Ева Витальевна Шилова
Единственная для Синей Бороды
Принцип терпимости. Presto
Единственный способ восстановить репутацию – смерть.
Курт Воннегут «Синяя борода»
Спроси его кто, он сам не знал точно, что сейчас чувствует. Страх, удовольствие от оргазма, вновь пробуждающееся вожделение – коктейль был очень неоднозначным. И шансов испытать когда-либо нечто подобное еще с кем-то скорее всего не было…
Она облизнулась, встала и даже не подумав вытереться или прикрыться, подошла к нему. И плевать ей было, что от нее несло спермой и кровью, все перекрывал ее собственный запах, который он явственно ощущал – аромат желанной самки, готовой к контакту с выбранным партнером.
– Третье и последнее предупреждение. Ты можешь стать моим… но только на моих условиях.
И спокойно ушла.
* * *
«… Мы Вам перезвоним».
И ржут за спиной. Ирвин еле удержался, чтоб не захлопнуть дверь за собой со всей дури. Как же, перезвонят они, а то он не научился за столько лет понимать эти завуалированные намеки и подколки! А все из-за фамилии. Которая окружающих заставляет хихикать, а его самого так просто бесит. Казалось бы, что может быть смешного в фамилии с префиксом Мак? Да ничего, «Mac» в Шотландии означает всего-навсего «сын». Почему-то сыновья всяких там Дональдов, Коллинсов, Кинли и Грегоров чувствуют себя прекрасно, а его фамилия вызывает у тех же потенциальных работодателей только хохот.
Может, их сожрать? Так есть шанс несварение заработать… или отравиться.
И угораздило же предков упереться и настоять на получении фамилии Маклилак! Не то лиловый сын, не то потомок чего-то лилового. Спасибо, хоть не голубого, хотя и так… хоть фамилию меняй вместе со всеми документами… А все почему?
А потому, что нашелся в Канаде в двадцатые годы прошлого века какой-то сильно озабоченный своим частично шотландским происхождением Малахия… не то Смит, не то Поттер, не то вовсе какой-то Корви, этого уже толком никто не помнит… но вступило ему в голову реэмигрировать в Шотландию. И постараться отыскать родственничков, потому что бабка его, видишь ли, была урожденная МакКензи и все мозги внучонку заездила насчет славы и величия клана. Этот Малахия как дорос до совершеннолетия, даже связался с поверенным в Глазго, который должен был представлять его интересы в случае переезда на родину… Но все попытки пообщаться с заокеанской родней и потребовать признания провалились, потому что на кой и без того небогатому клану какие-то давно отъехавшие незнамо куда, то ли дальние родственники, то ли самозванцы? Короче, послали его. Но мужик оказался на редкость упертым и поняв, что от якобы родственников толку ноль, и что рассчитывать ему не на кого, кроме себя, принялся заколачивать деньги.
Кем он только не был! И охотником, и фермером, и контрабандистом, и даже бутлегером, когда в США объявили «сухой закон». Все перепробовал, методично наполняя кубышку. А время шло. Он успел жениться, обзавестись сыновьями и овдоветь, а мечта о переезде все еще оставалась несбыточной. И только к началу сороковых ему удалось скопить сумму, позволяющую поселиться в той самой стране его мечты, но и тут судьба ему подгадила, Вторая мировая внесла коррективы в его планы по возвращению на историческую родину…
Зато после подписания Акта о безоговорочной капитуляции Германии, он развил бурную деятельность, договорившись теперь уже с сыном своего поверенного (отец которого Второй мировой не пережил) о подыскании под Глазго или Абердином подходящего земельного участка для фермы, понимая, что количество рабочих рук в той же Великобритании явно уменьшилось за время войны, и его как репатрианта с небольшим капиталом, не собирающимся сидеть у государства на шее, не станут при переезде долго мурыжить. Дело было за малым – доказать, что ты или твои предки из Шотландии. Он уже тогда придумал как можно использовать «тартановую» лазейку. И первым делом обратился… ни за что не догадаетесь куда! В госслужбы, занимающиеся регистрацией населения. Его интересовали женщины возраста от шестнадцати до сорока пяти лет, чьи фамилии начиналась на «Мак».
Вот так он и получил список тех, чьи основания на созвучие с названиями кланов его драгоценной родины были наибольшими. И из всех них выбрал наиболее подходящий вариант – вдову по фамилии Макли. Никакого отношения к Шотландии, она, ясное дело, не имела, но возможность «поиграть» с фамилией… В лице Кэтрин Макли судьба, так долго поворачивавшаяся к Малахии задним профилем, преподнесла ему тот самый шанс на миллион. Мало того, что мысль о замужестве с ним с условием взятия ее фамилии как семейной даму ни разу не смутила, так ее не покоробила даже идея о последующей небольшой подделке документов, в смысле о приписке трех букв и превращении их семьи в Маклилаков. А уж идею об эмиграции дама и вовсе восприняла на ура. Потому что Кэтрин Макли, как и ее сыновья, была оборотнем, которых в округе за повышенную любвеобильность и склонность к решению любых проблем кулаками крепко не любили и со дня на день собирались либо сдать в полицию, либо самим разобраться не без помощи вил и топоров со всякой нежитью. То, что оборотни относятся к нечисти[101], их соседей не смущало, топоры потихоньку точились и не хватало только мельчайшей искры, чтоб поселок полыхнул и накинулся на Кэтрин Макли с детьми.
Поэтому предложение Малахии насчет договорного брака пришлось для нее как нельзя более вовремя. Венчание произошло в рекордные сроки. И уже на следующий день письмо от теперь уже Малахии Маклилака ушло в Шотландию. А там через неделю его поверенный в Глазго по просьбе автора обратился в эдинбургский офис SRT с прошением о внесении в него нового тартана – тартана клана Маклилак. Так что к моменту прибытия семьи Маклилак в Порт-Глазго первые ярды нового тартана были готовы и ждали только момента изготовления клановых килтов: для самого Малахии, его двух сыновей и троих отпрысков Кэтрин.
Со временем Маклилаки в Шотландии прижились, работать что Малахия с сыновьями, что парнишки Кэтрин Макли умели, так что ферма понемногу разрасталась. Мальчишки потихоньку выросли, обженились, обзавелись детьми. Но их по-прежнему оставалось слишком мало, чтоб обрабатывать всю имеющуюся у клана Маклилаков площадь. И защищать ее от набегов соседей, не брезгующих полюбопытствовать нельзя ли чем-нибудь поживиться на чужой территории. И еще вполне себе бодрый Малахия задумался о способах быстрого увеличения мини-клана. Сам он аккуратно наводил справки насчет беженцев из Европы, а Дуглас, старший сын Кэтрин методично объезжал Шотландию в поисках собратьев-оборотней.
Найти тех, кто захочет здесь работать было не сложно, сложнее было «привязать» их к местности и ее жителям. Причем делать это надо было так, чтоб у потомков что людей, что оборотней не было возможности развалить изнутри создаваемую им равноправную клановую систему. Малахия еще при покупке земли оговорил статус участка как неотчуждаемой клановой собственности, когда все проживающие являются солидарными собственниками, но не имеют права на продажу. Он прекрасно понимал, что сам он достаточно авторитарен, чтоб держать в узде невеликое число и людей, и нелюдей, но как дальше будет проистекать их совместное проживание предсказать невозможно. Потому что его собственные сыновья выросли не слабаками, но… оказались не до такой степени сильны духом, чтоб суметь унаследовать власть и подчинить себе тех, кто обладал второй ипостасью.
И если не обезопасить заранее более слабых членов клана – людей, оборотни имеют шанс их просто задавить со временем грубой силой. Поэтому его следующим шагом стало принятие Кодекса Маклилаков, подкрепленного Заветами Основателя. Хочешь стать полноправным клановцем – приходи, примем, выделим жилье, фронт работ и фамилию, но… стребуем кровную клятву о соблюдении определенных правил. Не соблюдаешь – пшел вон.
Именно на нарушении Кодекса Ирвин и «погорел».
После смерти Малахии власть в клане перешла в руки оборотней. Они оказались сильнее людей и более жестко вели бизнес, но нарушать Кодекс не пытались. Пока именно у Ирвина не взыграли… лишние амбиции. Потому что именно его будущее изо всех молодых оборотней представлялось ему максимально выигрышным. Вожак Рэнулф конечно был альфа-самцом[102], но возраст его подходил к старости и момент, когда его сменят был не за горами. А сменить его мог как раз отец Ирвина – Торберн, старший воин и бета-самец[103] стаи. Сам Ирвин к тому моменту перешел из категории пестунов в полноправные воины[104] и мог надеяться со временем унаследовать клановую власть за отцом.
Если бы не эта человечка.
А ведь как поначалу все хорошо складывалось! Именно Ирвин по итогам школьного обучения смог поступить на бюджетное отделение в University of Glasgow[105] и пройти все стадии обучения от foundation до магистра, получив диплом по эффективному менеджменту. И приехать на очередные каникулы в клан как полноправный молодой специалист. Именно вокруг него постоянно крутились и молодые волчицы, и человеческие самки, предлагаясь чуть ли не наперебой и надеясь однажды занять место его постоянной партнерши.
Уж кто-кто, а он мог позволить себе выбирать! Никогда Ирвин Маклилак не видел отказа от окружающих женщин. Хороший рост, эффектная внешность, сила волка, слава гонщика и общая аура надменности – гордому воину клана оставалось только подсчитывать победы. На Нетту он внимания вообще поначалу не обратил, зачем ему какая-то человечка? Где-то обитает в людской части поселения, и пусть себе дальше обитает. Джинти, Кирсти, Мораг, Иннис – у него и без того был неплохой выбор молодых волчиц-одногодок. Которые чуть не дрались между собой, только бы обратить на себя его внимание. Вполне достаточно было периодически одаривать кого-то из них своим ленивым интересом, чтоб партнерша готова была не просто из трусишек, а из собственной шкуры выпрыгнуть… А уж как это бесило его сверстников, которым подобного «обожания» не перепадало…
А человечки… ну, не представляли они интереса для большинства волков. Слабые, невзрачные, мелкие, они даже не пахли так, как положено оборотню. Неинтересно, короче. Это, впрочем, не означало, что любвеобильные оборотни клана совсем не обращали на них внимания! Бывало, что омега-волки или инвалиды[106], не могущие претендовать на внимание нормальной самки-оборотня, создавали пару с человеческими женщинами. Даже старшие волки иногда не брезговали заводить с ними короткие интрижки, а периодически даже и щенков плодить. Но чаще всего в такой паре рождались не оборотни, а такие же слабые человеческие детеныши, поэтому особо много желающих тесно общаться с человечками не находилось…
Так что не была она ему интересна, но запомнилась одной странностью. На общем собрании клана, когда он оглядывал зал, он сталкивался с самым разным выражением лиц: веселым, неприязненным, кокетливым, жадным, ненавидящим, раздраженным… и только она смотрела спокойно, и даже как-то изучающе. Как будто разглядывала его, строя про себя некие планы. Так он сам мог бы смотреть на перспективную кобылу, прикидывая каким жеребцом ее лучше покрыть для получения максимально удачного помета. Ему это не понравилось. И захотелось выяснить кто это тут таращится на будущего бету без почтения. Уиллиг, его двоюродный брат и лучший друг, ему и разъяснил:
– А, это Нетта. Мать из людей, врач. А она хоть и родилась от нашего альфы, а все равно без толку – человечка. Хочет финансы изучать.
Н-да, человечка – это неинтересно. Тем не менее, он как бы случайно подошел к ней поговорить о финансовых рынках и снова поразился. Она его не боялась. Она не испытывала неудобства от его попыток на нее надавить. Она спокойно приняла его приглашение на танец, как будто по-другому и быть не могло. У него опять проскочило ощущение, что она что-то такое про него для себя решила и сдвинуть ее с этого решения не удастся. Чем-то это напомнило ему его знакомого Морая.
Морай, он хоть был и туповатый, но необычный. Не сумев поступить даже в самый простой юридический колледж, обиделся, засел в Интернете и сам выучил все законы, чуть ли не от кодекса Хаммурапи и вплоть до Хартии вольностей. Поэтому разговаривать с ним стало сложно. На любое сделанное окружающими предположение он норовил ответить, чем это чревато с юридической точки зрения. А когда те обижались и отмахивались от его знания законов, он переходил к следующему этапу вразумления – кулаками. И полезть мог в драку с кем угодно, хоть с мэром, хоть с начальником полиции, хоть с альфой, хоть с чертом лысым. Ибо на его стороне был закон. Ну, теоретически.
Вот этой непонятной упёртостью они и были похожи, хотя девчонка явно не училась распускать руки, чтоб кому-то что-то доказать… Тем не менее и в глаза смотреть не боялась, и лебезить не пыталась, и даже от его рявканий не вздрагивала. Зато самому Ирвину стало не то что обидно, а прямо даже любопытно: на чем базируется такое бесстрашное поведение? Она же не тупая, чтоб не понимать собственную слабость, не отмороженная, чтоб не догадываться, что перед его обаянием ей не выстоять, не суперменша, чтоб суметь его окоротить, если ему захочется большего… И однажды он озвучил свое недоумение:
– А ты меня совсем не боишься? Я ведь могу и не сдержаться… а потом бросить тебя и забыть.
И получил шокирующий ответ:
– Нет. Однажды ты будешь моим на моих условиях.
А вот это уже перебор! С чего это всякие человечки решили, что им позволено такое, что не для каждой оборотницы допустимо?! И Ирвин решил, что небольшой урок ей не помешает. Побудет роялем, это очень отрезвляет. И он уговорил Рамси в очередной раз побыть подсадным. Только на сей раз все пошло наперекосяк.
Машины полиции и скорой помощи приехали с сиреной к дому Флоксов в тот же вечер. Рамси увезли в местное отделение полиции, а Нетту в Королевский лазарет Глазго. А самого Ирвина выдернули к альфе. Рэнулф был не один, вместе с ним Ирвина поджидали его отец и дядя Нетты, Элрой Маклилак. Альфа в ярости потребовал ответа на единственный вопрос:
– Чья была идея?
Ирвин возмутился: с чего это его допрашивают?! Подумаешь, развлекся увалень Рамси с очередной человечкой! Зачем из этого трагедию делать и его впутывать?
– А затем, что Рамси инкриминируют изнасилование. И мне интересно, с чего бы этот недотепа решил вдруг так развлечься?
Ирвин совершенно не собирался его просвещать. Доказать даже альфа ничего не сможет, так зачем подставляться по-глупому? Однако он не учел присутствия Элроя.
– А это, уважаемый Рэнулф, у волчьей молодежи с подачи Ирвина нынче такие развлечения: он уговаривает девушку на более близкое общение, а когда она уже ничего не соображает в голом виде, разрешает кому-то из менее привлекательных друзей себя заменить. Даже название специальное придумали: девушка-рояль – настраивает один, играет другой.
– И… давно?
– Я знаю о трех случаях. Нетта – четвертая.
– Почему я не в курсе?
– А они все рассчитали, девушки будут молчать: стыдно и неудобно рассказывать о том, как тебя обманули. Соглашалась на красавчика, получила чудовище. Засмеют… Зато сколько молодняку из оборотней удовольствия…
– Значит, развлечение?
– А даже если и так…, – насупился Ирвин, – что с того?
– С того, Ирвин, что оставлять эту историю без последствий я не намерен!
Да ладно, не намерен он. Подумаешь, человечка. Хотя появление полиции не радует…
– И когда вы намерены вытащить Рамси из полиции?
– А я не намерен. Пока он молчит о твоем участии, он тихо пойдет в суд за изнасилование, а вот если он о тебе проболтается, это будет называться сговор и пойдете сидеть оба, смекаешь?
То есть что значит, пойдет под суд? И что значит, что Ирвину тоже предлагают прогуляться в тюрьму?
– Дайте мне с ней поговорить, и она живо отзовет свои обвинения! Еще и извинится!
– Это вряд ли. Рэнулф Маклилак, я обвиняю присутствующего здесь Ирвина Маклилака в нарушении Кодекса клана и подстрекательстве к издевательству над моей племянницей. Я требую для него наказания согласно пункту шесть, подпункту два Заветов Основателя. Только тогда полиция останется в неведении о его роли во всем этом происшествии.
Что за? … И почему отец молчит?! С каких пор оборотней наказывают за каких-то людишек?
– Элрой Маклилак, альфа клана подтверждает твое право требовать наказания Ирвина Маклилака согласно пункту шесть, подпункту два Заветов Основателя. Он покинет стаю и клан на ближайшие десять лет и переселится на английскую часть острова, не пытаясь поддерживать контакт с представителями клана. Ирвин Маклилак как изгнанный согласно пункту шесть, подпункту три теряет право на материальную поддержку клана. Ирвин, тебе все понятно?
Прежде чем Ирвин успел заорать «нет!», его отец Торберн за него подтвердил, что он все понял и быстро утащил его за дверь. И когда Ирвин все-таки собрался выразить протест, приложил его по зубам, да так, что сын чуть не закувыркался.
– Ты что? …
– А теперь послушай меня, … дитятко. Давно меня никто так не подставлял… альфу тоже. Ты зачем все это устроил?
– Ну, весело же! Подумаешь, посмеялись чуток…
– Ирвин, а нарушение Кодекса клана – это тоже весело?
– Это человечки. А волчиц я так и не пытался подставлять!
– А человечки тоже часть клана. Считаешь, их подставлять можно?
– Да какая они часть… так, отбросы…
– Гордыня, как я посмотрю, в тебе произросла немеряная… вот за нее и ответишь. И скажи спасибо, что Элрой потребовал только временного изгнания, а не твоей отсидки.
– Да я! …
– Ты. Уедешь. На десять лет. К людям, которые тебе ничего не должны и будешь выкручиваться сам.
– Но почему?
– А потому что Элрой очень хорошо знает все, что касается нашей земли. Мы можем здесь жить, работать, даже частично сдавать в аренду, но не имеем права ни сантиметра продать.
– А при чем здесь? …
– При том, что, если кто-то из клана Маклилак желает его покинуть, как захотел Элрой с племянницей, глава клана обязан выделить им ту сумму, которую семья вложила в обустройство общины. А теперь посчитай, сколько стоит их дом Флоксов и расскажи мне, где мы возьмем им компенсацию.
– Неужели у клана нет денег?
– Почему… есть. Столько есть. Но вот ведь что интересно… кроме Элроя пришли представители еще восьми человеческих семейств с таким же требованием, причем в каждом есть либо молоденькая дочка, либо внучка, либо племяшка. И вот уже им всем выплатить стоимость жилья клан не в силах. И продать часть земли, чтоб денег для них наскрести, мы тоже не имеем права. Ты не знаешь, почему они вдруг все решили покинуть клан?
Ирвин знал. Не мог он поверить в другое – что даже родной отец готов отправить его неизвестно куда без денег за простые развлечения с существами второго сорта.
– То есть тебе меня проще выгнать, чем признать право волков на каких-то самок?
– Во-первых, не мне, а альфе. Он отвечает за весь клан, а ты нарушил устоявшееся равновесие. И, во-вторых, они такие же члены клана. С такими же правами. Не хочешь в изгнание – можно в тюрьму. Тебе что лучше?
Сволочи. Какой-то хитрый… даже не волк! человечек сумел финансово выкрутить руки альфе, да так, что сына беты изгоняют из клана как последнего нищеброда. Он из вредности не пропадет и всем им покажет, кто такой Ирвин Маклилак. Дайте срок.
Изгнанному Ирвину пришлось нелегко. Не имея возможности опереться на клановые возможности, пришлось, взяв диплом, обходить все возможные английские конторы, получая завуалированные отказы и слыша за спиной постоянные смешки по поводу своей «цветастой» фамилии. А деньги постепенно таяли, и казалось, что недалек тот день, когда гордый оборотень пойдет просить милостыню. Так бы и получилось, если бы однажды он не столкнулся со Стюардом Лью, соседом еще по университетскому общежитию. Тот и предложил ему, памятуя об увлечениях молодости и участии в импровизированных покатушках, поучаствовать в ралли, для которого его работодатель присматривает участников. Ирвин никогда не думал, что его любовь к скоростным автомобилям может приносить славу и деньги.
На что Лью только хмыкнул и рассказал, что шотландцы едва ли не больше других наций любят болеть за своих соотечественников. И что в 1995 году было официально подсчитано, что не менее двух миллионов фанатов выстроились в лесу, чтобы засвидетельствовать победу шотландца Колина МакРэя, выигравший свой второй подряд RAC Ралли. Именно тогда он завоевал свой первый и единственный титул чемпиона мира перед тысячами фанатов на Chester Racecourse. Так как насчет того, чтоб повторить достижение соотечественника? Ирвин сомневался… однако согласился поучаствовать в отборочном заезде от производителя Форд. И осенью 2013 года выехал на трассу Wales Rally of Great Britain[107] на Ford Fiesta WRC как полноправный участник. Он надеялся, что реакция оборотня даст ему дополнительные шансы. Чуда не случилось, победил Себастьен Ожье на Volkswagen Polo R WRC, но их с Алланом экипаж вошел в десятку лучших.
А потом ежегодное участие в ралли стало практически адреналиновой потребностью. И несмотря на то, что четыре года подряд победителем неизменно становился французский экипаж Себастьена Ожье и Жюльена Инграссия, они с напарником сумели за это время продвинуться на четвертое место. А в 2017 году случился прорыв: первое место занял представитель команды Великобритании – Элфин Эванс на Форде Фиеста. Для обеспечения его победы Ирвину с Алланом пришлось подставить свой борт соперникам, чтоб их притормозить, но главного они добились: в самом известном ралли Великобритании наконец-то победил абориген, а не пришлый с континента.
Команда французов сделала нужные выводы и осенью 2018 шустрый Ожье с напарником, пересев на Форд, снова оказались первыми на пьедестале. На сей раз экипаж Ирвина сумел финишировать третьим. Ирвин планировал в октябре 2019 решительно побороться за первенство, но присланная матерью Льялл нервная СМС-ка сломала все его планы. «Возвращайся. Отец и альфа разбились». Понятно, что Ирвин взял билет на первый же самолет в Глазго. Речь идет о переделе власти, сейчас важно успеть застолбить свое место. В случае гибели вожаков устройство волчьей стаи может незначительно отличаться от обычного стандарта. Могут, например, возникать ранги, состоящие из одной особи: старшая мать – как правило это подруга предыдущего вожака, дядя – взрослый волк-воспитатель, сигнальщик – информирует стаю хищников об опасности, или успешной охоте. Ну, и зачем нам такое счастье? Мюреол, жена Рэнулфа, и шесть лет назад была дряхлой развалиной, куда ей сейчас за власть бороться? И раз нет альфы и беты… он как сын беты получает право взять власть в клане в свои руки. Потому что все прежние договоренности летят к черту. Тут-то мы и посмотрим, кто рискнет ему предъявлять обвинения…
В самолете он почитал прессу, о случившемся писали все газеты. «10 марта 2019 Боинг 737 MAX 8 компании Эфиопиан Эарлайнз, летевший из Эфиопии в Кению упал с эшелона. В авиакатастрофе погибли все 157 человек, находившихся на борту. Эксплуатация остальных Боингов 737 MAX 8 приостановлена до выяснения причин катастрофы под Аддис-Абебой». Ирвин, читая, сам себе покивал головой, ну, правильно, с десяток лет назад альфа договорился о приеме в клан трех семей из Японии, а еще лет шесть назад шел разговор о возможном появлении в стае оборотней с Черного континента, видимо, именно поэтому Рэнулф с Торберном летели в Найроби. Не долетели…
Но сразу домой попасть не удалось. Как ни странно, он нарвался на нелепую ситуацию с требованием карантина в аэропорту Глазго. Летел-то он из Буэнос-Айреса. А там еще девятнадцатого декабря прошлого года аргентинское Министерство здравоохранения и социального развития издало эпидемиологическое предупреждение в связи с увеличением числа случаев заболевания хантавирусным легочным синдромом (ХЛС)[108] в Эпуйене, провинция Чубут. И придется ему подождать, пока его кровь не исследуют на предмет отсутствия инфекции для выдачи разрешения на передвижение. Даже с встречающими пришлось разговаривать через стекло. Приехала его мать, лучший друг и… он Нетту сначала даже не узнал. Опять эта проклятая человечка! И пока Льялл и Уиллиг с печалью и радостью вещали что-то о встрече, она дождалась паузы и напомнила:
– Мы все скорбим о преждевременной гибели Рэнулфа и Торберна. Присутствие на похоронах отца сына беты – более чем уважительная причина для визита на родину. Однако… приговор клана об изгнании Ирвина Маклилака никем не отменен.
Да что она себе позволяет? Ирвин поймал ее взгляд и вцепился в него зрачками. И мысленно надавил. Сейчас некоторые тут осознают, как шутить с бетой. И… ничего не произошло. Это наглая человечка выдержала его давление, и сухо напомнила:
– После похорон придется изгоняться обратно.
И, фыркнув, вышла из переговорного помещения. Ирвин только зубами скрипнул:
– Уиллиг, почему она не продавливается?
– Потому что ты не все знаешь. После твоего отъезда она прошла первый, пусть и поздний оборот. Она тоже волчица, Ирвин.
– Мам, а такое вообще возможно?
– Редко, но возможно. Причем в ней проявилась кровь Рэнулфа, так что по силе она сейчас – альфа-самка[109]. И наш клан медленно, но верно прогибает под себя.
Твою ж! Понятно, почему она сама приехала, чтоб сразу все разъяснить. И понятно, почему задавить не удалось… Ради такого случая можно и прогнуться… но только на некоторое время. Не хотелось бы, но, если надо… я уж как-нибудь перетерплю. Но сначала… следует понять собственный статус в плане семейного наследства.
Порывшись в документах, Ирвин несколько приуныл. Дом Герани числится за их семьей, но кроме права проживания в нем, рассчитывать не на что. Это «мертвый» актив без возможности выручить деньги. Не новая машина. Отец, конечно, получал зарплату… пока был жив… но теперь-то его нет. Мать пребывает в статусе волчицы-матери[110], возится с мелкими щенками в аналоге человеческого детского сада… это копейки. На счетах минимум. И на что жить? А он сам? Ему нужна работа либо в клане, либо в Глазго. И, кстати, следует прояснить, кто сумеет его опять выгнать отсюда. Чего не хотелось бы.
Друзья ничем не смогли помочь. У всех если и была работа, то кормить здорового знакомого мужика никак в их планы не входило. Более того, несколько бывших друзей прямо высказались насчет того, что знакомство с Ирвином им уже дорого обошлось и настоятельно попросили раз и навсегда поблизости не отсвечивать. Уиллиг потом уже ему объяснил, что если Рамси до сих пор сидит в тюрьме, то семьи остальных оборотней-участников «рояль-парти»: Крэйга, Бойда, Аонгуса и Вестона заставили расплачиваться с пострадавшими человечками. А если вспомнить кто был инициатором и подстрекателем… тебе все понятно?
А на вопрос, кто теперь в клане главный, он отводил глаза и что-то мямлил насчет того, что Рэнулф в последнее время готовил к этой должности дочь и связывался с кланами других оборотней насчет возможного появления пришлого альфы…
Точно, эта… Нетта – дочь покойного альфы от человечки! Видимо, еще и поэтому Рэнулф его так легко вышвырнул, как щенка паршивого. Свое защищал… папаша фигов. Ну, и деньги общины, как же без этого. Но сейчас придется что-то придумывать насчет того как прогибаться перед этой поганкой, чтоб его опять не выкинули. И для получения достойного поста лучше сразу начать с уверенных требований.
Поганка сидела в доме правления и что-то набирала на ноутбуке. На вопрос, какую должность ему следует занять в правлении клана хладнокровно ответила, что единственная свободная вакансия в клане – дядюшка[111]. И что изгнание Ирвина все еще в силе. Это что же, ему предлагают, как матери за гроши возиться с молодняком? Он уже собирался начать скандалить… и замер. Потому что ощутил идущий от нее запах. А в нем было… все. И обещание, и призыв, и манок… проще сказать, чего в нем не было для оборотня. Только не это! Если чувства его не обманывают, влипнуть он может похлеще, чем ему казалось. Придется договариваться.
– Нетта, допустим, я когда-то был неправ…
– Само осознание тобой такой возможности не означает кланового прощения.
– Но мой дом здесь! И я хочу вернуться домой!
– Не все и не всегда зависит только от наших желаний…
– И кто посмеет меня выгнать?
– Зачем гнать? Совету стаи достаточно не отменять решения прошлого альфы.
– И что нужно, чтоб его отменить?
– Извиняться придется, малыш. Причем искренне. Перед всеми, кого обидел…
Какой я тебе малыш?! Чтоб я извинялся?! Перед какими-то человечками?! Да с какого?!.. А с такого, что иначе тебя опять выпрут. И никого не будет интересовать твой потенциальный статус беты, а то и повыше. И эта со вкусным и таким манящим запахом ляжет под кого-то другого. Ну, нет, этого не будет!
– Ну, допустим… я извинюсь. Но почему именно дядюшка? Я могу принести гораздо больше пользы в управлении кланом!
– Как именно?
Ирвин заикнулся было насчет своих успехов в обучении в Университете Глазго и дипломе по эффективному менеджменту и сначала получил объяснение, что она как-то сама до сих пор с управлением неплохо справлялась, а потом и холодный вопрос, чем именно его не устраивает ее образование? И тот факт, что она закончила бакалавриат и магистратуру отделения экономики не где-нибудь, а в Оксфордском Университете[112]? И даже продолжает учиться там же в аспирантуре?
Против уровня Оксфорда не попрешь… пришлось стиснуть зубы да так, что они чуть не начали крошиться, и попросить подыскать ему нечто более пристойное в смысле работы в обмен на извинения, чтобы выслушать:
– Сначала извинения, чтоб иметь право остаться. Причем при мне, я намерена проконтролировать.
Значит, будет стоять у него над душой, и отделаться от этих подстилок, буркнув «прости» не получиться. Опять унижаться неизвестно перед кем… Почему именно ему приходится так кисло? Где и когда он успел перейти дорогу кому-то из богов, чтоб его теперь так «ломали»? Хотя… если она будет рядом, пока они обходят девушек-роялей… он успеет надышаться ее запахом, который будоражит похлеще экстази…
Не совсем понимаю, что происходит, он обратиться к матери:
– Почему у меня при ней так крышу сносит, раньше никогда такого не было?
– Уж и не знаю, то ли порадовать тебя, то ли огорчить… Похоже, импринтинг это.
– А обычными словами?
– Запечатление на ком-то. Это, скорее редкое исключение, чем правило. Иногда оборотни таким образом получают возможность найти свою пару, свою вторую половину. Это даже не любовь, это нечто гораздо более сильное, чем любовь с первого взгляда, что-то более совершенное, чем любовь. Это потребность организма, без которой не выжить. Не то редкое везение, не то экзотическое проклятье.
Вот счастье-то. Нет, Ирвин ощущал ее присутствие как потребность, но при чем тут любовь? Это как с едой, она нужна, но не объясняться же хорошо прожаренному бифштексу в нежных чувствах? И не поминать однажды съеденную миску с королевскими креветками всю оставшуюся жизнь? Будут еще и бифштексы, и креветки, и даже омары с лангустами, причем неоднократно. И его чисто физиологическая потребность в какой-то там… не перерастет в нечто большее. Никогда. О чем он матушке твердо и сообщил. А та только вздохнула:
