай тогда новый план по её возвращению! И Володька применил обычную тактику мужчин – поцелуй. Юлька посопротивлялась, но потом растаяла. Володька это понял, слегка отклонился, и, не выпуская из рук, сказал:
– Давай сначала? Хорошо?
Юлька с глазами, полными слёз, кивнула.
– В Лез-Арке я был в одно время с тобой, – начал развёрнутый ответ Володька, – На экскурсии тебя заметил, потому что ты была прямо по курсу моего взгляда. Наклюкался с их газировки, вот и пришлось таращить глаза прямо, чтобы не свалиться под стол. Потом увидел тебя с парнем, когда возвращался на фуникулёре. Потом стал невольным свидетелем твоего разговора с мужиком, который приставал к тебе на экскурсии. Слышать ничего не слышал, но видел, какие вы оба были расстроенные после него. Поехал за тобой, поскольку ты, как камикадзе, потащилась на горку, вместо того, чтобы уйти в отель. Ну, и, закономерно, грохнулась. Хотел тебе высказать всё, что думаю по поводу дурочек, не освоивших технику катания, а лезущих на крутые склоны, а ты огорошила меня, сказав «спасибо» по-немецки. Решил – хотя бы шлем подарю, всё больше вероятность, что шею не сломаешь, а ты так на меня посмотрела, как будто я Годзилла какой-то. А потом подкатила ко мне со своим английским с нижегородским акцентом. Еле сдерживал себя, чтобы не расхохотаться…
– Да, я уже поняла, что ты у меня очень смешливый, – проворчала Юлька.
Многое из рассказа Володьки ей было не знакомо. Например, то, что он видел её с Кшиштофом. Многое объяснилось – почему он оказался так вовремя на спуске, например. А для Володьки главное было, что она сказала «у меня», значит, гроза миновала.
– А ты у меня очень смешная… Так, что там дальше? Ах, да, ресторан! Ну, про это ты уже всё знаешь… А знаешь ли ты, что твой пожилой ухажёр встречал тебя в аэропорту?
– Серёжа? – удивилась Юлька.
Володю резануло ревностью от этого ласкательно-уменьшительно произнесённого имени, применённого к человеку в возрасте, и он сухо продолжил:
– Пришлось тебя от него отсекать. И наглядно демонстрировать, что он тут лишний.
– Можно было этого не делать. Мы расстались больше двух лет назад и это окончательно.
– Видимо, с его точки зрения не окончательно… Так, давай следующий этап пропустим, потому что прежде мне надо кое с кем тебя познакомить. И сразу перейдём к последнему. Мне надо отлучиться на секунду. Ты не сбежишь?
– Время пошло! – лукаво ответила Юлька.
Володя рассмеялся, закрепил обещание, на всякий случай, поцелуем, и метнулся в спальню. Вскоре вышел оттуда и продолжил рассказ:
– Я собирался тебе всё рассказать после того, как мы поженимся.
Вынул из кармана брюк изящную коробочку, открыл её и со словами:
– Ты же выйдешь за меня замуж? На дверь не укажешь? – протянул Юле.
– Не выгонять же тебя из собственного дома! – лукаво ответила Юлька, а у самой в глазах искрились фейерверки.
– И? – поторопил Володя, пока не получивший прямого ответа.
– И эта формулировка мне нравится больше, чем «так, уж, и быть, замуж возьму», – продолжила его мучить любимая.
– Господи, женщина! – взвыл Володя, – Я услышу сегодня однозначный ответ?!?
– Да! Да! Да! – запрыгала от радости Юлька.
– Ну, наконец-то! – вскричал Володя, поднял Юлю вверх и закружил по комнате.
А потом они застыли в середине комнаты и целовались, как безумные. Оторвал их друг от друга настойчивый звонок в дверь.
– Гости… – прошелестела Юлька, пытаясь вернуться в реальность.
– Чёрт! Как не вовремя, – застонал Володя, оторвавшись от губ любимой, – Хотя бы на полчаса позже! Придётся тебе их встречать. Попробую привести себя в приличный вид.
– А как же я? Я вообще в домашнем!
– А это тебе за то, чтобы не выдумывала всякие глупости, – ответил Володя, разворачивая её лицом к двери, – Придумаешь что-нибудь.
Слава богу, что первыми пришли Лена с Кириллом. А к приходу Веньки с Надей и Володька успел облачиться в длинную свободную рубашку, скрывающую последствия неумеренных поцелуев,
и Юлька накинула на себя праздничное платье.
Друзья Володи очень понравились Юльке, даже не смотря на то, что коварный план по её обольщению придумала именно Надя. Кто бы сомневался, что это продукт хитрого женского ума? Кто, как не женщина, знает все болючие точки и умеет на них надавить?
Среднюю часть истории, где Юлька была сама собой, а Володька был на полпути от себя прежнего под именем «Валентин» к себе теперешнему, опять изображали в лицах. Смеялись до упаду. Ещё бы! Уговорив бренди, кальвадос и о-де-ви из французских запасов, и не раз ныряя в глобус.
После ухода друзей, Юлька с Володькой, наплевав на гору грязной посуды, кинулись в объятия друг друга, чтобы дать так долго сдерживаемой страсти выход наружу. Когда они уже лежали разомлевшие, пьяные от любви, и совсем чуть-чуть от алкоголя, Юльке в голову пришла одна о-о-очень интересная мысль, которую она тут же и озвучила:
– А ты ведь так мне и не сказал, сдала я экзамен по сексу или нет?
– Дай-ка вспомнить, – тут же подхватил игру Володька, – давненько это было…
– Ах, ты! – возмутилась Юлька и даже успела ударить кулачком по Володькиному плечу, но была придавлена его горячим телом. А губы её он, на всякий случай, залепил поцелуем. И началась пересдача…
Я вновь и вновь возвращаюсь к тем далеким дням,
Где однажды встретились вместе ты и я.
Ласково звезды мерцали, и шумел прибой,
Вечер плыл над городом лишь для нас с тобой.
Припев:
Любимая, проходят дни,
Но память в сердце сохранит
Тот первый миг, судьбою нам дарованный.
Любимая, назло годам,
Любовь останется всегда
Волшебной сказкой для двоих.
Формулы вечного счастья для меня просты,
Счастье – это знать, что есть где-то рядом ты.
Слышать твой ласковый голос, быть всегда с тобой,
Верить в бесконечную, вечную любовь.31
30 – период рождения всех Львов – это диапазон с 23 июля по 22 августа. Этот знак имеет завышенную самооценку и обижается, когда окружающие люди не возводят его в ранг величия. Такие люди привыкли подчинять окружающих и заставлять их выполнять любые прихоти. Львам присуще излишнее благородство. Они никогда не оставят в беде знакомых и готовы прийти им на помощь даже в ущерб своим интересам. Лучше не переходить дорогу Львам, поскольку они сделают все возможное, чтобы наказать обидчиков.
31 – песня группы Фристайл «Любимая»
март 2020
А если это любовь, то…
1
– Мам, в пятницу родительское собрание.
– Вы же только начали учиться, что успели натворить?
– Да ничего мы не натворили! Это просто новая классная выпендривается. Хочет предложить поездку за границу всем классом.
– Ксения! Как ты говоришь об учительнице?!
– Да ладно, мам!
– Ничего не ладно! А куда?
– Какой-то тур по Скандинавии.
– Там же ещё холодно будет в конце марта.
– А она не на каникулах, а на майские предлагает.
– Хорошо. Разберёмся.
2
– Мамуль! Угадай, куда едет на майские Ксюха?
– Как же я могу угадать? И почему едет только она, а не вы вместе? Не рановато ли в пятнадцать лет ехать самостоятельно?
– Они с классом едут.
– А-а-а! И куда же?
– В Данию! – торжественно произнесла Ольга Сергеевна.
– Не понимаю – в чём пафосность момента? – после небольшой паузы спросила её мама, Ирина Анатольевна.
– Ну, ты даёшь! Вспоминай: десять лет назад, на майские праздники, мы вместе были в Копенгагене у памятника Русалочке. И встретили там к о г о? И что ему пообещали?
– Боже мой! Ну, конечно! Этот милый мальчик! Его звали… Его звали как-то на «К», как Ксюшу… Как же?
– Кристиан1, мама!
– Точно! Кристиан! Вот же, памяти никакой! Боже мой, уже десять лет прошло!
– Как ты думаешь, рассказать Ксюхе о той встрече?
– А зачем?
– А вдруг это судьба? Не может быть просто совпадением: поездка именно в Данию, именно через десять лет и именно в мае!
– Если это судьба, то они и без нашего рассказа встретятся. Мы ей расскажем, она себе сказочного принца нафантазирует, а он уже, скорей всего, и думать об этом забыл. Сколько ему тогда было? Лет десять-двенадцать? Значит, сейчас уже двадцать два. Совсем взрослый. Он не придёт, представляешь, какое у неё будет разочарование?
– Наверное, ты права…
1 – в переводе – «последователь Христа»
3
Ирина Анатольевна повесила трубку после разговора с дочерью и полезла в книжный шкаф за фотоальбомом той, уже бывшей десять лет назад (как время быстро бежит!), поездкой по Скандинавии. В книжном шкафу уже давно стояли не книги, а стройные ряды альбомов с фотографиями из их зарубежных поездок. Это совершенно не означало, что Ирина Анатольевна перестала читать. Просто, при переезде из двухкомнатной квартиры, которую она уступила семье дочери, в однокомнатную, всем книгам не хватило места. Сердце кровью обливалось, когда пришлось с ними расставаться. Она до сих пор помнила, когда и как каждая книга приобреталась.
Большая часть библиотеки досталась по наследству ещё от бабушки. Что-то привозил папа из своих командировок или с отдыха. Что-то добывалось благодаря отстаиванию в огромных очередях в книжных магазинах. Что-то покупалось на бережно собираемую макулатуру. Что-то выигрывалось по купону на работе. Это сейчас можно купить любую книгу, а тогда… Но сейчас, по большому счёту, бумажные книги уже и не нужны. Ирина Анатольевна уже давно перешла на электронный вариант, оставив себе только красочные альбомы по живописи, собрания сочинений и путеводители по зарубежным странам. А место на книжных полках заняли фотоальбомы.
Поездка по Скандинавии была одной из первых их совместных путешествий заграницу. До Питера они доехали на поезде, а уже оттуда отправились в Финляндию на комфортабельном автобусе. Гид так застращала их при переезде через границу, что все люди в автобусе превратились в соляные столбы с выпученными глазами. Вот над ними, наверное, потешались тогда финские пограничники!
Может, потому что поездка была первая, может, ещё по какой причине, но им всё ужасно понравилось! Даже в Хельсинки, про который гид говорила, что показывать там, практически, нечего. Ну, почему – нечего? А Церковь в скале2? Скалу взорвали, подровняли её круглую стену камнями, а сверху накрыли прозрачным куполом. Снаружи купол, утопленный в скалу, кажется похожим на летающую тарелку. Такого больше нигде в мире нет! А торжественный Кафедральный собор? Пусть он и не такого размаха, как Исаакиевский в Питере, но зато стоит на возвышении. Когда поднимаешься к нему по широким каменным ступеням, собор начинает расти и довлеть над тобой своей белокаменной громадой. А на площади перед Собором стоит памятник нашему царю – Александру II3, даровавшему Финляндии, которая в XIX веке входила в состав Российской империи, широкую автономию. И ведь стоит до сих пор, не снесли!
Так же как и не снесли ни одного памятника в Стокгольме многочисленным Карлам – королям Швеции. Вряд ли все они были добрыми правителями для своего народа. История Швеции была не менее кровава, чем история России. И не всегда добровольно власть передавалась следующему королю. Однако каждый следующий король не сносил памятники предыдущим правителям, полагая, что история такова, как она есть. И помнить надо всё: и хорошее, чтобы гордиться, и плохое, чтобы извлекать уроки. Не то, что у нас, начиная с Октябрьской революции: сначала надо снести всё предыдущее до основания, а потом с огромными жертвами выкарабкиваться из руин, чтобы строить светлое будущее. Потом опять рушить, потому что строительство пошло куда-то не туда, и надо начинать всё заново. И так по кругу…
Но больше всего Швеция запомнилась музеем Астрид Линдгрен – Юнибакен4. Им дали время на посещение только одного музея, и большинство из их автобуса рванули в музей Васа5, а они, из-за Ксюши, пошли в Юнибакен. И ни капельки не пожалели. Когда они ехали на волшебном поезде с русским аудиогидом по сказкам этой доброй писательницы, глаза от восхищения были по пятаку не только у Ксюши, но и у них, взрослых. За каждым поворотом пути открывалась комната с новой сказкой. То они чувствовали себя великанами, разглядывающими сценки с крошечными фигурками, то превращались в лилипутов, когда проезжали мимо огромной крысы с красными горящими глазами и длинным хвостом, мелькнувшим перед их глазами. А вот поезд, вдруг, взлетел под облака и промчался по чердаку, где обитает Карлсон. А ещё в музее были две игровые площадки, где дети со всего света все вместе играли то в комнате Малыша, то в ветвях раскидистого дуба, то в лапах гигантской обезьяны… Еле Ксюшу оттуда утащили. Автобус переправлялся на пароме из Швеции в Данию.
Конечно, этот небольшой паром невозможно было сравнить с тем многоярусным белоснежным кораблём-паромом, похожим на огромный айсберг, на котором они переправлялись из Турку в Стокгольм. Панорамные окна через две палубы открывали захватывающий вид на замёрзшую переправу. Паром, как заправский ледокол, с шумом ломал лёд, оставляя за собой голубую студёную борозду с покачивающимися на воде ледяными осколками. На носу парома находился ресторан, опять же, с панорамными окнами. Столики, казалось, парили над водой, сами собой передвигаясь в пространстве. А в центре зала располагался лабиринт шведского стола. Боже мой! Чего там только не было! Россияне уже тоже были избалованы обилием продуктов на полках магазинов, забыв, как дурной сон, года тотального дефицита, но это! Это был какой-то зашкал! И даже те блюда, названия которых были знакомы, оказались такого райского вкуса, что с нашими и сравнить было нельзя.
Во время обзорной автобусной экскурсии по Копенгагену, они договорились с гидом, что подойдут к месту сбора сами, и остались у памятника Русалочке. Ксюше надоело глазеть в окно автобуса, а Диснеевский мультик про Русалочку она видела несчётное количество раз, пока не выучила наизусть. Так зачем мучить ребёнка? Она и так вела себя великолепно для своего возраста во время длинных автобусных перегонов, пусть побудет со своей любимой героиней.
Восторгу внучки не было предела! Только вот кончилось это тем, что она низко наклонилась над водой, и её длинная коса нырнула в воду. Пришлось косу отжимать, а потом и вовсе расплести, чтобы вытереть подручными средствами. На улице хоть и май, но ещё холодно, не больше +10о.
Вот тут к ним и подошёл мальчик, как потом выяснилось, Кристиан. Он обратился к ним на незнакомом языке, они ответили на ломаном английском, что датского они не знают, по-английски говорят совсем чуть-чуть, а вообще-то они русские. Мальчик тут же перешёл на английский язык и предложил свою помощь. У него нашлось банное полотенце, которым они высушили волосы Ксюши. А потом он и вовсе превратился в их гида-экскурсовода по Копенгагену.
Они прогулялись вдоль Ботанического сада до замка Росенборг, вдохновивший Андерсена на многие сказки. Увидели памятник великому сказочнику у входа в Королевский сад. Поднялись по узкой крутой лестнице на смотровую площадку Круглой башни, об огромном размере которой Андерсен упоминал в «Огниве». Нащёлкали кучу фотографий на сказочной Ратушной площади.
Кристиан с Ксюшей шли впереди, мальчик бережно держал её за руку и что-то всё время рассказывал. Ирина Анатольевна с Ольгой чуть поотстали. Всё равно они уже потеряли нить повествования, знаний их английского не хватало, чтобы понимать беглую речь Кристиана. А вот дети, кажется, понимали друг друга. Ксюша чему-то смеялась и о чём-то спрашивала по-русски, Кристиан отвечал по-английски. А взрослые просто фотографировали те объекты, на которые
указывал их добровольный гид, чтобы уже дома разобраться – что же они видели?
Как потом оказалось, увидели они фонтан «Бык, раздирающий дракона» (хвост быка они разглядели ещё на площади, а хвост дракона приняли за кривой ствол дерева, поскольку на нём сидели птички. Единственное, кто был понятен сразу – это очаровательные маленькие дракончики по бокам композиции). Двое стражников со странными закруглёнными трубами оказались викингами-трубадурами, которые затрубят на лурах, когда Дания будет в смертельной опасности, ну, или, по мнению местных шутников, звук лур раздастся, когда по Ратушной площади пройдет невинная девушка. Так или иначе, но вот уже сто лет молчат луры викингов… А вот две позолоченные девушки, одна на велосипеде, а другая с зонтом, оказались фигурками термометра. Одна должна была указывать на дождь, другая – на ясную погоду. Неоновый термометр работал исправно, а девушки застыли в среднем положении, когда видны были обе. На втором памятнике Андерсену Ксюша сфотографировалась, забравшись сказочнику на колени, как делали до неё сотни, а то и тысячи детей, о чём свидетельствовали его колени, натёртые до золотого блеска.
После парка Тиволи, где они полюбовались китайской пагодой, вдохновившей писателя на сказку «Соловей», Кристиан пригласил сесть в его машину. Ирина Анатольевна и Оля уже давно заметили следовавший за ними лимузин и, явно недовольного происходящим, высокого плотного мужчину в строгом чёрном костюме, идущего за ними пешком. Кристиан, похоже, был не из бедной семьи, раз разъезжал на автомобиле с собственным шофёром и личным охранником. Предложи мальчик сесть к нему в машину сразу около Русалочки, они бы отказались, испугавшись. А через полтора часа совместного путешествия с радостью согласились.
Кристиан, оказывается, вознамерился отвезти их в Оденсе6, на родину Андерсена. Хорошо, что они вовремя это поняли. До отправления их автобуса из Копенгагена оставалось всего два часа, и поездка туда никак не вписывалась в это время. Конечно, очень завлекательно было бы увидеть 18 памятников героям сказок, среди которых и Стойкий оловянный солдатик, и Бумажный кораблик в парке Андерсена, а самое главное – его Дом-музей в виде сказочного замка Дюймовочки и Принца эльфов. Но, увы!
Кристиан, похоже, огорчился больше них. Пришлось довольствоваться поездкой по Копенгагену, во время которой мальчик показал им ещё два памятника Русалочке: один со взрослой грудастой Русалочкой из камня, а второй – современное уродство, как будто на Русалочку плеснули серной кислотой, и всё её тело растеклось в разные стороны. Оказалось, что памятник выражает протест генно-модифицированным продуктам.
Прощались с Копенгагеном они в кафе «La Glace»7, куда любил заглядывать в своё время Андерсен, будучи страшным сладкоежкой, хотя так и остался до конца жизни тощим, высоким и неуклюжим. В честь 200-летия своего знаменитого завсегдатая в кафе изобрели торт H.C.Andersen с лимонным муссом, малиной, анисом и орехами, который они с удовольствием съели на шестерых (шофер и охранник скромно расположились за соседним столиком). Когда с трапезой было покончено, Кристиан с самым серьезным видом обратился к Ольге с речью, в правильность перевода которой они поверили не сразу. Ирина Анатольевна сейчас уже дословно её не помнила, но суть была в том, что Кристиан хотел бы, чтобы они переехали в Данию, потому что он любит Ксюшу и предлагает ей выйти за него замуж, когда она подрастёт, конечно. Они растерялись, потрясённо оглянулись на его сопровождающих, по их побледневшим лицам увидели, что поняли всё правильно. Ольга развеселилась, а Ирине Анатольевне пришлось взять инициативу в свои руки, чтобы удержать от смеха дочь (так и до международного скандала недалеко – бог его знает, каков статус столь решительного молодого человека!). Она, медленно подбирая слова, сказала о том, что они ещё дети и не могут принимать такие ответственные решения, поклялась, что они с Ксюшей приедут в это же время в Копенгаген, скажем, лет через десять. Но и Кристиан должен пообещать, что выучит к этому времени русский язык, а они с Ксюшей обязуются выучить хотя бы английский, иначе – как они смогут понимать друг друга? На том и порешили.
Поездка в обратную сторону добавила новых впечатлений, и приключение в Копенгагене потеряло свою остроту. В Швеции Ирина Анатольевна восхитилась жёстким контролем общества над правительственными структурами, когда министра могли, не разбираясь, уволить с занимаемой должности только за одну поездку на такси – какое он имел право тратить народные деньги на собственный комфорт?! Ольгу привёл в восторг вид стоянки автотранспорта народных депутатов, состоявшей сплошь из припаркованных велосипедов (а, ну-ка, на них пересадить наших, зажравшихся, из лимузинов с мигалками!). Ксюша в Финляндии впервые в жизни попала в аквапарк с романтичным названием «Селена», и радость от невиданного ранее развлечения перекрыло всё остальное. А перед границей с Россией их ожидал ещё один бонус: автобус зарулил на частную коптильню, где они не только наелись нежнейших бутербродов со свежей рыбкой, но и закупили домой целые тушки форели, как горячего, так и холодного копчения. Вкусноти-и-и-ща!
В Москве закрутили домашние дела. Ксюша начала ходить в группу по подготовке к школе. Чтобы разработать мелкую моторику рук им посоветовали ходить ещё и на рисование. Сама она рвалась и на танцы, и в театральный кружок, и в бассейн. Дней в неделе катастрофически не хватало, так что об английском языке никто и не помышлял. Выучится, куда он денется, когда нужен будет! О Кристиане в семье забыли, тем более что ни одной совместной фотографии не сделали. Как-то не случилось. Да и он, наверняка, забыл о своём, не свойственном своему возрасту, серьёзном предложении…
2 – лютеранская церковь Темппелиаукио. Благодаря уникальной методике её постройки, обладает лучшей в мире акустикой.
3 – памятник был открыт в 1894 году. Император изображен в форме финского гвардейского офицера. У подножия пьедестала разместились фигуры, которые олицетворяют «Закон» (Lex), «Мир» (Pax), «Просвещение» (Lux) и «Труд» (Labor).
4 – шведская писательница, автор ряда всемирно известных книг для детей, в том числе «Малыш и Карлсон, который живёт на крыше». «Мама» любимых сказочных персонажей: Пеппи Длинныйчулок, Калле Блумквист, Мадикен, Эмиль из Лённеберги и многих других.
5 – музей шведского галеона «Васа», затонувшего в 1698 году. Практически целым корабль был поднят со дна в 1961 году. Он является единственным в мире сохранившимся до наших времен кораблем XVII века.
6 – городок на острове Фюн в 163км от Копенгагена
7 – кафе сохранило свой старомодный интерьер и подачу со дня своего открытия в 1870 году
4
И ничего он не забыл! Да и как можно забыть, если каждый день по дороге из Амалиенборга8, куда бы ни шёл или ни ехал, всё равно Русалочку не минуешь? Место, где увидел её ожившей. Её длинные пшеничные волосы развевались на ветру, то и дело, закрывая колени ножек, в которые опять превратился её русалочий хвост. Он решительно велел шофёру остановиться и отправился прямиком к Русалочке. А когда подошёл и поздоровался, на него подняли снизу вверх сразу три пары голубых глаз: одни глаза сердились, другие недоумевали, а Её глаза были весёлыми и озорными. И звали её Ксюша. Они были из России. Взрослые плохо понимали по-английски, а вот Ксюша понимала всё-всё. Она доверчиво вручила ему свою ладошку, и они провели вместе волшебные три часа. Но потом сказка закончилась. Им надо было уезжать в свою далёкую непонятную Россию. Он попытался удержать Ксюшу, хотя и понимал бесперспективность своего предложения (ему уже было двенадцать лет, как-никак!), но в ответ получил только обещание встречи через десять лет. Всё же лучше, чем ничего!
