FrostNorest
Зона Поражения
Глава
XVI
– Они были весьма неплохи, но, когда за дело взялся Тихарь им несдобровать. – Папа вместе с Герцогом сидели в какой-то темной палатке, последний что-то писал, попивая чай. Священник рапортовал. – Банда этого прохвоста Седова, пудрят бедным крестьянам мозги, а нам потом со всем эти еретичеством бороться!
– Ну, зато всегда есть работа. – Герцог не отрывался от своих бумаг, его голос, как всегда, был спокойным и уверенным. – Потери у тебя, конечно, просто зашкаливающие. Неужели нужно было столькими жертвовать? Для чего эта пиррова победа?
– Расходники? Вы что испытываете сострадание, что ли? Если этот плебс не может справиться с ними, то зачем командирам марать руки? Это их основная функция!
– У них предостаточно функций чтобы ни за что, ни про что гибнуть…
– Жалость? Совсем на вас не похоже. – Папа, по-видимому, был серьезно удивлен. – Да я присоединился к Плети последним из командиров, но думал, что уже знаю вас. Ледяная голова и каменное сердце, но что я вижу, вы жалеете расходников?
– Я их считаю. Потери ощутимо подрывают нашу боевую силу и возможности. Я думал ты смыслишь в стратегии…
– Тогда может командиром все делать самим? Зачем нам эти?
99 процентов мощи это мы…
– Вы сами по себе не стоите и процента. – Герцог прервал рассуждения Папы. Он смотрел на него как на прошкодившегося ребенка, голос стал суров, но между тем не становился ни громче, ни сумбурнее. – Каждого из нас можно убить, причем весьма случайно. И кто тогда будет выполнять поставленную задачу? Я уже молчу про то что никто из вас не держал в руке лопату, вы даже нужник себе сделать неспособны. На то чтобы хоть кто-то из вас мог принести пользу нужно потратить целые отряды, что будут носиться и подтирать задницу. Оцепление и патруль тоже ты вести будешь, я кстати надеюсь вы перекрыли отход к Барьеру?
– Да, этот прелюбодей с отделением отправился. – Папа поник головой, он не ожидал что его отчитают. До сего момента Герцог был весьма мягок к гибели сослуживцев.
– Хорошо. Я закрою глаза на потери, и на то что ты покинул бой. Для таких, как ты второй шанс предусмотрен, но шанс только один.
– Я не выношу способностей этого богомерзкого кадавра!
– Это тебя не оправдывает. Я не выношу всех вас и тем не менее Плеть до сих пор самый сильный отряд наемников.
– Не выносите? Я думал это с вашего позволения, все эти вещи и происходят. Для чего тогда это все?
– Мы работаем как усмирители бунтующих людей, а ничто так хорошо не усмиряет как страх. Плеть его сосредоточение, вы можете делать все что нравиться вашему извращенному сознанию пока это приносит пользу. Как только нужно будет надеть сияющие латы и стать рыцарями, спасающими бедных крестьян, будь уверен – станем вместилищем добродетели.
– Не все из наших смогут быть рыцарями, как можно нарядить в светлые тона существо, что оскверняет саму жизнь и развратника, которого мир доселе не видел?
– Никак. Этим и ценны расходники, не так ли? Тем что в любой момент их можно заменить. – От пронзительного взгляда Герцога стало не по себе. Он видел ужасы, что свели бы с ума любого нормального человека, но эти слова словно ледяной ветер пробрали до дрожи.
– Как заменить…? Нас?
– Незаменимых нет. Если будет такая необходимость. Тебе же значит выгодно, чтобы необходимости в замене у меня не было. Свободен. – Папа вышел из шатра в совершенно подавленном состоянии. Этот Герцог, его взгляд и речь могут напугать даже командира печально знаменитой Плети. Какой же силой он обладает, что даже сильнейшие мира сего слушаются его и не перечат. Этого Папа не знал, но точно понимал, что нужно найти способ обезопасить свое положение, во что бы то ни стало.
Зеленый туман обволакивал все тело. Внутри Стоп-зоны было тяжело дышать даже через фильтр-систему, ноги еле-еле передвигались, то и дело увязая в зыбкой почве. Снопы ярко-желтых искр то постоянно появлялись всполохами, то исчезали, оставляя за собой дымные следы. Посреди этой противоприродной зоны она увидела бледное образование, состоящее из перекрестных длинных нитей, похожих на паутину. Вокруг этого шара были видны завихрения, поднимающие вверх капли воды и прочих мелких частиц. Это выглядело просто потрясающе, но Лиса подсознательно чувствовала опасность, исходящую от этих вихрей. В самом центре этих паутинных переплетений был небольшой сверток, все из тех же нитей, похожий на кокон. Сама, не понимая почему, она сделала рывок в сторону этого объекта и ловким движением схватила его, оборвав все соединявшие нити. Кокон отправился в нагрудный карман, а она буквально в два прыжка отскочила от, казавшихся ей смертельными, вихрений.
Встала новая проблема «Куда идти?!» Лиса соблазнившись каким-то предметом потеряла сторону, через которую она вошла в Стоп-зону. Не хотелось бы выбраться туда же откуда она и пришла. Достав компас, который она получила в снаряжении вместе с курткой, она вновь разочаровалась – стрелка, словно бешеная крутилась во все стороны. Ни уши, ни глаза здесь помочь тоже не могли, гул бульканья этого болота, вместе со всполохами внезапных искр забивал любые звуки. Но из этого места пора было уже выбираться, никакие фильтрующие системы не помогут если долго тут находится. Оставалось только надеяться на удачу и попробовать вернуться в туда откуда она пошла за свертком. По косвенным данным она нашла похожее место. И, если это так – то выход впереди! Мельком она заметила знакомый огонек, что тускло указывал ей путь.
Лиса продолжила идти через Стоп-зону наблюдая за удивительными вещами, что происходили в ней. Интересно, но видимость была куда лучше, чем на границе этой области, где в метре от себя можно было увидеть лишь зеленый туман, да и дышалось немного полегче. Протирая запотевшие окуляры маски, Лиса подумала, что это место похоже на кармашек, в котором можно прятать всякое, идти через него все равно будут только по необходимости. Да и интерес, что же все-таки в этом коконе никуда не пропал, неужели здесь кто-то может жить? Спустя минут сорок блужданий она вновь увидела стену зеленого тумана – граница зоны! Поднапряглась и сделала бодрый рывок, и уже через пару минут можно было увидеть всю ту же лесополосу только уже с другой стороны – впереди стоял блокпост. Лиса подумала, что хорошо, что она не взяла с собой Максима, он действительно не прошел бы через эту местность в таком состоянии.
На блокпосте было полным-полно вооруженных людей, каждый из которых по одному только своему виду внушал уважение. Черно-белая броня, состоящая из тяжелых армейских бронежилетов со стальными наплечниками. Боевые шлемы с интегрированными респираторами и приборами ночного видения. Вооружение тоже было соответствующим: самозарядные винтовки, с установленными прицелами, и автоматы у каждого третьего бойца. Отряд анархистов по сравнению с ними казался сейчас любителями пострелушек из лучших времен. Они сразу же заметили вышедшую из Стоп-зоны Лису и пост был приведен в боевую готовность, задолго до того, как она подошла поближе. Лиса же не стала провоцировать охрану, и убрав оружие за спину, сняла респиратор от фильтр-системы. Но помня об презрительном отношении барьеровцев к внешним мутациям, она оставила очки и капюшон, лишь слегка подняв его. Не дожидаясь команды назваться, она сразу решила объяснить всю ситуацию.
– Не стреляйте, свои! Экспедиционный корпус Тени, идентификационный номер Э-147460, пароль «Харвестр». У меня информация для командования, сопроводите меня, пожалуйста, до представителей группировки Тень! – Солдаты на посту отложили оружие и позволили пройти через ворота, которые полностью перекрывали дорогу. Несмотря на то, что бойцы подошли к ней, часовые на башнях продолжали вести ее в прицеле. Из небольшого автобуса, переоборудованного для комнаты отдыха вышло несколько барьеровцев. Они сели в машину, стоящую у обочины, к ней же пригласили и Лису. Стоящий рядом офицер, подняв забрало своего шлема, начал допрос.
– Так, давай по-быстрому, на КП тебя уже ждут. Скажи только, почему ты одна, где твои спутники и наши ребята, что должны были вас встретить?
– Мы попали в засаду, ваш отряд полностью уничтожен. Мой командир остался там с тяжелым ранением, ему нужна медицинская помощь, причем срочно! – Лиса сказала это с должной горечью в голосе. Командир поник от такого. Видимо в этом отряде был кто-то важный для него.
– Вот как…проклятые анархисты, всех сук переубиваю, как только в рейд отправят! – Он немного потерял самообладание, но вскоре пришел в себя и уже спокойным голосом продолжил. – Твоему командиру мы поможем, передам на КП чтобы выслали медбат. А вас что двое было? Где вся остальная группа?
– Да, двое. Группа не дошла… И это не анархисты, на нас наемники напали, командир говорил что-то про Плеть.
– Плеть? Ну ничего себе, поворот! С каких это пор наемники на нас нападают? Скорее всего эти собаки Маха или Седов выдавали себя за них. С наемниками у Барьера терок нет, да и бог с ним! Так давай в машину, тебя довезут до КП. Спасибо, что дошла до нас, мы дальше сами.
Лиса смотрела на оставленный позади блокпост, который так сильно напоминал ей родные заставы. Люди, несущие дозор, чтобы остальные могли просто отдохнуть… Люди, рискующие собою, ведь враг может напасть в любой момент, что, собственно, и происходило. Иногда на посту необходимо было стоять без смены по 15, а то и все 20 часов, ибо рабочих рук всегда не хватает, а прущие на баррикады фанатики просто отказываются отступать.
Подъезжая к передовой базе Лиса увидела знакомые моменты, никакой размеренности или тишины. Железобетонная ограда, со рвом, ряды различных оборонительных сооружений: башни часовых, пулеметные точки, таблички минной угрозы. На базе были старые БТРы, созданные еще до Катастрофы, машины, мотоциклы и прочая техника, среди которой выделялся танк, у которого вместо башни стояло какое-то замысловатое устройство с кучей свисающих проводов и шлангов. Эта боевая машина была окопана, вероятно для стрельбы из огромной мортиры, что была венцом какого-то сумрачного гения, так ее модифицировавшего. Но даже больше ее поразил внешний вид и снаряжение солдат Барьера. Мало того, что они были вооружены лучше, чем все, кого она встречала до этого, так еще у некоторых было снаряжение вроде фильтр-систем или тяжелых скафандров, полностью, скрывающих оператора. Некоторые из этих ребят были полностью закованы в железо, на правой руке виднелись несколько приделанных дробовиков, а из левой вырывались языки пламени, даже на плечах стояли установленные орудия. Всю эту пехотную мощь двигал какой-то, неведомый Лисе, механизм, питаясь от огромного рюкзака за спиной. Человек нести такое на себе не мог, даже самый сильный и подготовленный. «Может это робот?» – промелькнуло в голове. Истории о людях, живших до Катастрофы изобиловали такими механизмами, но Лиса думала, что они столь же сказочны, как, например, домовые, тролли или драконы. Но размышления были прерваны одним из этих громадин, что спокойно и без шлема раздавал приказы. «А жаль…» – хотелось бы увидеть этого самого робота.
Машина остановилась у небольшого здания, рядом с которым стояли люди в уже знакомой черно-синей форме с эмблемами химической опасности. Солдаты, сопровождавшие Лису, быстро доложили о прибытии и ее без промедлений запустили в здание, где о чем-то ожесточенно беседовали два человека. Типичный военный, который очень напоминал командира отряда, что забирал Лису из Убежища и молодой парень, одетый в белоснежный халат поверх обычного вязаного свитера. За столом так же сидел седой солдат в форме Барьера, увлеченно слушая эту парочку.
– Военный атташе при передовой базе Барьера майор Мосин. – Начал теневец. Вся троица стала пристально смотреть на Лису, предложив ей сесть. – Девушка с дороги, Хлипетьков принеси чего-нибудь перекусить.
– Командующий гарнизоном Молотов. – Представился барьеровец.
– Младший научный сотрудник НИИ Красная Звезда, кандидат физических наук Верханов. – Последним представился молодой человек в халате. Теперь Лисе нужно было рассказать о себе.
– Лиса из Убежища с посланием от начштаба Вознесенского к товарищу Колесову. Прикомандирована к экспедиционному корпусу Тени. На восточных рубежах старого города отряд попал в засаду культа. Противник был вооружен лучевым оружием, так же в засаде использовали одного из Грехов, кажется Гордыня. – Лиса, помня о рассказе знахарки, решила, что это был именно он. Троица была очень удивлена, либо самим фактом Грехов на восточных рубежах, либо ее осведомленностью о них, а может быть и тем и другим сразу. – Из отряда выжила лишь я, и интендант Максим Боровицкий, он же возглавил оборону Погранича от объединённого войска подцапочников, возглавляемого местным авторитетом Кастетом. Нападение удалось отбить, но деревня была уничтожена. На месте встречи с отрядом Барьера на нас напала Плеть. Встречающие погибли, Боровицкий в тяжелом состоянии. Он передал мне свой жетон и пароль.
– Мда…дела…
– Даже не знаю с чего начать. – Мосин, как, впрочем, и остальные, сидел в глубочайшем шоке. Принесли еду и чай. – Так садись ешь, чтобы время не терять, и отвечай на вопросы. Во-первых, зачем тебе Колесов?
– Не могу сказать. В послании все написано. У меня задача передать ему пакет в руки. Лично. – От ее ответа присутствующие изумились, впрочем, они похоже не собирались ей препятствовать.
– Откуда знаешь про Грехи, и уж тем более про их виды. В Убежище эта информация недоступна. – Молотов скривил серьезное лицо. – Эта информация секретна, даже внутри Бастиона.
– Рассказал представитель культа. – Лиса не думала, что уже к первой ее фразе будет столько вопросов, нужно было что-то придумать. – Удалось сразиться с Жадностью, один из культа, что был с ним, рассказал о Грехах.
– Удалось сразится и остаться живой? – Ученый воспринял эту новость с восторгом и недоверием одновременно. – Да еще и культиста добросить, бывает же!
– Они были беглецами, после того как я застрелила Вендиго, информацией поделились добровольно. – Присутствующие были ошарашены.
– Федор Андреевич – это возможно?
– Если хорошо вооружен и достаточно опытен, то вполне. Но тут обычно 50 на 50. – Барьеровец ответил, глубоко задумавшись. Он смотрел Лисе прямо в глаза. Они пылали решимостью и пристально смотрели на присутствующих. Похоже Молотов решил поверить этим едко зеленым глазам, перебарывая свое типично барьеровское отношение к внешним мутациям. – Вендиго… Вендиго… где-то я это уже слышал, хм. Случайно не тот Вендиго, что у приречной деревни?
– Да.
– Информация ходила такая, значит беглые Грехи, да еще и так близко, чертовщина какая-то…
– Чем они там на Сечи занимаются? – Мосин громко ударил кулаком по столу. – Что вы вообще делали в той деревне?
– Шли по воде. Нас обстреляли с города. Раны зализывали.
– Да вашу ж… так подробно опиши про то что случилось с Пограничью, и как вы до воды то добрались? – Лиса в деталях рассказала все, что знала сама и то, что говорили Максим и Шевчук. Новости, впрочем, не сильно радовали троицу. Не дожидаясь следующего вопроса и про Плеть, она же сразу сказала.
– Федор Андреевич, ваши ребята помогут? Я надеюсь он там живой еще.
– Мне доложили, что медбат уже отправился на точку. Помогут конечно. Я лично прослежу, чтобы все было в лучшем виде.
– Так-с, ну с основной информацией покончено. Я распоряжусь чтобы тебе выделили место отдохнуть и привести себя в порядок. Ты со своими ушами, на глаза местным старайся не попадаться особо. Все что нужно тебе принесет мой человек. На верх доложу, чтобы тебя там ждали. В любом случае спасибо тебе от всего Бастиона за информацию. Нам с Федором Андреевичем на пост нужно. Если какие вопросы будут, на все ответит. – Он указал на Верханова, и козырнув в знак уважения вышел вместе с барьеровцем. Последний не отрывал от нее глаз до конца совещания. Но, на выходе он тоже отдал честь, похоже презрительное отношение барьеровцев к внешним изменениям не помешало ему зауважать Лису. Справедливости ради, разглядеть это можно лишь поговорив с человеком, что не всегда возможно при общении с обычным бойцом Барьера.
– Ну что красавица, айда провожу до твоей комнаты! У меня столько вопросов…не каждый день люди из Убежища приходят, да еще и какой путь! – Ученый подмигнул Лисе. – Меня если что Андреем звать, я так понимаю у тебя много вопросов?
Он привел ее в простенькую комнату. Небольшая кровать, тумбочка с настольной лампой и шкаф для вещей. Просто, но уютно, даже обои присутствуют. Похоже данные комнаты предназначались для людей, пришедших с дальней дороги, как Лиса. В коридоре дежурил солдат Тени, который сразу же уведомил о трехразовом питании, и возможности приема душа. Все было сделано по высшему разряду. Ей позволялось остаться на сколь угодно, но солдат намекнул, что злоупотреблять гостеприимством не стоит. Первым делом Лиса попросила ненадолго оставить ее одну, чтобы принять душ и передохнуть. Андрей сказал, что в таком случае зайдет ближе к вечеру.
Ванная комната была довольно просторна, особенно по меркам современности. Лисе принесли сменное полотенце и душистое мыло. Такого запаха она никогда раньше не слышала, что-то отдающее слабыми фруктовыми нотками. Гораздо приятнее обычного хозяйственного или иногда доставляемого дегтярного. Воду не нужно было греть, достаточно повернуть вентиль, и пышущая жаром жидкость стала омывать молодое тело. «Как же…хорошо!» – Лиса произвела на свет одну лишь мимолетную мысль, растворившись в потоках горячей воды. Время буквально застыло, унеся с собой все те ужасные мысли, что посещали ее последние дни. Вновь, как и в деревне она чувствовала умиротворение. Лиса просто стояла под горячим дождем, впервые в жизни ощущая своей кожей тепло от падающих капель. Слезы проступили сами собой, но их быстро смыло, как и всю ту тяжесть, что она несла…
– Гражданочка, простите за вторжение, но воду мы экономим. – За дверью в душевую раздался голос солдата. Лиса вспомнив зачем нужен душ, пришла в себя и стала домываться.
– Да-да, конечно, уже выхожу!
Ей выдали здоровенную мужскую рубашку, которая, впрочем, для нее была своеобразным платьем. Солдат по доброте душевной принес еще чаю, который представлял собой, сбор различных трав и ягод, что удалось собрать или вырастить в этих суровых условиях. Тепло разразилось по всему телу, а терпкий вкус этого сбора успокаивал. В забытьи она плюхнулась на кровать. Стоило сомкнуть глаза, как сон буквально утащил ее за собой. Время отдыхать…
Глава
XVII
– Очнулся наконец? – В темной комнате, куда едва проникал солнечный свет стояла Саша. Его лицо было перекошено недовольством и презрением. Максим попытался привстать, но резкая боль помешала. Он молча смотрел на казака, сказать ему было нечего. Да и поймет ли он? Максим бегло осмотрел собственное тело – бинты, кое где перепачканные кровью, опоясывали все. Рука бесследно исчезла. Такая травма для многих сейчас равносильна смерти. Ведь если ты не можешь работать, то тебя либо совсем не кормят, либо дают очень скудный паек. И второй вариант – благо лишь самых развитых группировок этого мира, во многих других тебя попросту избавят от мучений.
– Я бы с радостью тебя там оставил. Так же как ты бросил нас! Но Седов великий гуманист, так что тебе повезло.
– Где мы? – Последнее что Максим помнил, это как со стороны деревни к нему подошла небольшая группа. Скорее всего это и был Саша и ребята. Отключаясь, Максим запомнил его взгляд – презрение в глазах юнца.
– На Сечи, будь оно неладно! – В комнату вошел Седов вместе со знахаркой. Его правое плечо было перемотано бинтами. Он курил, периодически отплевываясь едкой слюной. – Это хорошо, что ты живой остался. Мы тебя, считай, с того света вытянули, так что ты мне теперь должен. Я в отличие от паренька не считаю, что, если бы ты остался нам бы это прям уж так помогло в деревне. Тем не менее, я на тебя кучу лекарств угрохал, и надеюсь, что в благодарность ты мне с одним дельцем поможешь. И даже так, я человек невиданной щедрости, поможешь и мы оба получим свой гешефт. Как только на ноги станешь, сразу двигаем, лады?
– Что за дельце?
– Мне в Бастион нужно по своим вопросам. Ты проведешь туда. Причем через южные заставы, но сначала в Город мастеров заскочим.
– А какой мне толк то? Ну гешефт этот.
– Говорят там один симбионт есть, что мастера пользуют. Железные руки, смекаешь? Такие только эти ребятки находили. Дорогущий, правда, но это уже вопрос десятый. – Максим прекрасно знал о свойствах симбионтов. Некоторые из них замещали человеческие органы своими новоделами. И такой что мог бы восстановить руку был бы очень кстати. Без нее его служба в Тени будет окончена. А в НИИ еще неизвестно получится или нет себе постоянное место выбить среди именно ученных. Им в первую очередь голова нужна, а руки это уже дело десятое.
– Согласен. Проведу. – Попасть в земли Бастиона было не то чтобы очень сложно. У каждой группировки в союзе была своя база, оборудованная в маленькую крепость. Особенно выделялась Тень. Но территории, которые они контролировали были куда больше, на важных дорогах и местах стояли заставы, ходили патрули, но в целом проникнуть было возможно. А если тебя проведет кто-то из офицеров, то можно вообще ничего не опасаться. Тут правда стоило понимать, что все группировки имели разные, порой довольно натянутые, отношения друг с другом, и как врага тебя все же могли шлепнуть. Особенно это касалось анархистов. Они не признавали никакой власти – ну а власть, соответственно, отплачивала им той же монетой. Седов, кивнув, вышел из комнаты, и Максим остался один на один со своей «совестью».
– Вот и стоило оно того, скажи? Ты без руки, Лиса пропала неведомо куда.
– Она отправилась в Барьер. Если дошла, значит стоило. Но я был должен…
– Успокаивай себя… В Барьер… она ж симбионтами, как бы проблем не было.
– С моим жетоном и паролем не будет. Ее примут. Теперь она своей дорогой пойдет, а мы своей. Ты с нами идешь?
– Да, еще знахарка пойдет. Может, кого еще Седов завербует.
– А Шевчук чего? Со своими решил остаться?
– А Шевчук… – Саша опустил глаза в пол, на сердце засвербело. – Запиши и его тоже на счет своего долга…
– Даже так… – Максим не считал членов отряда друзьями, лишь боевыми товарищами. Но короткое знакомство с Шевчуком ему показало, что если есть люди, которые ему импонировали не только как бойцы, то это был он. Даже в этой суровой груди, исписанной боевыми ранами, нашлось место сожалению. – Он был хорошим человеком и могучим товарищем. Знаешь…я кое-что ему обещал, но…отдам тебе как доберемся до Барьера.
– Хорошо…
– Что с вами случилось, что даже Шевчук не справился. Он при мне Выродка вырубил, как же так?
– Не знаю, как описать. Сначала наемники как наемники, а потом… Один из них мертвых поднимал… Думал такое только в легендах могло быть!
– Повелитель смерти… – Максим сказал это, вспомнив слова Казановы. Сашу от такого аж передернуло всего. – Я тоже с одним сразился, с командиром Плети.
– Сразился один? И остался живой?
– Прикончил его, сила силой, а ума эти симбионты не прибавляют. Считай поспособствовал тому, чтобы этот сукин сын на вас не напал. Если бы они вдвоем были, наверное, нам бы всем конец.
– Прикончил? – Саша был в изумлении, его презрительный взгляд сменился восхищением и даже немного уважением.
– Прикончил… Я так понял у их командиров нулевые симбионты. Собрать отряд, состоящий из обладателей такой редкости, это что-то невероятное.
– Это как это, нулевые?
– Ну ты же слышал, что они по редкости делятся. Самые распространённые третьего класса. У меня, Шевчука и Седова симбионты первого класса к примеру, и они уже очень редкие. Ну а нулевые – вообще единичные экземпляры, и способности дают за гранью дозволенного.
– Вот так номер конечно. Это многое объясняет. Черт, куда смотрит бог, раздавая такие штуки всяким уродам?
– На счет бога не знаю, тот которого я приговорил этим самым богом и назвался. А еще он сказал, что их таких уродов еще трое.
– Трое?! Чем Бастион вообще занимается? Их давно надо было всех к стенке поставить!
– Похоже там влиятельная крыша. Слышал они, то казакам, то армейским помогают. Но точно ничего сказать не могу.
– Надеюсь мы с ними больше не встретимся. – Александр поправил свою форму и направился к выходу. Уже в самих дверях он снова заговорил. – В любом случае мы им показали. Ладно поправляйся давай, времени у тебя не много мы скоро стартуем.
Он ушел, оставив Максима наедине с собственными мыслями. Столько всего произошло недавно, что на простое осмысление должно уйти чертова уйма времени. Два тяжелых ранения за столь короткий промежуток, а ведь раньше его обходила стороной всякая хворь. В любом случае, сейчас главное встать на ноги…
Ночь. Тишина. Дорога. Автобус. Свет фар появляется из ниоткуда и пропадает столь же стремительно. Куда все едут? Картина не из этого мира, что-то старое, что-то имеющее совсем другой смысл. Фонари вдоль трассы сменяют друг друга. Из окна сейчас ничего не разобрать. Куда мы едем? Не знаю…но почему-то такое чувство что мне так сильно туда нужно! В голове всплыл образ – Белый город… И ведь ничего особенного, но чувствую всем нутром, каждой клеткой своего тела, что там ждут. Это ведь не мой мир, этого нет на самом деле. Сон? Возможно… так давно не видела ничего подобного. Словно… эти картинки рисую не я. Это же те самые истории, которые с упоеньем пересказывали на дальних блокпостах. Помню, как сейчас, рассказы о мире, которого больше нет. В этих историях было что-то не принадлежащее этому миру. Это место, являлось многим из Убежища… Помню, как воспитатель из Сада говорил о воздействии Красной зоны, мол мы все стали видеть одни и те же сны. Но мама говорила иначе, это место у каждого свое, и туда мы всем сердцем стремимся. Там мы надеемся обрести покой…
На людях нет лиц, тени все скрывают. Мы остановились отдохнуть. Дорога впереди еще очень долгая. Я вышла из автобуса, сейчас же из них делают спальни, но тогда… До чего же люди прошлого были сильны, что могли перемещаться на столь интересных механизмах. Вывеска «Кофе» и вот заветный напиток согревает руки. Горько. Но так тепло… Никогда его не пробовала, и уже, наверное, не попробую. Но вкус, откуда я его знаю? Свет фонарей расплывается, постоянно погасая и вспыхивая вновь. Но впереди что-то едва-едва теплится. Что это? Моя цель? А разве это не тот огонек, который я уже видела столько раз? Вроде он…
Все просто стоят. Кто курит, кто что-то пьет. Они не смотрят по сторонам, они не разговаривают. Просто молча стоят… Мы вновь едем, снова огни, семенящие перед глазами. К тому самому пламени, мы так отчаянно стремимся. Я знаю, мне нужно туда. Во что бы то ни стало. Дорога к надежде…
Верханов не стал будить ее. По-ребячески обхватив подушку, она выглядела сейчас столь беззащитно. Люди не спят так в походе, такой сон может быть, когда ты полностью расслаблен. Ночь прошла спокойно, Лиса очнулась лишь к обеду следующего дня. Впервые за последнее время она хорошенько выспалась. Даже в деревне ее постоянно мучили кошмары. Быстро приведя себя в порядок, она стала ждать Верханова. Он был сейчас занят, пришлось импровизировать, чтобы не заскучать.
Через окно в душевой она выбралась наружу, было примерно 25 минут, до того, как охранник придет проверить все ли у нее нормально. Перед ней развернулась жизнь обычных барьеровцев. Кухня, к которой выстроилась очередь за пайком, нещадно цедила черным дымом. Кушали под военные истории: кто-то говорил об отражении набега культа, кто-то о рейде в топи, кто-то о боевом дежурстве. Рутина армейской жизни, каждый день рискуя собственным здоровьем, они перекидывались едкими фразами насчет друг друга и тихонько насчет командования.
Лиса решила еще немного побродить по лагерю, увиливая от проходящих мимо солдат. Одни занимались строевой, другие жаловались на очередную пару политпросвещения. Ее заинтересовало стоящее поодаль здание, оно не охранялось, чем хитрая девчонка не преминула воспользоваться. Внутри играла спокойная музыка, доносящаяся из старенького патефона. Повсюду стояли свечи, а в центре этого сооружения росло небольшое деревце. Пол был полностью разбит, различная трава, камни, а рядом с деревом бил ключ. Лиса заметила тихо сидящих барьеровцев, их руки были сцеплены, будто в молитве, но губы не шевелились. Похоже они были в каком-то дреме или трансовом состоянии, быть может отпевали павших товарищей. Один из солдат закончив сие действо, омыл руки, а затем и лицо в воде ключа. Чтобы не встретится с ним, она тут же поспешила покинуть это место. Время подходило к концу, нужно идти назад. Вернувшись в свою комнату, она застала Верханова, болтающего о чем-то с охранником. Похоже ее пропажи не заметили.
– Выспалась? – Ученый зашел в ее комнату с благожелательной улыбкой. Он сразу же достал тетрадь с ручкой, приготовившись записывать. – Давай так, сначала я поспрашиваю интересующие меня моменты, а потом отвечу на все твои вопросы, ладушки?
– Да, конечно. – Расспросы были довольно долгими. По большей части ученого интересовала жизнь в Убежище. Но он так же хорошенько расспросил ее и о Грехах, и о битве за Погранич. Каждый раз получая ответ на свой вопрос, он с точностью конспектировал ее слова. И похоже был доволен, словно мальчишка получивший новую игрушку.
– Вот это материал! Вот это интересно, обмозговать надобно! Ну что, теперь твоя очередь спрашивать, на все что смогу на то отвечу!
– Слушай… а можешь рассказать про Барьер, нет про весь Бастион? Интересно как вы тут живете!
– Ох, ех! Слушай ну лекцию по истории я тебе читать не буду, а то мы здесь на долго завязнем. Постараюсь вкратце описать. Значит так, после Катастрофы люди понятное дело не знали, что делать. Безопасная зона она ведь сужалась и тогда думали, что нам всем крышка и надо от психофона подальше держаться. Вот военные на юг и переместились, а после как все устаканилось начали объединять разные деревни в Зеленой зоне. А в Желтую старались не лезть почем зря. На востоке же стали сбиваться казаки, кто из потомственных, а кто и впервые взял в руки автомат, да на коня сел. Патронов мало было, пользовались чем могли. Они, как кавалеристы в основном, заняли пригород за рекой да весь зеленый восток, аж до Погранича. Ну а наши группировки в Желтой зоне оказались: бродяги, авантюристы, бандиты и вольные сталкеры. Все как на подбор прямо. В самом центре Тень обосновалась. Они себе там из подручных материалов баррикады построили и захапали склады с продовольствием. Теневцы первую Кузню приспособили, она все вокруг охлаждала, так они все продукты туда и перетащили. Тогда еще никто про сельское хозяйство не думал, и они на торговле провиантом и алкоголем поднялись, целая блин история успешных парней! В Тени сейчас куча фабрик и комбинатов, Кузни на каждом шагу, производство конечно у них всем на зависть! А все из-за удачного стечения обстоятельств. Дальше наш НИИ. Военные всех ученных и студентов ВУЗов быстро из города эвакуировали в центр временной дислокации. Психофон наступал поэтому вояки сразу свалили, и кто мог с ними ушёл, но большинство осталось в Желтой зоне. Ну мы быстро сообразили, что старый мир канул в небытие, а тут, ба! Столько всего интересного. Но самим боязно вылезть из нашего городка, зато от наемников тогда отбоя не было. И не мудрено, за еду и лекарства многие готовы были работать. Ну мы сначала их услугами пользовались, а потом они на постоянный контракт перешли. Вот так и живем одни учатся другие по всяким дряням лазают. НИИ возвысился на производстве медикаментов и некоторых полезных продуктов, и сейчас мы спокойно можем писать диссертации в промышленных масштабах. Тут с научной точки зрения напаханное поле! Барьер…ну что про них сказать. У них самые мощные водоочистные станции, старые еще, правда потихоньку модифицируют с нынешними возможностями. Вода хорошая только в Зеленых зонах есть, и то тоже очищать надо. Место тут, конечно, кошерное! На всю Желтую зону водой барыжить можно. Но вот проблемка из Старого города культ полез, да и всяких желающих поживится таким лакомым местом было предостаточно. Ну и появилась столь милитаризированная группировка. В этих местах, когда-то симбионтов было тьма тьмущая, вот и модифицировали себя кто чем может. А пока мы их не изучили достаточно, всякие внешние проявления считали за мутации. Барьеровцы с этими «мутантами» не церемонились особо. Да они со всеми не то чтобы гуманно обращались. Только заподозрив злой умысел в их сторону, кого могли в расход, а кого выгоняли на довольно бедные земли. Из них Конфедераты и возникли, как союз бедных племен северо-запада. Сама понимаешь, любое действие порождает противодействие, и вот Барьер многие терпеть не могут, а потому их, к моменту объединения в Бастион, почти повырезали. Зато теперь элитная группировка, с ними вообще мало кто может соперничать! Мы им и технологии, и технику даже. А они воду и рубежи северные берегут. Ну и Лазурит остался, самая молодая группировка – в основном бывшие сталкеры, вольные ученые, агрономы и исследователи. Сосредоточились на аберах и сельском хозяйстве, про них то и толком рассказать нечего. Ну вот такая солянка, зато сколько пафоса – Последний Бастион! Но жить и вправду стало полегче.
