Ирина Мухаметова
Толстой – детектив
– Даша, знаете, сейчас, когда Ивана Петровича не стало, я надеюсь, что когда-нибудь его прощу… И Машу…
– Маша же была той, с кем ваш муж был…
– И не только с ней. Но она была последней его любовью, хотя вот в суд тогда не пришла, когда он…
– Лизонька! Хорошая моя, теперь их нет, ни Вани, ни Маши, отпустите вы их в своих мыслях, вот я Стиву же отпустила. Не могу больше о муже думать, о жизни с ним…
– А об Иване Петровиче?
– Не знаю. Но я же все равно в душе понимаю, что нам не суждено было быть вместе.
– Долли, я так жалею, что Иван Петрович Александров и ваш Ваня – это один и тот же человек. Вы описываете его совсем не таким, каким я его знала. Мне очень жаль!
– Не надо, Лиза, все уже в прошлом и ничего не изменить. Вот поговорила с вами и легче мне стало. Спасибо вам.
– Что вы… Что вы… Я же вас прекрасно понимаю, а вы, надеюсь, меня тоже. Мы обе многое пережили…
– Лизонька, я вот вас о чем хотела спросить.
– О чем?
– Я как-то видела в парке странного человека в черном, лица только его не разглядела. Он как будто что-то высматривал. Вы никого подозрительного случайно тут не замечали?
– Человека в черном? Нет, Даша, никого такого я не видела.
– Может, я что-то придумываю, но вдруг он имеет отношение к тому, что здесь произошло?
– Следователь разберется.
– Вы думаете, Лизонька, что ему надо об этом сказать?
– Нет, конечно, никому ничего говорить не надо, может, это никакого отношения к делу и не имеет. Просто, наверное, какой-то странный прохожий мимо проходил.
– Да, скорее всего, вы правы.
На том они и порешили.
Но тревожилась не только Дарья Александровна, Катюша тоже не находила себе места, хотя внешне старалась этого не показывать. Ей все время мерещилась лежащая на земле сестра Маша, казалось бы, с чего?
Ведь те же Степан Александрович и Иван Петрович ей совсем не вспоминались, ушли и ушли… А тут и днем, и ночью покоя нет… И поговорить об этом не с кем…
А ведь так все просто объяснялось… Стива сам отравленное вино выпил, потому что весь в долгах был, Ваня от несчастной любви отравился, когда Долли ему отказала, это тоже было теперь известно. И что? Нет и нет, скоро о них тут и не вспомнят.
Но вот Машенька … Разве о ней задушенной забудешь? Никакого покоя нет… Да еще мне последнее время кажется, что за мной кто-то следит…
Впрочем, все это основывалось у Катюши лишь на эмоциях и ощущениях. Тогда как другие участники пытались найти разумное объяснение происходящему.
Потому что хоть следствие и шло, никаких обвинений никому до сих пор предъявлено не было. Кто же все-таки убийца? Кто здесь все это устроил? Следователь тоже теперь редко бывал здесь, а если и появлялся, то лишь вел со всеми непонятные разговоры, которые почему-то никак не приводили к выяснению правды.
И те же Неклюдов и Каренин Алексей Александрович не первый раз уже пытались во всем разобраться сами.
Вот и теперь они сидели в кабинете последнего и размышляли.
– Это ужасно, Дмитрий Иванович, ужасно… Кто, кто мог убить Машу?
– Наверное, тот же, кто Стиву и Александрова.
– А причина какая? Все та же? Поиск «золотых деток»?
– Скорее всего.
– Но ведь их вроде так и не нашли! Или они у убийцы?
– Или их, Алексей Александрович, вообще никогда и не существовало…
– Нет, я так не думаю, иначе зачем же столько людей погибло?
– Ваш кузен, как я заметил, тоже увлекся поиском «деток»?
– Да?
– Иначе зачем он то у ротонды сидит, то у скульптур… А ведь это самые загадочные места в поместье!
– Вот и хорошо, что увлекся, зато все время рядом с домом находится, а то мне совсем тут не по себе стало бы… И быстрей бы все как-то разрешилось…
– А как вы думаете, Алексей, Долли не могла это сделать?
– Долли? Дарья Александровна? Да вы что, она добрый тихий человек, вся в заботах о детях…
– Вот именно, вся в заботах… Может, надоело ей такой быть и Стиву терпеть?
– Ну, предположим… А Ивана-то зачем ей на тот свет было отправлять?
– Так тоже, наверное, утомил он ее, или, может, помог ей вдовой стать, а потом взял и счет предъявил. Но она никак уж, как я понимаю, о новом замужестве не мечтала… И раз со Стивой все так легко получилось, то она и со своим новым женихом могла то же самое проделать…
– Дмитрий Иванович, вы все это серьезно говорите или шутите?
– Куда уж серьезней! Кто-то ведь Машу задушил, не сама же она себе платок на шею накинула. Ваша Лидия Ивановна, между прочим, тоже Стиву терпеть не могла! Как-то услышал я их разговор…
– Ну, уж вы, Дмитрий Иванович, тут остановитесь! Лида – прекрасная женщина! И она за меня переживает…
– И что из этого?
– Зачем ей Александрова и Машу-то убивать?
– Так, может, они что-нибудь узнали о неожиданном уходе Стивы и шантажировать ее начали?
– Нет, нет, я даже слушать об этом не хочу!
– Тогда кто же за всем этим стоит?
– Неизвестно.
И они оба замолчали…
Тем временем, развязка истории неумолимо приближалась. И началась она с того, что Виктор Каренин решил поговорить с Долли, вдруг она что-то знает. Он отправится к ней во флигель, но там ее не нашел. Тогда он пошел по тропинке в парк. Где же она? Вон, кажется, вдали мелькнула коляска ее детей.
– Дарья Александровна, подождите!
Та остановилась как раз около статуй «Времен года». Каренин подошел к ним и присел на скамейку, чтобы отдышаться. Долли села на другую, то есть на ту, что находилась через аллею.
– Что вам, Виктор Михайлович?
– Я вас искал, чтобы спросить, у вас все хорошо?
– Не знаю. Вот гуляем… А почему вы на меня так смотрите?
– Знаете, вы очень изменились за последнее время.
– Наверное. Устала я.
– Но теперь-то у вас, я думаю, все скоро как-то сладится.
– Вряд ли.
– Долли, знаете, я не буду больше хитрить и спрошу вас прямо. Вам известно что-то о «золотых детках»?
– Не знаю, почему вы задаете такой вопрос, но я вам отвечу. Да, для меня это не секрет, хотя узнала я о них лишь совсем недавно.
– Да?
– Уж вы мне поверьте! Когда мы приехали сюда, я только радовалась, душой отдыхала. Но скоро заметила, что Стива часто куда-то ночами уходит. Я, естественно, захотела узнать куда … И подслушала разговор его и Вани.
– Вы имеете в виду Ивана Петровича Александрова, я правильно понял?
– Конечно, его, кого же еще. Представляете, мой верный Ваня от меня скрывал, что он ищет «золотых деток»! Как это подло!
– Может, он хотел сначала завладеть ими, а потом уж сказать вам?
– Нет, не хотел он мне о них говорить. Он просто хотел разбогатеть, это уж я сразу поняла. А я уж на втором месте для него была.
– Печально…
– А когда Стива, скажем так, ушел, «детки» уже у них во флигеле лежали… Я-то знала… Нашли они их как-то. Я, глупая, думала, что вот сейчас-то Ваня мне все про них расскажет, а он ничего не говорил, только молчал. Ну, я и поняла, что, если выйду за него замуж, то это второй Стива будет… А затем и его не стало… «Детки» же так у них во флигеле и находились. А потом ко мне Маша пришла и рассказала обо всем.
– Да? Вот это поворот!
– Я тоже удивилась, а она говорит, не знаю, что с ними делать, то есть как их вывезти отсюда.
– А вы?
– Я говорю, что подумать надо…
– И?
– А потом и ее не стало…
– Это нам известно.
– Как же вы не понимаете, Виктор! Произошло еще кое-что.
– Что?
– Следователь сказал, что ему известна правда, и он может ее доказать.
– Да? А «детки»-то где? Где?
– Откуда мне это знать, Виктор Михайлович! Пойду я…
– Подождите!
– Да, хотела вам еще сказать, что Катюша тоже все знала.
– Что все?
– Все.
И Дарья Александровна покатила коляску дальше. Каренин же продолжил сидеть на скамейке, а потом вдруг вскочил, догнал ее и заглянул в коляску.
– Спят, что ли?
– Спят.
– А можно мне на них взглянуть? Что-то их лиц не видно.
Виктор протянул руку, поднял кружевное покрывало и увидел хорошенькие блестящие лица, но они были неживыми.
– «Золотые детки»!
И тут неожиданно получил удар по голове. Шатаясь, он обернулся. За ним стояла Долли с тяжелой веткой в руках.
– Это мое! Мое!
– Долли!
– Они мои, мои… Никому не отдам! Да, я всегда хотела их заполучить.
– Но ведь это незаконно, Долли! Подумайте о своих настоящих детях! Вас ведь теперь арестуют! Как им будет жить без матери?
– Какая разница! Сестра с мужем о них позаботятся…
– Вас же быстро поймают!
– А я их все равно не отдам! Не отдам!
И после этих слов на Виктора обрушился еще один удар, а потом еще и еще. Он упал на землю. По лбу у него потекла кровь. Долли же тем временем подхватила коляску и покатила ее к реке.
Но к ним уже спешили Катюша, Лиза, Алексей Александрович, Лидия Ивановна, а впереди всех бежал Нехлюдов. Откуда только они здесь взялись?
– Дарья Александровна!
Потом Дмитрий Иванович склонился к Виктору. Тот не шевелился.
Нехлюдов побежал. Долли была уже на берегу. Увидев его, она зашла в речку с коляской. Дмитрий тоже вошел в воду.
– Долли, стойте!
Та повернулась.
– Виктор Михайлович убит, вы его убили…
– Убит?
– Да.
– Я этого не хотела. Простите!
– Даша, не надо!
Но она его уже не слушала, а шла все дальше и дальше в воду, и скоро коляску вырвалась у нее из рук, закружилась и ее понесло. Долли рванулась за ней, упала и через несколько минут скрылась под водой.
Все было кончено.
Потом приехал следователь … И он совсем не удивился самоубийству Долли, объяснив это тем, что у него уже давно имелись убедительные доказательства причастности Дарьи Александровны к уходу трех человек. Да, он действительно предложил ей во всем сознаться, но та выбрала другой путь. Что ж, это ее право.
Виктор Михайлович Каренин, по счастью, выжил, хотя потом долго болел, но, наконец, и он пошел на поправку.
Катюша же, еще длительное время, встречая его и видя небольшой шрам у него на лбу, сразу вспоминала про каинову печать, но никогда об этом никому ничего не говорила.
Нехлюдов неожиданно для всех взял на себя похороны Долли и все расходы по лечению Виктора Каренина, а они оказались немаленькими, потому что считал, что это именно он подтолкнул первую к самоубийству, сказав, что второй был убит.
Елизавете Андреевне же пришлось все дни болезни Виктора оставаться в доме у Алексея Каренина. И за это время она, к своему удивлению, поняла, как дорог ей муж, и что Федор Протасов – это теперь уже ее прошлое.
Также она часто вспоминает произошедшие трагические события и всегда убеждает себя в том, что ей почти не в чем себя упрекнуть, потому что она правильно действовала в те дни. И лишь изредка корит себя за последний разговор с Долли, то есть за то, что не обратила внимание на ее слова о том, что за ней кто-то следит… И возможно об этом ей надо было сказать следователю, а она ее отсоветовала…
Зато Лидия стала теперь часто ездить по монастырям и другим святым местам, и везде о чем-то долго молится, как будто замаливает какие-то страшные грехи.
Алексей Александрович все-таки сделал ей предложение, и Лидия Ивановна согласилась стать его женой, впрочем, дата свадьбы пока не назначена.
Детей Долли и Стивы забрала к себе сестра Дарьи Александровны Китти, и они с мужем увезли их всех к себе в поместье. Егорышево тоже досталось, естественно, им, и Левин быстро нашел для него хорошего управляющего.
Дмитрий Иванович же уехал к себе в город и забрал с собой Катюшу, и она вроде уже согласилась, выйти за него замуж.
О «золотых детках» долго никто не вспоминал, но через какое-то время прошел слух, что на аукционе за границей подобные игрушки были проданы за баснословную сумму. Хотя те были эти «детки» или другие, неизвестно, впрочем, все жившие в поместье с ротондой в те роковые дни, в такое известие не поверили, то есть что это те самые золотые фигурки, которые долгое время были спрятаны в скульптурах «Весна» и «Лето».
Словом, все как-то сложилось…
Только вот Алексей Каренин еще долго оставался при своем мнении, и не верил в то, что Долли убийца, и пытался найти другое объяснение случившемуся, но потом и он смирился с тем, что сказал следователь.
И на этом пока все!
