Gokudo Yakudzaki
Big in Japan
Глава 11
Домашнего задания не задали, раздали подготовительные листы, чтобы мы ознакомились с ними дома.
Я сказала Акире, что буду свободна в шесть вечера, так как у меня появились внезапные дела. Он был слегка огорчён, но согласился.
Возле ворот школы меня ждал Казуро.
Я села в салон, убрала сменку на заднее сиденье и пристегнулась.
– Казуро, ты считаешь, что ты просто оделся?!
– Да, – он улыбнулся.
– У тебя костюм от «Gucci», так не одеваются офисные работники.
– Офисные? Но я…
– Я же не могла написать, что ты бандит.
– Вот именно…
– Что?
– Из – за этого клейма, у меня до сих пор нет девушки.
– Расслабься! Всё будет хорошо. Сними часы, и спрячь кулон. Так это будет более похоже на средний класс. В костюмах вряд ли кто-то разбирается.
– Между прочим, Айко, где твой рюкзак?
– Мой?
– Твой.
– Рюкзак?
– Да.
– Дома забыла.
– Ты вчера без него вернулась.
– Значит, я оставила его в школьном ящике. Зачем это тебе?
– Вчера был инцидент в метро на Синдзюку. Там был Агата.
– А я тут причём?!
– На камерах чётко видно, что с ним была хрупкая девушка. И в школу ты опоздала, но уроков не было. Как ты могла этого не знать? Айко, пожалуйста, не скрывай ничего от меня.
– Я пришла на соревнования к Акире. Это не имеет никакого отношения, к тому, где я была.
– Не связывайся с Агатой. Что, если бы тебя убили? Он опасный, за ним всегда ходят плохие парни. Они покалечат и тебя, и его. Это вам ещё повезло, что вчера отделались ссадинами.
– Я же не пострадала.
– Айко! – Казуро ударил по рулю. – Ты была втянута в разборки бандитов. Тебе хочется дальше общаться с Агатой?
– Он мне безразличен.
– Надеюсь, – Казуро припарковался у небольшого кафе. – Тебе не стоит водиться с человеком, который не видит никого, кроме себя.
– А что ты? Ты такой – же?
На мой ответ зазвучало тяжёлое молчание. Поставив автомобиль на сигнализацию, мы зашли в кафе. Казуро занял третий столик, я села за пятый. Взяв в руки меню и прикрыв глаза, я наблюдала за происходящим. В помещение зашла девушка в чёрной одежде. На ней были туфли, с довольно высоким каблуком, широкие брюки, плащ, под ним водолазка. На шее висел кулон в виде черепа, в ушах были чёрны серьги. Её пальцы были в различных тёмных кольцах. Глаза растушеваны чёрными тенями, накладные ресницы, тёмно-фиолетовая помада. Волос убран в пучок, по всей вероятности, он был чуть-чуть ниже лопаток. (Но это моё мнение). Девушка села рядом с Казуро.
– Ну, привет. Я думала ты в жизни лучше.
– Здравствуйте. Я Казуро.
– Я в курсе. Сколько тебе?
– 27.
– Мне 22. Кем работаешь? Сколько получаешь?
– Я водитель. Примерно 5000 долларов за 10 дней.
– Ты чо бандит?! – Девушка потёрла правое ухо.
– Я? Почему? Нет.
Казуро начал паниковать.
– Не парься. Я тоже хиппи.
– Я из "Тацуги – ацу", а у тебя женская группировка?
– Ты чо совсем?! Ты реально бандит?
– Так, я же..
– Нет, извините, но мне бандит не нужен.
Девушка поднялась со стула и быстро выбежала из кафе.
– Всё плохо? – Казуро повернулся ко мне.
– Не паникуй. Ты офисный работник, который подрабатывает таксистом. Понял?
– Угу.
– И зарплату поменьше говори. А то действительно, как то подозрительно.
– Понял.
– Осталось 30 минут, придёт следующая девушка. Ее зовут Кику, 25 лет. Удачи!
– Спасибо, – Казуро пригубил воды.
В кафе зашла высокая девушка. На ней было платье, нежно голубого цвета, белые туфли, небольшая бежевая сумочка, через плечо, и голубой платочек на шее, из шёлка.
Она сразу заметила Казуро и подошла к нему сзади, слегка коснувшись его плеча.
Он резко обернулся назад и сжал её руку. Девушка испугалась и вскрикнула.
– Извините, пожалуйста, я думал…
– Нет, что Вы, это я виновата.
– Это же не повлияет на нашу встречу? – Казуро неловко улыбнулся.
– Нет, – она поправила волосы, и села за столик. – Меня зовут Кику.
– У Вас красивое имя.
– Спасибо, мне не привычно это слышать, – девушка засмущалась.
– Вы что больше любите. Кофе или чай?
– Чай.
– Я тоже.
– Это Ваша машина? – Кику показала на автомобиль Казуро.
– Да. Моя.
– Никогда бы не подумала, что обычный офисный работник, может позволить себе такую шикарную машину.
– Это кредит.
– Да?! Вы, наверное, много зарабатываете?
– Нет… То есть, да.. Нет, не слишком много и не мало. Средне.
– Я по профессии врач-окулист.
– А я работаю с бумагами в офисе. Иногда подрабатываю таксистом.
– Вы купили костюм от "Gucci" для встречи или это ваш обычный образ?
– Нет.
– Что значит "Нет"?
– Не всегда. Костюм у друга взял напрокат.
– У вас щедрый друг.
– Да, очень, – Казуро снова начал нервничать, и пить воду.
По его лицу стекали капли пота, Казуро вытирал их бумажными салфетками.
– Если Вам жарко, снимите пиджак. Я не возражаю, – Кику поправила свои каштановые локоны.
– Хорошо, спасибо.
Казуро снял пиджак, через его рубашку просвечивались татуировки.
– У вас есть тату?
– Да.
– Странно, что Вас взяли работать в офис. Обычно таких людей не принимают на открытые должности.
– Мне просто повезло, – Казуро улыбнулся. – Вы любите гулять?
– Извините, – девушка встала из-за стола.
– Вы даже не допили чай. Какая музыка Вам нравится?
– Простите, но мне пора.
– Может быть, встретимся ещё раз? – Казуро смотрел на неё отчаянным взглядом.
– Извините, я спешу. Я напишу Вам.
– Да, но.. Мы ведь…
Кику хлопнула дверью в кафе. Я села рядом с Казуро.
– Пожалуй, она слишком пафосная. Осталось ещё три девушки. Не расстраивайся.
– Я совсем не знаю, о чём говорить с женщинами, – Казуро закрыл лицо ладонями, и тяжело выдохнул.
– Начинай общение с лёгких фраз. Можно попробовать этот вариант.
– Давай уйдём, пока не поздно?
В дверях зазвенел колокольчик.
– Видимо, уже поздно, – я отсела от Казуро.
Он заказал ещё воды со льдом и надел пиджак.
В кафе зашла женщина в длинном платье, большая дамская сумка на плече, джинсовая куртка. Волос завязан в хвостик, нюдовый макияж. Очки в чёрной оправе добавляли её имиджу суровый и правильный вид.
– Здравствуйте. Я Фудзита Тидзу, работаю в городской библиотеке. Вы читаете книги?
– Здравствуйте, не особо. Я увлекаюсь машинами, оружием.
– Оружием? – Переспросила Тидзу.
– Вы неправильно поняли, я не то имел в виду, я хотел сказать, что…
– Сколько Вам лет?
– 27.
– Казуро? Вас так зовут?
– Курита Казуки, это моё полное имя
– Зачем Вы его сократили?
– Чтобы было удобнее.
– Где Вы работаете?
– В офисе.
– В каком?
– Что Вы имеете в виду? Обычный офис.
– Квартал, метро, корпус? Где?
– Это так нужно?
– Конечно.
– Я думаю, что это не так уж и…
– Хорошо. У Вас есть квартира?
– Нет.
– А машина?
– Это служебная.
– Сколько Вы зарабатываете.
– 3000 долларов в месяц.
– Какую работу в офисе Вы выполняете?
– Бухгалтерия.
– И за это так мало платят? Я думала Вы инженер.
– Нет. А Вы?
– Я работаю с книгами. Я уже говорила это.
– Извините, я прослушал.
– Прослушал, – недовольно пробурчала женщина.
– Мы могли бы..
– Извините, но не сегодня.
Эта мымра встала со стула и быстрым шагом направилась к выходу.
Внешний вид Казуро стал каким-то болезненным. Он посмотрел на меня и опустил глаза вниз.
Это была неприятная женщина с тёмной аурой. У меня тоже остался осадок после её присутствия.
Казуро пригубил три глотка воды со льдом и посмотрел на время.
Мы никуда особо не спешили, но стрелки часов показывали пол пятого.
В кафе потихоньку начал набегать народ, место стало более оживлённым.
Я по прежнему разглядывала меню, но ничего не заказала. Казуро сложил руки перед собой и немного напряг спину, видимо затекла.
И вот, наконец, наступил тот час, когда пришла следующая девушка. Я повернулась вправо, где она стояла.
На девушке было ярко-розовое платье, выше колена, чёрные туфли на шпильке, белый пиджак, различные украшения на шее и руках, очки с модной оправой. Её образ дополняла небольшая белая собачка, сидевшая у девушки на руках.
– Казуки Курита, – громко сказала девушка.
Казуро поднялся из-за стола.
– Здравствуйте. Это я, – он неловко махнул ей рукой.
– Здравствуй. Я Мэки, можно просто Мэ.
– Казуро.
– Мне 24 года. По образованию – дизайнер, но никогда не работала на этой нищенской работе. Я встречалась два года с человеком, который подарил мне квартиру в центре Синдзюку. У меня была машина, но я продала её, из-за форс-мажора.
Я трачу в месяц на себя, около 5000 долларов. Я ищу мужчину, который сможет содержать меня. Я не содержанка, у меня высокие запросы, если мужчина не соответствует им, то мы расстаёмся.
Так что, если твоя зарплата выше 7000 долларов, и тебе не трудно платить за меня и мои потребности, то мы вполне подходим друг другу, – девушка поправила часы на правой руке. – И ещё, – она прикусила нижнюю губу. – Мне нужна машина. Это будет твоим подарком для меня. Хорошо?
Не дождавшись ответа Казуро, она снова начала говорить.
– Помимо всех расходов на мои походы в спа – салоны, клубы, парикмахерские, шопинг по бутикам, рестораны и в таком роде. Ты должен оплачивать мою квартиру.
– Вы правы, что мужчина должен содержать и обеспечивать всем необходимым свою женщину. Я согласен с Вами, только есть одно "но".
– У тебя есть жена?! Это не проблема, я не буду попадаться ей на глаза. Мы вообще можем встречаться на другой квартире или лав – отеле.
Девушка сама не обратила внимания, как перешла с Казуро на "ты".
– Это "но" означает только одно. Мужчина будет делать всё, только для любимой женщины. Которая будет любить только его, она будет уважать его, а он, в свою очередь, не станет обманывать свою жену, ради такой…, – Казуро отвёл взгляд. – А самое главное – мужчина, который женат, не будет искать на своё содержание подобных "дам", вроде Вас. Потому что он дорожит своими отношениями со своей супругой.
– Это отказ?
Улыбка девушки напряглась и стала уродливой. Видимо ей никто и никогда не читал таких моралей. Казуро внимательно смотрел на реакцию Мэ.
– Свидание окончено, – он задвинул стул, и ушёл в комнату для курения.
Девушка убрала улыбку со своего лица и достала из сумочки телефон.
Я закрыла глаза и тяжело вздохнула.
Через десять минут, Казуро пошёл к выходу.
– Эй! Мы же не дождались ещё одну девушку, – я подбежала к нему.
– Айко, – он посмотрел на меня. – Может быть достаточно? Я просидел в этом заведении четыре часа, и ни одна нормальная девушка не пришла сюда.
Я не могу соответствовать всем, а врать и обманывать, я больше не намерен. Не нравлюсь им – не надо.
Казуро открыл дверь, там стоял парень необычной внешности.
Его одежда была "слишком вызывающей" для нормального парня.
Короткие шорты, зелёного цвета, как и кроссовки. Жёлтая футболка с надписью "everyone is equal", джинсовая куртка и белая сумка, через плечо. Его стрижка была не очень длинная, но и мужской её назвать нельзя. В обоих ушах висели круглые серьги-кольца, на шее были три цепочки из серебра, с разными подвесками.
– Я Наото. Вы пригласили меня на свидание, – парень обращался к Казуро.
– Айко, ты его знаешь?
– Я думала это женское имя, у него пол в анкете был иной.
– Я выкладывал много информации о себе, писал, что моя ориентация другая. Я рад, что Вы пригласили меня на встречу. Я бы хотел Вам понравиться.
– Это уже слишком! Мы уезжаем, – Казуро взял меня за руку.
– Но, он же…
– Айко, помолчи.
Казуро сел за руль и немного откинулся на кресле.
– Да. Это моя вина. Я не читала его анкету полностью.
– Я предлагаю закончить эти свидания.
– Как скажешь.
– И не надо надувать губы. Я лучше знаю, что мне нужно.
– Хорошо. Я всего лишь хотела помочь.
Казуро достал пачку сигарет, но не найдя зажигалки отложил назад.
Я отпросилась у него навстречу с Акирой, и дальше поехала на метро.
– Сегодня пасмурно, правда?
С этих слов мой одноклассник начал общение.
– Да, утром было лучше. Может быть дождь пойдёт?
– Наверное, но ни небо, ни погода не обещает этого.
– Всё же, я думаю, что дождь будет. Мы успеем, – я улыбнулась.
– Айко.
– М – м?
– Сегодня мои родители дома, а у меня
в комнате нет телевизора, на котором можно просматривать диски.
– Тогда, – я взяла паузу в десять секунд. – Погуляем?
– Конечно.
– У меня осталось 20 поездок на метро. Покатаемся?
– С удовольствием!
– Я покажу тебе свой район, – я взяла Акиру за руку.
Доехав до Сибуя, мы вышли из метро и начали свою прогулку по кварталу.
– Это мой район! – Крикнула я.
– Айко, тише, вдруг кто – нибудь услышит нас.
– И что? Я дочь Цуруги Тацудзавы, владельца второй по величие в Японии группировки "Якудза".
– Об этом можно открыто говорить?
– Об этом нужно говорить! Никто не посмеет обидеть меня в этом районе,
иначе мой отец открутит им голову.
Я достала пачку "Mevius Original", закурив одну сигарету, я облокотилась на автомат с газировкой.
– Ты куришь? – Акира был сильно удивлён.
– Уже давно.
– Это же вредно.
– Мне всё равно, – я сделала затяжку.
– Пойдём домой.
– Казуро разрешил погулять до одиннадцати вечера. Не паникуй.
– Лучше вернуться раньше. Ночью не безопасно.
– Тебе уже есть 18 лет?
– Да, 27-го февраля было.
– А у меня 31-го мая.
Мы продолжали идти вдоль улицы, все заведения зажгли свои яркие вывески. Вдалеке была слышна музыка из караоке. По дороге началось движение. В этом месте гуляло много молодёжи.
– Айко, я плохо знаю этот район, давай вернёмся назад.
– С нами ничего не случится.
– Ты в этом уверена?
– Проверим?
– Айко…
Рядом с нами стояла чёрная машина с тонированными стёклами.
– Акира, – я посмотрела ему в глаза.
– Не надо, – он помотал головой.
Я три раза ударила кулаком по капоту.
– Мне ничего за это не будет. Потому что мой отец…
– Прошу прощения, – меня перебил мужчина, который опустил стекло автомобиля. – Могли бы вы найти другой предмет для выплёскивания своих негативных эмоций?
– Господин, вы хотя – бы знаете, кто мой отец?
– Айко, пошли, это корейцы. Айко, с ними лучше не связываться, – Акира взял меня за плечо.
– Корейцы? Тогда и валите в свою Корею, что вы в Японии забыли?
– Девочка, сделай пять шагов назад, – басом произнёс мужчина.
– Да, пожалуйста!
Я отошла от машины, на земле лежал стеклянный шар, взяв его в правую руку, я обернулась на корейца.
Мужчина вышел из салона. На нём были коричневые лакированные туфли, чёрный костюм, белая рубашка без галстука, на пальцах правой руки была татуировка с надписью "KING".
Мужчина был худой, с широкими плечами, на голову выше Акиры.
– Так кто, говоришь, твой отец?
– Если вы хотя – бы пальцем меня тронете, он вас убьёт.
– А ты знаешь, кто я?
Мужчина наклонил ко мне голову.
Его глаза были серого цвета с карим оттенком. Белые веки нависали сверху, словно опухшие. Аккуратный, маленький рот, красиво смотрелся на его лице. Губы были бледно-розового цвета с ярким и чётким контуром по краям. Длинный и острый нос в сочетании с узким разрезом глаз показывал его властный характер на лице. С этим человеком было достаточно обменяться взглядом, и сразу станет ясно, какие у него намерения. Мужчина сдвинул свои прямые чёрные брови. И его вид стал более угрожающий.
– Тацудзава Цуруги, – гордо ответила я. – Он мой отец.
– Тацудзава? – На его лице появилась
скользкая улыбка. – Неужели, это правда? – Мужчина сглотнул слюну, и его острый кадык плавно поменял своё положение. – Хорошо, – он потёр свой подбородок.
– Извините, господин, нам пора, – Акира поклонился.
– Не унижайся перед этими борёкудан, – я посмотрела на мужчину. – Это они должны извиняться.
– Цуруги.., – шёпотом произнёс кореец.
Он схватил Акиру за кофту и потащил к машине.
– Отпусти его, дурак! – Я кинула стеклянный шар в его машину, и разбила переднюю фару.
Стекло осыпалось на асфальт, мужчина, что-то неразборчиво сказал на корейском. Из салона вышел ещё один худощавый кореец в брюках и чёрной рубашке.
Я поняла, что этот парень идёт ко мне. Попытавшись бежать, я самостоятельно попалась в ловушку. Свернув влево, передо мной была огромная каменная стена. Кореец ловко надел мне на голову пакет и поволочил в машину.
В салоне с меня сняли пакет. Я тяжело дышала и долго не могла прийти в себя.
Слева, рядом со мной, был Акира, справа сидел тот самый парень, который бежал за мной.
– Господа, вам комфортно? – Мужчина достал из кармана зажигалку. – Мы едем, ко мне в гости, – своими длинными пальцами он взял сигарету, и закурил. – Вы же не против?
Я посмотрела на Акиру, его глаза округлились, руки были холодными.
– Госп…
– Можно Ли.
– Господин, Ли, отпустите Акиру. Если вам нужна я, не мучайте парня.
– Не волнуйся, ты тоже получишь своё наказание, – на его лице снова появилась скользкая улыбка. – Не так ли? – Ли обратился к водителю, но тот ничего не ответил.
Подъехав к воротам, в дом меня и Акиру проводили два охранника. Ли приказал им, чтобы они отвели нас в гостиную.
– Дорогие гости, я рад вас видеть в моём небольшом поместье. У меня дома редко бывают незнакомые люди. А если и бывают, то живыми не выходят.
Так что, как поступим с вами? – Ли положил на стол свой телефон.
– Позвоните моему отцу, – сказала я.
– Напомни, как его зовут?
– Тацудзава Цуруги!
– М-м-м, так, – Ли взял мобильный в руку, и что-то начал искать в нём. – Этот?
Он показал фотографию Цуруги.
– Да!
– Ты даже на него не похожа. У тебя европейские черты. А вот парень. Как тебя зовут?
– Акира.
– Это же твой отец, верно?
– Н..н.. Нет, – голос Акиры дрожал.
– Ну, тогда, – Ли встал из-за стола, и позвал ещё одного мужчину. – Мы отправим Цуруги часть твоего тела, – Ли схватил Акиру за руку, и прижал его ладонь к столу. – Готовь пальчики, всё будет безболезненно, – мужчина достал складной нож. – Ким, неси шкатулку.
– П… п… Пожалуйста, н – н – не надо, пожалуйста, – взгляд Акиры стал напуганный и стеклянный.
– Не трогайте его! – Я схватила Ли за руку.
– Какие-то проблемы? – Кореец посмотрел на меня, и наградил своим ядовитым взглядом.
– Да. Проблемы будут, у Вас!
– Ты угрожаешь мне?
– Восемь, один, – я начала диктовать номер Цуруги.
– Ким, набирай. Но если никто не ответит с первого раза, парень – труп.
Проговаривая каждую цифру, я волновалась и боялась ошибиться. Наконец, в трубке прошёл гудок, затем второй, третий, четвёртый…
– Алло, – прозвучал грубый голос Цуруги.
– Тацудзава – сан, тебя беспокоит Ли. У нас тут неполадки…
– Дверь открой, – Цуруги сбросил.
В коридоре послышался хлопок и громкие шаги по паркету. В гостиную зашли Казуро и Цуруги. Они наставили свои пистолеты на Ли.
Кореец злобно сверкнул глазами, сложив нож, он убрал его в верхний внутренний карман пиджака.
– Айко, Акира идите к моей машине, – сказал Казуро.
Ли достал своё оружие и нацелился на Цуруги. Сзади подошёл Ким, и прижал ствол к спине Казуро.
– Думаешь, ты один такой крутой, Цуруги? – Ли неприятно оскалился.
– Я знаю, ты жаждешь моей смерти. Но никогда не позволишь себе, убить меня у себя дома. Не так ли?
– Твоя дочь сама виновата, но я не хочу говорить об этом. Её характер – копия твой. Я не собираюсь марать свой пол кровью врага, – Ли убрал пистолет.
Ким последовал его немым указанием, при помощи одного взгляда.
Цуруги и Казуро ничего не ответили корейцу.
– Знай, я нашёл твоё больное место, Цуруги, – крикнул Ли нам в след.
Я и Акира сели на заднее сиденье, Казуро был за рулём.
– Как вы нас нашли? – Я посмотрела на водителя.
– Я дал жучок Акире, поэтому мы вовремя начали поиски.
Цуруги курил на улице, около десяти минут. Когда его нервы пришли в порядок, он сел на первое сиденье и пристегнулся.
Возвратившись, домой, Казуро поставил машину в гараж. Акира вместе со мной ждал Цуруги и водителя, возле летней беседки.
В коридоре мы все разулись и пошли на кухню. Рэн – сан уже спал, это даже лучше. Сегодня не хотелось выслушивать его недовольные речи.
Позвонив своим родителям, Акира сообщил им, что останется ночевать у меня. Цуруги выделил ему место в коридоре, на диване, который стоял у большого окна, в левом крыле дома.
Я, молча, поднялась в свою комнату. Закрывшись, я взяла первую попавшуюся мне книгу и открыла её.
Глава 12
Проснувшись, я заправила свою кровать, почистила зубы и надела школьную форму.
Выйдя из двери, я решила заглянуть в комнату Казуро. Я никогда там не была, и любопытство подтолкнула меня на этот шаг. Повернув ручку двери, войдя в помещение, я увидела комод, на нём был чёрный светильник, пепельница и пачка новых сигарет.
Рядом с выходом стоял большой шкаф-купе, бело-чёрного цвета. Постель была не убрана, возле кровати стояла одна чёрная деревянная тумба, на ней лежали часы и телефон. Небольшой журнальный столик стоял напротив окна, на нём были какие-то газеты и ноутбук. Окно в комнату было открыто, бежевую тюль, то поднимал, то опускал прохладный утренний ветер.
На подоконнике стояли три фикуса.
– Айко?!
Я обернулась, из ванной комнаты вышел Казуро.
– Прости, – я резко отвернулась.
Он стоял в одном полотенце на поясе.
– Мне неловко. Что-то случилось?
– Нет. Я просто хотела посмотреть на твою комнату. Извини, я не… У меня закончились аргументы, – я тяжело выдохнула.
– Ничего страшного. Я сейчас оденусь, и мы можем поговорить. Если у тебя есть какие-то вопросы, – Казуро открыл шкаф.
– Вопросы появились.
– Минуту.
Я не сводила своего взгляда с фикуса, листья которого начинали увядать от недостатка влаги.
Мои ладони стали липкие, я обтёрла их об юбку.
– Можешь смотреть.
Я снова обернулась, Казуро надевал часы на правую руку.
– Что означают татуировки на твоей спине и плечах?
– Это и есть новые вопросы, которые пришли тебе в голову?
– Можешь не отвечать, я посмотрю в интернете.
– Я всегда отвечаю на поставленный вопрос.
– Объясни мне.
– Ирэдзуми «инъекция туши» искусство японской татуировки, характеризующееся особым стилем нанесения. Основной тематикой являются герои и сюжеты японской культуры, которые формировались под влиянием примитивных верований жителей Японского архипелага, а также синтоизма и буддизма. Первоначально изображения были наделены сакральными свойствами. Они защищали их владельца от зла, наделяли характеристиками (мужество, смелость и т. д.) и помогали в достижении различных целей.
В современной Японии большинство общественных мест, предполагающих полное или частичное оголение туловища, относятся критически к ирэдзуми. В зависимости от политики конкретного заведения (чаще всего это бани) клиенту с перманентными изображениями может быть даже полностью отказано в предоставлении услуг, хотя на законодательном уровне такой вопрос никак не урегулирован.
Наиболее строгой мерой, которой были подвержены японцы в 21 веке, стала компания мэра Осаки Тору Хасимото против татуированных работников. Позже была опубликована статья о его деятельности: «Его миссия заключается в том, чтобы заставить правительственных служащих признаться в наличии на теле татуировок. Если у них есть, они должны удалить их или найти работу в другом месте». Его убеждения в целом хорошо приняты публикой, особенно большими компаниями, боящимися татуировок"
Такое негативное отношение повлияло на спрос на услуги мастеров ирэдзуми. Если не учитывать тату салоны, расположенные в туристических зонах, то традиционных мастеров в Японии насчитывается около 300 человек. Их услуги больше востребованы среди иностранцев, чем среди местного населения. Цена за ирэдзуми на всю спину может достигать 10.000 долларов, и очередь к настоящим мастерам может формироваться на несколько лет вперед.
Каким бы ни было отношение к традиционным японским татуировкам, большинство людей отдает дань уважения этому культурному явлению. Известен факт, что на черном рынке можно приобрести скальп со спины члена якудзы с ирэдзуми. При оценке такого эксцентричного арт – объекта учитывают статус усопшего, а также мастера, который наносил чернила.
– Что означают твои ирэдзуми? Ведь, они не просто так принадлежат тебе?
– Кажется, ты поняла меня, – Казуро улыбнулся. – Они действительно мои и принадлежат за мои поступки перед кланом.
Чтобы изображать одинаковые символы на разных людях мастер создавал группу характерных черт. Значение татуировок якудза обозначало защиту и предупреждение, как людям, так и духам.
Веками собирались символы тату якудза, значение каждого было пропитано глубоким философским смыслом. Особенностью этих рисунков является то, что, даже не зная всех тонкостей, вы прочувствуете основное послание, заложенное в работу.
Для представителей якудза Ирэдзуми это щит, который не могут преодолеть злые духи и помыслы людей. Поскольку от своего сотворения группировка считалась самой жестокой и криминальной, в этом был практический смысл.
Имена мастеров Ирэдзуми записаны в летописях. Они почитаются как великие творцы, давшие миру произведения искусства. В навыки специалиста входило почувствовать суть натуры человека, найти его слабые стороны и скрыть их от мира. Индивидуальная работа над каждым клиентом была подобна написанию портрета. С приходом современности многие архаичные культуры стали отходить в прошлое.
Японская мафия до сих пор считается одной из самых жестоких и набожных. В создании пантеона изображений якудза использовались традиционные национальные символы.
Япония богата на языки изображений. Среди самых распространенных образы животных, растений и мифических созданий.
Тату в Японию пришла из Китая в пятом веке до н.э. Техника заключалась в прокалывании кожи иглой из китового уса или кости карпа.
Позднее ближе к десятому веку нашей эры были изобретены золотые и серебряные иглы. Мастер выполнял работу с виртуозностью, которую люди достигли благодаря созданию электрической тату машинки.
Традиционным символом могущества якудза стал дракон и самурай. Первые представители воинственного криминального клана вышли из ронинов. Они имели благородное происхождение, но запятнали свою честь. Однако дракон и самурай закрепились, как символ истоков движения.
Рисунок наносится постепенно. Вначале заполняются рукава, потом спина.
Поступательно покрывается грудь, живот и ноги. Если в центре композиции остается свободный участок тела, это обозначает «сдержанность».
Дракон могущество, власть;
Тигр опасный воин одиночка;
Карп Кои сила, мощь и перерождение;
Сакура грация, любовь к родине, покровительство богов;
Клен стойкость, пылкий дух, упорная борьба;
Пион шпионаж, диверсия, скрытность;
Кот богатство и власть, хитрость, коварство.
– Расскажи, как ты попал к "Якудза".
– Я попал, когда мне было пятнадцать лет. Подросток, который не видел жизни, попадает в самый сильный клан и становится лучшим среди лучших. Я не умел драться, но Цуруги увидел во мне воина, и приказал двигаться. Я помню его слова:
"Либо бьёшь первым, либо умираешь с ножом в сердце".
Я боялся, сильно боялся, но потом привык. По началу, мне было сложно, с тренировок я возвращался весь побитый. Мне не раз ломали ноги и руки, но я продолжал драться. Через три года, я стал настоящим воином. Мои одноклассники испытывали чувство зависти, когда смотрели на меня. Остальные люди обходили меня стороной. Бандиты в подворотне боялись связываться со мной.
Я рос с дедушкой, мои родители бросили меня, потому что узнали о моей болезни. Дед со стороны отца вырастил меня, после его смерти, я связался с "Якудза". Мне хотелось защитить себя от своих внешних врагов, которые оскорбляли меня.
За тринадцать лет, я убил много бандитов, которые конкурировали с нашим кланом. Но, я никогда, не обижал людей извне. Я – воин, у меня есть свои потребности, интересы, стремления, но это лишь мои слабости. Я служу клану, ценой своей жизни, я должен защищать тех, кто дал мне всё.
Существует такое понятие, как "застраховать свою жизнь", только после этого, твоя жизнь будет принадлежать клану. Они могут делать с тобой всё что захотят, но если на тебя или твою семью нападут враги. Клан объединиться, и убьёт их.
В этом вся особенность "Якудза", свои убьют чужих за тебя, но есть и обратная сторона, где свои убьют тебя.
В этом есть что-то жизненное, иногда мы получаем пулю от человека, которого закрывали спиной, а он направлял на тебя дуло.
"Якудза" наказывает тебя, за твои ошибки. Поэтому, одиножды допуская промах, ты жертвуешь не своей репутацией, а многовековой историей своего клана. Именно по этой причине "Якудза" ценит только "честных воинов".
Первую ирэдзуми, я получил в восемнадцать лет. Это был клён и пионы. Цуруги распорядился, чтобы мне нашли лучшего мастера в Японии. На свой день рождения мне нанесли этот рисунок на рукава.
Главная черта ирэдзуми – роспись по всему телу. Это символ ухода от мира законопослушных людей. С момента нанесения рисунка, прежняя жизнь остаётся за спиной. Ты получаешь вторую судьбу – противоположную.
Все эти рисунки имеют своё сакральное значение. Первым делом на грудь наносятся иероглифы с именем главаря и покровителя, это знак верности и преданности членов банды.
В двадцать пять лет мне на спине набили 'Кинтаро".
Это образ мифического силача, героя древних легенд, сражающегося со злом в образе дракона или карпа. Подобная картина говорит о недюжинной физической силе своего обладателя. Это отличительный знак мастера рукопашного боя.
После нашего разговора, Казуро надел галстук и чёрный пиджак.
– Уже пора, – он подошёл к двери.
– А завтрак?
– В школе купишь, – Казуро достал несколько купюры из внутреннего кармана. – Держи, – он протянул мне 200 долларов.
– Так много? – Я удивлённо смотрела на деньги.
– Поехали.
Я положила купюры в карман и пошла за Казуро.
Рэн – сан в одиночестве наслаждался завтраком, Цуруги уже уехал. Акира оставил записку на входной двери.
"Я уехал домой. Катаяма – кун. 4:57".
– Почему? – Я подняла голову на Казуро.
– У него тоже своя жизнь, – водитель улыбнулся, его взгляд упал вправо от меня.
Возможно, Казуро смотрел на пол или на край моего плеча. В его глазах никогда не было ничего лишнего, всё скромно и по этикету. Иногда, когда Казуро злился, его ноздри раздувались, а глаза оставались неизменно добрыми. В действиях, я не замечала, дерзости и излишней грубости. Казуро – бандит, но другой. Широкие и густые брови домиком, как у пиноккио, смотрелись на его квадратном лице забавно, в сочетании с коротким – привздернутом носом, это придавало Казуро юности, несмотря на возраст в паспорте.
