Ева Чурсина
Инструкция к человеку
Она просыпалась, думая об этом, в течения дня, и после, и перед сном, пульсировала дата 20 октября. Это невозможно просто! И как-то себя отвлечь, ведь понятно же, что ничего дурного не произойдёт, что такая операция, сущий пустяк, таких сотни делают в день в городе в разных больницах, и ничего, все живы. Ну не может, же с ней вдруг, ни с того ни сего, произойти что-то ужасное? Надо было отвлечься, и она открыла сайт знакомств, заведя там новую анкету, с целью познакомиться с мужчиной, почему бы и нет! Всё-таки действительно единственный способ хоть как-то найти себе пару, ведь ритм жизни начисто лишен свободного времени, ну не по улицам же ходить, ради знакомства?
Несколько привлекательных фотографий, и короткая известная фраза, с некоторой претензией на оригинальность и хоть какой-то смысл. «Чем старше становишься, тем меньше хочется этих дешевых интриг, пустых спектаклей, истерик… Хочется всего лишь уютный домик, вкусный ужин, человека, который знает, сколько сахара положить в твой чай.» Автор неизвестен, а фраза ей очень понравилась, и она добавила эти слова на свою анкету.
Она была права, поиски пары на сайте знакомств, вполне увлекает и можно сказать является прекрасным развлечением от гнетущих темных мыслей, которые густой черной тучей ежедневно наплывали, и ей самой приходилось находить средства, чтобы вернуть ясность и солнечный свет на душе.
Конечно, привлекательная девушка, пользовалась успехом среди пользователей, но трудно было найти подходящего интересного собеседника, и через какое-то время, это уже не развлекало, а скорее наоборот, печалило. Так что некоторая обреченность возвращалась, особенно сильнее, чем ближе была дата, 20 октября.
«Полторы ложки» Это было первое сообщение от него.
Что было, по крайней мере, странно, от незнакомого парня, в возрасте, как было указанно в его анкете тридцати шести лет. Полторы ложки чего?
Она еще раз заглянула в его анкету, рассмотрела фразы на его стене и фотографию. Симпатичный мальчик, сфотографирован на каком то морском судне. При чем тут ложки? И тут до неё дошло!
В её анкете, была написана фраза, про которую она давно забыла, да и мужчины не акцентировали внимание на этой фразе ни разу, когда писали ей сообщения первыми.
«Хочется всего лишь уютный домик, вкусный ужин, человека, который знает, сколько сахара положить в твой чай.»
Оригинально! Она улыбнулась. Ну, вот хоть что-то интересненькое, обрадовалась она, ну как минимум необычное.
–Нет, мне две. А, ты про себя. Это тебе полторы?
–мне без сахара. А ты любишь сладкое?
–Очень! Особенно зефир, он и вкусный и полезный.
–тебе повезло.
–Почему?
–не скажу. А интерес потеряешь.
Неплохое начало. Еще несколько раз она заглядывала в их переписку на сайте, которая продолжалась несколько следующих дней и оставалась интересной всё это время. Такие отточенные фразы, милые, в которых не было ничего лишнего. Было приятно их перечитать. Правда первый звонок оказался, каким то странным. Они договорились, и он позвонил.
Голос приятный, немного расслабленный, но уверенный. Он сказал, что сейчас находиться в Китае, и приедет восемнадцатого октября. Она спросила, с какой целью он туда уехал? Его интересовало оборудование. Она спросила, с надеждой в голосе, но с нотами юмора -Нефтебазовое? Он тоже улыбнулся, и ответил расплывчато – для пищевой промышленности. А потом разговор стал менее приятен, это было заметно по тону и манере. Она спросила, сколько сейчас времени в Китае? Он ответил, что не знает точно, может около двух ночи. И еще сказал, что собирается пойти сейчас в тренажерный зал, а завтра у него запланирована деловая встреча. Почему ты не спишь, тогда? Ей было не понятно. На что он возмущенно ответил, что она ничего не понимает в разнице в часовых поясах, видимо потому что не была в других странах. Да, не была. Затем прозвучало холодное- Пока! Пока! И полное ощущение, что этим звонком всё закончилось.
Как будто в наше время отсутствие возможности перелетов в другие часовые пояса, уже считается неприличным? Извините, не смогла! Ей было обидно после разговора, который оставил негативный осадок.
Она не вспомнила бы никогда, со своей привычной занятостью по работе, про восемнадцатое число, если бы не операция, которая была заранее назначена на двадцатое, того же месяца. Как говорили врачи, это не сложная операция по гинекологии, рядовой, можно даже сказать частый случай, но требующий полного наркоза. Естественно её это приводило в ужас. Операция под наркозом, о Боже! Понятно, что страх был настолько сильным. Вот эта глупая мысль, всё время вертелось в голове, что это окажется последним днем в жизни, и естественно приближение этой мучительной даты, она замечала каждый день. Как в таймере- до дня иск осталось семь дней, шесть, пять, четыре, три…
«С приездом! Как твои дела?» -она написала ему короткое сообщение восемнадцатого числа. И он сразу же перезвонил. На этот раз тон был воодушевленный, и разговор был приятный, после которого они должны были встретиться. Даже прозвучало некоторое предвкушение, и обещание с его стороны, что будущая встреча наверняка будет интересной.
Да, теперь конечно! Она ничего не рассказала, о том гнетущем трудном времени, с которым она боролась последние дни и об этой операции ничего, ни слова. Да и зачем, ей самой хотелось поскорее забыть и начать новую жизнь, после страха смерти.
Встречу ждать пришлось не долго.
Он приехал и ждал её в машине. Это был дорогой элитный автомобиль. Черный джип. Не хотелось бы создавать рекламу марки, поймите правильно.
Она села рядом, на пассажирское сиденье впереди, он не вышел из машины, сам был за рулем. Это был совершенно другой человек, не тот, что был на фотографии в анкете. Совсем ничего общего. Первое мгновение, она почувствовала легкий шок. Поскольку это был день, приблизительно обеденное время, встреча практически за её домом, где она жила, опасности никакой не было, но присутствовало что-то тревожное.
Он выглядел хорошо. В возрасте явно до сорока лет, подтянут, ухожен, даже можно сказать, галантно подчеркнуто, дорого и стильно. Серое пальто, твидовое, модели напоминающей пиджак, с броскими элементами отделки, накладные карманы, манжеты и темные большие пуговицы. Брутальная внешность, можно сказать, красивые правильные, выразительные черты, всё это объединялось, модной на тот момент прической, совсем без волос. Красавчик, на все сто, уверенный в себе.
Она была одета в зимней куртке, купленной недавно, и ей самой казалась экстремально модной. Отстроченная ромбами черная кожа, и украшенная тремя замками и опушкой, из сбитого кудрявого мягкого меха, контрастного цвета, нежного бежевого. Куртка по фигуре, короткая, для автомобиля самое то, и джинсы, выгодно подчеркивали её стройность.
–Дима.
–Очень приятно, Злата.
– Классная у тебя куртка, модная, у моей бабушки точно такая же.
Ему самому показалась очень оригинальной и смешной его шутка. Ей обидной. И глядя на него, столь же подробно, она озвучила сама себе мысль о нем, только молча: « Посмотрите на него. Модник, а у самого то, пальтишко фасона прошлогоднего» И просто улыбнулась.
Они разговаривали отвлеченно, можно сказать на равных, и так прошло где-то двадцать минут увлекательного общения. Как вдруг резко, без предупреждения, он схватил её в свои объятия, из которых вырваться не было сил, и поцеловал, да так настойчиво и продолжительно, что сопротивляться такому поцелую не получилось, а именно такой была реакция, неожиданного возмущения.
–Где ты набрался такой наглости?– вырвались слова у неё из груди.
Онемев от негодования, она резко оттолкнула его, изменилась в лице, открыла машину и вышла, на этом закончилось всё общение. Это произошло так неловко и ему самому стало ясно, что такой напор чувств был явно лишним, и совершенно напрасным. Второпях он извинился и попросил её, чтобы она обязательно сообщила ему, о всех своих мыслях, которые у неё останутся после их встречи, честно. Она кивнула и ушла.
Сообщит, конечно, обязательно сообщит. Как тут не написать, все, что она думает. Какой редкий нахал, это уму непостижимо. Такого еще не было.
Придя домой, она еще долго ходила по квартире, и собиралась с мыслями, как бы ей по резче ему написать отказ, от дальнейшего продолжения общения. Хотя и так всё было понятно. Стоило ли вообще писать?
Нет, она же пообещала, значит написать стоит, и вот всё как ей пришло в голову, вместе с возмущением, она изложила, на что получила еще более неожиданный ответ, практически через несколько минут, хотя она уже ничего от него ждала и была уже спокойна, окончательно для себя поставив точку.
–Что? Первая мысль, когда она прочитала его сообщение.
–Что? Она еще раз внимательно перечитала сообщение в телефоне. Это были стихи. Стихи! От еще большей неожиданности она покраснела. Стихи. Вот от этого наглого типа, который только что посмел… Стихи! Нет, в это невозможно поверить. Не известные ей строки, и она тут же набрала в интернете, что бы понять кто автор таких гениальных стихов.
Не верь мне, друг, когда, в избытке горя
Я говорю, что разлюбил тебя,
В отлива час не верь измене моря,
Оно к земле воротится, любя.
Уж я тоскую, прежней страсти полный,
Мою свободу вновь тебе отдам,
И уж бегут с обратным шумом волны
Издалека к любимым берегам! Стихотворение Алексея Толстого 1856 г.
3.
Наступило утро, нужно было собираться в больницу, на этот день была назначена операция. Со всеми документами, множественными листами всех обследований, страховым полюсом, паспортом, с самыми необходимыми вещами в спортивной сумке с восьми утра она уже ждала своей очереди в приемном отделении.
Врач всё оформил, она у него еще раз уточнила, бесплатная ли операция. Она записана за долго, проходила все необходимые процедуры, именно потому что клиника была бесплатной, бюджетной, городской больницей, а сама операция совсем не сложной, так что смысла переплачивать не было. Теперь она хотела в этом еще раз убедиться у врача в приемном отделении.
«Если вы идете по направлению, с медицинским полисом на бесплатную операцию, конечно да» – уверил её врач.
Она поднялась в отделение, там её встретили и провели в палату, где было шесть человек. Нужно было ждать своей очереди. Все операции проходили в первой половине дня. Кроме неё, было еще несколько человек с такими же случаями.
Это очень неприятное ожидание, с каждой минутой страх и угнетение увеличивались. Хотелось как можно быстрее пойти в операционную и поскорее отмучиться.
В палате лежали женщины разного возраста, но одинокого положительно расположены друг к другу, как коллеги по несчастью. Одна женщина рассказала свою историю, что она пришла в это отделение именно к этому хирургу, который будет сегодня оперировать, так как это очень хороший врач. Хорошо, стало немного спокойнее на душе.
Другая женщина, рассказала, как обычно здесь происходят операции. Оказывается, не смотря на то, что больница считается бесплатной, за операцию всё равно придется заплатить. Такие здесь правила, и от этой новости появилось неприятное беспокойство. Оплата происходит не официально, и все это якобы понимают, но деньги с каждого всё равно берут. И все, кто был в палате подтвердили, что отдали некоторую сумму за предстоящую операцию в руки старшей медсестры. Ну вот. Это уже было совсем не приятно и обидно.
«За что платить?»– ей казалось, такое совершенно не справедливо, и она поспешила убедиться в этом, рассчитывая, что именно её такая участь обойдет стороной. Ведь она точно предупреждена что операция будет полностью бесплатной. Она вышла из палаты в общий коридор, и вскоре успокоилась, так как на стене висело объявление о том, что если с пациентов взымается дополнительная плата, просьба сообщить о таком незаконном факте по телефону глав врачу. И указан номер.
Ну вот. Не могут же они брать деньги, прямо здесь, где указано такое объявление и написан номер, этого просто не должно быть.
В то же время, её пригласили к анестезиологу, она зашла в кабинет, где её ждал мужчина средних лет, приятный внешности. Он уточнил имя и отчество и начал задавать ряд вопросов, которые были обязательными для назначения правильной анестезии. Нет ли непереносимости к медицинским препаратам, какими болезнями болела, не было ли травм, операций и т.п. Потом он померил давление, и дал подписать бумагу, согласие на наркоз. Ничего про деньги он тоже не сказал, сама спрашивать его об этом, она не стала.
Выйдя из кабинета анестезиолога, её пригласили пройти еще в один кабинет старшей медсестры.
«Это не законно!»-стала возмущаться она на предложение заплатить за предстоящую операцию, ровно точно такую же сумму, о которой рассказывали женщине в палате. Медсестра совершенно уверенная в правоте своих действий, подтвердила, что такие правила в этой стране, здесь нет ничего предосудительного. «Вы же не хотите, что бы с вами что-нибудь случилось?»– и это звучало как угроза со стороны медсестры. От страха за свою жизнь, лучше было заплатить, и она согласилась. Вышла из кабинета, и вернулась с нужной суммой, чувствуя полную беззащитность в такой ситуации.
Вот такие времена, такие нравы. Звонить и сообщать о нарушении человеческих прав глав врачу казалось идеей совершенно бессмысленной. Понятно, что и глав врач работает по тем же самым законам и правилам, его это вряд ли удивит. Всё лишь бы создать видимость, точно также в любой профессии, не только в бухучете, с чем каждый день сталкивалась она сама. Это система с общим коллективным мнением, где ложь и повсеместное воровство считается абсолютной нормой жизни.
Ждать своей очереди предстояло еще несколько долгих часов, которые каждой минутой наносили травму, усиливая страх. Через час в палату привезли первую по очереди женщину после операции. Она была без сознания. Голую её перетащили с перевозки на кровать и укрыли одеялом её обездвиженное тело. Стало так страшно, от беспокойства, жива ли вообще она. Женщины заговорили, одна подошла к ней, чтобы расправить наспех брошенное одеяло. Бережно поправила его, убедившись и сказав об этом всем, что она дышит, всё в порядке, просто так обычно всё и происходит после наркоза, который скоро уже пройдет.
Какой-то ужас. Сердце стало биться еще сильнее, следующие пару часов трудно было найти себе место, чтобы престать думать о предстоящей операции без нагнетающего растущего страха, от которого немели ноги.
Наконец наступи её час, предложив полностью раздеться до гола и обернуться одеялом, медсестра проводила её на другой этаж, поднявшись на лифте, где была операционная. Лежать на операционном столе голой, чувствуя холод и дикое унижение, было так неловко, как в страшном сне. В руку внутривенно вставили катетер, от которого тянулся длинный прозрачный провод по которому медленно капала какая-то жидкость, сверху был огромный осветительный прибор, на коротком по кругу располагать шесть ярких ламп, сбоку к руке был прикреплен аппарат, передававший биение сердца, всё точно как в кино. Яркое освещение, две медсестры в зеленых халатах, через минуту в середине появился врач, раздвинув по-шире ноги, которые тут же закрепили, специальным креплением с обеих сторон. Предупредил что нужно немного потерпеть, сейчас будет неприятно, и мгновенно почувствовалась обжигающая резкая боль, такое впечатление что между ног резко облили спиртом, от чего там мгновенно всё вспыхло.
«Поверните голову направо»-попросила медсестра, там где стоял прибор отсчитывающий пульс «Начинайте считать, один, два, три… Всё будет хорошо!»
«Один, два, три…» – и всё исчезло, мгновенно появилась в сознании совершенно другая картинка, так как будто на большой скорости перематывали плохое кино. Она провалилась в тоннель, и всё время была в сознании, ей было страшно, всё крутилось, вертелось, хотелось кричать, она пыталась это сделать, но ничего не получалось. Скорость увеличивалось, становилось еще страшнее, она летела и падала куда-то, как в сказке про «Алису в стране чудес». Крутилась, вертелась, падала неизвестно куда, в немыслимом пространстве где смешалось всё вокруг, внутренне она надрывалась от желания крикнуть, но не могла произвести ни звука, точно как бывает в страшном сне, когда не получается бежать, кричать и вообще двинуться с места.
Это продолжалось так долго, казалось, уже совсем не было сил, терпеть весь этот ужасный аттракцион, который длился бесконечно, как вдруг она очнулась от того, что её перекладывали с операционного стола на длинную каталку, на мгновение она поняла это и вновь провалилась в сон.
Еще через какое-то время, она проснулась уже на своей кровати в палате где были те же самые лица женщин знакомые ей. Вскочила во весь рост, и поняла что стоять не получается, снова закружилась голова, затошнило, между ног выпала какая-то тряпка, и пролилась тут-же кровь, она почувствовала горячую жидкость, и в это же мгновение снова легла, сообразив подоткнуть под себя выпавшую свернутую материю. Что произошло с ней, она не понимала. Как прошла операция? Всё ли в порядке? Она ничего не знала. Не было никаких болезненных ощущений внутри совсем. Она не чувствовала своё тело, и не понимала было ли вообще хирургическое вмешательство, ничего внутри себя она не ощущала. Только эта пролившаяся между ног кровь, давала понять, что операция состоялась, а как именно, не ясно.
Она заснула еще на несколько часов. Проснулась после уже в совершенно ясном сознании, и в полном уверенном самочувствие. Немного подташнивало, наверное из-за чувства голода, так как она не ела вообще ничего с самого утра, ощущалось недомогание и слегка болела голова. Она встала, полностью привела себя в порядок, оделась в свою одежду, в которой она пришла сюда. С собой у неё были средства гигиены, она сделала несколько необходимых процедур, в санитарной комнате, обнаружив, что никаких следов от операции вообще на её теле нет. Ни швов, ни надрезов, ничего такого, что могло внешне дать представление о произошедшем.
«Ну, точно страшный сон»– подумала она. Время было около четырех часов дня, наступали сумерки, хотя за окнами еще было светло. Она решила, что ей необходимо встретиться с врачом, чтобы поговорить об операции. Он был в ординаторской, о чем сообщила медсестра на своем дежурном посту.
–Всё прошло хорошо!– уверенно объяснил врач.
–Что будет дальше?– спросила она.
–Мы будем за вами наблюдать.
–Предполагается ли какое либо лечение, уколы или лекарства?
–Нет. Только наблюдение, если всё пойдет хорошо.
–А можно ли поехать домой? Нужно ли обязательно находиться в стенах больницы? Если не предполагается никакое лечение. Может лучше дома отлежаться, чем здесь.
–Как хотите – на удивление просто согласился доктор. Добавил, что если она сейчас поедет домой, то пусть напишет письменный отказ от госпитализации, по установленной форме в кабинете старшей мед. сестры, и только после этого уедет.
–Хорошо!
Но еще добавил. Что если откроется в течение ближайших суток сильное кровотечение, то пусть она немедленно вызывает скорую помощь. Нормальное заживление должно закончиться через несколько дней, похожее на обычные женские ежемесячные выделения.
–Спасибо большое!
–До свидания!
Оставаться в палате этой больнице ей сильно не хотелось. Голодная, вряд ли ей удастся заснуть здесь, среди этих женщин, которые непрерывно вели между собой разговоры. Нет. Лучше домой, и как можно скорее.
В кабинете старшей медсестры быстро оформили необходимые бумаги, что бы снять всю ответственность с медперсонала. Собрав свои вещи, она еще через некоторое время покинула стены больницы. Было уже совсем темно.
Она вызвала такси, и пока ждала его, впервые ощутила себя настолько слабой и униженной в связи совсем происходящем в этот день. Какое это было особенное чувство, собственной ничтожности, отделяющее её от этого огромного мира, в котором она «никто». Песчинка, маленькое беззащитное существо перед обстоятельствами невероятной силы.
У человека всё-таки есть внутренняя защита, оболочка, оберегающая его, сохраняющая целостность личности. Броня. Собственная граница, стена, за которой можно самостоятельно существовать и защищаться от внешнего мира. Когда разрушается защитный слой, когда он разбивается, распадается на части, и ты становишься уязвим перед огромным безмерным космосом. Это так страшно, потому что ничего нельзя сделать, не понятно, что будет дальше. Ты ничего уже не можешь контролировать, ничего не можешь изменить, а значит ты никто, тебя нет.
Она ждала пока приедет машина и смотрела на темное небо, покрытое звездами. Ей было так плохо, что казалось, этот ужасный день не закончиться никогда. И даже дома, ей не стало спокойнее. Она легла, чтобы поскорее заснуть, и всё равно ей было плохо, кружилась голова, тошнота не отпускала, не чувствовалось собственное тело, оно было каким-то чужим. Еще не ясно, сможет ли она проснуться завтра утром, этот страх возможности умереть, самое ужасное, что есть на свете. С такими мрачными мыслями она заснула, очередной раз за этот невероятный день.
4.
Все проходит, плохое и хорошее не может длиться вечно. После операционного дня, уже на следующее утро, она вернулась к обычному режиму дня. Утром поехала на работу, как ни в чем не бывало, стараясь поскорее забыть о неприятных событиях. Осложнений не было, всё заживало хорошо, рекомендация данная хирургу о том, что он один из лучших была оправдана вполне.
Жизнь вновь полетела своим привычным темпом в ритме вальса, от одного офиса к другому, и так каждый день, раз- два- три, раз- два- три…
Стихи, он же написал ей стихи, надо было что-нибудь ответить. Стихи, это ей то, которая сама не так давно издала свой собственный сборник стихов, он не мог об этом знать, значит, он случайно, просто обычное совпадение. Такое неожиданное. Никто не писал стихов друг другу, это было не обычно, и уж точно не принято в то время.
Что-то в этом было, какая то отсылка к прошлому, на сотню лет назад. Такое впечатление, что и чувства эти стихи обещали какие-то необычные, несовременные, а те другие из прошлого, когда всё еще было настоящим, не фальшивым, как теперь, наигранным, ложным. Стихи давали незримое обещание подлинных глубоких чувств, хотя верить в это было слишком наивно.
«Привет! Извини, я была сильно занята на днях, не могла тебе ответить. Стихи, которые ты написал, просто покорили меня, это было так мило. Если хочешь, можем увидеться?»
Он выдержал паузу, после того как она отправила ему это сообщение, и то же только на следующий день ответил, что очень рад и предложил встретиться, чтобы поужинать в каком-нибудь кафе.
Они еще несколько сообщений написали друг другу, чтобы назначить встречу, подходящую им двоим по времени. Он заехал, точно в срок, минута в минуту, чем приятно удивил.
«Надо же, какой пунктуальный, просто прелесть!»– мысленно обратила внимание она на его такое редкое человеческое качество. И дальше весь вечер, пока они ужинали вдвоем, он превосходил все её ожидания, создавая о себе самое приятное впечатление. Разговор между ними был крайне необычным.
Мы все бываем часто жертвами стереотипов. Так, например, существовало мнение, что молодая привлекательная девушка фото модельной внешности непременно должна быть абсолютной дурой, которая не знает самых элементарных вещей. Например, что крутится земля вокруг солнца или наоборот?
Надо сказать, что перед ним была совсем не глупая девушка, если не сказать больше, она была хорошо образованна и начитанна, но чтобы это доказать, её кавалер, буквально устроил ей опрос на совершенно отвлеченные темы, и это было, по меньшей мере, смешно и даже приятно.
Он начал ей задавать вопросы сначала издалека, на разные школьные темы. Знает ли она кто такой Менделеев, Ломоносов, Циолковский и пока она отвечала правильно, немало удивленная такому простому тесту, он постепенно усложнял уровни проверки знаний. Видно было, что он сам увлечен историей и литературой, потому что в основном его интересовали две эти темы. По литературе она была сильна, а вот знания истории уступали значительно предмету, по которому он сам был гораздо сильнее. Но, тем не менее, о Рокоссовском её ответ его вполне устроил.
Они оба были довольны темой разговора. Она, например, заметила, что это единственный раз, когда реально пригодились школьные знания, а он был рад, что перед ним не кукла с красивым фарфоровым лицом, а образованная на самом деле девушка, с полным набором разносторонних знаний, пусть и поверхностно. Такое анкетирование, было слишком наивным, чтобы можно было судить о подлинной глубине знаний предмета заданных тем.
В любом случае, их увлекло такое необыкновенное занимательное рассуждение, в конце которого, что бы окончательно закрепить статус своих знаний, она шутливо и вполне назидательно, вроде учительницы ему сказала, что было бы полезно знать о ней самой некоторый факт, а именно то, откуда идут её родовые корни. А идут они из дворянских кровей, и что её прадед присягал царю службой в военном Александровском училище, до того как оно было разрушено во время революции 1917 года. Что в том самом училище ему приходилось сидеть за одной партой с самим Тухачевским, который был расстелен в 1937 году как враг народа, что само по себе совершенно не справедливо. Её прадед такой участи избежал, но был награжден за свой труд во времена великой отечественной войны, а до этого и войны гражданской, многими наградами и орденами, в числе которых был орден Ленина. А закончила она свой краткий исторический экскурс, вообще сногсшибательной, по её мнению фразой. Что, следуя зову крови своих героических предков, соответствуя им вне меньшей степени, она вообще должна прожить свою жизнь так, чтобы за заслуги перед отечеством, похоронили её у Кремлевской стены на Красной площади, и никак не меньше. После чего неожиданно, как выстрел, он вдруг одарил ей одобрительным поцелуем в лоб, схватив двумя руками её голову, наклонив немного, что говорило о его восхищении ей и одобрение, однозначно.
Вот таким был вечер, как никогда. При том, что в восхищении они остались друг другом оба, Димочка блистал знаниями, задавая вопросы, она же своими ответами поражала и его и саму себя, это было приятно, и даже восхитительно, кто бы мог вообще подумать, что такое может быть.
Встретились два одиночества, называется. И решили поговорить. Редко когда после беседы с противоположным полом остается такое приподнятое настроение. Это был как раз тот случай.
На следующей встрече, восхищение новым знакомым набрало еще большие обороты. Правда, новую встречу пришлось подождать чуть больше двух недель.
Как говорится: « Настоящие мужчины не спешат!» Видимо Димочка был из этих.
Он не спешил, но в обозначенное время появлялся точно в срок, что само по себе добавляло положительных балов в его копилку.
Влюбиться в него было самым простым шагом, сделать который было совсем не сложно. Так и случилось, само по себе.
Когда они встретились очередной раз, он привез её в удивительное место, частный сектор, в котором были построены очень красивые дома, в похожем стиле, русской –народной сказки. Острые козырьки крыш, окна, украшенные резными деревянными образами, многие дома были подсвечены, вокруг лежал снег, и светился огоньками, которые виднелись под ним. Это было на загляденье красивым местом, куда можно отправляться как в сказочную прогулку, просто на экскурсию, но оказалось, что один из этих домов принадлежал ему. И это был огромный дом, похожий на дворец, в три этажа. Стоя внизу нужно было высоко закинуть голову, чтобы обозреть весь масштаб дома, при этом ощущая себя маленькой девочкой из сказки « про Медведей».
Удивительным было не только это. Когда они вошли в дом, который был обустроен, как говорится: «дорого богато» Димочка подошел к фортепиано, и сыграл известную мелодию, кажется Бетховена «Лунную сонату». Сыграл великолепно настолько, что сам бы Бетховен так не смог.
–Это кажется «лунная соната»?
–Да, она.
–Потрясающе красиво!
–Ой, это я помню еще из детства.-он сказал это улыбнувшись, нежным лукавым взглядом, его нужно было хвалить-хвалить-хвалить, за то что он такой умница. И это было правдой.
Такой деликатный и скромный, при невероятном таланте и одаренности, ну это вообще!
Чтобы, тот час же, при всем этом великолепии, так же восхитить и его в ответ, ей нужно было заговорить на чистом французском и лучше всего, сесть, прямо там, на шпагат, чего она, к сожалению, делать не умела. Крыть было нечем. О превосходстве: «кто лучше?»-соревновательный спор между ними был закрыт.
Вот это да!
Выяснить предстояло только одно, маленькое уточнение. Женат ли он?
–Нет. Ничего такого. Нет. Были отношения, но сейчас нет. Всё забыто. – Утвердительно ответил он, ничуть не смутившись. Больше вопросов не было.
Чем он занимается? Кто он такой? Как это узнать, нельзя же вот так просто расспрашивать, ведь это же не прилично. А сам он не спешил об этом говорить. Так, между фраз, чуть намекает, что у него есть своё производство. Ей ли не знать, как главному бухгалтеру, что производство производству рознь, мало ли какой объем фирмы можно так назвать. Да любое предприятие, с тремя рабочими и то, называют производством. Нет, это не прилично, расспрашивать, насколько конкретно он богат. Так нельзя!
Ой, ведь она же еще пишет стихи. Такая мысль осенила вдруг. У неё же вышел собственный сборник, точно. Чуть не забыла. Пусть знает, с кем имеет дело.
Надо будет рассказать. Ну, а что? Это не малое достижение, тоже талант, между прочим.
Обязательно надо рассказать, потом как-нибудь. На этот вечер вполне достаточно удивлений.
Послевкусие от встречи длилось долго. Его фразы, его приятный голос, и манера вести разговор, всё это впечатывалось в память, и прокручивалось в мыслях одной и той же пластинкой каждый день.
Есть личности разных масштабов, он был огромен, как планета, вокруг которой, попадая случайно в пространство притяжения, начинаешь вертеться вокруг него, не имея собственных сил преодолеть его гравитационное притяжение.
Бороться с самой собой, заставляя не думать о нем, невозможно. Она это почувствовала и приняла такую привязанность с опаской для самой себя. Лишний раз, не напоминая о себе, так казалось, что можно снизить этот нарастающий фон повторяющихся мыслей о нем.
Каждый день, в автомобиле по пути на работу, потом обратно, и в свободные минуты наедине с собой, она пыталась объяснить себе происходящие события.
Он появлялся регулярно, но не часто, приблизительно раз в две недели, и каждую неделю он звонил, просто чтобы поговорить о происходящем, пошутить, обсудить что-нибудь и получить взаимное удовольствие. Так постепенно свободное сознание заражалось повторяющимися словами, фразами, которые он произносил и рассуждениями о нем.
